Сражения историков на фронтах второй мировой и великой отечественной войн

В середине 70-х годов Институт военной истории и Военно-научное управление Генштаба подготовили к изданию сборник приказов Верховного Главнокомандования, которые являются важнейшими документами истории войны. Публикация этих приказов позволила глубже раскрыть победу советского военного искусства, показать решающую роль советского народа и его Вооруженных Сил в разгроме Германии и милитаристской Японии, освободительную миссию Советского Союза.

Помимо выпуска сборников документов и материалов достаточно широкое распространение получили журнальные документальные публикации. Так, в четырех номерах журнала «Коммунист» в 1975 г. были опубликованы документы о безвозмездной помощи СССР народам ряда стран Восточной и Юго-Восточной Европы в годы войны, о формировании на территории нашей страны иностранных воинских частей и соединений, о военной помощи армиям некоторых европейских стран, о героических подвигах советских воинов на фронте. Журнал «Советские архивы» опубликовал документы о работе Гражданского воздушного флота в период войны, о Берлинской операции, о героизме советских воинов, о противовоздушной обороне северо-запада страны, о трудовом героизме тружеников тыла и др. [102]

«Военно-исторический журнал» напечатал с весьма обстоятельными комментариями указания Военного совета Западного фронта по организации обороны (1973, № 5), приказ наркома обороны о применении бронетанковых войск (1974, № 10), положение о работе корпуса офицеров - представителей Генерального штаба (1975, № 2), директивное письмо Военного совета артиллерии и гвардейских минометных частей Красной Армии (1975, № 6), приказ НКО СССР о применении штурмовой и истребительной авиации на поле боя в качестве бомбардировщиков (1976, № 3), указания командующего 2-м Белорусским фронтом по планированию и проведению артиллерийского наступления в Восточно-Прусской операции (1977, № 5), дал подборку материалов к 35-летию Львовско-Сандомирской операции (1979, № 7) и др. документы [103].

Несмотря на все эти положительные сдвиги, следует подчеркнуть, что смена политического курса и концепции истории Великой Отечественной войны заморозила, а вскоре фактически вернула в прежние рамки едва начавшийся процесс доступности к закрытой архивной информации, необходимой историкам для более глубокого и объективного исследования войны. В 1966 г. Главархивом СССР была введена в действие «Инструкция о работе государственных архивов с секретными документальными материалами», которая закрепила существование архивных документов так называемого ограниченного доступа. Каких-либо грифов секретности такие документы не имели, но допуск к ним все равно осуществлялся с теми же ограничениями.

Главный идеолог страны М. Суслов, выступая в 1981 г. перед заведующими кафедрами общественных наук, призвав ученых к позитивному освещению событий минувшей войны, заявил: «Мы не позволим никому чернить исторические завоевания советского народа, осуществленные под руководством ленинской партии». Он же в другом случае, причем частном и незначительном, как бы вскользь бросил: «Вы там поосторожнее с архивными документами» [104]. Подобный окрик в адрес исследователей со стороны главного идеолога партии сопровождался дальнейшим ужесточением правил доступа к архивам. Это привело к тому, что к 1987 г. лишь в госархивах СССР объем охваченных теми или иными ограничениями документов составлял более 50% от их общего объема [105].

Тем не менее, повышение уровня научно-организаторской работы оказало благотворное влияние на тематику исторических трудов и методику научных исследований по всей проблематике минувшей войны. Общие результаты кропотливого и упорного труда советских историков по разработке проблем войны оказались довольно значительными. Только за десять лет, с 1965 по 1975 гг., увидели свет около 6 тыс. книг, брошюр и научных статей, посвященных истории войны [106].

Видное место среди этих изданий занимают такие труды, как «50 лет Вооруженных Сил СССР», изданный в 1968 г., «Великая Отечественная война Советского Союза 1941-1945», вышедший в 1970 г. вторым изданием, «История Коммунистической партии Советского Союза» (том 5, книга 1), «Великая Отечественная война: Краткий научно-популярный очерк», подготовленный Институтом военной истории к 25-летию победы, X том «Истории СССР с древнейших времен до наших дней. СССР в годы Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг.», выпущенный в свет Институтом истории АН СССР в 1970 г.

Большое место вопросам вооруженной борьбы на советско-германском фронте было отведено в подготовленном Институтом военной истории МО СССР совместно с другими учеными восьмитомной «Советской военной энциклопедии» (М., 1976-1980). Во втором томе этого издания давался краткий стратегический обзор Великой Отечественной войны, раскрывались причины возникновения и справедливый освободительный характер войны, анализировались ее итоги. В других томах энциклопедии приводились сведения о битвах и важнейших операциях второй мировой и Великой Отечественной войн. Значимость этого справочного труда возрастала в связи с тем, что помещенный в нем фактический и цифровой материал был основан на последних достижениях отечественной и зарубежной военно-исторической науки.

Весомый вклад в историографию Великой Отечественной войны в те годы внесли авторы книг известной серии «Вторая мировая война в исследованиях, воспоминаниях, документах». Председателем ее редакционной коллегии был член-корреспондент АН СССР А.М. Самсонов. Книги этой серии готовились институтами АН СССР, отдельными историками, государственными деятелями, советскими дипломатами, известными военачальниками [107].

В середине 60-х годов вышло несколько крупных военно-исторических работ, подготовленных авторскими коллективами Военно-научного управления Генерального штаба Вооруженных Сил СССР. Одна из них была посвящена исследованию Московской битвы [108]. В отличие от ранее изданных работ на данную тему новый труд представлял собой наиболее полное оперативно-стратегическое исследование. В трех его частях последовательно рассматривались оборонительные операции на подступах к столице, контрнаступление советских войск под Москвой, общее наступление трех фронтов на московском стратегическом направлении.

Убедительно показав возрастающую мощь Красной Армии как одно из важнейших условий победы, героизм и непоколебимую стойкость ее воинов, авторы всесторонне проанализировали особенности советского военного искусства в битве под Москвой, роль умелого руководства войсками. О возросшем значении организаторских способностей командного состава в ходе сражений на подступах к советской столице было рассказано в книге «Беспримерный подвиг» (М., 1968), подготовленной редакционной коллегией во главе с член-корреспондентом АН СССР П.А. Жилиным на основе материалов научной конференции, посвященной 25-летию разгрома немецких войск под Москвой.

В 1972 г. военный историк Д.З. Муриев на базе широкого привлечения архивных документов, советских и иностранных публикаций, а также собственных исследований написал фундаментальную работу, посвященную битве под Москвой [109]. Автор внес ряд уточнений, привел новые цифровые данные и осветил Московскую битву как сумму взаимосвязанных сражений групп фронтов, которые привели к коренному повороту не только в ходе Великой Отечественной, но и всей второй мировой войны.

В 1975 г. вышло второе издание сборника статей «Битва за Москву». В числе его авторов выступали видные советские военачальники А.М. Василевский, Г.К. Жуков, И.С. Конев и др. Этот труд позволил ввести в научный оборот ранее не известные документы и материалы, связанные с руководством войсками, выработкой решений, использованием родов войск и видов Вооруженных Сил. В те годы вышли и другие издания, посвященные этой битве [110].

Заметным явлением в историографии Сталинградской битвы стал фундаментальный военно-исторический очерк, вышедший к 20-летию окончания войны. Его разработал авторский коллектив Военно-научного управления Генштаба под редакцией Маршала Советского Союза К.К. Рокоссовского [111]. В сравнении с ранее изданной литературой, посвященной истории Сталинградской битвы, этот труд отличался большей полнотой описания оборонительных и наступательных операций. В нем рассмотрены важнейшие боевые действия Сталинградского и Донского фронтов в сентябре и октябре 1942 г. в районе между Доном и Волгой. Важное научное значение имеет объективное описание процесса планирования контрнаступления советских войск. Хотя эта книга и не свободна от некоторых неточностей, она получила высокую оценку научной общественности.

Историографию битвы под Сталинградом пополнили также книги, как «Операция «Малый Сатурн» (Ростов-на-Дону, 1973) и сборник статей «Сталинградская эпопея» (М., 1968). В числе их авторов выступали Г.К. Жуков, А.М. Василевский, А.И. Еременко, К.К. Рокоссовский, Н.Н. Воронов, К.С. Москаленко, В.И. Чуйков, Н.И. Крылов, другие известные полководцы и военачальники, участники того грандиозного сражения.

Значительно обогатилась историография Курской битвы, которая была представлена новыми трудами. В работах Г.А. Колтунова и Б.Г. Соловьева обстоятельно была воссоздана картина Курской битвы, впервые приведены директивы Ставки ВГК, документы Генерального штаба, решения командующих фронтами и армиями на всех этапах битвы, решения командования вермахта (по трофейным документам). Авторы использовали новые статистические данные, что способствовало более аргументированному раскрытию особенностей советского военного искусства в этой битве [112].

В конце 60-х годов историческая группа Главного штаба ВМФ подготовила фундаментальный секретный трехтомный труд о боевой деятельности советских подводных лодок в годы Великой Отечественной войны. Он был разработан на основе архивных документов, трофейных материалов, отечественных и иностранных военно-исторических описаний, касавшихся действий подводных лодок на морских театрах. В первом томе труда рассматривались действия подводных лодок Северного флота, во втором - Балтийского, в третьем - Черноморского и Тихоокеанского флотов [113].

В это же время появились труды, в которых анализировался ход боевых действий советских Вооруженных Сил на Дальнем Востоке в войне против Японии [114]. В них показаны размах, темпы и значение операций дальневосточных фронтов в разгроме квантунской группировки, в оказании помощи народам Китая, Кореи и других стран Юго-Восточной Азии в освобождении от японских оккупантов. С привлечением новых фактов излагались мотивы и причины вступления СССР в войну против милитаристской Японии, приведены данные о количестве и боевом качестве сосредоточенных на Дальнем Востоке советских войск и военной техники. Подчеркивалось, что блестящий успех советских Вооруженных Сил был достигнут в результате экономической мощи нашего государства, высокого морального духа и героизма советских воинов, сражавшихся за справедливые цели, превосходства советского военного искусства и военной организации над военным искусством и военной машиной противника.

Определенную ценность для изучения развития советского военного искусства в годы войны имел военно-исторический труд А.А. Гречко «Битва за Кавказ» (М., 1967), выдержавший два издания. В нем освещались действия сухопутных войск, авиации и флота, которые представляли наибольший интерес для изучения опыта войны. Научно-познавательную ценность имела и другая его книга - «Через Карпаты» (М., 1970), в которой освещался опыт ведения войны в горах в ходе Восточно-Карпатской операции и боев войск 4-го Украинского фронта в Западных Карпатах.

В конце 60-х и 70-е годы военные историки создали труды, раскрывающие опыт использования видов Вооруженных Сил и родов войск как в войне в целом, так и в отдельных операциях [115].

В 1970 г. вышел справочный труд «СССР в Великой Отечественной войне: Краткая хроника» с кратким описанием операций и сражений минувшей войны, выдержавший два издания.

Вооруженная борьба на заключительном этапе войны, когда боевые действия велись на территориях европейских государств, нашла свое отражение в работах, изданных к 20-летию Победы [116]. Они отличались богатством фактического материала, поскольку создавались объединенными усилиями выдающихся советских полководцев и видных военных историков. Так, в разработке труда «За освобождение Чехословакии» наряду с авторским коллективом военно-исторического отдела военно-научного управления Генерального штаба (А.Н. Грилев, В.П. Морозов, А.Ф. Рыжаков, В.В. Гуркин) активное участие принимали маршалы М.В. Захаров и К.С. Москаленко, генерал армии Д.Д. Лелюшенко, генерал-полковник Л.М. Сандалов, генерал-лейтенант К.В. Крайнюков. Такое сочетание благотворно сказалось на уровне научных обобщений о сущности и особенностях советского военного искусства на заключительном этапе войны.

Латвийское издательство «Лиесма» выпустило трехтомный труд, посвященный исследованию борьбы Вооруженных Сил СССР за освобождение Прибалтики [117]. Он основан на документальном материале многих архивов и личных воспоминаниях участников боев. В труде дана общая панорама хода боевых действий, показано полководческое искусство военачальников и массовый героизм советских воинов, приведены примеры участия народов прибалтийских республик в борьбе за освобождение родной земли от немецко-фашистских оккупантов.

Много новых моментов в освещении армейских и фронтовых операций, а также операций групп фронтов на заключительном этапе войны в Европе нашло свое отражение в сборнике «Великий освободительный поход» (М.,1970). Он включает статьи маршалов А.А. Гречко, М.В. Захарова, И.С. Конева, генералов А.С. Желтова, К.Ф. Телегина, М.Н. Шарохина. Этой же теме посвящен труд «Освобождение Юго-Восточной и Центральной Европы», в частности, исследованы боевые действия 2-го и 3-го Украинских фронтов, которые за восемь последних месяцев войны прошли с боями более 1700 км.

