Рус. пер. М. Пахомова (1789), В. Н. Карпова (1863), А. Н. Егунова (1971). Лит

(1971).

«ГОСУДАРЬ» («II Principe») — произведение итальянского политического писателя и историка ff. Макиавелли, принесшее ему всемирную известность. Состоит из посвящения Лоренцо Медичи, племяннику папы Льва XII и правителю Флоренции, и 26 небольших глав. Создано в июле—декабре 1513, издано в 1532 в Риме. Жанр произведения—не столько трактат, излагающий отвлеченную теорию, сколько речь, воззвание, побуждающее к конкретному действию. Заявляя, что он «намерен следовать правде не воображаемой, а действительной», Макиавелли формулирует основные принципы политического поведения «нового государя», которому надлежит освободить Италию от «варваров», т. е. от хозяйничающих в ней иноземцев, и вернуть ей свободу. Государь, желающий сохранить власть, сколь бы он ни был привержен добродетели, «должен приобрести умение отступать от добра». Ибо в мире, где правит фортуна, все подвижно и переменчиво, и сами границы между добром и злом оказываются зыбкими, неустойчивыми. В этих условиях единственный надежный критерий оценки действий государя дает их результат, коим они могут быть оправданы, однако, по Макиавелли, результат этот должен быть нацелен не на осуществление сугубо частных интересов, но на «благо отечества» — создание сильного итальянского государства. Итак, в зависимости от обстоятельств государь должен держать и проявлять себя по-разному—именно в этом будет заключаться его особенная доблесть («вирту»), заставляющая его сочетать противоположные природы («человека и зверя») и качества характера («льва и лисы»), В данном пункте своего учения Макиавелли как будто сближается с ренессансными гуманистами, признававшими за человеком способность овладеть любой природой, преобразить себя в любую сущность. Однако близость эта имеет свои пределы, ибо, по Макиавелли, человек, следуя своим природным склонностям, в действительности не способен «меняться в лад со временем и обстоятельствами», и поэтому его удача и благополучие не могут быть постоянными. В этом трагедия человека и трагизм государя.

Лит.: Хлодовскии Р. И. Кризис в ренессансной Италии и гуманизм Макиавелли: трагедия «Государя».—В сб.: Из истории социальных движений и общественной мысли. М., 1981, с. 133—157; GilbertA. N. Machiavelli's Prince and its forerunners. Durham, 1938; Dotti U. Niccolo Machiavelli: La fenomenologia del potere. Mil., 1979.

Соч.: Oeuvres théologiques et grammaticales de Godescalc d'Orbais, 1945; Monumenta Gennaniae Historica, Poetae latini III, 707—38; IV, 934-36; VI, 86-106..

Лит.: Jolivel J. Godescalc d'Orbais et la Trinité. P., 1958; Cam D. The debate on predestination.—«Charles the Bald: court and kingdom», 1981; Nineham D. Gottschalk of Orbais: Reactionary or Presursor of the Reformation?-«Journal of Ecclesiastical History», 1989, 40/1.

S. В. Петров

ГРАЖДАНСКОЕ НЕПОВИНОВЕНИЕ-полити-

ческое действие, выражающееся в намеренном нарушении закона ради инициирования изменений в законодательстве или политике правительства. Акции гражданского неповиновения могут носить прямой (неисполнение опротестовываемого закона) и непрямой (неисполнение иных законов) характер. Идея гражданского неповиновения была сформулирована Г. Торо в эссе «О долге гражданского неповиновения» (1849), в котором он показал, что отказ от уплаты налогов может стать важным средством противодействия несправедливой политике государства. Действенность гражданского неповиновения была продемонстрирована в многочисленных кампаниях протеста в 20 в. (в частности, М. Ганди, М. Л. Кинга).

Философско-политическое обоснование гражданского неповиновения в рамках теории конституционной демократии было предложено Дж. Роулзом, который рассматривает гражданское неповиновение как одну из форм демократической оппозиции публичной воле, утверждаемой на основе мажоритарного принципа. Гражданское неповиновение возможно лишь в условиях той социальной модели, которую принято называть открытым обществом (К. Поппер) и согласно которой социальные институты рассматриваются как продукты человеческого творчества, а их сознательное изменение обсуждается в терминах пригодности для достижения человеческих целей и намерений. Концепция гражданского неповиновения явно или неявно основывается на предположении, что общество представляет собой систему кооперации между равными и ущерб, нанесенный каким-то членам сообщества вследствие существующего порядка, дает им основание требовать соответствующего изменения порядка и добиваться этого изменения всеми допустимыми в рамках самого порядка средствами. Гражданское неповиновение представляет со

бой один из способов разрешения естественно возникающего в демократически организованном обществе противоречия между обязанностью гражданина подчиняться законам, принятым законодательным большинством, с одной стороны, и его правом отстаивать свои свободы и нравственной обязанностью противостоять несправедливости—с другой. Гражданское неповиновение—это сопротивление несправедливости способами хотя и противоречащими закону, но находящимися в рамках законности. По смыслу действия—это обращенное к чувству справедливости большинства сообщества заявление о несогласии с нарушением принятых принципов социальной кооперации. Как политическое действие гражданское неповиновение адресовано большинству, удерживающему власть, и оправдывается принципами, регулирующими конституцию и другие социальные институты. В этом плане оно представляет собой неповиновение (отдельному) закону при верности законодательству и принципу верховенства права. Как публичное действие гражданское неповиновение не только адресовано общественности, но и совершается публично; в нем участвуют открыто и честно. Как ненасильственное действие оно выражает принятие политической системы и признание чувства справедливости других. Гражданское неповиновение следует отличать от отказа по убеждениям, посредством которого проявляется всего лишь личная позиция человека, но не протест против существующего порядка.

Социально-политические характеристики гражданского неповиновения обусловливают принципиальные основания для оправдания конкретных акций гражданского неповиновения: они а) действенны лишь в случаях серьезного нарушения основных свобод каких-либо меньшинств, которое чаще всего очевидно для всех; б) имеют политический смысл в ситуации, когда оказались безрезультатными корректно использованные другие средства политической борьбы; в) оправданны при условии, если их осуществление не сопряжено с ущемлением свобод других граждан или девальвацией доверия к закону и конституции, а также не ведет к такому общественному беспорядку, который способен подорвать существующий конституционный строй.

Лит.: Опыт ненасилия в XX в.: Социально-этические очерки. М., 1996; Роулз Дж. Теория справедливости. Новосибирск, 1995, с. 326—343; Zinn H. Disobedience and Democracy. N. Y., 1968; Sharp G. The Dynamics ofNonviolent Action, v. 1—3. Boston, 1973.

P. Г. Апресян

ГРАЖДАНСКОЕ ОБЩЕСТВО-1) общество, в котором сочетаются частные и общие интересы (см. Гегель), 2) общество, достигшее партнерских отношений с государством, способное поставить государство под свой контроль, в котором возможность его членов реализовать свои права и обязанности дополняется способностью государства обеспечить безопасность общества в целом и отдельных граждан; 3) общество, контролирующее не только государство, но и богатство страны, общество с развитыми партнерскими отношениями между обществом, государством и экономикой. В целом гражданское общество можно охарактеризовать как самоорганизующееся начало и сосредоточение негосударственных отношений.

Понятие гражданского общества формировалось в ходе развития мировой политической мысли. Первые отчетливые

Создание гражданского общества предполагало высвобождение частной жизни, семьи и бизнеса из-под власти государства. При этом индивид получал свободу вероисповедания; повседневная жизнь выходила из-под политической опеки; индивидуальный интерес, особенно в вопросах о частной собственности и коммерческой деятельности, получал поддержку закона. Наличие зрелого гражданского общества означает соблюдение неотъемлемых естественных прав человека, признание их морального равенства. Центральным становился вопрос о соотношении «суверенного государства» к «суверенному народу», представлявшему легитимную основу государственной власти. Система сдержек и противовесов обеспечивала нахождение баланса между ветвями власти, между обществом и государством, свободой и ответственностью, силой и правом. Государство не просто изгонялось из частной жизни, экономики, духовной жизни, а, напротив, ставилось обществом под контроль, который осуществлялся, в частности, по вопросу способности власти обеспечить безопасность этих сфер и их свободу, пресечь даже посредством легитимного насилия любые притязания, оказать на них давление со стороны также негосударственных структур, напр., криминальных, монополий и пр.

Идея построения гражданского общества принадлежит либеральной мысли 18 в., еще не отделяющей гражданские свободы от проблем морали и социального равенства. Позже понятие гражданского общества сохраняет позитивное отношение к свободам граждан, их правам и обязанностям по отношению к государству. Государство со своей стороны трактуется как выражающее интересы граждан. Гражданское общество включает в себя разделение публичной и частной сфер и вместе с тем их взаимодействие. На основе этого принципа женщины были вовлечены в публичную сферу, хотя прежде под автономным и ответственным индивидом понимался только мужчина.

Сегодня западные социальные теории располагают набором эмпирических черт, без которого общество не может быть названо хорошим. Понятие «хорошее общество» (Good Society) базируется на идее гражданского общества и расширяет его границы. «Хорошее общество»—это не реальность, а теоретический инструмент для анализа достижений человечества в социальной сфере и их концептуализации на уровне эмпирических обобщений. К неотъемлемым чертам относятся: свобода и права человека, способность человека быть ответственным в свободе, стремиться не только к негативной свободе—свободе «от» (принуждения, зависимости), но и к позитивной свободе — свободе «для» (самореализации, осуществления своих планов, постановки социальных целей и пр.); достижимость минимума социальных и природных благ; наличие социального порядка. Таким порядком обладает гражданское общество. Классический термин философии, политологии и юридической науки до 60-х гг. 20 в. означал общество, которое способно поставить под контроль государство. В 60-х гг. юрист Р. Найдер организовал общество охраны потребителей и произвел теоретическое расширение этого

Лит.: Современный либерализм. М., 1998; Held D. Models of Democracy. Stanford, 1987; Held D. Prospects for Democracy. North, South, East, West. Stanford, 1993; Isaac K. Civies for Democracy. Wash., 1992; Liberalism and the Good, ed. by R. B. Douglass, G. M. Mare, Н. S. Richardson. N. Y.-L., 1990; PelcynskiZ. A. The State and Civil Society. N. У., 1984.

ГРАЖДАНСКОЕ ПРАВО (лат. jus сг^)—одно из основных понятий политически-правовой мысли, зародившееся в античности и получившее особое развитие в 17 Ι 8 вв. в учениях Г. Грация, С. Пуфендорфа, Т. Гоббса, Дж. Дакка, где оно нередко отождествляется с «гражданским законом» (лат. lex civilis) в противоположность «естественному праву». Гроций называет гражданские права «внутригосударственными правами», считая, что «матерью... внутригосударственного права является самое обязательство, принятое по взаимному соглашению» («О праве войны и мира». М., 1994, с. 48). К внутригосударственному праву Гроций относит «как воздержание от чужого имущества, так и возвращение полученной чужой вещи и возмещенной от нее выгоды» (там же, с. 46). По мнению Гоббса, «выгода, получаемая человеком от уменьшения права другого человека (имеется в виду «общественный договор».— Т. Д.) состоит в уменьшении препятствий к использованию своего собственного первоначального права» («Левиафан», Соч. в 2 т., т.2. М., 1991, с. 100), что становится возможным благодаря появлению принудительной власти.

Особое значение понятие гражданского права приобретает в трудах Ж.-Ж. Руссо: по «общественному договору человек теряет свою естественную свободу и неограниченное право на то, что его прельщает и чем он может завладеть; приобретает же он свободу гражданскую и право собственности на все то, чем обладает» («Об общественном договоре».— Руссо. Трактаты. М., 1969, с. 164). Руссо толкует гражданское состояние как единый политический организм, где действует принятое народом-сувереном гражданское право и где естественное неравенство заменяется политическим равноправием. Гражданская свобода выступает здесь как свобода, ограниченная «общей волей», а обладание имуществом из результата первоначального захвата «сильнейшего» превращается в «собственность, которая может опираться лишь на основание юридиче*

ГРАЖДАНСКОЕ СОСТОЯНИЕ (лат. status civilis)— понятие, получившее развитие в европейской социальной философии 17—18 вв. и характеризующее жизнь человека в обществе в отличие от его изолированного естественного состояния. По убеждению Гуго Греция, С. Пуфендорфа, Дж. Локка, Т. Гоббса, Т. Пейна, особенно Ж.-Ж. Руссо гражданское состояние устанавливается в результате общественного договора. Причины перехода к нему у разных мыслителей различны: Гоббс трактует гражданское состояние как прекращение «войны всех против всех», начавшейся в естественном состоянии, Локк—как возможность предотвращения такой войны, Руссо—как воплощение принципов равноправия и демократии. Люди переходят к гражданскому состоянию, добровольно ограничивая свои естественные права и передавая часть их (тем самым отчуждая их от себя) третьему лицу в качестве общей политической власти. Для Гоббса это абсолютная монархическая власть, пожирающая в образе некоего библейского чудовища (Левиафана) права отдельных граждан, обязанных ему беспрекословно повиноваться: «Я уполномочиваю этого человека или это собрание лиц и передаю ему мое право управлять собой при том условии, что ты таким же образом передаешь ему свое право и санкционируешь его действия» (Левиафан.-Соч. в 2т., т. 2. M., 1991, с. 133). Согласно Локку, стремление избежать состояния войны на начальной фазе истории — «главная причина того, что люди образуют общество и отказываются от естественного состояния» (Два трактата о правлении.—Соч., т. 3. M., 1988, с. 273).

Руссо вносит много новых моментов в понимание гражданского состояния (гражданского общества). Во-первых, оно устанавливается в результате устранения первого, несправедливого договора и заключения второго, справедливого. Во-вторых, сувереном, т. е. законодательной властью государства признается весь народ, в связи с чем Руссо вводит понятие «общей воли». В-третьих, устанавливается юридическое равноправие и имущественное равенство. В-четвертых, Руссо проводит различение между участниками этого состояния как частными лицами и ими же как гражданами, отделяя тем самым экономику от политики. Наконец, гражданское состояние рассматривается как промежуточное звено между индивидами и политической властью (государством), на котором строится правовое государство: «...первоначальное соглашение молчаливо включает в себя такое обязательство, которое одно только может дать силу другим обязательствам: если кто-либо откажется подчиниться общей воле, то он будет к этому принужден всем Организмом» («Об общественном догово

ре».—Р»'ссо. Трактаты. М,, 1969, с. 313). Эти положения Руссо и других идеологов третьего сословия вошли в «золотой фонд» демократических программ и оказали влияние на мыслителей последующих столетий.

Ныне гражданство рассматривается как политико-правовое понятие, обозначающее принадлежность того или иного лица к определенному государству. Гражданство является основой конституционно-правового статуса индивида, определяет реализацию в полном объеме всей совокупности его основных прав и свобод—в т. ч. возможности участия в политической, социальной, культурной жизни общества. Международным правом, и прежде всего Всеобщей декларацией прав человека (1948), закреплен принцип равноправия всех граждан на территории государства вне зависимости от оснований приобретения данного гражданства (по рождению или в силу иных обстоятельств). Вместе с тем международным право допускается наличие лиц, имеющих двойное гражданство (т. н. бипатридов) и лиц без гражданства (апатридов).

Вся западная цивилизация, по Деррида, возникла и развивалась под знаком фонетического линейного письма как возможности накопления опыта, знаний, богатств. Фонетическое письмо (в чистом виде никогда не реализовавшееся) всегда предполагало жесткое разведение двух сторон знака—чувственной и умопостигаемой, означающей и означаемой. По традиции звук, голос воспринимается как нечто синонимичное смыслу и духу, а письмо трактуется как нечто условное и вторичное. Деррида хочет, чтобы мы взглянули на это иначе и увидели «письмо до речи» или «прото-письмо», а в нем—саму возможность членораздельности, артикуляции. Однако, по сути, никому в философской традиции еще не удавалось это сделать: Платон, Гегель, Гуссерль, Хайдеггер в конечном счете абсолютизируют наличие-присутствие (presence) в разнообразных его видах и формах (сущность, эйдос, субъект, означаемое) и оказываются слепы к различиям и следам «письма». То же самое, применительно к иному материалу,