Миллион для комфорта

-Как миру жить без войн? Без огромных затрат на вооружения, которые потом, через десятилетие, посчитают устаревшими и уничтожают. Чтобы тратить новые финансы на новые вооружения. В то время как больше половины человечества голодает?

- Рузвельт и я, фактически США И СССР, создали ООН, Совет Безопасности. Чтобы этот общемировой орган занимался вопросами не допущения больше войн на земле. Черчилля, премьера Британского острова, мы принимали в расчет только как представителя всей Европы, хотя ему об этом и не говорили.

Мы с Рузвельтом меж собой наедине договорились со временем создать Всемирное правительство ООН. Которому постепенно передать авиацию, ракеты, ядерное и другое разрабатываемые американцами и нами более разрушительные вооружения. Передать в состав общемировых вооруженных сил ООН. Чтобы употреблять их только против агрессоров, которые не захотят подчиниться решениям большинства народов и государств в ООН. Но Черчилль, после смерти Рузвельта - великого сына Америки и всего человечества, пронюхал про наши договоренности. Для Черчилля, интересы своей островной Англии всегда были превыше интересов мира и всего человечества. И его, фактически националистическую послевоенную политику поддержали производители разрушительного ядерного и иного оружия. А там, где капиталист получает свыше трехсот процентов прибыли, там , как известно, для них все разумные и полезные для человечества предложения, никчемны. Они, производители все более дорогостоящих вооружений, и Рузвельта, и меня, через рвущееся к власти окружение, тайно спровадили раньше срока в мир иной, чтобы мы, вынесшие на своих плечах самую страшную войну, не препятствовали использованию всего мира для гонки вооружений и получения на крови людей сверх - прибылей. Вот они и создали на земле столько ядерного и иных вооружений, которые достаточны, чтобы многократно, в сотни раз уничтожить все живое на земле. Что это опасный тупик – им наплевать! И процесс наращивания еще более разрушительных средств массового уничтожения всего живого на земле никто не пытается и не в силах уже остановить. Все фальшивые слова всех президентов и прочих политиков всего мира гроша ломаного не стоят, если разглагольствуя о мире, свободе, демократии и процветании человечества или собственной страны, они продолжают тратиь большую часть национального дохода на производство невиданных по разрушительной мощи вооружений.

-Как сделать так, чтобы мир стал безопасным? Чтобы прекратились все войны и насилия, чтобы человечество зажило на земле без тревоги за будущее своих детей?

-Дело мира, дело будущего в руках самого нынешнего человечества. Если это дело возьмут в свои руки трудовые массы и все честные люди, не дадут правителям тратит их труд, средства и деньги на производство все дорогих и разрушительных, а главное не нужных, видов оружия. Тратит на всевозможные военные авантюры, как во Вьетнаме, Ираке или Афганистане. В которых гибнут ни в чем не повинные люди.

Народам мира, всем прогрессивным силам человечества надо взять в свои руки бразды правления вопросами безопасности своих странах и всего мира. Кроме самих народов никто им справедливый порядок на земле не наведет. Это объективная реальность, с которым обязаны считаться все. Иначе будет, как

всегда, поздно. Безнадежно поздно, ибо ничего на земле невозможно будет восстановить. Да и некому будет этого делать.

СЫН МЕДЕИ И ЯСОНА

Сущим в мире считай только дух вездесущий

Чуждый всяких вещественных перемен.

Омар Хаям
Увидев удивленно рассматривающую его Каролину и поняв, что она хочет от него услышать, дух Меда в греческой тунике и царской короне, как бы нехотя заговорил:

-Я Мед, сын Медеи и Ясона. На земле люди считают, что Медея зарезала своих сыновей. Но, какая мать в какие времена в здравом уме может убить своих безвинных детей? Этого не выдержит ни земля, ни небеса, ни боги. Если Медея совершила бы такой грех, то к чему ей было увозить с собой их трупы? Вернее было бы оставить их для продолжения мук отца.

