Предисловие составителя
жүктеу/скачать 4 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Таким образом чтение: «Съ тоя же Каялы... къ Кіеву» все еще остается не до конца объясненным. И, наконец, о некрологе Изяславу.
Др. исследователи искали объяснение тексту, считая его продолжением рассказа о событиях 1068. М. А. Максимович предложил заменить имя Святополка на Ярополка. М. Д. Приселков выдвинул такое объяснение несуразностям толкуемого эпизода: автор «Слова» знал ПВЛ в сокращении, «где подробности погребения Изяслава, например, были опущены», и изложил их «в своем собственном толковании на черниговский лад: все князья Чернигова хоронились в главной церкви Киева, не зная, что в Киеве не всех князей хоронили в главной церкви». Новое направление поискам дал Ив. М. Кудрявцев, указавший на текст Софийской первой летопи-си под 1079: «Того лета убиен бысть Изяслав Ярославич с Борисом Святославичем {так!}, бьяся по Всеволоде с Олгом Святославичем и с Борисом Вечеславичем у града Чернигова ... и положиша и Изяслава в святей Софии в Киеве» (Софийская первая летопись.). Д. С. Лихачев, опираясь на находку Кудрявцева, также считал, что речь идет об Изяславе, добавив при этом, что, так как «сам Святополк в битве на Нежатиной ниве не участвовал, было бы более правильно читать это место „повеле яти“. ... Эта поправка была предложена еще Я. Пожарским». А. А. Зимин, напротив, признал известие ПВЛ о похоронах Изяслава в Десятинной церкви верным, а указания Софийской и Новгородской летописей — ошибочными. Более того, он посчитал это известие вставкой, сделанной А. И. Мусиным-Пушкиным в текст «Слова». В. А. Кучкин привел некоторые дополнительные соображения. Во-первых, он указал, что сообщение Софийской первой летописи заслуживает доверия: оно находится среди ряда известий XI в., восходящих к новгородскому своду, который, по гипотезе А. А. Шахматова, предшествовал по времени составления и Начальному своду (1095) и ПВЛ (нач. XII в.). Во-вторых, Кучкин считает возможным допустить, что между летописями нет противоречия, ибо речь идет о погребении Изяслава в приделе, посвящ. святой Богородице в гл. нефе Софийского собора. Но этому предположению противоречит текст ПВЛ, где присутствует словосочетание «церковь Богородицы», которое трудно понять как указание на придел в храме святой Софии. Третье соображение Кучкина состоит в следующем. Святополк, старший из живых сыновей Изяслава, с апр. — мая 1078 был новгородским князем. Но напряженная обстановка в Южной Руси уже после битвы на Сожице 25 авг. Всеволода с Олегом и Борисом, а также нашествие половцев в р-н Переяславля и Чернигова могли побудить Изяслава, к которому Всеволод обратился за помощью, не только собрать «вои от мала до велика» (ПВЛ), но и вызвать на подмогу старшего сына с новгородскими полками. Если весть к Святополку была отправлена после битвы на Сожице, то к нач. октября новгородский князь мог успеть прибыть на помощь к отцу. Его участие в битве летопись не отмечает: вероятно, Святополк опоздал и лишь смог отдать распоряжение о перенесении тела отца в Киев. Но убедительность этой догадки ослаблена тем, что в ПВЛ в описании похорон Изяслава упомянут один Ярополк, который шел за гробом «с дружиною своею». Н. А. Мещерский и А. А. Бурыкин высказали следующее предположение: после опубликования статьи Кудрявцева «комментаторы „Слова“ стали склоняться к мысли, будто в древнерусской исто-риографии существовали две различные версии о месте погребения Изяслава. Известно, однако, что Десятинная церковь до возведения Софийского собора, а возможно и позднее, иногда называлась Со-фией (немецкий хронист XI в. Титмар Мерзенбургский)». Напомнив о предположении Приселкова, что автор «Слова» опирался на какой-то источник черниговского происхождения, исследователи продолжают: «Можно думать, что в Чернигове по старой традиции называли киевскую Десятинную церковь Софией». Однако Софией именовалась не Десятинная церковь, а деревянный кафедральный собор. Таким образом чтение: «Съ тоя же Каялы... къ Кіеву» все еще остается не до конца объясненным. И, наконец, о