В. А. Козаченко (председатель), С. С. Иванов (зам председателя); члены редколлегии: Н. П. Скобло, И. Т. Марусев, В. Г. Яковлев. Булава иван Антонович, ОАО "Енисейское речное пароходство", 2000. Книга

- Где дети? Их было двое!

На поверхности, кроме опрокинутой лодки, ничего не было видно. Предположение, что дети могли быть под лодкой, подтвердилось. Мальчик, лет одиннадцати, и девочка, лет девяти, очутились в воздушной подушке, образовавшейся под лодкой, и, находясь там, руками удерживались за банку - сиденье лодки. Мужчина оказался директором местной средней школы - Черноус. Наш второй мотобот снял с кормы дизель-электрохода метавшуюся там женщину - мать двух спасенных детей и жену чуть было не погибшего мужа. Наш второй штурман, который управлял мотоботом при спасении несчастных, с прибытием на борт "В. Чкалова" доложил, что мужчина получил тяжелую травму и доставлен в местную больницу. Что касается детей, они физически не пострадали, но были сильно испуганы.

У нас на теплоходе судовым врачом работал опытный хирург из Красноярской краевой больницы, и я срочно отправил его в Верхнеимбатскую больницу для консультаций, которые, возможно, потребуются. По возвращению на борт врач доложил, что травмы получены очень большие, больной находится в полусознательном состоянии, и что необходима квалифицированная медицинская помощь. По аварийной связи через Красноярск была вызвана скорая помощь. Вертолет из Туруханска прилетел часа через полтора.

- Должен обязательно выжить, - выражал надежду наш доктор.

Перед отлетом с врачами скорой помощи, после того, как увидел детей живыми и невредимыми, больной немного успокоился. Вертолет увез его, а через неделю я узнал, что он скончался от заражения крови. Следуя в Красноярск, вертолет задержался в Туруханске - то ли по причине нелетной погоды, то ли из-а отсутствия топлива. Чье-то равнодушие или неспособность принять решение усугубили состояние человека и привели к его трагическому концу.

7. В ПРИБРЕЖНОЙ ТАЙГЕ

Все "зеленые стоянки" туристических судов подбираются с таким расчетом, чтобы теплоход прибывал туда в первой половине дня. В это время наиболее благоприятна погода, меньше комаров и гнуса, не нарушается режим отдыха туристов на борту судна. "Зеленые стоянки", чтобы нравиться туристам, должны отличаться какой-то изюминкой. В бытность моей работы на теплоходе "В. Чкалов" мы обращались к экипажам туристических судов, чтобы каждую такую стоянку закрепить за конкретным теплоходом. Наш экипаж считал своей "зеленую стоянку" у коренного правого берега на траверзе приверха острова Комсинский. Мы ее, как могли, благоустроили: вкопали мертвяки (так называется намертво закрепленное в земле лиственное бревно, каких на берегу великое множество) с укрепленными на них тросами с оганом (петлей), убрали берег от плавника и мусора, сделали волейбольную площадку, выложили из камней и даже покрасили приветствия для туристов. Причем эти приветствия сочинили они сами. Из камней было выложено массивное дупло, в котором туристы прятали послание для своих коллег из следующего рейса. Это происходило в последний момент, когда уже убирали трапы и все туристы на трех палубах наблюдали процедуру отхода.

На этой "зеленой стоянке" лес подходит к самому берегу. Тайга здесь богата кедрачом и шишками, много грибов и ягод. Очень удобное место для рыбалки на удочку. Приверх острова Комсинский отличается ровными песками, простирающимися на огромные площади. Течение здесь слабое, берег отмелый. Словом, все условия для того, чтобы хорошо загорать и купаться.

Рядом расположена деревня Комса, где живут староверы и действует их церквушка, построенная из листвяка еще в прошлом веке. Однажды мне пришлось побывать в ней. Это обыкновенная изба с одной комнатой и сенями. В красном углу убрана по-старинному обычаю: несколько икон, небольшой столик, на котором в раскрытом виде лежит Библия. Внешне она выглядела очень древней - с почерневшими медными застежками и переплетом, с листами, больше похожими на пергамент, нежели на бумагу. Хозяйка этого дома-молельни, она же и настоятельница, почувствовала мое жгучее любопытство посмотреть титульный лист, год издания Библии и строго предупредила:

- Руками трогать ничего не нужно!

Затем она рассказала, что истинная вера в Бога - это их вера, которую они пронесли через века, ничего не утратив. В глухих таежных местах еще сохранились небольшие поселения, которые поддерживают между собою связь. Женятся и выходят замуж только за единоверцев.

Туристы на "зеленой стоянке" с интересом рассматривали наших гостей из деревни Комса: бороды, никогда не знавшие бритвы, головы, подстриженные под горшок, босиком, в легких брезентовых плащах, - они выглядели экзотично и с удовольствием фотографировались. После одной из таких встреч со староверами, и, видимо, под воздействием богатых впечатлений от тайги и дикой природы, двое молодых людей, мужчина и женщина, перед самым отходом теплохода подошли ко мне и спросили:

- Можно нам остаться здесь, а на обратном пути из Диксона вы нас заберете?

Я подумал, что они шутят, и ради шутки ответил им:

- Оставайтесь! - И забыл об этом совершенно.

Прошла примерно неделя, пока мы сходили до Диксона и, следуя вверх, начали проходить мимо этого места глубокой ночью. На нашей "зеленой стоянке" пылал большой костер, вокруг которого плясали мужчина и женщина. От теплохода до берега было примерно километра полтора, и рассматривать эту сцену более пристально не представлялось возможным. К тому же было некогда: на реке начинал клубиться туман, впереди был сложный Сумароковский перекат, и все мое внимание было сосредоточено на подготовке к работе радиолокатора. Третий штурман посмотрел в бинокль на берег и сказал:

- Вот что делает с людьми рыбалка, охота и водка.

Примерно через час, когда вышли уже из переката, меня вдруг как шилом кольнуло. Вызвал вахтенного матроса и отправил его немедленно разбудить начальника рейса Александра Николаевича Колесова. Тот, недовольный, поднялся на мостик со словами:

- Что стряслось?

- У нас все туристы на борту? - спрашиваю его.

- Ну как же, двое остались на зеленой стоянке в Комсе. Он из Красноярского технологического института, она - из Кемерово, - спокойно ответил Александр Иванович. И, немного помолчав, добавил:

- Говорили, что вы им разрешили остаться.

За нами, двумя часами позже, следовал дизель-электроход "Композитор Калинников", где капитаном был Виктор Савельевич Ледневский. Немедленно по радио я связался с ним и попросил взять на борт двух туристов на "зеленой стоянке" у Комсинского острова.

- Мы их подождем в Ворогово, организовав для туристов экскурсию по селу, - сказал я Ледневскому.

Действительно, через три с половиной часа наши таежники были уже в своих каютах на теплоходе "В. Чкалов". И рассказали в общем-то невеселую историю.

Когда теплоход ушел, их счастью не было предела. С собой они взяли маленький топорик, немного продовольствия. Предполагалось, что удочкой они будут добывать рыбу, в лесу собирать грибы. Из кедрового лапника построили курень, соорудили постели - тоже из лапника. На другой день они начали вспоминать, что на теплоходе было лучше, на третий - выяснять, кто из двоих был инициатором этой затеи, а на четвертый день вообще перестали разговаривать друг с другом. Высчитали подход судна с точностью до часа, развели большой костер, чтобы их легко было найти. И когда из-за мыса показался теплоход, весь в огнях, от радости они начали орать во весь голос и плясать вокруг костра - то, что мы с третьим штурманом и видели.

Когда теплоход прошел и гребешки волн в последний раз накатились на берег, нервы у женщины сдали и она, в истерике, вся в слезах, принялась обвинять во всех грехах мужчину: и в том, что он был инициатором всего этого, и что обещал много интересного, и даже в том, что не остановился теплоход. Мужчина отошел в темноту, сел на камень, из головы его, как он потом говорил, не выходила мелодия известной песни: "Не обещайте деве юной любови вечной на земле..." В таком душевном состоянии и забрали их в шлюпку, отправленную с дизель-электрохода "Композитор Калинников".

Для меня эта "зеленая стоянка" запомнилась еще одним происшествием. Однажды в пасмурный день я решил прогуляться по тайге с ружьем. В этом рейсе у меня в гостях был Николай Терентьевич Колпаков, в то время первый секретарь Енисейского горкома КПСС, и я предложил ему поучаствовать в такой прогулке. Взяли у боцмана еще одно ружье и углубились в тайгу. Минут через тридцать вышли на небольшое болотистое место. Решили с двух сторон обойти болото и встретиться на его другом конце. Прошло не менее одного часа моего пути через бурелом густых кустов, когда каждая веточка цепляется за тебя намертво. Подкорректировав свой курс влево, я еще в течение получаса пытался встретиться с Николаем Терентьевичем. Покричал, выстрелил из ружья. В ответ - мертвая тишина.

В общей сложности прошло уже более трех часов стоянки теплохода. До его отхода оставалось немногим более трех часов, и я решил возвращаться. Ориентировочно прикинув по деревьям, где север и где юг, я взял направление на стоянку теплохода. Прошел по этому пути примерно полчаса и начал сомневаться в правильности выбранного направления. Решил забраться на дерево - с намерением, что, возможно, удастся увидеть Енисей. Как бы не так: на какое дерево не влезу - ничего, кроме бесконечной тайги, не видно. Тогда я решил выйти на любой ручей, который рано или поздно выведет меня к Енисею. Через некоторое время услышал издали голоса и, ориентируясь по ним, вышел на группу своих туристов. Увидев меня, они дружно прокричали "ура!" и заявили:

- Теперь-то без нас теплоход никуда не уйдет. Мы заблудились. Выводи нас, капитан.

Не мог же я сказать им, что сам тоже заблудился, и спрашиваю, что они думают по поводу нашего местонахождения. Поговорив с ними о тайге, о пасмурной погоде, о том, как теоретически определить направление, я слегка подкорректировал свой путь, которым следовал ранее, и двинулся впереди туристов, они - за мной. Уверенности у меня прибавилось, я думал: "Все же не один". Еще через час мы наконец-то вышли к Енисею, ниже по течению, на расстоянии около одного километра от теплохода. Вернувшись на борт судна, я устроил разнос вахтенному штурману:

- Стоите, как в рот воды набрали, а в тайге блудят туристы!

Включили на полную громкость музыку и через каждые десять минут стали подавать три продолжительных сигнала спаренным гудком, слышимость которого не менее пяти километров. Проходя мимо, услышал разговор туристов на палубе:

- Вот когда сам поблудил в тайге, начали гудеть.

А Николая Терентьевича все не было. Я уже начал переживать. Были созданы две группы для организации поисков. Группы возглавили настоящие охотники, которые ориентировались в тайге, как у себя на подворье. Определили секторы поисков. И в это время увидели человека, вышедшего к реке у самого ее поворота, километрах в пяти - семи от теплохода. Это был он, мой гость. В отличие от меня, Николай Терентьевич имел охотничьи трофеи - трех рябчиков и одну утку. Его мы подобрали уже на ходу, выслав за ним мотобот.

Думаю, для каждого туриста "зеленая стоянка" памятна чем-то своим. Но самое главное, здесь наши путешественники получают великолепную возможность почувствовать природу в ее, если не первозданном, то, по крайней мере, сохранившемся от промышленного вмешательства, виде. Если учесть, что большинство туристов, как правило, горожане, эта возможность очень многое значит. Была у меня в то время задумка сделать для каждой "зеленой стоянки" свой паспорт, рекламу.