Я и брат, измазанные кровью ягненка, без единой царапины лежали на дне колесницы, в которой моя волшебница – мать убегала от отца в Афины. Так она мстила отцу за измену ее верной любви. Ей поверили все, кто видел нас, притворяющихся мертвыми. Она внушила своими чарами отцу и всем его людям такую мысль. Что Медея убила своих детей - этому люди верят поныне. Ибо такова человеческая натура, получать явно или тайно удовольствие от чужой беды и горевать лишь по своей.

Мы уехали к деду Аэту, в Колхиду. Старший брат стал вскоре там царем. А меня пригласили и избрали царем Мидии наши земляки хурриты, которые уважали моего деда за мудрость, а мать и отца за царское происхождение и мужество. Медея то же поехала со мной, чтобы помогать в стране, где у меня не было близких людей.

Затем в Мидию и во все страны от Египта до понта ворвались наглые ненасытные скифы, все стали по рабски прислуживать и выполнять их прихоти. Мне через много лет лет в союзе с вавилонами с трудом удалось выдворить их за пределы своей страны. Напоил скифских вождей во время пира вином со снотворным зельем. Многих скифов мои люди перебили, остальных связали и погнали вдоль моря каспов на север, за пределы Мидии.

Но мстительные полчища скифов с новыми, удвоенными силами вновь появились в наших краях. Мой союзник, царь Персии, сговорился тайно со скифами и в ночь перед решительной битвой незаметным и коварным образом увел свое войско назад, в Персию, что на берегу залива южного океана. Он дал самым коварным образом скифам возможность под покровом ночи окружить мое войско.

Когда я с верными людьми вырвался из окружения и меняя лошадей поскакал на запад, чтобы собрать новое войско и попросить помощи у свободных греческих колоний у серединного моря, персы показали скифам пути нашего продвижения и помогли им обнаружить и пленить меня.

Персидский царь прислал скифам богатые дары и много скота, ради того, чтобы всех мидийцев, кто мог держать в руках копье и меч увели с собой в малонаселенные горы на севере Кавказа, а меня в кандалах приковали там к вершине горы. И присвоили себе мидийские земли, скот и богатства.

В трудном пути на север вместе со скифами, которые называли себя силой, способной сокрушить любое царство под небом, шли и люди персидского царя, которые считали себя самой твердой властью на земле, которая со временем завоюет все страны на юге, оставив скифам чистые пастбища на севере. Ибо скифы не любили тех, кто распахивал и портил пастбища, строил на них города, села, храмы, заводил кладбища. Скифы с персами не только меня приковали к скале, но и пленных моих воинов поселили в горах и долинах рек Кавказа. С тех пор прошло 2633 года.

Каролина поняла, ей на Уранлере встретилась душа человека, чья история жизни наиболее близка к прототипу Прометея, и, волнуясь, что видение может также неожиданно исчезнут, как и другие, поспешно спросила:

-А где ваше тело захоронено? В каком месте Уранлера твоя могила? Я хочу жертву принести, барана зарезать.

-Моя усыпальница не на Уранлере, а на горе, в дне ходьбы отсюда на заход солнца. Эту гору, после захоронения моего тела стали называть Мулкамуд, что по хурритски означает Владение Меда, Муда или Мута, как произносят мое имя разные племена. Мои люди боялись, что скифы или персы осквернять мою могилу. Поэтому тайно захоронили мое тело в расщелине скалы, под большими камнями, а сверху завалили глыбами вечного снега и льда.

Когда летом в горы вновь пришли персы со скифами, узнать, не раскаялся ли я, не готовь ли служить персидскому царю, который присоединил к Персии мою Мидию, то не увидели ни меня, прикованного к скале, ни самой скалы.

-Где Мед, бывший царь Мидии? –Стали кричать они на моих людей, приставляя к их груди копья и акинаки (короткие мечи).

-Царь вместе со скалой провалился во время грозы и землетрясения в ущелье. Мы искали. Но ни Меда, ни скалы не нашли. Жрецы сказали, Меда боги забрали в подземный мир.

Так закончились мои земные дни. Остальное вам известно из хуритских, алпанских и греческих легенд.

-А как Мед стал Прометеем? –Спросила Каролина.

