Roxette—Das Buch Die autorisierte Biographie с дополнительной главой от

Мировая премьера

Утром 4 сентября 1991 года Пер и Мари проснулись очень рано.

Начиналась мировая премьера турне “Joyride”! Сегодня их взгляды были направлены с нетерпением на Хельсинки, Финляндию.

Опять всё начиналось не очень хорошо. После завтрака распространился слух о том, что Expressen и Aftonbladet напечатали цветные фотографии с генеральной репетиции, состоявшейся прошлым вечеромнесмотря на запрет фотографировать.

Мари была огорчена и убежала. Днём раньше она заповедала всем журналистам не включать вспышки и не делать ничего такого, что могло бы раздражать группу в день генеральной репетиции. Все другие, в том числе и команда BRAVO, прилетевшая из Мюнхена, придерживались этих указаний.

«Проклятые журналисты!» ругался Томас Йоханссон с EMI Telestar перед пресс-конференцией. Пер не находил, что всё так уж плохо, он даже видел в этом рекламный эффект.

«Всё-таки, это лучшая реклама, которую мы можем получить», говорил он.

У него самого на генеральной репетиции возникли гораздо большие огорчения. Всё шло не очень хорошо. Да, на самом деле звук при прослушивании немного уменьшался, была обратная связь и другие раздражители. Всю ночь над аппаратурой работали, и теперь звук был намного лучше.

Теперь всё было в порядке. Но чем ближе была премьера, тем нервознее становились все.

Из президентского номера отеля Hesperia Пер смотрел на Хельсинки. Он уже целый день едва говорил с Óсой.

«Что, на самом деле, я здесь делаю?» спрашивал он себя, в то время как Óса пыталась изменить направление его мыслей.

Внезапно всемирно известный музыкант почувствовал себя так же, как тогда, когда он впервые с Gyllene Tider должен был выступать в кинотеатре Reflex в Гетинйе. Это было 13 лет назад. Но теперь у него было чувство, что это случилось лишь вчера.

В это же время Мари исчезла в гардеробе зала зимних видов спорта, чтобы прихорошиться. Это было её способом сконцентрироваться и собрать все силы. Этот момент был для неё священен. Иногда она также хотела выговориться, потому что гардеробщица Нина была превосходной слушательницей.
И вот неожиданно настал большой момент. Канадская группа разогрева Glass Tiger покинула сцену. Переполненный зал ждал Мари и Пера. Зазвучало вступление. Это был голос английского менеджера турне Дейва Эдвардса, который приглашал фэнов: Join The Joyride! Get Your Tickets Here…”. Пер и Мари поднялись по лестнице и тотчас же зазвучала рок-композиция “Hotblooded”.

Часы показывали 21.15 по местному времени. Мировое турне началось. Мари была в чёрной облегающей кожаной экипировке, а Перв плаще, вдохновлённый группой Led Zeppelin, с драконом, которого он вырезал из кимоно Óсы.

Когда Мари увидела левый монитор-громкоговоритель, она не могла сдержать улыбку. На нём было написано “Helsinki” и “Talk Swedish Today”.

Это написал Массе, гитарный техник. Он уже бывал с ними в первом турне, и тогда она постоянно его спрашивала, в каком городе они сейчас находятся. Чтобы она всегда знала ответ, Массе и вешал записки.

Премьера стала большим успехом. Финские фэны были вне себя, и на следующий день газетные статьи звучали единым хором. Они наградили обоих комплиментами в превосходной степени.

Празднование премьеры длилось до раннего утра. Пер с одним своим другом из Хальмстада опорожнили домашний бар, а Йонас, Дейв и Кларенс ностальгировали, распевая на весь гостиничный коридор песни Beatles.

А в это время семь грузовиков с оборудованием, принадлежащих компании Edwin Shirley Trucking, были готовы следовать в направлении Швеции к следующему месту выступления.

«Когда мы не работаем, мы спим»Массе жизнь в дороге тоже иногда утомляла.

Но ни Массе, ни любой другой из шведов, англичан и американцев не жаловался на путешествие. Им нравилась их жизнь. Мари и Пер были любимыми работодателями. Не во всех группах было так. В Великобритании и Америке исполнители зачастую ни на йоту не ценили участников турне.

Поэтому англичане и американцы тоже были немного недоверчивы, когда здоровались со шведскими «звёздами» мировой величины. И когда однажды Мари помогла им передвинуть один ящик на нужное место, они были совершенно шокированы. Она проходила мимо, когда Массе в шутку спросил, не могла бы она ему помочь.

