Сочинение Она насыщена такими неожиданными подробностями, которых не найти ни у

Действительно, от устья этой реки хорошо виден первый остров Курильской гряды с

самым высоким из всех курильских вулканов. Дальше был океан.

В зимовье на Иче они вернулись глубокой осенью. Олени, на которых Атласов очень

рассчитывал, пали, да и для людей продовольствия оставалось в обрез. Опасаясь

голода, Атласов отправил двадцать восемь человек на запад - на реку Камчатку, к

ительменам, недавним союзникам, надеясь, что те помнят помощь казаков и не дадут

помереть с голоду. Сам же с наступлением теплой погоды двинул на север - обратно

в Анадырь. Казаки устали от долгих скитаний, от жизни впроголодь и от ожидания

затаенной опасности. Все настойчивей говорили они о возвращении. И хоть не был

Атласов человеком мягким, но уступил. Понимал, как правы казаки.

В Верхнекамчатском острожке Атласов оставил 15 казаков во главе с Потапом

Серюковым, человеком осторожным и не жадным, который мирно торговал с

камчадалами и не собирал ясака. Он провел среди них три года, но после смены, на

обратном пути в Анадырский острог, он и его люди были убиты восставшими

коряками. Сам же Атласов двинулся в обратный путь.

2 июля 1699 года в Анадырь вернулось всего 15 казаков и 4 юкагира. Прибавление в

государеву казну было не слишком большим: соболей 330, красных лисиц 191, лисиц

сиводушатых 10, "да бобров морских камчадальских, каланами называемых, 10, и тех

бобров никогда в вывозе к Москве не бывало", сообщил в одной из отписок

якутскому воеводе анадырский приказчик Кобылев. Но прежде того написал:

"...пришел в Анадырское зимовье из новоприискан-ной камчадальской землицы, с

новые реки Камчатки, пятидесятник Володимер Отласов..."

За пять лет (1695-1700) Атласов прошел больше одиннадцати тысяч километров.

Из Якутска Атласов отправился с докладом в Москву. По пути, в Тобольске, он

показал свои материалы С. У. Ремезову, составившему с его помощью один из

детальных чертежей полуострова Камчатка В Москве Атласов прожил с конца января

по февраль 1701 года и представил ряд "скасок", полностью или частично

опубликованных несколько раз. Они содержали первые сведения о рельефе и климате

Камчатки, о ее флоре и фауне, о морях, омывающих полуостров, и об их ледовом

режиме. В "скасках" Атласов сообщил некоторые данные о Курильских островах,

довольно обстоятельные известия о Японии и краткую информацию о "Большой Земле"

(Северо-Западной Америке)

Он дал также детальную этнографическую характеристику населения Камчатки.

Академик Л. С. Берг писал об Атласове: "Человек малообразованный, он... обладал

недюжинным умом и большой наблюдательностью, и показания его...

190

100 ВЕЛИКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

191

сибирских землепроходцев XVII и начала XVIII веков .. не дает таких

содержательных отчетов"

"Скаски" Атласова попали в руки царю. Петр I высоко оценил добытые сведения:

новые дальние земли и моря, сопредельные с ними, открывали новые дороги в

восточные страны, в Америку, а России необходимы были эти дороги.

В Москве Атласова назначили казачьим головой и снова послали на Камчатку. По

дороге, на Ангаре, он захватил товары умершего русского купца. Если не знать

всех обстоятельств, к этому случаю можно было бы применить слово "грабеж".

Однако в действительности Атласов забрал товаров, составив их опись, только на

100 рублей - ровно на ту сумму, которая была предоставлена ему руководством

Сибирского приказа в награду за поход на Камчатку. Наследники подали жалобу, и

"камчатского Ермака", как назвал его поэт А. С. Пушкин, после допроса под

присмотром пристава направили на реку Лену для возвращения товаров, распроданных

им с выгодой для себя. Через несколько лет, после благополучного завершения

следствия, Атласову оставили тот же ранг казачьего головы.

В те времена еще несколько групп казаков и "охочих людей" проникли на Камчатку,

построили там Большерецкий и Нижнекамчатский остроги и принялись грабить и

убивать камчадалов.

Когда сведения о камчатских бесчинствах достигли Москвы, Атласову было поручено

навести на Камчатке порядок и "прежние вины заслуживать". Ему предоставлялась

полная власть над казаками. Под угрозой смертной казни ему велено действовать

"против иноземцев лаской и приветом" и обид никому не чинить. Но Атласов не

добрался еще и до Анадырского острога, как на него посыпались доносы: казаки

жаловались на его самовластие и жестокость.