-Уранлер, гора, к которой приковали меня, издали походит на человека, который запрокинув голову смотрит в небо, в Цев – по наречию местных племен. Который у греков стал называться Зевс. Поэтому эту вершину стали называть Пара Мутей или Большой Мутей, который со временем превратился в Прометей.

Скифы говорили, что это Мадий, сын скифского царя Парая и ассирийской царевны, который вместо со своими скифами не раз спасали от мидийских и вавилонских воинов столицу ненасытной Ассирии –Ниневию. Но видит небо, скифы не Мадия, а меня, Мота – мидийца, приковали к этой горе цепями после разрушения моей Мидии вместе с наглыми персами.

-О, мамма мия! Все просто и понятно было в древности. Как все усложнила современная наука. –Воскликнула Каролина, не зная, о чем еще следует спросить дух Прометея.

Сообщив Каролине сведения о себе дух Мутея или Мота медленно растворился в небе.

ЗАВЕЩАНИЕ НОЯ

-Я Нух – Ной. Ты поклонился моей могиле. Поэтому я открылся тебе. –Прозвенело в голове Матфея. – Я перво-отец первых Кавказских народов. От которых, в свою очередь, произошли многие народы Европы и Азии.

-Почему твоим именем не названа эта гора – пирамида. –Произнес Матфей и Нух сверху вниз покачал головой, давая знать, что он понял вопрос.

-Этой горе, храму Урана – единого бога древних народов, которые Уранлер считали воротами на небо, поклонялись хуриты, хеты, кассы, урарты, ассирияне, бабилоны, шумеры, египтяне, хинды, чины, согдиане, скифы, арии, персы, монголы, хазары, евреи, арабы и многие другие народы.

Шумеры, которые во время похолоданий, ушли к теплому морю с этих мест, строили там свои святилища, подобные Уранлеру. Египетские пирамиды –пир мийт –святые жилища мертвых, являются точными копиями Уранлера. Египет населили люди с Кавказа. Поэтому египтяне не походят на черные и еще дикие народы Африки.

До появления религий Моисея, Христа, Будды и Муххамеда все народы мира приходили поклоняться Уранлеру – небу, который был первым единым богом всех народов и племен. Я не мог и не имел права заменить моим именем смертного человека имя Уранлера. Которому я молился во время потопа от извержения вулкана на озере Ван и потом от наводнения при подъеме русла Аракс и слияния этой реки с рекой Гур – Курой. И который дважды откликался на мои молитвы и жертво-приношения и спасал меня вместе с моей семьей, с моим народом и богатством – скотом. Да и чтили меня тогда меньше совсем, чем сейчас.

-После чудесного спасения от потопа и наводнения я с домочадцами поселился в райском местечке, расположенном пониже этих гор, в двух переходах от Уранлера. Это место и поныне называется по моему имени - Нуха. Почуяв приближение предела своей жизни, Я -Нух повелел сыновьям перенести себя на Уранлер в такие же летние дни.

Несколько недель я прождал горе Тархам, что напротив Ахайцаха, у слияния рек Чоор-вац и Ахайцах-вац. Здесь была летняя стоянка внука моего Тархама, от которого и произошли горные дагестанчкие народы и племена, которые называли себя скифскими.

Потом, когда растаяли снега и прекратились дожди, меня Нуха перенесли на Уранлер, на место, где в то время кончались травы и начинались голые скалы и не тающие даже летом, твердые снега. Я здесь принес сотню тучных бычков и тысячу круторогих баранов в жертву Урану - небу.

Потом я раздал сыновьям в наследие земли, на которых они живут и поныне. Где от моих потомков произошли все народы, которые прославились в мире. И тогда же, я- Ной завещал всем своим коленам жить только в горных местностях, где самый здоровый воздух на земле, где мало болезней, где не бывают все уничтожающие потопы и ураганы, где никакие пришлые враги будут не в силах победить или сломить силу и дух моих потомков.

Потом я уснул под холодным звездным небом и больше не просыпался. Сыновья прождали семь дней и похоронили меня - Ноя на том самом месте, где я скончался, где тогда проходила граница между живым и мертвым, между цветущими лугами и безжизненными скалами и снегами. Погоревав по отцу сорок дней, как положено, они разошлись в разные стороны света, как я и определил им.

