Глава 8 ИНФОРМАЦИОННАЯ ТЕХНОЛОГИЯ КАК ДЕМОКРАТИЗИРУЮЩАЯ

ных новинок прошлого. Спутники связи, как утвержда­ется, приблизят нас к далеким странам и уменьшат подозрения и враждебность, чего не смогли сделать; трансокеанские кабели. Спутники, говорят нам, позволят бедным и угнетенным странам совершить скачок в совре-псенность и дадут возможность с помощью прямой тран­сляции передавать для их неграмотных народов разнооб­разные учебные программы.

Можно было предположить, что основные преимуще­ства от использования новой техники выпадут на долю нашего собственного, и без того находящегося в приви­легированном положении населения. Вот яркий пример подобных эйфорических настроений:

«Хотя первый этап этой новой эры массовых комму­никаций вызовет некоторое замешательство в существую­щих средствах информации, он также приведет к обра­зованию достаточного числа новых каналов массовой информации, которые позволят снять угрозу монополиза­ции печати. При наличии стольких каналов, отвечающих всем вкусам и плюралистическим взглядам общества, свободные страны получат новую возможность установ­ления «либертарной» системы печати. Авторитарные об­щества, конечно же, постараются использовать новую технику для пополнения своего арсенала контроля» ².

Аналогичные оптимистические прогнозы говорят, что новая информационная техника, проникнув в дом, обес­печит полное участие общественности в процессе приня­тия решений правительством³. Некоторые технические условия организации подобной системы участия рассмат­риваются в исследовательском проекте «Минерва», осу­ществляемом Центром политических исследований⁴. Вкратце предложения проекта предусматривают созда­ние технических возможностей для организации двусто­роннего потока информации между теми, от кого исходит информация, и теми, кому она адресована за счет увели­чения емкости каналов. (Кабельное телевидение уже се­годня позволяет пользоваться 40 каналами, и по мере дальнейшего развития техники предполагается значи­тельно увеличить их число.) Меньше внимания уделя­ется возможности установления сетей типа стимул — реак­ция, по к этому вопросу мы вернемся несколько позже.

Радужные надежды, возлагаемые на технические ре­шения социальных кризисов, всегда были свойственны Соединенным Штатам. Анализируя опыт прошлого в очер-

сетей вещания, роль, которую они могли бы сыграть для облегчения ощущения глубокой немоты с помощью соз­дания изобилия каналов и открытого доступа к высказы­ванию всех взглядов,— все это приносится в жертву эко­номическим интересам малочисленных, но мощных групп» ⁸.

Не только информационные сети, но данные, необхо­димые для проникновения в закрытую систему привиле­гий, находятся в цепких руках корпораций. Основную информацию относительно владения корпорациями (скры­тие личностей владельцев акций), данные о качестве продукции («профессиональные секреты»), статистиче­ские данные о прибылях корпораций, информацию о стои­мости и ценах, за редким исключением, получить прак­тически невозможно.

По-прежнему чрезвычайно трудно добыть хоть сколь­ко-нибудь значимую информацию (правительственную или частную) относительно того, в чьих руках в действи­тельности находится контроль над экономикой. Сенатор Ли Меткалф, выступая перед подкомиссией по делам мо­нополий Комиссии сената по делам мелких предприни­мателей, отметил, что «данных о финансовой концентра­ции настолько мало, что правительство выглядит смеш­ным в своих попытках установить факты и проводить в жизнь законы и распоряжения. Так, например, в мае 1972 г., когда Федеральная комиссия связи ослабила пра­вила, ограничивавшие право банков на владение веща­тельными компаниями, она признала, что банки нару­шали старые правила и что комиссия не знала о размерах нарушений, так как не располагала необходимой инфор­мацией...» Меткалф отмечал также, что незадолго до этого, в том же 1972 г., Комиссия по делам ценных бумаг п биржи «не могла представить списка тридцати круп­нейших держателей акций нескольких основных промыш-леных корпораций» ⁹.

стилей управления почти всех наших институтов, т. е. национальные банки информации и национальные вычис­лительные центры — все ориентированы на строго иерар­хические организационные формы» ¹³.

Несмотря на то что в течение последних лет настоя­тельно высказывалась необходимость решения стоящих перед обществом трудностей и вовлечения масс в процесс принятия решений, новые электронные системы обслу­живают еще более недоступные, функционирующие по принципу «сверху вниз» информационные каналы. Нель­зя не согласиться с выводом Роберта Богуслава: «...эро­зия демократического процесса происходит независимо от того, по какой причине массам воспрещен доступ к тем, кто принимает решения, будь то проявление деспо­тизма, бюрократического лавирования или просто техни­ческой неосведомленности. Люди, наиболее подверженные влиянию решений, будут лишены возможности уча­ствовать в их принятии или реагировать на уже приня­тые решения. Спектр ценностей, представленных в новом порядке принятия решений, может быть ограничен, и практически всегда ограничен, приказами, замаскирован­ными под техническую необходимость. Чрезвычайно важ­ные проблемы, возникшие в связи с разработкой наших новых электронных утопий, носят не технический харак­тер — это проблемы ценностей и власти, с помощью кото­рой ценности проводятся в жизнь» ¹⁴.

Важно отметить, что не отсутствие или наличие «фак­тов» делает этот процесс особенно опасным. Факты сами по себе могут быть выданы трудолюбивыми ЭВМ в неог­раниченном количестве. Речь идет о структуре, в рамках которой можно получить эти «факты». Кто задал воп­росы, на которые «факты» могут дать ответ? Нужно ли отвечать на эти вопросы или задавать их вообще? Джеймс Кэри и Джой Куэрк объясняют это следующим образом:

«Когда мы говорим, скажем, о монополии церкви на религиозные знания, то мы не имеем в виду контроль над частицами информации. Мы скорее всего подразумеваем контроль над всей системой мышления или парадигмой, определяющей, что есть фактически религиозная инфор­мация, каковы критерии оценки правдивости любого тол­кования этих фактов, что есть знание. Современные сто­ронники ЭВМ могут охотно предоставить информацию любому, кто ею заинтересуется. Однако она весьма не-

190

охотно расстаются с секретами всего технократического мировоззрения, которое определяет, что входит в поня­тие приемлемой или ценной информации. Они монополи­зировали не сами информационные данные, а одобрен­ный, проверенный, официально санкционированный тип мышления» ¹⁵.

Кто в таком случае может дать критическую оценку, которая могла бы обусловить иной набор возможностей для новой техники? Где следует искать независимую оценку и определение, а также технический опыт? Это главная проблема. Эдвин Паркер из Стэнфордского уни­верситета пишет: «Учитывая большие экономические стимулы, капиталовложения и институциональную власть, которой у сторонников (новой) техники гораздо больше, чем у экспертов, было бы удивительно, если бы более слабый институт превалировал над более сильным». Ко­роче, независимые эксперты стоят в стороне-от процесса принятия решений. Решения будут приниматься неза­висимо от их критических оценок. Паркер приходит к следующему выводу: «Если оцениваемые институты за­нимают господствующее положение в обществе, то как же могут неизбежно более слабые, но производящие оценку институты располагать достаточной экономиче­ской и политической властью для осуществления изме­нений?» ¹⁶

Паркер, как, впрочем, и большинство из нас, нена­много продвинулся в решении этой проблемы, но его ут­верждение о том, что «сосредоточением всех проблем яв­ляется институциональная структура общества», пред­ставляет собой признание того факта, что сама по себе информационная техника не решает никаких социальных проблем нашей эпохи и даже может еще больше усугу­бить их.

И все же, с точки зрения технократов, каждая проб­лема имеет свое техническое решение. Такая проблема, как иерархическая структура (в сравнении с массовым участием), при таком подходе вряд ли представляет серь­езную преграду. В качестве новейшего средства оконча­тельного решения всех проблем предлагается новое ин­формационное приспособление — комбинированное уст­ройство, состоящее из ЭВМ и кабельного телевидения. Сторонники его утверждают, что с помощью этого уст­ройства можно создать такие программы участия, кото­рые позволят зрителю (реципиенту) реагировать и даже

За последние десять лет произошли глубокие пере­мены в распределении сил на международной арене. Аме­риканская империя потерпела целый ряд тяжелых по­ражений. Ее неспособность преодолеть сопротивление Национального фронта освобождения и Демократической Республики Вьетнам оказалась, возможно, ее величайшим поражением и источником ее нынешних и будущих бед.

Катастрофические итоги войны во Вьетнаме имели далеко идущие последствия для американского капита­лизма. Внутри страны весь политический процесс стал вызывать глубокие подозрения. Инфляция и неправиль­ное распределение ресурсов, частично объясняемые по­пытками скрыть от народа подлинную стоимость войны, продолжают оказывать дестабилизирующее воздействие на экономику и создают дальнейшее опасное экономиче­ское неравенство в обществе. На международной арене соперничающие центры капиталистического господства, также переживающие кризис, тем не менее сумели из­влечь выгоду из серьезных экономических проблем Со­единенных Штатов. Американской гегемонии все более настойчиво бросают вызов, усиливается сопротивление продолжающемуся экономическому засилью, особенно в бывших колониальных странах.

Столкнувшись с этим уже значительным, но все еще развивающимся кризисом, менеджеры американской им­перии настаивают на приспособлении к изменяющимся временам. Разумеется, они яростно сопротивляются лю­бому покушению на самую сердцевину их власти — эвфе­мистически называемые «многонациональные корпора­ции», чья рыночная стоимость во всем мире в настоящее время превышает 160 млрд. долл.

И тем не менее испытывающий ограничения в воз­можностях применения военной силы американский им­периализм начал разрабатывать и создавать дополни­тельные, если не альтернативные стратегию и методику для защиты своих шатающихся и все более оказываю­щихся под угрозой глобальных позиций. Все большее значение в этом процессе придается идеологической сфере.

Техника пропаганды, манипулирования и культурно­го проникновения становится все более важной и более умышленной в арсенале американского империализма.