Материалы всероссийской научной конференции

1. 
   Базылев, В.Н. Общее языкознание. Учеб. пособие (серия "Disciplinae") [Текст] / В.Н. Базылев. – М.: Изд-во «Гардарики». 2007. – 285 с.
   
2. 
   Басилов, В.Н. Этноконфессиональная группа (общность) // Религиозные верования (Свод этногр. понятий и терминов. Вып. 5) [Текст] / В.Н. Басилов. – М.: Наука. 1993. – С. 232 – 233.
   
3. 
   Викторин, В.М. «Конфессиолекты» и проблема языковых отражений общинности в этнокультурных связях // Язык и общество в зеркале культуры. Мат. М/н. научн. конф. [Текст] / В.М. Викторин. – Астрахань: Изд. дом. «Астраханск. ун-т». 2010. – С. 205 – 211.
   
4. 
   Викторин, В.М. К соотношению социо-диалекта и конфессиолекта в этнолингвокультурах Поволжья, Приуралья и Предкавказья (сер. XVI – XX вв.) // Культурная традиция – резерв иннвационного развития [Текст] / В.М. Викторин – Петрозаводск: [Ассоц. этногр. и антропол. РФ, ИЭА РАН, Правит-во Респ. Карелия, ИЯЛиИ Карел. НЦ РАН, Петрозаводск. гос. ун-т]. 2011 – в печати
   
5. 
   Касаткин, Л.Л. Диалект [Текст] / Л.Л. Касаткин. – В справ. изд.: Лингвистический энциклопедич. словарь. – М.: Научн. изд-во «Больш. Росс. энциклоп.», 2002. – С. 132 пр. – 133 пр.
   
6. 
   Кобищанов, Ю.М. Этноконфессиональные группы во всемирной истории [Текст] / Ю.М. Кобищанов // Вопросы истории. Ежемес. журнал РАН. 1999. № 9 – С. 47-61.
   
7. 
   Лингвистический энциклопедич. словарь. [Текст] / Под ред. В.Н. Ярцевой. – М.: Научн. изд-во «Больш. Росс. энциклоп.», 2002. – 712 с.
   
8. 
   Мечковская, Н.Б. Язык и религия. Лекции по философии и истории религии [Текст] / Н.Б. Мечковская. – М.: Аг-во "ФАИР". 1998. – 358 с.
   
9. 
   Михайлов, В.С. Полемика о горских евреях …[Электронный ресурс] / Новый рубеж (New Frontier). Ежемес. газета общины кавказ. евреев США и Канады, при подд. Рег. благотв. фонда «СТМЭГИ». № 67, 2009, апрель, г. Нью-Йорк, Бруклин. – Режим доступа: http://www. newfront.us/…/uploads/2010/02/NR_67s.pdf, свободный. – Заглавие с экрана. – Яз. рус., тат. и англ.
   
10. 
    Поршнев, Б.Ф. Социальная психология и история [Текст] / Б.Ф. Поршнев. – М.: Наука, 1979. – 235 с.
    
11. 
    Швейцер, А.Д. Социолингвистика [Текст] / А.Д. Швейцер. – В справ. изд.: Лингвистический энциклопедич. словарь. – М.: Научн. изд-во «Больш. Рос. энциклоп.», 2002. – С. 481 сер. – 482 пр.
    
12. 
    Яншансин, Ю.Я. (сост.). Краткий дунганско-русский словарь. 2-ое изд. 12 тыс. слов. – Жеёди хуэйзў хуадян [Текст] / Ю.Я. Яншансин. – М. – Бишкек: Ин-т перевода Библ. (ИПБ – ФБЩ). 2009. – 288 с. – Яз. рус. и дунган. (китае-мусульм.)
    

Целью данной статьи является выявление основных структурно-семантических элементов в составе научно-популярной статьи по экономике. Настоящая работа представляет собой результат анализа статей экономической тематики из экономического еженедельника «Le Nouvel Economiste», на материале которых нами рассматривается реализация научно-популярного дискурса и, соответственно, выявляются основные структурно-семантические элементы научно-популярного текста (НПТ).

В рамках данной статьи в фокусе нашего внимания находятся те структурно-семантические элементы НПТ, реализующие следующие его прагматические цели:

1. 
   Информировать читателя о происходящих событиях в мире экономики.
   
2. 
   Ввести читателя в мир экономики, заинтересовать и заинтриговать его, сделать доступной сложную экономическую информацию.
   