некрологе Изяславу. «По словам летописца, Изяслав был красив лицом, высок и полон, нравом незлобив, кривду ненавидел, правду любил; лести в нем не было, прямой был человек и не мстительный. Сколько зла сделали ему киевляне! самого выгнали, дом разграбили, а он не заплатил им злом за зло; если же кто скажет: он казнил Всеславовых освободителей, то ведь не он это сделал, а сын его. Потом братья прогнали его, и ходил, блуждал он по чужой земле; а когда сел на своем столе, и Всеволод прибежал к нему побежденный, то Изяслав не сказал ему: "А вы что мне сделали?" и не заплатил злом за зло, а утешил, сказал: "Ты, брат, показал ко мне любовь, ввел меня на стол мой и назвал старшим: так и я теперь не помяну первой злобы: ты мне брат, а я тебе, и положу голову свою за тебя", что и случилось; не сказал ему: "Сколько вы мне зла сделали, а вот теперь пришла и твоя очередь", не сказал: "Ступай, куда хочешь", но взял на себя братнюю печаль и показал любовь великую. Смерть за брата, прекрасный пример для враждующих братий, заставил летописца и, может быть, всех современников умилиться над участью Изяслава при господстве непосредственных чувств. Однако и летописец спешит опровергнуть возражение насчет казни виновников Всеславова освобождения и складывает всю вину на сына Изяславова, Мстислава: значит, это возражение существовало в его время; монах Киевопечерского монастыря должен был знать и о последующих гонениях, например на св. Антония; Всеволоду Изяслав простил, потому что и прежде, как видно, этот Ярославич был мало виноват, да и после загладил свою вину; наконец, собственная безопасность принуждала Изяслава вооружиться против племянников; но детям Святославовым, конечно, невинным в деле отца, Изяслав не мог простить и отнял у них волости, себе и Русской земле на беду. Как бы ни было, первый старший или великий князь после Ярослава пал в усобице. Все усобицы, которые мы видим при старшинстве Изяслава, происходили оттого, что осиротелые племянники не получали волостей. При отсутствии отчинного права относительно отдельных волостей дядья смотрели на осиротелых племянников как на изгоев, обязанных по своему сиротскому положению жить из милости старших, быть довольными всем, что дадут им последние, и потому или не давали им вовсе волостей, или давали такие, какими те не могли быть довольны. Но если дядья считали для себя выгодным отсутствие отчинного права, то не могли находить для себя это выгодным осиротелые племянники, которые, лишась преждевременною смертию отцов надежды на старшинство в роде, хотели по крайней мере достать то, чем владели отцы, или хотя другую, но более или менее значительную волость, чтобы не быть лишенными Русской земли. Таким образом, мы видим, что первые усобицы на Руси произошли от отсутствия отчинного права в отдельных волостях, от стремления осиротелых князей-изгоев установить это право и от стремления старших не допускать до его установления. Князьям-изгоям легко было доискиваться волостей: Русь граничила со степью, а в степи скитались разноплеменные варварские орды, среди которых легко было набрать войско обещанием добычи; вот почему застепный Тмутаракань служит постоянным убежищем для изгоев, которые возвращаются оттуда с дружинами отыскивать волостей» (С.М. Соловьёв). ИЗЯСЛАВ II МСТИСЛАВИЧ [Пантелеймон] (1097-1154) — сын Мстислава Владимировича Великого, великий князь (9 колено от Рюрика) киевский, старший брат смоленского князя Ростислава Мстиславича. Был приглашён в 1151 г. престарелым киевским князем Вячеславом на совместное княжение: «... яз есмь стар, а всих рядов не могу уже рядите, но будеве оба Киеве...» (Ипат. Лет.). Покровительствовал Клименту Смолятичу и содействовал его избранию митрополитом (ок. 1145) без воли константинопольского патриарха (после смерти Изяслава Мстиславича Клименту в конце концов пришлось оставить кафедру). В борьбе с Юрием Долгоруким и Владимирко Галицким искал союза польских князей, женив своего сына Мстислава Изяславича на дочери польского короля Болеслава III Кривоустого (соответственно - сестре его сыновей Казимира Справедливого и Мешка Старого), а дочь выдал за Мешка Старого. В 1152 г. Изяслав Мстиславич говорил своей дружине: «Братья и дружино! Бог всегда Рускы земле и руских сынов в безчестьи не положил есть; на всих местех честь свою взимали суть. Ныне же, братье, ревнуимы тому вси, у сих землях и перед чюжими языки дай ны бог честь свою взяти» (Ипат. Лет.).