Люди думают, что спекуляция

УДК 33 ББК 65.262.1 В44

Краткосрочная торговля - подход, применяемый большинством трейдеров при игре на рынке. Этот ме­тод делает возможным самые крупные финансовые доходы, но одновременно он сложнейший вызов, требующий постоянного внимания и бдительности, а также очень строгого планирования. Написанная Ларри Вильямсом, самым признанным и популярным техническим аналитиком последних трех десяти­летий, эта инновационная книга в — его первая за почти десятилетие — предлагает основы, надежной и выгодной краткосрочной торговли, раскрывая преимущества и недостатки этого столь плодотворного, но все же потенциально опасного предприятия.

Делясь своим многолетним опытом закаленного и успешного трейдера, Вильямс предлагает свое по­нимание рынка по широкому диапазону тем: от хаоса и спекуляции до прорывов подвижности рынка и стереотипов прибыли. Под его опытным руководством Вы узнаете об основных принципах, движу­щих рынками, о трех наиболее доминирующих циклах, когда выходить из сделок и как до конца со­хранять выигрывающие позиции в выбранных временных рамках.

Наряду с глубоким анализом наиболее эффективных стратегий краткосрочной торговли и подроб­ным описанием лучшей теории и практики управления капиталом, «Долгосрочные секреты кратко­срочной торговли» включают выигрывающие технические индикаторы Вильямса, а также его мысли по широкому диапазону тем. Вот некоторые примеры:

• 
  «У краткосрочного трейдера есть одна цель: поймать текущий рыночный тренд. И все. Именно это- все, что Вы должны пытаться делать»!
  
• 
  «Чем уже рамки временного периода вашей торговли, тем меньше денег Вы будете делать», (продолжение на заднем развороте) (начало на переднем развороте)
  
• 
  «Вы не начнете делать большие деньги, пока не научитесь держаться за выигрышные сделки, причем чем дольше Вы держитесь, тем больше Ваш потенциал получения прибыли.... Нужно время, чтобы сделать деньги, независимо от вида деятельности».
  
• 
  «Богатство не создается одними только удачными входами на рынок. Оно требует также правиль­ного управления капиталом».
  
• 
  «Я думаю, Вы должны бояться рынка и бояться себя.... Без страха нет уважения, а если Вы не ува­жаете рынки и не боитесь себя, Вы станете еще одним жмуриком в длинном списке потерь, разбро­санных на просторах рынков товарных фьючерсов».
  

ЛАРРИ ВИЛЬЯМС — известный трейдер, писатель, редактор информационного бюллетеня и упра­вляющий финансами. Он постоянный победитель Мирового чемпионата Кубка Роббинса в торговле фьючерсами, сделавший из $10,000 $1,100,000 меньше чем за двенадцать месяцев. Был членом Со­вета директоров Национальной Фьючерсной Ассоциации и дважды выдвигал свою кандидатуру для избрания в Сенат США от штата Монтана. Г-н Вильяме публикуется в таких изданиях, как Barren's, The Wall Street Journal, Forbes и Fortune, является одним из наиболее широко цитируемых и автори­тетных консультантов в течение последних двадцати пяти лет.

Выпускающий редактор Осипов В.И. Научный редактор Чекулаев М. Редактор Чевтаева И. Перевод с английского Шматов А.

Ларри Вильяме

В44 Долгосрочные секреты краткосрочной торговли. — М.: ИК Аналитика.

2001-312с.

ISBN 5-93855-14-9 Copyright © 1999 by Larry Williams

Published by John Wiley & Sons, Inc.

Copyright © Перевод на русский язык,

оформление "ИК "Аналитика" 2001
От автора

Эта книга — не результат исследования, а кульминация карьеры, включившей в себя исследовательскую работу, самоанализ и, по ходу дела, определенный личный рост.

Моя карьера, соответственно и эта книга не состоялись бы без помощи, поддержки и знаний многих людей, которыми они делились со мной все эти годы. Среди них особое место занимают Дон Сарно (Don Sarno), первым при­гласивший меня выступить перед аудиторией Commodities Magazine, а также Билл Михан (Bill Meehan) и Том ДеМарк (Tom DeMark) — оба блестящие аналитики, хотя и придерживаются совершенно разных взглядов — очень по­могли мне разобраться, что представляют собой рынки. Они всегда были гото­вы поделиться своими мыслями. Я также очень обязан Кену Хорнбруку (Ken Hornbrook), всегда охотно приходившему мне на помощь, когда надо было по­ложить на программный язык «еще одну» идею.

