Методологии
жүктеу/скачать 1.92 Mb.
|
Берёзкин Ю.М. – А здесь Вы, что говорите?… Способы решения чего неизвестны? Задания вот этой цикличности? Д.Ю. – Да, задания вот этой цикличности. Чтобы земли, которые находятся в центре города, постоянно попадали в зону строительства. Берёзкин Ю.М. – А может быть, то, что Вы таким образом проинтерпретировали – это, вообще, не про жильё? Д.Ю. – Это – про территориальное планирование. Это не про жильё, конечно, потому что про жильё мы уже разобрали, что это – хозяйство. Да? Берёзкин Ю.М. – Жильё – это не хозяйство, но составляющая хозяйства. А.Д. – Мне представляется, что здесь речь идёт о том, что не существует единой какой-то градостроительной концепции. Здесь проблема в другом: не существует чёткого плана застройки города. Не существует программы градостроительства, которая могла бы предусматривать вовлечение земель, на которых стоят старые здания, для строительства новых. Д.Ю. – Ну, вот есть, допустим, старые дома, тот же самый частный сектор, «деревяшки». Их оттуда сдвинуть вообще невозможно! Берёзкин Ю.М. – Почему? Д.Ю. – Потому что нет механизма разделения этого земельного участка и жилья. Хотелось бы, чтобы земельный участок, остался на том же самом месте, а вот жильё переместить в другую часть города, например. А.Д. – Что? Поднять этот дом и перенести его, что ли? Д.Ю. – Не дом поднять, а чтобы люди… Процесс переселения организовать… Берёзкин Ю.М. – А Вы думаете, что не пытались переселять? Д.Ю. – Ну, не знаю, может, пытались… Берёзкин Ю.М. – Пытались! А.Д. – У кинотеатра «Баргузин», район которого весь деревянными домами застроен, строительство новых домов пытались организовать. А всё население говорит, что лучше они в старом доме будут жить, но с маленьким кусочком земли, действительно, своим, чем в новой квартире… Берёзкин Ю.М. – Это – с одной стороны, а с другой – как только ставится вопрос о переселении, количество жильцов, не просто удваивается, а в 10 раз возрастает! Д.Ю. – Ну, тогда надо…прогрессивный налог на жильё... И.С. – А почему? Смотрим, какой была площадь дома… на троих умножаем – вот и получаем… Берёзкин Ю.М. – Почему на троих? Если вам говорят, что там живёт пять семей и в каждой по трое… И.С. – Внешнему наблюдателю, какая разница, сколько там живёт? Они же живут на этой площади. Допустим, 100 квадратов, живут 20 человек. Ну, и пускай они на этих 100 квадратах в квартире живут. А.Д. – В результате то же самое и получим… Берёзкин Ю.М. – В хозяйстве может 20 человек прожить на 100 квадратах, а в квартире – невозможно! Только на балконе курятник сделать, разве что? Д.Ю. – Получается, что я ввела свою проблему… Берёзкин Ю.М. – Нет, мы пока еще не поняли: это проблема или не проблема? И проблема чего? Проблема оборота земель? Д.Ю. – Проблема оборота земель. А.Д. – Вот ещё… Берёзкин Ю.М. – Денис, подождите, чтоб не сдвинуть рамки. «Проблема оборота земель». Если про Иркутск говорить, то мне рассказывали такую очень занятную историю. Примерно 20 человек (одни из самых богатых людей города Иркутска) уже давно поделили город на квадраты, в буквальном смысле этого слова. И никакими судьбами не дают просто так избавиться от этих «щепок», которые на этой земле стоят. Поскольку цена этой земли соизмерима со стоимостью жилища. Ну, если, например, квадратный метр в новостройке в г. Иркутске сейчас стоит порядка 30 тысяч рублей, то цена земли под этим будущим квадратным метром, практически, такая же. Сделать совершенно ничего невозможно. Т.е. давно приватизировано, давно на себя оформлено… Г.А. – Это – понятно! Берёзкин Ю.М. – И всё равно, проблемы жилья я тут не увидел. Это проблема удешевления строительства, может быть. Так, какие вопросы? С.Г. – Если жильё оторвать от земли, то не превратится ли это «жильё» в «пенал»? Берёзкин Ю.М. – Да, совершенно, запросто может. Первый «камешек». Еще какие «камешки»? Д.Ю. – Нет, это же не вопрос: превратится или нет? Вопрос в том, чтобы обеспечить… Берёзкин Ю.М. – Так обсуждаем-то мы жильё. Д.Ю. – Так оно и сейчас не жильё. Берёзкин Ю.М. – Но мы-то обсуждаем проблему жилья! Причём – ветхого жилья. А Вы нам рассказываете совсем про другое. Д.Ю. – У меня жилищное строительство… Берёзкин Ю.М. – Ну, если жилищное строительство, то это совсем уже из другой оперы! Нужно смотреть, как организуется само строительство? Что это за процесс? И т.д. А то, что Вы говорите, мы даже не обсуждали. А.Д. – Если говорится о том, что жильё человек сам производит, в соответствии со своими ценностями, то если это частный сектор, то, соответственно, сами и должны заботиться о том, чтобы жилище не ветшало, облагораживалось, обустраивалось, было нацелено на хозяйство, если оно на ценностях каких-то построено… Берёзкин Ю.М. – То, что Юлия Фёдоровна обсуждает – это вообще не то, о чём мы говорили. Это просто сдвиг в сторону и, я бы даже сказал, обсуждение попытки найти выход, чтобы город при строительстве не растягивался. Находился в компактных границах. Всё остальное не очень понятно. Но проблема тоже не поставлена, потому что понятийная канва тоже не выделена. А если не выделены понятия, и не прочерчены, основные узловые места понятий, то проблему не поймаешь. Д.Ю. – Ну, вот!... Коленку что ли показывать? Берёзкин Ю.М. – «Коленка» – это, конечно, интересно! Но не по теме. Какие вопросы есть ещё? Д.Ю. – Видимо, я обсуждала в том направлении, которое мне интересно было. Все говорят: «Жилищная проблема, жилищная проблема…» Берёзкин Ю.М. – Ну, хорошо, будем считать: это – то, что у Вас «на коленке» было. Теперь «коленку» давайте отставим в сторону, поговорим по поводу жилья. То, что мы уже немножко проговорили… Всё-таки это нужно как-то прорисовать и выяснить, а в чём же, собственно, проблема? Поскольку проблема до сих пор не вычленилась. Д.Ю. – Ну, если жильё возникает в хозяйстве и основную регулирующую роль играют ценности, то формирование жилья нужно осуществлять посредством внедрения ценностей. Семейных ценностей или ещё каких-то… Берёзкин Ю.М. – Вот, смотрите, Вы говорите: «внедрение ценностей». Просто так, взять и «внедрить ценности» нельзя. Д.Ю. – Ну, выращивать. Берёзкин Ю.М. – Ценности выращиваются столетиями. На том же Западе, как было? Макс Вебер в работе «Протестантская этика и дух капитализма» описывает основные условия возникновения капиталистической экономики. И он там говорит не о том, о чём Маркс писал: что, вот, мол, «развитие производительных сил…» и т.д. Вебер говорит, что всё это – вторично. И, вообще, в других местах развиваются-развиваются производительные силы большими темпами – а никакого капитализма нет и в помине. А капитализм возник, с точки зрения Макса Вебера, благодаря формированию протестантской этики. Это теперь считается одной из классических точек зрения. Определенные ценности сложились сначала в небольших протестантских общинах. А потом они стали культивироваться и расширяться. И когда этот процесс в обществе набрал, как бы, «критическую массу», возникли условия, при которых стала возможной совершенно иная организация общественного производства. То, что потом, в 1905 году, было названо Вернером Зомбартом «капитализмом». Всё это формировалось на протяжении нескольких столетий. Д.Ю. – Есть ещё такой момент: на Западе есть стандарты жизни. Если ты получил повышение, ты должен переехать из такой-то квартиры в другую. Берёзкин Ю.М. – Это, да. Но это уже налаженное хозяйство. Там уже жесткая социальная стратификация, если хотите – сегрегация общества. Есть слои, которые должны жить в одном месте, в «пеналах», например. Другие слои – в другом месте. Кстати, «муниципальное жильё», это вот те самые «пеналы», или «хрущёвки», по-нашему. Но там не человек должен заботиться о внутреннем состоянии жилища, а муниципия сама это обязана делать, поддерживать нормальное состояние, а не доводить до ситуации, когда всё рухнет. Другие должны жить в другом месте, третьи, вообще, должны жить за городом в отдельных домах. И по-другому просто не бывает. Так, это один срез. Ещё что? Ещё что можно добавить в «кристалл» понятия «жильё»? К слову, чтобы понятно было, куда мы должны двигаться. Понятие – это не определение, не формулировка, а некая смысловая конструкция, относительно которой мы понимаем, что это (то, что рассматривается) из себя представляет, как бы, с разных сторон, или под разными углами зрения. И пока вот этот понятийный «кристалл» не будет выделен, сделать ничего с жильём нельзя будет. Какие бы законы ни принимались, какие бы вот эти «культивирования земель» не происходили… И что?