«Ясно», сказала она, «само собой разумеется!»

Если бы я попросил об этом Мадонну, меня бы, вероятно, уволили, подумалось Массе.

Но шведский тур был лишь прелюдией того, что ожидало их в Ahoy Sportpaleis в Роттердаме. Арена была совершенно переполнена, и на каждой песне фэны подпевали во всё горло. Это был такой резонанс публики, какого Roxette никогда прежде не переживал. Группа получила своеобразный шок от радости.

И так продолжалось дальше. В Брюсселе, где в 1989 году на концерт пришли лишь 600 зрителей, теперь их было 24000. И в то время, как двумя годами раньше на незабываемый концерт в Цюрихе пришло 1650 человек, теперь они провели там, на стадионе Hallen, вмещающем 40000 человек, три концерта при полном аншлаге.

Roxette играл теперь в высшей лиге.

“Joyride” идёт дальше

В пятницу, 22 ноября 1991 года самолёт Скандинавских Авиалиний вылетел из аэропорта Арланда* в Лондон, и оттуда дальше, в направлении Perth, в Австралию. На борту были Мари и Пер, группа, руководитель турне Дейв Эдвардс, ассистент Мари Уффе Андреассон, подруга Пера Óса Нордин и Томас Йоханссон с EMI-Telestar. Отсутствовал лишь Андерс Херрлин, но он должен был их догнать, поскольку на пути в Австралию хотел навестить родственника в Саудовской Аравии.

Сценическая команда выехала заранее. Этим рейсом летело лишь 17 человек, поскольку водители автобусов и грузовиков, как и обслуживающий персонал, уже прибыли в Австралию. Во время европейской части турне было 27 человек, вылетавших раньше группы, чтобы провести важнейшие приготовления заблаговременно, чтобы турне могло проходить как можно более беспрепятственно.

Менеджер турне Дейв всегда подготавливал всё так хорошо, что всё было нормально, без инцидентов. Поэтому Мари и Пер хотели сделать его руководителем турне, когда познакомились с ним на “Rock Runt Riket”. Его планирование, его предусмотрительность и спокойствие давали Перу и Мари стопроцентную уверенность и доверие. Дейв контролировал всё. Ему даже до какой-то степени удалось сделать Пера пунктуальным. Правда, он не говорил Перу то же время, что остальным. Если группа встречалась у автобуса в 17:00, то Перу говорилось, что в 16:30. Так ему удалось исправить привычку Пера всегда опаздывать где-то на полчаса.

В это путешествие Дейв позвонил Андерсу и сказал ему, что он должен вылететь из Саудовской Аравии на день раньше, чем планировалось ранее. Дейв ознакомился с расписанием полётов и заметил, что все билеты в Perth были проданы. Будет невозможно успеть на турне, если лететь днём позднее.

«Вылетай, пожалуйста, на день раньше, чтобы вовремя попасть на премьеру в Perth», просил Дейв.

«Не беспокойся, я буду вовремя», отвечал Андерс.

Австралийское турне длилось с 24 ноября по 14 декабря, с десятью концертами и десятью свободными днями. Но «свободные дни» могли означать многое, в том числе видео- и телезаписи.

В день премьеры Томас Йоханссон в восемь часов утра позвонил в гостиничный номер Дейва в гостинице Hyatt Regency в Perth.

«Андерса здесь нет», сказал он.

«Всё о’кей», успокоил его Дейв, «он скоро будет».

Несмотря на это, он стал беспокоиться. Разве не должен Андерс уже быть тут? Ну да, никаких оснований для беспокойства. Дейв сделал один рутинный звонок. От Малайских Авиалиний он получил информацию, что мистер Херрлин вылетел в Perth. Но в своём номере отеля его не было, и в регистратуре отеля не значился никакой мистер Херрлин.

Водитель лимузина, который ждал его в аэропорту, не видел его. После часа ожидания он вернулся домой без своего гостя.

Не поехал ли Андерс в «неправильный» отель? Дейв обзвонил большинство из них. Не было. Теперь Дейв стал действительно волноваться.

Премьера приближалась. Теперь ему и вправду нужно было что-то делать. Он должен был рассказать кому-нибудь из группы, что их басист отсутствует. Сначала он проверил всё в последний раз и выяснил, что последний самолёт за этот день прибыл в пять часов. На этом самолёте его тоже не было.

«Что же мы должны теперь делать?» спросил Дейв Кларенса. «Андерс пропал!»

