Сборник содержит материалы межрегионального круглого стола «Актуальные проблемы современного казачества Сибири и Тюменского региона»

Сохранилось дело «О присоединении в Оренбургское казачье войско двух военнопленных немцев прусского подданного Филиппа Юнкера и гессенского Вильгельма Гаутца».¹⁴ В нем сообщается, что бывшие военнопленные наполеоновской армии Юнкер и Гаутц жили в Бугульминском уезде, в Верхнекармальской слободе, где были приписаны к государственным крестьянам. Впоследствии они поступили в состав солдатских малолетков, отказавшись ехать за границу. После этого вышел указ о зачислении всех солдатских малолетков в казаки со вступлением на службу в Оренбургское войско. К этому времени они уже обзавелись семьями, поэтому согласились начать службу в рядах оренбургского казачества. 26 мая 1834 г. Филипп Юнкер и Вильгельм Гаутц по-немецки подписались под документом.

По некоторым данным, к концу XIX в. среди оренбургских казаков насчитывалось сорок восемь французских фамилий, которые являлись потомками тех самых пленных французов, попавших в Оренбургскую губернию в 1812-1814 гг.¹⁵

Выделим некоторые события, повлиявшие на численность оренбургского казачества, происходившие в ОКВ в предвоенные и послевоенные годы. В 1810 г. управляющим соляными илецкими промыслами Н.П. Струковым было предложено перевозить добываемую соль в Самару не через Оренбург, а ближайшим путем по правому берегу р. Илек через Илецкий городок и крепость Рассыпную. Но данный тракт был не безопасен от нападения киргиз-кайсаков. В связи с этим было решено перенести пограничную линию с р. Урал на р. Илек и ниже Оренбурга организовать казачьи поселения.¹⁶ Начинается строительство Ново-Илецкой линии и заселения вновь созданного Ново-илецкого района. В 1811 г. между реками Уралом, Илеком, Куралой и Бердянкой было отрезано большое количество земли (600000 десятин) для ведения охраны Илецкой защиты. Так появился Ново-илецкий район. Постепенно была отстроена оборонительная линия. Линия начиналась от устья реки Илек и шла вверх по реке, под названием Ново-Илецкой. Далее она проходила по рекам Бердянка и Курала, где переименовывалась в Бердяно-Куралинскую линию. Близ станицы Благословленной она пересекала р. Урал и объединялась с Оренбургской линией. Первыми поселенцами в этом районе были казаки упраздненной Красноуфимской станицы, переведенные сюда в 20-х гг. XIX в. Они расселялись во вновь построенных форпостах: Новоилецком, Линевском, Изобильном, Буранном, Угольном и Ветлянском. По реке Бердянке основывается крепость Бердянка с редутом Ханским.¹⁷

О заселении Ново-илецкого района сохранились некоторые документы. Интересна «Историческая записка о заселении Ново-Илецкой линии казаками, военными поселенцами и другими лицами». В ней говорится, что, согласно Высочайшему повелению Императора Александра I о расселениях в первом десятилетии XIX в., приказано было заселить Ново-Илецкую линию к юго-востоку от Илецкой защиты, начиная с вершины р. Илека, вниз по ее течению, по правую сторону. Для этого были намечены места военных форпостов – Прохладный, Григорьевский и Угольный, в восточную сторону от Илецкой защиты, далее за теми форпостами были намечены Мертвецкий, Ветляновский, Изобильный, Буранный, Новоилецкий и Линевский до переделов Уральской области ниже Илецкой защиты. Главным центром управления Ново-Илецкой линии была установлена станица Буранная (прежний форпост). Главным начальником всей линии был назначен в 1820 г. есаул Степан Аржинухин. Офицеры для несения службы на Ново-Илецкой линии были присланы из Оренбургского тысяцкого казачьего полка, впоследствии переименованного в Оренбургский непременный казачий полк.¹⁸

В 20-х гг. XIX в. в полном составе на Ново-Илецкую и Оренбургскую линии была переведена станица Красноуфимская, которая находилась в Пермской губернии. Об итогах переселения подробно сообщается в деле «О переселении казаков Красноуфимской станицы Пермской губернии на Ново-Илецкую и Оренбургскую линии (1822-1829 гг.)».¹⁹ Процесс активного переселения начинается в 1823 г., когда были переведены в форпосты Ново-Илецкой линии – Буранский Оренбургского войска (91 казак); Изобильный Оренбургского войска (84 казака); Угольный Оренбургского войска (114 казака). Итого: 289 казаков. Так же указывается список по количеству назначенных к поселению на Ново-Илецкую и Оренбургскую линии Красноуфимских и прочих казаков в последующие годы (1824-1829 гг.). На Ново-Илецкую линию: в форпост Мартычинский – 30 красноуфимских казаков; в Половинный отряд – Ветлянский форпост – 30, Изобильный отряд – 25, Линевский – 35. В форпост Новоилецкий – 65, в отряд Буранный – 15 и 30 не красноуфимских. В форпост Защитенский – 50 не красноуфимских казаков. В Елабужский редут по ту сторону крепости Звериноголовской к прежним – 25 казаков из красноуфимских. В город Верхнеуральск – 36 казаков из красноуфимских. В редут Урляндский – 16 казаков. Между крепостью Степной и департамента Подгорного на половине дороги – 25 человек. Между крепостью Троицкой и департамента Ключевского – 25 человек. В департаменте Луговом – 28 казаков. В Порывном между Озерным и Качердынским форпостами при реке Тобол – 25 человек. Всего в период с 1823-1829 гг. были переведены на Ново-Илецкую и Оренбургскую линии 749 человек. Из них красноуфимских казаков непосредственно на Ново-Илецкую линию перешло 519 человек и на Оренбургскую 155 человек. Из других селений на Оренбургскую линию переведено 75 человек.²⁰