На Камчатку он прибыл в июле 1707 года. А в декабре казаки, привыкшие к вольной

жизни, взбунтовались, отрешили его от власти, выбрали нового начальника и, чтобы

оправдаться, послали в Якутск новые челобитные с жалобами на обиды со стороны

Атласова и преступления, якобы совершенные им. Бунтовщики посадили Атласова в

"казенку" (тюрьму), а имущество его отобрали в казну. Атласов бежал из тюрьмы и

явился в Нижнекамчатск. Он потребовал от местного приказчика сдачи ему

начальства над острогом; тот отказался, но оставил Атласова на воле.

Между тем якутский воевода, сообщив в Москву о дорожных жалобах на Атласова,

направил в 1709 году на Камчатку приказчиком Петра Чирикова с отрядом в 50

человек В пути Чириков потерял в стычках с коряками 13 казаков и военные припасы

Прибыв на Камчатку, он послал на реку Большую 40 казаков для усмирения южных

камчадалов. Но те большими силами напали на русских; восемь человек было убито,

остальные почти все ранены. Целый месяц они сидели в осаде и с трудом спаслись

бегством Сам Чириков с 50 казаками усмирил восточных камчадалов и снова наложил

на них ясак К осени 1710 года из Якутска прибыл на смену Чирикову Осип Миронович

Липин с отрядом в 40 человек.

Так на Камчатке оказалось сразу три приказчика: Атласов, формально еще не

отрешенный от должности, Чириков и вновь назначенный Липин. Чириков сдал Липину

Верхнекамчатск, а сам в октябре поплыл на лодках со своими людьми в

Нижнекамчатск, где хотел перезимовать Липин в декабре также по делам прибыл в

Нижнекамчатск.

В январе 1711 года оба возвращались в Верхнекамчатск По дороге взбунтовавшиеся

казаки убили Липина. Чирикову они дали время покаяться, а сами бросились в

Нижнекамчатск, чтобы убить Атласова. "Не доехав за полверсты, отправили они трех

казаков к нему с письмом, предписав им убить его, когда станет он его читать...

Но они застали его спящим и зарезали".

Так погиб камчатский Ермак. По одной из версий, казаки явились к В. Атласову

ночью; он наклонился к свече, чтобы прочитать принесенную ими фальшивую грамоту,

и получил удар ножом в спину.

Сохранились две "Скаски" Владимира Атласова Эти первые письменные сообщения о

Камчатке являются выдающимися для своего времени по точности, ясности и

многосторонности описания полуострова

31. КРАШЕНИННИКОВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

(1711 - 1755)

Российский путешественник, исследователь Камчатки. Академик Петербургской АН

(1750). Участник 2-й Камчатской экспедиции (1733-1743). Составил первое

"Описание земли Камчатка" (издано в 1756 году).

Сын солдата, Степан Крашенинников в 1724 году поступил в Московскую славяно-

греко-латинскую академию.

В конце 1732 года по указу Сената Крашенинников, в числе 12 учеников старших

классов, был направлен в Петербургскую Академию наук для подготовки к участию во

Второй Камчатской экспедиции

В Академии наук, проверив знания, отобрали пять лучших учеников, в число их

попал и Степан Крашенинников Несколько месяцев студентам читали лекции по

географии, ботанике, зоологии и другим наукам. В августе 1733 года Крашенинников

был отправлен при "академической свите в Камчатскую экспедицию".

Далекое путешествие через Урал и Сибирь было для него первым Ученые проводили в

пути исторические, географические изыскания, изучали флору, фа-Уну,

интересовались бытом и жизнью населения. Степан Крашенинников помогал

натуралисту Гмелину в сборе гербария.

Вскоре академики стали поручать ему самостоятельные маршруты. Так, во время

следования экспедиции по Алтаю ему поручили описать Колыванские заводы.

Г" 11

100 ВЕЛИКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

КРАШЕНИННИКОВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

193

Онон. Совершив труднейшую поездку через горные таежные хребты, студент составил

подробное описание этих источников.

В начале 1736 года из Иркутска Крашенинников снова отправился в большое

путешествие. Он посетил и описал Баргузинский острог, а затем, переехав Байкал,

осмотрел остров Ольхон и прямыми таежными тропами добрался до Верхо-ленского

острога.