Итогом моей работы капитаном теплохода "В. Чкалов" стало награждение меня орденом "Знак Почета" - за достигнутые успехи в социалистическом соревновании.

ЧАСТЬ II

ПРОИЗВОДСТВЕННАЯ ПЕДАГОГИКА.

1.

В середине 80-х годов стала давать сбои система обеспечения командными кадрами плавсостава. Период, когда резерв этих кадров формировался за счет введения на флоте метода совмещения профессий, практически закончился. Енисейское пароходство завершало уже и переход на параллельное совмещение профессий по схемам: капитан-механик, первый-штурман — первый помощник механика и так далее. Необходим был приток новых специалистов.

Для туристических перевозок появились теплоходы повышенной комфортабельности со сложными системами радионавигационного обеспечения, кондиционирования воздуха. В больших количествах строились грузовые суда, танкеры водоизмещением 5 тысяч тонн типа “Волганефть”, “Волго-Дон”, которые могли выходить в прибрежно-морское плавание.

Флот Енисейского пароходств пополнялся мощными толкачами типа ОТ-2400, предназначенными для толкания большегрузных составов. Они делались с автосцепами, с помощью которых обеспечивалась жесткая учалка судов между собой внутри состава. Практика на Енисее подтвердила очень высокую эффективность подобных составов.

В ситуации пополнения флота самыми современными судами, высокотехнологичным оборудованием требования к командному звену экипажей неизмеримо возросли. К тому же ставилась задача, что на капитанском мостике должен быть не только технически подготовленный профессионал, но и личность высокой морали, с чувством ответственности, глубокой преданности своему делу. Таких специалистов для флота призваны были дать речные училища, которые выпускали техников всех специальностей, и институты инженеров водного транспорта.

Для Енисейского пароходства главной кузницей кадров, как справедливо назвал его Иван Михайлович Назаров, являлось Красноярское речное училище. К тому времени, о котором я говорю, оно уже не справлялось с поставленной перед ним задачей. И дополнительно пароходство принимало на работу молодых специалистов из Ленинградского, Велико-Устюгского, Рыбинского училищ, Казанского речного техникума, Горьковского, Ленинградского и Новосибирского институтов.

Текучесть кадров среди иногородних специалистов была огромная. И руководство Енисейского пароходства было крайне заинтересовано в том, чтобы высокопрофессиональные кадры и в достаточном количестве готовило Красноярское речное училище, куда в подавляющем большинстве поступали местные ребята, выходцы из Красноярского края. Однако поставленная пароходством задача училищем в какой-то степени игнорировалась.

Когда педагогическим коллективом этого учебного заведения руководил Иван Семенович Карякин, а начальником пароходства был Иван Михайлович Назаров, в то время училище так же, как и пароходство, было на подъеме. Введение военной кафедры, а с ней приход кадровых офицеров как командиров рот, курсантская форма на морской манер, переход в новое общежитие — все это способствовало качественной подготовке специалистов.

Но ушел директором судоремонтного завода, а затем начальником управления кадров и учебных заведений Министерства судостроительной промышленности Карякин. На его место заступил Пшенников, человек хорошо владеющий учебным процессом, но как руководитель слабоватый. Однако традиции, заложенные Иваном Семеновичем Карякиным, поначалу еще действовали и благотворно сказывались на учебно-воспитательном процессе. Училище продолжало развиваться, строились мастерские, делалась пристройка учебных классов к общежитию.

Оценивая ситуацию уже сегодня, справедливости ради надо сказать, эта пристройка стала тормозом для строительства полноценного учебного корпуса, который был предусмотрен первоначальным планом. Ведь многие училища других бассейнов получили тогда учебные корпуса — Ленинградское, Омское, Осетровское, Московский техникум. Однако в то время ни пароходство, ни руководство училища по-настоящему не обострили этот вопрос перед министерством.

В конце концов Пшенников был приглашен на работу в Москву на должность начальника отдела учебных заведений Минречфлота. На его место, даже не согласовав кандидатуру с пароходством, назначили Николая Александровича Лукьянова — по рекомендации Пшенникова. От такого стиля подбора и назначения руководителя училища дела в нем не улучшились.

В какой-то мере и руководством Енисейского пароходства была утеряна инициатива в постановке не только учебно-воспитательного процесса, но и в развитии учебно-материальной базы. Пароходство не било тревогу по поводу того, что училищем не учитывались новые, возросшие требования флота к кадрам. Между тем на местах, особенно капитанам и механикам, было видно, что по качеству профессиональной подготовки выпускники Красноярского училища намного проигрывают их коллегам из других учебных заведений.

Кроме того, многие молодые специалисты не являлись к месту распределения, а руководители училища доказывали пароходству, что обеспечить явку выпускников — не их обязанность. В педагогическом коллективе постепенно складывалось мнение, что его основной задачей является подготовка молодого человека к обществу, коллективизму: не столь важно, где и как — профессионально или так себе — он будет работать, главное, что он подготовлен к самостоятельной жизни. Постепенно назревал конфликт — педколлектив начал делиться на лагеря.

Лидером среди молодых педагогов и воспитателей стал заведующий учебной частью Валерий Васильевич Корнев. Выпускник Новосибирского института инженеров водного транспорта, по специальности инженер-судоводитель, Валерий Васильевич отработал навигацию вторым помощником капитана пассажирского судна и ушел на преподавательскую деятельность в училище. За короткое время он освоил учебно-воспитательную работу, стал начальником судоводительской специальности, а затем, когда начальником училища был назначен Николай Александрович Лукьянов, — заместителем начальника по учебной работе.

Неспособность Лукьянова наладить работу, упущенная им требовательность к коллективу, отсутствие у него своей команды привели к тому, что большинство педагогов предложило Валерия Васильевича как человека, способного возглавить училище. Но это противоречило кадровой политике пароходства, которое настойчиво отстаивало перед Минречфлотом свое требование: училище должен возглавить производственник. При этом вопрос, есть или нет у будущего руководителя преподавательский стаж, опыт работы в педагогическом коллективе, отходил на второй план. Главные качества руководителя училища были признаны такими: он должен обладать опытом работы с большими судовыми коллективами, умением решать сложные конфликты между группами людей, быть профессионалом флотского ремесла.

2.

Я не знаю, какие кандидатуры на эту должность еще были, но в Красноярске в конце навигации, когда мы пришли из последнего туристического рейса, меня пригласил на собеседование Леонид Филиппович Головачев, заместитель начальника пароходства по кадрам, и предложил мне эту работу. Без лишних колебаний я дал свое согласие, советы же с близкими для меня людьми оставил на потом. Прошел собеседование в Красноярском городском комитете КПСС. После этого получил дополнительный инструктаж у Леонида Филипповича, который мне наказывал:

В Москве, правда, никто меня особо не отговаривал. Николай Михайлович Пшенников одобрил мою решительность и сказал, что на заседании коллегии будет поддерживать мою кандидатуру. У меня сложилось впечатление, что Пшенников боялся, что его самого могут отправить в Красноярск на прежнюю должность.

Следующее собеседование было с первым заместителем министра Леонидом Васильевичем Багровым, которого я хорошо знал. В навигацию 1974 года Леонид Васильевич, будучи начальником Главка Министерства, был в командировке в Енисейском пароходстве и на теплоходе “В. Чкалов” прошел от Красноярска до Дудинки. Из той енисейской встречи мне запомнился его афоризм, когда, прощаясь, он со смешком сказал:

— Я знал, что вы будете долго плысть, но не думал, что так долго.

