Из-за суеверий рождается тайное подполье

Постепенно древние школы были полностью уничтожены, и наше общение с великим разумом прервалось. Это неистовое учение. Об этом учении можно сказать, что в некоторых аудиториях его еще не готовы услышать. Отчасти по этой причине в вашей, казалось бы, столь высокоразвитой культуре процветает невежество.

Во взаимоотношениях людей из-за Солнца и народа этой земли никогда не было поклонения друг другу — они лишь помогали друг другу учиться и исследовать физическую реальность. Затем появились язычники, которые следовали за стадами животных, начав селиться в западной части Эдема. Они сотворили Адама и Еву и начали создавать целую агностическую истину, далекую от учения древних школ. Они взяли зерно истины просветления и, исказив ее предрассудками, ненавистью и злобой, создали абсолютно новую концепцию Бога, согласно которой творец, раньше представавший в образе вечности, великого вечного разума, всего-во-всем, абсолюта, стал конкретной личностью. Бог стал этим древним персонажем шесть тысяч лет назад.

Они сотворили Бога в своем воображении. И когда вы создаете что-либо в своем воображении, ваше сознание способно воспроизвести созданный вами образ в соответствии с тем, что вы видите. Вы не можете сотворить нечто, что не является отражением вас самих. Так Бог стал злой, гневливой личностью. Он стал бояться, потому что сотворил тех двух людей, чтобы они поклонялись ему. И он приказал им не вкушать от древа жизни, которое в действительности означало познание, чтобы они не начали листать свои книги и переворачивать страницы. Больше никакого знания.

И вот Бог превратился в неуверенное в себе, ревнивое, жестокое и внушающее ужас создание. И люди с готовностью усматривали в извержениях вулканов Божью кару, и называли это огнем из преисподней. Если вы не следуете предписаниям, вас бросят в горящее озеро, как и принято было поступать с просветленными людьми. Вот там рождалось просветление. Так появилась геенна огненная и сера, потому что естественные извержения вулканов, изменения Земли в соответствии с ее естественными циклами воспринимались как воздаяние от Бога, которое люди сами придумали в своем воображении. И тех, кто был не согласен, бросали в огненные озера. Вот так все и было.

Итак, все те просветленные были учениками школ, и они пришли учиться. Была утрачена истина о том, что они падшие Духи — да, они были ими, — что они прошли через семь вибрационных уровней, чтобы вступить во взаимодействие с физической материей, и их предназначение было в том, чтобы через материю вернуться обратно к Истоку и завершить путешествие.

И вот они стали падшими Духами Люцифера, которых выгнали из царства Божьего.

Так вот, в то время как распространялась языческая религия, наступая на знание просветленных из великих школ, война среди людей приобрела самый коварный характер, потому что теперь Бог мог служить оправданием кровопролития, часто случавшегося между племенами. Многие из великих школ были уничтожены, потому что просветленные ученики этих школ в ходе своего обучения кое-что узнавали о том образе, который они на себя надевали.

Знаете ли, в их стенах не возникало никакого беспо-рядка или сумятицы. Они обладали чистой истиной, чи-стым разумом, они знали свое предназначение и пони-мали суть своей жизни, осознавали, что они жили рань-ше и будут жить потом. Только образ исчезнет. Те люди никогда не воевали против язычников. И многие ушли отсюда, отправившись к звездам. И этих людей почита-ют. Вы увидите лица каменных изваяний, обращенные к небесам. Те, кто остался, сотворили их в качестве дара своим ушедшим братьям. Это последний памятник, ко-торый не был разрушен полностью, памятник временам исследования сознания и природы реальности, путеше-ствия мужчины и женщины в космологию жизни, по-знания жизненной силы и первоисточника всей жизни; это последнее напоминание о тех людях, и оно сохранилось до сих пор — огромные каменные статуи, глядящие в вечность, возведенные для тех, кто покинул это место и ушел. Школы и само учение были уничтожены только после того, как из их истины были извлечены определенные сегменты, которые затем подверглись изменениям и пыли превращены в книги, исполненные суевериями.

Так вот, невежество подобно тьме. В нем отсутствует сияющий свет знания. И когда человек остается в невежестве из-за страха за свою жизнь, за свою семью,из-за страха быть изгнанным из своего сообщества, о начинает думать, что, если только он не подчинится об щим предрассудкам, он будет на веки вечные брошен в огненное озеро, как того желает любящий Бог, который его сотворил.

Позвольте мне сказать вам кое-что. Когда вы живете во тьме, вы призываете незримый свет, чтобы он спас вас от тьмы. Однако ваше единственное спасение в том чтобы пробудить Бога внутри, чтобы его образ пробу дился. Он говорит: «Свет царства небесного внутри вас. Взгляните туда и узрите сияние и славу, потому что там ваше спасение». Но если вы пребываете во тьме, вы молитесь чему-то вне вас, прося дать вам спасение. Так вы остаетесь в своем невежестве.

Так вот, богохульство: все, что я говорю вам, есть бо гохульство. Но я хочу вам сказать, что ни один человек, ни одно создание, которое когда-либо посещало древнюю школу, занималось изучением света, сознания, проявленной материи — ни один из тех, кто когда-либо обучался в древней школе, — никогда не лишал жизни другого человека. Ученики древних школ никогда не порабощали других людей. И за учителями праведности, праведного пути не следовали слепо, но почитали их за их мудрость. И они делились своей мудростью. И те, кто приходил туда и испил той воды, — в них мог пробудиться и ярко воссиять живой внутренний свет, так что они получали возможность перевернуть свои страницы.