Из Иркутска "академическая свита" проехала на лошадях в верховья реки Лены и

оттуда отправилась вниз по великой сибирской реке в Якутск. Крашенинников

принимал участие в описании Лены, совершил поездку вверх по Витиму и для осмотра

соляных источников ездил в бассейн Вилюя. После каждой поездки он в подробных

рапортах давал описание своего пути.

В Якутске Камчатская экспедиция зазимовала.

Впереди была самая трудная часть путешествия - изучение Камчатки. Сославшись на

плохое здоровье, академики отказались от поездки, написав в Петербург, что с

исследованием Камчатки справится один Крашенинников, а им и в Сибири хватит

работы.

Летом 1737 года академики отправили Крашенинникова на Камчатку, пообещав, что

Большерецком остроге.

Труден был путь от берегов реки Лены до Охотска. Кони вязли в трясине болот,

преодолевали горы. Наконец, через полтора месяца караван спустился к Тихому

океану.

По приезде в Охотск Крашенинников сразу же взялся за изучение края. Он приступил

наблюдения, привел в порядок свой дневник, составил списки ламутских родов,

изучал флору и фауну в окрестностях города. Перед отъездом на Камчатку он

направил в Якутск рапорт, в котором описал тракт из Якутска в Охотск и дал

описание зверей, птиц и некоторых наиболее интересных растений.

4(16) октября 1737 года молодой ученый на маленьком судне "Фортуна" отправился

на Камчатку. Во время жестокого шторма судно чуть не погибло. Для спасения людей

были выброшены за борт почти все грузы, в том числе сумки с продовольствием,

бумагой и чемодан с бельем. "...И больше у меня не осталось, как только одна

рубашка, которая в ту пору на мне была", - писал студент Гмелину и Миллеру по

приезде на Камчатку.

"Фортуна" добралась до западных берегов Камчатки, но во время шторма судно было

выброшено на мель. Крашенинников вместе с другими пассажирами и командой жил на

песчаной косе, которую заливало водой.

Из устья реки Большой на батах (долбленых лодках) Крашенинников поднялся вверх

по реке, до Большерецкого острога - центра управления Камчаткой.

Начались годы напряженного исследовательского труда. Приступая к изучению

Камчатки, молодой ученый прежде всего составил план географического описания

Камчатского полуострова, а для изучения народа, его быта, промыслов решил

собрать все сведения "о вере, житии и о прочих поведениях жителей". Десятки,

вернее, сотни вопросов были поставлены в 89 параграфах инструкции, переданной

ему академиками при отъезде из Якутска. Столько же вопросов, а может быть

больше, возникло перед ученым с прибытием на Камчатку. Исследовательскую работу,

которой хватило бы на несколько экспедиционных отрядов, пришлось выполнять

одному.

Составляя историю Камчатки с момента прихода русских на полуостров,

ему о первых русских поселенцах на полуострове, о вере, праздниках, свадьбах и о

прочих сторонах быта народа.

Крашенинников подбирает себе помощников из местных служилых людей. Степан

Плишкин, которого студент научил ведению "метеорологических обсерваций", был

одним из первых его помощников. Когда Плишкин мог уже самостоятельно вести

метеорологические наблюдения, Крашенинников оставил его в Большерецке, а сам на

собачьих нартах в январе 1738 года выехал исследовать горячие ключи на притоке

реки Бааню

"Будучи у горячих ключей, сочинил я описание оным ключам на латынском языке и

зделал план, а теплоту оных освидетельствовал термометром, которое описание и

план при сем репорте прилагаются", - писал Степан Петрович после этой поездки,

отсылая очередное донесение ученым в Якутск.

От горячих ключей Крашенинников отправился к Авачинской сопке. Из-за глубокого

снега и густых лесных зарослей не удалось подъехать к самой горе и пришлось

наблюдать извержение вулкана издали. "Помянутая гора, - писал он, - из давных

лет курится беспрестанно, но огнем горит временно. Самое страшное ее возгорение

было в 1737 году, по объявлению камчадалов в летнее время, а в

194

100 ВЕЛИКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ

не более суток, а скончалось извержением великой тучи пеплу, которым около

лежащие места на вершок покрыты были".

Во время этой поездки ученый приобрел у местных жителей много интересных вещей:

костяной топор, деревянное огниво, каменную иглу для пускания крови. По приезде

в Большерецкий острог местные служилые передали молодому ученому медный компас в

виде часов, листы меди и "книжку на четверте листа, незнаемым языкам писанную,

которая состоит из листов 73". При описании этих вещей Крашенинников упоминает,

что они были найдены на японских разбитых судах. Эти предметы японского

происхождения впоследствии послужили основанием первой японской коллекции при

Академии наук.

