Превратности судьбы купца Алексея Ерофеева

Поводом для обращения к судьбе купца Алексея Ерофеева из Сергиевского посада стала работа над уточнением атрибуции двух купеческих портретов из Музея игрушки.¹⁵⁷ Источниками стали документы, сохранившиеся в Центральном историческом архиве Москвы. Прежде всего, это делопроизводственная документация ратуши Сергиевского посада – книги записи условий и контрактов, книги записи духовных завещаний. Особенностью этих источников является дословное воспроизведение подлинных документов частно-правового характера. Кроме этого были привлечены источники церковного учета населения – метрические книги (приходской и консисторский экземпляры) и исповедные ведомости Вознесенского прихода. Они позволили восстановить поименный состав семьи и важнейшие демографические события. Некоторые эпизоды жизни семейства отразились в журналах заседаний присутствия ратуши.

Ерофеевы – старинная торговая семья Сергиевского посада. В 1782 году, при получении поселением городского статуса, представитель этой семьи Егор Павлов Ерофеев был избран первым градским главой. К этому времени он овдовел и в 1781 году вторично женился на девице Евдокии Стефановой, дочери умершего бобыля Стефана Игнатьева Квасникова. Семья была многодетной. Наличие нескольких наследников мужского пола было главным залогом продолжения рода. Но, с другой стороны, это могло привести к дроблению основного капитала между наследниками. В 1790-е годы Егор Ерофеев выдает замуж дочерей Мавру и Неонилу и женит старшего сына Ивана.¹⁵⁸

Видимо, Егор Ерофеев был сильной, харизматичной личностью, достаточно циничным и чуждым сантиментов человеком. Торговал, имел лавку на Красногорском рынке с хлебным и кукольным товаром, не считал за грех тайно скупать краденое имущество. Один из таких эпизодов выплыл на свет в 1796 году. Пойманные с поличным воры на допросе в ратуше показали, что украденные разные припасы на сумму в 4 рубля (зерно, муку и тому подобные пожитки) отвезли на двор купца Егора Павлова.¹⁵⁹ Показательно, что это признание не повлияло на дальнейшую жизнь купца. Он в это время во второй раз занимал должность градского главы. Добивался уважения к себе со стороны жителей посада разными способами. Мог ударить палкой мещанина за то, что тот не снял шапку при встрече. Купца Демида Матросова в 1795 году не только избил, но и велел содержать под стражей в тюрьме. А мещанин Папилин умер, не выдержав смертного боя. При разбирательстве последнего случая было указано, что Папилин был пойман на воровстве.

Однажды в словесном суде разбиралось дело между купцами Трегубовым и Егором Ерофеевым. За ругательство непристойными словами в присутственном месте было решено Ерофеева до окончания следствия держать под стражей, но задержать его не смогли.¹⁶⁰ Многое сходило с рук, пока дело касалось посадских жителей. Однако, привычка решать некоторые вопросы силой подвела Егора Ерофеева. В 1797 году он решил проучить за невежество встречного солдата Найденова. Но солдат неподсуден ратуше – это государев человек. Налицо явное превышение власти. По учинении следствия, ратуша приговорила Е.П. Ерофеева к переводу из купечества в мещанство и наказании плетьми. Дело отослали в Московскую палату суда и расправы. Попавший под суд, тем более осужденный, – это человек недостойный и подозрительный, поэтому Ерофеев был лишен должности градского главы и дела сдал бургомистру Григорию Бочкину. Старшие сыновья Егора Ерофеева от первого брака – Иван и Алексей – с 1798 года отдельно от отца записываются в купечество Сергиевского посада. А 5 августа 1799 года Егор Павлов Ерофеев умер в возрасте 66 лет «скоропостижно и без покаяния»¹⁶¹. Возможно, скоропостижная смерть – это последствие скандальной истории и потери общественного статуса.

Второй из сыновей Егора Ерофеева, купец 2 гильдии Алексей Егоров Ерофеев (1777-1859), известен как активный и удачливый коммерсант, владелец медно-проволочного и купоросного заводов, один из организаторов кукольного промысла на рубеже XVIII–XIX веков.¹⁶² У него были торговые точки не только в посаде, но и в обеих столицах империи – две лавки в Москве и кладовая в гостином дворе в Санкт-Петербурге. Алексей Егорович относился к поколению грамотных купцов, знакомых с правилами ведения деловой документации. В сохранившихся книгах записи условий и контрактов ратуши Сергиевского посада зафиксировано более ста разнообразных контрактов, заключенных А.Е. Ерофеевым. В 1850 году среди нанятых на работу был даже конторщик для «письмоводства и вести канторские книги в хорошем виде и верности»¹⁶³, что было следствием многообразных коммерческих занятий и внушительных денежных оборотов.