\Сперанский, 299, 300\ \Лихачёв, 139, 171, 174, 185-186, 45, 75?\. Впервые упоминается в летописи под 1127 г., когда был посажен дядей Ярополком переяславским в Курске. В числе других князей он был послан отцом на Полоцкую землю и после изгнания полоцких князей посажен в Полоцке. По смерти Мстислава в 1132 г., когда киевский стол занял Ярополк переяславский, Изяслав был вызван им из Полоцка и посажен в Переяславе, но скоро Ярополк, во избежание неудовольствия братьев, вывел его насильно оттуда и дал ему Туров и Пинск в придачу к Минску, оставшемуся у Изяслава от прежней Полоцкой волости; в Переяславе был посажен Вячеслав Туровский, но он недолго посидел там и опять вернулся в Туров. Лишенный волости, Изяслав ушел к брату Всеволоду в Новгород и оттуда они пытались напасть на дядю Юрия суздальского, который был виновником отнятия у Изяслава Переяслава. Нападение не удалось. Тогда Мстиславичи вступили в союз с Ольговичами. Ярополк должен был уступить и дал Изяславу Владимир на Волыни. В 1138 г. умер Ярополк, и Киев был захвачен Всеволодом Ольговичем. Всеволод, женатый на старшей сестре Изяслава, старался было войти в соглашение с ним и его братьями, но они отнеслись к нему недоверчиво. Попытка Всеволода напасть на Изяслава была безуспешна, и они наконец примирились. Вскоре Всеволод уступил Изяславу Переяслав. До смерти Всеволода (1146) они жили в дружбе. Перед смертью Всеволод завещал Киев брату Игорю и заставил Изяслава целовать ему крест, но лишь только Всеволод скончался, как Изяслав, по приглашению киевлян, двинулся к Киеву и овладел им. Игорь попал в плен. Дядя Изяслава Вячеслав заявил было свои права на великое княжение, но поплатился за это изгнанием из Турова. Между тем на защиту Игоря стал брат его Святослав. Не располагая достаточными силами, Святослав обратился к Юрию суздальскому и стал звать его в Киев. Юрий охотна принял приглашение и между Изяславом, с одной стороны, и Юрием со Святославом, с другой, началась борьба. Давыдовичи черниговские сначала были в союзе с Изяславом, но потом изменили ему и соединились с Юрием. Изяслав оказался в затруднительном положении и послал в Киев известие об измене Давыдовичей с просьбой о помощи. Измена Давыдовичей вызвала в Киеве волнение, окончившееся убиением Игоря. Борьба Изяслава с Юрием длилась до 1149 г., когда Юрий разбил Изяслава под Переяславом. Изяслав бежал в Киев, но киевляне заявили, что у них нет средств защищать его, и он должен был бежать далее на Волынь. Получив помощь от поляков и венгров, Изяслав послал звать на киевский стол дядю Вячеслава, угрожая, в случае отказа, пожечь его волость. Но нападение пруссов на Польшу заставило союзников Изяслава удалиться, и он принужден был вступить в переговоры с дядями. При посредстве Владимирка Галицкого ему удалось заключить с ними мир, хотя и не надолго — Юрий не исполнил своих обязательств, и Изяслав в 1150 г. снова пошел на него. Благодаря содействию черных клобуков и киевлян, ему удалось захватить Киев, Юрий ушел, а Вячеслав остался в Киеве и Изяслав с трудом уговорил его идти в Вышгород. Между тем Юрий соединился с Ольговичами и Давыдовичами и на помощь к нему шел Владимирко. При таких неблагоприятных обстоятельствах Изяслав задумал прикрыться правами Вячеслава на киевский стол и послал звать дядю в Киев. Вячеслав сначала было отказался, но потом согласился. Однако, Изяславу не удалось удержаться в Киеве и он снова бежал на Волынь. После неудачных переговоров с Юрием и Владимирком Изяслав с венгерским вспомогательным отрядом быстро двинулся на Киев и овладел им. На этот раз он призвал Вячеслава и они согласились княжить в Киеве вместе. Юрий не прекратил покушений на Киев и пришел с союзниками, но был дважды разбит Изяславом под Киевом и на р. Руте, при чём во втором сражении Изяслав был ранен (1151 г.). В следующем году Изяслав в союзе с венграми ходил на Владимирка и заставил его просить мира, но борьба с Юрием не прекращалась до самой смерти Изяслава (13 ноября 1154 г.). Обладавший военными способностями, энергичный Изяслав мало обращал внимания на родовое старшинство, и эти его взгляды разделяло и население Киевской земли, среди которого он пользовался большой любовью. Вторая жена (1152) – княжна Абазская. ИЗЯСЛАВ III ДавыдОВИЧ (+ 8 марта 1161) — сын черниговского князя Давыда Святославича, князь (8 колено) черниговский и великий князь киевский, старший брат рано погибшего Владимира Давыдовича и Святослава (Святоши). Впервые упоминается в летописи под 1140 г., как союзник Всеволода Ольговича, который, заняв Киев, отдал Чернигов брату Изяслава, Владимиру. Братья Давыдовичи жили дружно. В борьбе Ольговичей и Юрия с И. Мстиславичем за киевский стол Давыдовичи играют двусмысленную роль, приставая то к одной, то к другой стороне. Целью их является сохранение за собой Черниговской волости и, при случае, захват новых земель. По смерти брата Владимира в 1151 г. И. Давыдович занимает черниговский стол. Узнав о кончине И. Мстиславича, он спешит в Киев (1154 г.), но туда его не впускает Вячеслав. Тогда И. вместе с Святославом Ольговичем посылают к Юрию суздальскому звать его в Киев. Но еще до прихода Юрия. И, удается занять, по приглашению киевлян, киевский стол. Однако, с появлением Юрия на юге И. все-таки должен был уйти из Киева. Во все княжение Юрия И. то мирится с ним, то интригует против него. В 1157 г., когда Юрий умер, И. снова захватывает Киев. До 1159 г. держится он на великокняжеском столе, ведя за него постоянные войны, но наконец должен бежать. После ожесточенной борьбы ему удается еще раз завладеть Киевом в 1161 г. и удержать его до смерти. В 1162 г. на него снова пошли Мономаховичи, и 6 марта он был убит в сражении. Похоронен в Чернигове. \Климишин, 308\ \Лихачёв, 185\. Изяслав Андреевич — князь (10 колено от Рюрика) из рода Владимиро-Суздальских, сын Андрея Юрьевича Боголюбского. Постоянно находился при отце, а в 1159 г. послан с войском на помощь князю Изяславу Давыдовичу. Принимал участие в походе отца на болгар. Ум. в 1165 г. Погребен у церкви Св. Богородицы, во Владимире на Клязьме. ИЗЯСЛАВ ВАСИЛЬКОВИЧ — вероятно, городенский князь из полоцких, неизвестный по другим источникам (как и отец его), но упоминаемый в «Слове» в эпизоде о борьбе полоцких князей с литовцами: «...Двина болотомъ течетъ онымъ грознымъ полочаномъ подъ кликомъ поганыхъ. Единъ же Изяславъ, сынъ Васильковъ, позвони своими острыми мечи о шеломы литовскія, притрепа славу деду своему Всеславу, а самъ подъ чрълеными щиты на кроваве траве притрепанъ литовскыми мечи... Не бысь ту брата Брячяслава, ни другаго — Всеволода, единъ же изрони жемчюжну душу изъ храбра тела чресъ злато ожереліе. Унылы голоси, пониче веселіе. Трубы трубятъ Городеньскіи». Несмотря на наличие в тексте нескольких «примет» (упоминание братьев Изяслава, его предка — Всеслава Брячиславича, название города, где княжил погибший), идентификация князя представляет большие сложности, так как его не упоминают известные нам летописи, как не знают они и князя Всеволода Васильковича. Первые издатели сделали к тексту примеч.: «...о бедственной судьбе князя Изяслава летописатели русские умолчали». Однако в «Поколенной росписи» они показали И. как сына Василька Святосла-вича и внука Всеслава Полоцкого. Впоследствии комментаторы попытались разобраться в генеалогии Изяслава. А. В. Соловьев, напр., писал: «Певец упоминает братьев Брячислава и Всеволода. Любопытно, что он знает больше, чем ле-топись, в которой сведения о полоцких делах весьма отрывочны. Летопись не упоминает Изяслава Васильковича, вероятно, это был самый младший из братьев, княживший в маленьком городе Го-родне (или Городце) на литовской границе... После этого певец вспоминает двух братьев его (и вели-кой княгини) — Брячислава и Всеволода». Следовательно, Соловьев считает Изяслава и его братьев сыновьями Василька Святославича и внуками