Но каждый год, в дни, когда я, Ной был предан земле на Уранлере, мои потомки со всего Кавказа и из-за его пределов приходят на Уранлер, чтобы поклониться моей могиле и принести жертвы Урану небу, где обитает моя душа -душа Нуха.

После моей кончины, со временем, одни народы откочевали с Кавказа в далекие края, другие называют единого бога всех народов земли Урана другими человеческими именами, третьи навсегда позабыли из какого они роду племени, кто был их прародитель, от кого есть и пошло славное их семя по земле.

Рассказывают, что был голос с небес моим потомкам, когда предали земле меня –Нуха. Голос Урана предрек, что все живое в мире погибнет от небесного огня и провалится в тартар, когда моя Ноя могила провалится в ущелье. От края ущелья до моей могилы - Ноя уже половина горы провалилась вниз. Чем больше грехов совершают мои потомки на земле, тем быстрее приближается край пропасти к могиле первого пророка белых народов - Ноя.

До края пропасти осталось десяток метров. Они могут провалиться в пропасть и за десять лет, и за сто лет, и за тысячу лет. Все зависит от суммы грехов людей, белых людей на земле.

Так определено Ураном – небом. Этого - не избежать.

Есть только один завет не дойти до края пропасти. Не грешить. Не грешить! Жить всем в мире и добре! Только так спасетесь. Только так.

Дух Ноя растворился в пространстве и Матфей вновь погрузился в сон беспамятства.

ЦАРЬ НАРОДА

В Алпан - реке грохочут волны,

С Келед - хева камни летят,

С неба градом свищут стрелы,

О, Шарвели, мой сын родной!

Песнь о Шарвели

Впереди войска алпан выступает

полководец – чудовищный исполин во

всеоружии, весь покрытый толстым

войлоком. От ударов копий римлян лишь

вращается его войлочная броня.

Моисей Хоранский.

«История Армении».

У Оскара только в мозгу только пронеслось имя Шарвели, как перед ним показался трехметровго роста богатырь с накинутой на плечи львиной шкурой. Выдолбленная голова зверя с оскаленной мордой лежала на голове богатыря в виде шлема, а лапы с крепкими острыми когтями были завязаны на груди и животе.

В правой руке у Шарвели высоко вздымал длинное копье с красным треугольным таратом – флажком полководца. В другой, выставленной влево руке держал многослойный из воловьих шкур щит с изображением красного солнца с изогнутыми, словно железные серпы, острыми лучами.

-Я, Бацей или Басла, избранный жахилами – воинами и народом после освобождения от врагов Гияра царем Алпании и прозванный тогда Шарвели – царь народа.

Да, до избрания царем все старики и старухи, мужчины и женщины ругали меня за то, что я трогал их девушек. Силой в селе никто не мог осилить меня. Они хотели убить меня на току, напоив вволю вином и заставив танцевать до упаду на снопах, пока не обмолочу своими ногами десять раз по сто вьюков гороха. Тогда я выпил семь бурдюков вина и обмолол, словно четыре пары быков, весь горох. Трижды менялись от усталости зурначи с барабанщиками, которые играли мне быстрые танцы, но я выдержал. И никто не посмел сунуться ко мне с кинжалами. Я крепко стоял на ногах и мог любого приблизившегося ко мне с оружием выбросить как падаль в реку.

Цав – небо свидетель, я, как другие парни, не залезал темной ночью на крыши домов, где спали красивые упругие девушки.

Они сами, бестии -хохотушки, прибегали ко мне ночью к мосту или на горку Келед – хев, где было сторожевое укрепление над Ахцахом или в крепость Тури у слияния Чоор-вац и Алпан-вац. Там я всегда и ночевал с дозорными воинами. Ибо в доме на Ярки – ккар махле (квартал) потолок стал низким для меня и я не мог там находиться. Это потом, когда женился я на Ширин, дочери Шапура, я построил дом с высокими потолками на скалах на противоположном берегу Ахайцаха. От этого моего дома и зародилась Пицар (пуповина) махле .

