Диссертация на соискание ученой степени доктора филологических наук харьков 2003 1



бет6/27
Дата21.07.2016
өлшемі1.72 Mb.
#213165
түріДиссертация
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   27

1.2.4. О понимании компонента “меж-”


Единственным составным элементом термина “межкультурная коммуникация”, не нашедшим до сих пор освещения, остается компонент “меж-”. По своему морфологическому статусу это приставка, которая в принципе не может образовывать понятия. Показательно, однако, что и этот компонент в теории МКК толкуется по-разному.

Во-первых, можно отметить, что существует несколько конкурирующих вариантов самого префикса (см. приведенную выше таблицу). В европейской литературе по МКК в качестве таких конкурентов выступают обычно приставки “мульти-” и “транс-”. В последнее время, правда, у соответствующих дериватов намечается определенная специализация: термин мультикультурный чаще используется для обозначения аспектов совместного проживания носителей разных субкультур (главным образом, этнических) в рамках одной страны, одного государства и т.д. (ср. (HESS 1992: 48; NIEKE 1995: 80)), а транскультурный, в свою очередь, – для обозначения взаимодействия транснациональных агентов или международного сотрудничества по решению тех или иных супранациональных проблем, причем и в том, и другом случае в виду обычно имеется технически-информационная сторона дела (ср. (HINNENKAMP 1994b: 4)).

Что же касается префикса “меж-” (“интер-”), то он в основном применяется в отношении индивидуальной коммуникации между представителями различных национальных культур, подчеркивая ее интеракциональность и равноправный статус участников (ср. (AUERNHEIMER 1990: 3)).

Правда, и в этом случае имеются исключения, примером чего может послужить уже упоминавшаяся “межкультурная германистика” в интерпретации А. Вирлахера. Не вдаваясь сейчас в подробный анализ этой концепции, можно заметить, что и сам термин явно неудачен: выражение “межкультурная германистика” звучит примерно так же, как, скажем, “межгосударственное отношение Германии”*. По логике вещей и согласно внутренней форме термина, какой-либо отдельной “межкультурной германистики” быть не может, а речь должна идти о парных сочетаниях “межкультурная германистика – романистика”, “межкультурная германистика – полонистика” и т.п.

Полисемия приставки “меж-” (“интер-”), которая может использоваться также в значении “промежуточный”, “переходный”, дает основания и для иных интерпретаций термина “межкультурный” – например, для обозначения аппроксимативного, “очищенного” от национально-культурной специфики состояния некоторого объекта (HÖNIG 1995: 103). Довольно часто в интеркультуралистике этот термин также означает некоторое новое, промежуточное состояние между двумя культурами, область их взаимного наложения и диффузии, не похожее ни на одну из исходных культур (ср. (BOLTEN 1994: 204; WÄGENBAUER 1995: 32; THIJE 1997)) – в сходном значении в лингвистике использовалось понятие “интеръязык” (“interlanguage”).

В дальнейшем термин “межкультурный” будет использоваться нами главным образом в первом из перечисленных, т.е. в “интерактивном” смысле.


1.2.5. Модель акта межкультурной коммуникации


Проведенного выше уточнения исходных понятий теоретически должно было бы оказаться достаточным для того, чтобы осуществить первичное разграничение предметной области “межкультурная коммуникация”. В особенности это касается примыкающих к МКК (смежных с нею) явлений. Ядро же этой области – отдельные разновидности, или типы МКК на основе сделанных уточнений охватить, тем не менее, вряд ли бы удалось.

Всякая типология в идеале должна опираться на ограниченное число т.н. “типообразующих” признаков. До сих пор как в общей теории коммуникации, так и в теории МКК подобного закрытого набора признаков, а значит, и типологии коммуникации не существует.

На наш взгляд, функцию таких типообразующих признаков могут выполнить отдельные составляющие коммуникативного акта, называемые обычно коммуникативными факторами, так как именно в зависимости от их специфического сочетания выявляются отдельные коммуникативные типы.

Эти факторы, количество и терминологические обозначения которых варьируют у разных авторов, представляют обычно в форме схем или моделей. Вероятно, первая из них принадлежит уже упоминавшимся К. Шеннону и У. Виверу (SHANNON, WEAVER 1963: 7):


information

source transmitter receiver destination

         signal received signal message



noise source
Иногда эта схема изображается в редуцированном виде (ср. (GRIMM, ENGELKAMP 1981: 218)):
Источник Передатчик Kaнaл Приемник Цель

| |

Кодирование Шум Декодирование
Приведенная модель была разработана, как уже говорилось, в технико-информационном ключе, поэтому значительная часть использующейся в ней терминологии была заимствована из подъязыка связи. Она нашла, тем не менее, широкий отклик в гуманитарных науках – сначала в социологии и литературоведении, а затем и в лингвистике. Одной из причин этого могло послужить модное в то время среди гуманитариев стремление сделать “точные” науки основой для своих изысканий (BUDDEMEIER 1973: 131). Как бы то ни было, к важнейшим следствиям разработки этой схемы можно отнести осознание того факта, что в высшей степени сложные процессы человеческой коммуникации все же поддаются разложению и моделированию.

