Максим Калашников Глобальный Смутокризис Глава вводная вы еще не поняли, что случилось?

регион, ледниками коего питаются главные реки Китая, Пакистана и Индии. Или,

скажем, палестинские территории, где находятся главные водные ресурсы Израиля.

Или Ферганская долина в Средней Азии. Американцы прогнозируют не полномасштабные

войны за воду, но – конфликты низкой интенсивности. То есть все-таки войны, хотя

и партизанско-иррегулярные.

Увы, проблемы этим не исчерпываются. По мнению экспертов, которых Национальный

совет по разведке привлек к написанию своего доклада, наступает пора суровых

ресурсных ограничений. Экономический рост таких стран, как Китай, Индия и

Бразилия, требует все больше и больше углеводородов – нефти и газа, а не только

воды и земли. Добыча углеводородов будет расти медленнее, чем их потребление.

При этом главные центры добычи располагаются в нестабильных регионах. Тревожное

обстоятельство: добыча ископаемого топлива в таких странах, как Великобритания,

Норвегия, Йемен, Оман, Колумбия, Индонезия, Аргентина, Сирия, Египет и Тунис,

падает. В Мексике, Китае, Малайзии, Катаре, Индии – стагнирует. Только в шести

государствах есть возможность нарастить добычу углеводородов: в Саудовской

Аравии, Кувейте, ОАЭ, Ираке (потенциально) и в РФ. Именно эти страны в 2025-м

должны обеспечивать 29 % глобальной добычи «черного золота». Зависимость мира от

нефтедобычи в районе Персидского залива существенно вырастет (сама добыча в

странах Залива за 2003–2025 годы должна дать прирост в 43 %). В число стран-поставщиков

войдет и Бразилия, активно разрабатывающая планы добычи углеводородов в заливе

Сантос.

Месторождения «голубого топлива» также сконцентрированы в немногих регионах. 57

% запасов газа принадлежит Росфедерации, Ирану и Катару. США, Канада и Мексика

смогут обеспечить только 18 % его добычи к концу первой четверти нового века.

Эксперты ожидают острые конфликты за контроль над энергетическими и другими

природными ресурсами. Многие страны начнут воевать и конфликтовать только из-за

того, чтобы обеспечить гарантированное снабжение своих экономик и углеводородами,

и водой, и продовольствием. Поэтому ожидается, например, гонка морских

вооружений в Индии и Китае. Обеим странам нужно обеспечить безопасность

океанских путей подвоза нефти. Государства Персидского залива столь же рьяно

станут заботиться о бесперебойном продовольственном снабжении и аренде земель за

своими пределами. Рост земного населения на 1,2 миллиарда к 2025 году только

усугубит ресурсные ограничения. Возрастание агрессивности в борьбе за

энергоресурсы американцы объясняют еще и тем, что нефтегазовые запасы в основном

будут контролироваться государственными компаниями, в деятельности которых

собственно энергетические моменты окажутся тесно сплетенными с геополитическими

интересами.

Особенно острая борьба пойдет за запасы энергоносителей в центральной Азии. Там

наверняка схлестнутся интересы Москвы и Пекина. И конечно, ареной конфликтов

станет Арктический бассейн, где добыча нефти и газа облегчится из-за отступления

льдов.

Те же причины подхлестнут и стремление многих обзавестись ядерным оружием.

может быть – и первые с 1945 года «хиросимы» приведут к важным геополитическим

последствиям. Многие начнут искать союза с ядерными державами ради обеспечения

своей безопасности.

Одна острая проблема цепляет другую. Складываясь, они усиливают друг друга и

порождают все новые и новые беды. Например, несмотря на нынешнее падение цен на

углеводороды, они в перспективе все равно будут дорожать. А это в свою очередь

обострит продовольственную проблему. Ведь индустриальное сельское хозяйство

очень зависит от добычи углеводородов: из них делают и топливо для

сельхозтехники, и минеральные удобрения. А значит, впереди – эра дорогой еды. Но

введем в уравнение явную «ломку» планетарного климата. Уменьшение уровня

выпадающих дождей и снегов, таяние ледников – это усиление проблемы жажды,

дефицита пресной воды, новые ограничения для наращивания объемов аграрного

производства. Проблемы с климатом и энергоресурсами вызовут рост опасных

болезней, потери в урожаях и т. д. Такие сложные вызовы, по мнению американцев,

могут «перегрузить» тех, кто принимает решения на государственном уровне, лишив

их способности изменять положение к лучшему.
Максим Калашников. Глобальный Смутокризис. (страница 19 из 58)
Мир к 2025 году, хотя и изобретет альтернативу нефти и газу как топливу, еще не