Ахайцахские девушки катались на мне, как на осле, до утра не давали спать. Они все хотели родить детей от меня. Чтобы и у них сыновья стали такими большими, сильными и бесстрашными, как я. Чтобы они то же, как моя мать, могли гордиться такими сыновьями, как я.

Я не мог отказать ни одной девушке. Они были правы. Какой толк и польза народу от хлипких, низкорослых воинов? –Говорили они мне. -Которые не в силах в одиночку направить в врага на лошади толстое шестиметровое копье и свалить их вместе. Не могут за рога повалить трехлетнего быка или побороть встречного медведя в лесу.

Я их, девушек, всех любил. Помогал их семьям. Хотя отцы и матери этих девушек меня всегда хотели убить. За то, что их дочери любили меня и не хотели замуж за других. Не хотели от слабых сопливых мужей рожать детей.

В горах, когда утомленные коровы ложились отдыхать на высоких, обдуваемых со всех сторон полянах, я бежал в леса и рощи, ловил там оленей, коз, маралов и джейранов, привязывал их веревками за рога к шеям коров тех девушек, которые мне больше всех нравились. И так пригонял вечером диких животных на привязи с коровами в стаде в село.

Ребятишкам я ловил и приносил целый кожаный мешок зайцев и зайчат. А старикам мясо молодых медведиц, как они и просили. Почему медведиц, а не медвежат, я до сих пор так и не понял.

Однажды вечером случилось дело неожиданное. Когда я вернулся со стадом, в Ахайцах прибежал пробитый стрелами молодой воин из расположенного за Самур -горой Гияр-шахара. Он захлебываясь кровью сообщил, что враги заполнили всю гиярскую долину, захватили и угоняют отары, стада, табуны, никому не дают выйти из домов, осыпая издали стрелами, требуя отдать им всех гиярских девушек.

Сообщив такую весть жахил упал на землю и скончался. Старики и мужчины стали совещаться: что делать? как поступить? Хватить ли своих сил, чтобы прогнать грабящих Гияр врагов? Кого на этот раз призвать на помощь.

Я без всяких разговоров поднял над головой свою большую дубинку, с которой охранял коров от волков и медведей и заорал не только на все село, но и на Чоорвацскую и Алпанвацскую долины:

-Эй! Жахилы!! Когда на братский Гияр напали враги, надо не разговоры вести, а броситься на этих волков и шакалов словно львы и тигры! Кто смелый и отважный, - хватай оружие и бегом к Гияру! Спасать наших гиярских братьев и сестер от вероломных врагов! Кто боится и ленится, те залезайте под женские платья и притворитесь хворыми, сберегите свои дрожащие шкуры. У кого сердце горит пламенем за братьев наших, те вперед! За мной! На Гияр!

Ночью мы напали на жрущих до отвала мясо и спящих врагов вокруг Гияра, избили и гнали их до самого моря.

После этой победы все жахилы – воины, весь гиярский народ пришли с нами вместе в Ахайцах и объявили, что избирают меня, Бацая, Шарвалом - царем Алпании.

Кое кто из старших, и первый среди них мой дядя -Алапех, не согласились с таким выбором воинов. Они заявили, что я еще слишком молодой, , не слушается никого и потому не может стать царем. Сказали, что кроме стада коров мне ничего доверять нельзя.

Но жахилы потрясая копьями и мечами кричали в один голос:

-Бацей – Шарв –эли! Бацей – Шарв – эли!!

И весь народ согласился с воинами. Постелили красный ковер на большой белый камень в центре Гую – кима и усадили меня на шарвалское место. И на стене за моей спиной прибили лит (войлок) и на нем над моей головой повесили высушенного лека - орла с распростертыми крыльями. От чьего имени –леки – леги происходит и имя моего народа.

После избрания приходили послы с поздравлениями и подарками от царей Картли, Айистана, Скифов. Ко мне пришли и послы Парсов и сказали, что их шах хочет видеть меня на Уба-кыре (земле огней), чтобы заключить союз и вместе прогнать ненасытных румов с Кавказа. Которые захватили земли айисов и строят там свои крепости, чтобы завоевать потом Картли, Алпан и Парса.

