Никколо Макиавелли. Государь: сочинения ocr: Ихтик

449

не, в Романье, в королевстве Неаполитанском и в Риме. И над папой, и

над своим войском он забрал такую власть, что папа уже опасался давать

приказы, а войско не соглашалось подчиняться никому другому. Кардинал этот

находился со своим войском в Риме, когда распространилось известие, что

Никколо намеревается вступить в Тоскану. Страх флорентийцев еще усилился,

ибо после изгнания мессера Ринальдо кардинал стал враждебно относиться к

Флоренции: он был глубоко возмущен тем, что соглашение между флорентийскими

партиями, выработанное при его посредничестве, не было соблюдено и даже

обернулось к невыгоде мессера Ринальдо, ибо тот лишь из-за него сложил

оружие и тем самым врагам легче оказалось подвергнуть его изгнанию. Главари

флорентийского правительства со страху стали подумывать, не наступило ли

время снять с мессера Ринальдо приговор к изгнанию, если им придется

обороняться от Никколо Пиччинино у себя в Тоскане. Они тем более опасались

патриарха, что уход Никколо из Ломбардии казался им в высшей степени

несвоевременным: там его ожидала почти верная победа, здесь же все было еще

гадательно. Следовательно, рассуждали они, он это делает лишь потому, что

уже сговорился с кем-то во Флоренции или расставил какую-нибудь западню. Эти

свои подозрения они довели до сведения папы, уже, впрочем, осознавшего,

какая ошибка наделять кого-либо слишком большой властью.

случай предоставил им возможность обеспечить себе безопасность со стороны

патриарха. Республика имела всюду весьма бдительных соглядатаев, следивших

за всеми, кто перевозил письма, чтобы выяснять, не затевается ли где

что-нибудь против государства. Случилось, что в Монтепульчано перехватили

письма патриарха к Никколо Пиччинино, написанные без ведома папы. Магистрат,

ведавший военными делами, тотчас же доставил их папе. Хотя письма эти

написаны были не обычными буквами, а содержание оказалось таким неясным, что

из него нельзя было сделать определенных выводов насчет намерений патриарха,

папу тем не менее напугали эти тайные сношения с неприятелем, и он решил

принять соответствующие меры, а осуществление их поручил падуанцу Антонио

Ридо, кастеллану римского

450

замка. Получив распоряжение, Ридо стал дожидаться подходящего случая.

Патриарх решил отправиться в Тоскану и накануне назначенного дня передал

кастеллану, чтобы тот дожидался его утром на замковом мосту, так как им

необходимо кое о чем переговорить. Антонио сообразил, что тут и

предоставляется ожидаемый случай, дал своим людям необходимые указания и

стал дожидаться патриарха на мосту, который примыкал к крепости и мог в

случае нужды подниматься и опускаться. Когда патриарх прибыл, Ридо сперва

задержал его немного под предлогом беседы, а затем подал знак, чтобы мост

подняли: таким образом патриарх из главы папских войск превратился в

пленника простого кастеллана. Находившиеся при нем сперва запротестовали,

но, узнав о повелении папы, умолкли. Кастеллан пытался успокоить патриарха и

обнадежить его, но тот ответил, что людей, облеченных большой властью,

лишают свободы не для того, чтобы вернуть им ее, а кто по своей вине

захвачен, тот не заслуживает освобождения. И действительно, через некоторое

время он умер в заключении, а папа назначил главой своих войск Лодовико,

патриарха Аквилейского. Хотя до того папа не хотел вмешиваться в войну между

герцогом и Лигой, теперь он решил принять в ней участие и пообещал направить

в Тоскану для ее защиты четыре тысячи всадников и две тысячи пехотинцев.

XXVIII

Избавившись от этих опасений, флорентийцы остались лицом к лицу со

своим страхом перед Никколо и неясностью положения в Ломбардии, которая еще

усугублялась неладами между графом и венецианцами. Для того чтобы получше

разобраться в этих делах, они послали в Венецию Нери ди Джино Каппони и

мессера Джульяно Даванцати, поручив им договориться обо всем, что нужно было

для продолжения войны в будущем году. Нери же было особо поручено, как

только он узнает точку зрения венецианцев, отправиться к графу, выяснить его

мнение и склонить к действиям, наиболее соответствующим интересам Лиги. Еще

не успев доехать до Феррары, посланцы эти узнали, что Никколо перешел По с

шестью тысячами всадников. Эта новость заставила их поторопиться. При-

451

быв в Венецию, они выяснили, что правительство республики настаивает на

оказании помощи Бреше еще до наступления весны, ибо город этот не в

состоянии дожидаться благоприятного времени года и постройки новой армады.

Если ему не помочь немедленно, он вынужден будет сдаться неприятелю, а это

означало бы полную победу герцога, а для них - потерю всех их владений на

суше. Тогда Нери отправился в Верону выслушать, что может сказать граф

против этого плана. Тот вполне основательно заявил, что поход на Брешу в

такое время года бесполезен, а для будущих военных действий просто вреден,

ибо, принимая во внимание и это время, и местоположение города, у Бреши

ничего добиться не удастся: его войско только зря устанет и придет в

расстройство, так что с наступлением весны надо будет возвращаться в Верону

за снабжением всем, что было потрачено зимой, и необходимым для летней

кампании, и, таким образом, все подходящее для военных действий время

пройдет в переходах туда и обратно.
В Вероне при графе Сфорца находились два венецианских представителя -

мессер Орзатто Юстиньяни и мессер Джованни Пизани, которым поручено было

договориться обо всех этих делах. После долгих препирательств с ними удалось

прийти к соглашению, что Венеция в новом году выплатит графу восемьдесят

тысяч дукатов, а другим войскам по сорок дукатов за копье и что граф

поторопится с началом военных действий против герцога, дабы для того

создалась ощутимая угроза и он вынужден был бы отозвать Никколо из

Ломбардии. Договорившись, оба представителя возвратились в Венецию, но так

как сумма выплаты была весьма значительной, венецианцы действовали во всем с

крайней медлительностью.