3. 
   Повысить образовательный уровень аудитории, расширить кругозор читателей.
   

1. 
   Общеизвестные базовые экономические термины: client, commerce, concurrence, crise, entreprise, groupe, management, marché, marketing, offre, prix, salarié, secteur и др.
   
2. 
   Специальная экономическая лексика: créance bancaire, dette multilatérale, embargo, passif, pénalité, satisfaction client, valeur ajoutée и др.
   
3. 
   Авторские (ситуативные) экономические термины:
   

Экономические термины, не входящие в тезаурус обычного читателя, могут вызвать определенную трудность у лиц, не имеющих специальной экономической подготовки, и чаще всего расшифровываются автором или, по крайней мере, их смысл легко интерпретировать по контексту. То же самое относится к аббревиатурам, которые являются неотъемлемой частью НПТ: BDM (alias “business decision maker”), MCS (Management et conjoncture sociale), UDA (Union des annonceurs).

Соответсвенно, употребление экономической терминологии реализует образовательную функцию НПТ – повышение образовательного уровня аудитории, расширение кругозора читателей.

Журналисты-популяризаторы, несомненно, стараются оживить научное повествование, сделать его более разнообразным. Очевидно, что любая информация воспринимается более эффективно и адекватно в том случае, если способ ее передачи отвечает эстетическим потребностям адресата, вызывает у него чувство удовольствия. Для достижения второй цели НПТ (ввести читателя в мир экономики, вызвать его интерес и интригу) авторы широко используют следующие приемы:

1. 
   Включение разговорной лексики.
   

Idem avec les formules types “forward ça, t`as mon go” (transmets cela, tu as mon accord); “plug-nous un call asap” (organise-nous une conférence téléphonique aussi rapidement que possible); et, pour les plus ambitieux, “ce que j`attends c`est un waouh effect” (je veux être impressionné par votre travail). (Le Nouvel Economiste, mars 2010)

2. 
   Использование метафор, метонимий, идиом, игры слов, которые придают НПТ экспрессивно-оценочную тональность, образность и яркость.
   

3.Синтаксические элементы устной разговорной речи:

а) эллипсис.

Предельно краткие эллиптические конструкции с пропуском избыточных в информационном отношении слов позволяют добиться динамичности, броскости текста, что, в свою очередь, повышает степень его притягательности для потенциального читателя, что способствует реализации функции привлечения внимания НПТ.

Попеременное употребление сложных синтаксических конструкций и эллиптичных предложений создает яркий контрастный эффект для восприятия читателя.

б) вводные слова, имитирующие устную разговорную речь.

в) парцелляция.

Данный фрагмент НПТ, помимо приема парцелляции, содержит в себе другие яркие приемы экспрессивного синтаксиса – лексический повтор и синтаксический параллелизм. Сочетание этих приемов способствует созданию определенной ритмической тональности НПТ, а ритмическая организация текста, в свою очередь, представляет собой явление, придающее тексту экспрессивный характер.

Таким образом, анализ научно-популярных экономических статей позволил нам выявить двойственный характер данного типа текста: с одной стороны наблюдается сохранение специфичночти экономической тематики, с другой стороны – употребление языка, не затрудняющего понимание текста, и включение элементов устной разговорной речи, облегчающих восприятие читаемого. Исходя из прагматического замысла автор-популяризатор выбирает те коммуникативные стратегии и приемы, помогающие ему в достижении основных прагматических целей научной популяризации: сориентировать реципиента в потоке сложной экономической информации, погрузить читателя в коммуникативную ситуацию, заинтересовать его и донести содержание в максимально доступной форме.

Асп. Т.С. Оганезова

Астраханский государственный университет

Астрахань, Россия
Взаимосоотнесенность категорий формы (письменная/устная) и подготовленности (подготовленный/неподготовленный) дискурса
Как известно, базовая классификация дискурса строится на основе различий в канале передачи информации. По этому принципу выделяют различные виды дискурсивного взаимодействия. Например, вербальное/невербальное и, соответственно, выделяют вербальный и невербальный виды дискурса. В свою очередь, вербальный дискурс принято делить на письменную и устную формы.