сможет отказаться от углеводородов. Слишком дорогим окажется переход на новые

виды энергоснабжения, слишком затратным делом будет создание совершенно иной (по

сравнению с теперешней) энергетической инфраструктуры. Очевидно, это будут

водородные топливные элементы. Никакие ветер и солнце не смогут конкурировать с

нефтью и газом. Хотя объемы производства в атомной энергетике тоже сильно

вырастут (благодаря более безопасным и рентабельным реакторам третьего поколения),

все равно АЭС не в силах компенсировать рост мирового энергопотребления. А

значит, придется больше налегать на использование угля. Самые большие залежи

оного есть у главных энергопотребителей – в США, Индии и КНР. Вместе с

Российской Федерацией они имеют 67 % глобальных запасов угля. Проблема

заключается в том, что не хватает экологически приемлемых технологий сжигания

угольного топлива.

Уникальные технологии создания водо-угольных и при этом стойких смесей есть у

русских, но это – отдельная тема…

Словом, будущее вырисовывается весьма «веселым». Так и напрашивается вывод:

поскольку альтернативы нефти и газу реально не создали (и до 2025 г. явно не

успеют этого сделать), то впереди – глобальная война за контроль над

месторождениями углеводородов…

Образ смутной эпохи

На время оторвемся от чтения доклада Национального совета по разведке (National

Intelligence Council – NIC) США «Глобальные течения – 2025: изменяющийся мир» (Global

Trends 2025: A Transformed World). Как видите, они достаточно близки к тем

прогнозам, что делали умники с конференции «Перекрестки для планеты Земля…» К

тому же 2025 год – это, по нашим расчетам, разгар Глобокризиса.

Конечно, к докладам Национального совета по разведке надо относиться с изрядной

долей критики. Например, предыдущий подобный доклад на перспективу до 2020 года

(2004 год.) не предвидел глобального кризиса, хотя об этом наперебой говорили

русские экономисты. И все же именно к экономическим, демографическим, геолого-биосферным

и прочим «фоновым» выкладкам здесь стоит присмотреться.

Скажем, работа пророчит крах государства всеобщего собеса (welfare state) в

Евросоюзе. Прощайте, социальные гарантии! Из-за старения населения и низкой

рождаемости коренных европейцев все это пойдет к чертовой бабушке. Разрушится

краеугольный камень европейского общественного согласия, существовавший с конца

Второй мировой. Европейцам придется урезать расходы на здравоохранение и

выходные пособия, и при этом – сокращать военные расходы ради сохранения хоть

каких-то социальных гарантий. Это предопределяет не только экономическую, но и

военную слабость Евросоюза. Так что, даже если укронационалистам и удастся

втащить Украину в ЕС, их ждет пренеприятнейший сюрприз. Параллельно будет идти

такой наплыв мусульманских мигрантов в ЕС, что Европа погрязнет в местном

национализме. Белые все больше станут думать о местных проблемах, чем о судьбе

Евросоюза.

Особой проблемой станет членство Турции в ЕС. В самом деле, турки по своим

социально-экономическим показателям гораздо более достойны членства в ЕС, нежели

Украина. Но турки – все-таки мусульмане и азиатский народ, тюрки. Вступление

Турции в ЕС грозит ростом могущества (как утверждают американцы) «евразийских

транснациональных организаций», связанных с энергией и транснациональными

ресурсами. К тому же Еврозона останется глубоко зависимой от поставок газа из РФ.

Словом, эта часть Запада пребудет в настоящем упадке. Но и другим придется не

сладко.

глобальной политики выходят новые игроки помимо прежних государств. А тут еще и

природно-климатические вызовы, и ресурсные ограничения, и демографические беды.

«Старение населения в развитом мире; растущие ограничения в снабжении энергией,

продовольствием и пресной водой и тревоги по поводу изменений климата

ограничивают и уничтожают то, что до сих пор было беспрецедентным «веком

процветания»…»

Вольно или невольно, но авторы доклада рисуют впечатляющую картину

разгорающегося Глобального смутокризиса. Будущее действительно неопределенно,

оно дробится на множество сценариев. Возникает многоцентричный мир, в корне

отличающийся и от подавляющей гегемонии США в 1990-е годы, от «двуполюсной»

структуры мира, где властвовали два гегемона – Америка и Советский Союз.