А если мы включаем его в какой-то определённый процесс, то нужно сначала организовывать этот процесс, чтобы там, вообще-то, могло появиться жильё. Само по себе жильё не появляется, поскольку это вещь функциональная, оно не может на пустом месте вырасти. Среди людей, у которых нет никаких ценностей, и которые 90 лет жили без этих ценностей, жильё возникнуть не может… А то, что у большинства наших людей ценностей нет – это самоочевидно. Строили-строили коммунизм, потом им сказали: «Всё! Теперь капитализм будем строить!» Развернулись и строем в другую сторону! Какие же это ценности? «Ценности» – это, когда ты переступить через что-то не можешь. А если нет у людей ценностей, просто так взять и принять «Национальные проекты» – это означает дискредитацию самой власти. Т.е. они сами взяли и поставили себя в такое положение, что жилья у людей не будет. Это самоочевидно. В лучшем случае, в более массовом порядке, но за большущие деньги, в кредит, будет распродаваться то же, что раздавалось раньше бесплатно. Д.Ю. – Ещё, наверное, «жильё» можно соотнести с «укладом». В деревне, например, деревенский образ жизни. Берёзкин Ю.М. – Да, уклад связан со способом жизни. А.Д. – В деревенском укладе жильё до сих пор не искоренено, по крайней мере, у большинства. Берёзкин Ю.М. – Да, да. Это правильно. Даже в самых тяжелых районах, типа Усть-Орды, я сам наблюдал. Видно, что у людей – это не просто жилище, а жильё, которое непрерывно переходит во все остальные элементы хозяйства. И всё это непрерывно бурлит. А.Д. – Тогда, видимо, можно ещё сказать, что эта проблема косвенно связана с урбанизацией и с теми проблемами, которые она влечёт за собой. И с культурой, и с ценностями. Берёзкин Ю.М. – Ну, Денис, урбанизация – это же не советское изобретение. Она тоже с Запада пришла. Но на Западе же эти вопросы решаются! Может быть, не до конца, может быть, тоже существуют сложности, но всё равно вопрос решается. Г.А. – Вы сказали, что русские на ментальном уровне…. Берёзкин Ю.М. – Я слова «русские» не произносил. Г.А. – Ну, русская часть населения… у него на ментальном уровне не существует понятие «жильё»… Если брать западную экономику, она целиком и полностью основана на частном хозяйстве… Берёзкин Ю.М. – Почему? У меня есть сестра, она живет в небольшом городе на Алтае, у них большущий дом, вокруг него большое хозяйство. Жильё – в чистом виде! И выгнать их в какую-нибудь квартиру в каком-нибудь большом городе просто невозможно! Г.А. – Это единицы! А если брать… Берёзкин Ю.М. – Почему единицы? Г.А. – Я считаю, что русский народ никогда не имел графского жилья на протяжении тысячелетий. Я смотрю на картины, где дети сидят за столом. На столе свечи – вот такие вот огарки, сидят, и у них ничего другого на столе нет, есть нечего. Никакого куска земли у них не было. И при социализме – то же самое. Берёзкин Ю.М. – Погодите, Алексей! Жильё у русского народа было! Просто «народом» у нас с некоторых пор принято считать и быдло, и бомжей. Но, начиная с Древней Греции, под «народом» всегда и везде понималась лишь часть населения, которая имела определенную культуру, имела ценности, отвечала определенным цензам (например, цензу ответственности, собственности). В древней Греции «демос», или «народ», составлял всего 10% полиса. И в России крепостное население которого составляло процентов 60, народом не считалось. И правильно не считалось, поскольку это были рабы. Какой же это народ? А вот у всех остальных жильё было. Г.А. – Опять же, если посмотреть – народ делает историю страны. Следовательно, историю страны… Берёзкин Ю.М. – Вот! Правильно, народ! Но не быдло делает историю! То, что Вы сейчас пытаететесь говорить, это марксистское переиначивание. У Гегеля был негативный класс – «пролетариат», а Маркс перевернул всё наоборот. Он говорил, что «Гегеля с головы на ноги нужно поставить». Поэтому то, что у Гегеля было «негативным классом», он назвал «позитивным классом», якобы, делающим историю. Неимущих и неграмотных исполнителей назвали «позитивным классом» и «движителем истории»! Нигде никогда такого не было. Г.