Традиционно принято считать, что письменная речь кардинально отличается от устной по ряду существенных характеристик. Основными жанрообразующими признаками письменной формы считаются официальность, точность, вежливость, четкость, стандартность формулировок, клишированность, нормированность и некоторые другие. Устная же форма характеризуется непринужденностью, непосредственностью, эмоциональностью. В плане синтаксиса для устной речи характерна полярность, например, тенденция к экономии усилий, проявляющаяся в употреблении сжатых конструкций, и одновременно с этим существующая в языке тенденция к использованию перенасыщенных структур; преобладание простых предложений, эллиптических форм, паузация, переспросы, повторы, вариативность порядка слов. Словоположение связано с актуальным членением высказывания, рема-тематическими отношениями и гораздо меньше, по сравнению с другими дискурсами, связано грамматическими либо семантическими рамками. Для устной речи характерна постановка основной содержательной единицы (ремы) в начало синтагмы.

• 
  преобладанием деривации, определяемой как отношение числа словообразовательных морфов к числу словоформ в тексте;
  
• 
  частотой словоизменений, вычисляемой как отношение числа словоизменительных морфов к числу словоупотреблений;
  
• 
  префиксацией;
  
• 
  суффиксацией;
  
• 
  флективностью, выводимой из отношения числа флективных морфов к числу словоформ в тексте;
  
• 
  субстантивированностью как частотой использования имен существительных;
  
• 
  адъективностью (частота использования имен прилагательных);
  
• 
  автосемантичностью, которая определяется как отношение числа полнозначных слов к общему числу словоформ в тексте;
  
• 
  длиной фразы;
  
• 
  лексическим разнообразием.
  

• 
  глагольность;
  
• 
  местоименность (дейктичность);
  
• 
  преимущественное по сравнению с письменной речью употребление именительного (родительного) падежей имен существительных и местоимений существительных;
  
• 
  частота употребления личных местоимений;
  
• 
  негация;
  
• 
  предикативность;
  
• 
  интенциональная расчлененность;
  
• 
  лексическая тривиальность, выявляемая по принципу суммирования частотных значений использованных слов.
  

Именно неподготовленная, а не устная, речь характеризуется ограниченным кодом коммуникации, в то время как подготовленная, а не письменная, пользуется развернутым кодом.

В связи с широким распространением в лингвистике подобной подмены понятий мы решили в диссертационном исследовании также пользоваться термином «устная речь», сделав оговорку, что под устной речью мы понимаем устный неподготовленный дискурс; а под письменной – письменный подготовленный. Возможно, в исследовательских целях целесообразно рассмотреть все четыре разновидности речи, возникающие при пересечении таких категорий как форма и степень подготовленности дискурса, т.е. устную неподготовленную, устную подготовленную, письменную неподготовленную и письменную подготовленную. Такое исследование позволило бы четко разграничить характеристики дискурса, обусловленные его формой и характеристики, свойственные ему в зависимости от степени подготовленности речи. Но так как данное исследование выходит за рамки нашей работы, мы решили ограничиться сравнением только двух крайних разновидностей: устной неподготовленной и письменной подготовленной речи.

Причем монологическая речь характеризуется большей степенью проявления черт, свойственных письменной речи, нежели диалогическая. А диалогическая, в свою очередь, больше подвержена проявлению признаков устной формы высказывания.

Таким образом, можно сделать вывод о более существенной разнице между такими категориями речи как спонтанная/подготовленная, нежели устная/письменная. Т.е. характеристики, приписываемые многими авторами устной форме речепорождения, на самом деле, свойственны, спонтанной речи; а те, что присваиваются письменной речи, скорее характеризуют подготовленное высказывание. Мы ни в коем случае не претендуем на признание полноты нашего исследования. Мы лишь столкнулись с противоречием, сделали попытку его обрисовать и, возможно, определили перспективы для дальнейших исследований в данном направлении.
БИБЛИОГРАФИЯ

1. 
   Валгина, Н.С. Теория текста. [Текст] / Н.С.Валгина – М.: Высшая школа, 2004. – 432 с.
   
2. 
   Галяшина, Е.И. Проблемы дифференциации спонтанной и подготовленной речи [Текст] / Е.И. Галяшина // Международная конференция по компьютерной лингвистике «Диалог»: электронный научный журнал. – 2002. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.dialog-21.ru/materials/archive.asp?id=7287&y=2002&vol=6077 – Загл. с экрана.
   
3. 
   Каменская, О.Л. Текст и коммуникация. [Текст] / О.Л. Каменская – М.: Высшая школа, 1990. – 116 с.
   