Я хочу поблагодарить Майка Стока (Mike Stock) за программирование и обмен опытом; Джейка Бернстайна (Jake Bernstein) — за дружбу протяженно­стью в четверть века; брокеров, включая Эла и Грега Алесандра (Al and Greg Alesandra), стойко переносивших мои нескончаемые вопросы и телефонные звонки; Джоэла Роббинса (Joel Robbins) — за его поддержку и замечательную команду, в которую входят Ларри Херст (Larry Herst) и постоянно работаю­щие со мной супруги — энергичный дуэт «Рик и Джин» (Rick and Gene). Бла­годарю также Энди Дэниелса (Andy Daniels), но больше всего Эда Уолтера (Ed Walter) за прием телефонных звонков, поступающих ко мне со всего ми­ра, и ежедневное предоставление мне котировок в течение стольких лет, что мы уже потеряли им счет.

Очень многие коллеги-аналитики так или иначе вдохновляли меня — от Боба Пречтера (Bob Prechter), вероятно, лучшего в консультативном биз­несе, до Брюса Бэбкока (Bruce Babcock), моего личного «адвоката дьявола». Франк Точер (Frank Taucher) и Боб Пречтер единственные из всех известных мне тогда людей, которые выступили и даже оплатили счета адвокатов за воз­можность публикации информационных бюллетеней, пытаясь отстоять право печататься без регистрации в Комиссии по торговле товарными фьючерсами правительства США (Commodity Futures Trading Commission, CFTC) в соот­ветствии с первой поправкой к конституции. Марти Цвейг (Marty Zweig) и Нед Дэйвис (Ned Davis) учили всех нас тому, как нужно

вести исследовательскую работу. И спасибо многочисленным друзьям, которых я приобрел в этом биз­несе: Джо ДиНаполи (Joe DiNapoli); Уэллесу Уайлдеру (Welles Wilder); P. E. Макмастеру (R. E. McMaster); Нику Ван Найсу (Nick Van Nice) (сыну Джо и Вилли, настоящей восходящей звезде, а также борцу против CFTC); Линде Брэдфорд-Рашке (Linda Bradford-Raschke); Джорджу Энджеллу (George Angell); Брайану Шаду (Brian Schad); Марку Бенджамину (Mark Benjamin); Шелдону Найту (Sheldon Knight); Майлзу Данбару (Miles Dunbar); Глену Ларсену (Glen Larsen) из Genesis Data; Стэну и Гретхен Марзалк (Stan and Gretchen Marzalk); Джону Хиллу (John Hill); Бо Тунмэн (Во Thunman), осно­вательнице «Клуба — 3000»; Ким Хенри (Kim Henrie) и всем сотрудникам British American — за их огромную помощь и поддержку. Мне повезло, что я познакомился со всеми вами, и я уверен, что этот список далеко не полный.

Мой секретарь и офис-менеджер, очень способная и исполнительная Дженнифер Уэллс, заслуживает особого упоминания в связи с ее блестящей работой, и отдельное ей спасибо за те усилия и заботу, которые она проявля­ет, пытаясь поддержать меня при моем несколько неравномерном образе жиз­ни. Дженнифер — настоящее сокровище.

Моя карьера и эта книга не стали бы возможны без людей из всех уголков мира, подписавшихся на мой информационный бюллетень — Commodity Timing. Мои подписчики, участники семинаров и читатели моих книг заслу­живают персональной благодарности за то, что они пережили со мной как хо­рошие времена, так и те, что я хотел бы забыть! Вы составляете большую часть тех людей, с которыми мне довелось познакомиться и которые мне очень до­роги.

Наконец, спасибо моей жене Карле (Carla) и пятерым уникальным и заме­чательным детям — Келли (Kelley), Джейсону (Jason), Cape (Sara), Мишель (Michelle) и Пэйдж (Paige).

ЛАРРИ ВИЛЬЯМС Ранчо Сайта Фе, Калифорния

Введение. Вы — трейдер 1

Графическое представление рынка 13

Неслучайный рынок 16

Понимание рыночной структуры 19

Естественный цикл изменения диапазона 33

Там, где тренд с вами — вторая ценовая фигура силовой игры 42

Глава 3. Главный секрет краткосрочной торговли 51
Все дело во времени 52

Глава 4. Прорывы волатильности — прорыв моментума 65
Простые дневные прорывы диапазонов 69

Взгляд на волатильность S&P 500 77

Отделение покупателей от продавцов

для нахождения волатильности с помощью

рыночных колебаний 83

Результаты 84

Еще один шаг вперед 84

Глава 5. Теория краткосрочной торговли 87
Что не так с информационным веком 91 Правило миллионов Э.Г. Гарримана 92