«Тю, что мы можем тут поделать? Единственный, о ком я знаю, что он может играть на бас-гитаре, это наш мониторщик Йоке Хельмер», сказал Кларенс.

Никто не знал, конечно, сможет ли Йоке играть при свете рамп и таком множестве людей. Это, всё же, было немного другим, чем сидеть дома у проигрывателя и на бас-гитаре акомпанировать песням на пластинке. Мог ли он действительно играть все басовые партии “Joyride” и других песен?

Все непрерывно спрашивали, что же произошло с Андерсом!

Теперь нужно было информировать Мари и Пера. Время кончалось и ему, конечно, не

*¾международный аэропорт, расположенный в полусотне километров к северу от Стокгольма (прим. перев.)

доставляло никакой радости делиться с обоими тем, что Андерс исчез. Он ещё раз бросил короткий взгляд на дверь комнаты Андерса. И что же он там увидел? На двери висела табличка “Do Not Disturb”. Дейв остался и ещё раз проконтролировал номер. Затем он спустился в регистратуру.

«Кто в комнате 104?»спросил он взволнованно у дежурного администратора.

«Там никого», получил он ответ. «Комната зарезервирована для мистера Херрлина, но он не появлялся!»

Дейв снова поднялся наверх и постучал в дверь. Спустя целую вечность она была медленно открыта заспанным человеком. В дверном проёме он смог узнать пропавшего Андерса.

Дейв ворвался в дверь.

«Где ты был?!» крикнул он ему.

«Здесь», отвечал басист в полудрёме. Я прибыл сегодня поздно ночью. Никого не было в регистратуре, и я просто взял ключ».

«Но почему ты не прибыл в лимузине, который тебя ожидал?»

«Ах, он был для меня? Я этого не знал. Я взял такси», сказал Андерс озадаченно.

«Сделай что-нибудь, чего ещё не было», доказывал он. «Дома, в США все боятся выпустить что-то, что по звучанию отличалось бы от их первого успеха. Все работают в определённых рамках, из которых потом не могут вырваться. Почему бы вам не записать акустическую пластинку, которая по звучанию абсолютно бы отличалась от того, что вы делали прежде?»

«Нет», сказал Пер. Он не был обрадован «неизведанной» идеей. Но разве не записал однажды Джексон Браун весёлую пластинку с множеством шуток? С записями из гостиничных номеров и других мест? И U2 также один раз выпустили непривычный диск… Вероятно, мы должны набирать материал во время турне, чтобы посмотреть, что из этого можно сделать. «Турнирный» диск, передающий энергию группы… Что-то в этом есть?

На следующий день он спросил Мари и Кларенса об их мнении. Он позвонил в Стокгольм, чтобы узнать мнение Йелле Андерссона. Йелле был совершенно рад. У него самого почти созрела подобная идея.

У Пера уже были некоторые песни, которые он хотел применить для следующей пластинки. У него также были идеи новых песен, которые он хотел написать во время турне. Пару песен можно было также применить для записи фильма. Правда, там присутствовала публика, но это также означало, что всё станет многогранней. Единственная глупость была в том, что при этом не было Алара Суурны. Был бы он при этом, был бы превосходный звук.

Со свежеотснятым фильмом, с новым видео, новыми песнями для грядущего «турнирного» диска и каждый¾с новым жизненным опытом, улетели они назад, в Швецию. Это было незадолго до Рождества и все радовались передышке.

Лишь Мари на несколько дней задержалась в Австралии. Когда она возвращалась домой, у неё на левом безымянном пальце было сверкающее кольцо. Теперь «жёлтая» пресса тотчас могла начать писать статьи, что звезда Roxette Мари Фредрикссон обручилась с музыкантом Микаэлем Болиошем. Как, когда и где они повстречались, осталось тайной.
Для Пера было всегда прекрасным¾вновь возвращаться в Хальмстад. Здесь он был дома, здесь мог встретиться со своими друзьями и здесь он также мог правильно расслабиться.

Но на этот раз он не мог тотчас расслабиться, лишь оказавшись под крышей своего дома. Как назло, он должен был прочесть 15 метров факсовой бумаги, и столько же, вероятно, было в стокгольмском бюро. У него была, конечно, также возможность позвонить Бейме в Öребру и, после многочасовых разговоров, узнать последние новости. Как всегда, были предложения различных предприятий относительно рекламы и просьбы о возможности использовать музыку Roxette. Также давали о себе знать множество теле-менеджеров, желающих получить зелёный свет на использование песен Roxette в своих программах и фильмах. Все эти запросы шли через бюро в Öребру. Многие сразу же отклонялись. Нужно было лишь идти по пути, который уже давно был ясен. Как всегда давал о себе знать адвокат Роберт Торн из Лос-Анжелеса. Пер быстро заметил, что организация всё ещё превосходно функционирует. Roxette был организацией мирового класса, которую нельзя было сравнить ни с какой другой.