4. 
   Кожина, М.Н. О функциональных семантико-стилистических категориях текста [Текст] М.Н.Кожина // Филологические науки. – 1987. – № 2. – с. 35-41.
   
5. 
   Шабес, В.Я. Событие и текст. [Текст] / В.Я.Шабес – М.: Высшая школа, 1989. – 175 с.
   

На современном этапе афроамериканский английский изучают в плане происхождения, истории развития, становления языка и его роли в современном обществе. Особую трудность представляет определение социального статуса данного языка, обладающего чертами, свойственными языковой системе в целом, диалекту, а также сленгу. До сих пор нет единого мнения, как среди отечественных, так и зарубежных лингвистов на этот счет. Статус – «комплекс постоянных социальных и социально-демографических признаков, характеризующих индивида» [10: 20]. В.И.Карасик определяет социальный статус как соотносительное положение человека в социальной системе, включающее права и обязанности и вытекающие отсюда взаимные ожидания поведения [7: 3]. Язык – один из важнейших признаков, детерминант социального статуса человека, в семантике которого нашли отражение не только положение человека в обществе, но и его миропонимание, отношение к жизни и к людям через призму культурных ценностей. Говоря о социальном статусе афроамериканского варианта английского языка, мы имеем в виду его положение относительно остальных вариантов английского языка, в особенности относительно стандартного английского; его социальную роль и функции, а также отношение к нему и степень его популярности в обществе.

Наличие огромного количества терминов при описании речи афроамериканцев иллюстрирует разнообразие взглядов и подходов к данной проблеме. Отечественные лингвисты используют такие термины как «язык афро-американцев» (Т.Л.Караваева), «черный английский США» или Black English (Р.Г. Зятковская, В.В. Жапов), «диалект афроамериканцев» (Ю.А.Зацный), «афроамериканский специфический этносоциальный жаргон» (А.В.Богданов), «негритянский язык» (Л.Я.Шлихт), афроамериканский социо-этнический диалект (И.В.Рубцов, А.Д. Швейцер, Т.А.Александрова, В.И.Карасик).

В зарубежной социолингвистике наряду с широко используемым термином African American Vernacular English или AAVE (W.Labov, Ch. Filmore), используются также Black English (R.Butters, J.L.Dillard, M. Alleyne), Black Language, Back Talk (J.Smitherman), African American Slang (C.Major, D Burley), Negro English (B.Bailey), Negro Dialect (R. Fasold.), Spoken Soul (J. Rickford and R. Rickford, C.Brown) и др.. Для удобства в данной работе будем использовать термин ААВА – афроамериканский вариант английского языка, как наиболее нейтральный и часто используемый в научных работах.

В 1973 году на фоне социально-политических событий был введён термин Ebonics (от анг. ebony – чёрный и -ics – суффикс, используемый в названиях наук). В настоящее время этот термин рассматривается многими зарубежными лингвистами как идентичный ААVE (African American Vernacular English). Однако афроамериканские исследователи (W. Labov, J.Rikford, J.Smith) утверждают, что Ebonics отличается от AAVE. Этот термин шире, чем AAVE, так как первый изначально включал паралингвистические черты и распространялся на Карибские и даже Западно-Африканские диалекты. К тому же термин Эбоникс был введён с целью замены пейоративных названий «нестандартный английский» или «ломаный английский» (broken English). Р.Рикфорд, проводя разницу между терминами AAVE и Ebonics, поясняет, что, говоря об AAVE, мы имеем в виду не гомогенное лингвистическое единство, а континуум, включающий акролекты (Акролект (acrolect) – языковая разновидность, используемая на разных социальных уровнях; обладающая наибольшим престижем или наиболее приближенная к стандартному языку) [15: 6], базилекты (Базилект (basilect) - языковая разновидность, используемая на разных социальных уровнях; обладающая наименьшим престижем или наименее приближенная к стандартному языку) [15: 38] и мезолекты (Мезолект (mesolect) – языковая разновидность, являющаяся промежуточными звеном между акролектами и базилектами [15: 242]; в то время как Ebonics – политически правильный термин, не имеющий отношения к афроцентризму [20: 122]. Тем не менее, в настоящее время термин Эбоникс используется для обозначения языка всей афроамериканской диаспоры и активно используется в СМИ, в повседневной речи американцев и на интернет порталах. В 1996 в городе Окленде штата Калифорния были даже предприняты попытки узаконить преподавание на Эбоникс, что фактически являлось стремлением признать язык афроамериканцев отдельным языком со своей собственной словарной системой, особой грамматикой и морфологией (www.lsadc.org/ebonics.html.)

Этот скандал привлёк к себе пристальное внимание лингвистов и культурологов и послужил мощным толчком к более глубокому исследованию особенностей ААВА и его социального статуса. Так что же это такое афроамериканский английский - диалект, сленг или вариант английского языка?

Многие зарубежные лингвисты (W.Labov, J.Smitherman, J.L.Dillard, P.Petrick, P.Perry, L.Green) склоняются к тому, что ААВА – язык со своими собственными корнями, часть из которых принадлежит нормированному языку, хотя при этом они не исключают принадлежность ААВА к отдельной языковой разновидности. У.Лабов, называя ААВА языком, уточняет, что «Black English Vernacular – не отдельная лингвистическая система, так как говорящие на нём понимают стандартный английский. ААВА представляет собой особую подсистему в рамках системы английского языка с более развитой грамматикой» [14: 15]. Наряду с У.Лабовым, Ж. Смизерман заявляет, что ААВА – это не уклонение от нормы, а совершенная лингвистическая система, поскольку ААВА обладает сложившимися синтаксическими, фонологическими и семантическими структурами. В защиту принадлежности AAВА к языку профессор П.Пэтрик, с одной стороны, приводит следующие доводы. «Язык – это согласованная система знаков – грамматических элементов и правил, которые регулярно используются с целью коммуникации и для социально-символических целей (таких как, выражение идентичности говорящего, восприятие, как самих себя, так и окружающих, отношение к ситуации общения). AAВА как язык выполняет все вышеперечисленные функции даже в большей степени, чем другие языки». При этом П.Пэтрик отмечает, что AAВА по отношению к английскому языку не является отдельным языком, а скорее всего представляет собой диалект – сложившуюся систему, которая находится во взаимодействии с другой, суперсистемой, так же как и Баварский немецкий - диалект немецкого языка, лондонский английский – диалект английского, и американский общеупотребительный английский - диалект английского языка [17].

Опираясь на мнение П.Пэтрика об ААВА как средстве когниции и коммуникации, его вполне можно считать языком, выполняющем функции, свойственные языку. Вряд ли можно считать ААВА отдельной иерархически упорядоченной системой, так как, несмотря на наличие специфических грамматических, фонологических и семантических особенностей, на нём говорят не повсеместно, а в зависимости от языковой ситуации; почти все афроамериканцы понимают и используют в своей речи стандартный английский. Некоторые говорящие могут использовать лишь некоторые фонологические и лексические особенности AAВА в сочетании со Standard English. До сих пор невозможно назвать даже приблизительное количество говорящих на AAВА, так как даже грамматические черты этого языка встречаются в различном сочетании с нормированным английским.

Р. Фасольд, преподаватель Джоржтаунского Университета, вообще призывает признать ААВА отдельным языком – «black language». В качестве доказательства Р.Фасольд приводит шотландский язык. Несмотря на несколько негативное к нему отношение и мнение о том, что он является «испорченным» английским», его грамматика и словарный состав не только признаны многими лингвистами, но и изучается в качестве предмета в нескольких старейших университетах Шотландии [12].

Конечно, мнение Р.Фасольда об отношении ААВА к отдельному языку, на наш взгляд, выглядит примитивно и лишено полноценных доводов, так как существует немало диалектов, сильно отличающихся друг от друга (например, диалекты китайского языка), но эти отличия не являются поводом считать диалекты отдельными языками. В то же время, на наш взгляд, сравнение ААВА с шотландским языком носит односторонний характер. У каждого языка свой путь и каждый язык находится в разных условиях социальной дифференциации. Так, шотландский язык когда-то являлся признанным языком при королевском дворе, а язык афроамериканцев складывался в условиях сегрегации и расовой дискриминации говорящих на фоне сложных социально-политических событий. Думается, попытки признать ААВА самостоятельной языковой системой носят социально-политический характер и не имеют достаточных научных обоснований.

