Сущность русского национал-большевизма как правой идеологии

Рассматривая место "правой версии" русского национал-большевизма в свете "левых" и "правых" парадигм, в первую очередь следует ознакомиться со схемой, предложенной крупнейшим популяризатором НБ в России и одним из основателей НБП А. Дугиным. Дугин построил схему, где попытался более или менее однозначно подойти к этим фундаментальным понятиям политики. Незабвенный Гельевич, определяя место идеологии Третьего Пути (Консервативной Революции во всех её проявлениях, в том числе и национал-большевизм) в системе политических координат "левый-правый", предпринял хитрый маневр: расколол оба этих фланга каждый на два фрагмента – политико-культурный и экономический (см. А. Дугин "Консервативная Революция". – М.: Арктогея, 1994).

В экономическом фрагменте понятие "левых" и "правых" у Дугина сходно с традиционным. "Правые" – те, которые стоят за полное превосходство частной собственности и принципа частного владения над собственностью коллективной – государственной, национальной, общинной, профсоюзной, семейной; за "свободный планетарный рынок"; за "приватизацию". "Левые" же ратуют за превосходство различных коллективных форм собственности над частными. Причём формы эти могут весьма различаться – от анархистских проектов примата сельско-общинной и профсоюзной собственности до общенациональной или государственной собственности некоторых тоталитарных режимов социалистического типа.

А теперь применяем эту схему к российской действительности и начинаем веселиться. Крайние коммунисты (всякие там "анпиловцы" и "нино-адреевцы") становятся право-левыми реакционерами (как приверженцы традиционного советского порядка) и встают на одну доску с итальянскими фашистами и германскими национал-социалистами, которые тоже в своё время были право-левыми. В право-правом секторе соседствуют "единороссы" (как защитники существующего порядка и рыночники), жириновцы и антисоциалистически настроенные национал-патриоты (от православных монархистов до всяческих народных националистов и прочих "власовцев"), слева от них примостилась старушка КПРФ с её консерваторским брежневизмом и псевдокоммунистической риторикой, а справа либеральная банда немцовых-хакамад и прочих кириенко с их мечтами об эпохе ельцинизма. В лево-левом секторе ошивается всякая мелочь типа безбашенных анархистов и прочих троцкистов-маоистов. В лево-правом секторе вместе с гнилым "Яблоком", которое всегда будет против, и прочим говном нации расположились всяческие яровратовские наци-расисты гитлеровского толка (эти – "левые" в смысле заимствования чужих, пусть и национальных, политических моделей). В общем, запутал всех коварный Гельич. Прямо как у классика: "всё смешалось в доме Облонских…".

Я долго думал, как определить место настоящих русских НБ в этой схеме. С одной стороны мы вроде бы право-левые, как сторонники национальных традиций, сильного государства–империи и приверженцы социализма в экономике. Но с другой стороны мы можем считаться и левыми, как революционеры, стремящиеся разрушить тысячелетний адат и создать новую Нацию. С экономикой тоже не всё ясно. Ведь национал-большевизм – не механическое соединение национализма и социализма, это социализм на службе у национализма. Была бы для Нации польза, допустим, от рыночного капитализма – продвигали бы капитализм. Так-то вот. Мы опять не вписываемся в схему. И вновь встает немой вопрос: "Так кто же мы такие всё-таки?". Словами о том, что мы, дескать, нормальные сыт не будешь. Необходимо идентифицировать себя внутри нашего сообщества для того чтобы противостоять чужим.

Пытаясь, насколько это возможно, четко определить свои взгляды и идеологию русского НБ я пришёл к выводу, что определяться надо не на переменчивом политическом поле, где "левые" превращаются в "правых" и наоборот, а на более высоком и глобальном – метафизическом. Тут разделение и содержание "левого" и "правого" вечно и неизменно. Итак, что же есть правые?

"Правое" всегда отождествлялось у славяно-арийцев с чем-то прямым, с сутью, истиной, существованием (бытием). Причём они неизменно противопоставляли ему "левое", связывая его с кривизной, ложью и небытием. Особенно ярко это проявилось у древних русичей, знавших о некоем метафизическом противостоянии двух вселенских начал – Правды ("правой") и Кривды ("левой"): Это не два зверя собиралися,/ Не два лютые собиралися:/ Это Правда с Кривдою соходилася/ Промеж собой они бились-дрались,/ Кривда Правду одолеть хочет…" ("Голубиная книга")

По данным "Голубиной книги" Кривда одержала победу на земле, а Правда ушла на небо. Тут уже содержится прямое указание на высшие потусторонние реальности – "прямое правое" связано с верхом, а "кривое левое" – с низом.

Следует учитывать, что "левое кривое" не всегда символизировало зло – часто оно применялось для характеристики потустороннего земного, понимаемого как некая онтологическая оппозиция потустороннему небесному. Выдающиеся исследователи славянской мифологии В. В. Иванов и В. В. Топоров писали: "Противопоставление правый-левый лежит в основе древнего мифологизированного права (право, правда, справедливость, правильный и т. п.), гаданий, ритуалов, примет…". Ещё и сегодня бытует характерное выражение: "Даю правую руку на отсечение". Оно есть отголосок тех времен, когда, выступая на суде, человек апеллировал к правой, небесной стороне и изъявлял готовность принести ей в жертву свою правую руку, если его показания не будут правдивыми.

Само слово "правый" содержит некую "магию" могущества, воздействующую как на сознание, так и на подсознание – на те архаические слои, что покоятся под спудом современного рационализма. На чисто бытовом, жаргоном уровне определение "правильный" (настоящий, стоящий, истинный, свой) противостоит слову "левый" (стремный, ненастоящий, чужой). Коллективное бессознательное сыграло здесь свою непосредственную роль.

Важным отличием правых о левых является также вопрос о соотношении политики и экономики. Если левые явно (коммунисты) или неявно (либералы) утверждают примат экономики, то правые однозначно ставят её в подчинённое отношение к политике. Исходя из этого, правые в области экономики, прежде всего, отстаивают принцип автаркии, то есть полной экономической независимости, поскольку совершенно очевидно, что политическая независимость требует и экономической. Соответственно, для правых не существует дилеммы: только социализм или только капитализм. Просто экономический уклад должен соответствовать интересам нации.