Купеческий сын, а позднее самостоятельный купец А.Е. Ерофеев предпочитал размещать свои заказы на производство кукольного товара в мастерских местных ремесленников – Н.М. Бурдуньина, И.Д. Рощина, И.А. Камаева, П.В. Токарева, С.В. Шмакова, М.Т. Кубысчихина, Д.И. Лазарева и др. Обычно, при заключении контрактов выдавались задатки. Ассортимент продукции определялся заказчиком, цены – взаимным договором. Ритмичность поставок связывалась с еженедельным погашением полученного задатка. Еще одним условием было обязательство «работать на одного Ерофеева», за несоблюдение этого пункта назначалась неустойка за каждый экземпляр товара. Выступая в качестве скупщика товара, купец Ерофеев не нес затрат на функционирование производства: на содержание, отопление и освещение помещения, на приобретение сырья и инструментов, на жалованье работникам в денежном и натуральном виде (питание и одежда). В итоге, хозяева мастерских несли все расходы на производство, а их прибыли зависели от объема выпускаемой продукции и интенсивности труда. Скупщику доставалась разница между оптовой и розничной ценой. По этой причине актуальной становилась организация расширенной торговой сети. Для этих целей использовались многочисленные лавки в Сергиевском посаде, поездки на ярмарки, в том числе на Макарьевскую, а также установление постоянных связей со столицами.

В 1808 году купцы И.А. Шапошников, А.Е. Ерофеев, А.Г. Губин, М.И. Визгин и купеческий сын А.И. Матвеевский договорились с помощью «артели пяти компанионов» совместно реализовывать товар в лавках на Красногорском и Клементьевском рынках, на ярмарках и в снятой на имя А.И. Матвеевского лавке в Санкт-Петербурге «против гостиного двора ж в Воронцовом доме под № 4». Каждый участник вкладывал в дело свою недвижимость и денежные средства (всего 26235 руб.), в том числе Алексей Ерофеев внес 6780 руб. – крупную сумму для того времени. В 1810 году компаньоны заключили контракт с купцом Яковом Ильиным Ушатовым о постройке и функционировании «мастерской избы», вся продукция которой предназначалась исключительно для реализации в лавках артели. Ведение активной деятельности сопряжено с разнообразными коммерческими рисками, требуется неусыпный хозяйский контроль на всех этапах производства и реализации товара. Особенно тщательно нужно подбирать наемных работников в лавки. За добропорядочную службу и отсутствие начетов приказчики награждались подарками. Однако, несмотря на все усилия, в 1810 году обнаружилась недостача денег по лавке А.Е. Ерофеева на Красногорском рынке в Сергиевском посаде на 2000 рублей! Еще раньше в той же лавке из ящика исчезли два золотых десятирублевых империала. В результате, через несколько лет, в 1813 году Алексей Ерофеев сообщил, что «более с компанионами торг производить не желает». Еще один неприятный сюрприз связан с попыткой наладить постоянные партнерские отношения с московскими торговцами. В 1814 году тремя купцами (А.И. Матвеевским, А.П. Балашевым и А.Е. Ерофеевым) была сделана попытка поставлять щепной товар и игрушки московскому купцу Е.С. Гайдукову. Но он оказался несостоятельным должником, и компаньоны встали перед необходимостью взыскания 2000 руб., включавшие стоимость товара и неустойку. Этот пример демонстрирует сложность подбора надежных компаньонов в сфере реализации товара и высокую степень финансовых рисков в этом секторе экономики.¹⁶⁴