Святослава Всеславича. Так же считает и О. М. Рапов. Д. С. Лихачев предположил, что братья Васильковичи были сыновьями Василька Рогволодовича. Действительно, у Рогволода-Бориса Всеславича был сын Василий, высланный в 1130 в Византию, а в 1140 вернувшийся на Русь, но о его потомстве летописи не сообщают. Ключом к разгадке генеалогии Изяслава Васильковича исследователи обоснованно посчитали текст Ипат. лет. под 1180, в котором среди полоцких князей, пришедших под Друцк, были упомянуты «Андрей Володьшич и сыновец его Изяслав». На это чтение обратил внимание еще В. Е. Данилевич. Он писал, что Строев (имеются в виду составл. им генеалог. таблицы к «Истории государства Российского» Карамзина) ошибочно посчитал Изяслава сыном Микулы (правнука Рогволода Всеславича): «...скорее по связи его с Андреем Володшичем можно предположить, что у Володши был еще какой-то сын, кроме Андрея, который и был отцом Изяслава». Володша же, по мнению Данилевича, — сын Василька Святославича. Л. В. Алексеев также писал, что Андрей Володшич — сын Володши, «закованного некогда в Минске». А. П. Комлев и К. К. Белокуров, напротив, полагают, что Изяслав, племянник Андрея, должен быть сыном Василька Володаревича — брата Андрея. «Итак, сыновец Андрея Володшича Изяслав ... вполне мог быть тем молодым князем, что между 1181 и 1185 годом вопреки воле старших родичей, недавно имевших союз с Литвой, „не воздержавше уности“, бросился на действительного врага в одиночку, т. е. с малой своей дружиной, и погиб... Бесславно, по мнению своих старейшин и их бытописателей, — битва его была мала, поэтому и не попала в чужие летописи, а в свои его могли не пустить за дерзкое ослушание... Но иначе рассудило „Слово“ — оно противопоставило отважного юношу всем опасливым родичам и возвысило над ними и сохранило на века». В отличие от Комлева и Белокурова, Э. М. Загорульский высказал предположение, что Изяслав Василькович — внук Володаря Глебовича (двоюродного брата Василька Володаревича, упомянутого в Лавр. лет. под 1186 как князь логожский). Андрей Володшич (Володаревич), как помним, — дядя Изяслава. «Заметим, — пишет Загорульский, — что Изяслав в записи 1180 г. не назван князем, он только „сыновец“ Андрея. Очевидно, он был еще очень молод и не имел своего княжения. Бой под Друцком, возможно, был его первым боевым крещением. Интересно, что среди представительной компании полоцких князей нет Василька Володарьевича. Вместо себя он, вероятно, послал юного княжича Изяслава, поручив опеку над ним своему брату Андрею. Это как бы косвенно подтверждает наши наблюдения. В качестве другого косвенного аргумента в пользу наших заключений можно привести тот факт, что после 1180 г. юный Изяслав больше в летописях не упоминается ни разу. Можно предположить, что, получив после Друцкого похода княжение в Городце, он вскоре погиб в сражении с литовцами. Это произошло меж-ду 1180 и 1185 г. Когда создавалось „Слово о полку Игореве“, Изяслава уже не было в живых. Память о мужественном, молодом Изяславе была еще очень свежа и нашла сочувственный отклик в сердце автора „Слова“». Наконец, в 1989 Л. Е. Махновец выдвинул свою версию, сходную с версией Соловьева: оба иссле-дователя считают Изяслава Васильковича сыном Василька Святославича. Однако Махновец стремится найти в летописи описание соответств. ист. ситуации. Он напоминает, что в 1158—59 минский князь Глеб Всеславич напал на г. Изяславль «и захватил в плен Брячислава и Всеволода (Володшу) Васильковичей, забрав их в Минск и первого заковав в оковы, а второго бросив в тюрьму. Поэтому и не смогли те двое из близкого Изяславля помочь своему брату Изяславу, очевидно младшему, когда на Городен напали литовцы (они, вероятно, потому и напали, зная, что он остался уже один). Изяслав погиб в неравной борьбе». Городенское княжество располагалось между реками Стырью и Горынью возле г. Пинска, на рубеже Галицко-Волынских и Полоцких земель. Городен (Городец) и Изяславль (Заславль) расположены на расстоянии ок. 30 км друг от друга: это обстоятельство является как бы дополнит. деталью в пользу гипотезы Махновца. Но у гипотезы есть