Я знаю, что вы смеетесь над этим. Но в мое время один варвар преобразился и эволюционировал за одну жизнь. Вы знали, что меня презирают, потому что я совершил это всего за одну жизнь? И мне напоминают о том, что некоторые люди потратили на это много жизней. Это говорит лишь о том, как медлительны они были, как невежественны, как долго пребывали в невежестве, какова бы ни была тому причина, но, приступив к этому однажды, однажды начав здесь свое расшире-ние, вы двигаетесь очень быстро. Это путешествие начинается мгновенно. Путь мастера открывается перед каждым, кто расширяет свое сознание.

А люди тех времен, будь они одеты в одежды из грубого тростника или в шкуры... Вы смеетесь, и вы представляете кроманьонца в шкуре, и его кости, и его странные на вид одежды — вам это трудно вообразить, — сидящего у огня и смотрящего в небеса. И о чем были его мысли? Что ж, люди в те времена несли свет, И да, они были одеты в шкуры или одежды, сплетенные из тростника. Просветление не имеет ничего общего с тем, что вы носите, или с технологиями. Оно связано с тем, насколько свободно вы развиваетесь в своем сознании, поглощаете бессознательный разум и резонируете с жизнью, которая не порабощает вас, а освобождает.

Так вот, люди, война стала образом жизни. Я был воином в свое время. И после язычество и, что называется, воистину, религиозничество, унесли много человеческих жизней. За последние две тысячи лет христианство стало причиной двухсот пятидесяти миллионов смертей среди тех, кто воевал. И это не считая женщин и детей. За два тысячелетия христианства погибло двести пятьдесят миллионов людей, которые в качестве христианских воинов защищали кровавый образ Бога и силой навязывали свое учение язычникам. В течение этого времени они уничтожили каждое вероисповедание и каждое собрание людей, которые изучали Древнюю Мудрость и шли путем эволюции к просветлению. Они сожгли у столба всех, кто знал, чей разум устремлялся за пределы времени, расстояния, пространства, потому что хотели полностью уничтожить знание. Такова была судьба. Спасение виделось в том, чтобы избежать истины.

За две тысячи лет религия ничего не сделала для пр буждения своих последователей, а лишь способствовала разрушению их сознания. Она ничего не сделала для эволюции сознания, для просветления людей. Она не . понимает, что сознание, которое порождает проблемы, не в состоянии эти проблемы разрешить. Для того чтобы разрешить проблему, требуется расширенное сознание. Это эволюция.

И сегодня христиане платят деньги, деньги и еще раз деньги. Что это теперь — милосердие, вера и деньги? Это три вещи, которые вам следует иметь для защиты, которые вам необходимо иметь для защиты, для того, чтобы армии покончили с язычниками, принеся в мир христианскую веру. Если бы всего лишь половина этих денег попала в руки просветленных людей, не было бы войны против ученых, которые знают о том, что мифы содержат в себе истину, которые знают о невежестве, в котором человечество жило по крайней мере две тысячи лет. Темные Века — что, как вы думаете, это значит? Глупость, застой в человеческих умах, и сегодняшняя цивилизация есть не что иное, как серая масса, которая несет крест.

Спасение, мой возлюбленный народ, невозможно в невежестве. Оно приходит через знание, и если бы знание сделалось доступным для всех на этом плане причинности, жизненной силы, космологии, людей, создающих реальность, — если бы у вас было знание, вы могли бы исцелить свое тело тем же разумом, который сотворил болезнь, — у вас была бы просветленная цивилизация. И вы бы опять начали общаться со своими братьями из-за Солнца. Зачем им приходить к людям, которые их боятся? Согласно суевериям, они что — демоны? Все, что не вписывается в Божественный мир, созданный священниками, чтобы удержать людей в невежестве, есть от дьявола. Как вы сможете открыть сознание людей, когда они столь невежественны, что реданы самой тьме, которая их удерживает в их плачевном состоянии? Это гарантия безопасности. Таково слово Божье. Это самое кровавое, самое жестокое воздаяние человечеству, назначенное когда-либо. Христос внутри. Он невидим. Это великая истина: о, что зовется царствием небесным, у вас внутри. Это великая истина — сказать «мой Отец и я одно». Это великая истина, которая пережила все насилие, которому подвергалась. Иешуа бен Иосиф не говорил: «Поклоняйтесь мне». Он сказал: «Следуйте за мной». Что, как вы думаете, означает следовать? Узнайте то, что знаю я. Пусть мой идеал будет вашим идеалом. Но когда вы поклоняетесь кому-то, вам не нужно делать всего этого. Просто молитесь три раза в неделю, и вы можете провести все оставшиеся дни в плохом настроении, в сплетнях, обвинениях, осуждениях и болтовне, потому что все, что вне этого, есть зло. Невежество.

Итак, где вы находитесь? Очевидно, здесь, в этом зале зла. Эту женщину называют женщиной дьявола, а меня — великим Люцифером*. Что ж, послушайте. Я даю вам эту информацию о невежестве и о том, как прекратили свое существование великие школы. Почему? И когда я говорю вам, что природа намного опережает человечество в эволюции в данном временном потоке, я имею в виду, что человечество находится только на третьей странице своей книги, тогда как природа — на пятой. Каждый почесывает затылок и не понимает, как это возможно. Это началось с того момента, когда был создан образ абсолютного зла и было сказано, что все, кто пал, Духи, совершившие свое падение, являются демонами и самим злом. Вы рождены в грехе.