Приобретенный организационный опыт и практическое знание законов рынка сделали Ерофеева более активным участником производственного процесса. По данным Е.М. Беляковой и Е.Е. Штейнбах, «Ерофеев открыл первый в его время магазин игрушек, товар он покупал непосредственно у балбешников, по обычаю того времени он же привозил из Москвы необходимые для их работы цветную бумагу, бумагу для лепки, краски, лак, золото, кроме того, он заготавливал «белье» («бельем» назывались неокрашенные игрушки, как деревянные, так и лепные), выделываемое в деревнях в зимнее время, доставлял мастерам цветные лоскутья, проволоку, даже бумагу для обертки готовых игрушек. Все это записывалось опять-таки «на книжку» вместе с мукой, крупой и другими продуктами из его лабазов».¹⁶⁵ Более надежным, но и более хлопотным оказалось содержание собственных магазинов. У А.Е. Ерофеева были собственная и наемная лавки в Москве, наемная кладовая в Гостином дворе в Санкт-Петербурге. 1835-1859 годах в качестве приказчиков в северной столице находились поочередно его брат Тимофей Ерофеев и зять-компаньон Иван Мамаев.¹⁶⁶ Близкородственные, семейные связи в данном случае оказались самой действенной гарантией успешного функционирования постоянной торговой точки, находящейся на большом удалении от Сергиевского посада.

Другим направлением коммерческой деятельности купца А.Е. Ерофеева стало медно-купоросное производство. Таким производством в 1808 году при собственном доме владел купец Иван Шапошников, женатый на сестре Ерофеева Неониле. В 1811-1844 годах Алексей Ерофеев вместе с мужем другой сестры, Мавры, купцом Андреем Ивановым Толстухиным, сообща владели купоросным заводом на двух колодах на наемной земле близ села Благовещенья.¹⁶⁷ Согласно сохранившимся контрактам, на этом заводе каждые 30 дней производилось по 70 пудов купороса по 90 коп. за пуд и еще 100 пудов в год по 1 руб. 80 коп. Не позднее 1839 года у А.Е. Ерофеева появляется «собственной свой купоросный завод, состоящий в Дмитровском уезде при селе Сабурове» и разный на корню лес на «купленной земле» – пустоше Чебуновой (сорок пять десятин тысяча пятьдесят шесть сажен).

В 1845 году А. Ерофеев приобретает другой купоросный завод – во Владимирской губернии на земле помещика П.И. Нестерова за 600 руб. серебром. В заводской комплекс входили: «деревянной купоросный завод и в нем принадлежности как-то: сарай, печи, изба, баня, колоды, корыты и два котла медные весом 9 пуд 6 фунтов».

В следующем, 1846 году А. Ерофеев расширяет производство и нанимает у племянника А.И. Шапошникова «купоросный завод и при нем водочный» близ села Благовещенье. Кроме этого, вместе с этим же племянником они нанимают в 1846 году еще один купоросный завод и в 1847 году – медно-проволочный завод. После окончания срока найма в 1852 году, контракты продлеваются еще на 12 лет. Все эти факты говорят о перспективности и прибыльности купоросного и медно-проволочного заведений. Даже через 13 лет после смерти А.Е. Ерофеева, в 1872 году, оборот завода при селе Сабурове составлял 14340 руб. в год.¹⁶⁸ В целом, были достигнуты значительные коммерческие успехи. Не случайно Алексей Егоров Ерофеев числился купцом 2-й гильдии.

Напряженная деловая активность сопровождалась исполнением хлопотных опекунских обязанностей и должности церковного старосты Вознесенской церкви. Видимо, купец Алексей Ерофеев был достаточно открытым человеком. Он мог выступить свидетелем при совершении различного рода сделок, не отказывался поставить собственную подпись под документом по просьбе неграмотного земляка. Хорошо зарекомендовавший себя приказчик при открытии собственного торгового дела мог рассчитывать на получение товарного или денежного кредита от А.Е. Ерофеева.¹⁶⁹

Своим чередом шла и семейная жизнь. После венчания с Татьяной Прохоровой Балашевой родилось 9 человек детей: Пелагея (р. 4.10.1803), Иоанн (19.09.1805-14.08.1807), Михаил (24.09.1807-11.02.1808), Агрипена (р. 20.05.1809), Надежда (16.09.1810-25.10.1810), Анна (р. 21.01.1812), Александр (16.08.1815-26.10.1815), Николай (24.11.1817-11.03.1818) и Сергей (р. 21.06.1819).¹⁷⁰ В семье Алексея Ерофеева дорожили родственными узами. По этой причине при крещении всех мальчиков восприемником (крестным отцом) был дядя новорожденных по отцу купец Иван Егоров Ерофеев, а при крещении всех девочек восприемницей (крестной матерью) названа купеческая жена Надежда Григорьева Балашева – бабушка со стороны матери.

Но из всех детей смогли пережить младенчество только четверо – три дочери (Пелагея, Агрипена и Анна) и самый младший сын Сергей. За этими строками встает подлинная семейная драма. Хотя младенческая смертность была явлением обычным, но в данном случае у успешного купца длительное время не выживали наследники мужского пола. Кому передать семейное дело? На память приходит история, рассказанная Сергеем Тимофеевичем Аксаковым о том, что его собственное появление на свет было связано с усердными молитвами родителей чудотворцу Сергию Радонежскому и обещанием назвать младенца его именем. Может быть, и купец Алексей Егорович с женой Татьяной Прохоровной также обращались за покровительством к преподобному Сергию. Как знать, возможно, что именно в утешение родителям выжил самый младший ребенок – мальчик Сергей. Но, с другой стороны, наличие только одного наследника мужского пола в будущем могло помочь концентрации капитала и избежать его распыления от раздела наследства.

Важнейшей родительской обязанностью было решение матримониальных вопросов – выдача дочерей в замужество и женитьба сына. Подбор женихов подчинялся интересам семейного дела. Перелив капитала в виде приданого не должен был выводить его из сферы основного бизнеса. Дочь А.Е. Ерофеева Пелагея 5 мая 1822 года стала женой давнего (с 1808 года) компаньона своего отца – овдовевшего купца Михаила Иванова Визгина. Агрипена (Аграфена) 26 января 1830 года вышла замуж за купца Василия Афанасьева Салова, с 15 летнего возраста работавшего у Ерофеева. Позднее, овдовевшая Аграфена вновь выйдет замуж за другого отцовского компаньона – купеческого сына Ивана Павлова Мамаева. Дочь Ерофеевых Анна, скорее всего, замуж не вышла. Единственный сын Сергей женился 8 ноября 1837 года на девице Александре Яковлевой, дочери купеческого сына Якова Алексеева Глинского из города Переславля (Залесского) Владимирской губернии. Жениху было 18, а невесте 16 лет.¹⁷¹

В экспозиции Музея игрушки висит портрет купца В.А. Салова 1830 года работы неизвестного художника. Судя по дате, портрет сделан в год его женитьбы на Аграфене Ерофеевой и передает облик вполне европеизированного внешне человека. Может быть, это парный портрет к несохранившемуся портрету жены. Возможно, пример зятя В.А. Салова стимулировал и А.Е. Ерофеева по аналогичному поводу заказать портреты членов своего семейства – свой портрет с сыном и портрет жены с невесткой. Такой заказ можно расценивать как попытку создания визуальной купеческой семейной истории.

Это одновременно и типичные, и нетипичные портреты. Начало XIX века – это время, когда купечество начинает осознавать себя как общественную силу. Его потребность в самоутверждении проявлялась в стремлении создавать семейные портретные галереи. Как правило, заказывались парные портреты супругов, которые в быту назывались «дружки»¹⁷². Иногда встречаются изображения всего семейства. Наши портреты не относятся ни к одному, ни к другому типу. Это своего рода двойные парные портреты. Перед нами либо исключительный, либо очень редко встречающийся вариант парного портрета.

На портретах две супружеские пары двух поколений одной купеческой семьи: Алексея Егоровича и его жены Татьяны Прохоровны, их сына Сергея Алексеевича и его жены Александры Яковлевны Ерофеевых. Портреты написаны в самый благоприятный момент семейной жизни, породивший некую эйфорию от устойчивости будущего династии. Мы видим не только представителей разных поколений, но и людей разных культур. Ерофеевы-старшие выглядят как приверженцы старой традиционной одежды, молодые следуют общеевропейской моде. Портреты висят рядом. При этом фигуры старших находятся по краям и на переднем плане ближе к зрителю, а представители младшего поколения находятся в центре, но чуть в глубине. Родители как бы ограждают собой молодых от тревог и неприятностей внешней среды.

Портреты сохранили внешний облик членов семьи Ерофеевых такими, какими они хотели бы остаться в памяти потомства – дружной процветающей купеческой семьей, в которой нет проблем между отцом и сыном, где существует преемственность поколений. Символом этого стал передаваемый как эстафета из рук отца в руки сына запечатанный конверт. Оба смотрят уверенно и с достоинством, между ними существуют отношения взаимопонимания. Облик женщин поражает красотой и богатством нарядов, обилием и разнообразием украшений, особенно жемчуга. Художник сумел передать яркие, сильные характеры своих моделей, не ускользнуло от него и существование между невесткой и свекровью некоторой отчужденности.

Как развивалась семейная история Ерофеевых дальше? У Сергея и Александры в 1841 году родилась дочь Аграфена (Агрипена),¹⁷³ но внука А.Е. Ерофеев так и не дождался. Отношения с сыном, видимо, складывались не самым лучшим образом. В феврале 1839 года, то есть спустя год с небольшим после бракосочетания сына, Алексей Егорович составил и нотариально оформил духовное завещание. Согласно воле завещателя, главной наследницей являлась его жена Татьяна Прохоровна, а «по кончине жизни ея из числа всего имения и капитала предоставляется сыну Сергею Алексееву две части, а дочере девице Анне Алексеевой одна часть», но «ежели ж по кончине моей сын мой Сергей выйдет из родительского послушания и повиновения и будет матери своей Татьяне Прохоровой чинить какие-либо оскорбления, тогда из всего оставшегося после меня имения и капитала дать ему только деньгами 1000 рублей и отпустить из дому вон, более ничем его не награждать».¹⁷⁴ Вряд ли последнее распоряжение возникло на пустом месте. Скорее всего, предположение о возможности неповиновения взрослого сына вдовой матери основывалось на каких-то неизвестных нам фактах. Возможно, это одно из следствий сложных взаимоотношений невестки со свекровью, о которых нам намекнул женский портрет.

Однако уже к 1852 году А.Е. Ерофеев пережил перечисленных в первом завещании наследников – жену, дочь Анну и сына Сергея. В числе прямых претендентов на наследство оставались вдовая невестка Александра с дочерью Аграфеной, замужняя дочь Пелагея Визгина и находившаяся во втором браке дочь Аграфена Мамаева с дочерью от первого брака Анной Саловой. Кроме этого, существовали многочисленные наследники бокового родства – братья и племянники А.Е. Ерофеева. С некоторыми из них Алексей Егорович поддерживал тесные семейные и деловые связи. Напомним, брат Иван (умерший в 1839 году от водянки) был восприемником всех его сыновей, сам Алексей Егорович был крестным отцом при крещении внуков Ивана – детей племянника Александра Ивановича Ерофеева. Родственные связи с семьями замужних сестер Мавры Толстухиной и Неонилы Шапошниковой подкреплялись интересами медно-проволочного производства. Среди привлеченных к семейному бизнесу на правах наемных работников были братья Тимофей и Семен Егоровичи Ерофеевы, племянники Петр Семенович, Иван и Александр Сергеевичи Ерофеевы. Зятья Василий Афонасьевич Салов и Иван Павлович Мамаев на таких же основаниях начинали свою работу у А.Е. Ерофеева. Деловые контакты существовали и с зятем Михаилом Ивановичем Визгиным.¹⁷⁵ Поддерживались деловые отношения с членами семей замужних сестер Ерофеева Неонилы Шапошниковой и Мавры Толстухиной. Опорой и компаньоном для А.Е. Ерофеева, умершего в 1859 году, в последние годы жизни стал, скорее всего, второй муж дочери Аграфены Иван Павлович Мамаев. Именно ему Алексей Егорович поручает вести торговлю игрушечным товаром в кладовой внутри Гостиного двора в Санкт-Петербурге после смерти брата Тимофея Егоровича в 1855 году. Иван Павлович Мамаев и позднее, по свидетельству И. Боголепова, оставался крупным торговцем «игрушечным товаром и в посаде, и в Москве, и в Петербурге».¹⁷⁶