Глава 6. Подбираемся ближе к истине 95

Рынок не игра в орлянку 96 Месячные дорожные карты 105

Вопросы, которые следует задать 116

Мои фигуры ударных дней 118

Как использовать фигуры ударного дня 122

Ловушка специалистов 126

Важное замечание: это работает

и на более коротких временных периодах 131

"Уупс!" — это не ошибка 132

Торговля S&P по системе "Уупс!" 138

Глава 8. Разделение покупателей и продавцов 141
Величина наибольшего колебания 143

Торговля фондовым индексом с применением

Точки разворота как признаки изменения тренда 154

Трехбарная система максимумов/минимумов 157

Новый индикатор для краткосрочных трейдеров...

Вилл-Спрэд (Will-Spread) 158

Вилл-спрэд и фондовый индекс S&P 500 162

Целевые месяцы 170

Делаем лучше 170

Торговля на рынке бондов в конце месяца 172

Углубляясь в детали 173

Все лучше и лучше 176

Время и продавать тоже 178

Глава 11. Когда выходить из сделок 181

Глава 12. Размышления о спекулятивном бизнесе 183
В чем суть спекуляции 184

Это — вопрос времени 185

Управление торговлей 185

Существенные моменты спекуляции 186

Подходы к управлению капиталом — выбирайте любой 199

Хорошее, плохое и уродливое в управлении капиталом 200 Взгляд под новым углом: проседание как актив 206 Возвращение к Райану и Ральфу 211

Глава 14. Мысли из прошлого 213

Глава 15. Так что же заставляет фондовый рынок расти? 271
Логика 101 272

Эти слова — мой бонд 272

Взгляд на данные «А» и данные «В» 274

Давайте сломаем некоторые плохие привычки 275

Как сломать плохие привычки 277

Комментарии по установке стопов —

потеря долларов и непредсказуемость 279

Глава 16. Заключительные комментарии 285
Это как жизнь 285

Введение

Вы — трейдер

Известно вам это или нет, но вы торговали товарными фьючерсами (коммодити) всю свою жизнь. Хотя, вероятно, вам никогда не приходилось тор­говать контрактами на свиную грудинку (Pork Bellies), вы почти наверня­ка продавали и покупали права собственности на такие товары, как автомо­биль, дом или антиквариат, на чьи-то деньги или от чьего-либо имени. Если вы никогда не делали этого, то наверняка торговали временем за деньги. Вы торговали своим временем как преподаватель, адвокат, сантех­ник или землекоп в обмен на чьи-то деньги. Таким образом, вы уже напо­ловину овладели профессией трейдера, но просто не знали об этом!

Когда мы торгуем своим временем, то фактически торгуем и своим вре­менем, и своими навыками. Именно поэтому нейрохирург получает в час больше, чем хирург-ортопед. И именно поэтому хороший куортербек¹ по­лучает больше, чем текл (линейный нападающий) и врач, вместе взятые. Он больше рискует карьерой. Дело не в том, что его профессия однозначно ценнее других. Дело в том, что в ней труднее преуспеть, и она несет в себе больший риск неудачи. Эта характеристика и определяет, большее или меньшее количество долларов получит человек, продающий свое время и навыки.

Мастерство Майкла Джордана в дриблинге и бросках само по себе не имеет никакой ценности, однако владелец «Чикаго Буллз» увидел возмож­ность сделать кучу денег с помощью этих, казалось бы, бесполезных навы­ков, набив стадионы болельщиками и заставив телевизионные компании раскошелиться за право трансляции матчей. Таким образом, что-то «не имеющее никакой ценности» может представлять огромную ценность.

Однажды на семинаре по торговле я проиллюстрировал это, поместив свой банковский чек в запечатанный конверт, который затем положил в прозрачный полиэтиленовый пакет, где было еще 14 таких же конвертов. Каждый из участников имел возможность вытянуть один конверт. Вытянувший конверт с чеком на $5,000 мог оставить деньги себе.

В пакете было 14 ничего не стоящих конвертов, но внезапно они приобрели ценность! Хотя все, кроме одного, были пустые, имелся 1 шанс из 15 вытянуть $5,000. Таким образом, каждый конверт (или возможность выбрать конверт) стал стоить $333.33. Как только участники стали доставать конверты из пакета, остающиеся там пустые, ничего не стоящие конверты стали прибавлять в цене. Действительно, после удаления пяти пустых конвертов, шансы стали 1 к 10, а цена повысилась до $500. Когда в пакете осталось только два конверта, присутствовавшие в тот момент в аудитории были готовы заплатить $2,500 за право запустить руку в пакет! То, что не имело никакой цены, внезапно приобрело большую ценность!

Это ваш первый урок становления более агресивного трейдера. Ценность, подобно красоте, зависит только от мнения самого наблюдателя. Для трейдера это означает, что никогда не надо гадать, какова действительная ценность товара: она та, которую готов заплатить рынок. Он (рынок, или по-иному — коллективное суждение о нем других трейдеров) может не давать эту цену в течение долгого времени, но король рынка — цена, она и есть то, что есть. Я давным-давно научился не спорить с тем, что есть.

В 1974 г., придя к выводу, что цены на говядину взлетят, я начал ее закупать, открыв первую позицию на уровне 43 цента за фунт. Я «знал цену» говядине: она была явно занижена, обещая верную прибыль. Далее, по мере того, как цена дрейфовала к 40 центам, я докупался. В конце концов, если 43 цента было дешево, то 40 центов — еще лучше.

Затем цена сползла к 38 центам — и на этой распродаже я, не желая быть статистом, купил еще. Но цена резко упала до 35 центов, затем до 30 центов и, наконец, до 28 центов, где, дорогой мой читатель, я и вышел из игры. Мои ресурсы были ограничены, а это движение стоило мне приблизительно 3 миллиона долларов, причем меньше, чем за 30 дней.

Двумя месяцами позже цены на говядину подскочили до 60 центов за фунт и даже выше. Но меня уже там не было — «верная сделка» дорого обошлась мне и дала ход слухам, что я завалил позицию. Сегодня, четверть столетия спустя, многие до сих пор вспоминают об этом, несмотря на мои успехи, о которых я расскажу в этой книге позднее.

Этот печальный опыт помог мне на протяжении прошедших с той поры лет сформулировать два важных правила. Первое правило: цена — понятие эфемерное — она может быть всем, чем угодно, и именно все, что угодно, может произойти при торговле товарными фьючерсами и то же самое — с ценными бумагами.

Вы никогда не знаете, когда рынки начнут делать то, что, как вы думае­те, они должны делать. Много раз, подобно Богу, рынок не отвергает, а про­сто медлит. Серьезные трейдеры вплетают в ткань своих программ защиту против таких задержек. И здесь нет лучшего подхода, чем управление ка­питалом (money management). Все ужасные истории, которые вы слышали о торговле товарными фьючерсами, подлинные. Многие люди оказывались полностью уничтоженными, сделав неправильный ход. И дело тут вовсе не в рынке и не в том, что трейдер принял плохое решение. На самом деле, у каждого успешного трейдера возможны неудачные решения, приводя­щие к убыточным сделкам. И таких сделок немало.

Банкротства, о которых вы слышали, буквально каждое, происходит из-за размещения слишком большой ставки в одной сделке или проигрышная позиция удерживается чрезмерно долго. Чем скорее вы научитесь управ­лять своими поражениями, тем быстрее вы вступите на путь накопления богатства, вполне возможный в этом бизнесе. Именно ваши неудачи, а не успехи убивают вас в этом бизнесе. Неудачи не закаляют характер — они уничтожают ваш банковский счет.

Основа вашего успеха - в предыдущем параграфе. Иногда физики могут предсказывать рынок, а иногда — нет. Иногда стоимость преобладает, иногда — нет. Мир спекуляции живет на предсказаниях будущего, а это в самом луч­шем случае нелегко. Легендарный американский военно-промышленный комплекс, вербовавший, предположительно, лучших из лучших с тысячами своих офицеров разведки, не смог предсказать падение Берлинской стены! Так как же после этого мы — вы и я — можем надеяться на больший успех?

Наша неспособность предвидеть будущее очень хорошо доказывается ка­ждый год таким известным спортивным журналом, как Sports Illustrated. В 1997 г. спортивные оракулы предсказали, что «Пени Стэйт» займет пер­вое место в футбольной лиге, а «Мичигану» отвели 18 место. К концу сезо­на «Мичиган» оказался номером один, а «Пени Стэйт» — безнадежно поза­ди. «Вашингтон», предположительно, должен был стать третьим, а был по­бит непритязательным «Вашингтон Стэйт» — командой, не упомянутой ни в одном из списков 20 лучших, которая тем не менее стала чемпионом «Рас 10» и была близка к победе над «Мичиганом» в матче «Розовой чаши²» (Rose Bowl)!

² Матч «Розовой чаши» — ежегодный матч двух лучших (по выбору организаторов) команд студенческого футбола в г. Пасадина, шт. Калифорния; проводится начи­ная с 1902 г. - Прим. ред.

Люди, зарабатывающие себе на жизнь гаданием на хрустальном шаре, обречены есть много битого стекла.

Однако расслабьтесь: хотя ни вы, ни я не можем предсказать будущее, особенно поведение цен, мы можем научиться управлять своими потерями. Эта уверенность, основанная на математике, обеспечит вас строительными блоками для возведения здания ваших успехов, причем каждого из них.

На протяжении многих лет я гонялся за пророками прибыльных сде­лок, теми финансовыми предсказателями,утверждавшими, что они сами или их индикаторы могут открывать будущее. В конечном счете, я по­нял, Бог не желает, чтобы мы видели будущее. Это именно так и никак не иначе.

Если бы мы могли видеть, что находится «там», мы все были бы муль­тимиллионерами. Мы ставили бы на лошадей, крутили колесо рулетки и бросали кости, если, конечно, не принимать во внимание, что ни одно кази­но не стало бы заключать пари, которое невозможно выиграть. Кроме того, как безысходно скучна стала бы жизнь, если бы мы могли знать сегодня, каким будет каждый день нашего будущего. Кто захотел бы так жить? Где радость открытия, магия неизвестного, восторг победы, дух борьбы перед преодолением препятствий?

Если бы все мы были богаты благодаря нашим способностям предвиде­ния, кто работал бы на нас: выращивал пшеницу, разводил скот? Не было бы ни телефонных компаний, ни кино, ни телевидения, поскольку никому не надо было бы работать. Хуже того: кто бы нанимал нас?

Как я говорил, Бог со всей его бесконечной мудростью не хочет, чтобы мы знали много о будущем, и наверняка, еще меньше хочет, чтобы мы зна­ли о будущем фьючерсов. Потенциальные спекулянты думают, что это — игра в предсказание будущего, ставка на знание того, что не может быть из­вестно. Это не так. Это игра развития стратегий с выигрышными преимуще­ствами, привлечения шансов на свою сторону, работы с этими шансами, а также постоянной готовности отреагировать на любые потенциальные из­менения в игре, включая новых игроков или новые идеи и концепции.

Слово «спекулировать» происходит от латинского specular, означающе­го «наблюдать». Мы не игроки, вступающие в игру, в которой со временем они обречены на поражение. Все, что они могут, это надеяться, что удача повернется к ним, а не к игорному заведению. Мы, спекулянты, предвидим, как события должны разворачиваться в будущем, но так как мы знаем, что никаких гарантий этого нет, мы защищаем нашу позицию соответствую­щими методами сохранения капитала, поэтому мы и можем победить в на­шей игре.

Искусство спекуляции требует одну долю наблюдения на гораздо боль­шую долю осторожности.


Мое самое важное правило

Основываясь на собственных исследованиях и опыте, я разработал мощ­ную и прибыльную систему веры:

Это может звучать весьма негативно для всех вас, думающих позитив­но, но позитивное мышление может убедить вас, что вы выиграете, покупая и продавая слишком много контрактов и чрезмерно задерживая закрытие позиций. Из-за уверенности, что все у вас получится, вы наверняка будете держаться, когда рынок пойдет против вас, ожидая сильного скачка или поворота, который никогда не наступит.

Я смотрю на это так: если вы переполнены позитивной уверенностью в своем рыночном успехе, ваша убежденность приведет к тому, что вы не слишком умело управитесь с проигрышными сделками. Именно поэтому системы веры столь важны для трейдера. Если ваша система веры говорит, что текущая позиция будет выигрышной, а потом это оказывается не так, то потребность вашего разума укрепить эту веру буквально вынудит вас дать «зеленый свет» потерям, заставит держаться за проигрышные пози­ции, т. е. делать то, что никакой успешный трейдер никогда не сделает. Не­умеренно позитивная убежденность, что следующие одна-две сделки по­вернут удачу в вашу сторону или даже позволят вам сделать маленькое со­стояние, наиболее опасная.

Теперь давайте вернемся к моей уверенности, что моя текущая сделка будет убыточной и что у меня нет никакого договора с Господом Богом об успехе этой сделки. Действительно, я искренне убежден, что рынок далеко не совершенен. Имейте в виду, что статистические данные в основном под­тверждают это: 75 процентов менеджеров взаимных фондов демонстриру­ют показатели не лучше, чем индекс Dow, a 80 процентов краткосрочных трейдеров просто-напросто теряют свой рисковый капитал. Что касается меня, то многие из моих собственных сделок не приносят деньги, и я могу с уверенностью спрогнозировать, что многие из ваших торговых операций также будут неудачными.

Ни одна из крупных потерь, которые у меня когда-либо были, а потерь я понес более чем достаточно, вовсе не была «ошибкой» рынка. «Они» (потери) никогда не досаждали мне. Я сам себе досаждал, веря, что моя те­кущая сделка будет прибыльной, и поэтому не следовал правилам игры.

Я согласен с теми, кто говорит, вы сильны настолько, насколько сильна ваша система убежденность, потому что эта убежденность дает вам силы действовать с большей уверенностью и меньшими колебаниями. Мы дей­ствуем исходя из того, во что мы верим: эта вера — сценарист пьесы нашей жизни.

Примите мою сторону и убедите себя, что текущая сделка, наиболее ве­роятно, не сработает, и тогда вы немедленно обеспечите себе защиту, по­ставив стопы (stops). Вы будете контролировать начало катастрофы и со­скочите в первую же спасательную шлюпку, а не пойдете на дно вместе с тонущим судном.

Примите мою веру, что текущая сделка, вероятнее всего, не сработает, и вы наверняка не будете влезать в торговлю, полагаясь, что она решит все ваши проблемы. Даже незначительное снижение котировок может стереть вас в порошок, если вы открыли очень крупную позицию или взяли слиш­ком большое число акций или контрактов.

Позитивная вера в будущие результаты заставляет нас идти на неумест­ный риск. Поступать так в игре, где шансы неблагоприятны с самого нача­ла, прямой путь к катастрофе.

Начало моей карьеры спекулянта

Я участвую в родео, потому что слишком ленив, чтобы работать, и слишком честен, чтобы, красть.

—Фреклз Браун, чемпион мира по родео

Моя карьера спекулянта началась в седьмом классе, когда парень по имени Пол Хайлэнд показал мне, сколько денег можно сделать, подбрасывая мо­неты на чет/нечет, если ставка — сверкающие серебряные доллары, кото­рые мы таскали в карманах наших джинсов. Мое детство в Биллингсе, штат Монтана, превосходная прелюдия к спекуляции. Я начал с подбрасывания четвертаков, конечно, часть денег потерял, но если я чему-то и научился в школе, помимо рисования и игры в футбол, так это тому, как сделать мно­го легких денег, играя на четвертаки и доллары.

Очень может быть, что все, что мне нужно было знать о спекуляции, я узнал в средней школе. Хотя на это потребовалось некоторое время, я в конце концов понял, что Пол и Верджил Маркум вытягивали мои деньги за счет командной игры. Один ставил на орла, другой — на решку, так что я не мог выиграть. Позднее они поделили доходы, а я получил свой первый урок манипуляции рынком.

Я не обратился к полиции или каким-либо другим представителям вла­сти. Я разобрался с этим сам и по сей день не доверяю бюрократам, кото­рые должны устранять подобную несправедливость. Они все равно этого не сделают, по крайней мере, не настолько быстро, чтобы успеть помочь вам или мне.

Джек Макаферти был самым крутым хулиганом в Биллингсе. Да что там: он был самым крутым хулиганом во

всем штате Монтана, а это кое-что да значит, принимая во внимание количество ковбоев, чернорабочих и шах­теров, живших тогда в «Штате Сокровищ». Когда здоровый парень бьет вас по руке, вам больно. Когда Джек, который не был таким уж крупным, уда­рял по руке, было так больно, что мы переставали чувствовать свои руки. Он обладал невероятной силой, хорошо служившей ему в каждой отдель­ной драке, в которой я когда-либо его видел. Никто не решался приблизить­ся к нему. Драка стала его образом жизни, и позднее Джека убил лос-андже­лесский полицейский — согласно официальной версии — во время пресле­дования на шоссе. Правда, однако, в том, что Джек был настоящим дамским угодником и крутил шашни с женой этого полицейского.

Большинство ребят, вовлеченных в монетные спекуляции, не желали играть с Джеком. Обычно он расплачивался, отдавая вам свой четвертак, но если он отказывался, то что вам оставалось делать? Угрожать ему, что­бы он потом вышиб из вас дух? Вот и другой урок спекуляции: будьте ос­торожны при выборе своих деловых партнеров.

Много лет спустя я смог увеличить сумму на своем счете с $5,000 до бо­лее чем $40,000, торгуя по системе расчета цен на говядину, разработанной Ричардом Алмером (Richard Ulmer). Случилось это в брокерской конторе, принадлежавшей Джорджу Лэйну (George Lane), человеку, утверждающе­му, что он изобрел широко используемый Индекс стохастик (Stochastics Index). На самом же деле Джордж не изобретал стохастик, а я не получил свои $40,000 от брокерской конторы. Власти закрыли старину Джорджа, а непосредственно перед этим деньги с моего счета исчезли!

Другая истина, которую я познал благодаря Джеку, в том, что сильные люди не уважают слабых. Я достаточно долго терпел, что Джек нарушает свое слово, играя с нами в орлянку, и когда он в очередной раз решил за­жать мой четвертак, я изо всей силы врезал ему в живот. Удивленный, он уставился на меня и спросил: «Какого черта ты это сделал? Ты ведь зна­ешь, что я теперь тебе морду начищу».

Все, что я мог сказать, было: «Давай, бей, да только мне надоело, что ты нарушаешь правила. Я знаю, что ты с удовольствием переломаешь мне все кости, но это ничто по сравнению с тем наслаждением, которое я испыты­ваю от того, что дал тебе отпор».

Джек буркнул в ответ: «Мне это нравится, я тебя уважаю», вручил мне четвертак, который я только что выиграл, и ушел. После этого мы стали до­вольно близкими друзьями, но в орлянку никогда больше не играли.

Люди в Монтане работают много. Конечно, мой отец работал так же на­пряженно, как и другие, отдавая более 40 часов в неделю нефтеочиститель­ному заводу, да еще подрабатывая по выходным на нефтеочистительном заводе «Док Цинк». И как будто этого не было достаточно, по вечерам он допоздна читал книги, изучая электронику, чтобы быть еще полезнее для «Коноко» (Conoco), своего основного работодателя. Сочетание упорного труда и лояльности окупилось — он получил повышение.

Одно из преимуществ работы отца на нефтеочистительном заводе со­стояло в том, что летом его дети могли получить там работу, если они учи­лись в колледже. Я так и поступал, и это укрепило во мне желание не зани­маться тем, чем занимались эти люди — работой. Они работали долгие ча­сы, да еще по графику, который постоянно менялся. Одну неделю они приходили на работу к 3:30 дня, на следующей неделе — к 11:30 вечера, еще через неделю смена могла начаться в 3:30 или в 7:30 утра. В этих расписа­ниях не было ни логики, ни закономерностей, которые я мог бы понять. Все, что я видел, было бесконечными часами добровольного рабства на го­рячем, заполненном зловонием шумном нефтеочистительном заводе, где ничто не имело для меня смысла.

На заводе по очистке нефти, по-видимому, миллион клапанов, и я уверен, что все они открываются и закрываются одинаково. Моя проблема — я ни­как не мог понять, как делать правильно. Это удручало не только потому, что демонстрировало мою неспособность, но и потому, что все это задевало мое­го отца, знавшего всю эту механику наизусть. Действительно, не было такой механики, которую он не мог бы починить. Если бы мне пришлось подверг­нуться операции на сердце, я, скорее, доверился ему, а не врачу.

Отец знал, как строить (наш дом, изящную мебель для мамы), и знал, как чинить: отчасти, я уверен, потому что у нас просто не было денег опла­тить ремонт. Бедные люди развивают в себе больше навыков, чем богатые.

Моя нерасторопность стала предметом насмешек, особенно когда люди сравнивали меня с моим старшим братом, который, казалось, с рождения знал, что и как делается на нефтеочистительном заводе, и явно хорошо уживался со взрослыми людьми. Моя лень, подкрепленная желанием оста­ваться в одиночестве, и полная неспособность делать хорошо хоть что-ни­будь, кроме рисования, заставляли меня чувствовать себя не на своем мес­те. Моим первым шагом в стремлении обрести чувство собственного досто­инства было участие в спортивных состязаниях. Но это чувство самоутверждения возникало только во время игры. Я, бывало, лежал без сна в постели, мечтая и строя планы, как добиться лучшей жизни, размыш­ляя, как некоторые люди, владеющие большими домами, достигли успеха. Я не был удовлетворен, и я хотел вырваться на волю.

Игра в орлянку казалась вполне разумным занятием, но изготовление поддельных водительских удостоверений ($5 за каждое, свидетельства о рождении — по $20) оплачивалось намного лучше. Мои, пусть и ограни­ченные, художественные таланты приносили больше денег и позволяли ра­ботать самостоятельно. К этому добавлялась еще и здоровая доза риска. Мне нравилось осознавать, что я делаю что-то такое, что рядовой человек не мог или не захотел бы делать, и конечно же, я не собирался находить удовлетворение в том нудном существовании своего отца, которое видел в то время.

Мой папа делал все по закону и следовал всем правилам - за од­ним исключением.

Когда наступал охотничий сезон, правила выбрасывались в окно. Мы убивали достаточно оленей, антилоп и лосей, чтобы прокормить наше семейство в течение года. Мы использовали одни и те же оленьи бирки или лицензии по три или четыре раза. Я узнал, когда речь идет о выживании, правила не соблюдаются: люди, даже такие, как мой родитель должны ид­ти на риск. Что мне больше всего нравилось в тех охотничьих экспедици­ях: сама охота или риск быть пойманным с излишками оленины, рыбы или другой дичи? Я часто задумывался об этом. И то, и другое было по-своему волнующе — так неоднозначно начиналась моя карьера спекулянта.

Действительно хорошие спекулянты любят острые ощущения, они ищут их, это что-то вроде интеллектуальной лихорадки.

Возможно, именно поэтому я любил после школы продавать газеты на улицах или рождественские открытки и садовые семена, обивая пороги и предлагая их каждому, чтобы заработать денег на карманные расходы. Я рисковал, никогда не зная, удастся ли продать, но я имел шанс сделать довольно приличные деньги только благодаря тому, что я там появился, потрепал языком и показал товар.

Я достаточно насмотрелся тяжелого труда, чтобы осознать, что совсем его не жажду. Подобно наездникам родео, я был «слишком ленив, чтобы рабо­тать», и воспитан «слишком честным, чтобы красть». Поэтому такие вариан­ты, как поступление в колледж или запись на службу в ВМС после средней школы, представлялись правильным направлением, и именно к этому меня побуждали родители. Они всегда учили нас добиваться большего успеха, стремиться к более легкой жизни, а колледж был дверью в эту жизнь.

В 1962 г. я спросил кого-то, что означает в газете список «наиболее ак­тивных» акций. Я моментально попался на крючок, услышав ответ: «Ну, видишь, акции «General Motors» поднялись за день на 1 1/2? Если бы ты купил их вчера, то сегодня получил бы $150».

$150 за один день!

Ничего себе, это покруче, чем орлянка! В те годы $150 было больше, чем зарабатывали за неделю парни на нефтеочистительном заводе. Дело это ка­залось легким, а выигрыши просто ошеломляющие. У меня было только два вопроса: как начать и где я был все это время? Между мной и тем, что казалось легкими деньгами, мгновенно возникло влечение!

Это влечение привело к самому большому изменению в моей судьбе, подвело меня к тому, над чем с 1962 года я начал упорно работать почти ка­ждый день. В самом деле, единственное «свободное от рынков» время у ме­ня было, когда я участвовал в выборах в Сенат Соединенных Штатов в 1978 и 1982 гг. За исключением этих двух кратких перерывов я провел «в работе» каждый день своей жизни, что - я просто уверен — порадовало бы моего отца. Правда, это никогда не походило на работу на нефтеочисти­тельном заводе или там, где мне приходилось трудиться во время и после учебы в колледже.

Из своего опыта я знаю, в сердце успешного спекулянта можно найти три стимулятора: сильное желание сделать много денег, стремление про­явить себя и внутреннее недовольство существующим положением вещей. Неугомонность и неутомимость, пожалуй, тоже важные черты характера спекулянта. Хотя большинство людей стремятся к равновесию в своей жизни, я никогда не находил это очень здоровым — ни одно великое дости­жение не сделано полностью нормальным человеком. Иногда я думаю за­жить более размеренной жизнью. Но подобная мысль обычно длится пару секунд. Я думаю, моя неутомимость никогда не пройдет, но если мой образ жизни что-нибудь нам и говорит, так это то, что именно неугомонность раздувает пламя внутреннего огня спекулянта.

Я, вероятно, торговал бы на фьючерсных рынках, не стремясь при этом получить прибыль, если это «доказало бы» мою ценность миру, давней подружке, моим родителям, брату или даже кому-то, кого я не могу выде­лить или раскопать в своей памяти. Сказать, что я эгоцентричен, наверно, правильно, но это — не ради хвастовства, а ради доказательства, что я могу преодолевать трудности.

Ради того, чтобы весь мир узнал, что я нашел путь на волю.

Если эти слова находят отклик в вашей душе, пристегните ремни — вы отправляетесь в поездку всей вашей жизни.