А. – Говорят же, что вот эти люди, которые стоят у власти, они вообще ничего не решают. Что это – маленькие люди. Вот это – народ, что ли?… Берёзкин Ю.М. – Подождите, Алексей. Люди у власти тоже, чаще всего, не являются народом. В любой стране всегда есть элита. «Элита» – это не те, которые при должностях, и даже не те, которые при деньгах, а те, которые культурные ценности этого народа держат, несут на себе, и задают. И так было всегда. Истреби эту элиту – и дальше надо будет 90 лет восстанавливаться. Как нашей стране. Придётся, видимо, мучаться 90 лет. Г.А. – Ну, …ведь сам народ породил Ленина, породил извращенный капитализм, который сейчас есть. Точно так же можно считать, что машина движется, и вы видите щепку в её колесе, то вы думаете, что он за счёт этой щепки движется. А вы, например, не видите всяких шестерёнок, которые встроены в механизм, и поэтому как бы не считаете, что движение шестерёнок и привело в действие сам механизм. Так вот, я считаю, что движение народа в отношении того, что мы здесь обсуждаем на микроуровне… Берёзкин Ю.М. – Нет. Не понятно только, что Вы понимаете под «народом»? А.Д. – Если, Юрий Михайлович, Вы сказали, что «элитой считаются те, кто ценности хранят и несут дальше», можно говорить о том, что крестьяне – тоже народ. В смысле, они же тоже свои культурные ценности имеют. Берёзкин Ю.М. – Конечно. Крестьяне входили в понятие «народ», а, например, крепостной человек, не был в составе «народа». Г.А. – Крестьян единицы были в России. Берёзкин Ю.М. – А почему Вы думаете, что «народ» – это все поголовно? Это только в извращенном сознании бывших советских людей всё население приравнивается к «народу». Нигде такого нет, и никогда не было. Даже сейчас, когда делаются всякие «оранжевые» и прочие революции, первым делом, те, которые затевают подобное мероприятие, формируют «свой народ». Вот эта вот, маленькая кучка, которая на майдане митинговала, это был тот народ, который, собственно говоря, и сделал «оранжевую» революцию на Украине. А отнюдь не все 40 млн. человек Украины, которые в большинстве своём к «народу» не относятся… И вообще, с «народом» тоже очень сложно, вот так же, как с «жильём». Понятие нужно строить. Если нет понятия, сделать ничего не сможешь. А понятие – это то, как помыслить нечто можно. А мы привыкли к разного рода бессмысленным определениям. Г.А. – Ну, почему? Народ – это те, кто имеет ценности, делает историю. Например, сколько нам на протяжении веков ни пытались внедрить французский язык, французскую музыку, и прочее – сейчас ничего этого не сохранилось. По-прежнему русское творчество и русский фольклор, который был и в 12 веке… Берёзкин Ю.М. – Подождите, Алексей. Не сохранилось только потому, что одних к стенке поставили, а остальных посадили на пароход и отправили за границу. Конечно, не сохранится! Ещё война была, которая вышибла 20 млн. человек и в основном – из народа. Г.А. – Нет, ну, есть же вещи, которые народ может принять, и которые – не принять. Так же, как «оранжевую» революцию. Они её 4 года назад приняли, а теперь не знают, что с ней делать! У них там кризис за кризисом следует. Берёзкин Ю.М. – У них там свои проблемы, конечно… Так, ну, ладно, а что мы с нашей-то проблемой делать будем? П.О. – Юрий Михайлович, а проблема – это отсутствие чего? Берёзкин Ю.М. – А проблема в методологическом плане состоит в следующем. Если у нас в некоторой реальности есть что-то, что мы можем осмысленно выделять, соответствующим образом обозначать – что-то называть «жильём», что-то «народом», что-то ещё чем-то – и сообразно этому действовать, то проблем нет. Но, чтобы это всё выделять и правильно, осмысленно работать, у людей должны быть соответствующие понятия. Например, если бы было понятие «жилья», тогда, мы из всего этого многообразия, могли бы его вычленить и не путать с «жилищем», «убежищем», или еще с чем-то. Например, с «пеналом», с «хрущёвкой». Понятие – это мыслительное средство, через которое человек может на мир смотреть, нечто видеть и осмысленно с этим иметь дело. Либо не видеть, если соответствующего понятия нет. Если понятия нет, то в голове появляются всякие разные «глюки»: можно так, а можно эдак сказать! У одного – одни, у другого другие «глюки», т.