Отправив 10 (22) марта 1738 года Степана Шишкина с толмачом Михаилом Лепихиным в

"Курильскую землицу" (на Курильские острова) за сбором материала, Крашенинников

сам уезжает на юг Камчатки, где исследует горячие ключи на реке Озёрной.

Через два дня по приезде Крашенинникова в Большерецк вернулся Шишкин. Он побывал

на мысе Лопатке, откуда ездил на первый и второй Курильские острова. Шишкин

привез также много интересных экспонатов: чучела животных, предметы быта и

другие вещи. Вместе с ним приехали два жителя Курильских островов. От них

Крашенинников узнал об этих дальних островах, составил словарик слов языка

островитян и расспросил об их обычаях и вере Посылая рапорты в Якутск, студент

заодно отправляет собранные экспонаты образцы трав, чучела зверей и птиц,

"иноземческое платье" и предметы домашнего обихода.

Крашенинников проводит на Камчатке сельскохозяйственные опыты; весной он сеет

разные травы и ячмень, сажает овощи.

Развивая кипучую исследовательскую деятельность, молодой ученый живет в страшной

нужде. В одном из писем он упоминает, что ему пришлось поселиться в холодной

маленькой каморке, в которой зимой ".. ради стужи, так и ради угару жить

невозможно". В другом письме он пишет: "Я ныне в самую крайную бедность прихожу,

оставшей провиант весь издержался, а вновь купить негде, а где и есть, то ниже

пяти рублев пуда не продают, а у меня деньги все вышли... А одною рыбою хотя

здесь и в долг кормить могут, однакож к ней никак привыкнуть по сие время не

мог... То покорно прошу о присылке ко мне провианта, и о произведении здесь

жалованья милостивейшее приложить старание, чтоб мне здесь не помереть голодом"

29 ноября (II декабря) 1738 года Крашенинников отправился в большую поездку по

Камчатскому полуострову. Узнав, что в Нижне-Кыкчинском острожке будет

"иноземческий" праздник, он заехал туда и пробыл там до конца праздника,

впоследствии подробно описав его.

Приехав в начале декабря в Верхне-Камчатский острог, ученый оставался в нем

около месяца. Собирая исторический материал, он просмотрел ясачные книги,

челобитные и записал рассказы русских старожилов

Из Верхне-Камчатского острога Крашенинников, продолжая маршрут, отправился в

Нижне-Камчатский острог, где организовал метеорологические на-

КРАШЕНИННИКОВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

195

восставшими камчадалами - все это было записано любознательным ученым.

Промышленники рассказали о птицах и зверях, сообщили интересные географические

сведения о реках, впадающих в Тихий океан, от реки Камчатки до Чукотского мыса.

Находясь в Нижне-Камчатском остроге два месяца, Крашенинников успел за это время

съездить к устью реки Камчатки.

Во время поездки на теплые ключи он побывал у Ключевской сопки, про которую

впоследствии писал: "Камчатская гора (Ключевская сопка) .. всех, сколько там ни

есть, гор выше... Дым из верху ее весьма густой идет беспрестанно, но огнем

горит она в семь, в восемь и в десять лет, а когда гореть начала, того не

запомнят".

Описывая со слов жителей последнее извержение вулкана, Крашенинников пишет: "Вся

гора казалась раскаленным камнем. Пламя, которое внутри ее сквозь расщелины было

видимо, устремлялось иногда вниз, как огненные реки, с ужасным шумом. В горе

слышан был гром, треск и будто сильными мехами раздувание, от которого все

ближние места дрожали. Особливой страх был жителям в ночное время' ибо в темноте

все слышнее и виднее было. Конец пожара был обыкновенной, то есть извержение

множества пеплу, из которого однакож немного на землю пало; для того что всю

тучу унесло в море. Выметывает же из нее и ноздреватое каменье и слитки разных

материй, в стекло претворившихся, которое великими кусками по текущему из-под

ней ручью Биокосю находится".

Степан подробно описал все реки и речки, впадающие в океан, горячие ключи,

населенные пункты.

18(30) марта 1739 года Крашенинников из Нижне-Камчатского острога отправился в

обратный путь в Большерецк. Маршрут он выбрал другой - по восточному берегу

полуострова ехал до Паратунки (острог, расположенный южнее Авачинской сопки), а

затем пересек полуостров и вышел на западное побережье.

