Нормальная нейропсихология

На основании накопленных за длительное время исследова­ний и достижений в области неврологии, А.Р. Лурия выделил три основных функциональных блока мозга I — Энергетический, II — Задний, III — Передний

По А.Р. Лурии, энергетический блок мозга выполняет функ­цию, необходимую для организованной целенаправленной деятельности человека, а именно, регуляцию его тонуса и бодр­ствования. Аппараты мозга, обеспечивающие эту функцию, на­ходятся не в коре мозга, а в лежащих ниже стволовых и подкор­ковых образованиях.

В 50-х годах XIX столетия было обнаружено, что в стволовых отделах головного мозга имеется особая нервная структура, ко­торая способна не глобально, а парциально, избирательно изме­нять тонус коры. Поскольку эта структура образована нервными клетками, соединяющимися между собой наподобие сетки, она была названа ретикулярной (в переводе «сетчатой») формацией. Одни из ее волокон выполняют функцию восходящей актива­ции, а другие — нисходящей. Таким образом, через нее осу­ществляется контроль коры и регуляция ею низлежащих струк­тур, в том числе тех, которые участвуют в выполнении корковых программ.

Как указывает А.Р. Лурия, энергетический блок мозга имеет три основных источника обеспечения.

Первый источник — это происходящие в организме обменные процессы. Они тесно связаны с дыханием, пищеварением, сахар­ным, белковым обменом и т.д., а также с инстинктами, безусловными рефлексами и половым поведением.

Второй источник — это результат влияния на организм сти­мулов внешнего мира, приводящих к появлению ориентировоч­ного рефлекса. Человек зависим от тех постоянных изменений, которые происходят в мире, поэтому он должен быть готов к ним. Это значит, что его воспринимающие системы должны ав­томатически приходить в случае надобности в обостренное со­стояние, чтобы человек мог сориентироваться в неожиданных для него событиях. Для этого и существуют нисходящие и восхо­дящие связи между корой и глубинными отделами мозга. Уста­новлено, что кора может оказывать возбуждающее или тормозя­щее влияние на расположенные ниже структуры мозга, а они, в свою очередь, снижают или повышают уровень активации коры. Более конкретно речь идет о волокнах, связывающих лобную ко­ру с таламическими и стволовыми отделами мозга.

Третьим источником активации коры мозга служит ее собст­венная способность планировать, программировать свою деятель­ность, в чем значительную роль играет речь. Поставленная цель, особенно если она четко сформулирована, повышает степень ак­тивности соответствующего вида деятельности. Кора мозга осу­ществляет сличение нового раздражителя с тем, что имеется в опыте производит его анализ и делает вывод о степени полезности или опасности создавшейся ситуации. В соответствии с ним она оказывает регулирующее влияние на низлежащие отделы мозга. При этом механизмы регуляции действуют в соответствии с объективной сложной иерархией (соподчинением друг другу) мозговых структур.

II (задний) и III (передний) блоки мозга.

Эти блоки мозга расположены на уровне коры мозга. Они от­делены друг от друга поперечной, или центральной, бороздой мозга, которая носит название Ролландовой борозды. Как ука­зывает А.Р. Лурия, основное функциональное различие передне­го и заднего блоков мозга состоит в том, что «передний мозг» надстроен над одним «анализатором», называемым условно дви­гательным, а «задний» — над разными: затылочные доли коры — над зрительным, височные — над слуховым, теменные — над ки­нестетическим.

Кора «заднего мозга» квалифицируется как накопительная, осуществляющая прием, переработку и хранение информации. В «заднем мозге» расположены концы всех анализаторов, т.е. в нем оканчиваются проводящие пути, ведущие от рецепторов в кору мозга. В связи с этим первичная информация об окружаю­щем мире (на уровне ощущений) поступает именно в него. Более высоко организованные структуры мозга ее перерабатывают и хранят. Отсюда и название — накопительный блок.

Многие из этих высших функций, относящихся как к перед­нему, так и к заднему блокам мозга, в значительной мере потеряли связь с исходным, породившим их анализатором — модально­стью. Эти функции стали поли- и надмодальностными. В отли­чие от тех, которые известны под названиями тактильные, слуховые, зрительные и т.д., они имеют наименования, отра­жающие не анализаторную специфику, а непосредственно функ­циональную, например, речь, чтение, письмо, счет, ориентиро­вочно-, конструктивно-пространственные функции и т.д. Исход­ные анализаторы, принимавшие участие в формировании этих видов ВПФ, настолько слились в этих функциях друг с другом и видоизменились, что роль каждого из них стала трудно просле­живаемой.

В речевой функции задний блок мозга решает задачи выбора нужного элемента из числа однородных ему. Такой выбор носит название парадигматического. Например, при конструировании чего-либо производится выбор геометрических фигур из числа входящих в ту или иную парадигму: треугольников, квадратов, трапеций и т.п.

Передний блок мозга выполняет синтагматическую функцию. Она состоит в соединении выбранных элементов по смежности, т.е. в построении из них какого-либо текста соответственно син­таксическим правилам языка.

В зависимости от конкретной задачи речевой деятельности, к парадигматическим операциям может относиться выбор слова из лексической парадигмы (мебель, посуда, транспорт и т.п.), из частеречной (существительных, глаголов, прилагательных и пр.). Парадигматическая деятельность при построении слова состоит в выборе необходимой фонемы или морфемы из парадигм имеющихся в языке фонем и морфем (префиксов, суффиксов, окон­чаний). Синтагматические речевые операции необходимы для связной речи — фраз и текстов. Для этого выбранные речевые элементы должны быть объединены между собой по законам синтаксиса, как поверхностного, так и глубинного (Н. Хомский, ТВ. Ахутина и др.). Иначе высказывание не будет связным.

Таким образом, для осуществления нормативного речевого акта одинаково необходим и выбор речевых элементов из соот­ветствующих парадигм, и объединение их (связь друг с другом) в синтагмы.

2.2.4. Полушария мозга

Помимо трех названных блоков мозга, в качестве функцио­нально самостоятельных отделов рассматриваются левое и правое полушария (рис. 1, 2, цв. вкл.), которые анатомически совпадают с делением мозга на «передний» и «задний».Функциональное предназначение и функциональная компетентность полушарий мозга имеет прямое отношение к проблеме мозговой организации ВПФ. Эта проблема составляет содержание одного из наиболее важных разделов современной науки о мозге, а именно те­ши межполушарной асимметрии мозга.

К настоящему времени укрепилось мнение, что полушария мозга у человека имеют различную функциональную специализа­цию. Отсюда и термин — асимметрия.