Рождается нечто, что смахивает на миропорядок XIX столетия – много сильных

игроков, что ведут и онку вооружений, и территориальную экспансию, и военным

соперничеством занимаются. Даже несмотря на то, что Соединенные Штаты и в 2025

году рассчитывают остаться самым сильным в военном плане государством на планете.

Растет экономическое и военное могущество новых (или возвращающихся старых?)

великих держав – Индии и Китая. Богатство начинает перемещаться с Запада на

Восток. Поднимаются Индонезия, Иран и Турция. При этом КНР, РФ и Индия не желают

следовать западной либеральной модели. Они ставят на государственный капитализм.

Ту же модель выбирают Сингапур, Южная Корея и Тайвань. Слишком уж опозорился

нынче западный либерализм, слишком ярко показал свою несостоятельность. На

повестке дня – новая индустриализация, ее планы есть у Китая и государств

Персидского залива, а также – у РФ. Вопреки бредням либералов начала 90-х годов

о том, что государственные предприятия останутся в ХХ веке, государственная

экономика переживает возрождение. Авторы американо-разведывательного доклада

особо это подчеркивают. И также они говорят о неизбежном антиглобалистском росте

протекционизма в торговле и инвестициях.

Китай, считают докладчики, станет альтернативной моделью развития для многих

стран Земли в пику западному образцу. Ибо те, кто не принадлежит Западу,

прекрасно поняли всю утопичность попыток повторить американский или европейский

путь. А китайская модель означает авторитаризм, государственный капитализм,

сильное экономическое планирование. У стран с преобладанием госкапитализма уже

сформировались огромные суверенные государственные фонды, и они уже сейчас

инвестируют в развивающиеся рынки больше средств, чем Международный валютный

фонд и Мировой банк. Доклад прогнозирует утрату долларом монопольного статуса

планетарной резервной валюты и превращение его в «первого среди равных» в

корзине других валют.

А вообще все неопределенности в мире-2025 сведены экспертами Национального

совета по разведке США в таблицу.

Первое. Будет ли создана альтернатива энергетике нефти и газа к 2025 году на

основе биотоплива, «чистого угля» и усовершенствованных накопителей энергии?

От этого зависит то, начнет ли падать национальная мощь таких стран, как Иран и

РФ. Ибо появление альтернативы углеводородам должно, как ожидают янки, вызвать

долгое падение ВВП как у русских, так и у персов. Беловежская Расея опустится до

уровня второстепенной страны. Венесуэльский социализм падет, а Кубе придется

идти на рыночные реформы китайского образца. Мексика окажется перед

необходимостью развивать несырьевые отрасли производства.

Шок ожидает и Саудовское королевство. Однако небольшие государства Персидского

завлива, уже сегодня вкладывающие больше средства ради превращения себя в

туристические и транспортные центры-хабы, переживут этот переход сравнительно

легко. Нефтяным странам придется уже сейчас тратить свои суверенные фонды («стабилизационные»

резервы) на то, чтобы развить другие секторы экономики помимо нефтяного.

Второе. Насколько быстро пойдет «климатическая ломка» и какие регионы планеты

она более всего затронет?

От этих факторов зависит то, насколько серьезными окажутся ресурсные ограничения

в развитии стран, особенно – дефицит пресной воды.

Третье. Вернется ли в политику государств меркантилизм и когда это погубит

глобальные рынки?

Напомним, что меркантилизм – экономическая политика XVII века, где государство

активно регулирует бизнес, оказывая протекционистскую поддержку отечественному

производителю. Американцы опасаются, что второе пришествие меркантилизма

приведет к «ресурсному национализму» и обострению соперничества великих держав.

Четвертое. Будет ли движение к демократии в Росфедерации и КНР?

При этом янки уверены, что в Росфедерации без диверсификации экономики (то бишь

при сохранении ее сырьевого характера) демократизация маловероятна. А вот

возможный рост численности китайского среднего класса (ибо в КНР

диверсифицированное народное хозяйство) дает шансы на политическую либерализацию,

но – при одновременном усилении китайского национализма. Ну, а нефтегазовая

экономика – это царство, где среднего класса почти нет, где кучка сверхбогачей и

высших государственных иерархов помыкает нищими массами.

Пятое. Появится ли у Ирана ядерное оружие и вызовет ли это новый виток гонки

вооружений на региональном уровне вкупе с большей милитаризацией окружающих

стран?