Долгое время язык афроамериканцев рассматривался как сленг. Еще в 1970 году исследователь Кларенс Мейджор говорил о существовании самостоятельного «афроамериканского сленга» [16] . Сам язык описывался лингвистами как «ленивый» или «испорченный» английский. Его называли ленивым из-за редуцирования последних согласных (как например, в словах -tes(t), han(d)). До сих пор не отрицается тот факт, что большая часть американской субстандартной лексики была заимствована из речи афроамериканцев. Причём в настоящее время из-за огромной популярности афроамериканской культуры за счёт телевидения, спорта, музыки, это пополнение носит глобальные масштабы. Большинство исследователей (P.Patrick, J.Smitherman, J.Whorter, M.Pollmans, R.Williams, J.Rickford, W.Labov) заявляют, что ААВА не является сленгом. Так, П.Пэтрик поясняет, что понятие «сленг» относится к сравнительно небольшому набору лексических единиц, которые эфемерны – быстро входят и выходят из употребления, стиля. Сленг не имеет грамматики и правил произношения; это не диалект и не язык. Что же касается ААВА, то « на нём плохо говорят или неаккуратно имитируют белые (или черные), не знакомые с его правилами. Он символизирует объединение и культурные ценности говорящих, что не может отразить ни один язык в мире» [17]. Вслед за П.Пэтриком, Дж. МакХортер, профессор Калифорнийского университета, заявляет, что ААВА не является сленгом. «Сленг для языка, как одежда для людей; сленг изменяется всё время вместе с поколениями тинэйджеров, но язык, лежащий в основе, остаётся неизменным» [23: 90]. Конечно, нельзя не согласиться с тем, что сленг отличается быстрым изменением и пополнением словарного состава. Изучение лексикографических источников позволяет сделать вывод о том, что постоянное пополнение лексического состава присуще и ААВА. Так, словарь ААВА известного лексикографа К. Мейджора за 1994г. содержит почти в два раза больше слов и выражений чем предыдущее издание за 1971 г. А словарь ААВА Ж. Смизерман за 2000 год приобрёл более чем 300 слов и выражений за 6 лет!

Г.У. Судзиловский отмечает, что под термином «сленг» обычно объединяются самые различные понятия. К числу наиболее существенных отличительных признаков сленга Г.А. Судзиловский относит следующие:

1.Сленг - это лексическое явление.

2.К сленгу относится нелитературная лексика.

3.Сленг – это лексика, характерная для устной речи.

4.Сленг – это лексика, имеющая эмоциональную окраску.

5.Сленг характеризуется определенной фамильярной окраской.

6.К сленгу обычно относят всякого рода шутливые, иронические и другие выражения.

7. Сленг можно условно разделить на общеизвестный и общеупотребительный и малоизвестный и узкоупотребительный.

8. Для сленга характерна ограниченная понятийность.

Г.А. Судзиловский также отмечает, что благодаря такому обилию отличительных признаков и условности понятия «сленг», многие лингвисты и психологи вообще испытывают трудности в трактовке этого понятия [9: 13]. Более того, затруднительным оказывается проведение чёткой грани между остальными разновидностями неформальной лексики: коллоквиализмами, жаргонизмами, вульгаризмами и койне. Коллоквиализмы, несомненно, имеют более широкую сферу употребления, чем сленг. Но сленг, как правило, характеризуется более яркой эмоциональной окраской. Что касается жаргонизмов и вульгаризмов, то они, на наш взгляд, обладают более узкой сферой употребления и имеют более низкий статус.

На наш взгляд, ААВА как языковое явление не может относиться к сленгу, так как, несмотря на эмоциональную окрашенность и экспрессивность лексических единиц, он имеет набор специфических особенностей, которые не только ограничиваются лексикой, но и имеют своё прошлое, выражают богатство и самобытность культуры своего народа, широко используется в литературных произведениях, проникая во все сферы жизни говорящих, являясь признаком их социальной идентичности. Между тем внутри самого ААВА как лингвисты, так и сами носители различают формальную и неформальную лексику.

На фоне общих дискуссий почти все зарубежные лингвисты используют термин “vernacular”, что означает «родной язык, местный диалект, жаргон»; который, на наш взгляд, является широким понятием и не отражает в полной мере социально-культурную идентичность языка афроамериканцев.