функциональная асимметрия — исключительно важный признак психики человека, отличающий его от других биовидов. Два полушария есть уже у лягушки, но в ее поведении они игра­ют практически одинаковую роль. Полушарная асимметрия зна­чима здесь только на уровне самых элементарных сенсорных процессов (например, у лягушки, как и у человека, левый глаз снабжается нервной энергией правым полушарием, а правый глаз — левым). У более высоко организованных животных име­ются признаки полушарной асимметрии, но они носят характер зачатков. Так, обнаружено, что кошки, находящиеся в спокой­ном состоянии, при прыжке с высоты чаще приземляются так, что основной упор приходится на правые лапы (от левого полу­шария), а кошки, пребывающие в состоянии испуга, напротив, приземляются так, что ведущими оказываются левые лапы (от правого полушария).

В настоящее время различия в функциональной специализа­ции полушарий мозга у человека является широко обсуждаемой темой. Принято говорить, что «каждое полушарие обладает соб­ственной памятью и опытом познания, которые недоступны для воспроизведения другим полушарием (Р. Сперри), или «каждое полушарие обладает своим самосознанием» (М. Газзанига).

О двойственной природе мозга писал еще гениальный анг­лийский ученый X. Джексон. Выше уже был отмечен его вклад в учение о локализации ВПФ, получивший предельно ясное выра­жение в уже упоминавшейся выше крылатой фразе «локализо­вать поражение, разрушающее речь, и локализовать саму речь — это разные вещи». Не менее ценны его представления о полуша­риях мозга. X. Джексон был убежден, что «мозг является функ­ционально двойным» при использовании слов, однако оба по­лушария не дублируют друг друга. Правому полушарию он при­писывал способность автоматического использования слов, а левому — не только способность непроизвольного владения сло­вами, но и произвольного. Кроме того, как считал X. Джексон, ле­вая половина позволяет нам говорить, а правая — воспринимать Речь. Эту модель функционирования правого и левого полушарий мозга, выведенную на материале патологии речи, X. Джексон распространял на закономерности функционирования гемисфер мозга в целом.

Межполушарная асимметрия мозга изучается представителя­ми разных специальностей — нейрофизиологами, нейропсихологами, психиатрами и пр. (Е.Д. Хомская, Д.А. Фарбер, Н.В. Дубровинская, В.Л. Деглин, Л.Я. Балонов, Т.А. Доброхотова, Н.Н. Брагина, Э.Г. Симерницкая, С. Спрингер, Г. Дейч, В.И. Голод, М. Газзанига, Д. Кимура (D. Kunura), М. Кинсборн (М. Kinsbourne) и др.).

Основными результатами этих мультидисциплинарных ис­следований являются следующие.

В раннем онтогенезе доминантным является правое полуша­рие мозга, которое постепенно «отдает бразды правления» лево­му, становящемуся у взрослого человека ведущим. Это означает, что оно отвечает за речевую и большую часть других ВПФ и контролирует правое. Правое в зрелом мозге играет субдоми­нантную роль.

Являясь древнее левого по филогенетическому возрасту, пра­вое полушарие функционирует по принципу непосредственного чувственного и целостного отражения действительности. Для то­го, чтобы правое полушарие функционировало, оно должно со­прикоснуться с действительностью непосредственно (чувствен­но). Такой способ деятельности обусловливает то, что содержа­нием этого полушария становятся целостные образы и символы (чувственные гештальты). Весьма важно, что они носят индиви­дуальный характер. На этом удивительном свойстве правого полушария, а именно, отражать мир индивидуально, зиждется, во-первых, личностное разнообразие людей, а во-вторых, вся творческая деятельность. Если бы разные поэты писали одина­ковые стихотворения, художники рисовали бы одинаковые кар­тины, музыканты сочиняли бы одинаковую музыку, а ученые от­крывали бы одни и те же законы природы, творческие акты не имели бы никакой цены. Существует мнение, что очертания картины возбуждения структур мозга (паттерны), которые создаются в нем, когда мы смотрим на какой-нибудь предмет, слуша­ем или осязаем что-либо, сугубо индивидуальны, двух одинако­вых паттернов не может быть, так же, как не бывает двух одина­ковых отпечатков пальцев

Поскольку принципом функционирования правого полуша­рия является целостность, оно не способно к осуществлению операций анализа и синтеза. Более того, способ его деятельности характеризуется неполнотой осознания. Ряд авторов, например, В.Л. Деглин, Н.Н. Николаенко, понимают целостность работы правого полушария как непрерывность (континуальность), что подчеркивает исходно нерасчлененно-гештальтный характер правополушарного механизма мышления.

Левое полушарие, напротив, функционирует по принципу абстрагирования от чувственных стимулов. Оно является кодово-языковым в широком смысле слова. Знаки, обрабатываемые левым полушарием, характеризуются той или иной долей абст­рактности. Абстрактные, отвлеченные знаки носят название неиконических, в отличие от правополушарных — иконических. К таковым относятся, например, буква, цифра, геометрические фигуры, различные математические, геометрические, алгебраи­ческие знаки и т.п.

Основной способ деятельности левого полушария — линей­ность, дискретность, осознанность, тенденция к созданию схем, классификаций, понятий, суждений, т.е. логических универса­лий. У всех людей принцип деятельности левого полушария оди­наков, однако количественные характеристики существенно разнятся. Одни из них с трудом овладевают школьным курсом математики, другие на основании математических расчетов от­крывают новые законы природы.

Из сказанного понятно, что правое полушарие имеет боль­шее отношение к искусству и рождению новых идей вообще. Ле­вое полушарие более тесно связано с логикой.

Э. Голдберг в монографии «Управляющий мозг» характеризу­ет взаимодействие полушарий мозга как соотношение новизны и «рутины» Он пришел к выводу, что правое полушарие отвечает за когнитивную (познавательную) новизну, а левое — за когни­тивную «рутину». Иначе говоря, все, с чем сталкивается человек впервые, воспринимается правым полушарием мозга, а все, чему человек обучился, становится достоянием левого и хранится там в виде неких паттернов (типовых моделей). Чем более человек воспитан и образован, по мнению Э. Голдберга, тем больше та­ких паттернов в его распоряжении. «Переход от новизны к рути­не, — считает он, — это универсальный цикл нашего внутренне­го мира».