В 1971 г. вышло в свет первое крупное монографическое издание, в котором всесторонне рассмотрена освободительная миссия советских Вооруженных Сил [118]. Авторы книги сделали важные обобщения, касающиеся развития советского военного искусства на заключительном этапе Великой Отечественной войны. В 1972 г. труд был удостоен премии имени М.В. Фрунзе.

В монографии Ф.Д. Воробьева, И.В. Паротькина и А.Н. Шиманского «Последний штурм» (Берлинская операция 1945 г.), изданной в 1970 г., на основе архивных документов, включая директивы Ставки ВГК и Генерального штаба, последних достижений военно-исторической науки была освещена крупнейшая стратегическая операция второй мировой войны в Европе, раскрыты грандиозные масштабы битвы за Берлин, показано значение операции в вооруженной борьбе с нацистской Германией. Особое внимание авторы труда уделили уточнению различных фактов и событий этой операции, по-разному освещаемых в ранее вышедших работах, более глубокому рассмотрению советского военного искусства.

Вооруженная борьба нашла свое отражение и в трудах, созданных совместно с историками Болгарии («Навеки вместе». М., 1969), Польши («Братство по оружию». М., 1975) и Чехословакии («На вечные времена». М., 1975).

В тот же период появились и другие монографические работы, в которых рассмотрены еще недостаточно исследованные операции Великой Отечественной войны.

В первой половине 70-х годов были предприняты попытки более объективно осветить самые тяжелые и драматичные события – начальный период минувшей войны. Эту задачу попытались решить авторские коллективы, занимавшиеся исследованием данной проблематики [119]. Широкое привлечение новых документов и материалов позволило им достойно справиться с поставленной задачей. Важное место в освещении начального периода войны отведено в первой книге пятого тома «Истории Коммунистической партии Советского Союза».

Проблемам этого периода войны были посвящены и специальные работы. В коллективном труде «Начальный период войны (По опыту первых кампаний и операций второй мировой войны)» (М., 1974) [120] на основе изучения и анализа документов, отечественных и зарубежных публикаций глубоко и всесторонне рассмотрены замыслы и планы Германии в войне против Советского Союза, вопросы стратегического развертывания вермахта. В нем дано подробное описание боевых действий советских войск, показана деятельность командования, обобщен опыт, представлявший в современных условиях интерес для подготовки страны и Вооруженных Сил к возможному отражению агрессии. События и проблемы начального периода войны получили освещение в целом ряде научных статей на страницах журнала «Военная мысль» и «Военно-исторического журнала» и в известной степени в трудах по истории приграничных военных округов.

Интересный анализ содержания начального периода войны, подкрепленный обширным фактическим материалом, содержался в воспоминаниях видных советских военачальников. Наибольший интерес в этом отношении представляют мемуары А.М. Василевского, Г.К. Жукова, С.М. Штеменко. В их воспоминаниях достаточно объективно и полно показаны вся сложность обстановки в начале войны и меры по мобилизации сил страны на отпор врагу, раскрыта деятельность высшего военного командования по руководству боевыми действиями советских войск, всесторонне исследованы причины наших поражений в том периоде войны.

Историография Великой Отечественной войны в 70-е годы пополнилась трудами о боевых путях многих прославленных общевойсковых, танковых и воздушных армий. Написанные на основе архивных документов и воспоминаний непосредственных участников событий, рассматривающие конкретные факты и оценивающие конкретных людей, что порой оставалось вне поля зрения авторов многих крупных работ, они внесли определенный вклад в изучение и освещение вопросов вооруженной борьбы.

Краткий анализ основных исследований хода вооруженной борьбы на советско-германском фронте свидетельствовал о том, что советские историки и мемуаристы довольно успешно решили многие важные вопросы изучения и обобщения опыта Великой Отечественной войны.

С вводом после 1965 г. в научный оборот многих новых и ранее не известных документов и материалов, с публикацией мемуаров Г.К. Жукова, А.М. Василевского и других крупных военачальников, в которых освещались вопросы планирования и подготовки военных кампаний и масштабных операций, стратегического руководства вооруженной борьбой, авторы трудов стали полнее и объективнее отражать ход вооруженной борьбы, делать более обоснованные обобщения и выводы. Однако, к сожалению, ряд проблем оставался вне поля зрения историков.

Тщательного изучения требовали опыт политического, государственного и стратегического руководства вооруженной борьбой на фронте и партизанскими формированиями в тылу врага, а также вопросы развития военного искусства, деятельности командующих и штабов по управлению войсками в сложной динамичной обстановке, в ходе крупнейших битв и операций, материально-технического обеспечения войск в период боевых действий.

Несмотря на сравнительно богатую историографию битв под Москвой, Сталинградом и Курском, многие вопросы их истории оставались слабо изученными. Так, при исследовании Московской битвы не нашли глубокого отражения причины поражения советских войск на вяземском рубеже в октябре 1941 г., незавершенности Ржевско-Вяземской наступательной операции в январе-апреле 1942 г., вопросы стратегического взаимодействия в ходе самой битвы.

В работах по Сталинградской битве недостаточно глубоко и всесторонне исследовалась обстановка, сложившаяся на Юго-западном стратегическом направлении в июне-июле 1942 г. Не полно излагались способы восстановления стратегического фронта. Требовали детального анализа вопросы поддержания непрерывного управления войсками при обороне, способы активного ее ведения. Были слабо освещены вопросы деятельности Верховного Главнокомандования, представителей Ставки ВГК, командования фронтов и армий при подготовке и в ходе операции. Более тщательного анализа требовали причины столь длительной борьбы с окруженной группировкой противника.

При изучении битвы под Курском без должной основательности были изложены причины неспособности Воронежского фронта своими силами остановить наступление врага. Это удалось только тогда, когда Ставка ВГК передала ему стратегические резервы, предназначавшиеся для перехода в контрнаступление. Авторы изданных работ вскрыли только часть причин затянувшегося наступления войск Центрального фронта 15-17 июля 1943 г. на орловском направлении, так и не объяснив, почему не удалось окружить и полностью уничтожить орловскую группировку противника. Не нашли должного отражения роль и место важнейших битв в военных кампаниях и войне в целом.

Анализ вышедшей тогда в свет литературы показывает, что по таким крупнейшим операциям, как Белорусская, Висло-Одерская и некоторым другим, отсутствуют фундаментальные научные исследования. В большинстве публикаций рассматривались только некоторые аспекты темы, действия отдельных фронтов, армий и родов войск. Осталась не полностью раскрытой и тема освободительной миссии наших Вооруженных Сил.