Большинство крупных «звёзд» в музыкальном бизнесе изначально работали в организациях, где они сами были как бы снаружи. Был менеджер, секретарши и множество сотрудников, которые все занимались различными вопросами. Всё это, по большей части, длилось очень долго и такая система встречалась довольно часто. Собственное планирование было очень редким явлением, потому что исполнители не часто хотели этим заниматься.

Пер и Мари, напротив, всегда были в курсе всех дел и могли решать все важнейшие задачи.

«Это просто предрассудок, что за границей в нашей области работа поставлена лучше», сказал однажды Бейме. «Американская индустрия развлечений легко может произвести впечатление. Но есть вещи, из-за которых она функционирует гораздо хуже нашей организации. И мы симпатичны американцам, англичанам, немцам и всем другим потому, что они знают, как мы работаем!»
После нескольких лихорадочных недель в Швеции, настало время вновь упаковывать чемоданы. Теперь путешествие шло в направлении Ванкувера, в Канаду. Roxette ожидал двухмесячный тур по таким городам как Миннеаполис, Чикаго, Детройт, Сан-Франциско, Лос-Анжелес, Нью Йорк и Мексико-Сити, с концертами в залах, вмещающих до 10000 человек. Конечно, не всегда можно было выступать для такой большой аудитории, и то здесь, то там нужно было играть в маленьких залах. Но ведь и целью поездки было¾показать, что Roxette¾настоящая живая группа, а не какой-то студийный проект.

Единственным, что огорчало менеджмент турне было то, что их свежий сингл “Spending My Time” занимал в таблице чартов немного худшие позиции, чем ожидалось. Объяснение для этой чуть худшей популярности было следующим: у фирмы звукозаписи из США в результате слияния с другими фирмами возникли проблемы. Были уволены люди, которые не смогли вовремя поставить пластинку на рынок, никто не заботился о «раскрутке» и трансляции по радио. В неразберихе, которая царила в их хозяйстве, не нашлось ни одного человека, который позаботился бы о новом сингле Roxette.

Группа, напротив, чувствовала себя уверенно, ведь у них была такая фантастическая публика. Одновременно они получали абсолютно новые впечатления от американских мегаполисов. Там были не только дорогие автомобили, неон и блеск. Иногда им казалось, что они были в разбомбленном Бейруте. В Детройте центр города представлял из себя мёртвый каменный ландшафт, который лишь под вечер оживлялся отдельными группками людей. Большинство витрин было там заколочено досками. В Вашингтоне шведский посол Андерс Тулборг, пригласивший их на обед, рассказал, что всего лишь в одном квартале от шведского посольства жизнь местных обитателей представляет собой сплошное испытание.

Это было ужасно. Но у группы не было много времени, чтобы размышлять об этом. Они вновь должны были двигаться дальше.

Теперь каждый их день был заполнен работой, а также они должны были думать о новой пластинке, контуры которой уже прорисовывались. Пер ещё во время Рождества в Хальмстаде подготовил кое-что, что можно было бы записать в Америке. Для этого в планах турне было, например, четыре свободных дня в Лос-Анжелесе. Там они сняли одну студию и записали абсолютно новую версию “It Must Have Been Love”, а также новую работу “Heart Shaped Sea”. Когда у вышеназванной песни возникли проблемы с гитарным звуком, Пера посетила внезапная идея.

«Должен прилететь МР», сказал он.

Сказано, сделано. Нужен был лишь телефонный разговор с МР, из Лос-Анжелеса в Хальмстад, больше ничего. МР было нужно несколько дней, чтобы взять отпуск и собраться, и вот он уже был в пути. “Heart Shaped Sea” стала звучать точно так, как это представлял себе Пер.

Короткая остановка в Мексико-Сити ознаменовала конец этого этапа мирового турне “Joyride”. Здесь у Roxette возникло предчувствие того, что ожидает их южнее, в Южной Америке. Для южноамериканцев на всём свете не было более знаменитой группы, чем Roxette. После почти невероятного успеха в Европе, Австралии и США, следующий этап характеризовался тотальной истерией.