Общеизвестно, что левое полушарие имеет также непосред­ственное отношение к осуществлению речевой функции, являясь доминантным по речи. Однако признается и то, что правое вносит в него определенный вклад. При этом объем участия в речевой деятельности правого полушария зависит как от этапа речевого онтогенеза, так и от индивидуальных особенностей мозговой ор­ганизации психики. Чем более ранним является этап онтогенеза, тем более он приспособлен для овладения индивидуальными об­разами и символами (невербальными чувственными эквивален­тами вербальных знаков). Эта правополушарная продукция, «стоящая за словом», индивидуально неповторима, всвязи с чем индивидуальные речевые смыслы, которые ребенок вкладывает в слово, часто бывают качественно отличными от стандартных значений слов. Здесь уместно вспомнить Л.С. Выготского, раз­личавшего смысл и значение слова.

В рамках зрелой речевой функции за правым полушарием за­креплены: некоторые операции речевой просодии; образно-символические индивидуальные эквиваленты вербальных зна­ков, т.е. предметы и символы, обозначаемые словами, идиомати­ческие обороты речи. X. Джексон считал, что правое полушарие ответственно также за хранение наиболее упроченных обиход­ных оборотов речи. Иначе говоря, возможно, что левополушарная продукция, достигшая определенной степени упроченности, делает «обратный» ход — перемещается («спускается») в правое полушарие мозга (для хранения в нем). Поскольку левое полу­шарие является более высоким по иерархии, это перемещение соответствует общефилософским представлениям о развитии, а именно о том, что имеют место два параллельно текущих процесса — «подъем» одних функций наверх (во все более слож­ные структуры мозговой коры) и «опускание» других на более элементарные.

Понятно, что речевая продукция, достигшая той степени упроченности, чтобы «переместиться» в правое полушарие, у всех людей разная. У одного человека превалирует сугубо быто­вая речь, у другого — жаргонная, у третьего — деловая, у четвер­того — художественно окрашенная, у пятого — научная, а у шес­того — изысканно-претенциозно-светская и т.д. Именно эти на­деленные чертами индивидуума высказывания или их типовые модели и хранит правое полушарие мозга. Они, в конечном сче­те, характеризуют «языковой портрет» конкретного человека, и не только нормально говорящего, но и с патологической речью. Автор настоящего учебного пособия показал ранее, что «облом­ки» речи больных с афазией позволяют выделить преморбидные* «языковые типажи», профессор, хулиган, анекдотчик, дамский угодник, тамада и т.п. Немаловажно и то, что индивидуальная речевая продукция правого полушария является, как можно ду­мать, основой для художественной речи.

В рамках невербальной (неречевой) деятельности функции правого и левого полушарий сводятся к следующему. Если «левый мозг» отвечает за различные виды праксиса, счет, зрительные обобщения, конструктивно-пространственную деятельность, и в целом за дискретно-логическое мышление, то «правый» является доминантным в осуществлении таких функций, к лицевой, цветовой гнозис (опознание и идентификация цвета); определенные виды симультанного зрительного гнозиса; музыкальные функции. В целом правое полушарие является преимущественно воспринимающим (перцептивным), а левое — исполнительным.

Основанием для такого распределения функций по полуша­риям мозга являются клинические факты, наблюдаемые при ло­кальных поражениях каждого из них.

Выше отмечалось, что левое полушарие становится доми­нантным не сразу, а на определенном этапе онтогенеза. Процесс «перехода функций из правого в левое полушарие» носит назва­ние левополушарной латерализации. Существуют возрастные пороги этого сложного процесса. Например, схематическое изо­бражение предмета и буквы получает левостороннюю латерализацию в среднем в 6—7-летнем возрасте.

Американский ученый М. Кинсборн считает, что на психиче­ское развитие ребенка отрицательно влияет как ускоренная, так и запаздывающая левосторонняя латерализация многих функ­ций. Ускоренная латерализация приводит к обеднению правого полушария. То, во что можно по- настоящему поверить только в раннем детстве, позже будет подвергаться скепсису разума. К потерям источников детской веры относится, например, сказка, и вообще вера в чудо. Между тем неверие ребенка в чудо может обернуться в будущем серьезной проблемой, т.к. лишит подсознательной поддержки в трудные минуты жизни, которую мы на­зываем надеждой. Верящий в чудо надеется на него, сам того не понимая, а неверящий «впадает в депрессию». Кроме того, мыш­ление ребенка, рано созревшего в левополушарном отношении, часто бывает логически нормативным, даже «сильным», но мало нюансированным, неярким. В определенной степени ранняя левополушарная латерализация — одна из причин того, почему не­которые дети-вундеркинды не оправдывают возлагаемых на них надежд. Бедность правого полушария лишает их творческого им­пульса. Опираясь только на логику, невозможно создать что-ли­бо по-настоящему новое. Запаздывание левополушарной лате­рализации обусловливает различные задержки психического развития. Неспособность к 6—7 годам усвоить букву и цифру, от­сутствие естественного интереса к ним делает проблематичным обучение в школе.

К вопросу о сроках левополушарной латерализации прямое отношение имеет вопрос левшества и амбидекстрии. Левшество понимается как предпочтение в различных действиях левой руки правой, а амбидекстрия — как двуручие, т.е. приблизительно равная заинтересованность обеих рук (атЫ— «одинаковый», dextrum — «правый»). К этому надо добавить, что руки не явля­ются единственным показателем левшества или амбидекстрии. Как правило, речь идет о «сторонности» в целом, т.е. о предпо­читаемой ноге, глазе, ухе. Существуют пробы, по которым опре­деляется степень выраженности преобладающей стороны, среди которых наиболее трудно осуществимым на практике является тест на ведущее ухо. Его применение требует определенного тех­нического оснащения, а именно, аппарата для дихотического прослушивания, и поэтому в широкой практике используется редко. Принцип его действия сводится к тому, что одновременно с двухдорожечного магнитофона в оба уха предъявляются через наушники по 10 разных слов. Затем выясняется, с какого уха больной запомнил больше слов: если с правого, то доминантно левое полушарие, если с левого, то правое.

Тесты (пробы) на ведущую руку, ногу, глаз гораздо проще. Они широко известны и активно используются практическими специалистами. На основании результатов тестирования делает­ся вывод о предпочтении той или иной стороны тела. В количе­ственном отношении различия в нем могут быть существенны­ми. В связи с этим определяется коэффициент асимметрии, ко­торый вычисляется по пробам на ведущую сторону тела, а затем „«переносится» на взаимоотношения полушарий мозга.

Высокий (в цифровом выражении) коэффициент означает, что различия в предпочтении той или иной стороны тела незна­чительны, и, следовательно, полушария мозга мало различаются по функциональной активности. Низкий коэффициент свиде­тельствует о том, что эти различия являются значимыми.