В это время проходит переселение в Ново-Илецкий район украинцев. В 1819 г. для перевозки илецкой соли по новому солевозному тракту к городу Самаре правительство разрешило приписать десять тысяч крестьян к сословию казенных солевозов. «Войсковые обыватели малороссияне» Донского казачьего войска слободы Кардаиловской Воронежской губернии дали согласие на обращение их в данное сословие. Летом 1819 г. они прибыли в Оренбургский уезд и были поселены на левом берегу р. Урал. Свое поселение они назвали Ново-Кардаиловской слободой. В 1823 г. на р. Черной появилось современное село Краснохолм. Его первопоселенцами являлись украинские государственные крестьяне из села Верхне-Ахтубинского Царицынского уезда Саратовской губернии, которые до этого занимались перевозкой эльтонской соли. В конце 20-х гг. XIX в. к ним присоединились новые переселенцы из Саратовской губернии. В 1828 г. сословие казенных солевозов было упразднено. Жители этих селений (Ново-Кардаилово и Краснохолм) были обращены в государственные крестьяне, а в 1840 г. они становятся казаками ОКВ.²¹

Еще ранее, в 1817 г., происходит зачисление в ОКВ ясачных татар и черкас, сведения о котором мы находим в исследованных источниках. В частности, «Дело о причислении черкас и ясашных татар Ускалыцкой и Новоумеровской деревни в Оренбургское казачье войско… (1812 – 1826 гг.)»: «Правительствующий Сенат в Указе от 31-го августа сего года… изъяснил, что именным Высочайшим Указом данным Сенату во 2-ой день Августа же повелено согласно с желанием служилых и ясашных татар и черкас жительствующих в здешней губернии - в деревнях Ускалыцкой и Новоумеровой в Ильинской крепости и Красногородской дистанции, исключив их в числе 419-ти ревизских душ, из податного состояния, причислить к Оренбургскому казачьему войску, по сему Правительствующий Сенат и предписал о сем здешней палате… 20-го дня Ноября 1817 г.».²² Далее здесь же приводится состав зачисленных в войско: «Записки о причислении в Оренбургское казачье войско татар и черкас. По потребованному Господином Военным Губернатором Оренбургского земского суда через дворянского Заседателя Сысоева сведению оказалось, что по 7-ой ревизии состоит татар в деревнях Ускалыцкой служилых – 53, ясашных – 32; Новоумеровской служилых – 13, ясашных – 42, перешедших на речки Островные из Кинельско-Черкаской слободы черкас – 238, и с Ильинской крепости служилых татар – 41, всего 419 душ. В 20-х гг. в полном составе переведены на Ново-илецкую линию».²³

В 1821 г. осуществляется зачисление в войско детей ссыльных рабочих Илецкого соляного промысла, которые пополняли ряды защитников Ново-Илецкой линии. По рапорту Оренбургской войсковой канцелярии об оставлении своекошных детей в числе казачьих малолетков, не зачисление их в число рабочих по соляному промыслу на основании указа 1765 г. Зачислено в войско 31 человек (22 марта 1821 г.).²⁴

В 1825 г. Комитетом министров было представлено на Высочайшее утверждение положение об обращении в податное сословие белопахотных солдат, солдатских малолетков и пушкарских детей, проживающих в то время в Оренбургской губернии. Император, прежде чем утвердить это положение, поинтересовался мнением Оренбургского военного Губернатора генерала Эссена о том, где будут более полезны государству солдаты и малолетки в податном сословии или же в казачьем? Из доклада Оренбургского военного губернатора следовало, что они будут более полезны в ОКВ, а именно в крепостях и редутах Оренбургской оборонительной линии. По представленным сведениям солдат и малолетков в Оренбургском крае числилось 13334 человека. 16 июля 1826 г. Император Высочайше повелел: 142 человека, живших в городе Оренбурге, и 1785 человек, проживавшие по крепостям и редутам Оренбургской пограничной линии, записать: первых в Оренбургский казачий непременный полк, а вторых на местах их жительства в казачье население. Зачисление в Оренбургское войско оставшихся солдат и малолетков и переселение их на линию на некоторое время решено было приостановить, из-за того что в главном штабе разрабатывался новый план устройства Оренбургской оборонительной линии.²⁵

В исследованных источниках обнаружены статистические сведения об ОКВ, с данными о его устройстве, количестве служилых казаков и т.д. Сведения приводятся на 11 августа 1826 г.: «Оренбургский непременный полк состоит из десяти сотен: 1-я сотня - г. Оренбург (74 казака); 2-я - Бердянская станица (124 казака); 3-я - г. Оренбург (75 казаков); 4-я - в предместье Оренбурга, казачьем форштадте (75 казаков); 5-я - в предместье Оренбурга, казачьем форштадте (68 казаков); 6-я - в форте Нежинском (93 казака) и Каменно-озерном (60 казаков); 7-я - в крепости Илецкой защиты (49 казаков) и в форпосте Угольном (47 казаков); 8-я - город Оренбург и предместье оного (66 казаков); 9-я и 10-я - в Форштадте и вновь выстроенной слободе (70 и 76 казаков); Итого: 857 казаков.

Количество служилых казаков по кантонам: 1-ый кантон - крепости Челяба, Миасская, Еткульская, Еманжелинская. Итого: 3462 казака; 2-ой кантон - крепости Коельская, Кичигина, Чебаркульская, Уйская, Санарская. Итого: 3493 казака; 3-ий кантон - город Уфа, пригород Табынска, крепости Нагайбацкая, Бакалинская, Ельдяцкая. Итого: 2933 казака; 4-ый кантон - Рассыпная, Нижне-Озерная, Чесноковская, Первая Зубочистенская и Вторая Зубочистенская, Рычковская, Татищева, Чернореченская, Переволоцкая, Новосергиевская, Причистенская, Воздвиженская, редуты - Никитенский, Желтый, слобода Кондуровская. Итого: 1764 казака; 5-ый кантон – город Самара, город Алексеевск, крепости Мочинская, Красносамарская, Борская, Ельшанская, город Бузулук, крепости Тоцкая, Сорочинская, Калмыцкая команда, состоящая с соседством с Сорочинской крепостью располагающая кочевьем. Итого: 3807 казаков.

Оренбургское казачье войско имеет шесть линейных дистанций: 1-я дистанция – от Вязовского до Хабарного (1188 казаков); 2-я – крепость Орская до Березовской (853 казака); 3-я – редут Грязнутненский до Урляндского редута (436 казаков); 4-я – крепость Петропавловская до крепости Крутоярской (993 казака); 5-я – редут Кочердыкский до редута Лугового (824 казака); 6-я – форпост Линевской до Мертвецовского (615 казаков). Итого всего войска: 20 656 казаков».²⁶

Как мы видим, в течение 20-х гг. XIX в. происходит незначительное пополнение войска. Хотя общее число оренбургских казаков существенно не изменилось, национальный состав ОКВ, некоторым образом, трансформировался.