ядерным зонтом», что повысит вероятность острых военных конфликтов.

Шестое. Станет ли большой Ближний Восток более стабильным? Стабилизируется ли

обстановка в Ираке? И будет ли мирно решен арабо-израильский конфликт?

Отметим, что американцы употребляют совершенно идиотское с русской точки зрения

выражение «Большой Ближний Восток», включая сюда помимо привычного нам Ближнего

Востока еще и часть Средней Азии, Ирак, Иран и Афганистан. Так вот, от замирения

этих регионов, как думают янкесы, вероятнее всего, что здесь будет «зона

турбулентности». Если же удастся сделать Ирак экономически сильным и внутренне

мирным (мечтатели!), если будет решен миром еврейско-палестинский конфликт, все

равно придется иметь дело с одной из двух проблем. Либо – с усилившимся Ираном,

либо – с последствиями перехода развитых стран на «неогневую», неуглеводородную

энергетику.

Седьмое. Справятся ли Евросоюз и Япония с проблемой старения и вымирания своего

коренного населения?

Если им будет сопутствовать удача, если европейцам удастся интегрировать в свое

общество мусульманских мигрантов, то Япония и ЕС смогут решить вопрос трудовых

ресурсов. Если же нет – их ждет долгий упадок.

Сегодня в ЕС от 15 до 18 миллионов магометан. Более всего исламизирована Франция

– 5 миллионов приверженцев Пророка или 6–8 % населения. Миллион мусульман живет

в Голландии (та же пропорция). Далее идут страны с 4–6 % магометан в населении –

Германия (3,5 млн.), Дания (300 тысяч), Австрия (полмиллиона), Швейцария (350

тыс.) В Англии живет 1,8 млн. мусульман, в Италии – около миллиона.

Восьмое. Смогут ли мировые державы создать многосторонние структуры

сотрудничества для того, чтобы приноровить свою политику к изменившемуся

геополитическому «ландшафту»?

Американские «мозговики» отмечают двойственное отношение новых великих держав к

международным организациям вроде ООН или МВФ, однако считают, что участие

поднимающихся новых гигантов в подобных организациях поможет им стать более

сильными игроками на мировой арене. Очевидно, что интеграционные процессы в Азии

приведут к созданию гораздо более сильных, нежели сейчас, региональных

организаций. В то же время НАТО столкнется с вызовами за пределами своей

традиционной «зоны ответственности», а также – со снижением военных возможностей

Евросоюза. Нынешние альянсы ждет ослабление.

Плавание в штормовом «море истории»

Как видите, читатель, всем придется крайне нелегко в этом мире будущего.

Например, Китаю. Он ведь будет стремительно стареть. С 2015 года начнет падать

доля трудоспособных в его населении. Скажутся десятки лет политики «Одна семья –

один ребенок». И это наслоится на проблемы КНР со снабжением водой, пищей и

энергией. Китайцам придется снова отменить контроль за рождаемостью. Ибо надо

будет исправлять чудовищный перекос в сторону преобладания новорожденных

мальчиков над девочками (последствие курса «Одна семья – один ребенок»).

Индии придется бороться не только с ресурсными ограничениями, но и с растущими

противоречиями между развитым Югом (Дели, Мумбаи и Калькутта) и отсталым Севером.

В то время как на юге рождаемость снизится, на севере она останется высокой. Но

«северяне» Индии будут очень малограмотной и неквалифицированной рабочей силой.

Иран уже пережил демографическое снижение темпов роста. К 2025 году в нем будет

жить 77 миллионов душ. Пока в Иране много молодежи. Но удастся ли Тегерану

превратить ее в хорошо образованный и квалифицированный человеческий капитал?

Сможет ли он дать юным жизненные перспективы? Или нынешние молодые превратятся в

фанатиков-экстремистов?

Американские «горки» и национальная инновационная система

И конечно, испытания ждут Соединенные Штаты. Им эксперты Национального совета по

разведке сулят статус сильнейшей в военном плане страны. Хотя они уже никогда не

смогут быть такими гегемонами, как в 90-е, янки все же рассчитывают на

сохранение лидерства.

Например, к их защите станет прибегать все больше и больше стран, если в мире

начнет распространяться оружие массового уничтожения. Роль США вырастет и тогда,

когда планета столкнется с климатическими изменениями. Ведь Америка, как ожидают

эксперты, останется главным источником инноваций в технологиях.