Высокий коэффициент полушарной асимметрии принято связывать с функциональной гиперактивностью правого полушария мозга. В то же время, согласно другим представлениям, этот показатель, относящийся к периферии тела, мало информа­тивен относительно взаимоотношений полушарий мозга. Иначе говоря, предпочтение левой руки, ноги, глаза не обязательно оз­начает, что правое полушарие обладает высокой степенью функ­циональной активности. Кроме того, учитывается, что левшество или амбидекстрия могут быть потенциальными (скрытыми). B этом случае правое полушарие мозга более состоятельно в функциональном отношении, чем у лиц без потенциального левшества. Это, в свою очередь, означает, что оно осуществляет «большее число ВПФ, чем у правшей, т.е. распределение ВПФ по полушариям мозга нестандартное. Интересно также, что правое (чувственно-образное) полушарие условно считается женским, а левое (дискретно-логиче­ское) — мужским. Если вспомнить, что современный человек обозначается как гомо сапиенс, т.е. как человек разумный, то мужчина, у которого по среднестатистическим данным, левое полушарие в большей степени доминантно, чем у женщины, бо­лее соответствует понятию «человек». Недаром в ряде языков человек и мужчина обозначаются одним и тем же словом, напри­мер, в английском: MAN — это и мужчина, и человек, а женщи­на уже не MAN, a WOMAN. Такое распределение полушарных приоритетов одновременно обусловливает то, что чувственная от природы женщина, часто реагирующая на события эмоцио­нальными всплесками, плачем и т.п., более вынослива в нерв­но-психическом плане, а логичный мужчина труднее переносит неврогенные и стрессогенные влияния, поскольку не имеет по­стоянного привыкания к ним. Такая ситуация вносит опреде­ленную ясность в вопросы предрасположенности лиц мужского и женского пола к тем или иным видам патологии, в том числе и речевой (заикание, дисграфии, дислексии и др.).

В некоторых публикациях приводятся данные, свидетельст­вующие о том, что имеется корреляция между степенью домини­рования полушарий мозга и степенью активации переднего и заднего блоков мозга. Так, у лиц с выраженным доминировани­ем левого полушария в ассоциативном вербальном эксперимен­те оказываются преобладающими синтагматические реакции (реализуемые «передним мозгом»), а у лиц с высокой активно­стью правого — парадигматические (реализуемые «задним моз­гом»). На основании этого делается вывод, что левое полушарие имеет функциональное сходство с передним блоком мозга, а правое — с задним.

Т.А. Доброхотова, Н.Н. Брагина, В.Л. Деглин и Н.Н. Николаенко считают, что исторически развитие пространственных и временных функций правого и левого полушарий сложилось так, что в правом различные процессы обработки сигналов прак­тически неотделимы друг от друга, а в левом они осуществляют­ся относительно автономно: в «переднем» мозге — временной синтез, а в «заднем» — пространственный. Это представление, получившее распространение в последнее время, основано на результатах нейрофизиологического изучения функциональной специализации полушарий мозга. Как показывают исследования А.Я. Балонова и В.Л. Деглина, при одностороннем судорожном припадке, выключающем правое полушарие, сознание больно­го, поддерживаемое лишь левым мозгом, проходит ряд этапов жизни в хронологической последовательности. Принципиально важно, что возникающие перед глазами больных визуальные картины-ситуации неотделимы от их временных характеристик. Это и дает основание констатировать факт неразделимости про­странства и времени в механизме мышления «правого мозга». При выключении же левого полушария ситуация иная. Больные становятся неспособными отвлечься от реальной ситуации, не в состоянии ее анализировать, т.е. выделять дискретные признаки, располагать события жизни во временной последовательности и вообще формализовать их. Так, описан случай (В.Л. Деглин), когда больной с левосторонним судорожным припадком не был в состоянии по предъявленным фотографиям своих 3 жен установить в памяти хронологический порядок женитьб на них. Это позволило авторам констатировать, что левополушарный меха­низм мышления «переднего мозга» специализирован в отноше­нии анализа ситуации. Наиболее важным является то, что левое полушарие способно отделить признаки субъекта (действующе­го лица) от признаков объекта (предмета действия). Оно способ­но также контролировать серийную организацию действия.; Пространственная схема действия разворачивается здесь в смысловую последовательность звеньев, которые А.Р. Лурия, А.А. Ле­онтьев, Т.В. Ахутина обозначают как программа. Способность программирования речи является высшим уровнем вербальной деятельности в целом. Особенности речевого программирова­ния, находящие свое выражение в грамматическом структуриро­вании на глубинном и поверхностном уровне фразовой речи, подробно изучены Т. В. Ахутиной на материале больных с дина­мической афазией.

Наконец, со степенью доминирования полушарий мозга в от­ношении тех или иных видов деятельности принято связывать выдвинутое еще И.П. Павловым деление разных людей на худо­жественные и мыслительные типы. Боген (Bogen) обозначил эти два варианта мышления как пропозиционное (левополушарное) и оппозиционное (правополушарное). Данная идея активно развивается в настоящее время (Е.Д. Хомская, В.А. Москвин, Н.В. Москвина, Харбург (Harburg) и др.). Отмечается перспек­тивность данного направления, однако признается и то, что окончательные выводы по этому вопросу преждевременны.

Е.Д. Хомская отметила и такой чрезвычайно важный факт: полушарная асимметрия может быть не глобальной, а парциаль­ной. Так, она может проявляться в оральной сфере и отсутство­вать в мануальной (ручной), глазной или других. Более всего раз­работан вопрос о мануальной асимметрии. В отличие от этого, такие виды асимметрии, как мнестическая, интеллектуальная и другие, изучены гораздо меньше.

Изучение межполушарной асимметрии мозга имеет важное пактическое значение, и прежде всего — для проблемы левшества и амбидекстрии.

Еще в младенчестве можно заметить, что одни дети чаще тя­нут к игрушке, ложке, карандашу одну ручку, а другие — другую. Одни дети чаще поворачивают голову в одну сторону, другие — в другую. Определить, какую сторону ребенок предпочитает, важ­но. Если отмечается доминирование левой стороны, и прежде всего руки (леворукость), то перед родителями и педагогами не­избежно встает вопрос, надо ли принимать «соответствующие» меры, т.е. переучивать ребенка, приучать его действовать пре­имущественно правой рукой?

Ответ на этот вопрос таков: если можно переучить ребенка безболезненно, без негативизма и невротических реакций с его стороны, то лучше это сделать, и как можно раньше. Если же ре­бенок выказывает при этом признаки невротизации, то переучи­вание следует немедленно прекратить.