Неоднозначными по этому вопросу являются и мнения отечественных исследователей. Большинство лингвистов (А.Д.Швейцер, И.Н.Рубцов, Ю.А. Зацный) называют язык афроамериканцев социо-этническим диалектом. А.Д. Швейцер поясняет, что «это социально-коммуникативная система, первоначально возникшая на пересечении трёх измерений – социально-классового, этнического и территориального, впоследствии, в связи с массовым переселением негритянского населения с юга на север и запад утратила свою территориальную специфику и превратилось в языковое образование с социально-этническими коррелятами в структуре американского общества» [10: 152]. Ю.А.Зацный подчеркивает, что «Black English» – диалект социо-этнический, «поскольку он является характерной чертой разговорной речи не всех афроамериканцев, а беднейших и наименее образованных слоёв негритянского населения» [5: 107]. О.С Ахманова даёт следующее определение диалекту: «разновидность (вариант) языка, употребляемая более или менее ограниченным числом людей, связанных тесной территориальной, профессиональной или социальной общностью и находящихся в постоянном и непосредственном языковом контакте»[2: 131]. А.В. Богданов, утверждает, что ААВА является афроамериканским специфическим этносоциальным жаргоном, отрицая применение понятия «диалект» к данному языку. В защиту своего мнения, он объясняет, что диалекты возникают путем восхождения от племенных языков и не выделяются из литературного языка, тогда как ААВА сформировался в своем нынешнем виде именно после образования стандартного американского варианта английского языка [3].

Вполне очевидно, что ААВА не является диалектом в полном смысле этого слова, и данное понятие не отражает всей глубины и уникальности этого языкового явления. На фоне борьбы за расовые права даже зарубежные лингвисты (J.Smitherman, A. Spears) относятся к этому термину с недоверием, подчёркивая, что он обижает носителей языка. Вслед за А.В.Богдановым, мы соглашаемся с тем, что под диалектом подразумевается более древняя форма литературного языка, свойственного людям, живущих в определённой местности. ААВА сформировался и возник под влиянием социальных факторов и не имеет территориальных ограничений. Более того, он сам обладает внутренней градацией и вариативностью (например, различают Black English Чикаго, Юга США, Восточного Побережья). В связи с чем, термин «социолект» является наиболее подходящим для данного языкового явления. По определению В.И. Карасика, социолект служит символом групповой принадлежности и средством взаимной поддержки к данному слою общества [7: 55].Следует отметить, что афроамериканская речь не типична для всех афроамериканцев. В основном, на нёй говорят социально-низкие слои населения. Кроме того, пристальное внимание многих лингвистов привлекает явление «переключения кода» или так называемый «code-switching» – использование двух или более языков или диалектов во время одного и того же разговора. Некоторые исследователи (J.Smitherman, R.Rickford) называют это явление linguistic push-pull (лингвистическое притяжение и отталкивание) [19: 142]. Переключение кода – явление не случайное, не бессмысленное. Оно выполняет свою роль, функцию, имеет границы и характеристики. Это лингвистический инструмент и признак осознанности участниками альтернативных правил разговора. Переключение кода позволяет афроамериканцам определять, какой язык принимается в различных ситуациях и изменять свою речь в соответствии с принятым стилем общения.

ААВА - социолект этнический. Религия, фольклор, культурные традиции афроамериканцев уходят корнями в историческое прошлое и сохраняются до сих пор, став основой популярных музыкальных направлений, таких как хип-хоп, блюз, рэп. Несмотря на тесную связь с белым населением, афроамериканцы стремятся сохранить свою самобытность и культуру. Возможно, это и объясняет тот факт, почему афроамериканцы до сих пор говорят на своём языке, несмотря на негативное отношение к нему людей из высших слоёв общества; и почему афроамериканский язык не приблизился к стандартному английскому, хотя афроамериканцы живут в США более чем два столетия. На этот счёт Дж. Рикфорд выделяет три причины:

1. 
   Ограниченная межэтническая конвергенция. Так, на островах вдоль побережья Атлантического океана, много белых детей ходит в школу с чёрными, но не общаются с ними вне школы. Взрослые же обеих рас обмениваются друг с другом приветствиями и короткими фразами, когда они встречаются на улице.
   
2. 
   AАВА представляет собой культурное наследие. Чёрные и белые, живущие на островах в Атлантике, следуют разным языковым нормам. Использование языка гула говорит о принадлежности к черной расе. Приближение или принятие норм другой группы может быть негативно воспринято и сравнимо с переходом в другую партию. Таким образом, нет мотивации для принятия одной группой норм другой.
   
3. 
   AAВА обладает коммуникативными функциями и стилистическими целями. Афроамериканцы, искусно владеющие своим языком, пользуются характерными просодиями и риторическими стилями с целью информировать, уговорить, похвалить, развлечь и т.д.[20: 125].