Надо сказать, что о перспективах США эксперты НСР говорят скуповато. Как,

впрочем, и о будущем долларовой системы. Но один замысел американцев совершенно

точно определен: они попытаются «выехать» за счет своей НИС – национальной

инновационной системы.

Тут не надо быть Сократом иль Платоном, чтобы понять: в условиях Мегакризиса и

многочисленных опасностей выживет лишь быстрый, умный и развитый. Только страны

– инновационные «котлы» сумеют выстоять и парировать вызовы времени. Сырьевые

застойные «тупицы» – бараны на заклание. Авторы доклада особо отмечают, что при

росте земного населения в 1,2 миллиарда инновации становятся ключевым фактором

выживания. Ибо, например, «все имеющиеся технологии неадекватны для замены

традиционной энергетической архитектуры в нужном масштабе». Именно новые

технологии помогут заменить и ископаемое топливо, и водно-продовольственные

ограничения.

Так вот, судя по докладу НСР, янки уверены почти в полном своем инновационном

превосходстве.

Что такое НИС по американцам? Это – процесс коммерциализации научно-технических

идей (интеллектуальных концептов), причем – коммерциализации в интересах

исключительно национальной, на не какой-то чужой экономики. Американцы первыми с

1980-х стали развивать теорию и практику НИС ради интеллектуализации и ускорения

развития своей экономики. По их мнению, эффективная НИС складывается из девяти

факторов: подвижности капитала, гибкости рынка рабочей силы, восприимчивости

правительства к нуждам инновационного бизнеса, развитости информационно-коммуникационных

технологий, степени развитости инфраструктуры для частного сектора, сильной

системы защиты интеллектуальной собственности, достаточного человеческого и

научного капиталов, маркетингового искусства и общей культурной склонности нации

к поощрению творчества.

Однако это определение, по мнению М.К., страдает чисто либеральной

ограниченностью. При всей важности перечисленных факторов нельзя не добавить и

другие. Например, энергичность и «футуристичность» правящей в государстве элиты,

ее волю к поиску новых прорывов в развитии, ее готовность делать то, чего нет

еще ни у кого в мире. Ее умение быть первопроходцами.

Только такая элита может создать государство, способное на венчурно-прорывные

проекты, что сотворяют абсолютно новые отрасли деятельности и виды бизнеса.

Многие из таких проектов (пример – Атомный проект) не под силу частному

предпринимательству в силу его ограниченности и ориентации на скорую прибыль.

Важнейший фактор мировой гегемонии нации – ее способность открывать и успешно

воплощать такие суперпроекты, «тягачи развития». Государство, став венчурером,

должно «возмущать спокойствие», открывая новые, эпохальные направления научно-технического,

экономического и социального развития.

Нынешние американцы этого, судя по всему, не понимают. В этом – их очевидная

слабость!

Именно здесь мог бы обойти весь мир Советский Союз, будь он умнее.

Именно здесь могла бы прорваться РФ – будь во главе нее полные кретины-сырьевики

и коррупционеры, бюрократы и пиарщики. А пока РФ – инновационная «могила». И ее

инновации в лучшем случае уходят на Запад, служат не русской, а иностранным

экономикам.

Приведу пример из расеянской жизни. Несколько талантливых изобретателей много

лет бились над тем, чтобы предложить кому-то в РФ свою уникальную технологию по

повышению прочности металлических конструкций (имен называть не буду).

Отчаявшись, они двинули в Южную Корею. Там их встретили с распростертыми

объятиями и всего за 4 (!) месяца поставили завод по выпуску колесных дисков

изумительной прочности. Но в РФ они чуть не попали под суд за передачу

иностранцам технологии двойного назначения…

Сегодня эксперты НСР убеждены, что Китай и Индия за последующие десять лет

смогут приблизиться к американскому инновационному уровню в двух разных областях:

по части научного и человеческого капитала (Индия) и восприимчивости

правительства к нуждам бизнес-инноваторов (КНР). Однако отрыв Америки в

остальных факторах эффективности НИС сохранится. (Беловежскую Рассею, как видите,

янки вообще не рассматривают, поставив на ней крест!) Соединенные Штаты, мол,

сохранят подавляющее преимущество в защите интеллектуальной собственности, в

способности бизнеса изощряться в совершенствовании «зрелых инноваций» и в

культурном поощрении творческой деятельности.

Однако китайцы, индийцы и другие развивающиеся гиганты получают важное

преимущество: имея «чистый лист» и не будучи отягощенными старыми моделями

развития, они в силах широко использовать смелые инновации. Например,