Леонид Васильевич принял меня доброжелательно и сразу сказал:

— На кой ... тебе сдалось это училище? У тебя — такой корабль! Интересная работа. А то, на что ты соглашаешься, — это же пороховая бочка, а вокруг бегают пацаны с факелами.

На это я отвечал:

— Так хочется же испытать себя на настоящем деле. На теплоходе становится скучно, боюсь закиснуть.

Леонид Васильевич привел еще один довод:

— А знаешь ли ты, что весь педагогический коллектив против твоей кандидатуры — более тридцати подписей стоит на письме, отправленном на имя министра.

— Тем более мне не понятно, почему они так протестуют, ведь никто из них меня не знает, кроме одного.

И я рассказал Леониду Васильевичу про этого “одного”. Когда мы после возвращения из последнего туристического рейса стояли в Красноярске, ко мне обратился плохо державшийся на ногах мужчина лет пятидесяти, неопрятно одетый, похожий на бомжа. Он остановился на причале у борта нашего теплохода, поднял голову вверх и спросил невнятным голосом:

— Вы капитан этого судна?

Я утвердительно кивнул головой.

— Ваша фамилия Булава?

Я снова кивнул головой.

— Вы дали согласие идти к нам начальником училища?

— Если я к вам приду, — это будет последний день вашей работы! — пообещал я.

Леонид Васильевич рассмеялся и пообещал на заседании коллегии также поддержать мою кандидатуру.

Коллегия утвердила меня без особых сложностей. Министр речного флота Сергей Андреевич Кучкин произнес заветную фразу:

— Коллегия утверждает вас в должности начальника Красноярского речного училища!

И тут же он дал распоряжение Евгению Ивановичу Плаксину лететь вместе со мной в Красноярск и ввести меня в должность, проведя соответствующую беседу в педколлективе на предмет письма сотрудников училища в министерство. Обратившись ко мне, министр спросил, будут ли у меня какие-либо просьбы к коллегии. Я попросил, чтобы руководством министерства был рассмотрен и утвержден план развития учебно-лабораторной базы училища, который я подготовлю в течение трех месяцев. Это было занесено в протокол коллегии и потом безукоснительно выполнялось.

3.

На следующие сутки мы прибыли в Красноярск, и уже во второй половине дня был собран педсовет училища, где Евгений Иванович Плаксин представил меня коллективу и без промедления предложил мне занять стул председателя педсовета. Я поблагодарил членов совета за оказанное доверие, сделав вид, что ни о каком письме не слышал. Твердо обещал опираться на мнение большинства преподавателей, учиться у них педагогическому мастерству. Вместе с тем, я предупредил о необходимости наведения дисциплины среди курсантов и младшего обслуживающего персонала, сказал о том, что в этом направлении мои требования будут жесткими и непреклонными.

Основанное в 1930 году по приказу Народного комиссариата путей сообщения, как техникум водных путей по подготовке специалистов — судоводителей, механиков, гидротехников, к своему 50-летию училище за все время подготовило и выпустило более 9 тысяч техников всех специальностей. Они стали становым хребтом речного транспорта Сибири в довоенные и послевоенные годы, выполняли главенствующую роль в решении поставленных перед речниками задач.

К моему приходу в училище это было одно из ведущих средних специальных учебных заведений Красноярского края. Педагогический коллектив гордился своей историей, традициями. Они создавались первыми блистательными педагогами В. П. Кутумовым, В. Ф. Бураковым, Т. С. Зотовым, А. Г. Скворцовым, Н. А. Добровольским. О. К. Рахмановой, Ф. Г. Алексеевским, Н. Н. Новиковым, Н. Т. Шкилем. Они имели университетское образование, являлись участниками событий Октябрьской революции, гражданской войны, национализации флота, создания новой системы образования. Это были профессионалы своего дела, они готовили не только командиров флота, но и учителей, которые работали рядом с ними.