е. фантазии и фантомы. Если нет таких понятийных средств, то это и есть главная проблема. Потому что делать (что бы то ни было), не имея соответствующих понятий, просто невозможно. Можно высказать принципиальный тезис: человек так устроен, что он может делать только то, что понимает. А что не понимает, он делать не может. Примеров – сколько угодно. Начали реформы делать – всё поехало в другую сторону. Ни одна реформа не реализуется. Любой западный закон (я имею в виду юридический закон) начинается с понятия, или с понятийной структуры, относительно чего закон будет приниматься. Они сначала разворачивают это понятие, детально, а потом относительно этого понятия уже, соответственно, строят юридическую норму. Наши законы, в лучшем случае, начинаются с преамбулы, и никаких понятий! Просто, вообще, никаких понятий! А.Д. – Просто терминология вводится. Берёзкин Ю.М. – А терминология – это другое… «Термин» от «понятия» отличается тем, что он жёстко фиксирован и однозначен. И все однозначно понимают, что такое, ну, например, «масса» в физике. Нет по этому поводу разногласий. Если же есть разногласия, если один считает, что это – «жильё», другой, что – «жилище», а третий считает, что это, вообще, не известно, что…, то никакие это не термины, а просто словесная шелуха. Г.А. – Но понятие, видимо, выражает то, как субъект, который что-то пишет, как он это понял. Понимание зависит от восприятия, а у каждого восприятие своё… Берёзкин Ю.М. – Нет, Алексей. Понятия формируются исторически. И человека, например, в университете, протаскивают через определенную сетку понятий. После этого у него возникает понимание того, что, например, понятие «корова» одно для всех, между прочим. И редкий человек, только совсем сдвинутый, о «корове» будет понимать что-то другое. Ну, понятие «корова» – это совсем простое понятие. А взять чуть посложнее – и всё! Никакой различительности! Даже «жильё» (казалось бы, тоже не очень сложное понятие) не видим, не различаем и не понимаем, что это такое. А если возьмём чуть посложнее понятия, такие, как «народ», или, допустим, «реформа», то вообще – полный ступор… Чем «реформа» отличается от «трансформации», от «эволюции», «революции» и от всяких разных других изменений? Выясняется, что непонятно, чем. Реформы делаем одну за другой и ничего не получается. Просто, не выходит и всё! Жилищно-коммунальная реформа заглохла, реформа образования заглохла, реформа науки заглохла, военная реформа тоже скоро заглохнет. И всё из-за того, что понятий нет. Ну, нет у людей понятий! В Рис. 3. Место и роль норм культуры А «серое вещество» в голове человека – это такая своеобразная «антенна», которая способна некоторые мыслительные вещи Культуры воспринимать. Они – одни для всех, и любое понятие исторически формируется. Люди рождаются и умирают, рождаются и умирают, а понятия, начиная от понятия «коровы», которое Аристотель обсуждал, сохраняются и развиваются. Кстати, даже такое понятие, как «корова», Аристотель очень сложно обсуждал. На нескольких страницах он нудно и последовательно описывает, как можно понять что такое «корова», и почему мы единожды взглянув на существо, которое на лугу пасётся, мгновенно отличаем его, например, от лошади, или от собаки.
Рис. 4. Понятийный «кристалл» жилья В любом понятии есть понятийные реперы, и мы их сегодня пытались «пощупать»: жильё обязательно должно с ценностями быть связано, жильё обязательно связано с процессом жизни, а не с процессом потребления рабочей силы и её восстановления, жильё обязательно должно быть включено в процесс воспроизводства, и т.д. жүктеу/скачать 1.92 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|
от Вы-то, Алексей, наверное, думаете, что понятия у Вас в сознании сидят? А я-то думаю, что понятия находятся совсем в другом месте: в пространстве трансляции культурных норм (рисует), разновидностью которых являются культурно оформленные понятия, а человек к ним только может подсоединяться (рис. 3). 