К началу 30-х гг. XIX в. в связи с разработкой нового положения об ОКВ генерал-адъютант граф Сухтелен вновь поднимает вопрос о зачислении в казаки белопахотных солдат, солдатских малолетков, шляхтичей и других, проживающих в разных местах Оренбургской губернии, а также государственных крестьян и инородцев, расселявшихся в полосе войсковых земель, – с переселением первых на Оренбургскую пограничную линию и с оставлением вторых на прежних местах их жительства. Также высказывалось мнение по поводу обращения в казачье сословие нижних чинов четырех поселенных батальонов: 4-го, 6-го, 8-го и 10-го 28-ой пехотной дивизии. Ходатайство графа Сухтелена, предложенное от 18 ноября 1831 г. через начальника генерального штаба графа Чернышева, было предварительно Высочайше одобрено. Далее оно поступило на обсуждение Военного Совета, после чего многие из его предложений послужили руководством для правительственных распоряжений в отношении обустройства Оренбургского войска.²⁷ 4 мая 1832 г. было разрешено селиться в границах Старой и Новой линий государственным крестьянам, с причислением их в казаки Оренбургского войска.²⁸ Но исполнить задуманное графу Сухтелену не удалось, и лишь при Оренбургском Военном губернаторе Василии Алексеевиче Перовском в 1837 г. все это удалось претворить в жизнь, о чем еще будет сказано ниже.

Итог зачисления отставных солдат в казачье сословие был таковым: в 1826 и 1837 гг. в состав войска вошли тринадцать тысяч отставных солдат, живущих совместно с казаками в крепостях Оренбургской оборонительной линии.²⁹

Судя по имеющимся документам, одним из основных источников пополнения служилого контингента ОКВ являлись отставные солдаты. В исследованных источниках мы находим некоторые прошения о зачислении отставных солдат, малолетков и иноверцев в Оренбургское войско: «По прошению Оренбургского Военного Губернатора о наделении отставных солдат жительствующих в крепости Верхнеозерной землею для хлебопашества и сенокосов, а так же о зачислении их в Оренбургское казачье войско (1831-1834 гг.). В 1830-м г. бывший Оренбургский Военный губернатор граф Сухтелен просил причислить к Оренбургскому войску жительствующих в крепости Верхнеуральской 35 человек отставных солдат с их семействами и в том числе с сыновьями, состоящими в батальонах военных кантонистов. По справкам оказалось, что сыновей сих солдат состоит ныне в батальонах военных кантонистов 31 человек и в войсках на службе 22 человека. Постановление: Положением комитета Министров, Высочайше утвержденным 31 мая 1832 г., повелено причислить к Оренбургскому казачьему войску всех пахотных солдат и солдатских малолетков, проживающих на Оренбургской линии и в губернии, равно и сыновей их в службе не состоящих. Проектом нового положения об Оренбургском казачьем войске, назначается в состав оного обратить пахотных солдат и детей их, не исключая и кантонистов, не распространяя сего на тех сыновей, кои уже состоят на службе в войсках. Выделен список кантонистов Оренбургских батальонов, детей отставных солдат, объявивших желание быть причисленными в Оренбургское войско: Ксенофонт Шерстобитов, Лев Фирсов, Егор Гусев, Кузьма, Демьян и Нефед Оверины, Александр и Никита Андреевы, Петр Вотчиников, Никифор Ярыкин, Афанасий Батуев, Яков Щербаков, Иван Мещеряков и другие. Все русские, православной веры».³⁰

Также интересно дело «По рапорту командира Оренбургского корпуса о дозволении башкирцев 9-го кантона деревни Новочеркасской причислить к Оренбургскому казачьему войску (1831-1834 гг.)». В нем сообщается: «От Оренбургского Военного губернатора Генерал-адъютанта Графа Сухтелена. Рапорт: по прибытии моего в Оренбург башкирцы 9-го кантона деревни Новочеркасской живущие на самой линии всего 70 душ, через поверенного своего башкирца Кабаева, в избежания разорения, могущего последовать от предположенного переселения их с линии во внутрь кантона, просим начальника штаба Оренбургского корпуса о причислении их в звание казаков с оставлением на месте жительства… Соображая местные обстоятельства и убеждаясь необходимостью обезопасить Оренбургскую линию большим военным поселением от хищных киргизов, я совершенно одобряю означенное предположение Войсковой Канцелярии, но с тем, однако же, чтобы в деревню Новочеркасскую, имеющую назваться отрядом, поселить для совместного жительства с просителями несколько семейств русских казаков из внутренних станиц и определить к ним в начальники надежного русского офицера… Прошение удовлетворено 4 ноября 1834 г.» ³¹

Необходимо указать на случаи зачисления в войско киргиз-кайсаков (т.е. казахов). В годы войны с Францией оренбургская администрация выявила в районах Оренбургской оборонительной линии около 20 тысяч человек (мужского пола) казахской национальности. Массовое бегство было связано с голодом и нищетой в Малом Жузе. Также за период хищнической деятельности султана Каратая и его сторонников сбежало на Оренбургскую линию около 640 человек. По сведениям Оренбургской пограничной комиссии вышли из Малого Жуза в 1799-1815 гг., и причислены к башкирам со всеми правами последних, 1226 человек (863 мужского и 363 женского пола) казахов. Все они, находясь в пределах Российской Империи, должны были, по окончании льготных сроков, отбывать рекрутскую повинность, нести службу в нерегулярных частях пограничной линии, при этом некоторые из них зачислялись в ОКВ.³²

Мы находим сведения о казаках казахской национальности, служащих в ОКВ: «…урядник Оренбургского казачьего войска Беляков, подавший прошение в 1830 г. правителю Оренбургского края П.К. Эссену (1817 – 1830 гг.), об освобождении его от службы по слабости здоровья, был казахом по происхождению, добровольно вступившим когда-то в войско и принимавшим участие в войнах с Наполеоном в чине есаула.

Более точные, хотя и весьма скудные, данные о казахах, служивших в ОКВ, мы находим в материалах о пребывании проездом в Оренбуржье в 1837 г. Великого князя Александра Николаевича... По этому случаю, у Оренбурга за Меновым двором, было устроено гулянье. Великого князя встретили здесь два казаха, одетые в богатые национальные костюмы. Они представились князю на чисто русском языке, один в качестве ординарца, другой – вестового. Первый оказался казачьим урядником и носил на груди медаль за взятие г. Парижа, которую получил, находясь добровольцем в одном из Оренбургских казачьих полков, участвующих в Отечественной войне и освободительном походе 1813-1814 гг. Имя этого казаха, оставшееся неизвестным, впервые узнаем из письма к писателю В.И. Далю оренбургского поручика Ивана Виткевича (адъютанта главы края В.А. Перовского), командированного правительством с дипломатическими поручениями в Афганистан через Иран. В летнем дворце Иранского шаха … Виткевич читал доставленную 31 августа 1837 г. курьером, русскую газету «Инвалид» за 17 и 19 июля, где описано упомянутое гулянье Великого князя в Оренбурге. «Тут мы нарадовались, - пишет Виткевич Далю, - попировали, Владимир Иванович, а меня досада берет, что не мог видеть, как показались Его Высочеству земляки-киргизы (казахи), особенно вестовые, из которых по описанию в «Инвалиде» я узнал одного с медалью – это Нарынбай…».³³

Существуют прошения казахов о зачислении их в Оренбургское войско. Так, в ЦГИА РБ обнаружено прошение о причислении киргиза (казаха) Хозрета Байбулова к ОКВ. Оно не было удовлетворено в связи со смертью просящего.

Также отметим дела о крещении казахов с последующим зачислением их в Оренбургское войско. В частности дело о крещении киргиза Калчинова – для зачисления в ОКВ (1817 г.).³⁴

Конечно же, в ОКВ принимали казахов, желающих вступить в казачьи ряды, только после тщательного изучения личности. Чаще всего это были крещеные казахи, которые довольно большой период времени провели среди русскоязычного населения, умели хорошо говорить по-русски, а главное, в материальном плане были готовы к службе на пограничной линии.

Отметим, что процесс официального зачисления в ОКВ башкир и казахов начался лишь в 1831 г. после вышедшего указа от 12 марта, в котором сообщалось, что все состоящие к тому времени на службе в Оренбургском войске киргизы (казахи) и другие «азиаты» причислялись к войсковому сословию.³⁵

Итак, к 1835 г. национальный состав ОКВ значительно расширился. Наряду с зачислением в войско большого количества русских, к войску были приписаны бывшие военнопленные наполеоновской армии, причем среди них были немцы, австрийцы, португальцы, итальянцы, а также солдаты и офицеры других национальностей. К войску причислялись поляки, малороссийские черкасы (украинцы), ясачные татары, башкиры, казахи и др. Присутствие в Оренбургском войске представителей других малочисленных народов проследить по исследованным документам не удалось.

Еще в 20-х гг. XIX в. возникает идея строительства новой оборонительной линии, которая прошла бы напрямую от Орской крепости до Троицкой, через киргиз-кайсацкую степь. Организатором проекта нового строительства выступал военный губернатор Оренбургского края П.К. Эссен, так как, по его мнению, происходил медленный упадок внутреннего благосостояния войска по двум причинам: во-первых, от нехватки у казаков земельных наделов, значительная часть которых ежегодно отходила тогда во владения других сословий и частным лицам, свободно селившихся среди казачьих поселений; во-вторых, потому что казаки во время пребывания в своих домах подчинялись, кроме военного начальства, еще и земским властям, которые распоряжались всей хозяйственной их частью. Такие порядки ставили казаков, по убеждению Эссена, в одинаковое положение с государственными крестьянами, что не соответствовало ни духу казачества, ни его исключительно военным обязанностям.³⁶

В апреле 1830 г. Оренбургским военным губернатором и командиром Отдельного оренбургского корпуса был назначен граф Сухтелен. Именно он внес на рассмотрение правительства России проект по реорганизации системы обороны Оренбургской пограничной линии. Он предлагал реструктурировать самый, по его мнению, опасный и слабо защищенный участок Орск – Верхнеуральск – Троицк, провести границу напрямую от Орска до Троицка. Это предложение имело два преимущества для государства и оренбургского казачества. Во-первых, после претворения в жизнь задуманного произошло бы значительное сокращение расходов на содержание оборонительных сил в регионе, а во-вторых, очевидны экономические выгоды, особенно для ОКВ, так как оно получало во владение довольно большой участок степи, пригодный для проживания и земледелия. Данный проект был одобрен Военным министром и Азиатским комитетом Министерства иностранных дел, но реализовать свои планы графу Сухтелену не удалось – в марте 1833 г. он скончался. Летом того же года на пост Оренбургского военного губернатора был назначен генерал-майор Василий Алексеевич Перовский, именно он реализовал планы своего предшественника. В течение двух лет все приготовления в отношении проекта реорганизации Оренбургской пограничной линии были успешно выполнены.

«22 января 1835 г. проект о перенесении линии был одобрен Комитетом министров и получил высочайшее утверждение. Вместе с тем Комитет министров утвердил особую инструкцию о перенесении пограничной линии в степь и о заселении ее на следующих основаниях: 1) Поселяне новой линии должны быть вместе с тем ее защитниками, почему она должна быть заселена исключительно казаками; 2) Застройка и заселение новой линии должны быть производиться постепенно, а до ее окончания старая линия не должна уничтожаться. Кроме переселения сюда казаков, было признано необходимым поставить в новых крепостях гарнизоны пехоты с артиллерией; 3) Вся вновь занятая пограничная полоса должна была составить собственность Оренбургского войска, из которого казачьему населению следовало отвести наделы земли до 30 десятин на каждую душу населения. Земли оставшиеся от наделов казаков должны были составить фонд Оренбургской губернии и находиться в распоряжении пограничной комиссии…»³⁷

Уже в 1835 г. на Новой оборонительной линии были построены укрепления Императорское, Наследницкое, Михайловское. В 1836 г. – Константиновское, Николаевское, станицы Ново-Орская, Елизаветинская. Мариинская, Атаманская, Екатерининская, Княжнинская, Еленинская, Надеждинская, Веринская, Варваринская, в 1837 г. – станицы Кумакская, Петровская, Павловская, Андреевская, Аннинская, Георгиевская, Ольгинская, Владимирская, Александровская, Софийская, Натальинская, Алексеевская и Кириловская.³⁸

Порядку заселения новой линии уделялось особое внимание. В Комитете министров рассматривалось два предложения: 1) заселить новую линию сначала временно, а потом уже основательно; 2) заселение произвести сразу и в довольно сжатые сроки.

Комитет министров выбрал второе предложение. Заселение вновь построенных укреплений нужно провести сразу, для того чтобы казахи видели решительность действий правительства. Застройку линии решили начать с двух сторон одновременно от Троицка и Орска. Заселить вновь создаваемые поселения решено было казаками, так как они являлись наиболее пригодным к этому контингентом, приспособленным к военному делу и охране границ в степи. Главное, что правительству было выгодно заселить новый район казаками, потому что на это не требовалось никаких расходов от государства.

Начало процессу заселения новой оборонительной линии послужило упразднение казачьих станиц внутренних кантонов, расположенных в Уфимском и Бузулукском уездах. Население этих станиц перевели на новую линию. Так же, в 1837 г., были расформированы линейные пехотные батальоны, расположенные в крепостях Орской, Верхнеуральской, Кизильской и Троицкой. Все солдаты были переписаны в казаки и выселены с семействами на новую линию.³⁹ Это было сделано в 1837 г. по Высочайшему повелению, в котором было указано, что оренбургские казаки должны проживать именно на линии, а живущих внутри губернии казаков, которые не согласились на переселение, должны были соединить в специальные регулярные полки.⁴⁰

В результате в 1837 г. все нижние чины с семействами поселенных линейных батальонов 4, 6, 8 и 10-го были обращены в казачье сословие. Исключение было сделано лишь тем их сыновьям, которые в этот период времени были на действительной военной службе. Штаб и Обер офицерам, дворянам и польским уроженцам было разрешено переходить в войско по их желанию. Земли и угодья линейных батальонов были переданы в ОКВ. Все новоприборные казаки были переведены во вновь стоившиеся укрепления на новой линии. Всего было зачислено в войско 2001 человек.⁴¹

1838 г. был отмечен переселением на новую линию из кантонов: Уфимской, Бакалинской, Ельдятской, Табынской и Нагайбакской станиц 3-го кантона; Переволоцкой и Новосергиевской 4-го кантона; и Самарской, Тоцкой, Мочинской, Красносамарской, Алексеевской, Борской, Ольшанской, Бузулукской, Сорочинской 5-го кантона. Переселение продолжалось вплоть до 1842 г.⁴²

Еще 21 марта 1835 г. к Оренбургскому войску был причислен 1-ый Оренбургский казачий полк, сформированный из 1-го и 2-го Тептярских полков. Таким образом войско пополнилось тептярями и бобылями, точное определение национальности которых сделать довольно трудно. Так же следует отметить зачисление в ОКВ около двух сотен пленных поляков в 1832 г.⁴³

Из отдельных документов о зачислении в Оренбургское войско, в этот период времени, необходимо выделить некоторые дела: «Дело о переселении крестьян других губерний в Оренбургскую (1828-1837 гг.). Переселенцы из Тамбовской, Курской, Воронежской, Тверской, Саратовской, Слободско-украинской, Орловской поселились в слободе Краснохолме, с последующим зачислением в Оренбургское казачье войско. Всего 937 человек».⁴⁴ Так же дело о переселении украинских казаков Полтавской губернии в Оренбургскую, в котором говорится: «По прошению Полтавской губернии Зенковского уезда села Тарасовки от казаков Анисима Игнатовича Степаненко и Кондрата Петрова Фенко о причислении в числе 29 душ в казаки Оренбургского войска с поселением на линии (1836-1840 гг.)».⁴⁵

К 1840 г. число казаков в ОКВ увеличилось до 102,5 тысяч человек, для сравнения приведем данные 1838 г. – 99,6 тысяч человек.⁴⁶ За два года численность оренбургского казачества увеличилась более чем на три тысячи человек. В состав войска зачислены казаки различных национальностей: русские, украинцы, татары и др.

В принятое 12 декабря 1840 г. новое «Положение об Оренбургском казачьем войске» кроме новых законодательных актов также вошли старые правовые нормы, изданные правительством в 20-30-е гг. XIX в., которые были направлены на увеличение количества казачьего войска. Данное положение явилось основным сборником законов, которое довольно строго регламентировало все стороны устройства войска, начиная с военно-административной сферы и кончая бытом казаков.

Отметим сведения о территориальных приобретениях Оренбургского войска. Положением 12 декабря 1840 г. для размещения ОКВ предоставлены: а) земли по всему протяжению Оренбургской линии, от границ Сибири до пределов Уральского казачьего войска, в глубину линии не менее 15 верст; б) часть казенных земель прилинейных уездов: Челябинского, Троицкого и Оренбургского, которые были причислены к войску для избежания чересполосицы; в) земли Илецкого района; г) земли, заключающиеся между Старой и Новой линиями, в прирезанном от киргизской степи участке; д) земли Переволоцкой станицы, с участком, отведенным для предназначавшихся к причислению в казаки 500 малолетков. Отсюда следует, что войско получило сплошную территорию, внутри которой находилось около десяти деревень (частных владельцев) и города – Троицк, Верхнеуральск и Челябинск. В этих пределах заключалось около 774944 десятин земли.⁴⁷

Произошло увеличение штата войска. По Положению, в составе оренбургского казачества были утверждены: белопахатные солдаты, отставные солдаты, солдатские малолетки, Ставропольское калмыцкое войско, нижние чины четырех Оренбургских поселенных линейных батальонов (4, 6, 8 и 10-го) с семействами, все крестьяне, проживавшие на землях войска.