Природа, как правило, не прощает насилия. Поэтому резкая, грубая форма каких-либо воспитательных актов чрезвычайно опасна. Само по себе левшество не является недостатком. Прос­то левше труднее жить в мире праворуких на сугубо бытовом уровне, ведь прорези в автоматах, дверные ручки и прочее сдела­ны под правую руку. В остальном не имеет принципиального значения, какой именно рукой как ведущей действует человек — левой или правой. Такое отношение к проблеме переучивания является достаточно новым. До последнего времени в науч­но-популярной, дефектологической и психологической литера­туре пропагандировался категорический отказ от переучивания.

На вопрос о том, почему рождаются дети-левши, определен­ного ответа пока что не дано. Известно лишь, что большую роль играет здесь наследственный фактор. Правда, далеко не всегда его удается выявить, так как рожденные левшами не знают этого о себе. В детстве имело место переучивание, факт которого часто остается незафиксированным. Однако если оно сопровождалось невротизацией ребенка, как последствия остаются расстройства нервной системы: головные боли, головокружение, слабость, утомляемость, раздражительность, бессонница и прочее. В этих случаях высока вероятность, что они являются следствием пер­вых лет жизни, когда переучивание было осуществлено неумело или же его нельзя было допускать.

Важен и следующий вопрос: левшество — это болезнь или нет? Однозначного ответа на него также нет. Как известно, среди левшей больший процент одаренных людей, чем среди правшей.

Многие великие музыканты, художники были левшами. Де­ти-левши часто эмоционально тонки, способны к музыке, тан­цам, рисованию. Этот факт, казалось бы, противоречит выводу о том, что левшество — патология — и склоняет к пониманию его как индивидуальной особенности мозговой организации психи­ческих процессов. Вместе с тем не исключено, что левшество следует расценивать как отклонение от нормы, а частота одарен­ности среди левшей — как результат спонтанно возникающих компенсаторных и даже гиперкомпенсаторных перестроек. Не­даром дети-левши отличаются повышенной ранимостью, склон­ностью к невротическим, психопатическим, аффективным со­стояниям. К этому нужно проявлять особую чуткость, находить особые пути воспитания. Здесь необходимо пристальное внима­ние не только педагогов (воспитателей детских садов и учителей школ), но и родителей, а также детских врачей.

Психическое развитие ребенка состоит в том, что многочис­ленные, различные по иерархии и функциональной специали­зации области мозга становятся связанными друг с другом ассоциативно. Для того, чтобы это было возможным, существуют нейроны и глиальные клетки, которые, объединяясь в цепи, вы­полняют роль проводящих путей между разными зонами мозга (рис. 9, 10, цв. вкл.) Длинные проводящие пути покрыты миели­ном (белой жировой тканью). Миелин обеспечивает прохожде­ние импульса, а точнее, электрического сигнала по нейрону. Са­ми нейроны и локальные (короткие) проводники входят в со­став серого вещества, а длинные проводящие пути образуют белое вещество.

«Проводники» имеют различное функциональное назначе­ние. Одни из них, носящие локальный характер, связывают близлежащие (соседние) участки мозга, а другие — более отдаленные, далеко отстоящие друг от друга. Одни из проводящих путей имеют вертикальное направление, другие — горизонталь­ное Вертикальные делятся на афферентные (чувствительные), несущие информацию вверх — от периферии к центру (мозгу), и эфферентные (исполнительные), несущие информацию вниз — от центра к периферии. Афферентные проводящие пути носят название центростремительных, а эфферентные — центробеж­ных.

В системе вертикальных путей наиболее важны их корково-подкорковые отрезки, поскольку периферические сигналы поступают не прямо в кору, а через «глубину» мозга. По данным Д.А. Фарбер, созревание корково-подкорковых взаимодействий начинается с рождения и заканчивается в основном к пубертат­ному возрасту (13-15 годам)

Вертикальные проводящие пути восходящего направления, афферентные) обеспечивают возможность анализа информации поступающей с периферии, например, того, что человек видит, слышит, обоняет, чувствует кожей и суставно-мышечными отделами тела. Кроме того, восходящие пути несут коре активи­рующие сигналы, обеспечиваемые энергетическим блоком моз­га. С этой восходящей активацией коры прямо связаны функции внимания, памяти, воли, а опосредованно — мышления и речи.

Вертикальные проводящие пути нисходящего направления предназначены для «доставки» программ, посылаемых корой мозга, исполнительным органам. Например, в структуре эфферентного мануального и артикуляционного праксиса они при­званы передать руке или органам артикуляции те серии движе­ний, которые необходимы для того или иного двигательного акта. Кроме того, эти пути имеют корригирующие функции. В случае сбоев в программе они осуществляют поиск варианта, оптимально приближенного к нормативному действию.

Горизонтальные проводящие пути имеют дугообразную фор­му. Наиболее массивными из них являются те, которые связыва­ют полушария мозга — комиссуры — тугое сплетение нервных волокон, образующих мозолистое тело. Их созревание актуально с рождения до 5—6 лет. В этот период определяются универсаль­ные и индивидуальные особенности полушарных взаимоотно­шений.

Внутри полушарий горизонтальные пучки проводящих путей имеют определенную иерархию. Вначале созревают связи между первичными (ядерными) полями коры — корковыми концами анализаторов. Они обеспечивают развитие ощущений (зритель­но-слуховые, тактильно-зрительные и прочие связи на нейросенсорном уровне). Наиболее активный возраст созревания этих ощущений — от 2—3 месяцев жизни до 3—4 лет. Затем вступают в действие связи между отдельными участками гностической и праксической коры. Появляется способность к более сложным актам — на уровне представлений (к узнаванию предметов и к Действиям с ними), — которая наиболее активно проявляется в Дошкольном возрасте. В последнюю очередь созревают проводя­щие пути между самыми высокими по иерархии зонами перекры­тия одних участков коры другими, когда формируется функция воображения (способность мыслить вне конкретных стимулов действительности). Созревание проводящих путей на уровне тре­тичной коры начинается в раннем онтогенезе, «набирает силу» в пубертатном возрасте (13-15 лет) и продолжается практически всю жизнь. Таким образом, по мере созревания более высоких по иерархии проводящих путей мозг становится способным ко всем более сложным способам обработки информации.

Несмотря на раннюю готовность к функционированию, часть проводников созревает в течение всей жизни: происходит дозревание новых нервных волокон, обеспечивающих приобретение ассоциаций, необходимых для овладения новыми видами деятельности. В основном это проводящие пути на уровне выс­шей по функциональной иерархии коры.