По приезде в Большерецк измученного пятимесячной трудной поездкой Крашенинникова

ожидала большая неприятность: служилый Степан Плишкин "в небытность мою в

Болылерецку означенные обсервации с великим нерадением чинил". Ученому пришлось

отказаться от нерадивого помощника, на место которого к нему прикомандировали

служилого Ивана Пройдошина

Для продолжения наблюдений над приливами и отливами Крашенинников ездил с новым

помощником в конце мая 1739 года в устье реки Большой.

Еще не везде стаял снег, а Крашенинников уже на талое вскопанное место снова

посеял ячмень, затем репу, бобы, морковь, огурцы, редьку. В огороде он разбил

садик, в котором, по его сообщению, были посажены: "каждого рода по три деревца

молодых", среди них: боярышник, смородина, малина, черемуха, шиповник и многие

другие.

Осенью 1739 года Крашенинников снова отправляется в далекое путешествие по

перебирается к верховьям реки Камчатки и по ней опять плывет до Нижне-

Камчатского острога. Прибыв в острог, он беспокоится о постройке "хо-

196

КРАШЕНИННИКОВ СТЕПАН ПЕТРОВИЧ

197

ром", все еще наивно ожидая приезда профессоров. Здесь ученый записал со слов

подробные сведения о северном сиянии, которое было хорошо видно в марте 1739

года.

Путешествуя по Камчатскому полуострову, ученый останавливался в селениях

сохранялся первобытно-общинный строй. Основными занятиями ительменов были охота

и рыбная ловля, они не знали железа и пользовались орудиями из камня и кости.

Огонь они добывали при помощи деревянного огнива.

Ительмены полюбили доброжелательного русского ученого. Хотя его работа не всегда

была им понятна, они чувствовали, что он занят полезным делом.

В январе 1740 года Крашенинников отправился из Нижне-Камчатского острога на

собачьих нартах по берегу океана к северу. В дороге он наблюдал "шаманство после

нерпичьего промысла", со слов одной женщины составил словарь коряцкого народа,

живущего на Карагинском острове.

С устья реки Караги путешественник пересек перешеек Камчатского полуострова,

проехал по западному побережью до реки Тигиль и оттуда 14 (26) февраля 1740 года

прибыл в Нижне-Камчатский острог. Весь круговой маршрут по северной части

Камчатки Крашенинниковым был точно описан. Много внимания он уделил изучению

жизни и быта коряков.

Отдохнув 10 дней в Нижне-Камчатском остроге, Степан Петрович отправился в

обратный путь, в Большерецк. По дороге он сделал описание двух рек - Повычи и

Жупановой. В устье реки Большой продолжил наблюдения за приливами.

В конце мая Степан Петрович опять занялся огородом. Русские с первых лет

заселения Камчатки стали сеять яровые хлеба и пробовали сажать овощи.

В начале июня вместе с очередным, десятым рапортом, студент отправил через

Охотск собранные шкуры зверей, чучела птиц, рыб и "иноземческое" платье.

В августе Крашенинников совершил двухдневную поездку на реку Начилову за

жемчужными раковинами, а в конце месяца тяжело заболел, "так что временами

сидеть не мог".

20 сентября (2 октября) 1740 года прибыли на Камчатку для участия в плавании

Беринга и Чирикова к берегам Северной Америки адъюнкт Академии наук Георг

Стеллер и астроном Делиль де ла Кройер.

Крашенинников, поступив в распоряжение Стеллера, сдал ему книги и прочие

казенные вещи, передал материалы обсервации, дневники и находившихся в его

ведении служилых людей.

Оставаясь на Камчатке зимой 1740 года, Крашенинников совершил последнюю поездку

по полуострову. Основной ее целью было изучение быта коряков.

10 (22) декабря исследователь добрался до Верхне-Камчатского острога. В дороге

он наблюдал землетрясение - точно от сильного ветра зашумел лес, земля

затряслась, горы заколебались, лавины снега покатились в долины. Крашенинников,

как и все его спутники, вынужден был схватиться за дерево, чтобы не упасть.

Пробыв неделю в Верхне-Камчатском остроге, ученый наблюдал также "возгорание

Толбачинской сопки" и собрал об этом подробный материал.

По прибытии в Нижне-Камчатский острог Степан Петрович вынужден был отложить

поездку к корякам, которые, по полученным сведениям, подняли восстание. Прожив

здесь до 4 (15) февраля 1741 года и собрав важнейшие сведения об этом народе,