* Когда Школа Просветления Рамты открылась в Йелме (штат Вашингтон), различные группы христианских фундаменталистов того округа подвергли ее порицанию, объявив Рамту Люцифером, а Джей Зи — дочерью дьявола.

И ваша сущность начинает давать вам маленькие, едва заметные подсказки, спрашивая: «Так почему это случилось?» — и вы понимаете, что просветление стремится найти свой путь к вам, что знание хочет выйти наружу. Но вас останавливают, говоря: «Ни о чем не спрашивай, просто принимай». Никогда не спрашивай. Имей веру маленького ребенка. Маленький ребенок? Маленький ребенок может открыть магазин всех тех заблуждений. Только взрослый человек, принадлежащий общей серой массе, может съежиться, отвернуться и уйти, не задавая никаких вопросов.

Так вот, две тысячи лет назад невежество стало общественным сознанием. И была великая война и великая битва за то, чтобы все так и оставалось. Вы знаете, что каждая война, в которой участвует сегодня ваша страна, — вы знаете, что все это священные войны? Я всегда хотел узнать, какому Богу молятся обе воюющие стороны. Это продолжается до сегодняшнего дня.

Теперь — преданность. Когда вы находитесь во тьме и не собираетесь зажигать свет, потому что вам сказали, что он где-то там, а не внутри вас, то вы будете преданы любому, кто держит руку на выключателе, не так ли? Это очень пугает. И вы совсем не хотите уходить, потому что вы не знаете, что там снаружи, вокруг вас. И вам говорят, что это Бог хочет, чтобы вы так жили. И если вы уйдете или попытаетесь сами отыскать выключатель, вы будете изгнаны, отвергнуты обществом, и вы вечно будете гореть в огне. Но в тот момент, когда вы начинаете задавать вопросы, и осознавать, и понимать, кто вы есть, вы перерастаете невежество, и загорается свет. Да.

Так вот, эта рутина, знаете ли, — вы слышали, как я говорил о рутине, записанной на пленке вашей жизни? Эта рутина все глубже и глубже прорастала корнями в вашу жизнь со времен моих дней. Это началось по-сле того, как я ушел. Здесь образовался застой. Челове-чество перестало развиваться, кроме как в тех тайных школах. Так вот, почему они называли себя тайными школами? Знаете ли, спустя некоторое время они стали закрытыми — или, как бы вы это назвали, подпольными, — поскольку они оказались под угрозой со стороны тех, кто хотел контролировать людей и не мог допустить, чтобы знание вышло на свет, поскольку люди, обладающие знанием, опасны. На самом деле, опасность в том, что тех, кто обрел просветление, невозможно контролировать и превратить в рабов. Тогда жили люди, которые испытывали потребность в том, чтобы порабощать других, управлять ими. Из-за собственного чувства неуверенности и боязни им требуется выступать в роли учителей. Они хотят учить, чтобы люди следовали за ними, потому что внутри им чего-то не хватает для того, чтобы просто жить и владеть той славой, что живет там.

И вот спустя некоторое время они ушли в подполье и превратились в тайные школы. И тогда возникло слово «оккультизм», которое означает скрытое знание. Оно не подразумевает дьявольских дел. Оно не означает сборище убийц или безрассудных бунтовщиков. Оно означает скрытое знание. Это древнее слово. Тайные школы стали школами оккультизма, то есть скрытого знания, потому что это было необходимо для их выживания.

Они больше не могли свободно принимать любого человека. Раньше сознание струилось единым потоком для всего человечества, и это сознание было настолько открытым, что могло вступать в контакт с теми, кто жил за солнцем, или достигать небесных тел, которые подобно спутнику вращались вокруг Земли, чтобы общаться с населявшими их созданиями. Вот насколько открытым оно было; на своем пути в вечности сознание не встречало препятствий. Но когда ненависть и ревность, зависть, нужда и неудовлетворенные потребности вошли в жизнь людей на Земле, сознание перестало расти и развиваться, и тогда появилась двойственность, или дуальность, которая начала закрывать доступ к тому общению. И эти школы перешли в подполье.

В них не поклонялись дьяволу. В них почитали жизненную силу, которая есть внутри человека и является его врожденным качеством. Они создавали святых. Цель школы была в том, чтобы вовлечь, расширить и развить сознание человеческого существа, чтобы сделать его положение в жизни более величественным, чтобы он чувствовал связь со всей жизнью. И школы это умели. Посвященные тех школ позже становились пророками всех времен и возвращались в мир с учением об истине.

С течением времени все школы были уничтожены. На основе одного из направлений школы было создано то, что зовется учением Будды Амина, который являлся посвященным древней школы. О нем говорили, будто бы он был рожден принцем в богатстве, но он овладел своим иллюзорным образом и, пристально всматриваясь в стену, однажды заставил ее расступиться. И он учил миллионы созданий той истине, которая со времен Древней Мудрости оставалась высшей истиной, за исключением того, что она была облечена в одеяния и краски притч, доступных для понимания людей той поры.

Создания, что восседают на вершинах гор, у самой границы небес — они терпят жестокий холод и отсутствие еды, ведут простую жизнь, и они сидят там, и они заняты лишь расширением своего сознания для того, чтобы улететь, чтобы обрести возможность воспарить прямо в небо и уйти, стать просветленными в каждом движении. А почему они сидят в этой вышине? Чтобы защитить себя, чтобы иметь возможность продолжать свое развитие и эволюционировать, оставаясь нетро- нутыми, не загрязненными тошнотворным варевом городских котлов в долинах, наводненных невежеством и варварством.