Известно, что детский мозг обладает высокой степенью плас­тичности (взаимозаменяемостью одних участков мозга други­ми). В связи с этим, как уже говорилось, причиной выпадения у ребенка тех или иных приобретенных функций является пораже­ние не самого вещества мозга, а именно проводящих путей между его разными отделами. В отличие от этого, взрослый человек менее зависим от «проводников». Отдельные области мозга приоб­ретают у него определенную специализацию, уже не зависящую от того, поступит ли к ним информация из других областей моз­говой коры. Лишь новые виды деятельности требуют включения связей, рассчитанных на активность соответствующих провод­ников. Это объясняет тот факт, что дети усваивают новое гораздо легче, чем взрослые.

В отличие от этого, при тяжелой диффузной патологии про­водящих путей (например, при нейроинфекциях) у детей психи­ка может не развиваться вовсе. При парциальной (частичной) поврежденности связей развитие осложняется, но не «перекры­вается» полностью. В этих случаях, как правило, имеются раз­личные задержки психического развития.

Таким образом, в детском возрасте приоритетна сохранность проводящих путей, а в зрелом возрасте — самих зон мозга. Вне горизонтальных и вертикальных связей между разными отделами мозга ребенок не может приобрести ни одну функцию, ни один навык. У взрослого человека сохранность проводящих пу­тей не обеспечивает быструю реконструкцию пострадавших функций, т.к. пластичность мозга утеряна. Необходима сохран­ность самих зон мозга, хранящих приобретенную информацию.

Помимо описанного выше деления мозга на анатомические и функциональные отделы, существует также его деление на уровни организации ВПФ. Оно было проведено выдающимся отечественным нейрофизиологом Н.А. Бернштейном. Несмот­ря на то, что труд Н.А. Бернштейна посвящен описанию мозго­вых механизмов произвольных движений, его содержание выходит далеко за рамки описания двигательных функций. Труд Н.А.Бернштейна дает представление об иерархии уровней мозговой организации психической деятельности человека в целом. По Н.А. Бернштейну, мозговые структуры, участвующие в организации произвольных движений человека, анатомически представлены пятью основными уровнями, обозначенными по восходящей латинскими буквами А, В, С, D и Е. Помимо этого, каждому уровню организации движений дано название, отра­жающее его анатомический и функциональный радикал:

Уровень А

— анатомически: субкортикальный руброспинальный; функционально: палеокинетических регуляций;

Уровень В

— анатомически: субкортикальный таламо-паллидарный; функционально: двигательных синергии и штампов;

Уровень С

— анатомически: кортикальный пирамидно-стриальный; функционально: пространственных координации;

— анатомически: кортикальный теменно-премоторный; функционально: гностико-праксический;

— анатомически: кортикальный; функционально: символический (языковой).

Разным уровням мозговой организации двигательных и ВПФ соответствуют разные типы полей коры мозга.

Уровни А и В являются подкорковыми, уровни С, D и Е — корковыми. На уровне С расположены первичные поля коры, уровень D представлен вторичными полями, а Е — третичными. Каждый последующий уровень (тип полей мозга) сложнее пре­дыдущего по анатомическому строению, выше по функциональ­ной иерархии и моложе по филогенетическому возрасту.

Уровень А принимает непосредственное участие в обеспече­нии иннервации мышц тела, снабжает нервной энергией и мыш­цы речевого аппарата. Н.А. Бернштейн назвал его уровнем палеокинетических регуляций (pale — от лат. слова «древний»).

Уровень В, обеспечивающий способность совершать коорди­нированные синергические движения, выполняет эту же функцию в отношении речевых актов, включая произнесение звука речи. Благодаря нервным структурам этого уровня вырабатываются Двигательные штампы, стереотипы, в том числе речедвигательные.

Уровень С предназначен для выработки умения совмещать внутреннее пространство тела и внешнее, находящееся вне него. Рамках речевой деятельности он осуществляет соотнесение, совмещение речевых движений с пространством (сила голоса, степень интенсивности артикуляционных движений и т.п.).

Следующие два уровня мозга — D и Е (высшие) — имеют еще большее отношение к речевой и другим ВПФ. Их функциональ­ные роли распределяются следующим образом: символический языковой уровень ответственен за способность приобрести зна­ние об абстрактных символах — буквах, цифрах, геометриче­ских, алгебраических знаках и пр., а гностико-праксический — за операции гнозиса (распознавания) конкретных стимулов и праксиса (воспроизведения) поз, например, кистей руки, паль­цев, артикуляции по их обобщенным топографическим схемам.

Функции гностико-праксического уровня в значительной мере конкретны (предметны) по своей психологической сути, а символического (языкового) — абстрактны, и, следовательно, выше по степени сложности.

Таким образом, уровень А, по Н.А. Бернштейну, является стволовым, а уровень В — подкорковым; уровни С, D и Е — кор­ковыми.

Кора является высшим отделом мозга, поэтому играет основ­ную роль в формировании и реализации ВПФ. Однако нельзя не учитывать и тот вклад, который вносит подкорковая область. Анатомически она является чрезвычайно сложной, составлен­ной разными структурами мозга Кроме того, подкорка много­функциональна, поскольку участвует в обеспечении:

- координации сложных двигательных актов;

- процессов ауторегуляции в организме (обмен веществ, иммунная, гормональная системы, биоритмические процес­сы и т.п.);

- подсознательных и бессознательных процессов психиче­ской деятельности.

Основные анатомические структуры подкорки образованы скоплением серого вещества в толще полушарий большого мозга и называются базальными ядрами. К ним относят хвоста­тое ядро, скорлупу, ограду и миндалевидное тело. Хвостатое ядро и скорлупа хотя и разделены внутренней капсулой, пред­ставляют собой одно ядро и имеют одинаковую гистологиче­скую структуру. В функциональном отношении они составля­ют единую систему — полосатое тело (striatum — стриатум). Полосатое тело является центром высшего порядка среди структур, составляющих экстрапирамидную систему, в которую также входят и другие структуры серого вещества: бледный пар субталамическое ядро, черная субстанция, красное ядро.

Они расположены вне основных пирамидных двигательных путей, и поэтому названы экстрапирамидными (extra — от лат. «над, вне») (рис. 15, цв. вкл.)

Полосатое тело и бледный шар составляют чрезвычайно важ­ную стриопаллидарную систему. Эта экстрапирамидная структу­ра включается в деятельность пирамидного пути, который идет из коры головного мозга, и тем самым принимает участие в ре­ализации произвольных движений. Филогенетически паллидум старше стриатума. Говоря обобщенно, паллидум отвечает преимущественно за «макромоторику», а стриатум — за «микромо­торику».

Принцип действия паллидума соответствует, по выражению Н.А. Бернштейна, характеру движения рыб — «все или ничего», т.к. рыба движется от головы до хвоста, всем телом. Принцип действия стриатума соответствует характеру движений птиц. Их движения дифференцированы, рассчитаны, точны.

Паллидум старше стриатума по филогенетическому возрасту, поэтому он контролирует его работу (тормозит). Это способству­ет соблюдению природно запрограммированного принципа «экономии усилий».

Стриопаллидарная система в целом обеспечивает сложные двигательные координации. Важно, что она имеет тесные связи с корой мозга, мозжечком, со спинным мозгом, а также много­численными базальными ядрами. Только при совместной деятельности всех этих структур мозга возможно выполнение нормативных движений.

Слаженная работа всей экстрапирамидной системы обеспе­чивает регулировку мышечного тонуса, установку всей мускула­туры для выполнения тонких целенаправленных движений.

В противоположность передней центральной извилине, где имеется тонкая локализация отдельных двигательных функций, подкорковыми узлами обеспечиваются целые комплексы движе­ний. Поражение базальных подкорковых ганглиев сопровожда­ется развитием двигательных нарушений.

Роль подкорки (экстрапирамидной системы) в осуществле­нии речевой и других ВПФ весьма значительна. Она ответствен­на за речевую микро- и макромоторику, и другие сложные двигательные координации. В ее функции входит также регуляция подсознательных и бессознательных психических процессов, о которых писал известный немецкий психиатр З. Фрейд. Кроме того, в состав подкорки входит энергетический блок мозга, вы­деленный и описанный А.Р. Лурией (см. выше), поэтому она участвует в активации коры мозга, поддерживая в ней необходимый тонус.

Другие базальные ядра — ограда и миндалевидное тело — яв­ляются составными частями так называемого лимбико-ретикулярного комплекса.

В продолговатом мозге, распространяясь на гипоталамус, серое вещество покрышки среднего мозга и варолиев мост, рас­положена ретикулярная, или называемая иначе сетевидная, фор­мация (рис. 12, цв. вкл.). Она играет главную роль в корково-подкорковых взаимоотношениях. Она получает также импульсы из мозжечка, подкорковых ядер и лимбической системы, а следовательно, принимает участие в обеспечении поведенческих реак­ций в плане их эмоционального обеспечения и адаптации к раз­личным жизненным ситуациям. Кроме того, ретикулярная фор­мация принимает важнейшее участие в обеспечении мышечного тонуса, регулируя положения тела, в обеспечении сердечного ритма и дыхания. Еще более значимо то, что эта система оказы­вает возбуждающее воздействие на кору головного мозга, приво­дя ее в состояние активности.

Лимбическая система ответственна за подсознательное, инс­тинктивное поведение человека, сходное с поведением живот­ных (выживание, размножение). Однако люди в определенной степени сдерживают лимбическую активность, поскольку у них кора мозга, в которую заложены культорологические мораль­но-этические нормы, оказывает регулирующее воздействие на «животные» побуждения.

На подкорковом уровне мозга расположены также таламус и гипоталамус, составляющие таламо-гипоталамический комп­лекс (рис. 12, цв. вкл.). Он предназначен для адаптации основных процессов внутренней среды организма к условиям внешнего мира. Иначе говоря, этот комплекс поддерживает гомеостаз — равновесие внутренней и внешних сред организма. К гипотала­мусу плотно примыкает главная гормональная железа — гипо­физ. Он также участвует непосредственно в регуляции деятель­ности вегетативной нервной системы (кровообращения, дыха­ния, обменных процессов и т.д.).

По Н.А. Бернштейну, функциональная активность этой об­ласти мозга поддерживается простейшими (итеративными, т.е. равномерно повторяющимися) ритмическими импульсами. К ним относится дыхание, сердцебиение, перистальтика ки­шечника и кровеносных сосудов, акты сосания, ползания, ходь­бы, бега. Не менее важны для здоровья ребенка простейшие ритмические действия, начиная с самых ранних периодов онтогенеза. В частности, чрезвычайно важно, чтобы акт сосания проходил активно и в течение 1-го года жизни, чтобы осуществ­лялись активное ползание, ходьба и т.д. Недостаток ритмиче­ских «допингов» нередко приводит к извращенным способам их «добора». Так, всем известны дети, которые долго сосут палец, пеленку, рукава одежды, грызут ногти, онанируют в младенче­стве и прочее.

Следовательно, деятельность таламо-гипоталамического комп­лекса имеет непосредственное отношение к формированию пси­хики ребенка, составляя важное звено онтогенеза в целом.

Большую роль мозжечок играет и в координировании слож­ных речевых движений. В сложных из них мозжечок выступает как главный указатель точности движений органов речевого ап­парата (объема, силы, направленности).

Из продолговатого мозга берут начало черепные нервы: IX пара — языко-глоточный нерв; X пара — блуждающий нерв;

XI пара — добавочный нерв; XII пара— подъязычный нерв. Именно они имеют прямое отношение к иннервации органов речевого аппарата (рис. II).

III Глазодвигательный нерв

V Тройничный нерв

VII Лицевой нерв

Остальные черепные нервы расположены в других отделах ствола — ножках и мосте мозга: III пара (ядра глазодвигательно­го нерва) и IV пара (ядра блокового нерва) расположены в сред­нем мозге, представленном ножками мозга и четверохолмием. Ядра V пары — тройничный нерв, VI — отводящий нерв, VII - лицевой нерв, VIII — слуховой нерв — располагаются в Варолиевом мосте.

За исключением X пары (блуждающий нерв), все черепные нервы предназначены для иннервации области голова — шея. Сами названия нервов в этом смысле весьма показательны: обо­нятельный, лицевой, тройничный, подъязычный и прочие. Если бы не упомянутая выше X пара (блуждающий нерв), снабжаю­щая нервной энергией область голова— шея, а также бронхи, трахею, легкие, сердце и живот (эпигастральную область), то сказки о говорящей голове вполне могли бы быть реальностью. Благодаря черепным нервам голова имеет отдельную, мощную иннервацию.

Даже не прибегая к метафоре о говорящей голове, можно констатировать, что специальное, по сути, автономное снабже­ние области головы нервной энергией, — чрезвычайно важный факт для понимания мозговых механизмов психики человека.

Следует отметить, что ядра черепных нервов анатомически принадлежат к нижней части головного мозга, а проводящие пути имеют значительную вертикальную протяженность: они простираются от коры мозга до ствола и спускаются далее в спинной мозг.

Несмотря на такое различие в анатомическом представительстве этих систем («по высоте»), обе они относят­ся к одному и тому же (по функциональной иерархии) уровню, поскольку выполняют одну и ту же задачу — снабжают мышцы нервной энергией. Часть проводящего пути, которая относится к черепным нервам, носит название корково-ядерного, или, иначе, кортиконуклеарного пути (cortic — «кора», nucleus — «ядра»), остальная часть обозначается как пирамидный путь (рис. 18, цв. вкл.). Он обеспечивает нервной энергией конечнос­ти тела и вместе с экстрапирамидной системой способствует развитию и исполнению различных по степени сложности дви­жений.

Кровь, омывающая мозг, составляет 20% всей крови, несмот­ря на то, что вес его — 2% от общего веса тела человека. Кровь переносит жизненно важные вещества — кислород и глюкозу. 4—8 минут отсутствия кислорода (гипоксия) повреждает мозг или приводит к летальному исходу.

Кровь поступает к головному мозгу по двум парам артериаль­ных стволов: внутренним сонным (аа. carotes interims) и позво­ночным артериям (аа. vertebrales). Эти четыре отдельных питаю­щих мозг сосуда после вхождения в полость черепа образуют анастомотическую сеть, состоящую из Виллизиевого круга и ос­новной артерии (аа. basilaris). Собственные мозговые артерии яв­ляются продолжением этой системы анастомозов.

Передняя мозговая артерия отходит от внутренней сонной артерии и отдает пять основных ветвей: орбитальную, лобнопо-люсную, перикаллёзную, каллёзомаргинальную и теменную. После отхождения передней мозговой артерии внутренняя сон­ная артерия превращается в среднюю мозговую артерию — самую большую из всех церебральных артерий.

Средняя мозговая артерия кровоснабжает большую часть конвекситальной поверхности полушария. Она ответственна за все те участки лобной, височной и теменной долей, поражение которых в доминантном полушарии вызывает такие важные очаговые симптомы, как моторная и сенсорная афазия, алексия, аг­рафия, апраксия, акалькулия и нарушения схемы тела.

Задние мозговые артерии являются концевыми ветвями ос­новной артерии. Они кровоснабжают средний мозг, зрительные бугры, покрышку моста, теменно-затылочную область.

Для понимания клинических картин ряда нарушений психи­ческого и речевого развития, особенно при заикании, а также патологии речи у взрослых, необходимо учитывать состояние вегетативной нервной системы, которая носит также название автономной. Основная функция этой системы — обеспечение гомеостаза (равновесия внутренней среды организма со внешней средой). Это необходимо, например, для того, чтобы не было на­рушений сердечного ритма, дыхания, перистальтики кишечни­ка, желчного пузыря и т п.

Состояние гомеостаза достигается за счет постоянства внут­ренних химических процессов, действующих в организме чело­века.

Сведения о состоянии вегетативной нервной системы на уровне регуляторных систем мозга получает прежде всего гипо­таламус, ствол мозга и спинной мозг, которые посылают корригирующие сигналы в патологические очаги организма. В свою очередь, вегетативные процессы контролируются более высоки­ми по иерархии структурами мозга, и в первую очередь — гипоталамусом.

1. 
   Из каких частей состоит ЦНС?
   
2. 
   Чем функционально центральная нервная система отличается от периферической?
   
3. 
   Какова природа нервной энергии (импульса, флюида)?
   
4. 
   Всегда ли мозг считался субстратом психики?
   
5. 
   Какие функции приписывались нервам?
   
6. 
   Что такое нервные цепи?
   
7. 
   Что такое синапс?
   
8. 
   Каков в общих чертах механизм образования синапса;
   
9. 
   В чем состоит преимущество большого числа синапсов в моз­ге человека?
   
10. 
    Как социальная среда влияет на созревание нервных цепей?
    
11. 
    Что означает термин «блок мозга»?
    
12. 
    Кто выделил и описал блоки мозга?
    
13. 
    Что означает термин «энергетический» по отношению к 1 бло­ку мозга?
    
14. 
    Что означает термин «передний блок мозга», и каковы его ос­новные функции?
    
15. 
    Что означает термин «задний блок мозга», и каковы его ос­новные функции?
    
16. 
    Какой блок мозга называется накопительным, и почему?
    
17. 
    Какой блок мозга называется реализующим, и почему?
    
18. 
    Каково значение собственно лобных долей мозга?
    
19. 
    Какие доли мозга ответственны за функции осознания, пла­нирования, контроля и регуляции?
    
20. 
    Покажите на рис. 5 (см. цв. вкл.) блоки мозга. Назовите их.
    
21. 
    Какая борозда разделяет мозг на передний и задний блоки?
    
22. 
    Какие отделы энергетического блока мозга вы можете на­звать?
    
23. 
    Являются ли правое и левое полушария анатомически само­стоятельными блоками мозга?
    
24. 
    В чем основные отличия в функциональной специализацииправого и левого полушарий мозга?
    
25. 
    Что означает понятие доминантности полушария?
    
26. 
    Что означает понятие субдоминантности полушария?
    
27. 
    Что означает термин «полушарная асимметрия мозга»?
    
28. 
    Почему термин «асимметрия» пишется с одним «с» и двумя «м»?
    
29. 
    Что означает термин «левшество»?
    
30. 
    Что такое явное и потенциальное (скрытое) левшество?
    
31. 
    О каких особенностях мозговой деятельности может гово­рить левшество?
    
32. 
    Надо ли переучивать левшей?
    
33. 
    Изменит ли переучивание с левой руки на правую врожденные особенности мозговой организации высшей психической деятельности?
    
34. 
    Какие преимущества имеет правша в сравнении с левшой, и наоборот?
    
35. 
    Какие преимущества имеет человек с повышенной функциональной активностью правого полушария и повышенной функциональной активностью левого?
    
36. 
    Чем грозит гиперактивность правого полушария?
    
37. 
    Чем грозит межполушарный конфликт?
    
38. 
    У кого левшество встречается чаще — у мужчин или женщин?
    
39. 
    Какие виды полей коры, различающихся по иерархии, вы знаете?
    
40. 
    Какие виды коры, различающиеся по модальности вы знаете?
    
41. 
    0 каких полях можно сказать, что они функционально однородны?
    
42. 
    Какие поля коры называют ассоциативными и почему?
    
43. 
    Почему третичные поля коры называют полимодальными?
    
44. 
    Какие функции выполняют третичные поля?
    
45. 
    Какое расположение имеют разные виды полей по отношению к его ядру?
    
46. 
    Что такое зоны перекрытия?
    
47. 
    Какие функции соответствуют зоне ТРО?
    
48. 
    Какое влияние на речевую функцию оказывают первичные, вторичные, третичные поля коры?