Еще одна известная коммуникативная модель, разработанная в 1960 году, принадлежит Р. Якобсону (ЯКОБСОН 1975: 198):

Контекст

Отправитель1 Сообщение Получатель

Код

Контакт

Фактор Контекст объясняется Якобсоном не очень подробно, но в его толковании можно увидеть предшественника фактора Ситуация. Фактор Контакт, который, по мысли автора, должен охватывать как физический канал, так и психологическую связь между адресантом и адресатом, напротив, не нашел своего развития в дальнейших теоретических построениях.

Эта модель получила известность прежде всего благодаря систематизации языковых функций, которые Якобсон выводил как раз из отдельных факторов. Так, например, на основе упомянутого фактора “Контакт” он постулировал т.н. фатическую функцию, которой обладают высказывания, направленные не на сообщение информации, а на завязывание, поддержание или разрыв коммуникации, контроль за проницаемостью канала и т.п. (ЯКОБСОН 1975: 201).

В целом, модель Якобсона еще несет на себе явные черты технически-связистского подхода, но в нее уже включен фактор Код, а Контекст как бы предвосхищает превращение Сообщения в Текст. С тех пор были разработаны десятки моделей коммуникации, постепенно сложился определенный набор факторов, которые дают возможность более или менее удовлетворительного описания процессов коммуникации.



Одну из наиболее удачных моделей коммуникации, на наш взгляд, представил в свое время известный переводовед О. Каде (KADE 1980: 103-108). Его модель “коммуникативной ситуации”, которая, к сожалению, не получила у него схематического изображения, включает в себя следующие факторы:

  1. Цель коммуникации

  2. Предмет коммуникации

  3. Передатчик

  4. Адресат/Приемник

  5. Коммуникативное сообщество

  6. Средства коммуникации

  7. Условия передачи

Данная модель представляет собой еще один шаг вперед – в том числе по сравнению со схемой Р. Якобсона – но также не совсем свободна от влияния теории связи (ср. “приемник”, “передатчик”, “передача”). С современной точки зрения она требует некоторых уточнений и дополнений:

  • Термин “Коммуникативная ситуация” используется в настоящее время, большей частью, в значении “внешние условия коммуникации” (время, место общения и т.д.).

  • Понятие “Предмет” чаще ассоциируется с такими науками, как психология, философия или теория деятельности. “Предмет” коммуникации (т.е. то, что “обрабатывается” в ходе общения) обычно является ни чем иным, как его Темой.

  • Фактор “Коммуникативное сообщество” описан у О. Каде не совсем ясно. Если попытаться суммировать сказанное им по этому поводу, можно придти к выводу, что имеется в виду в основном социокультурная, общественная обусловленность почти всех коммуникативных факторов, что безусловно правильно, однако вряд ли является основанием для придания ей статуса самостоятельного фактора.

  • Под “Условиями передачи” О. Каде понимает примерно то же самое, что в большинстве других моделей называется Каналом – по крайней мере, он указывает на то, что от них зависит фоническая или графическая оболочка текста (“Коммуниката”). Данный термин вряд ли можно признать удачным в связи с тем, что он способен вызвать ложные ассоциации с Ситуацией.

  • Фактор “Средства коммуникации” должен был, очевидно, заменить традиционный Код. Может быть, этот техницистский термин показался О. Каде слишком узким по отношению к естественному языку, может быть, автор хотел при его помощи подчеркнуть, что в коммуникации применяется много кодов. Представляется, однако, что избранное им обозначение затушевывает “семиотичность” соответствующего фактора.

  • В модель коммуникативного акта, безусловно, должен быть включен и фактор Текст, который у О. Каде рассматривается отдельно под не совсем благозвучным названием “Коммуникат”.

  • “Цель коммуникации” (Интенция) настолько тесно связана с фактором Мотивация, что иногда их бывает трудно разграничить. На наш взгляд, это все же необходимо делать, исходя хотя бы из практических задач анализа конкретной МКК1.

Как уже говорилось выше, в связи с “Целью Коммуникации” возникает вопрос о соотношении понятий “коммуникация” и “деятельность”. Сам О. Каде прямо указывает на то, что коммуникация входит в деятельность на правах составной части:

“Цель коммуникации выводится из деятельности более высокого уровня, достижению которой в целом служит коммуникация” (KADE 1980: 103).

Принимая во внимание включенность коммуникации во внеязыковую деятельность, следовало бы, по моему мнению, признать за последней статус самостоятельного коммуникативного фактора (Деятельность).

Рассмотренные модели (и, насколько нам известно, и большинство других также) имеют тот недостаток, что построены одновекторно – т.е. модель строится с точки зрения Отправителя сообщения, который как бы замыкает на себя все остальные коммуникативные факторы – сколько бы их ни было, и как бы они ни назывались. При этом подразумевается, что, как только Получатель принимает на себя активную роль в коммуникации (turntaking), он сразу же становится Отправителем с соответствующим репертуаром коммуникативных факторов. При этом, однако, остается без внимания тот факт, что на восприятие Сообщения (Текста) со стороны Получателя влияют те же самые факторы, что и на его производство1.