В духовных завещаниях жителей Сергиевского посада при отсутствии сыновей в качестве наследников часто назначались дочери (замужние, вдовые или девицы), внуки, внучки, зятья, братья и сестры, племянники. Иногда завещатель прямо указывал, что в случае смерти его наследников бездетными, имущество должно по закону перейти в род завещателя. Совершенно иначе поступил купец А.Е. Ерофеев. К моменту составления второго духовного завещания в 1852 году он уже построил в Вознесенском приходе каменную богадельню, крытую железом и для ее обеспечения положил в сохранную казну четыре тысячи триста рублей серебром. Обеим внучкам и вдовой снохе назначалось каждой по 2857 руб. 14 коп. серебром в наличных деньгах, игрушечном товаре и долговых документах. Обе дочери получали в равных долях пополам движимое имущество (наличный капитал, товар и долговые документы, Божие милосердие, все домашнее имущество и хозяйственное заведение), а недвижимое имущество – двухэтажный каменный дом с надворным строением и медно-проволочным заводом в Сергиевском посаде, землю с купоросным заводом в с. Сабурово, две каменные лавки в Сергиевском посаде и в Москве, наемную лавку в Москве и кладовую в гостином дворе в Санкт-Петербурге – только в пожизненное пользование. После смерти дочерей вся недвижимость поступала в пользу Вознесенской церкви и «ерофеевской» богадельни. При этом недвижимость запрещалось продавать, а в распоряжение церкви и богадельни «в вечное время» поступали лишь доходы, часть которых необходимо было использовать для содержания построек в исправности.¹⁷⁷ Качество построек было таково, что каменные двухэтажный дом и богадельня существуют и поныне, пережив многочисленные катаклизмы ХХ века.

Е. Голубинский, автор классической монографии о Троице-Сергиевой лавре, рассказал о реализации благотворительных начинаний нашего героя: «При Вознесенской церкви находится женская богадельня, устроенная в 1853 году на средства купца Сергиевскаго посада Алексея Егоровича Ерофеева. Призревается в ней 12 лиц женскаго пола. На содержание богадельни устроителем ее завещаны: 1) капитал в 4300 рублей, хранящийся в 4% непрерывнодоходном билете; 2) лавка в каменных рядах на Красногорской площади Сергиевскаго посада; 3) лавка в Москве в Городских рядах, отчужденная по высочайшему повелению и вместо коей получено 30 акций Средних торговых рядов по 100 р. каждая; и 4) 45 десятин земли в Дмитровском уезде; выросший на них в настоящее время лес продан, а вырученная от его продажи сумма, в количестве 5700 р., обращена в неприкосновенный капитал богадельни. С лавки и капиталов получается всего в год около 800 руб., иногда больше, иногда менее соответственно плате за аренду лавки и количеству дивиденда по акциям Средних рядов г. Москвы».¹⁷⁸

Таким образом, большая часть нажитого имущества в итоге передавалась на благотворительные цели, а не для обеспечения потомства своих дочерей и внучек. Подобное отношение к семейному делу, судьбе накопленного имущества многое говорит о личности А.Е. Ерофеева, свидетельствует о смене ценностных ориентиров и приоритетов. Только существование прямых наследников мужского пола обеспечивало преемственность и процветание семейного предприятия.

История семьи Ерофеевых подтверждает наблюдение исследователей о неустойчивости купеческих родов, активность которых «в сословно-профессиональном качестве длится не более 1-2, реже – трех поколений»¹⁷⁹. Архивные документы позволили приоткрыть семейные драмы, продемонстрировать важность демографического фактора для продолжения купеческой династии, объяснить причины исчезновения этого семейства в Сергиевском посаде во второй половине XIX века.

«Июня 25

«Майя 31

«Государь наш Алексей Егорович.

Заключили мы обще с вами с Московским купцом Егором Степановым Гайдуковым прошлаго 1814 года марта 6 дня условие которое явлено столичнаго город Москвы у маклера Швеценберга на два года о поставке ему из сего посада щепного разного сорта товара равно и детских игрушек с неустойкою с ево стороне двух тысяч рублей, а как означенной Гайдддуков состоит нам вообще с вами по векселям писанным на ваше имя должным не мало тысячною суммою товару ж от нас не берет напротив того уведомились мы что оной Гайдуков за неплатеж московскому мещанину Романчикову содержится под стражей в Московской городской тюрме то в таковом случае вас государя нашего покорно просим о взыскании с купца Гайдукова как по векселям равно и за неустойку по условию двух тысяч рублей куда следует от имени своего в присудственные места просьбы подавать к оным или к чему следовать будет вместо нас руку прикладывать мы вам или вы кому от себя поверите даем полную доверенность и что вы по сему учините то мы впредь спорить и прекословить не будем. Ваши государя нашего покорные слуги. Сергиевского посада купецкий сын Афанасий Иванов Матвеевский, Сергиевского посада купец Алексей Прохоров сын Балашев. Августа 1815 года. Сие верющее письмо принадлежит Московской губернии Сергиевского посада купцу Ерофееву. Подлинное верющее письмо с явкою получил купец Алексей Ерофеев и расписался».

4. Кустарная промышленность Центральной России в период

социалистической индустриализации