Зачисление в войско, особенно крестьян, происходило в принудительном порядке. Правительственный указ, изданный в 1843 г., предписывал крестьян прилинейных уездов (Оренбургского, Троицкого и Челябинского), определенных Положением 1840 г. для причисления к войску, всех зачислить в казаки и привести к присяге на верность к службе, при этом от крестьян просьб об обращении их обратно в податное сословие не принимать и не рассматривать.⁴⁸

Поголовное зачисление в войске государственных крестьян, проживающих на территории ОКВ, было предпринято ввиду избежания чересполосицы на земле войска. Многие крестьяне отказывались от вступления в казачьи ряды, оказывая неповиновение властям вплоть до бунтов.

Проводилась политика переселения казаков на Новую линию из внутренних кантонов, а именно в 1842 г. было издано Высочайшее повеление, по которому всех казаков внутренних кантонов с их семействами переселить на Оренбургскую оборонительную линию в составе Оренбургского войска.

По планам правительства, к переселению на вновь созданную линию было определено: из станиц Бакалинской – 1573 мужских душ, Нагайбакской – 220 мужских душ, Табынской – 690 мужских душ, Уфимской – 391 мужских душ, Сорочинской – 176 мужских душ, Тоцкой – 70 мужских душ, а также Бузулукской – 234 мужских душ, Ольшанской – 460 мужских душ, Самарской – 31 мужских душ, Алексеевской – 1 мужская душа. Всего: 3826 человек. Для переселения этих казаков были подготовлены районы от Магнитной до укрепления Наследницкого и от Верхнеуральской крепости до Константиновского укрепления. В первом районе для расположения казаков было нарезано 7 участков, а во втором 6 участков. Переселение казаков внутренних кантонов на новые земли началось в апреле 1842 г. и закончилось весной 1843 г.⁴⁹

24 мая 1842 г. в состав ОКВ в полном составе введено Ставропольское калмыцкое войско. Следует отметить, что в 1836 г. в штате ОКВ калмыков числилось: урядников - 6, отставных - 1, служащих казаков - 147, отставных - 42 и малолетков - 231. Всего: 427 человек.⁵⁰

В марте 1837 г. Департамент Военных поселений Военного министерства ходатайствовал о том, чтобы бузулукских калмыков причислить к Оренбургскому полку № 20, в районе которого они проживали. И в том же году они пополнили состав этого полка.⁵¹

Напомним, что Ставропольское калмыцкое войско ^{было образовано из выходцев Калмы}ц^{кой Орды в 1708 г. по распоряжению Петра} I^{. Точное число калмыков}, ^{относящихся к Ставропольскому войску в начале} XVIII в., определить довольно трудно, специального учета численности этих калмыков не велось, или возможно соответствующие документы не сохранились до нашего времени. Есть примерные сведения, относящиеся к 1725 г. - до 25000 душ обоего пола.⁵²

Далее, можно привести данные о численности калмыков во второй половине XVIII ^в. ^После известного ^{бегства калмыков в 1771 г}. ^{в Ставропольском войске осталось всего} около ^{14000 душ обоего пола}. Также имеются сведения конца XVIII ^в. В 1796 г. в Ставропольском калмыцком войске было организованно 11 рот, в которых числилось служилых, отставных и малолетков калмыков всего 2869 душ. ⁵³

2 ноября 1803 г. утверждено Положение о Ставропольском калмыцком войске в составе одного тысячного Ставропольского полка.⁵⁴

Количество калмыков Ставропольского войска постоянно уменьшалось. Причины этого были очевидны. В частности, можно указать на бедность, антисанитарные условия проживания, а также чрезвычайную замкнутость этого народа и вследствие этого отсутствие межнациональных браков. По этим причинам наблюдается высокая смертность внутри калмыцкой общины Ставропольского войска. Общая численность населения в 1830 г. упала до 3571 души обоего пола.⁵⁵

В 1842 г. начинается переселение ставропольских калмыков на Новую линию. Для них построили 777 домов в 32-х поселках (с 1842 по 1844 гг.), у которых было название по номерам, с №1 по №32. Они создаются как непосредственно на Новой линии, так и внутри Новолинейного района. Свое название поселки получили в честь побед русской армии: №1 называлось Кассель, №2 – Остроленская, №3 – Фершампенуаз, №4 – Париж, №5 – Великопетровская, №6 – Полтавская, №7 – Елизаветинская, №8 – Требия, №9 – Кацбах, №10 – Полоцкая, №11 – Нови, №12 – Рымникская, №13 – Бреда, №14 – Аландская, №15 – Бриент, №16 – Кваркен, №17 – Андрианополь, №18 – Кульм, №19 – Измаильская, №20 – Браиловская, №21 – Наваринская, №22 – Варшавская, №23 – Краснинская, №24 – Арси, №25 – Березнинская, №26 – Бородинская, №27 – Чесминская, №28 – Тарутинская, №29 – Лейпциг, №30 – Варна, №31 – Куликовская, №32 – Берлин.⁵⁶

Переселение проходило двумя партиями: первая партия – в конце 1842 г., вторая – в июне 1843 г. 5 мая 1843 г. командующему отдельным Оренбургским корпусом генерал-лейтенанту Обручеву командиром Ставропольского калмыцкого войска Давыдовским был подан рапорт, по которому первая партия (в числе 14 улусов и разделенная на 5 отделений) была уже к этому времени отправлена на новое место жительства. В нее вошли 1631 мужчин и женщин (390 семей), при этом с собой они взяли 1439 лошадей и 207 коров. Вторая партия, собранная из остальных 20 улусов в числе 1690 человек (387 семей), вышла из родных мест 1 июня. Сюда входили зажиточные и довольно бедные семьи, к тому же у последних не было даже средств передвижения. Итого в 1842-1843 гг. на Новую линию было переведено 3321 калмык (777 семей).⁵⁷

Селили калмыков преимущественно не вместе, а между русскими семьями. Это делалось по рекомендациям российского правительства. В результате местные власти стремились к тому, чтобы калмыки в новом населенном пункте составляли или примерно половину населения, или же делали так, чтобы среди 5-10 русскоязычных семей проживала одна калмыцкая семья. К примеру, в станице Бриене было поселено 237 белопахотных солдат и 212 калмыков, в Аландской станице соответственно 98 и 23, в станице Браиловской – 214 и 36, Кульме – 333 и 117 и т.д.⁵⁸

Необходимо отметить, что разобщенные между собой и лишенные взаимной поддержки калмыки очень тяжело приспосабливались к новой жизни. Замыкаясь в своих маленьких общинах, они избегали всяких контактов с другими народами и, несмотря на недостаток женщин, избегали вступать в браки с женщинами из других общин войска, строго соблюдая свои обычаи. Когда-то обращенные в христианство, калмыки все же сохраняли свои древние религиозные обычаи, оставаясь ламаистами-буддистами. Плохая пища, непривычка к тяжелому труду, оседлой жизни, грязно содержащиеся жилища и крайняя антисанитария являлись причиной их постепенного вымирания. В 1843 г. численность калмыков составляла около трех с половиной тысяч душ обоего пола, а в 1897 г., то есть через 54 года, число душ сократилось почти в три раза – осталось их в ОКВ лишь 1195 душ.⁵⁹

В исторической литературе XIX в. мы находим сведения о нагайбаках. В 1842 г. казаки, проживающие в селе Нагайбак, переведены в Верхнеуральский уезд Оренбургской губернии. На месте же выведенных казаков в селе Нагайбак были поселены крестьяне.⁶⁰ Точное число переведенных на Новую линию нагайбаков из села Нагайбак определить очень трудно, однако мы встречаем цифры, относящиеся к общему их числу из сел Нагайбак и Бакалинской, а именно на новую линию были переведены 2877 нагайбаков с семьями.⁶¹

В исследованных источниках мы находим рапорты и прошения, датируемые 30-40-ми гг. XIX в., подтверждающие присутствие в Оренбургском войске казаков нерусской национальности, многие из которых были поляками. В частности, «Рапорт по отношению Командира Отдельного Оренбургского корпуса генерала Перовского об определении в Оренбургское казачье войско недоросля Василия Шрейдера, для совместного служения с родным братом Есаулом Шрейдером (1839 г.)»⁶²; «Рапорт по представлению Начальника Штаба Отдельного Оренбургского корпуса об увольнении в отпуск на 6 месяцев в Царство Польское 1-го Оренбургского казачьего полка из польских уроженцев Унтер офицеров Мечниковского и Крупинского (1842 г.)»⁶³; «По рапорту Начальника Штаба Отдельного Оренбургского корпуса о рассмотрении документов о происхождении 1-го Оренбургского полка недоросля Гельмана»⁶⁴; «Копия рапорта об определении Ротмистра Принцдорфа на службу в 1-ый Оренбургский казачий полк»⁶⁵; «Рапорт по отношению Командира Отдельного Оренбургского корпуса об увольнении в отпуск в Царство Польское казака Оренбургского казачьего войска Феликса Глаговского»⁶⁶ и др.

Выделяются дела, имеющие отношение к оренбургским казакам - татарам и башкирам: «По просьбе вдовы чиновника 14-го класса Абдулина о переводе сына Дмитрия Абдулина из военно-рабочего Московского батальона, в какой-либо казачий полк Оренбургского казачьего войска (1839 г.)»⁶⁷; «По отношению командира Отдельного Оренбургского корпуса о переводе из 3-го Учебно-Карабинерного полка рядового Носырова в Оренбургское казачье войско (1839 г.)»⁶⁸; «По отношению командира Отдельного Оренбургского корпуса о причислении в Оренбургское казачье войско рядового линейного оренбургского №2 батальона Тулумбаева, для совместного служения с братом его урядником Тулумбаевым (1839 г.)»⁶⁹; «По отношению Генерал Фельдцейхмейстера Великого Князя Михаила о выдаче единовременного денежного вспомоществования Ротмистру 1-го Оренбургского казачьего полка Бикбулатову (1839 г.)»⁷⁰; «По рапорту начальника Штаба Отдельного Оренбургского корпуса об избавлении Поручиков 1-го Оренбургского казачьего полка Ягудина и Абдулвахитова от платежа подушного и повинностей»⁷¹ и др.

Существуют дела о переводе или зачислении в Оренбургское войско русских и украинцев: «Дело по просьбе отставного казака Оренбургского казачьего войска С. Ярушева о переводе сына его из Линейного Оренбургского №4 батальона в Оренбургское казачье войско»⁷²; «По представлению Начальника Штаба Отдельного Оренбургского корпуса Генерал-майора Рокасовского о переводе линейного Оренбургского №4 батальона рядового Николая Путило в Оренбургское казачье войско»⁷³; «По прошению жительствующего на Оренбургской линии отставного солдата Григория Банцырева о причислении двух сыновей его, кантонистов Ивана и Егора, в Оренбургское казачье войско»⁷⁴ и др.

В исследованных источниках выделяются документы о причислении в Оренбургское войско целыми селениями, жители которых в основном были русскими. Например: «Дело о причислении крестьян Бугульминского уезда в Оренбургское казачье войско (1839-1844 гг.)», в котором содержится «прошение от 18 мая 1839 г. жителей деревни Баганы Шенталинской волости Бугульминского уезда – 95 человек; деревни Липовки – 22 человека; Васильевки и Осиновки – 47 человек; Вязовки – 22 человека; Сенькино – 24 человека; Всего: 214 человек. Все русские…»⁷⁵ и др.

В этот период времени прослеживается тенденция зачисления в ОКВ башкир. В архивных источниках исследованы дела о причислении башкир к войску, в основном тех, кто проживал на территории Оренбургского войска (после возникновения Новолинейного района): «Дело о принятии в Оренбургское войско башкир 4-го кантона деревни Асылгужиной Ю. Амирова и Ш. и Т. Байрасановых с прочими (1848 г.). Рапорт: Проживающие на земле отошедшей в состав Оренбургского казачьего войска башкиры 4-го кантона деревни Асылгужиной: Юртман Амиров, Тулубай и Шамрат Байрасановы, Исмагил и Юмугужа Утяшевы, в присланном на имя командующего войском прошении, изъявляют желание во избежание расстройства при переселении их на вотчинную свою землю, поступить в Оренбургское казачье войско с причислением их №7 полка в станицу Травниковскую и с дозволением им жительствовать на Токтобаевском яму, что подтвердилось и в отобранном от них по распоряжению генерал-майора Жуковского исправляющего должность кантонного помощника зауряд хорунжим Усмановым показании… Прошение было удовлетворено в августе 1848 г.».⁷⁶

Обнаружено еще одно дело о причислении башкир в Оренбургское войско: «Дело по прошению башкир 5-го кантона, деревни Якуповой Исмагила Кулсарина и Кимальдина Бигильдина об оставлении их с доверителями на прежнем жительстве с причислением в Оренбургское казачье войско (1847 г.). Они со своими доверителями в числе 15-ти домохозяев просили причислить себя в Оренбургское казачье войско из 5-го кантона деревни Якуповой. Прошение удовлетворено с причислением в №8 Оренбургский казачий полк».⁷⁷

Но не всегда подобные прошения удовлетворялись. Сохранились дела по просьбам о причислении в Оренбургское войско башкир, которые получили отказ: «Дело по прошению башкир 5-го кантона деревни Аитбаевой Юмасултана Рахметьши Базарбаева об оставлении их с однодеревенцами на настоящих местах жительства принадлежащих казакам Оренбургского войска (1847 г.). Отказано, так как поступило распоряжение об их переселении в дачи Катайской волости».⁷⁸ Или же «Дело по рапорту управляющего Башкиро-мещерякским войском … и обращении деревни Ахуновой в Оренбургское казачье войско (1847-1852 гг.). В деревне Ахуновой с 40-х гг. проживал 101 казак переселенных сюда. А жители прежние изъявили желание остаться и перейти в Оренбургское казачье войско. В чем им отказано».⁷⁹

Интересно дело о причислении в войско крещеного башкира: «Дело по рапорту Подполковника Терлецкого о причислении принявшего свое святое крещение башкирина Ивана Андреева в Оренбургское казачье войско (1847 г.). Рапорт: Принявший христианскую веру с разрешения Вашего Превосходительства башкиру 6-го кантона деревни Таировой Байтемир Биктемиров, названный в святом крещении Иваном Андреевым, в отобранном от него показании, изъявил желание поступить в Оренбургское казачье войско, с причислением к отряду Сыртинскому… Куда зачислен 5 сентября 1847 г.».⁸⁰

Как известно, крещение принимали не просто так, за это новокрещеные пользовались льготами, о чем говорится в том же деле: «5-го тома Священного Закона Гражданского. Издательства 1842 г. Устава о податях: ст.959. Иноверцы Язычески или Магометанского закона, восприемлющие святое крещение и затем причисляемые к Христианским обществам по собственному их избранию, исключаются из прежних званий и окладов, и пользуются 3-летнею от всех податей льготою…»⁸¹

Отметим прошения о принятии в ОКВ мещеряков, которые не были удовлетворены: «Дело по прошению Уфимского уезда 3-го мещерякского кантона деревни Каратековой урядника Абдулминея Абдулмезитова, мещеряков Зейняш Абдулсалямова с товарищами о причислении их в числе 52 душ из настоящего места жительства Оренбургского уезда на реку Илек (1831-31 гг.). Переселение разрешено, а зачисление в войско не произошло»⁸²; «Дело по просьбе мещеряка 2-го кантона, деревни Карагушевой, Ильяса Бикташева о причислении его с товарищами в числе 28 душ в Оренбургское казачье войско (1846 г.). Отказано без причин».⁸³ Большое количество прошений башкир и мещеряков о зачислении в Оренбургское войско, датированные 50-60-ми гг. XIX в., мы находим в том же архиве, о чем подробнее будет сказано ниже.

Итак, отметим, что первая половина XIX в. для ОКВ была временем серьезных реорганизаций его структуры и военно-административного устройства. Два Положения об Оренбургском войске 1803 и 1840 гг. определили законодательную основу войска, регулирующую все аспекты жизни оренбургского казачества. Была определена территория (четко очерчены границы войска), штат, военно-административная организация и т.д. Оборонительная линия была передвинута вглубь киргиз-кайсацких степей. Новая линия протянулась напрямую от Орска до Троицка, в результате чего возник Новолинейный район. Новая оборонительная линия требовала большого количества охранников, поэтому уже с начала 30-х гг. начинается активная переселенческая политика правительством Российской империи.

В начале XIX в. осуществляется переселение казаков из внутренних кантонов на оборонительную линию Оренбуржья, при этом существенных изменений в количественном и национальном составе войска не происходит. В последующем возникновение Ново-Илецкой линии и Ново-илецкого района, вошедшего в состав ОКВ, послужило переселению сюда из внутренних кантонов казаков – для охраны этой линии и заселения нового района войска.

Во время Отечественной войны 1812 г. в Оренбургскую губернию были сосланы пленные наполеоновской армии. Часть из них после войны отказалась вернуться на родину и осталась в Оренбуржье. Несколько десятков этих пленников впоследствии зачислены в ряды Оренбургского войска, причем среди них были не только французы, но и представители других национальностей. До 1835 г. мы находим сведения о зачислении в войско русских, поляков, украинцев, татар, башкир, казахов (киргиз-кайсаков) и других. Со строительством Новой линии количество оренбургских казаков резко возрастает. Состав войска пополняется за счет переселенцев и новых причислений к войску. К ОКВ приписываются: около 25 тысяч государственных крестьян и около 13 тысяч отставных солдат, подавляющее большинство из которых были русскими; тептяри и бобыли, чей точный национальный состав определить очень трудно; также мордва, чуваши, татары, поляки, немцы и украинцы. Ставропольское калмыцкое войско в полном составе (777 семей) переведено на Новую линию. Все ставропольские калмыки были зачислены в Оренбургское войско, среди которых было много зюнгорских семей и выходцев из киргиз-кайсацкого плена, в основном из Средней Азии. Так же отметим переселение нагайбаков на Новую линию, что привело к их частичной ассимиляции.

В 40-е гг. ^XIX в. поступало немало просьб от башкир и мещеряков о причислении их в Оренбургское войско, многие просьбы были удовлетворены. Отметим, что в этот период произошел быстрый численный рост оренбургского казачества.

Динамику численности оренбургского казачества в первой половине XIX в. можно проследить по таблице, составленной на основе архивных материалов, некоторых опубликованных источников и литературы по истории ОКВ второй половины XIX - XX вв., использованных в нашей работе.