Так вот, после уничтожения древних школ оставшаяся часть человечества жила на третьей странице книги. эти страницы соответствуют печатям внутри тела. Они называются семью печатями, семью церквями или ceмью дверьми. Они означают стадии просветления, ис-тины, сознания и эволюции. Третья печать верховодит и сегодня, и в ней все еще сохраняется невежество, и это невежество контролируется властью. Масса ваших людей выражает свою верность невежеству и насаждаемой властью идее о существовании зла. Но, видите ли, вот чего ваши правители так и не поняли: вы больше всего поклоняетесь тому, чего больше всего боитесь, и вы приписываете другим людям то, что есть в вас самих. Разум способен сотворить нечто столь хитроумное, что причинит вам страдания, а тот, кто насаждает языческие верования, сам же их и придерживается.

Просветленные люди знают, что жизненная сила, основа творения, не имеет в своей природе зла, что зло создается выбором тех, кто настаивает на том, что оно существует, но дьявол живет лишь в их душе, в их реальности, в их сердцах, где горит огонь преисподней, и там живет ненависть. В просветленной душе живет лишь истина.

Итак, в записи жизни рутина впечатывалась все глуб-же и глубже, и в каждом новом жизненном воплощении человек возвращался в новом образе, чтобы попробовать перевернуть страницу. В каждой жизни вы возвращаетесь другим человеком, новой личностью, но внутри оставаясь тем же Богом, созданием без образа. И в каждой жизни вы попадаетесь на одну и ту же удочку и делаете одно и то же, потому что сознание начало погружаться во тьму. Древним школам было известно очень многое, и на основе тех истин сформировалась традиция. И вот, в каждой жизни Бог возвращался, желая развиваться и создавая для этого новый образ, но обнаруживал себя повторяющим одни и те же поступки, совершающим те же ошибки, убегающим от той же тьмы, ищущим истину и все так же подвергающимся за это гонениям.
Аскеты в горных пещерах ищут просветления

Я хочу рассказать вам — и я хочу, чтобы вы меня послушали, — тем из вас, кто имеет разумение, чтобы слушать, что люди, преданные Богу, уходили высокими горными тропами и становились отшельниками, ибо так они могли услышать голоса*, и так они могли приручить те голоса и доказывать свою силу дни и ночи напролет, ведь голос мудр. Он знает, что если он о чем-то говорит вам, а вы отвечаете: «Нет, это не так», то время на его стороне, особенно если вы ничего не знаете о продолжительности, что называется, жизненной силы, которой он владеет. И вот, голос будет приходить к вам снова, и снова, и снова.

И чем дольше Наблюдатель сохраняет статичное состояние, он все более становится неизменным, и как только вы становитесь чем-то, вы и есть это — так в чем заключается тайна Бога? Как бы мы могли любить и прославлять нечто столь абстрактное внутри нашего существа, не будучи просто Наблюдателем? Быть Наблюдателем, сохраняя непривязанность, помогало аскету до-стичь, что называется, абсолютной свободы. Так и было.

Каковы химические вещества Бога? Есть ли у Бога химический состав, или это всего лишь концепция, противопоставленная химической формуле земного тела? Или у Бога есть армия? Наблюдатель способен по своему усмотрению выделить, что называется, интеграл своей жизни? Способен ли на это аскет, который добродетельно ищет его, несмотря на все искушения? И помните, что истинный аскет не стремится к тому, чтобы избегать женщин, потому что женщины тоже уходили в горные пещеры. Да, так было.

И красивые женщины следуют во главе процессии, вынимая драгоценности из ушей, из пупков, снимая их с пальцев, с животов и спин. Они снимают с себя все драгоценности, золото и шелка. И их волосы коротко острижены, и это почти пренебрежение к их прошлому. И пока золотые локоны падают на землю — их темно-рыжие локоны или локоны, что называется, цвета красного дерева, падают на землю, или их медные кудри падают на землю — и они видят, как их драгоценности вынимают из ушей и пупков, снимают те, что вокруг шеи и живота, те, что украшали их первую печать, когда они видят, как драгоценности падают в пыль, они, кому не дают зеркал, в одеяниях из грубой шерсти отправляются в пещеры; в своей возвышенной красоте, в своем мужестве они следуют в пещеры.

И в той пещере им дают простые орудия для жизни: глиняный кувшин, наполненный холодной ключевой водой, и свечу. Свечу будут менять каждый день, и вода будет свежей каждый день, и у них будет простая еда, а не изысканные блюда, приготовленные из сердца райской птицы, или крыльев кондора, или, что называется, плоти огромного быка. Они, кому не дают ничего, кроме пресного хлеба, и воды, и простого света, остаются там в своей красоте, лишенной оправы, потому что это их выбор.

И время от времени, когда они сидят, застыв в одной позе и почти оставив этот мир, они слышат звуки, приносимые западным ветром из ночного города. И они слышат флейту, цитру и лиру, и они слышат громкий смех молодых людей. Они слышат шипение старух, и они слышат, что называется, мужчину — старика, юношу, — задыхающегося от страсти и радости. Они слышат крики на рынке, обещающие избавление с помощью бальзамов, мазей и, что называется, идолов.

И есть там те, кто обещает соблазнить своим золотом, драгоценностями, колокольчиками, своими шелками, сатином и бархатом. И они слышат все эти звуки время от времени. И им не остается ничего, кроме как сердцем погрузиться в уныние оттого, что они не участвуют во всей этой жизни, что они не втянуты в это состязание, в этот обмен колкостями и ликование человеческого опыта. Мы готовы сделать все, чтобы как-нибудь ночью, когда в воздухе развеяны ароматы жасмина, мы смогли оказаться в объятиях незнакомца, который пообещает награду в виде наслаждения из химических реакций.