В целом следует отметить, что четвертый этап историографии Великой Отечественной войны оказался достаточно плодотворным в исследовании проблем всенародной борьбы в тылу врага. Только с 1965 по 1971 г. по этой тематике было опубликовано свыше 400 книг, брошюр, статей и документальных сборников [121]. Появились монографии, посвященные борьбе советских партизан и подпольщиков. В их числе вышедшая в 1965 г. книга Л.Н. Бычкова «Партизанское движение в годы Великой Отечественной войны 1941-1945: Краткий очерк». В 1976 г. увидела свет монография Н.М. Макарова «Непокоренная земля Российская», в которой впервые в советской историографии освещалась борьба советских людей на оккупированной части территории Российской Федерации. Автор привел новые данные о количестве подпольных партийных и комсомольских организаций, о численности партизан и подпольщиков в областях РСФСР, подвел итоги их деятельности.

Отдельные вопросы всенародной борьбы рассматриваются в коллективной монографии «Война в тылу врага: О некоторых проблемах истории советского партизанского движения в годы Великой Отечественной войны» (М., 1974). Ее авторы на основе последних достижений советской историографии и ряда новых архивных материалов показали роль коммунистической партии в развертывании партизанской борьбы, раскрыли ее сущность, характер, содержание, формы и методы на разных этапах войны, а также политику, проводимую врагом на оккупированной территории нашей страны. Определенный научный и познавательный интерес представляют также коллективные труды серии «Герои подполья» (4 выпуска. 1965 - 1971 гг.) [122].

Наряду с работами, непосредственно обращенными к истории народной борьбы в тылу врага, вышло значительное количество трудов, которые в той или иной степени касались этой темы. Таковы, например, монографии А.И. Залесского, З.А. Богатыря, Г.П. Иванова, М.М. Загорулько и А.Ф. Юденкова, В.Е. Лобанка, Ю.П. Петрова, Н.Я. Якубовского. Тема вооруженной борьбы советских партизан затрагивалась и в вышедших в тот период трудах по истории второй мировой войны, истории СССР, Великой Отечественной войны. Неизвестные ранее страницы из истории партизанского движения получили освещение во втором и третьем изданиях сборника документов и материалов о партизанской и подпольной борьбе на территории Псковской области. Каждое новое издание дополнялось значительным количеством новых документов, дающих более полное представление о вооруженной борьбе партизан в районах, которые административно входили в состав Ленинградской и Калининской областей [123].

Активно велись исследования проблем всенародной борьбы в тылу врага в Белоруссии и на Украине. В 1967 - 1978 гг. усилиями ученых Института истории партии при ЦК КПБ и Института истории Академии наук Белорусской ССР были разработаны и выпущены в свет два тома фундаментального трехтомного издания «Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 - июль 1944 гг.)». Из других значительных работ общего плана, в которых рассматриваются вопросы партизанского и подпольного движения, стоит назвать трехтомный труд «Украинская ССР в Великой Отечественной войне Советского Союза 1941-1945 гг.». В 1970 г. эта монография, подготовленная Институтом истории партии при ЦК компартии Украины, была удостоена Государственной премии Украинской ССР [124]. Вообще следует заметить, что в этих республиках и областях Российской Федерации, подвергшихся оккупации, было создано немало обстоятельных работ по отдельным проблемам вооруженной борьбы советских людей в тылу врага.

Значительные усилия по изучению форм и способов партизанской борьбы, взаимодействия партизанских формирований с войсками Красной Армии проделали военные историки. В Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил СССР этими проблемами занимались М.А. Абсалямов, А.Д. Багреев, П.П. Вершигора, В.А. Марамзин, В.Г. Позняк, в Военной академии имени М.В. Фрунзе - П.С. Матронов, И.Г. Старинов и Н.И. Шеховцов, в Военно-политической академии имени В.И. Ленина - А.П. Емельянов и др. Плодотворное изучение вопросов вооруженной борьбы партизан провел В.Н. Андрианов, уделивший в своих публикациях основное внимание военному искусству партизанских сил, выявлению общих черт и особенностей в их действиях по сравнению с регулярными войсками.

В эти годы было положено начало исследованию вопросов взаимодействия действующей армии с партизанами в крупнейших битвах и операциях минувшей войны: в битве под Москвой - Д.З. Муриевым, в Курской битве - В.Е. Быстровым и А.С. Князьковым, в Белорусской операции - П.К. Пономаренко, в битве за Днепр - Г.М. Уткиным [125].

Таким образом, даже краткое рассмотрение историографии вооруженной борьбы партизан и подпольщиков показывает, что историки при активной помощи непосредственных организаторов и участников этой борьбы добились заметных успехов в исследовании многих важных вопросов. Вместе с тем некоторые аспекты партизанского движения, имеющие важное научное значение, были затронуты лишь частично либо о них вообще не упоминалось. При значительном количестве литературы о борьбе в тылу врага подавляющее число опубликованных работ все-таки продолжало носить локальный или узко тематический характер.

За прошедшие годы так и не было издано ни одной крупной монографии, которая обобщила бы партизанское движение на всей оккупированной территории СССР. Остались слабо исследованными работа центральных партийных и государственных органов по организации вооруженной борьбы партизан и подпольщиков, деятельность Центрального, республиканских и областных штабов партизанского движения, военных советов фронтов и армий. Требовали дальнейшей научной разработки вопросы подготовки партизанских кадров, снабжения партизан и подпольщиков всем необходимым, формы и способы партизанских действий, опыт взаимодействия партизан и подпольщиков с регулярными войсками.

К началу 70-х годов расширился фронт исследований военно-экономических вопросов, улучшилась координация научно-исследовательской работы по этой тематике. Важное значение в развертывании таких исследований сыграла всесоюзная научная сессия «Советский тыл в Великой Отечественной войне» (май 1971 г.). Она позволила заметно активизировать научно-исследовательскую работу по истории советского тыла военных лет. Существенно расширилась тематика исследований, охвативших не только магистральные линии проблемы, но и другие вопросы общесоюзного и регионального характера.

Проблемы советского тыла заняли важное место в сборниках материалов всесоюзных и международных научных конференций, посвященных 20-, 25-, 30-, 35- и 40-летию победы над нацистской Германией. В опубликованных докладах и научных сообщениях видных историков и экономистов приводится новый фактический материал, содержатся ценные обобщения, оценки и выводы по вопросам военной экономики в период минувшей войны.

В 1965-1978 гг. историография Великой Отечественной войны обогатилась крупными монографиями наших известных исследователей проблем советского тыла и военной экономики. Одновременно с этим в центральных и местных издательствах вышли в свет работы по отдельным регионам советского тыла, по истории некоторых республик, Москвы, Ленинграда и других крупных промышленных центров страны. Появились обобщающие работы, написанные отдельными историками и экономистами, а также коллективные труды ученых Института экономики АН СССР [126].

Эти исследования свидетельствовали об углубленном изучении различных аспектов экономического развития СССР в годы войны. Рассматривая состояние и развитие советской экономики накануне и в годы войны, создание в военные годы слаженного и быстро растущего военного хозяйства, авторы не только использовали достижения историографии за прошедшие годы, но и широко привлекали новый документальный материал, особенно статистические данные (месячные, квартальные и годовые) о производстве военной продукции.

Целый ряд работ был посвящен одной из важнейших отраслей народного хозяйства - транспорту. Среди них следует отметить вышедшую в 1976 г. монографию Г.А. Куманева «На службе фронта и тыла», где на основе уже известных или впервые введенных в научный оборот данных показано развитие железнодорожного транспорта накануне и в годы войны. Заметным вкладом в освещение проблемы материально-технического обеспечения действующей армии явился выход в свет в 1977 г. крупного исследования «Тыл советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне». Это был первый историко-теоретический труд, обобщающий гигантскую работу по всестороннему обеспечению армии и флота в годы войны [127]. Вопросы советского тыла все шире и обстоятельнее стали освещаться в обобщающих трудах и в монографических исследованиях, посвященных войне в целом, в учебных пособиях и учебниках, вышедших в 1965-1980 гг.

Пробел в изучении отраслей военной промышленности, относящихся к числу закрытых, а потому мало исследованных, в известной мере был восполнен рядом работ мемуарного характера. Ценность этих публикаций состоит в том, что они были подготовлены людьми, непосредственно возглавлявшими эти отрасли. Большой интерес представляли воспоминания Б.Л. Ванникова «Оборонная промышленность СССР накануне войны: Из записок наркома», Н.Э. Носовского «Артиллерийская промышленность в Великой Отечественной войне», И.В. Юрасова «Из истории советского танкостроения», П.Н. Горемыкина «О производстве вооружения и боеприпасов», А.И. Шахурина «Авиационная промышленность в годы Великой Отечественной войны».

В исследованиях о войне большое место отводилось показу трудового подвига советских людей. Героический труд рабочих, колхозников, ученых, деятелей науки, литературы и искусства, массовый героизм всех советских людей в тылу нашли достаточно полное освещение в X томе «Истории СССР с древнейших времен до наших дней. СССР в годы Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг.» (М., 1970). О тружениках военной экономики рассказывается в сборнике очерков и воспоминаний «Кузница победы» (М., 1974). Авторами очерков и воспоминаний выступали непосредственные участники событий: рабочие, инженеры, директора военных заводов, наркомы, секретари обкомов партии, депутаты Верховного Совета СССР, председатели колхозов, трактористы, конструкторы, ученые, журналисты.

К середине 80-х годов в истории советского тыла оставалось уже меньше белых пятен, чем это было в середине 60-х. Значительно расширилась тематика исследований как в общесоюзном, так и в региональном плане. В научный оборот был введен большой фактический материал, сделаны важные обобщения и выводы. Историческая наука продвинулась вперед и на этом направлении. Усилиями историков и экономистов была создана довольно прочная документальная база для углубленного исследования проблем тыла.

Письменную историю прошлой войны создавали не только историки, но и ее непосредственные участники. Время после 1965 г. было весьма щедрым на военно-мемуарную литературу: ежегодно в среднем выходило около 500 новых названий книг, сборников воспоминаний и статей [128]. Круг авторов военных мемуаров был довольно разнообразен. Это бывшие уполномоченные ГКО, члены и представители Ставки ВГК, руководящие работники Народного комиссариата обороны и Генерального штаба, командующие фронтами и армиями, члены военных советов, начальники штабов, командующие родами войск и начальники служб. Среди авторов воспоминаний о войне все чаще стали появляться командиры соединений, частей, подводных лодок и кораблей, солдаты и матросы, правда, последние в очень незначительном числе. Словом, чтобы рассказать людям правду о великом подвиге советского народа и его воинов в минувшей войне, за перо взялись и те, кто прошел фронтовыми дорогами не одну тысячу километров.

Авторы воспоминаний показывали Великую Отечественную войну с разных сторон, во всем ее многообразии и сложности. В мемуарах прославленных полководцев и военачальников были описаны события более широкого масштаба, затронут значительно больший круг вопросов, шире привлекались официальные документы, придающие воспоминаниям историческую достоверность, а главное - были обобщения и выводы. В них нашли отражение события всей войны, описывались важнейшие стратегические операции, раскрывались замыслы Верховного Главнокомандования, порядок разработки планов фронтовых и армейских операций, объемно показывалась советская полководческая школа. Вызывают интерес оценка военачальниками обстановки, состояния своих войск и войск противника, освещение ими методов разработки операций, заслуживает внимания также и рассмотрение вопросов взаимоотношения Ставки ВГК и Генерального штаба с командующими фронтами и армиями и их штабами.

В этом отношении особо примечательны мемуары И.Х. Баграмяна, П.И. Батова, С.С. Бирюзова, Г.К. Жукова, И.С. Конева, К.А. Мерецкова, К.С. Москаленко, К.К. Рокоссовского, В.И. Чуйкова, С.М. Штеменко, которые пользовались у читателей огромной популярностью и выдержали несколько изданий. Так, маршал И.Х. Баграмян [129] познакомил с малоизвестными подробностями событий войны, он проследил, как рушился гитлеровский план «блицкрига», дал картину героической обороны Киева, описал некоторые события заключительного этапа войны.

Маршал Г.К. Жуков, занимавший перед войной пост начальника Генерального штаба, а в ходе войны командовавший рядом фронтов и являвшийся одновременно заместителем Верховного Главнокомандующего, создал ценнейший источник свидетельств очевидца [130]. По словам маршала А.М. Василевского, в своем труде, Георгий Константинович детально рассмотрел решающие, узловые проблемы строительства и боевых действий советских Вооруженных Сил.

Большая часть мемуаров самого А.М. Василевского [131] посвящена работе Ставки ВГК и Генерального штаба. Он убедительно показал, как возрастало военное могущество СССР, совершенствовались боевые и моральные качества советских воинов, как развивалась советская военная наука, как росли руководящие военные кадры.

В воспоминаниях К.К. Рокоссовского большое внимание уделено показу героизма советского солдата, освещены многие вопросы стратегического руководства в битвах за Москву и Сталинград, на Курской дуге, при форсировании Днепра, в Белорусской и Берлинской операциях.

В третьей книге воспоминаний Маршала Советского Союза А.И. Еременко, вышедшей в 1969 г., рассказывается о боевых операциях советских войск на заключительном этапе войны в Европе.

Маршал Н.И. Крылов в своих мемуарах подробно повествует о событиях, связанных с героической обороной Одессы.

В книге К.С. Москаленко, написанной на основе личных воспоминаний и архивных материалов, читатель знакомится с боевыми действиями соединений и объединений, которыми автор сам командовал в годы войны.

В мемуарах В.И. Чуйкова, вышедших в 70-е годы, описываются активные действия 62-й (8-й гвардейской) армии в ходе освобождения Украины, при форсировании Днепра и освобождении Одессы.

Бывший нарком Военно-морского флота Н.Г. Кузнецов дал обобщающую картину боевой деятельности этого вида советских Вооруженных Сил.

Мемуары генерала армии С.М. Штеменко открыли для читателя двери в служебные кабинеты Генерального штаба, наглядно показав, что Ставка ВГК и ее рабочий орган твердо держали в своих руках планирование кампаний и руководство операциями [132].

В мемуарах достаточное внимание уделяется и вопросам применения различных родов войск и видов Вооруженных Сил. Наиболее полное отображение они нашли в воспоминаниях танкистов, артиллеристов, саперов, авиаторов и моряков. О танковых войсках делились своими воспоминаниями главным образом командиры танковых и механизированных корпусов, танковых бригад и полков. И лишь две книги были написаны командующим и членом военного совета армии: генералом армии Д.Д. Лелюшенко - «Москва - Сталинград - Берлин - Прага» (М., 1971) и генерал-лейтенантом Н.К. Попелем - «Впереди – Берлин!» (М., 1970).

Среди авторов воспоминаний об артиллерии немало рядовых артиллеристов, командиров батарей, дивизионов и полков. В более широком плане вопросы использования артиллерии получили освещение в мемуарах командующих артиллерией армий генералов Г.Е. Дегтярева, И.С. Стрельбицкого и Г.Д. Пласкова [133]. В 1966-1972 гг. впервые вышли крупные работы о действиях инженерных войск. Наиболее заметными являются воспоминания Б.В. Бычевского «Город - фронт» (Л., 1967), А.Г. Лебедева «Записки сапера» (М., 1966), М.Д. Максимцова «Дорогами мужества» (Тула,1968).

В эти годы увидели свет первые книги с воспоминаниями работников органов и служб тыла. Они в определенной степени восполнило пробел в мемуарной литературе по этой проблеме, так как до середины 60-х годов вопросы материально-технического обеспечения войск затрагивались лишь частично в мемуарах командующих фронтами и армиями, командиров соединений при описании операций и боев. В своих книгах работники органов тыла довольно подробно рассматривали особенности деятельности войскового и оперативного тыла в битве под Москвой, Сталинградом, Курском, в Белорусской, Висло-Одерской, Берлинской и других операциях [134].

Основная часть воспоминаний о деятельности Военно-воздушных сил принадлежала перу прославленных летчиков. С большим интересом читались книги таких известных авиационных военачальников, как А.А. Новиков, С.А. Красовский, А.И. Покрышкин, Ф.Я. Фалалеев. Флотские военачальники, офицеры и матросы посвятили свои воспоминания боевой жизни Северного, Балтийского, Черноморского флотов, Ладожской и Волжской военных флотилий [135].

Значительно шире в последних изданиях освещался подвиг советских воинов в ходе освобождения от фашистского ига ряда стран Центральной и Юго-Восточной Европы. С.М. Штеменко, например, посвятил этой теме почти всю свою вторую книгу «Генеральный штаб в годы войны» (М., 1973). Этой благородной миссии приурочены и воспоминания Н.И. Бирюкова «Трудная наука побеждать» (М., 1968), С.А. Андрющенко «На берегах Дуная» (М., 1974), А.И. Гастиловича «Будни военных дорог» (М., 1974), сборник «Дорогами Европы» (М., 1974) и др.

Положительным явлением в развитии военно-мемуарной литературы в эти годы следует считать появление большего, чем прежде, числа воспоминаний рядовых солдат и сержантов - главных героев и тружеников войны. Эти воспоминания обогащали военно-историческую литературу, помогали лучше представить, что такое война с ее неисчислимыми лишениями и жертвами, позволяли воспринять ее глазами солдата. В этом плане представляет интерес книга Ф.Т. Дьяченко «Нейтральная полоса» (Л.,1974), рядового солдата-снайпера, участника сражений за Ленинград. Заслуживают внимания воспоминания рядового П.П. Любомирова «Записки пулеметчика» (М., 1974).

Мемуары участников войны – это не что иное, как свидетельства большой исторической важности, ценнейшее средство военно-патриотического воспитания нашего народа, особенно молодежи. Наиболее полно и ярко запечатлеть и доверительно передать все, что было на фронте, могли только те, кто сам участвовал в боях, кто пережил войну, кто видел ее собственными глазами. Воспоминания очевидцев и участников событий во многом обогащают и расширяют сведения, полученные из документальных трудов, позволяют уточнить обстановку и детали событий, правильно понять мотивы принятых решений и действий, взаимоотношение людей и различных инстанций. Они обогащают читателей знаниями таких деталей и фактов, о которых нет сведений в трудах историков и архивных документах.

В ряде случаев мемуары являются единственными свидетельствами тех или иных фактов, а потому рассматриваются в качестве исторических источников. Чаще всего это не зафиксированные ни в каких документах переговоры по телефону, указания и распоряжения в ходе личного общения вышестоящего начальника с подчиненным и т.д. Примером этого, в частности, служат воспоминания Р.Я. Малиновского «Будапешт - Вена - Прага», где впервые конкретно говорится о сроках начала наступления войск 2-го Украинского фронта на Будапешт в 1944 г., и выступление С.М. Штеменко на страницах «Военно-исторического журнала» (№5 за 1965 г.) – о деталях планирования Берлинской операции.

К сожалению, и в военно-мемуарной литературе застойного двадцатилетия обнаруживаются некоторые упущения, определенная односторонность и субъективизм. Среди многочисленных военно-мемуарных публикаций почти нет воспоминаний офицеров штабной службы. Так, с 1966 г. по 1972 г. вышли в свет только воспоминания начальника штаба 37-й армии А.К. Блажея «В армейском штабе» и офицера штаба 3-й ударной армии Г.Г. Семенова «Наступает ударная», что явно было недостаточно для изучения опыта службы штабов и показа ее специфики.

По-прежнему мало выходило воспоминаний солдат и матросов, а господствующее место в мемуарной литературе продолжали занимать воспоминания крупных военачальников. Отдельные авторы порой преувеличивали значение боевых действий «своих» фронтов, армий, соединений, частей и подразделений, забывая и принижая тем самым других участников событий. Иногда вместо объективного освещения роли высших инстанций в планировании и подготовке тех или иных операций авторы мемуаров необоснованно противопоставляют указаниям Ставки ВГК свои предложения и решения, якобы сыгравшие решающую роль. Деятельность Ставки они нередко изображали только с отрицательной стороны, что создавало у читателя впечатление, будто у Верховного Главнокомандования то и дело рождались нелепые планы, а потому оно больше мешало, чем помогало командующим фронтами. Подобные тенденции характерны, например, для воспоминаний А.И. Еременко и Н.Н. Воронова, посвященных Сталинградской битве.

Подчас авторы из числа военачальников в своих воспоминаниях очень мало внимания уделяли событиям, связанным непосредственно с их личной деятельностью, что представляет для читателя наибольшую ценность, а излагают то, что уже известно по различным описаниям и рассказам других лиц. Так, основным содержанием мемуаров В.Ф. Трибуца «На завершающем этапе» явились боевые эпизоды из героических действий моряков, взятые в основном из уже опубликованных в других изданиях материалов, а события, связанные с деятельностью самого автора на посту командующего Балтийским флотом, показаны очень слабо.

Некоторые военные мемуары грешили одними и теми же недостатками: события в них излагались или сухим языком в духе оперативных сводок, или после литературной обработки чрезмерно витиеватым слогом. Во втором случае вместо живого, образного, присущего только данному автору стиля читатель подчас встречается со штампами литературных «обработчиков» и редакторов издательств, а что хуже всего - с их художественным домыслом. В итоге воспоминания по стилю изложения, языку и даже оформлению становились очень похожими одно на другое.

Примером такой «литературной обработки» являются мемуары Н.К. Попеля «Танки повернули на Запад». Автор и помогавший ему в литературной обработке В. Кардин в угоду «красивости» пренебрегли ясностью, логичностью и последовательностью изложения материала, так что даже подготовленный читатель не всегда в состоянии определить место и время описываемых событий, добраться до смысла, понять, что к чему [136].

Встречаются в мемуарах недоговоренности, а подчас неточности фактического порядка. Отдельные авторы приводили факты, не подкрепленные документальным материалом, полагаясь лишь на свою память, излагали события со слов других без проверки их достоверности, что привело к неточностям и искажениям исторических фактов. Во многих мемуарах читатель находит мало рассуждений и обобщений, не говоря уже о самокритичности. В целом ряде случаев анализ обстановки, личное восприятие тех или иных фактов подменены простым хронологическим описанием событий, без их глубокого осмысления.

Следует также отметить, что в рассматриваемые годы и военные мемуары при подготовке их к изданию проходили строгую цензуру, подвергались серьезной корректировке со стороны идеологического аппарата, который своей властью исключал все, что, с его точки зрения, считалось неприемлемым, и вставлял то, о чем автор писать и не собирался. Для этой цели в Главном политическом управлении СА и ВМФ была учреждена специальная группа. Ее усилиями воспоминаниям военачальников всех рангов придавались заданные направленность и содержание.

Механизм этой цензуры весьма доходчиво раскрыл генерал-полковник Д.А. Волкогонов, немало лет проработавший в Главном политуправлении. «Было время, - вспоминал он, - когда в отделе ГлавПУРа в соответствии с высокими указаниями Суслова и его аппарата просматривались все мемуарные рукописи. Мне приходилось говорить с людьми, которые в 50-е, 60-е годы и позже знакомились с воспоминаниями военачальников. Рукописи долго ходили «по кругу» в высоких инстанциях, и авторам было хорошо известно, что можно писать, а чего нельзя. Прежде всего, благодаря этому фильтру в книги не попадали факты, выводы, события, статистика, наблюдения, размышления, оценки, которые могли «очернить» нашу историю, и потому она выглядела всегда благополучной». И далее он уточняет: «Или в книге все будет «как надо», или она не выйдет в свет» [137].

Так, например, произошло с работой наркома вооружений Б.Л. Ванникова, которая готовилась к печати в 1965-1970 гг., а увидела свет только в 1988 г. Из рукописи К.К. Рокоссовского были изъяты главы, где автор рассказывал о поражениях советских войск в 1941-1942 гг. и их причинах [138].

Трудно назвать какие-то иные мемуары, которые бы подверглись столь большой корректировке со стороны идеологического аппарата, как воспоминания Г.К. Жукова. «Доработчики», в числе которых были сотрудники отдела пропаганды ЦК КПСС, ГлавПУРа и Военно-научного управления Генерального штаба, переписали целые абзацы текста и даже разделы о руководящей роли партии, индустриализации, коллективизации, культурной революции, предвоенном состоянии страны и Вооруженных Сил в духе последних партийных указаний, и вмонтировали их в мемуары.

В текст без согласия автора был внесен и абзац о том, что Г.К. Жуков, нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов, командующий ВВС А.А. Новиков и представитель Генштаба С.М. Штеменко, когда в апреле 1943 г. для выяснения обстановки посетили 18-ю армию К.Н. Леселидзе, оборонявшую новороссийский плацдарм. И якобы у высоких военачальников возникла потребность (!) «посоветоваться с начальником политотдела 18-й армии Л.И. Брежневым, но последний как раз находился на Малой земле, где шли тяжелейшие бои», и беседа, естественно, не состоялась [139].

Эта вставка раболепствующих угодников власть предержащих, вызывающая сегодня лишь ироническую усмешку, неизменно оставалась в первых шести изданиях мемуаров маршала и была изъята только после кончины Л.И. Брежнева.

По советам «доработчиков» из первоначальной рукописи Жукова были исключены материалы о репрессиях 1937-1938 гг., недостатках в подготовке страны и Вооруженных Сил к войне, о потерях более миллиона человек на завершающем этапе войны, расточительности в расходовании сил и средств во время боевых действий, неграмотных решениях Верховного Главнокомандующего по нанесению контрударов в битве под Москвой, ошибках в оценке обстановки и плане ведения военных действий на лето 1942 г. и др. [140].

Подобный идеологический диктат, определявший, что можно, а что нельзя вспоминать, породил, особенно в брежневско-сусловские времена, массовое производство мемуаров, написанных, за редким исключением, по одной схеме. Такие книги, как правило, отражали не взгляды и мысли автора, а взгляды и установки высшего партийно-государственного руководства, мало содержали в себе интересной и полезной информации, не давали, как говорится, ничего ни уму, ни сердцу. Довольно часто появление тех или иных воспоминаний определялось не их содержанием, а занимаемой должностью автора. Интерес к мемуарной литературе у читателей постепенно угасал, и книги столь популярной серии стали терять спрос.

Справедливости ради, при этом следует отметить, что многим авторам воспоминаний все-таки удалось в значительной степени избежать влияния конъюнктурных установок сверху. Среди них можно назвать мемуары маршалов авиации Г.В. Зимина, И.И. Пстыго, Н.С. Скрипко, генерал-полковников авиации С.Н. Гречко, Г.У. Дольникова, С.Ф. Ушакова [141]. Но многого и они не могли сказать.

В целом 1965-1985 гг., несмотря на определенные успехи, явились, по оценкам многих видных историков, «застойными» годами в развитии историографии Великой Отечественной войны. В это 20-летие, когда советская военно-историческая наука обходила молчанием наиболее актуальные проблемы, вызывающие большой общественный интерес, из-под пера историков вышло немало откровенно слабых и серых работ, в которых замалчивалась, а нередко и сознательно искажалась историческая правда.

Вместо глубокого анализа малоизученных, острых проблем читателю навязывались готовые схемы, не отражавшие подлинное содержание исторических процессов во всей их многогранности и противоречивости. Все это порождало догматизм и консерватизм, вело к появлению белых пятен в истории, обедняло ее, делало малосодержательной и неинтересной.

Историография минувшей войны больше всего страдала из-за подчиненности ее конъюнктурным интересам политики и идеологии застойного времени, при этом толкование исторических событий подгонялось под идеологические установки. Авторы многих военно-исторических трудов, по существу, стремились отлакировать события прошедшей войны, не вскрывая причин имевших место просчетов и ошибок, а иногда и избегая рассмотрения и оценок принятых наверху решений и полученных результатов. Поэтому в них приукрашены внутренняя и внешняя политика СССР предвоенных и военных лет, описание вооруженной борьбы на фронтах, состояние советского тыла. Это приводило к искажению представления о войне как о сложном двустороннем процессе, об истинных масштабах постигшего страну бедствия.

Сложно, например, объяснить, почему в трудах различных авторов повторяются одни и те же причины наших «временных неудач» в начальный период войны, подробно освещаются успешные действия и, наоборот, умалчивается о тех, в которых успех был незначительным или его не было вовсе. Одним событиям войны незаслуженно стало уделяться меньше внимания, а другим больше. Некоторые авторы пренебрегали требованиями научной объективности и точности, допускали субъективизм и вкусовщину в оценках, преувеличивали роль отдельных деятелей, перекраивали историю на свой лад. Дошло до того, что боевые действия на «Малой земле» стали считать ключевыми в Великой Отечественной войне. Подобное отношение к истории войны привело к серьезным издержкам в ее освещении. В историческом сознании общества, в его представлениях о собственном прошлом возникли опасные пробелы, образовались ложные связи и образы.

Произошло своего рода обезличивание военной истории. В трудах по истории минувшей войны хуже и бледнее всего, как это ни странно, показывался народ - решающая сила истории. Люди, исторические личности оказывались на втором или третьем плане, а то и просто вытесненными. Во многих научных работах, статьях, особенно в учебниках, описание боевых действий, многочисленные таблицы с различными данными, тонны произведенной продукции, тысячи штук выпущенной военной техники и сосредоточенной в той или иной операции или битве, миллионы киловатт-часов выработанной электроэнергии заслонили человека с его жизненными идеалами и проблемами.

О невнимании к человеку свидетельствует и то, что в военно-исторических работах почти не было, а если и есть, то далеко неполные или недостаточно точные данные о погибших советских людях. Почти ни по одной крупной битве или операции в период Великой Отечественной войны не приводились данные о наших потерях, совершенно были забыты военнопленные и без вести пропавшие.

Тормозящее воздействие «застоя» на развитие историографии минувшей войны выразилось не только в ограничении проблематики, существовании запретных тем, появлении белых пятен и искаженных трактовок многих событий, но и в засорении кадров историков людьми, далекими от настоящей науки, снижении их профессионального уровня. В связи с тем, что руководящие верхи были заинтересованы в распространении конъюнктурно-прикладных знаний, появилось немало псевдоисториков, которые занялись изготовлением научных поделок, выдаваемых этими верхами за высшее достижение исторической науки. Все это привело к теоретико-методологическому иждивенчеству, когда научный анализ и обобщение фактов подменялись их простой оценкой, вытекающих из тех или иных официальных установок и трактовок. Такие оценки часто прикрывались формальными ссылками на классиков марксизма-ленинизма.

Итоги подобных исследований имели характер узконаправленных наблюдений, чаще всего их целью было подтверждение и комментирование декларированных сверху представлений о тех или иных событиях. Как отмечалось на встрече ведущих ученых-историков 8 января 1988 г. за «круглым столом», многие выходившие в стране труды не представляли для исторической науки никакой научной ценности, так как писались в основном на потребу авторов, во имя получения ученых степеней [142].

Необходимо также обратить внимание об освещении белых пятнах в истории минувшей войны. Объективности ради следует отметить, что это не только результат запретов на некоторые темы и ограниченного доступа исследователей к документальным источникам. Но это еще и сюжеты, которые никто не запрещал, но которые почему-то принято было считать или немодными, или неинтересными, или вообще малоперспективными. Только с годами, когда была проделана основная работа по созданию истории минувшей войны, отчетливо выявилось их значение.

В целом, многие исторические книги и статьи застойных лет были написаны сухо, казенно, а потому неинтересно. Как известно, стиль любого труда отражает профессиональный уровень и эрудицию самого автора. Плохо написанные работы затруднили пропаганду исторических знаний, и снизили авторитет исторической науки. Историки оказались в неоплатном долгу перед своим народом. Конъюнктурным подходом, нарушением исторической правды, в угоду верхам они подорвали некогда высокий престиж отечественной исторической науки.