По этой причине мы считаем целесообразным предложить двухвекторную модель коммуникации, в который каждый из участников обладает своим собственным набором, на наш взгляд, важнейших коммуникативных факторов:


Мотивацииx Кодx Код (x) y Мотивацииy




Дискурс x (y)

Деятельностьx  Коммуникантx  Темаx  Текстx (y)  Темаy  Коммуникантy  Деятельностьy




Интенцииx Ситуацияx Ситуацияy Интенцииy



Тезаурусx Тезаурусy

Дадим вначале краткое описание (более подробно они освещаются ниже) каждого из указанных факторов.



  • Коммуникант: участник коммуникации; понимается всегда как носитель определенной культуры (чаще всего национальной), может выступать как в роли отправителя, так и получателя Текста. В него входят различные социальные и биологические характеристики партнеров по коммуникации (социальный статус, профессия, возраст, пол, физические данные).

  • Деятельность: предметная или идеальная деятельность, в которую включена собственно коммуникация. Этот фактор может настраиваться с различным фокусом, начиная с более или менее элементарных операций и действий типа “есть” или “играть” и заканчивая способами производства, специфика которых носит стадиальный (феодализм) или идеологический характер (плановая экономика).

  • Мотивации: потребности, интересы, мотивы коммуникантов, побуждающие коммуникантов начинать какую-либо деятельность и/или вступить в коммуникацию. Множественное число выбрано в связи с тем, что их, как правило, бывает несколько.

  • Интенции: намерения, задачи и цели, которые преследуются коммуникантами; они вытекают из мотиваций, тесно с ними связаны и также могут быть относительно многочисленными.

  • Ситуация: время, место и другие условия коммуникации; подобно фактору Деятельность ситуативный фокус может устанавливаться по-разному в зависимости от угла зрения – от ситуации “здесь и сейчас” (дифференциального признака Дискурса) до геополитического положения в мире.

  • Тезаурус: в широком смысле – энциклопедические, фоновые знания (знания о мире); его содержание поддается иерархическому моделированию – от отдельных абстрагированных признаков элементарного характера на самом низком уровне до когнитивных супраструктур (фреймы, сценарии, ситуационные модели и т.д.) – на самом высоком. В более узком смысле он может интерпретироваться как “понятийный словарь” (ср. (СТРЕЛКОВСКИЙ 1973: 13)), т.е. список всех концептов, усвоенных индивидом, в их взаимосвязи.

  • Код: семиотическая система, применяемая для передачи информации. В человеческой коммуникации это прежде всего естественный язык, однако и другие коды (жестика, эмблематика, символика, условные знаки и т.д.), которые довольно часто выступают в тесном взаимодействии друг с другом1, не должны оставаться без внимания. Предпосылкой любой коммуникации является наличие общего для ее участников кода. В отношении МКК это требование имеет следствием, что один из коммуникантов должен владеть языком партнера или прибегнуть к услугам переводчика (поэтому некоторые элементы схемы взяты в кавычки).

  • Тема: основной предмет, который обсуждается в ходе коммуникации.

  • Канал: на нашей схеме за недостатком места не указан – путь, по которому информация доставляется партнеру, а также применяющиеся при этом вспомогательные устройства.

  • Текст (Дискурс): основной инструмент коммуникации – построенное из семиотических элементов по определенным правилам сообщение. Оно является результатом взаимодействия всех звеньев коммуникативной цепочки (ср. (ДЮБУА И ДР. 1986: 88))1.

Интерпретируя последнее положение, следует добавить, что информация (смысл), передаваемая/воспринимаемая в коммуникации, содержится не только в Тексте, но способна генерироваться едва ли не в любом коммуникативном факторе или их сочетаниях. Отсюда вытекает важный для лингвистики вывод: если мы хотим изучать функционирование языка в реальной коммуникации, то нам неизбежно придется выходить за рамки собственно лингвистической тематики и проблематики.

На основании приведенной модели и произведенного ранее определения ключевых понятий “коммуникация” и “культура” можно перейти к более детальной дифференциации предметной области “межкультурная коммуникация” и созданию типологии МКК.


1.2.6. Типология межкультурной коммуникации


Построение типологии МКК проведем, отталкиваясь от наиболее характерных представителей предметной области “межкультурная коммуникация”.

Пример 1: Культурах заимствует из культурыу определенное явлениеz.

Этот случай охватывает разного рода заимствования из других культур – в технике, идеологии, моде, питании, образе жизни и т.д., которые имеют место, вероятно, с момента зарождения разных культур. Культурах может быть названа культурой-реципиентом, а культураукультурой-донором.

Было бы когнитивной метафорой говорить здесь о коммуникации: как было показано выше, коммуникация – это, во-первых, способность, присущая исключительно живым существам, а, во-вторых, ее суть состоит, прежде всего, в обмене информацией. Поэтому приведенный случай не может быть признан вариантом МКК и его правильнее было бы назвать межкультурной трансференцией1 или межкультурным заимствованием.

Заимствование какого-либо инокультурного явления, правда, предполагает предыдущую интенсивную МКК и является в этом смысле ее следствием.

