Ю.А. Рылов Антропонимия как явление языка и культуры

Ю.А. Рылов

Антропонимия как явление языка и культуры

Антропонимы — важнейший компонет лексической системы любого языка. Это первые слова, которые усваивает человек, и последние, которые он утрачивает при афатических расстройствах речи [Якобсон, 287]. Личные имена как лексические единицы обладают определенным набором сем: человек, пол, национальная принадлежность; возможны также коннотации, связанные с социальной, региональной или возрастной характеристикой человека, а также с принадлежностью человека к определенной эпохе. Ограничимся одним примером. Имя Froilán — если мы его встретим на страницах современной прессы — может принадлежать пожилому человеку, с большой степенью вероятности происходящему из Леона: этим именем, по данным К.Гарсия Гальярин, нарекались младенцы в период между 1900-1940 годами преимущественно в Леоне, где это имя особо почитается, так как San Froilán — один из святых покровителй этого города [García Gallarín, 333]. Похожую информацию несут русские имена Митрофан и Тихон, некогда наиболее распространенные в воронежском регионе крестянские имена, которые давались в честь наиболее почитаемых в здесь святых — Митрофана Воронежского и Тихона Задонского; в настоящее время эти имена сохранились лишь у представителей самой пожилой части населения; чаще эти имена встречаются в виде отчеств и патронимических фамилий. Таким образом, антропоним «несет информацию о внешнем мире и представляет собой важный атрибут человека, сравнимый с цветом кожи, ростом или происхождением» [ibidem, 10].

В то же время антропонимы — не только часть лексики, но и неотъемлемая часть культуры этноса: каждый этнос обладает своими ономастическими традициями, отражающими этнический менталитет. Несмотря на внешнее сходство современных ономастических систем, заключающееся в наличии имени и фамилии, ономастическая система каждого этноса — явление глубоко специфическое как в отношении статуса ее единиц, так и их функций. Так, для русских понятие фамилии связано прежде всего с семьей: все члены русской семьи носят, как правило, одну фамилию — фамилию отца. В испанской семье, состоящей из трех человек — отец, мать и сын — у каждого будет своя фамилия; при этом фамилия ребенка будет составлена из компонентов фамилий обоих родителей — первой фамилии отца и первой фамилии матери (именно в таком порядке). Наличие двух обязательных фамилий — главной считается фамилия отца — особенность испанской культуры и самовосприятия испанцев. В свою очередь, возникновение традиции двух фамилий было вызвано фактом языкового характера — низкой семиотической силой наиболее распространенных патронимических фамилий.

Проблемы взаимодействия собственно языкового аспекта и социокультурного заслуживают более пристального внимания со стороны лингвистов.

Будучи частью лексической системы, антропонимы — личные имена, фамилии — приобретают в каждом языке неповторимые в других языковых системах характеристики как семантического, так и функционального порядка. Большая часть испанских и русских личных имен совпадает по происхождению, что объясняется принадлежностью обоих этносов к христианскому миру. Так, русские имена Иван, Петр, Юрий, Мария, Анна, Марфа соотносятся с испанскими Juan, Pedro, Jorge, María, Ana, Marta. Очевидно также, что как русские, так и испанские имена имеют различный статус в соответствующих лексических системах, различную «ценность». Во-первых, испанские имена проявляют тенденцию к образованию родовых пар: Juan — Juana, Pedro — Petra, José — Josefa, Mario — María, Alberto — Alberta, Angel — Angela, etc. Среди русских имен в настоящее время это довольно редкое явление. Во-вторых, некоторые имена, например José, Marta — очень распространены в Испании, что же касается их русских эквивалентов, этого утверждать нельзя: имя Иосиф в России редко используется русскими, как и некоторые другие библейские имена (Адам, Ева, Самуил, Ребека, Сара и др.). Что касается имени Марфа — Marta, то в наши дни оно практически не встречается, в прежние эпохи оно было именем социально маркированным — преимущественно крестьянским, как и имена Фекла, Агафья (cр.Tecla, Ágata, не имеющие таких коннотаций в испанском социуме).

У русских действует традиция «один человек — одно имя» (хотя довольно продолжительное время после принятия христианства было принято иметь два имени — церковное и мирское: «в крещении Иосиф, а мирьскы Остромир», «боярин Федор, зовомый Дорога»). Для испанцев несколько имен, получаемых при крещении (лишь два фиксируются в документе, удостоверяющем личность) — обычная практика, позволяющая не только иметь нескольких небесных покровителей, но и, согласно испанским традициям именования новорожденных, отдать дань уважения представителям старших поколений: по данным Гарсия Гальярин 70% испанцев носят семейные имена (родителей или бабушек и дедушек, реже других родственников) [García Gallarín, 27]. При этом возможны сочетания мужского и женского имен: José María — мужское имя; María José, María Jesús — женские имена. Часто сочетание двух имен образует унитарное имя, имеющее собственные дериваты: Juan Carlos — Juanco, José María — Chema, María Antonia — Marian, María del Carmen — Maica, María Jesús — Chus.

Еще один пример, подтверждающий уникальность функционирования личных имен в ономастических системах. Имя María в системе испанских имен часто выступает как своеобразное «нулевое имя», то есть как имя, которое опускается, но значимое существование которого предполагается. Речь идет об именах, получивших название advocaciones marianas, то есть именах, обозначающих различные проявления Девы Марии. Известно, что имена типа Dolores, Almudena, Remedios, Socorro, Carmen и многие другие по сути являются лишь частью полных имен María (de los) Dolores, María (de) Almudena, María (de los) Remedios, María (del) Socorro, María (del) Carmen. По духу и часто по форме такие имена напоминают названия православных имен, посвященных Богородице (Ср.: Икона Божьей Матери Владимирская, Икона Божьей Матери Отрада, или Утешение, Икона Божьей Матери Умиление).

Уникальность русской ономастической системы среди прочих ее особенностей обеспечивает наличие отчества. В полной русской антропонимической модели имеются два компонента, передаваемые ребенку от отца: отчество (образованное непосредственно от имени отца) и фамилия, передающаяся из поколения в поколение по мужской линии. Замужние женщины, как правило, принимают фамилию мужа, но на всю жизнь сохраняют отчество, полученное от отца при рождении. Русское отчество — важнейший компонет речевого этикета, часто используемый в тех ситуациях общения, когда испанцы прибегают к этикетным словам señor, don.

Соответствующее русское имя как нарицательная единица и составляющая идиоматических выражений часто используется в диминутивной форме Иванушка, просторечной Ванька или в сочетании с отчеством и/или фамилией. Ср.: Иванушка-дурачок — герой русского фольклора, в переносном смысле — наивный, глупый, но в то же время добрый человек; валять ваньку — валять дурака; Иван Иваныч — некто, один человек: Получалось, что виноваты некие Иваны Ивановичи, руководившие конкретными ведомствами (Известия, 1990, 17 февр.); Иван Иванович Иванов означает «некто, русский». Похожее значение, но с коннотацией «низкий социальный статус» имеет исходная форма Иван: На Иване далеко не уедешь. Просторечная форма Ванька означала «извозчик»: Инженер и надворный советник переоделись ваньками и, пошатываясь, вошли в трактир (Акунин, Алмазная.колесница). Приведенные примеры не покрывают всего многообразия значений, которые могут иметь имена Juan — Иван как имена нарицательные, но убедительно свидетельствуют о том, что они выполняют несхожие роли в испанской и русской картинах мира, хотя некоторые семы (например, «простой человек») могут совпадать — в силу высокой частотности данных имен.

Самое удивительное заключается в том, что имена библейских персонажей, христианских святых, исторических персонажей и литературных героев, которые объективно должны интерпретироваться одинаково — поскольку восходят к одним и тем же прецедентным текстам, часто переходят в категорию имен нарицательных в испанском и русском языках в разных значениях. Начнем с ветхозаветного имени Adán — Адам. В испанском языке это имя обозначает «грязный, оборванный, неопрятный человек»: Hombre, estás hecho un Adán; Manuel es un típico Adán, se viste mal y no se cuida nada [Sanmartín Sáez, статья Adán]. Для русских же Адам это скорее физически совершенный человек; русское выражение в костюме Адама означает «голый».

Центральная фигура всех христианских культур — Иисус Христос. В русской и испанской языковых картинах мира он представлен по-разному. В испанском языке имеется целый ряд междометных энантеосемических образований с именами Jesús, Cristo, Jesucristo, выражающих широкий спектр эмоций — от жалобы, неудовольствия или удивления до испуга и облегчения: ¡Jesús!, ¡Jesucristo!, ¡Cristo!, ¡Santo Cristo!, ¡Jesús, Dios mío!, ¡Jesús,María y José!, ¡Jesús mil veces! Междометие ¡Por los clavos de Cristo! выражает протест, нетерпение, просьбу или приказ; ¡Ni Cristo que lo fundó! — эмфатическое отрицание вероятности чего-либо.

Имеется целый ряд идиоматических выражений. В словаре M. Молинер среди прочих находим следующие: como a un Cristo dos pistolas (как Христу два пистолета) «не подходить», como Cristo con los mercaderes (как Христос с торговцами) «непримиримый, твердый», donde Cristo dio las tres veces (где Христос крикнул три раза) «очень далеко», poner a alguien como un Cristo (обращаться с кем-либо как с Христом) «обращаться плохо, оскорблять», armarse la de Dios es Cristo (кричать, что Бог это Христос) «устроить скандал» [Moliner, статьи Cristo, Jesús]. Другие словари фиксируют: a mal cristo, mucha sangre (плохому Христу, много крови) — говорится о картине или книге, в которых используются низкопробные приемы для привлечения внимания публики; cristo con todos (Христос со всеми) — фраза, завершающая работу; ni por cristo (ни ради Христа) — ни за что на свете; sacar el cristo (вытащить Христа) — прибегнуть к решающему средству убеждения [Diccionario de la lengua española, статья Cristo]. В словарях арго тоже содержится несколько идиом с этим онимом: como hay Cristo que «клянусь»: ¡Como hay Cristo que no me ve el pelo para los restos! «Клянусь, что вы меня больше не увидете!»; ni Cristo, no hay Cristo que «никто»: En esta oficina no te echa la mano ni Cristo; Se pone a chapurrear español y no hay Cristo que lo entienda; todo Cristo «все»: El dueño del local se cabreó y mandó echar fuera tó (todo) Cristo. Ni para Cristo усиливает отрицание: ¡No salgo ahora ni pa Cristo! [Martín Martín; Sanmartín Sáez, статьи Cristo].

Русская фразеология с указанным именем носит ограниченный характер и по духу отличается от испанской: в ней не проглядывается десакрализация образа Христа, свойственная в известной мере испанской фразеологии. Междометия Господи Исусе!, Господи Исусе Христе! выражают испуг, удивление; Христа ради — усиливает просьбу; Христос с тобой! — обозначает предупреждение, пожелание благополучия или согласие; выражение жить как у Христа за пазухой — жить хорошо, быть защищенным, проcить Христом-богом — просить сильно. В русских десакрализованных выражениях возможно слово Бог, но никогда Христос. Имя Богородицы Мария вообще табуировано в русской идиоматике, в то время как в испанском языке имеется ряд экспрессивных выражений: no es cada día Pascua ni Santa María «не каждый день праздник»; para él no hay más Dios ni Santa María que ... «для него не существует ничего, кроме…»; ¡abre, María, la puerta! — восклицание, обозначающее удивление; ¡Ave María!, ¡ Ave María Purísima! — устаревшие приветствия и междометия со значением удивления; Buenas manos tiene María Santísima para sacar pollos (cebar gorriones) — все у нее получается; el mes de María — май; la tierra de María Santísima — Aндалузия. Выражение las tres Marías во времена Франко обозначали на студенческом жаргоне три дисциплины — религию, политику и физкультуру.

Стали именами нарицательными в обоих языках имена самых известных героев испанской литературы: Quijote — дон Кихот и Sancho Panza — Санчо Панса, но в разных значениях. Испанская фраза Se porta como un Quijote означает «ведет себя как дурак, вмешивается в чужие дела», в русском же языке дон Кихот — благородный, бескорыстный человек. Это значение появилось в русском языке не сразу. Первоначально это имя означало «смешной человек, делающий что-то бесполезное». Ср.: «Державин, выражаясь его же слогом, «донкишотствовал собой» десять месяцев и оказался не только побежден, но и смешон, потому что его волшебный отлет из Петрозаводска при переводе на язык прозаический был не что иное, как бегство» (Ходасевич В. Державин. М.: «Книга», 1988). Значение «благородный, бескорыстный человек» появилось в результате интерпретации этого образа в русской литературе (особенно благодаря Ф.М.Достоевскому и И.С.Тургеневу) и литературной критике.

Имя оруженосца дона Кихота Санчо Пансы входит в целый ряд идиоматичных выражений: como Sancho Panza «как практичный человек, без идеалов», encontró Sancho con su Rocín «один другого стоит»; allá va Sancho con su Rocín — говорится о неразлучных друзьях; como dijo Sancho: donde me siente, allí estará la cabecera «как сказал, так и будет». Sancho Panza может быть также прозвищем толстого человека. Для русских Санчо Панса — постоянный спутник или верный друг.

Различия в значениях имен из одних и тех же прецедентных текстов в разных культурах обусловлены взаимодействием следующих факторов: собственно языкового, культурного, исторического. Действие языкового фактора заключается в реализации системных отношений в лексике; например, оним дон Кихот заполнил в русском семантическом пространстве определенную лакуну, компенсировал отсутствие отдельного слова со значением «благородный, бескорыстный человек». Действие культурных факторов многообразно: это и традиции народа (фольклорные и литературные), его менталитет, отношение к миру земному и небесному. Исторический фактор проявляется в частности в том, что то или иное значение может возникнуть под влиянием определенной социальной ситуации, как указанное значение имени дон Кихот, которое не случайно появилось во второй половине ХIХ века, когда в русском обществе наиболее остро обсуждались проблемы бескорыстного служения народу.
Литература

Виноградов В.С. Лексикология испанского языка. М., Высшая школа, 2003.

Виноградов В.С. Перевод. Общие и лексические вопросы. М., КДУ, 2004.

Якобсон Р. Избранные работы. М., 1985.

Diccionario de la lengua española. Real Academia Española. Madrid, 1984.

García Gallarín, C. Los nombres de pila españoles. Ediciones del Prado, 1998.

Martín Martín, J. Diccionario de expresiones malsonantes del español. Madrid, 1974.

Moliner, M. Diccionario de usos del español. Madrid, 1987.

Sanmartín Sáez, J. Diccionario de argot. Madrid, 1998.