С Шапуром я встретился меж земными огнями и бурным морем. Он принял алпан радушно. Выдал за меня Ширин, чья мать в гареме шаха была алпанкой из Ганцаха. Дал нам много золота и серебра, чтобы мы закупили такое оружие, которое не уступало бы румскому.

Ширин и золото я отправил в Ахайцах, а сам со своими и парса воинами помчался на земли Айистана, гнать оттуда румов.

Две крепости румов я быстро взял и разрушил. Пленных румов и греков – наемников в их войсках я отправил в Алпанию. Строит нам крепости.

Оружие румов мы забрали себе. Одежу и богатства – парсы. Перед взятием третьей крепости кто-то навел вечером на нашу алпанскую пуна (стоянку) караван мулов и ослов с множеством больших бурдюков с вином. Все вино до утра мои воины и я выпили. А утром с восходом солнца на нас неожиданно со стороны солнца напали шести -рядным строем с наха-ухами (длинные тяжелые копья) румские легионеры.

Парсы сразу убежали назад. Я обмотался тремя слоями плотного лита и бросился в середину румского строя, чтобы пробить брешь и сделать проход в тыл румов алпанской коннице. Чтобы ударить в спину неповоротливых румов в тяжелых доспехах. Мои алпаны закидали их стрелами из хелов (луки), камнями из шардулов (пращи), урками (дротиками).

Я первым бросился на плотный строй румпиков, из которого торчали рядами шестиметровые копья. Как только они попытались ударит в мою грудь копьем, я дернулся в сторону, копье соскочило с моего тела и я протиснулся меж их копий прямо к их воинам, укрывающихся за щитами, и начал рубить их налево и направо моим мечом. За мной в брешь ринулись все ахцахские воины. Затем и наша конница проскочила в брешь и проскакала с обеих сторон в тыл врага и начала рубить неповоротливых румов.

Но румпуки заранее приготовили мне коварную хитрость. Они привязали много длинных волосяных арканов с крючками на конце к мулам и лошадям, и, подскакивая как можно ближе ко мне стали эти къаймахи (крючки) мететь в меня. И как только крючки цеплялись за тело или мои ноги они гнали прочь от меня во весь упор лошадей и муллов.

Так им удалось свалить меня с ног, вытянуть их строя алпан, уволочь неожиданно от моих воинов далеко от места битвы. Они накинулись на меня со всех сторон, начали рубит мое тело мечами и протыкать копьями. Я схватил в охапку несколько врагов и душил их до тех пор, пока алпаны не убили и прогнали от меня коварных врагов.

Румы не смогли задеть ни тело мое, ни руки, не голову. Но они во время борьбы мечами порезали мои обнажившиеся из-под трех слоев войлока и поножей самые концы ног, ступни и пятки. Они порезали мне жилы. Я уже не мог сам стоять на ногах и ходить.

Меня воины усадили на большие копья, обернутые войлоком и понесли на плечах в Ахайцах. С парсами, предавшими нас, мы поссорились. Их Спасалар хотел сам получить в жены Ширин. Когда Шапур отдал ее мне, то стал ненавидеть меня. И потому предал меня румам тайно от шаха.

Потом в Ахайцах пришли послы Айистана и Рума. Они сказали, что воюют только против парсов. Которые захватили себе Иран хуритов – родичей алпан. А теперь хочет подчинить не только Айистан, Картли и Алпан. Но и румскую империю. Рум не забыл, что с алпанамит еще Искандер завещал дружить. У румских людей, картли, айистана и алпан одна кровь, одни предки и нам нечего воевать друг против друга, сказали румы и айисы.

Я, Шарвели, посоветовался со старейшинами и все согласились, что трудно верить парсам, которые проглотили хуритский Иран с Мидией и Матиеной, Ассирией и Уранлером, а теперь хотят проглотить Айистан, Картли и Алпанию. Тогда мы решили для дружбы с Картли, Айистан и Рум принять общую религию Христа. Старики сказали, что Хуьрисс пришел к еврееям от хуритов. И ушел от евреев после снятия с креста, оживления в пещере, к хуритам, а оттуда в Хинд горы со своими верными последователями. Где скончался через два поколения столетним старцом. В Хинд Кашмире и поныне находится пир – зиарат Исы Хуьриста.