два слабых звена: во-первых, приняв ее, мы должны будем превратить И. В. из племянника Андрея в его дядю и допустить тождество Володши и Всеволода. Во-вторых, оказывается, что в С. упоминается событие четвертьвековой давности, и при этом событие для темы памятника совершенно второстепенное. Гипотеза Загорульского примечательна тем, что, согласно ей, автор С. описывает не далекое прошлое, а недавнее событие. Но, приняв ее, мы вынуждены довериться С. в том, что Брячислав и Всеволод — это братья И. В.: летопись их не знает. Различные исследователи относят их к различным поколениям: к 9, 10 и 11 коленам от Рюрика. Лит.: Данилевич В. Е. Очерк истории Полоцкой земли до конца XIV ст. Киев, 1896; Алексеев Л. В. Полоцкая земля: (Очерки истории Северной Белоруссии в IX—XIII вв.). М., 1966; Комлев, Белокуров. Заметки; Загорульский Э. М. 1) Об одном полоцком сюжете в «Слове о полку Игореве» // Вест. Белорус. гос. ун-та. Минск, 1985. Сер. 3. № 3.; 2) «Слово...» и западные земли Руси // Неман. 1985. № 8. О. В. Творогов \ССС\. 
ИЗЯСЛАВ ВЛАДИМИРОВИЧ (977/ 978 - 1001) — второй по старшинству сын для отца, но старший сын Рогнеды и Владимира Красное Солнышко, брат Ярослава Мудрого (близнец-?) и Всеволода Владимиро-Волынского, князь (5 колено) полоцкий с 988 (очевидно, в этом году Владимир произвёл первое наделение старших сыповей уделами) и князь изяславльский не ранее 1000 г. (т. к. Изяславль возник после смерти Рогнеды). Настороженно относился к отцу, но был любимцем матери. Выглядел хилым и малоподвижным. В драме-поэме Рылеева «Рогнеда» именно он угрожает Владимиру мечом, защищая мать, как, впрочем, и в летописи. Изяслав стал родоначальником полоцких князей, один из героев «Слова о полку Игореве» Всеслав Брячиславич Полоцкий - его внук. По скудным летописным известиям, Изяслав род. в 980 или 981 г., в 988 г. вместе с другими братьями принял св. крещение и вскоре получил в удел Полоцк. «В лето 990… Владымер разделил Русскую землю на 12 княжений, сыном своим дванадесятим: во-первых, посади на великом княжении Новгородском старейшего сына своего Вышеслава, в Полоцке — Изяслава… Посла же с ними и связенники, заповедая сыном своим, да каждо по области своей повелевает учити и крестити людей, и церквы ставити; еже и бысть» (Густынская летопись). В 1001 г. он умер, оставив, от неизвестной супруги, сыновей Брячислава и Всеслава († в 1003). Слишком 100 лет спустя после смерти его, летописец, желая объяснить причину вражды между потомками Владимира, занимавшими Киев, и теми, которые занимали Полоцкую землю, приводит предание о покушении Рогнеды (в Предславине) на жизнь Владимира и об избавлении ее от смерти при посредстве Изяслава. Тем не менее по совету с боярами Владимир дал ИИзяславу с Рогнедой область отца последней, т. е. Полоцкую, в которой построил для них г. Изяславль (теперь Заславль). Вытекающие из этого предания вопросы остаются неразрешенными: покушение на жизнь Владимира было до крещения Руси, и тогда же Рогнеда с Изяславом получили Полоцкую волость. Когда же родились от нее другие дети? Если до покушения, то почему мы видим при ней в Предславине только старшего сына? Самый простой и самый, очевидно, правильный ответ на этот вопрос: никакого покушения не было, все сведения о нём – легендарны, что хорошо согласуется с другими фактами. ИЗЯСЛАВ ВЛАДИМИРОВИЧ — князь (8 колено от Рюрика) курский и муромский, сын Владимира Мономаха, погиб в сражении с Олегом Гориславичем. В 1095 г. пришел в Муром (отчину своего крестного отца — Олега Святославича, кн. черниговского) и, захватив Олегова посадника, остался в нем. В 1096 р. Олег Святославич подошел к Мурому и стал требовать его сдачи. В происшедшей битве Изяслав Владимирович пал (6-го сентября). Похоронен в Спасском монастыре близ Мурома, под стенами которого был убит. Это первое упоминание в летописи об одном из древнейших монастырей Северо-Восточной Руси ─ Спасо-Преображенском {в конце ХХ века возвращён церкви}. \Монастыри, 95\. По другой версии погребен в Новгороде. \Лихачёв, 190\. жүктеу/скачать 4 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|