Особо массовый процесс заимствования, обусловленный нередко осознанием превосходства культуры-донора, в истории и культурологии иногда определяется как влияние, ср. следующее высказывание В. Ключевского:

“И прежде, в ХV-ХVІ вв., Россия была знакома с Западной Европой, вела с ней кое-какие дела, дипломатические и торговые, заимствовала плоды ее просвещения, призывала ее художников, мастеров, врачей, военных людей. Это было общение2, а не влияние. Влияние наступает, когда общество, его воспринимающее, начинает сознавать превосходство среды или культуры влияющей и необходимость у нее учиться, нравственно ей подчиняться, заимствуя у нее не одни только житейские удобства, но и самые основы житейского порядка, взгляды, понятия, обычаи, общественные отношения” (КЛЮЧЕВСКИЙ 1998: 363)

Как видим, В. Ключевский исповедует довольно широкий подход к общению, возражения против которого уже выдвигались ранее.

Из сходных соображений вряд ли правомерно говорить и о коммуникации между культурами, хотя это выражение нередко можно встретить на страницах специальной литературы, ср. следующее высказывание о взаимоотношениях Германии и Португалии:

“Несмотря на то, что основной интерес к себе привлекали мировые державы, имеющие с Германией и Португалией общую границу, несмотря на отрицательное влияние географической удаленности и языковых барьеров, при ближайшем рассмотрении мы можем обнаружить удивительное разнообразие взаимоотношений между обоими государствами, межкультурную коммуникацию3, которая постоянно развивалась в ходе столетий и упрочилась сегодня” (EHRHARDT 1994: 19).

Если подобное употребление термина “межкультурная коммуникация” и оправдано, то также лишь метафорически (культура как “Коммуникант”).



Пример 2: Носитель культурых живет и действует в условиях культурыу.

Представляется, что и в этом случае мы имеем дело с более широким явлением, чем коммуникация. Он охватывает такие распространенные формы межкультурных контактов, как туризм, работа или учеба за границей, эмиграция и т.д. и является, пожалуй, наиболее частым истолкованием понятия МКК. Тем не менее, как легко убедиться, собственно МКК составляет лишь часть межкультурного взаимодействия этого рода, и использование термина “межкультурная коммуникация” в данном значении представляет собой не что иное, как метонимию (“часть за целое”). Подобные терминологические нюансы не являются, большей частью, столь уж важными, но если все же стремиться к точности, то для этого типа межкультурного взаимодействия можно было бы предложить термин межкультурное сосуществование.

Для теории МКК особый интерес представляет один из модусов этого сосуществования, а именно инокультурное существование (межкультурное взаимодействие, рассмотренное под углом зрения актанта, попавшего в чуждое культурное окружение).

Пример 3: Носитель культурых и носитель культурыу сотрудничают в процессе осуществления той или иной деятельности (производство, коммерция, обучение и т.д.).

Здесь мы также имеем дело с явлением более широкого порядка, чем коммуникация. Данный тип межкультурного взаимодействия имеет крайне важное практическое значение и является излюбленным объектом изучения в интеркультуралистике. Исследователи, однако, не всегда четко проводят грань между собственно коммуникативным и деятельностным аспектами проблемы. Назвать эту разновидность межкультурного взаимодействия можно межкультурной деятельностью.



Пример 4: Носитель культурых взаимодействует с текстом культурых другого исторического периода (Текстомх+1).

Этот тип МКК отсутствует в классификациях большинства авторов. Причиной этого является, очевидно, первоначальная ориентация теории МКК на устную, непосредственную коммуникацию (дискурс), о чем речь еще будет идти ниже. При этом он обладает наиболее глубокими традициями изучения – ведь сюда, в принципе, можно отнести значительную часть любой родноязычной филологии (за исключением современной литературной критики и т.п.).

Другой причиной недостаточного осознания межкультурных аспектов этой проблематики мог послужить псевдо-континуальный характер нации, который в действительности является дискретным, или, точнее говоря, дискретно-континуальным. Это можно заметить при любой смене поколений, но общим правилом является то, что чем дальше расположены друг от друга звенья цепи поколений, тем больше “межкультурных черт” принимает коммуникация между их представителями. Внешними признаками такого “очуждения” (см. ниже) соответствующего текста являются расходящиеся литературоведческие интерпретации, необходимость развернутых предисловий, аппарата комментариев и т.д.

В связи с тем, что в этом случае непосредственная коммуникация по понятным причинам невозможна (фактор Ситуациях не совпадает с фактором Ситуацияу1), речь здесь идет в основном о восприятии письменных (или зафиксированных каким-либо иным образом) текстов. Чтобы отграничить этот тип коммуникации от других разновидностей МКК, назовем его межпоколенной коммуникацией.



Пример 5.1.: Носитель субкультурыa национальной культурых общается с носителем субкультурыb той же культурых;

Пример 5.2.: Носитель супранациональной культурыхх общается с носителем супранациональной культурыуу.

Определение этих типов МКК зависит от точки отсчета – что считать “культурой” и что – “субкультурой” или “супракультурой”.

На роль “нулевой величины” с наибольшими основаниями, вероятно, может претендовать уровень национальной культуры, хотя здесь и возникают известные проблемы с дефиницией “национального”. Подробное рассмотрение этой проблематики увело бы нас слишком далеко от непосредственной темы исследования, поэтому ограничимся основными параметрами понятия “нация”, которое мы хотим ввести аксиоматически на основании анализа многочисленной литературы по этому вопросу.

Нация представляет собой относительно крупную социальную группу (социум), которая в норме:


  • проживает (... проживала1) на более или менее четко очерченной территории;

  • продолжительное время организована (... была организована) в одном государстве (единые системы управления, законодательства, транспорта, язык общения, внешнее и внутреннее признание и т.д.);

  • обладает выраженной культурной идентичностью.

Последний термин, хотя и относится к числу наиболее модных в последнее время, однако по своей “внутренней форме” (лексической мотивировке) не совсем корректен. Во-первых, он излишне категоричен: здесь скорее следовало бы говорить не об “идентичности”, а о “похожести” (в латинизированной форме – “симилярности”) членов данной социальной группы. Во-вторых, внутреннее сходство отражает лишь одну сторону рассматриваемого феномена, так как его вторая сторона состоит в “альтеритете” (дифференциальности) вовне. Другими словами, категория идентичности охватывает ряд признаков, которые своим специфическим сочетанием отличают одно человеческое сообщество от другого.

Список этих признаков довольно обширен и относительно хорошо изучен. Обычно в него включают наличие эндо- и экзоэтнонима, действительное или мнимое общее происхождение, общие язык, религию, нравы и обычаи, фольклор, праздники, мифологию (включая героев и анти-героев, славные или трагические события), а иногда и даже общего врага (ср. (CLAESSENS 1973: 34-35)) и т.д..

Каждая национальная культура подразделяется на многие субкультуры – этнические, региональные, возрастные, профессиональные, по интересам и т.д. Коммуникацию между носителями подобных культур можно назвать межсубкультурной. С когнитивной точки зрения она вряд ли отличается от обычной интракультурной – общий национально-культурный багаж оказывается вполне достаточным для достижения взаимопонимания. Впрочем, это касается лишь т.н. инвольвированных (включенных) разновидностей коммуникации, а не обсервативных (см. ниже), имеющих место в ситуации, когда кто-либо непосвященный наблюдает общение представителей некоей субкультуры между собой (больной слышит разговор врачей, случайный свидетель – разговор преступников, взрослый читает молодежный журнал о рок-музыке и т.д.).

В остальном, проблемы здесь возникают главным образом в области прагматического (оценок, установок, предрассудков и т.п.) и прежде всего по линии Коммуникантх – Коммуниканту (дискриминация на основе этнических стереотипов, межпоколенные трения и т.д.).

По другую сторону национально-культурной оси располагается супранациональный уровень (пример (5.2.)). Общение между представителями разных супранациональных образований (например, между европейцем и латиноамериканцем, мусульманином и христианином или (в недалеком прошлом) жителем страны – члена восточного блока и жителем страны – члена НАТО1) можно назвать межсупракультурной коммуникацией. Супракультурные свойства интересны тем, что могут одновременно входить в состав первичных, “глубинных” слоев соответствующих национальных культур – факт, который пока недооценивается в теории МКК.

Пример 6: Носитель культурых (или культурыу) анализирует культуруу с целью проникновения в ее сущностные и специфические черты.

Межкультурное взаимодействие, в особенности долговременное, как правило, стимулирует сравнение собственной и чужой культур, причем у участника такого взаимодействия нередко возникает желание поделиться результатами своих наблюдений с другими.

Контрастивное сравнение может быть направлено на познание как собственной, так и чужой культуры; один из членов сравнения способен уходить на задний план, становясь имплицитным; познание культуры может быть глубинным или поверхностным, профессиональным или любительским – короче говоря, этот фрагмент предметной области МКК является довольно обширным и расплывчатым.

Выделяются несколько типов подобного постижения своей или чужой разновидностей культуры:



  • поверхностное истолкование и прогнозирование происходящего в некоторой национальной культуре, чуждой для наблюдателя, находящее выражение в статьях международных корреспондентов, докладах дипломатов или секретных служб и т.д.;

  • публицистическая интерпретация недавнего прошлого или происходящего ныне в собственной культуре (например, в статьях известных корреспондентов, писателей и т.д.);

  • рефлексия задним числом по поводу протекавших длительное время межкультурных контактов, причем временная задержка может составлять годы и десятилетия (путевые заметки, мемуары);

  • специальный научный анализ в трудах историков, культурологов, философов (это направление обычно обозначается как “философия истории”) и т.д.;

  • реконструкция давно прошедших культурных состояний, что в случае собственной культуры часто означает пересечение с межпоколенной коммуникацией.

Все перечисленные варианты межкультурной интеракции вряд ли можно отнести к собственно МКК, однако, как и межкультурное заимствование, они предполагают активную МКК в прошлом.

В зависимости от фактора Интенция и степени “научности” анализа можно разграничить (национально-) культурную инвестигацию и (национально-) культурную когницию, причем первый из них должен применяться для обозначения прикладных и публицистических опытов, а второй – для теоретических построений.

Для теории МКК интерес здесь представляют прежде всего описания действительно состоявшихся актов МКК, которые выступают в качестве материала, ценного своей аутентичностью и естественностью. Кроме того, рассыпанные по подобным трудам попытки национально-культурных обобщений, несмотря на нередкую их наивность и поверхностность, могут все же (с необходимой долей осторожности) использоваться для объективации тех или иных данных о глубинных чертах соответствующей национальной культуры1.

Одним из самых специфических вариантов этого типа интеркультуралистики является национально-культурная имитация, к которой я отношу случаи неверного, искаженного изображения чужих культур в фильмах, книгах и т.д. (ср., например, сериал о Джеймсе Бонде, советские фильмы о разведчиках первых послевоенных лет и т.д.) и которую можно свести к формуле: Носитель культурых создает произведения о культуреу, которую он не знает, для носителей культурых (нередко и других культур также). На сведущего реципиента они часто производят скорее комичный эффект. Вместе с тем, с точки зрения теории МКК подобные тексты или фильмы представляют определенный интерес, в частности, как примеры “кристаллизации” национальных и иных стереотипов.



Пример 7: Носитель культурых взаимодействует с текстом (фильмом и т.д.) о культуреу

7.1.: в процессе образования или выполнения профессиональной деятельности (например, на занятиях по страноведению);

7.2.: в быту (восприятие зарубежных репортажей в средствах массовой информации, чтение путевых заметок и т.д.).

Эта форма межкультурных контактов, как легко установить, тесно связана с только что рассмотренными национально-культурной когницией и инвестигацией, точнее говоря, они являются ее следствием. Особенность этой формы МКК состоит в том, что и Автор и Реципиент могут принадлежать к одной и той же культуре, что как будто противоречит основному критерию МКК. Все же мы считаем оправданным признать ее в качестве самостоятельного типа МКК, так как в начале соответствующей “текстообразующей” цепочки все равно располагаются “настоящие” межкультурные взаимодействия. В этом смысле ее, как, впрочем, и только что рассмотренные национально-культурные когницию, инвестигацию и имитацию, можно назвать вторичной МКК.

В зависимости от целевой группы получателей (фактор Коммуникант) и их Интенций возможно дальнейшее подразделение на профессиональную (пример (7.1.)) и на научно-популярную вторичную МКК (пример (7.2.)).

Под углом зрения коммуникативного фактора Тема эту разновидность коммуникации можно также назвать метакультурной коммуникацией.



Пример 8: Носитель культурых общается с носителем культурыу

8.1.: в осознанном инвольвированном контакте;

8.2.: непрямо, наблюдая коммуникацию между носителями культурыу или заменяя собой коммуникантау.

Выше мы определили коммуникацию как разновидность осознанного (интенционального) процесса передачи/извлечения информации при помощи знаков. Последнее ограничение потребовалось в связи с тем, что существуют и другие формы информационного взаимодействия, которые не обязательно должны протекать на семиотической основе.

Здесь же следует добавить, что имеются виды коммуникации, которые хотя и реализуются через сообщения (тексты), но возникают не-интенционально (неосознанно). По параметру Интенция, таким образом, могут быть выделены интенциональная и не-интенциональная коммуникация, в том числе и МКК. Интенциональный означает в этом контексте не столько “по желанию”, сколько “осознанный”: интенциональные формы МКК характеризуются тем, что партнеры по коммуникации полностью осознают, что они имеют дело с иностранцем и могут соответствующим образом модифицировать свое коммуникативное поведение. Интенциональными в этом смысле являются, например, случаи непосредственной МКК, по крайней мере, после того как коммуниканты осознают принадлежность к различным культурам; интенциональным является также большинство метакультурных коммуникаций.

Среди интенциональных видов МКК особое место занимает экзокультурная МКК, к которой мы относим производство/восприятие текстов, предназначенных специально для использования за пределами собственной культуры (внешнеполитическая пропаганда, внешнеторговая реклама и т.д.).

Ее оппозитивным членом можно считать эндокультурную коммуникацию, т.е. производство/восприятие текстов, которые предполагается использовать внутри собственной культуры. Массив подобных текстов, естественно, несопоставимо больше, чем текстов для внешнего использования.

Вполне вероятной, однако, является ситуация, когда такие тексты попадают в руки представителей иных культур, что, в принципе, уже создает ситуацию МКК. Это, безусловно верно, но с одним ограничением – межкультурной такая коммуникация является лишь на одном из полюсов, а именно, на полюсе реципиента, что, как правило, не принимается во внимание.

Еще одной оппозицией, которая может оказаться полезной для подобных типов МКК, является уже затрагивавшееся противопоставление инвольвированная обсервативная МКК. Один из наиболее важных различающих их признаков, можно определить как интерактивный потенциал коммуниканта, т.е. способность последнего влиять на ход общения. Обсервативная коммуникация преобладает, например, при национально-культурной инвестигации.

Пример 9: Носитель культурых общается устно с носителем культурыу

9.1.: непосредственно на языкеу (предпосылка – знание языкау);

9.2.: на языкех (через переводчика).

Центральными для классификации этих видов МКК являются факторы Ситуация и Код. Как уже отмечалось, фактор Ситуация, в свою очередь, образуется из нескольких составляющих, наиболее важными из которых являются Время и Место коммуникации. Совпадение времени и места коммуникации для обеих сторон (т.е. Времях = Времяу и Местох = Местоу) создают конфигурацию, которую обычно называют face to face communication или непосредственной коммуникацией. С развитием техники пространственный компонент Ситуации постепенно теряет свое значение – вспомним бурное развитие телефонии, радио, телевидения, телеконференций, Интернета и других современных технологий связи, благодаря которым участники коммуникации могут разделяться тысячами километров, но находиться практически в одном и том же реальном времени.

Основными отличиями непосредственной коммуникации считаются спонтанность, эмоциональность, стилистическая необработанность, возможность обратной связи и автокорректур, значительная роль невербальных средств и т.д. За этим типом коммуникации в лингвистике в последние десятилетия закрепился термин “дискурс”. Сложилось даже самостоятельное направление дискурсивного (конверсационного) анализа, которое, кстати, оказало заметное влияние на исследования в области МКК. Соответствующую же форму непосредственной МКК можно назвать межкультурным дискурсом1.

Для разграничения разновидностей МКК (9.1.) и (9.2.) потребуется включение в коммуникативную цепочку нового звена, а именно, Посредника или Транслятора, а также привлечение фактора Код. Звено Посредник должно было бы занять в нашей схеме акта МКК место посередине – причем с тем же набором коммуникативных факторов, что и другие его участники (Мотивация, Интенция и т.д.), но с двумя важными отличиями: Посредник располагает обоими КодамиКодомх и Кодому, а Текст, который до него именовался Текстомх, становится после него Текстому.

Коммуникацию, для успешного протекания которой требуется вмешательство Посредника (Транслятора), можно назвать опосредованной МКК. Если же Коммуниканту располагает знаниями Кодах (Языках), то МКК является прямой.

С точки зрения фактора Код вышеназванные типы МКК могут быть определены и как двуязычная/одноязычная (интерлингвальная/монолингвальная) МКК. Против ожидания, эти термины не очень употребительны даже в лингвистике, а объем их понятия нельзя считать до конца определенным. Не ясным остается, в частности, относятся ли к межъязыковой коммуникации только те случаи, когда в общении используются два языка (узкое понимание) или также таковые, при которых применяется лишь один язык, но являющийся для одного из партнеров по коммуникации чужим (широкое понимание), ср.:

“К межъязыковой коммуникации относятся различные степени естественного и искусственного поли- и билингвизма, а также все виды, формы и жанры перевода” (КОПАНЕВ, БЕЕР 1986: 7).

Эта интерпретация межъязыковой коммуникации представляется не вполне удачной, так как в ней смешиваются уровни билингвизма и перевода, но она хорошо иллюстрирует упомянутую выше проблему определения межъязыковой коммуникации. Мы придерживаемся мнения, что расширенное толкование понятия “межъязыковая коммуникация” все же возможно, учитывая, что специфика иностранного языка как раз и проистекает из его привязки к родному языку обучаемого (пользователя) и что межъязыковая “коммуникация” происходит как бы в голове билингва. Различные варианты межъязыковой МКК можно обозначить соответственно как эксплицитно и имплицитно межъязыковую МКК.



Пример 10: Носитель культурых (или также культурыу) модифицирует текст культурыу для его использования в культурех.

Случай (10) представляет собой, как было только что показано, составную часть опосредованной МКК, а иногда и ее необходимое условие. В принципе, эту деятельность вряд ли можно признать самостоятельным видом МКК, так как в идеале речь здесь должна идти о процессе своеобразного “перекодирования”, как это, например, происходит при преобразовании компьютерного файла из одного формата в другой. В реальности, однако, эта процедура выглядит гораздо сложнее, потому что необходимо нейтрализовать не только несовпадения между двумя языковыми Кодами, но и расхождения между другими коммуникативными факторами1. Кроме того, в первой фазе своей деятельности (восприятие дискурса/текста) переводчик сам выступает в роли культурно-обусловленного реципиента, а во второй фазе он должен учесть культурную обусловленность адресатов перевода.

В связи с тем, что в теории перевода для данного вида деятельности все более распространяется термин “трансляция” (ср. (REIß, VERMEER 1984)), в нашей типологии целесообразно использовать его дериват межкультурная трансляция.

Пример 11: Носитель культурых взаимодействует с письменным текстом культурых

11.1.: в модифицированной форме (ср. (10));

11.2.: в оригинале (ср. (9.1)).

Общее отличие этого типа МКК от межкультурного дискурса состоит в том, что место и время производства Текста не совпадают со временем и местом его рецепции. Поэтому он может быть назван МКК с пространственным и временным смещением или дистантной МКК. Другие различия затрагивают фактор Канал, а также некоторые стилистические особенности (ср. пример (9)).

Пример (11.1.) интересен тем, что практически не распознается большинством теоретиков как один из видов МКК. Вместе с тем он, вне всякого сомнения, может считаться “полноправным” типом МКК, а именно опосредованной, (эксплицитно) межъязыковой МКК.

Пример 12: Носители культурых и носители культурыу избавляются от взаимных предрассудков и стереотипов, проникаются доверием друг к другу, учатся с пониманием относиться к ценностям, отличным от своих собственных, и т.д.

12.1.: в прямой коммуникации друг с другом

12.2.: на специально организованных занятиях.

Для этой разновидности МКК довольно трудно найти какое-либо русское или украинское обозначение, в отличие от немецкого языка, где существует слово Verständigung. Его наиболее точным соответствием будет, очевидно, выражение достижение взаимопонимания.

Задача достижения взаимопонимания является особенно актуальной для народов, между которыми в силу тех или иных причин сложились напряженные взаимоотношения. В недавней истории можно отметить целые периоды, проходившие под знаком этой задачи – например, “разрядку” 70-х годов, горбачевскую перестройку (одним из элементов которой была, как известно, концепция “общеевропейского дома”). Справедливости ради следует сказать, что решалась эта задача в основном политиками и дипломатами, а также обслуживавшими их пропагандистскими аппаратами. Вместе с тем были и отдельные попытки общественности подключиться к ее решению – вспомним т.н. “народную дипломатию” или популярные одно время “телемосты”. Представляется, что именно они подпадают под пункт (12.1).

Несмотря на очевидную важность для судеб человечества, данному типу межкультурного взаимодействия за редкими исключениями (ср. (HEXELSCHNEIDER 1987: 265)) пока не уделялось заметного внимания в теории МКК. Впрочем, это наблюдение относится лишь к достижению взаимопонимания между представителями разных государств (блоков государств) – т.е. к МКК на уровне национальных (супранациональных) культур. Конфликты и трения существуют, однако, и на субкультурном уровне (например, между отдельными этносами, проживающими в одном государстве). Этот тип МКК привлек к себе гораздо больший теоретический и практический интерес, по крайней мере в ФРГ: здесь сложилось даже целое направление межкультурной педагогики (межкультурного воспитания) (BREDELLA, CHRIST 1995; AUERNHEIMER 1990; NIEKE 1995), поставивших перед собой задачу противодействовать возникновению подобных конфликтов путем специально организованного обучения (ср. (12.2)).

Интересно, что существуют попытки представить указанный тип МКК в качестве родового понятия (понятия наиболее высокого уровня) для всей интеркультуралистики, ср.:

“Уже сама идея межкультурного обучения свидетельствует о том, что встречи и коммуникация с другими людьми не могут успешно (...) протекать без обоюдного обучения. Межкультурное обучение может рассматриваться в связи с этим как родовое понятие для иных понятий сходного значения – таких, как межкультурная встреча, межкультурная компетенция, межкультурная коммуникация1 и т.д.” (KAIKKONEN 1997: 78).

Признавая важность межкультурного обучения, с этим высказыванием все же трудно согласиться, так как оно означает примерно то же самое, что и утверждение “Обучение езде на автомобиле является родовым понятием для езды на автомобиле”.

Пример 13: Носители культурых и носители культурыу взаимодействуют для решения задач супракультурного уровня.

Как явствует уже из самого подзаголовка, решающим для выделения этого типа МКК является фактор Интенция (Цель деятельности). Уже неоднократно отмечалось, что число проблем, требующих для своего решения международного сотрудничества, постоянно растет: сохранение мира, защита прав человека и национальных меньшинств, борьба с международной преступностью, защита окружающей среды и т.д. Вспомним также все повышающиеся затраты на разработку новых промышленных продуктов и технологий, реализацию крупных исследовательских проектов вроде освоения космоса и термоядерной энергии, разработки вакцины против СПИДа, и т.д. Можно ожидать, что количество таких проблем в будущем возрастет еще больше.

Эта тенденция побудила некоторых авторов отграничить особый тип МКК – а именно, транскультурную коммуникацию (HINNENKAMP 1994b: 4; REIMANN 1992). Трудно судить, насколько она отличается от “обычной” МКК. Вероятно, одно из немногих отличий состоит в том, что наличие общих целей облегчает взаимопонимание между участниками деятельности.
* *

*
Подводя краткие итоги этого раздела, заметим, что рассмотренные примеры не исчерпывают всей палитры МКК, но на их основе уже возможно определить ядро предметной области МКК – собственно межкультурную коммуникацию и ее основные разновидности. К этому ядру, на наш взгляд, должны быть отнесены прежде всего межкультурный дискурс (пример (9)), дистантная МКК (пример (11)), а также, в некоторой степени, обсервативная МКК (пример (8)) на уровне национальных культур.

Другие представители предметной области МКК представляют собой либо их следствие (межкультурное заимствование, вторичная МКК, национально-культурная когниция), либо составную часть (межкультурная трансляция), либо внешнее обрамление (межкультурная деятельность, межкультурное сосуществование), либо предпосылку (межкультурное обучение), либо цель (достижение межкультурного взаимопонимания) – при этом, разумеется, необходимо учитывать диалектические взаимосвязи между этими составляющими предметной области МКК. Все иные случаи охватывают различные подвиды МКК.

Коммуникативное ядро этой области и образует собственно предмет теории МКК, хотя обращение к смежной проблематике в практических исследованиях МКК, очевидно, неизбежно. Вопрос о том, в какой степени это должно происходить, остается, правда, пока открытым.




Достарыңызбен бөлісу:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   27




©dereksiz.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет