МАКАРОНИЧЕСКИЙ ЯЗЫК БИЗНЕСМЕНА–БИЛИНГВА В РОССИИ

Настоящая статья посвящена феномену билингвальности в современном российском бизнесе (русский плюс английский, официально продекларированные международными компаниями в качестве кредо), влиянию феномена билингвальности на состояние современного русского языка. Тем более что современная российская беллетристика потрудилась поставить прекрасный полевой материал – книги С. Минаева «Dyxless» и «The Телки».Главный герой указанных романов – билингвальный бизнес-профессионал, работающий в международной компании в Москве. Посмотрим на такую особенность его социолекта, как макароничность, варваризмы.

• 
  - И ты собираешься уехать в Штаты?
  

• 
  Ты возглавишь какой-нибудь департамент Wall Mart, я продолжу работу в финансах в BONY, Citybank или JP Motgan Chase.
  

• 
  - Ты решил отменить совещание?
  

• 
  Когда тебе дадут пост партнера, ты будешь исполнять same tricks.
  
• 
  Это слишком overestimated проблема, - говорит одна из героинь подруге.
  
• 
  А мы сегодня пойдем на фешн-шоу на «Веранду у дачи».
  
• 
  Компания Вадима купила в сериале продакт-плейсмент для своих духов.
  
• 
  Ленка. Я тебя умоляю. Все cool. Лена, relax, что такого произошло?
  
• 
  Клавишей Escape мне служили книги , привезенные мамой из Russia.
  

• 
  В аттаче – текст статьи. Дома открываю почту, вытираю сотню писем спама. Отвечаю на какие-то каменты в своем ЖЖ.
  

Вот типичное воспоминание из детcких гламурного журналиста:

• 
  Прикольные вещи из детства – вспоминается «Faserland”Кристиана Крахма. Хотел было выдать эту историю за свою. Да боюсь, не проканает за sweet memos.
  

• 
  Тренинг по тайм-менеджменту – это что за хе*ня такая!
  

Его кумиры находятся на Западе, в его речи отражаются пласты варваризмов, заимствований и англицизмов, являющихся синонимами престижности, продвинутости, знакомства с европейской культурой, потребления западных продуктов

• 
  Prada Vogue café, Chateau Margaux, Vuitton, Plaza Athenee, Nobu, ZIMA, галерея. Ибице, Chivas Regal, crystal Roederee, Челси – позывные тусовки, сигналы, посылаемые «продвинутым». Не обойтись без Wi Fi - для понимающего достаточно.
  

Сложные образцы игры слов, интертекста, часто макаронического – признак городской культуры современного российского мегаполиса:

• 
  Как закалялся «style».
  
• 
  Тяга к luxury
  
• 
  Москва- город менеджеров на hold-е.
  
• 
  Наш герой - Дуxless ,на щите которого словно написано «Буду работать за еду и шмотки. А ниже логотип Dolche & Gabbana»
  

• 
  Лаундж-зона, выдержанная в традициях парижского Costes
  
• 
  Стрижка а-ля Джастин Тимберлейк, шампанское Ruinart, сапоги Gucci, вино Grigio от Livio Felluga
  
• 
  Celin, Bacardi, Calvin Clein, кеды Converse, черный костюм Ralph Lauren, dries van Noten, Dirk Bikkenbergs, сумки Downtown YSL, туфли от Manolo Blahnic.
  
• 
  Культовые фигуры тусовки – Хорст Вессель, Кристи Трамингтон., Кобейн, Ву- Танг Клан, Паблик Энеми, , Шенкенберг.
  

• 
  Ты начинаешь свой день с кофе и неспешно выкуренной сигареты под Blur Pulp Radiohead, Cure, oasis, nirvana, Pearl jam, Smashing Pumpkins, Linkin park, garbage.
  
• 
  Блокнот Moleskine
  
• 
  Bosco Café
  
• 
  Темные очки Ray Ban Wraparound
  

• 
  Из-за алчной неврастенички, вообразившей себя Хербом Ритцем.
  
• 
  Западнические ассоциации
  
• 
  А на полу валяется дубленка , как в том клипе у Боно из U-2
  
• 
  Дальнейшее происходит как в боевиках Гая Риччи.
  
• 
  Надо иметь силы, чтобы уйти а пике, - думаю я. – Как Джамирокуай…»
  

• 
  Двух молоденьких студентов, похожих на Кайли Миноуг
  
• 
  На этом комплексе сидят все топ-модели: Кейт Мосс, наоми…
  
• 
  Физиономия солиста A-Ha пола Ваактаара.
  
• 
  Как в клипе satisfaction Benassi.
  
• 
  Sex & The City =- Сара Джессика Паркер.
  
• 
  Я похож на Джастина Тимберлейка, хотя мечтаю выглядеть, как Джим Моррисон. Мои кумиры – Курт Кобейн, Микки Рурк и Морриси. Ну еще немного Тупак Шакур. Нашу тусовку предал только Билли Коргна. Возродивший “ Smaskin Pumpkins”.
  
• 
  Достаю из шкафа бутылку “Dewars”, залпом накатываю стакан. Вставляю в плеер диск с концертом Моррисси «Who put “M”in Manchester”
  

• 
  Я хочу оказаться героем, которого играл Ривер Финикс в «Моем собственном Айдахо».
  

• 
  Я не могу позволить себе, чтобы в моей машине на заднем сиденье валялась книга с названием «Комбат атакует» или «Спецназ выходит на связь». Я не смотрю бригаду. Не люблю русский рок. У мен нет компакт-диска Сереги с «Черным Бумером». Я читаю Уэльбека, Эллиса, смотрю старое кино с Марлен Дитрих. И свои первые деньги я потратил не на «бэху» четрырехлетнюю, как у пацанов. А на поездку в Париж.
  

• 
  Я хотел любить ее по-настоящему, с ревностью, ожиданиями у подъезда, обвалом электронной почты, ICQ и телефона.
  
• 
  Мы изнасиловали все доступные средства связи – телефоны, ICQ, почту, собственные live journals.
  
• 
  Посвящает мне километровые постинги в своем livejournal.
  

Сегодня внимание исследователей сосредоточено на 1) субъектах речевого общения (в частности учителя-словесника, см. диссертации Н.Д. Десяевой, В.Ю. Липатовой, Н.И. Махновской, Л.В. Хаймович и др; учителя-нефилолога – работы Л.В. Ассуировой, М.Ю. Федосюка, Е.А. Юниной и др.), взаимодействующих в сложном коммуникативном пространстве; 2) на их речевом поведении (работы Н.Г. Грудцыной, Т.А. Лебедовой, И.П. Лысаковой и др.); на тех стратегиях и тактиках, которые учитель использует в речевом общении, риторическом в том числе (И.А. Мартьянова, А.К. Михальская, З.С. Смелкова, Е.А. Юнина и др.)

Жанры речи учителя мы делим на речевые и риторические. Риторические жанры – это те, которые не могут состояться без личностного проявления говорящего / пишущего в высказывании (этос, логос, пафос).

К ведущим риторическим жанрам учителя математики мы относим (на основе констатирующего эксперимента и личного наблюдения) слово, торжественную (эпидейктическую) речь, программную речь, творческий отчет, риторический анализ текста, оценочное суждение.

Объединяет риторические жанры продуманное и намеренное чередование информативного и пафосного; оценочного и риторического, высокая коммуникативная цель, адресность и образ автора. Эти признаки мы и относим к жанрообразующим. Специфика выделяемых риторических жанров в профессионально-педагогической речи состоит в том, что по форме это диалогизированный монолог, не только дающий новое знание, но и отражающий «его рождение» (Л.В.Славгородская ).Действительно, при устной передаче информации, даже если она заранее подготовлена, произнесение имитирует процесс создания. Таким образом, речь педагога всегда ориентирована на постепенное и последовательное сообщение нового знания о предмете речи. Среди выделенных риторических жанров рождение нового знания максимально проявляется в жанре слова.

Сегодня «слово» – термин, обозначающий жанр речи. В древнерусской литературе – ««слово» – это название произведений поучительного характера, это «учительская проза» риторико-публицистического характера. Чаще всего «слово похвальное» требовало изустного произнесения, но, создаваясь заранее (в письменном варианте), осталось в национальной культуре письменным произведением (З.С.Смелкова ).Слово известно как жанр ораторской речи (Г.З. Апресян, Е.А. Ножин), как жанр педагогической речи (Т.К. Донская, З.С.Смелкова).

Мы относим слово к ведущим риторическим жанрам в речи учителя.

Слово – жанр речи учителя, относящийся к учебно-научному стилю, по форме диалогизированный монолог, который ориентирован на учащихся конкретного возраста, имеющих определенные знания и умения, учет которых в слове предъявлен к структуре, композиции, к речевому и риторическому оформлению.

Интенция, или целевое намерение – сообщить информацию; научить применять; закрепить впечатление; усилить интерес.

Особенности жанра рассмотрим в 2 аспектах: в плане содержания и в плане выражения. Под планом содержания мы понимаем определенную понятийную универсалию, единый текстовый смысл, а план выражения – функционально ориентированная типовая система разноуровневых языковых средств .

Тематика слова разнообразна: слово о предмете / ученом / учителе / поэте / писателе / открытии. Микротемы делают текст информативным.

Например, в слове о выдающемся ученом / исследователе необходимо указать 1) на отсутствие или неполноту знаний в общечеловеческом «фонде» знаний, когда учёный обра­тился к исследованию научной проблемы, 2) на различные точки зрения на решение взятой им проблемы, 3) на характер гипотезы, 4) на уверенность автора в решаемости взятых для исследования вопросов, 5) на значение, приоритет открытия, 6) оценку целей исследования, 7) оценку методов исследования, 8) оценку резуль­татов для науки и практики.

Заголовок, выражающий основную мысль, в устных текстах может быть первым предложением: «Я расскажу вам о моем Пушкине / о своем предмете».

Слово дается в форме объективно-субъективной констатации фактов и закономерностей, отражающих объективную реальность. Может различаться большей или меньшей публицистичностью, научностью. Тема «диктует» и употребление терминов. Слово всегда риторично и отражает позицию говорящего / учителя. В нем раскрывается личностный характер восприятия автором героя речи / события. Слово отличается «сквозной» оценочностью, представленной совокупностью разноуровневых языковых единиц, объединенных оценочной семантикой.

План выражения

Текст слова характеризуется логической последовательностью изложения, упорядоченной системой связей между частями, стремлением автора к точности, сжатости изложения при сохранении насыщенности содержания. Убедительность в слове проявляется в доказательности, а также благодаря точности употребления слов, специальных понятий и логике изложения.

Слово учителя всегда диалогично. Диалогичность выражается в основном посредством циклов 2 видов: сообщение – его оценка; вопрос – ответ. С помощью вопросно-ответных комплексов передается не только логика и даже не столько логика авторской мысли, сколько история поиска решений, переплетение чувств, «переживания этой ситуации».

Слово произносится в медленном «объяснительном» темпе, сопровождается показом действий, может включать элементы обратной связи: оценочное суждение, риторический вопрос, риторическое восклицание, развернутые реплики. При произнесении продумываются паузы, логические ударения, интонация, громкость, жесты. В слове должны быть учтены экстралингвистические факторы (ситуация общения, функции и отношения участников, стиль общения), которые предопределяют действия лингвистических факторов.

Стремлением донести до обучаемых новую информацию и добиться осознанного ее применения обусловлено наличием избы­точных элементов в речи учителя. В слове часто употребляются повторы, необходимые при формули­ровке темы, при постановке познавательной задачи, при разъяснении сложных понятий, при построении развернутых монологических реплик и так далее.

Некоторые признаки жанра слова реализуются и в синтаксических средствах организации текста. Среди них выделяет обращение (ребята, девочки, дорогие мои), побудительные предложения, конструкции с глагольными формами повелительного наклонения 2 лица, местоимения в форме 2 лица (вы подойдите к доске, всмотритесь внимательно, вслушайтесь в формулировку), предложение с контактоустанавливающими вводными конструкциями (знаете ли вы, могли бы вы).

Движущая сила слова как жанра учебной речи, который дает слушающим / ученикам новое знание и «отражает его рождение», – это продуманное чередование информативного и пафосного, риторичного, используются различные риторические приемы активизации внимания, воздействия и средства выразительности.

По объему слово может быть «большим» (о своем предмете / о писателе / ученом / ораторе / научном явлении) и «малым» (слово – комментарий, сентенция, моралите). Композиция слова зависит от типа текста (описание, повествование, рассуждение).

1. 
   Завязка (цель выступления, прямое обращение к слушателям, мотивация обращения к теме, задачи выступления, определение вариантов возможных аспектов рассмотрения темы).
   
2. 
   Последовательное изложение основных моментов (определение субъекта или объекта речи, обоснование общественной значимости лица / события в историческом контексте, оценка героя / события, описание действий героя).
   
3. 
   Концовка – оценка (дается оценка предмета речи, его роли, значение и т.д.) или Концовка – подытоживание (перечисляются основные вопросы, затронутые в тексте, или этапы рассуждения в процессе осмысления предмета обсуждения, тем и подтем, например: «Вот мы и познакомились с основным учебным предметом / этим великим ученым» и т.п.).
   

В качестве примера приведем выступление в жанре слова, соответствующее высокому уровню риторической компетенции.

Картина мира, отраженная в языке, не совпадает у разных народов, что проявляется в принципах категоризации действительности, материализованных в лексике, грамматике, фразеологии. Но весьма существенным является тот факт, что свойственный языку способ концептуализации действительности отчасти универсален, отчасти национально специфичен.

В этой связи особый интерес лингвистов вызывает отражение в языковой картине мира универсальных онтологических категорий человеческого бытия. Одной из таких категорий является время. Философская категория времени обозначает атрибутивное свойство материального мира и движущейся материи, заключающееся, с одной стороны, в непрерывном объективно реальном существовании, наличном бытии, актуальном длении материального мира, и, с другой стороны, в бренности всех конкретных материальных объектов, процессов и событий. Момент - чисто временное понятие, которое обозначает, по определению Л. Е. Балашова [2] ячейку времени, в которой пребывает или совершается что-либо, откуда или куда изменяется что-либо.

Философское представление о времени находит отражение в лингвистике в семантической категории временной локализации, которая выражает «единство противопоставленных друг другу значений: 1) конкретности, определенности местоположения действия и ситуации в целом в однонаправленном течении времени, прикрепленности к какому-то одному моменту или периоду; 2) неконкретности, неопределенности (в указанном смысле), т. е. неограниченности, повторяемости, обычности (узуальности) или временной обобщенности («вневременности», «всевременности»), при этом обычность действия характеризуется возможной, а временная обобщенность – обязательной сочетаемостью с обобщенностью (генерализацией) субъекта и объекта» [Бондарко: 2006, 210].

Рассмотрение глаголов колебательного движения с точки зрения категории временной локализации позволило выделить группу глаголов с общим семантическим компонентом «одномоментно». Это так называемые бесприставочные глаголы, обозначающие независимое колебательное движение на месте, производимое своими частями (всей массой, по всей массе объекта): шевельнуться, ворохнуться, шелохнуться, качнуться, шатнуться, колебнуться, колыхнуться, мотнуться, дрогнуть, тряхнуться, дернуться, болтнуться. Все указанные глаголы являются соотносительными и имеют соответствующие пары совершенного вида: шевелиться, ворошиться, шелыхаться, качаться, шататься, колебаться, колыхаться, мотаться, дрожать, трястись, дергаться, болтаться.

Многие глагольные пары рассматриваются в 17-томном словаре современного русского языка в одной словарной статье. Мы приводим номинативные значения рассматриваемых глаголов из этого словаря: шевелится, шевельнуться - “слегка двигаться, приходить в движение; делать, производить незначительное движение телом или какой-либо частью его” (ССРЛЯ, т. 17, с.1326-1327); ворошиться, ворохнуться – “кошиться, шевелиться” (ССРЛЯ, т. 2, с.688); шелыхаться – “устар. и простореч. приходить в легкое движение, слегка шевелиться; колыхаться” (ССРЛЯ. т. 17, с. 1341); шелохнуться - “прийти в легкое движение, слегка шевельнуться; колыхнуться” (ССРЛЯ. т. 17, с. 1340); качаться - “колебаться из стороны в сторону или же сверху вниз” (ССРЛЯ, т.5, с.888-889); “качнуться” обозначает однократное действие к глаголу “качаться” (ССРЛЯ, т.5, с.892); шататься - “качаться из стороны в сторону, колебаться” (ССРЛЯ, т.17, с.1295); шатнуться обозначает однократное действие к глаголу шататься (ССРЛЯ, т.17, с.1299); - колебаться “мерно двигаться из стороны в сторону, взад и вперед или сверху вниз” (ССРЛЯ. т.5. с.1143-1144); колебнуться - однократно к колебаться (ССРЛЯ. т.5. с.1143-1144); “колыхаться“ – “мерно покачиваться, колебаться” (ССРЛЯ, т. 5, с.1205); “колыхнуться” является глаголом совершенного вида и обозначает однократное действие к глаголу “колыхаться” (ССРЛЯ, т.5, с.1206); мотаться – мотнуться - “беспорядочно двигаться из стороны в сторону, качаться, болтаться” (ССРЛЯ. т. 6, с. 907); болтаться, болтнуться – “двигаться, колебаться из стороны в сторону или в разных направлениях; колыхаться” (ССРЛЯ. т. 1, стр. 533);дрожать - “трястись от чего-либо (холода, страха, смеха и т. п.) ” (ССРЛЯ, т.3, с.1121-1122); дрогнуть - “сделать быстрое, незначительное движение; вздрогнуть” (ССРЛЯ, т.3, с.1121-1122); трястись – “часто двигаться туда и обратно; качаться, шататься” (ССРЛЯ. т.15. с.1082); тряхнуться – “разг. однокр. к трястись” (ССРЛЯ. т.15. с.1087); дергаться, дернуться – “производить резкие и отрывистые движения” (ССРЛЯ, т.3, с.710).

Рассмотрим некоторые примеры употребления глаголов несовершенного вида: Он радовался так от души, так подпрыгивал на своем диване, так шевелился, что Штольц любовался им и был даже тронут(И. Гончаров). Поздно ночью, испытывая жжение и боль от выпитого вина, Бейль ворочался на деревянной скамье (А. Виноградов). Его громадные, круглые телеса колыхались(В. Иванов). Он шатался, у него дрожали ноги, и он так странно держал голову, точно боялся потерять ее (М. Горький). У Митриева Трактира мотается с шарами парень, должно быть пьяный, а белые половые его пихают (И.Шмелев). А Григорий Евгеньевич, стоя у распахнутых парадных дверей, белее снега, весь трясся…(В. Смирнов).

Некоторые примеры употребления глаголов совершенного вида: Мальчишка-немец шевельнулся (Закруткин). На скамьях ворохнулись бояре и воеводы: мудро вопросил великий князь, ой, мудро! …(Лебедев). Он изменился в лице, шатнулся и, если бы не ухватился грязной рукой за край стола, упал бы (Булгаков). - Где ж ты, стервь, назюзюкалась? – ткнул ее кулаком в бок. Пелагея слегка колыхнулась, и с ней вместе колыхнулась стена, набитая людьми комната, переваливаясь по ухабам и унося ее в забытье (Люфанов). Царь дернулся и, ухватившись за поручни, неловко изогнулся (Новиков-Прибой). Рыхлая фигура качнулась навстречу, полные руки ласково и властно обняли его(Васильев). …Сашка даже не повернул головы, лежал недвижно и только тихонько подвигал пальцами – шевелятся, значит, порядок, и только не колыхаться, немец-то наблюдает и, стоит шелохнуться, резанет очередью (Кондратьев). Я громко назвал её по имени и по отчеству: она чуть-чуть дрогнула…(Тургенев).

Все глаголы колебательного движения актуализируют входящую в значение глаголов движения абстрактную семантическую категорию 'характер движения' в конкретных семантических признаках 'всем телом', 'колебательно'; абстрактную семантическая категория 'пространственная локализация', – в конкретном семантическом признаке 'на месте'. По-разному актуализируется в глагольной лексике колебательного движения семантическая категория 'временная локализация'. Глаголы несовершенного вида содержат семантический признак 'длительно', который указывает на нелокализованный во времени характер движения. Глаголы совершенного вида содержат семантический признак «одномоментно», который репрезентирует локализованное во времени характер движения. Абстрактная семантическая категория 'лимитативность' так же разделяет глаголы колебательного движения на две группы. 'Лимитативность' понимается нами вслед за А. В. Бондарко как «семантическая категория, объединяющая разные типы отношения действия (в широком смысле) к пределу, и вместе с тем как поле, охватывающее средства того или иного языка, служащие для выражения указанных отношений» [Бондарко: 2006, 45]. Глаголы несовершенного вида актуализируют эту абстрактную семантическую категорию в конкретном семантическом признаке 'многоактно', репрезентируя непредельный способ действия, а глаголы совершенного вида – в конкретном семантическом признаке 'одноактно', что относится к предельному способу действия.

Таким образом, глаголы несовершенного вида, обозначающие колебательное движение, несут семантику пространственной локализации, глаголы совершенного вида - семантику пространственно-временной локализации.

Список литературы:

1. 
   ССРЛЯ – Словарь современного русского литературного языка: В 17 т. – М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1950-1965.
   
2. 
   Балашов Л. Е.http://balashov44.narod.ru/FIL-2/filos-obraz/fil-obr.htm
   
3. 
   Бондарко А. В. Теория функциональной грамматики: Введение, аспектуальность, временная локализованность, таксис. Изд. 4-е, стереотипное. – М.: КомКнига, 2006. 352 с.
   

Такие характеристики представляются авторам словаря достаточными, чтобы трактовать их словарь как «ассоциативно-вербальную сеть, моделирующую состав и способ организации русского языка, соотносимый сомасштабный с отдельным его носителем, т.е. сеть, отражающую и в какой-то степени воспроизводящую владение языком статистически усредненной языковой личности» [РАС, 2002, с. 753].

Теоретической основой словаря служит обоснованное в психологии представление о том, что явления окружающей действительности, воспринимаемые человеком в структуре деятельности и общения, отображаются в его сознании таким образом, что это отображение фиксирует причинные, временные, пространственные связи явлений и эмоций, вызываемых восприятием этих явлений.

Уникальность словаря состоит в том, что он не просто отражает статическое состояние языка, как большинство толковых, орфографических и других словарей, но отражает ментально-эмоциональное состояние среднего носителя языка в определенный момент человеческой истории.

В своей первой редакции словарь назывался «Ассоциативный тезаурус современного русского языка» и выходил по частям. Всего вышло 6 книг этого издания. Словарь также переиздавался в 2002 году. В его новой редакции число стимулов и реакций на каждый стимул увеличилось, статьи стали систематизироваться немного иным способом. Благодаря этому исследователь имеет уникальную возможность проследить как под воздействием политических, экономических, культурных, социальных и других изменений в стране меняется языковое сознание носителя языка от «постперестроечного» времени к 2002 году. Сравним, например статьи событийного имени КРАХ в редакциях РАС 1996 и 2002 годов. На данный стимул в редакции 1996 года (книга 3) было приведено всего 25 реакций: империи 11, надежд 8, полный 5, империализма 1. В словаре редакции 2002 года количество реакций возросло до 102, из них явными маркерами специфики сознания респондентов для 2002 года можно назвать такие реакции как «биржи», «карьера», «коммунизма», «коррупции», «рушится стена», «системы», «социализма» и т.п.

В целом, в редакции 2002 г., по нашим наблюдениям, наиболее заметное изменение в характере реакций – это меньшая их стереотипность, меньше похожих реакций, более индивидуальный их характер, и, как следствие, более полная языковая картина каждого явления, события, факта, обозначаемых стимулом.

Поэтому словарь во всех редакциях еще долго будет сохранять свою актуальность и ценность для лингвистов, психологов, историков, политологов, социологов, для тех исследователей, которых интересует национальная специфика языкового сознания людей отдельно взятой страны.

Кроме того, РАС представляет собой богатейший материал для исследований в области лексикографии, лексической семантики, психолингвистики, лингвострановедения, информатики и других наук.

Для лингвиста словарь представляет собой принципиально новый языковой источник. Ю.Н. Караулов называет целый ряд задач, которые можно решать на его корпусе. Среди них наиболее близкой нам представляется задача разработки принципов сетевого представления разного типа лексико-семантических групп и возможность сравнения уже имеющихся в лингвистике результатов изучения их семантического представления на базе lingua mentalis такого рода групп с результатами их сетевого представления. В нашей работе в ходе анализа реакций на стимулы событийного типа мы находим общие и разные черты в картине семантики этих имен и их характеристике носителями, что, в определенной мере, позволяет судить о специфике оперирования СИ в сознании индивида. Для такого сравнения в качестве источника системной картины семантики рассматриваемых имен мы используем данные различных традиционных толковых словарей.

В РАС весь объем полученной информации был условно разделен авторами на три части: экстралингвистическая информация, запечатленная в словах, называющих и характеризующих предметы и явления текущей жизни носителей; отражение языкового сознания носителей, содержащее элементы рефлексии по поводу языка, национальной культуры, дающее в реакциях оценку понятиям, событиям и типовым ситуациям русской действительности; неосознанная часть знаний об устройстве языка.

В нашем исследовании нам удалось получить с помощью анализа некоторую лингвистическую информацию о рассматриваемых языковых явлениях (событийных именах), а именно: информацию об их сочетаемости с другими частями речи; некоторые данные об их денотативной отнесенности и онтологической природе (антонимы, синонимы, гиперонимы и т.д.); варианты морфемного преобразования стимула. Кроме того, в статьях на изучаемые нами стимулы мы почерпнули экстралингвистическую информацию о рассматриваемых событиях, а именно: некоторые черты в смысловой структуре имен (выделенность событий из потока происходящего, следование и сменяемость событий во времени и др.); параметры оценки событий респондентами; особенности вхождения в устойчивые конструкции и другие данные.

Таким образом, данный словарь является ценнейшим источником, на корпусе которого можно решать большое число разнообразных задач, ряд которых был приведен в данной статье.

1. Ассоциативный тезаурус современного русского языка. Кн. 3, от стимула к реакции/ Ю.Н. Караулов, Ю.А. Сорокин Г.А., Е.Ф. Тарасов, И.В. Уфимцева, Г.А. Черкасова. – М., 1996.

2. Русский ассоциативный словарь. В 2 т./ Ю.Н. Караулов, Г.А. Черкасова, И.В. Уфимцева, Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов. – М.: ООО «Издательство Астрель»: ООО «Издательство АСТ», 2002.
Ольга Игоревна Жарких, ст. преподаватель

E-mail:olga-k@orel.ru
ЭМОГРАММЫ КАК ДИНАМИЧЕСКАЯ СЕМОТИЧЕСКАЯ СИСТЕМА
В.А. Зуев

Кубанский государственный

университет

Россия, г. Краснодар
В глобальной компьютерной сети сложилась новая своеобразная семиотическая система, разносторонне показательная для современной массовой коммуникации. В последнее время под влиянием сетевой культуры общения она стремительно развивается и получила номинацию «язык поколения d:-)». По аналогии с языком жестов предлагаем именовать ее языком эмограмм. Природа этого объекта, его функции, тенденции развития (что из себя представляет данный язык в целом, эмограммы в частности и т.п.) кратко характеризуется в настоящей работе.

There is new semiotic system in Internet. This system is developing under the influense of web culture of communication and had got a nomination of «the language of generation which is called NEXT». The nature of this subject, it's this functions, and directions of development (we mean the structure of this language, and especially emoticons) is described in this article.
Определений понятия «эмограмма» на сегодняшний день в сети существует несколько. Исходным же мы предлагаем считать следующее: эмограмма – это стилизованное изображение мимики человеческого лица, реализованное в псевдографике, с целью передать реципиенту / аудитории своеобразный эмоциональный настрой в условиях коммуникации, опосредованной печатаемыми (набираемыми) на клавиатуре компьютера / мобильного телефона буквами, знаками и символами [9].

Приведенная русская (российская) сетевая дефиниция является наиболее точной. Английская скорее дает общую характеристику, чем конкретно определяет, но в то же время она более содержательна. Приведем ее для сравнения в оригинале: «An Emoticon (or Smiley) is a sequence of ordinary characters you can find on your computer keyboard. Emoticons are used in e-mail, chat, SMS and other forms of communication using computers. The most popular emoticons are the smiling faces (smileys or smilies) that people use to say "don't take what I just wrote too seriously". If you don't see that it represents a smiling face, tip your head to the left and look at it again. The colon represents the eyes, the dash represents the nose, and the right parenthesis represent the mouth. Many people use MSN and Yahoo, for this reason I added a list with MSN and Yahoo emoticons. When using these during your chat session, they will be converted to real icons. These emoticons show an Emotion through an Icon. Over hundreds of these Emoticons are being used, some of the most common and funny can be found here» [1].

В профессиональном сообществе научный и благозвучный термин «эмограмма», к сожалению, пока не прижился. Его вытеснил абсолютный синоним – эмотикон (от англ. emoticon), которым ныне и оперируют отечественные и зарубежные исследователи. В сетевом дискурсе используется более простая номинация эмограмм – смайлики и их наиболее простое определение – «значки, составленные из знаков препинания, букв и цифр, обозначающие эмоции» [18].

К тому же понятие «эмотикон» все в большей степени расширяется преображенными дефинициями. Так, профессор Н.Г. Комлев относит к разряду эмотиконов и систему различных сокращений, используемых в сетевом мире (таких, к примеру, как F2F = face of face - «наедине»; 4U = for you – «для вас»), что пока не было специально мотивировано системой обоснований.

С развитием электронной сети и сотовой связи смайлики активно используются в безграничном информационном пространстве Интернет- и SMS-общения. И это не вызывает удивления, ведь, как позже писал создатель смайлика Харви Бэлл, «никогда еще в истории человечества и искусства не было ни одного творения, которое бы, распространившись столь широко, приносило столько счастья, радости и удовольствия. Не было ничего, сделанного так просто, но ставшего понятным всем» [цитата по: 11] .

Эмограммы насыщены функционально, а значит и по смыслу. Так как они отображают невербальное, то их функции почти тождественны с теми, что выполняют невербальные элементы коммуникации (по В.А. Лабунской). Это позволяет говорить о функциональной устойчивости.

Итак, эмотиконы: 1) создают образ партнера по общению; 2) заявляют о психологическом содержании общения; 3) поддерживают психологическую близость; 4) выступают как маскировки «Я-личности»; 5) помогают идентифицировать партнеров по общению или аудиторию; 6) являются социально стратифицирующими; 7) показывают статусно-ролевые отношения; 8) выражают качество и изменение взаимоотношений, формируют эти отношения; 9) демонстрируют актуальные психические состояния; 10) экономят текстовые сообщения; 11) уточняют, изменяют понимание вербального сообщения; 12) усиливают эмоциональную насыщенность сказанного; 13) контролируют аффект (состояние кратковременного нервного возбуждения), нейтрализуют, ослабляют его или создают социально-значимые аффективные отношения; 14) создают эффект фасцинации.

Главное отличие невербальных элементов от их эмограмм заключается в том, что последние полностью продуманы их адресантом, то есть создаются их автором осознанно и направляются адресату с определенной целью. Это можно наблюдать и при представлении невербального в тексте, где «субъективное использование модальных средств языка для выражения конкретного отношения к тому, о чем сообщается… вполне реально и закономерно» [14].

Лингвист Ф.И. Рожанский представил внутреннюю структуру эмограмм, условно разделив их на три группы, в соответствии с частотой их употребления: 1) известные и активно используемые; 2) не являющиеся продуктом одного автора; 3) окказионализмы и относительно редкие. На наш же взгляд, эмограммы – явление по своей природе более сложное и многогранное, что, собственно, и позволяет нам говорить о них как об особом языке.

Словарная классификация смайликов, проводимая на web-сайтах в сети, также значительно упрощена. Здесь их подразделяют всего на два вида: 1) основные; 2) дополнительные (смешанные). Первый вид представлен тремя общими группами: 1) веселые; 2) злые; 3) нейтральные. Второй вид говорит сам за себя. В него входят все те эмотиконы, которые напрямую не относятся к перечисленным группам, хотя и соотносятся с ними, вступают в смысловое взаимодействие.

В состав веселых входят те эмограммы, которые демонстрируют доброе настроение адресанта, улыбку левши или правши, к примеру, :-) или (-: и упрощенный вариант :) или (: . При этом количество скобок, отображающих поднятые вверх уголки губ, в зависимости от уровня настроения адресанта может значительно возрастать.

Двоеточие в этих эмотиконах может быть заменено на «;», тогда получится подмигивающее, подшучивающее лицо. Другой вариант улыбки, веселого смеха, чаще имеющий определение сарказма отображается вот так: :-> . А широкая (голливудская) улыбка так: :-D .

Можно наблюдать и сочетание уведомления о положительном эмоциональном состоянии с заявкой автора о своем «Я». Например, шутник в очках изображается следующим образом: В-) , или так: 8-) .

К злым или грустным эмограммам относятся те, с помощью которых отправитель заявляет о своем плохом настроении (в широком смысле). В таких эмотиконах левая скобка приходит на замену правой. И грусть выражается так: :-( ,или сокращенный вариант: :( , неодобрение или обида так: :-() , а злоба так: :-# .

Нейтральные же «смайлики» не имеют какой-то особой эмоциональной окраски, через них адресант чаще демонстрирует адресату / аудитории спокойствие и выдержку, свое уравновешенное психологическое состояние. В их числе: :-| или [*_*] .

Итак, разобраны наиболее часто употребляемые эмограммы. Всего таких насчитывается не более полного десятка, с учетом их синонимичности. Но эмотиконов значительно больше; их количество по данным американских и японских исследований исчисляется сотнями и постоянно возрастает.

Творческие эмограммы, со временем набирающие популярность, отображают уже не только мир чувств и эмоций адресанта, они являются своеобразными изобразительными средствами, возбуждающими в воображении адресата / аудитории как отдельное невербальное, так и образ в совокупности.

Мы предлагаем разделение эмотиконов на восемь групп с их условными номинациями: 1) эмоции и характеризующие признаки; 2) действия, в том числе с использованием предметов; 3) обозначение пространства; 4) известные личности; 5) люди и отношения; 6) персонажи и герои; 7) животный и растительный мир; 8) предметы.

В зависимости от задач возможна и иная дифференциация эмограмм, к примеру, на основе типообразующих признаков как самих «псевдографических» объектов, так и их толкований. Так, в «начертании» эмотиконов, представляющих улыбку, общим (исходным) будет сочетание: :-) . А в многочисленных характеристиках ее видов – «тайная», «с подмигиванием, «среднеласковая», «ленивая», «голливудская», «ухмылка» и других – типовым, родовым (гиперонимом) является сам концепт «улыбка».

Анализ эмограмм как системы языка, позволил выделить в их структурах основные элементы. Они представлены ниже четырьмя категориями: 1) буквы латинского и русского алфавита; 2) цифры; 3) знаки препинания; 4) символы. Каждый элемент сопровождается присущим ему центральным значением, а также второстепенными (при их наличии). В отдельных случаях для большего понимания элементы проиллюстрированы примерами с ссылками на доступ к источнику. Таким образом, положена основа к дальнейшему, более целостному лексикографированию единиц языка эмограмм.

Эмотиконы представляют чаще всего лицевую экспрессию [1; 4]. Причем, как правило, они отображают наиболее яркие базовые человеческие эмоции, воспроизводство которых на клавиатуре посредством букв, цифр, знаков препинания и символов не представляет пользователю особых трудностей и не требует больших затрат времени, что особенно удовлетворяет потребностям виртуального общения.

В связи с этим «рисунок» эмограммы в большинстве случаев прост: его условно можно разделить на три зоны: верхняя, средняя и нижняя части. Потому как состоит он из трех основных элементов, отображающих мимику: глаз, носа и рта. Глаза чаще представляются двоеточием, нос – тире, рот – скобкой.

Вышеобозначенные детали в зависимости от настроения и идеи адресанта варьируются. Однако «рисунок» эмотикона с целью повышения информативности и декодируемости дополняется и иными элементами (символами, буквами, цифрами), представляющими невербалику, например, бровями, усами, волосами, головным убором, одеждой и прочим.

Кроме того, западные и европейские эмотиконы имеют вертикальную структуру построения и их необходимо читать, наклонив голову на 90% вправо или влево, а восточные, в частности, японские, изображаются и воспринимаются горизонтально, что, надо подчеркнуть, безусловно, повышает уровень их перцепции адресатом / аудиторией. К примеру, обратите внимание на различие в изображении улыбки у европейцев: :-) и японцев: (^_^) .

При размещении эмограмм в тексте их адресантом нарушаются правила пунктуации. Делается это намеренно, чтобы избежать в последующем неверного истолкования «рисунка», из-за сливания пунктуационных знаков с уже сформированными в единое целое эмотиконами. Таким образом, можно говорить об особенностях внутритекстового сочетания.

Просматривая собранные из различных отечественных и зарубежных источников в сети эмограммы, можно прийти к выводу, что не все они одинаково легко прочитываются. Это обращает нас к тому, что по-прежнему актуально и при толковании самих невербальных элементов, то есть к проблеме декодируемости реципиентом / аудиторией направляемых в виде эмограмм сообщений.

Одни эмотиконы, например, изображающие радость и печаль, ярко выражены и распознаются просто и быстро, что позволяет говорить об их несомненной универсальности в прочтении даже в практике международных контактов «адресант-адресат». Декодируемость же других эмограмм в некоторых случаях резко снижается.

Происходит это, во-первых, по причине их полифоничности: в их определении содержится порой до трех различных, неродственных по смыслу и содержанию, значений. Вторая причина - некоторые эмотиконы настолько «творчески» усложнены, что могут быть прочитаны лишь на основе догадок или только их авторами-создателями либо с использованием словаря, что довольно неудобно и влияет на скорость взаимодействия. Например, такое сочетание кодов: d:o)---}---<|: расшифровывается как «громко кричащий тинэйджер на роликовой доске» [5].

Существуют признаки, по которым можно говорить о территориальной или национальной принадлежности эмограмм. Отдельные эмотиконы сами по себе являются сугубо национальными, то есть отображаемое с помощью них характеризуют данную общность, ее культуру и некоторых представителей. Например, эмограмма \m/ , чаще отображающая кинему «распальцовка», имеет ярко выраженную национальную принадлежность, ее другие значения: 2) «крутой»; 3) «новый русский» это подтверждают.

Примечательно и то, что сетевые пользователи весьма оперативно реагирует на события, происходящие в мире. Так, после террористических актов в США 11 сентября 2001 года в сети при online-общении появляется и популяризируется эмотикон «Усама бен Ладен»: @:-[-- .

Если же говорить о сфере употребления, то, безусловно, наиболее массовое отображение невербального посредством эмотиконов наблюдается при online-oбщении в глобальной компьютерной сети или при SMS-коммуникации, что и позволяет эмограммам именоваться явлением новой культуры или «языком поколения d:) » [19].

Однако на пике популярности «смайлики» довольно быстро проникли и в газетно-журнальную среду. Они целенаправленно используются для выражения эмоций не только в печатных и электронных молодежных изданиях («Журнал», «ОМ», «Street journal» и др.), но и в научных (см. в поисковых системах Интернета тематические разделы «Психология» и «НЛП»). При этом наиболее употребляемыми и рекомендуемыми к использованию являются две основные, исходные эмограммы: :) и :( .

Проникновение эмотиконов в текстовое пространство информационно-развлекательных и научных СМИ не только дань моде. Это «вторжение» обусловлено и иными факторами, в том числе условиями проведения интервью.

Популярные среди молодежи певцы и «герои улиц» ныне предпочитают беседовать с корреспондентами «не с глазу на глаз», а в online-режиме, в форумах, чатах, посредством ISQ и даже SMS. В перечисленных случаях эмограммы – единственный, казалось бы, способ продемонстрировать определенные эмоции адресанта адресату (и наоборот), а также передать общее «настроение» беседы читателям, что и оправдывает их использование. Это показательно на фрагменте журналистского материала (авторское написание и расстановка знаков препинания сохранены): М. Мамонтов. Муха: первая доска по цене «копейки» // Журнал [http://journal.sky.ru/04_04_2003s.php].

В то же время эмотиконы могут быть и неоправданными в тех случаях, когда невербальное можно отразить с помощью богатства лексических единиц. Так, сетевой исследователь Я. Богацкий замечает: «Что же касается статей, документации и уж тем более литературы, все эти… «смайлики» просто недопустимы. Даже в текстах на персональных страничках «смайлики» смотрятся как-то беспомощно: будто человек просто не может найти слов, чтобы выразить свою мысль, а уж в статьях онлайновых или печатных изданий «смайлики» выглядят просто дико» [7]. Следовательно, в ряде случаев применение этого «языка нового поколения» является хоть и модным, хоть и забавным, но весьма вредным.

Суммируя сказанное выше, приходим к следующему заключению. Язык эмограмм – явление новое для современной культуры, хотя и имеющее богатую историю. Этот язык развивается, в связи с чем его можно назвать динамической семиотической системой.

Собственно эмограммы – компоненты этого языка – в большой степени насыщены функционально, что предоставляет их исследователям большое поле для их рассмотрения в прагматическом аспекте, даже с учетом проблемы декодируемости. Эмограммам, подобно рукописям, свойственна уникальность в их «начертании». Они содержат основные, смыслообразующие элементы.

Эмограммы также имеют национальную специфику, однако при этом они все равно остаются универсальными, понятными практически всем. Сфера использования этого языка широка, однако в отдельных случаях эмограммы оказываются неоправданными.

Литература

1. 
   Acronyms, Emoticons & Smilies. Режим доступа: [http://www.muller-godschalk.com/emoticon.html].
   
2. 
   Japanese Smileys (Emoticons). Режим доступа: [http://club.pep.ne.jp/~hiroette/en/facemarks].
   
3. 
   Marks T.   Recommended  Emoticons and Smileys for Email Communication. Arlington, 1997. Режим доступа: [http://www.windweaver.com/emoticon.htm].
   
4. 
   
   жүктеу/скачать 1.78 Mb.
   
   Достарыңызбен бөлісу: