Кипчаки евразии: история, язык и

По закону сингармонизма после звука [у] не последует звук [а], так как 
имеет место закономерное нарушение. Хотя нарушение губной гармонии 
после гласного [у] является фонетической закономерностью кыргызского 
языка в отдельных случаях использование негубного после губного или 
наоборт возможно (6, с. 49). Данный закон наблюдается и в языке памятника. 
К примеру: болор, болар «кристалл»; хороз “короз”; богум, бувун “муун”; 
бойун “моюн”; болуш “болуш”; чойун “чойун”; човгуч “жалаачы” йолчу 
“жолчу” йолук- “жолук-”; йоксул “жокчул”; кобузчу “комузчу”; кондур 
“кондур; коншу “коңшу”; котур “котур”; ковун, хувун “коон”; ойул- “ойул-”; 
олтургуз- “олтургуз-”; орун “орун”; отлук “оттук”; отуз “отуз”; огул, овул 
“уул”; козу “козу”; сочул-, сучул- “чеч-”; соңгур “соңор, шумкар”; тогру 
“туура”; күн тогушы “күн тогошу, туу”. 
В языке памятника гласные переднего ряда и негубные созвучены 
следующим образом: после негубного переднерядного [э] употребляется 
негубной переднего ряда [э] или [и]: бечел “бечел”; бехет “бекет”, бей//бий 
“бий”; бейенч//бейинч “кубаныч, сүйүнүч”; безгек “безгек”; чебер “чебер”; 
елек “элек”; егер, егир “эгер”; егев “өгөө”; ейер “ээр”; емчек “эмчек”; емен, 
имен “имен, ийменүү”, емгек “эмгек”; емген- “кыйналуу”; еген “экен”; ердем 
“кайрым; ак пейилдик, ак көңүлдүк”; ерте “эрте”; ескер “эскер-”; ешек 
“эшек”; етез, етиз “дене”; йеге “кең, кеңири”; бейик “бийик”; белсенди 
“белсенүү, жылаң төш, белден өйдө ачык”; бери “бери”; беркит “бекит”; 
бернели “карыздар”; чери башы “чери башчы”; дегри, дейри “дейре”, дейин 
“чейин”; дерзи “кийим тигүүчү”; ечки “эчки”; ейгилик “ийгилик”; елбек, елпек 
“көп, бай”, елбети “албетте”; елген- “элейген”; еликле “эликте ” ейсик “өксүк, 
кем ” егиз “эгиз”; екки, еки “эки”; екинчи “экинчи”; елчи “элчи”; енчи “энчи”; 
ениш “эңиш”; епчи “эпчи; ерин “эрин”; еричек “эринчээк”; еркеч “эркеч”; 
еркек “эркек”; еркли “эрктүү”; ерлик “эрдик”; есирге “боору оору”; ески 
“эски”; ешик “эшик”; етик “өтүк ”; йеңил “жеңил ”; йиренчи “ийменчи”. 
В первом слоге после негубного переднерядного [и] употребляется 
негубной переднего ряда [и] или [э]: бириктир “бириктир”; битик “битик, 
жазуу”; чибин “чымын”; чиркин “чиркин, түрү суук”; жинжибил “имбирь”; 
ичик “ичик”, инчке “ичке”; ипкин “сыя көк”, бичен “бычан, чөп”; бийен- 
“сүйүн-”; 
бирге 
“бирге”; 
чичек 
“чичек”, 
дидер 
“жүз, 
бет”, 
фриште//феришта//фристе “периште”; игине “ийне”; ипек, йибек “жибек”; 
ишлемек “ишмердик, ишкерлик”; йегит, йиги. 
Созвучие гласных переднего ряда с губными гласными: чүчкүр 
“чүчкүр”, чүгүндүр “кызыл кызылча чүрүш “чүрүш ”, йүгүн “жүгүн”,
йүзүм “жүзүм”, йүзүк “жүзүк, шакек”; бүкрү “бүкүр”, бүгү “бүбү, олуя”,
бүтүн “бүтүн”, бөрү “бөрү”, өкгүнч//өйкгүнч “өкүнч”, өгүз “өзөн”, өгүз 
“өгүз”, өлүм “өлүм”, өтрүкчи “өтрүкчү”, өтүнч “өтүнүч ”. 
В ходе сравнения лексемы памятника с лексемами кыргызского языка 
доказано 80% совпадений лексических единиц памятника, сгруппированные 
по 40 лексико- тематическим группам, с лексическими единицами 
кыргызского языка.
Жизнь и условия кыпчаков и кыргызов резко отличались от жизни и 
условий европейцев. В памятнике этот факт доказан тем, что названия трав, 

специй, лекарств, удобрений, парфюмерии и т.д. представлены без перевода 
на кыпчакский язык. Это говорит о том, что составители данного памятника, 
являющиеся европейцами, либо не могли найти варианты кыпчакских слов
на эквивалент в европейском языке, либо кыпчаки в средние века еще не 
усвоили такие понятия. В отличие от тематической группы слов, связанных 
со скотоводством, с ремесленным делом (кузнечное, столярное, сапожное, 
ткацкое), с предметами домашнего обихода, названиями одежды и 
украшений, строительными материалами и орудиями труда и т.д. совпадают 
по структуре и по значению с лексемами современного кыргызского языка. 
Таким образом, при исследовании лексического состава СС мы 
выявили ярковыраженную активность социально-бытовых, культурных, 
торговых и житейских тесных связей кыргызов и кыпчаков. Это 
подтверждает и тот факт, что большинство лексических единиц 
употребляется в современном кыргызском языке, и по сей день. 
Даже сами понятия «кыргыз» и «кыпчак» неразрывны друг с другом и
возможно их употребление только вместе: “кыргыз – кыпчак этникалык 
уруулары”, “кыргыз – кыпчак тобу”, “калың кыпчак элинен болом”, “кыргыз 
– кыпчак уругум”. Это единение неспроста. Дело в том, что в IX-XVI веках 
между кыргызами и кыпчаками на первый план вышли социально-
политические отношения. Во-первых, они дали предпосылку создания 
этнополитического единства кыргызов и кыпчаков, во-вторых, два сильных 
исторических племени, вышли на политическую арену.  
Также и в фольклоре и даже в работах зарубежных ученых понятие 
«кыргыз-кыпчак» понимается как единое целое. Письменный материал и 
языковые факты этого памятника являются достоянием не только двух 
народов, но и вправе считаться общим достоянием тюркских народов.
Самое главное в том, что лингвистическое, этнолингвистическое, 
историческое и культурное исследование данного памятника дает 
возможность увидеть состояние исторической фонетики, лексики и 
грамматики кыргызского языка в средние века. Поэтому этот кыпчакский 
словарь имеет прямое отношение к истории, культуре, языку кыргызского 
народа. 
Литература: 
. 
1. Каратаев О. Кыргыз этнонимдер сөздүгү.- Б., 2003. 
2. Баскаков Н. А. Тюркские языки. - М. , 1960. 
3. Манас” эпосу. С.Орозбаковдун варианты, фонд № 273. 
4. Абдыракунов Т. Табышмактуу кол жазма // Кыргызстан маданияты, 
№18.- 1-май.- 1968. 
5. Грамматика киргизского литературного языка.- Ф., 1987 
6. Кыргыз адабий тилинин граматикасы:фонетика жана морфология. -Ф.: 
1980. 

жүктеу/скачать 4.03 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: