Всеподданнейшие отчеты III отделения

ванные и благомыслящие, с полною готовностью содействуют видам правительства; но от этого смешения малого числа современных людей с большинством тех, которые держатся прежних правил, естественно происходят разноречия и остановка в исполнении. Одни из дворян желали бы расширить, а другие сократить пределы преобразования, указанные в Высочайших рескриптах: первые полагают необходимым предоставить крестьянам не только усадьбы, но и участки пахотной земли в их собственность с обязанностью выкупа, или уступить им усадьбы без всякого вознаграждения и признают за лучшее ныне же даровать им все права свободных сословий без переходного состояния; вторые же с трудом соглашаются на уступку крестьянам пахотных участков даже во временное пользование и на продажу им усадебной оседлости; считают необходимым оставить крестьян в полном подчинении владельцам и желали бы сохранить на них все или почти все нынешние права. Разрешение крестьянского дела, по чрезвычайной важности его, и особенно при недостатке многих сведений, соединено с величайшими трудностями; но оно еще более замедляется многими напрасными и несогласными с Высочайшими рескриптами в комитетах рассуждениями. Сверх того, в некоторых местах происходили споры и личности, хотя неизбежные при многочисленных собраниях и в делах, столь близких каждому; но, тем не менее, крайне прискорбные.

С этим вместе некоторые дворяне и в отдельном быту выходили из пределов осторожности, требуемой нынешними обстоятельствами. Одни переносили крестьянские усадьбы на новые места или переменяли у них земляные участки; иные переселяли крестьян в другие свои имения, уступали их степным помещикам не только за бесценок, но и даром; третьи -отпускали крестьян на волю без земли и вопреки их желанию, сдавали их в рекруты в зачет будущих наборов, отправляли в Сибирь на поселение; одним словом, вообще употребляли разные средства, чтобы избавиться от излишнего числа людей и чтобы сколь возможно меньшее число их наделять землею. За сим некоторые, но весьма немногие помещики, не изменяя прежнего управления, своими несправедливыми и суровыми поступками выводили крестьян из терпения.

Крестьяне, с своей стороны, при ожидании переворота в их судьбе, находятся в напряженном состоянии и могут легко раздражиться от какого-либо внешнего повода. У них, как выражаются помещики, руки опустились, и они не хотят не за что приниматься с усердием. Многие понимают свободу в смысле вольницы; некоторые думают, что земля столько же принадлежит им, сколько помещикам; еще же более убеждены, что им принадлежат дома и усадьбы. Как помещики, страшась чересполосности и не желая иметь соседями крестьян-домовладельцев, более всего возражают против уступки им усадеб, так и крестьяне не могут понять, почему они

должны будут выкупать усадьбы, которые ими обстроены и в которых жили отцы и деды их. Беспорядки, наиболее теперь случающиеся, состоят в том, что крепостные люди или уклоняются от платежа оброка и от других повинностей или оказывают неповиновение старостам и самим владельцам. Волнения целых деревень, требовавшие личного действия высших губернских властей или пособия воинских команд, происходили там, где помещики в распоряжениях своих не сообразовались с настоящим духом времени или где являлись подстрекатели. Такие волнения, более или менее важные, проявлялись в продолжение года в 25 губерниях.

Для устранения злоупотреблений помещичьей власти и для прекращения неустройств между крестьянами меры принимались немедленно. В отношении дворян - Главным комитетом по крестьянскому делу объявлены Высочайшие повеления, чтобы усадьбы не переносились и чтобы крестьяне не были переселяемы даже в одном и том же имении иначе, как по очевидной надобности, без малейшего обременения крестьян; чтобы крепостные люди без земли отпускались на волю только по обоюдному согласию обеих сторон; чтобы при представлении крестьян в рекруты и для переселения в Сибирь были соблюдаемы все правила, постановленные законами в отвращение несправедливого произвола владельцев. Сверх того, Главным комитетом потребованы сведения о положении мелкопоместных дворян, в видах заботливости о будущей их участи; предположены меры к размежеванию помещичьих земель и при-ступлено к соображениям об устройстве как местного управления, так и учреждений для разбора недоумений и споров между помещиками и крестьянами.

В отношении крестьян, при ослушаниях их и волнении, земские и полицейские власти, совместно, в нужных случаях, с жандармскими штаб-офицерами, действовали с надлежащею быстротою; иногда являлись на место происшествия сами начальники губерний, и требовалось содействие воинских команд. К счастью, русский народ, хотя легко увлекается опрометчивыми порывами и верит всяким внушениям, но столь же скоро покоряется твердости и благоразумным действиям. Ни одна смута не принимала значительных размеров и долго не продолжалась. Хотя случаев неповиновения было в сложности довольно много; но в обширной Империи они почти незаметны. Если же взять во внимание покорность крестьян в большей части помещичьих имений, то можно сказать, что общее спокойствие сохранено и что беспорядков доселе происходило несравненно менее, чем ожидали и предсказывали*.

478

Равным образом, хотя почти все дворяне недовольны и хотя некоторые из них выражаются иногда даже с ожесточением; но подозревать их в злоумышленном противодействии правительству или в наклонности к каким-либо тайным замыслам нет еще основания. Весь ропот их проистекает от опасений, что достаток их уменьшится, а у многих даже уничтожится, и эти опасения столь близки к сердцу каждого, что ропот дворян есть явление весьма естественное. Он тем боле понятен, что помещики не имеют никакого доверия к составу Главного комитета по крестьянскому вопросу, будучи убеждены, что ни один из членов сего комитета не имеет практических сведений о сельском быте и местных потребностях России*.

Теперь весь успех дела будет зависеть от выбора опытных дворян, которые должны образовать одну из редакционных комиссий Главного комитета. Выбор этот чрезвычайно важен и один может успокоить сословия, ожидающие нового порядка; по сему, назначение в комиссии людей известных во внутренних губерниях своими познаниями по разным отраслям хозяйства есть непременное условие будущего благосостояния Империи.

Здесь я обязываюсь выразить уверенность, что в конце текущего года объявление, хотя в главных чертах, положительных оснований правительства для улучшения состояния помещичьих крестьян, необходимо. При начале работ, возложенных на Главный комитет, я твердо надеялся, что в течение двух или трех** лет ими можно будет заниматься без всяких затруднений и без успокоительных указов, о коих в то время так много говорили. Надежды мои с помощью Божьею оправдались, но ныне обстоятельства другие, терпению при ожиданиях есть предел; следовательно, окончанием означенных работ долго медлить невозможно.

В заключение я не могу не повторить сказанное мною в обзоре 1857 года, что строгое соблюдение существующего порядка, каков бы он ни был; улучшение состава местных управлений, в особенности тщательный выбор начальников губерний, и правильное расположение войск, должны составлять существенные ручательства за дальнейшее сохранение спокойствия в государстве***.

О ГЛАВНЫХ УПРАВЛЕНИЯХ

Все, что заключается в очерке главных управлений государства, представленном мною Вашему Императорскому Величеству в минувшем году, я нахожусь в необходимости повторить и теперь. Главные начальствующие лица, кроме министров народного просвещения¹⁹ и финансов, остались те же самые и потому означенные управления измениться не могли. Я прибавлю, что надежды, возлагавшиеся на некоторых из помянутых лиц, доселе еще не осуществлены. Настоящий год будет, может быть, счастливее. Что касается до новых министров, то мнения о каждом из них не получили еще твердого основания, так как, по недавнему поступлению их в должности, ими занимаемые, время не позволило намерениям их обнаружиться положительными действиями.

Тайный советник Ковалевский одарен, по общему заключейию, высоким благородством, хладнокровием и рассудительностью. Он исполняет свои обязанности, придерживаясь во всем средины, и, хотя с умеренностью, но останавливает порывы литературы. Качества эти, при настоящих обстоятельствах, весьма важны, ибо стремление к высшему просвещению и желание распространить образование на все сословия возбуждены в сильной степени, а писатели наши желают усвоить себе право общественного голоса и суда. За тем, достаточно ли в т. с. Ковалевском предприимчивости и твердости для чрезвычайных случаев, это может решиться одним только опытом.

Тайный советник Княжевич почти всю службу свою провел в министерстве финансов и, при способностях своих, должен был приобресть по этой части опытность несомненную. Она доказывается на деле; но высший его взгляд на жизненную ветвь государственного управления, ему вверенную, вполне еще не объяснился. Все, однако же, с радостью видят решимость его изменить откупную систему, которая, по вредности ее влияния на нравы, естественно признается несоответствующею достоинству правительства. Желательно, чтобы предложения министра удовлетворили общие ожидания, ибо не должно терять из вида, что откуп составляет, хотя прискорбный, но один из главных доходов казны.

Вообще трудности, с которыми Вашему Императорскому Величеству предопределено вести борьбу, - неисчислимы; но Бог видит чистоту Вашего сердца и благословит Ваши дела на славу и благоденствие России*.

Генерал-адъютант князь Долгоруков

6 марта 1859 года

* На полях помета карандашом и ее расшифровка - «Собственною Его Величества рукою написано карандашом: «Да поможет нам Бог! 9 марта»

480

ПРМЕЧАНИЯ

ГА РФ. Ф. 109. Оп. 223. Д. 23. Л. 106-133 об.

'Ворцель Станислав (1799-1857), граф; участник Польского восстания 1830-1831 гг., эмигрант. Один из деятелей «Централизации» - коллегиального руководящего органа Польского Демократического общества, созданного в 1836 г.

революционно-демократической организации "Lud Polski". Владелец типографии в Лондоне, издатель.

предприниматель, откупщик. В 40-х гг. вошел в кружок славянофилов. Издавал и редактировал журналы «Русская беседа» (1856-1860) и «Сельское благоустройство» (1858-1859). Участвовал в подготовке крестьянской реформы в качестве члена Рязанского губернского комитета. Работал в органах земского и городского самоуправления.

Самарин Юрий Федорович (1819-1876), общественный деятель, историк и публицист. Окончил Московский университет. С 1844 по 1852 г. находился на государственной службе. С 1853 г. занимался литературно-публицистической деятельностью, работал в городских и сословных организациях. Участвовал в подготовке и проведении крестьянской реформы, являлся членом редакционных комиссий.

Селиванов Илья Васильевич (Р-1882), писатель, представитель «обличительной литературы». В 1850 г. арестован и выслан в Вятку. Позже был пензенским предводителем дворянства.

Павлов Платон Васильевич (1823-1895), историк и общественный деятель. Окончил Главный педагогический институт в Петербурге. Профессор русской истории Киевского университета (1847-1859); доктор исторических наук, политической экономии и статистики, член Археографической комиссии в Петербурге (с 1859 г.). В марте 1862 года после публичной лекции о тысячелетии Руси, в которой призывал интеллигенцию к сближению с народом, выслан в Ветлугу. Вернулся в Петербург (1866), преподавал в военных училищах; профессор истории и теории искусств Киевского университета (1875-1885).

М.П. Погодин.

Пальчиков Николай Евгеньевич (1838-1888), собиратель русского фольклора.

Окончив Казанский университет, поселился в Уфимской губернии; во время проведения крестьянской реформы был избран мировым посредником.

Тетера (Таневский) Александр (1833-?), офицер австрийской армии. В 1863 г. был начальником Кракова, затем - начальником штаба при командующем Восточной Галиции. После подавления восстания служил чиновником в Кракове.

¹⁶ Вероятно, Голицын Юрий Николаевич (1823-1872), князь, известный своим пристрастием к хоровой музыке. В 1842 г. в Москве был очень популярен хор, состоявший из 70 крепостных тамбовского имения князя, которым он лично дирижировал. После освобождения крестьян Голицын составлял хоры из любителей и с успехом концертировал в России и за рубежом.

¹⁷ Княжевич Александр Максимович (1792-1870), выпускник Казанского университета, служил в министерстве финансов -директором канцелярии министра, затем директором департамента Государственного казначейства. Сенатор (1854). Министр финансов (1858-1862), член Государственного совета (1862).

¹⁸ 20 ноября 1857 г. был издан рескрипт виленскому генерал-губернатору В.И. Назимову, содержащий правительственную программу «изменения быта сельских обывателей». Она предусматривала: уничтожение личной зависимости крестьян при сохранении всей земли в собственности помещиков; предоставление крестьянам определенного количества земли, за которое они обязаны будут платить оброк или отбывать барщину, и со временем - права выкупа крестьянских усадеб.

¹⁹ Е.П. Ковалевский.

ст^^Э

CZç^D

НРАВСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ОБОЗРЕНИЕ

за 1859 год*

По примеру предшествовавших лет, независимо от общего отчета по Высочайше вверенному мне управлению, я поставляю себе долгом всеподданнейше представить Вашему Императорскому Величеству обзор действий революционной пропаганды и политический очерк внутреннего состояния России в 1859 году.

О ЗАГРАНИЧНЫХ ВОЗМУТИТЕЛЯХ И ПРОИСКАХ ПОЛЬСКИХ ВЫХОДЦЕВ

Деятельность заграничных возмутителей начала уже в конце 1858 года принимать огромные размеры. Она объяснилась при развитии весною 1859 г. итальянского вопроса¹, который обращал на себя все их внимание, обещая им обильную жатву на поле революции. Хотя главы демократической партии, как видно было из печатаемых ими в Лондоне и Париже периодических изданий, не доверяли политике императора Наполеона и предпочли бы, вместо вооруженного заступничества монархической державы, видеть в Италии общее восстание; но, тем не менее, они надеялись, что война увлечет государя Франции далее, чем он предполагает, и что между тем они успеют раздуть пламя мятежа по всей Европе. Мадзини. соединившийся в этих видах с венгерскими и польскими демократами в Лондоне, встретил, однако же, неожиданное им противодействие со стороны Сардинского правительства, которое перед тем потворствовало его интригам, допустив его даже в свои пределы. В самом начале войны издаваемый Мадзини революционный журнал «Pensiero ed azione»** был запрещен в Пьемонте и конфискован уже на дороге туда во Франции, а итальянским выходцам, которых он намеревался отправить в Италию, отказано со стороны сардинского и французского посольств в Лондоне в засвидетельствовании их паспортов. Затем Мадзини обратил все свои усилия на возмущение средней

* Перед текстом помета: «Государь Император изволил читать. 11 марта». ** «Мысль и действие» (итал.).

Царствование императора Александра II

483

Италии, куда он неоднократно отправлялся с главными своими друзьями, а в журнале своем восставал против Наполеона и Виктора Эммануила² внушая итальянцам, что единство и независимость Италии могут быть достигнуты не иначе, как чрез революцию. В духе этом он написал еще недавно прокламацию к юным волонтерам, состоящим под итальянским знаменем.

Представители венгерских выходцев Коссут, Клапка и Телеки³снаб-жены были в мае минувшего года от французского в Лондоне посольства паспортами для выезда в Сардинию, откуда они, по сведениям различных политических журналов, должны были отправиться в Венгрию для возбуждения там восстания. Заключение мира в Виллафранке⁴остановило исполнение этого плана. Коссут и его товарищи возвратились в Лондон, но посеянные ими семена восходят в Венгрии, как доказывает усиливающееся там народное волнение. Коссут недавно еще выразил в собрании выходцев, что дело Венгрии может уже обойтись без пропаганды и внутренних заговоров, ибо меры эти делаются излишними там, где одна общая мысль овладела всем народом.

Германская демократическая эмиграция весьма многочисленна в Англии, но главный пункт ее политических интриг находится в Швейцарии. Выходцы этой партии были весьма деятельны в продолжение минувшего года. Из секретных заграничных сведений было видно, что немецкие выходцы особенно старались действовать в своем отечестве на класс работников распространением между ними прокламаций коммунистического содержания, каковые появились в Гамбурге и Франкфурте-на-Майне, и что они имели влияние на образовавшиеся впоследствии политические партии в Гота и Эйзенахе. В главе германских демократов стоит известный демагог и бывший профессор Боннского университета Кинкель⁵ бежавший из крепости Шпандау, где он содержался после участия принятого им в 1848 г. в возмущении в Бадене, и издающий ныне в Лондоне журнал под названием «Герман»*. Выходец Бискамп издает другую возмутительную газету «Das Volk»**, а доктор Леве⁶ бывший президентом Германского парламента в 1848 году, состоит в тесной связи с Женевским демократом Фези. Немецкие выходцы образовали между собою различные общества в Лондоне и принимают сильное участие в «международном союзе», для которого один из них, Гильман, написал в 1859 году новые статуты. Общество это, в совете которого заседают по два члена из всех поступивших в оное национальностей, не исключая русской, представляемой там Герценом, как известно ныне положительно, а вероятно

* Прусское правительство в недавнем времени строжайше запретило для всего королевства распространение этого журнала. (Примечание авторов документа.) ** «Народ» (нем.).

484

Всеподданнейшие отчеты III отделения

еще и Огаревым. - состоит в сношениях с английскими шартистами* и американскими демократами. Распространяя влияние свое на государства Европы, оно имеет целью ниспровержение всех правительств и уничтожение всех привилегий для создания общей социально-демократической республики. По частным донесениям в 1859 г. образовался в Лондоне новый союз под названием «Thomas Munzer Verein»**, которого главный предмет состоит в развитии революционных замыслов в разных государствах Европы; отправленные же союзом этим эмиссары состоят преимущественно из швейцарских и французских ремесленников, которые носят на себе для узнания друг друга особый знак. Рисунок оного также сообщен. Сведения по сему предмету были переданы наместнику Царства Польского⁷и генерал-губернаторам Западных губерний.

Французская эмиграция ослабла в 1859 году относительно численности вследствие общей амнистии, дарованной императором Наполеоном политическим преступникам; но главные революционеры, как-то: Феликс Пиат. Ледрю-Роллен. Виктор Гюго⁸ Луи Блан⁹ Таландье и Жара, оною не воспользовались, а существующая в Лондоне «Commune révolutionnaire» (Marianne), в которой председательствует Пиат, усугубила в последнее время свою деятельность и, по секретным оттуда донесениям, готовит новые планы против жизни Наполеона. Другие французские выходцы, из числа более замечательных, воспользовавшись амнистиею, взяли в Брюсселе паспорты на возвращение во Францию чрез Швейцарию и Италию, что возбудило подозрение в намерении их совещаться с тамошними демократами пред возвращением во Францию. Основательность сведений о новых замыслах, готовящихся против существующего во Франции правления, подтверждается предпринимаемыми со стороны Наполеона мерами предосторожности, особенно же преобразованием Парижской префектуры. В минувшем декабре месяце она освобождена от значительной части прежних ее обязанностей, с возложением на нее исключительно наблюдения за порядком и общественною безопасностью и с распространением круга ее действий в последнем отношении уже не на один Париж, а на все департаменты Империи.

Польская эмиграция несравненно многочисленнее во Франции, нежели в Англии, ибо в первой остаются поныне около 4000 человек, тогда как в последней находятся не более 700; но гражданские учреждения Англии и соединение в Лондоне злейших демократов из всех стран Европы дают сравнительно небольшому там числу поляков более возможности к революционным проискам. Впрочем, и в Париже польская демокрация***

* Совр. - «чартистами». **«Дело Томаса Мюнцера» (нем.). *** Так в тексте.

Царствование императора Александра II

485



Барон Филипп Иванович Бруннов

имеет усердного поборника в лице известного Людвига Мирославского. прославившегося уже в 1846 и 1848 годах начальником мятежнических польских шаек. Отделяясь в 1858 году от «Центрального польского общества» в Лондоне, которое он упрекал в бездеятельности и неспособности, Мирославский образовал в Париже особый союз под названием «Kolo Mi-roslawkiego» (Круг Мирославского). Он сам преподает польскому юношеству военные науки и упражняет оное в военной службе, а вместе с тем партия его издает журнал под названием «Przegled rzeczy polskich» (Обзор дел польских), в котором в 1859 году обратили на себя особое внимание две приписываемые ему статьи: о необходимости восстания Польши и о возможности этого восстания посредством систематической организации во всех польских провинциях «революционных кадров».

Аристократическая партия польской эмиграции, представляемая во Франции Адамом Чарториским. а в Англии Ладиславом Замойским, совершенно отделилась от демократов, как видно из выходящего в Париже органа помянутой партии «Viadomosci polskie», восстающего против возмутительных статей Мирославского и против подобных внушений Лондонского журнала «Demokrata polski», издаваемого под руководством выходцев Тхоржевского и Свентославского. Аристократическая партия ожидает осуществления своих надежд на восстановление независимости Польши

486