Было немало аскетов, кто не отдавался чувству, слыша те звуки. Они открывали глаза и смотрели на пламя. А что может предложить пламя? В пламени нет ни фимиама, ни жасмина, ни гвоздики, ни чего-либо еще, кроме одного ароматического масла, которому пламя позволило исполнить в нем свой танец. И они смотрят, не ощущая удовлетворения ни одним из органов чувств своего тела. И милая маленькая рука поднимется к волосам, и они — будь то мужчина или женщина — обнаруживают, что волос нет, как нет и шелкового одеяния,чтобы накрыть им своего возлюбленного в момент короткой встречи. И их бороды, которые когда-то были напомажены, завиты и источали прекрасный аромат,теперь неухоженные, неровные, растут как попало и не имеют никакого другого запаха, кроме того, что в конце дня исходит от немытого конюха.

Когда разрез голубых глаз отшельника прикрывают ресницы, вокруг его глаз становится заметным напряжение мышц, что есть признак его размышлений: «Смею ли я сожалеть о своем выборе? Я простил себе жизнь в красоте, единственную, что я знал, и я наложил запрет на свои богатства, на свои бальзамы, на свои масла и драгоценности, свои шелковые подушки и величественные одеяния из пышного бархата, чтобы сидеть здесь, словно бедняга, которого ограбили и оставили без одежды, — мужчина, у которого украли его наследство, или, воистину, женщина, у которой украли ее приданое. Я сижу здесь в бесславии, и тело мое покрыто одной лишь грязью. И я смотрю только на пламя. И для пропитания у меня лишь горькая трава, хлеб и вода. И это воистину горькая пилюля, которую я должен проглотить».

И пламя маленькой свечи танцует и отбрасывает тени в пещере, и тени извиваются в танце. И эта, что называется, божественная красота исполняет свой танец, чтобы усмирить какого-нибудь великолепного неизвестного монарха или воинов, неистово вздымающих на дыбы своих скакунов, галантных кавалеров с мечами из сверкающей стали, холодной и твердой, в ножнах, инкрустированных драгоценными камнями, или в прошлой эре это были бы бронзовые мечи, отбрасывающие золотые блики. И они устремляются к своим незримым победам, в которых обретут жемчужину, свое завоевание. Они покорят и друга, и врага, чтобы заполучить любовь своего сердца, ту, что была отнята у них.

Эта маленькая свеча может сотворить бесконечную игру света и тени на шероховатой поверхности гранитной стены, и если свет, особым образом упавший в глубокую расщелину, образует тень, мы увидим неискренность на лице, а не красоту волос; тогда мы увидим победу или тайну, что всегда увлекает нас, или мы увидим пустоту в ореоле красоты, которая также влечет нас. И вот аскет сидит там ночь за ночью, поначалу слушая ветер, доносящий голоса с рынка в Вавилоне, звук латунного колокольчика или голос какой-то старухи, или голос юной девушки, слова молитвы которой разносятся ветром. Мы слушаем. И мы хотим придвинуться ближе к выходу из пещеры, чтобы услышать больше, но нам удается уловить лишь отрывочные звуки.

Так кто оставил нас здесь? Кто остриг нам волосы? Кто снял наши золотые серьги? Кто забрал сапфиры с наших лбов? И кто снял с наших запястий змеевидные браслеты из золота? Кто забрал наши одеяния, которые ниспадали, едва прикрывая нашу первую печать, так, что, когда ветер покачивал их, это делало нас еще более соблазнительными, загадочными? Кто все это забрал? Кто забрал, что называется, наше бьющееся сердце, нашу привычку хвастаться своим умением орудовать мечом и в правой, и в левой руке? Кто забрал наши длинные ноги, крепкими мышцами которых мы сжимали своих скакунов, или нашу стойкость, с которой мы стояли на земле, непокоренные и гордые своей победой? Кто забрал все это? Мы.

И аскет, забираясь обратно в пещеру с видом жалкого создания, оказывается в окружении мутных теней, садится и горько сожалеет обо всем. И много лет он проводит, слушая то, что доносит ветер, и по прошествии времени он наконец перестает слушать ветер, ибо все, что было обещано ветром лишь на словах, — что-то здесь, что-то там, колокольчик здесь, колокольчик там — он воссоздал в своем разуме. И когда мы прослушали всю историю, мы устали ее слушать.

И мы сидели там, и мы могли предсказать каждую высочайшую любовную историю в королевском двор- це или вообразить себя возлежащими с королевой, или прогуливающимися в роли священника, господина праведности, или некой скромной парой, рожденной от простых людей, крадущейся в запретной тени после праздника Осириса, укрывшись материей, сотканной в воде, одеждами, из-под которых выступают очертания прекрасной груди и твердого пениса, и эти губы, сладкие и влажные, и черные глаза, в которых пляшут медные отблески пламени костра, промелькнувшего на пути. Тайна, однажды открытая, больше не тайна.

Сколько воспоминаний может быть у аскета? Столько же, сколько жизней. Почему он остается или почему она остается там? Может ли она в любой момент выйти из своей пещеры в прежнем цветении своей красоты?

И не будет ли она, спускаясь с горы из пещер святых людей или служителей священных ритуалов, выглядеть восхитительно, пусть с волосами, отросшими лишь наполовину, и без украшений? Что, если бы она пришла оттуда, исполненная достоинства, едва прикрытая одеждой, и с волосами, отросшими наполовину? Могла ли она вернуться? Да, и она могла бы стать еще большей загадкой, чем те женщины, что украшены всеми драгоценностями мира, потому что мужчины любят загадки.

А если бы это был мужчина, мог бы он вернуться и востребовать свое место? Да, потому что все, даже любовники, укрывшиеся в тени, пришли бы и обнажили перед ним свои головы, хотя аскет спускался с горы облаченный в простые одежды, и все же всем своим обликом он являл образ Бога. И не бросим ли мы к его ногам свое чувство вины и свой меч, и не бросим ли ему свои привычки, и не отдадим ли ему наши самые изыканные одежды, чтобы он не замерз ночью? И наш самый пышный бархат темно-алого цвета и цвета черного дерева, подбитый лучшими мехами диких зверей, не отдадим ли мы ему? Мы сделаем это, потому что в нем есть нечто, чем мы сами не являемся, и независимо от того, кто мы есть или что мы есть, мы преклоняемся перед этим благочестивым человеком.

И вручив ему свой дар, являющийся частью нашей грубой жизни, нашего упадка, мы понимаем, что наш самый дорогой наряд... ради него наша ложь была бесконечной или, воистину, мы заполучили его с помощью своего политического статуса, и мы неожиданно испытываем тошнотворное чувство в своем теле. И мы кладем эти одежды к его ногам, чтобы он, быть может, очистил их от нашего позора, которым мы покрыли себя, торгуя собой ради того, чтобы заполучить пышный туалет, украшенный звериным мехом. И мы отдаем ему свои наряды, потому что, если он поднимет их, если он возложит их на свои широкие плечи, если он покроет ими изгибы своего тела, если он согреет ими свое лицо, если он будет носить наши одежды, мы чувствуем, что, по необъяснимым причинам, это станет великим моментом нашей жизни.

И мы знали об этом, когда сидели в своей пещере, но мы должны были все это пройти. Мы должны испытать обожание окружающих. И многие покидают свои пещеры, чтобы избежать обожания, ибо, как только они обретают свою силу, она остается с ними, но лишь в той степени, какой они достигли. И вот, мы считаем их аватарами, и мы бросаем драгоценности, меха, шелка,бархат и рубины, золото к их ногам, потому что они — святые мужчины и женщины. А что же, когда мы со своих террас бросаем пристальный взгляд на горы глубокого пурпурного цвета, одевшиеся в ночь, и мы видим среди них едва различимое мерцание света? Мы знаем, что там кто-то есть, кто-то, кто никогда не спускался сюда. И это беспокоит нас, поскольку, каким бы богатством ни славилась наша жизнь, они — гости, которые отказываются посетить нас. И все блистательные красавицы и пустая напыщенность знати, что является частью нашего роскошного празднества, и наши фонтаны, благоухающие цветами апельсина и жасмина, и воды, журчащие и разбрасывающие брызги, и засахаренные фрукты в изобилии, и вино, льющееся рекой, — все это не имеет значения; не важно, как напомажены наши бороды, или как напомажены наши волосы, или насколько совершенно наши ногти окрашены в темно-красный цвет, поскольку, когда наша сила, наша красота, наше великолепие получают признание, мы остаемся в одиночестве, и нашей компанией становится журчащий фонтан, и мы смотрим вверх, и мы видим слабый, непокорный свет, исходящий от того, кто не пришел на наш праздник.

Святые мужчины и женщины пропустили много празднеств. Им не довелось восторгаться множеством красивых вещей. Они не благоухали жасмином и апельсиновыми цветами, и все, что у них есть, — это свежий хлеб и простая свеча, которые приносит им какое-то маленькое создание без имени, навещающее их каждый день. Они больше не знают, что значит насладиться блюдом из сердца райской птицы. Они этого не знают.

И вы думаете, что, когда они слышат звуки торжества, доносимые ветром, это не подавляет их собственное «Я»? Подавляет. Это заставляет любого мужчину или женщину, возвращаясь в свою пещеру, сидеть там и наблюдать, как пламя одинокой маленькой свечи, не имеющей аромата, создает иллюзорные образы и тени на потолке пещеры. Я расскажу вам, каково это. Некоторые из них вспоминают, как они развлекали гостей во время грандиозных пиршеств. Другие не могут вспомнить тех шумных дней, но они помнят времена, когда они были Богами. И как только их охватывает это восторженное наслаждение, в сравнении с ним меркнут все скромные попытки устроить блестящий прием для гостей. И они выбирают. И ночь за ночью, и день за днем они живут в кротости. Ночью им более всего не дают покоя, потому что во тьме ее виден слабый свет их свечи среди пурпурных гор на западе.

Кем вы еще не были за время своих жизней? Вы можете надеяться, что за десять с половиной миллионов лет однажды вы были Клеопатрой. Что ж, она была ничем. Она все еще ведет свои пустые разговоры. Возможно, вы были кем-то гораздо более благородным. За десять с половиной миллионов лет сколькими людьми вы успели побывать, если максимальная продолжительность вашей жизни составляла шестьдесят лет?

Итак, вот что я хочу донести до вас сегодня с помощью этой истории, которая разворачивалась на моих глазах, потому что я навещал тех аскетов. Я был улыбающимся лицом, изображенным у них на стенах. Я часто был тем, кто приносил им вино, хлеб и сыр. Мне всегда нравилось это делать, поскольку, обучаясь у своего учителя, я понял, что аскетам время от времени нужно немного вина. И за это они очень меня любили. Вот почему повсюду на стенах их пещер нарисовано мое изображение: слава Рама и приход Рама. И мы, знаете ли, устраивали вечеринки. Вот что я могу рассказать о нашей жизни тогда, потому что я был свидетелем их путешествия. Но я не хотел, чтобы остаток своей жизни они провели в столь отчаянном, жалком сложении; я хотел, чтобы они немного почувствовали жизнь. И вот поэтому я посещал их время от времени; иначе великая Египетская династия не почитала бы меня так, как они это делали. Я — великий Рам, и они меня любили и всегда надеялись, что я приду в их шатры и дворцы. И когда они обнаружили, что дворцы я посещаю неохотно, они стали строить маленькие дома, И там я их навещал.

Александр Великий из всех, кто известен в вашей современной истории, наверное, был тем, кто отдал мне дань уважения более других, потому что он наконец водрузил на свою голову корону, увенчанную огромными бараньими рогами. И он был очень признателен, зная, что великий Бог в древности посетил чистого сердцем. И он носил шлем с рогами, для того чтобы я его посетил. Что ж, я был занят. У меня были назначены другие встречи.

И аскеты слышали все те звуки и каждое мгновение подвергались искушениям, так было, и так будет. Сколько раз можно было видеть, как они прислушиваются к ветру, пытаясь различить звуки кимвал. Но, как только они прекращают это и уединяются в своей пещере, застывая там в одном положении, и они покидают этот мир, и их дыхание спокойно, и их разум где-то далеко, это всего лишь вопрос времени, когда каждая крупица грязи, в которой они сидят, превратится в золотую пыль, потому что они оставляют этот мир без сожалений.

Я любил свою скалу, я любил свое страдание. Я любил свою боль. Я любил свое одиночество. Мне нравилось отчаяние, которое я испытывал. И я любил свое страдание, и мне нравилось, когда мое дыхание учащалось. И я по-настоящему любил свою ночную птицу. Она никогда не подводила меня и была стимулом и смыслом моего движения вперед. Тогда я этого не знал, но она им была.

Так почему я вам рассказываю, что мастером является не тот, кто вор, или лицемер, или искусный дипломат? И почему я рассказываю вам, что мастер — это почет и истина? Это не мантра, с помощью которой вы пытаетесь убедить самого себя, что вы — мастер. В вас должны произойти медленные перемены, чтобы вы действительно им стали, не только на словах, а по-настоящему. Если сознание и энергия — это абсолютное царство и основа всего, то все, что вы здесь создавали, по сути, является одним и тем же.

Когда вы представляете мечту великих Богов в их царстве, не состоит ли она из массы частиц? Кроме вашей мечты, у вас также должен быть опыт, потому что вы не можете отправиться туда с одной лишь мечтой. Вы должны войти туда с телом, разумом, Духом, так, чтобы все ваше существо пребывало в согласии с волей, и лишь тогда вам позволено вступить в это царство. И когда вы окажетесь там, обратный путь вам закрыт. Вы не захотите возвращаться, потому что там вы почувствуете себя так, будто бы вы очнулись от долгого сна, — сна, который начался у синей завесы, где вам сказали: «Прежде чем пройти этим путем, ты должен испить из этого кубка». И мы все пили, и мы забывали, и мы падали, и мы боролись.

Итак, кто из вас желает жить? Умирать легко. Но кто среди вас желает жить ради достижения нирваны? Кто желает жить ради идеала, который существует как некое далекое и неотступное воспоминание, преследующее нас после того, как мы проснулись? Кто желает жить ради того, что ускользает от нас, как только мы просыпаемся в своем теле? Очень немногие, потому что веселье бала и накал страстей мужчины и женщины всегда будут идти с нами рука об руку, до тех пор, пока мы не вспомним. Когда мы вспомним, наше воспоминание, увы, станет единственно возможной праведной реальностью.
И мы можем каждую ночь укладывать свои тела спать. И каждый день мы просыпаемся, и если такова наша мечта, то мы будем ступать как праведный мужчина или женщина, и нет ничего на этой земле, что сможет нам дать ощущение, которое мы получаем, приходя в то место. И если я живу ради того, чтобы пребывать в том месте, то почему я должен покидать его лишь потому, что кто-то, не разделяющий моей мечты, критикует меня? Я должен забыть о них и лелеять свою мечту. А что я потерял? Возможно, единственное, что я потерял, — это сон о неверии, но взамен я обрел бодрствование в своем единственном настоящем доме. Мне все авно — мне все равно, — что думают обо мне люди. Я буду беспокоиться о том, что обо мне думает Бог, потому что в свете всей вечности те люди уже создали себе неприятности. И Боги, каждый день следующие с востока на запад в той золотой колеснице, смеются над недальновидностью мужчин и женщин.

Знаете ли, Наблюдатель есть то, что так красноречиво описал Иешуа бен Иосиф, сказав: «Это Отец внутри меня, кто творит великие дела Это не я. Не сын человеческий делает это. Я — ничто. Но кто-то другой во мне делает это. Я не могу присвоить его славу, потому что я его еще не знаю». Это верно.

Наблюдатель, таким образом, находится на совершенно ином эмоциональном уровне, и я не могу сказать вам на каком. Не то чтобы мне воспрещалось сказать вам, какой это уровень. Дело просто в том, что у человека нет подходящих слов, чтобы его описать. Даже во всей поэзии и музыке и во всех песнях, когда-либо написанных, нет средства, чтобы его описать. Нет слов, чтобы это выразить. Более того, у человека нет нужных чувств, чтобы его воспринять, поскольку каждый раз, когда он начинает приближаться к самому центру, он все бросает и ударяется в рыдания. Он не может этого объяснить.

То, что невозможно объяснить, — это как раз то, чего мы хотим. Это территория Бога. То, что не поддается объяснению, — это то, от чего мы, будучи людьми, получаем удовольствие. Мы уже знаем слова, которые мы хотим услышать от своего возлюбленного. Мы можем их сказать. Мы хотим, чтобы нам их сказали. Не таков язык Бога. Он очень соблазнителен. Вы никогда не испытываете жалости к аскетам. Они намного смелее, чем вы со всем комфортом вашей жизни. Аскет уходит в горы, чтобы очиститься от человеческой природы, чтобы его божественность смогла сотворить все и устроить для него празднество в его скромном жилище.

■

Итак, люди в этом зале, некоторые из вас за две тысячи лет прожили множество жизней, создавая личность за личностью с тем, чтобы эволюционировать, перейти на следующую ступень и расширить сознание. Большинство из тех, кто сидит в этом зале, не эволюционировали до нынешнего момента своей жизни. Так вот, какова цель? Цель в том, чтобы расширить сознание, которое дает вам силу. Цель в том, чтобы взаимодействовать с физической реальностью, потому что физическая реальность есть Бог-Абсолют, как и вы, и в том, чтобы открыть непознанное и познать его.

Преданность: давайте поговорим о ней, о преданности. Есть много созданий, которые играют в игры. И их образы соответствуют реальностям. Есть создания, которым нужно быть учителями, политиками, королями, президентами. Не важно, каков их статус в жизни, все они в основе своей имеют одну и ту же энергию. Мне не важно, что, с одной стороны, они говорят «творите свою реальность», а с другой — «ну же, голосуйте за этот закон в Конгрессе», — это одно и то же сознание. В их сознании существует потребность в контроле.

Люди, достигшие в своей эволюции только третьей печати, только этого уровня, испытывают потребность властвовать над другими людьми, заставлять окружаю-щих следовать за собой, потому что в душе им сильно не хватает чего-то, там огромная пустота, и она так велика, что в их песочнице, или реальности, должно присутствовать множество людей, которые бы отдавали им энергию, которой им так недостает внутри себя. А почему у них этот недостаток? Потому что у них нехватка знания, и они используют силу и власть, агрессивную форму энергии, чтобы завлечь людей и подчинить их себе. И они держат этих людей в невежестве.

Почему они держат людей в невежестве? Потому что большинство из тех, кто подчиняет себе людей, — невежды, потому что они не знают, что находится на следующем уровне сознания. Они лишь знают, что такое серость, что модно и современно, кого вам следует держаться, а кого отрицать. Это все, что их интересует. Они держат людей в невежестве, потому что, с одной стороны, они называют себя духовными учителями, говорят, что у них есть разум и они могут научить вас, как жить. Но они продажны и порочны, потому что в них нет любви. Они даже не знают значение слов «это говорит Бог внутри меня». Они даже не представляют, что это такое.

И вот, от нехватки истины они предлагают вам играть в красивые игрушки, пытаясь придать вам сил или развлечь вас. Величайшая истина остается вам недоступной. Или они создают для вас законы. Вы не можете написать законы; и им приходится это делать за вас. Вы — неразумные люди, которые просто занимают какое-то место в жизни. Вы — рабочие лошадки мира, гнущие спины на тех немногих, кто этим миром владеет. Вы трудитесь в поте лица, чтобы платить налоги, идущие на военные действия, чтобы христиане могли продолжать свою борьбу с язычниками. Вы будете и дальше работать и платить, что называется, своему правительству, чтобы оно имело возможность захватить и подчинить себе другое правительство, другой народ.

И вот ваш влиятельный политический лидер пишет для вас законы, и это именно то, чем он должен заниматься. И он предлагает вам свою истину. Посмотрите, Как влиятельны — посмотрите, как могущественны — [эти люди. Вы платите своему правительству, потому что у вас нет выбора. Кто дал им это право? Вы следуете в духовными учителями, потому что они сказали вам, что именно так вы можете сотворить свою реальность. И все же, когда вы возвращаетесь домой, вы опустошены. Когда вы возвращаетесь домой, вы чувствуете себя такими же разбитыми, как и раньше. И никакой эволюции не происходит — вот что значит быть преданными невежеству.

Истина в том, чтобы узнать свою суть, познать себя. Тогда ваша реальность не будет заключать в себе невежества. В ней будет истина и расширенное сознание. И это расширенное сознание сотворит реальность, которая будет свободно звучать в гармонии с природой. Природа дика и свободна. Она пребывает в согласии с собой. Она существует в этой Вселенной. Что сделало ее существование возможным? Гармония, что называется, физической материи. Разум, который знает только жизнь. Она вне морали, и она беспристрастна. Все, что для нее важно, — это она сама и ее жизнь, эволюционирующая в вечности. И она намного вас опережает.

Так вот, преданность: преданность невежеству — это нежелание изменяться. Послушайте, люди, и послушайте очень внимательно. Изменения побуждают вас зажечь свет, и вам необходимо изменить свое сознание и набраться смелости, чтобы зажечь его самостоятельно, а не дожидаться, пока кто-то вас просветит. Это изменение. Это движение из сфокусированного сознания и смелость, чтобы совершать расширение, и тогда — ура! — появляется свет.