Центрального комитета коммунистической партии советского союза
* ЗАМЕТКА О ЗАПРЕЩЕНИИ ФАКЕЛЬНОГО ШЕСТВИЯ В ЧЕСТЬ ГОТШАЛЬКА338
жүктеу/скачать 4.2 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Написано К. Марксом в конце декабря 1848 г. Впервые опубликовано на языке оригинала
- На русском языке публикуется впервые
- ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ НАБРОСОК РЕЧИ НА СУДЕБНОМ ПРОЦЕССЕ 435
- Ф. ЭНГЕЛЬС *0 ВОЕННОЙ ДИКТАТУРЕ В АВСТРИИ 341
* ЗАМЕТКА О ЗАПРЕЩЕНИИ ФАКЕЛЬНОГО ШЕСТВИЯ В ЧЕСТЬ ГОТШАЛЬКА338 Депутация Рабочего союза 25 направилась в пятницу (23 декабря) в 10 часов к полицей-директору Гейгеру, чтобы получить разрешение на проведение факельного шествия в честь Готшалька. Гейгер заявил, что не может позволить этого, так как «это не было бы разрешено». Тогда другая депутация направилась к коменданту Энгельсу. Он велел узнать имена лиц, которые хотят говорить с ним. Вошли Бекхаузен и еще один депутат; они заявили, что пришли сюда из полицейского управления, где им отказали в разрешении провести факельное шествие. Теперь они хотят просить его разрешения. Энгельс был уже подготовлен к этому; речь еще не зашла о том, в честь кого именно и с какой целью намечается факельное шествие, как он прервал депутатов: «Власти подвергали этих людей аресту и т. д. ; хотя они и были оправданы присяжными, но поскольку власти только что подвергали их аресту, сойчас власти не могут разрешить проведения факельного шествия». Он «ни при каких условиях» не хотел разрешить также и исполнения песен под музыку. Написано К. Марксом Печатается по рукописи в декабре 1848 г. „ перевод с немецкого Впервые опубликовано на языке оригинала в книге! На русском языке публикуется впервые W. Kühn. «Der junge Hermann Becher». Bd 1, Dortmund, 1934 432 ]
К. МАРКС ФРАГМЕНТ НАБРОСКА СТАТЬИ «БУРЖУАЗИЯ И КОНТРРЕВОЛЮЦИЯ» ™ 5) ... одним словом, ординарная личность. Таким образом, даже эти отрицательные черты делали его характерным типом того класса, который он представлял, и придавали ему столь своеобразную привлекательность в глазах беспристрастного наблюдателя естественной истории прусской буржуазии. Перейдем от программы к выполнению программы и не забудем, что министерство Ганземана характеризует собой ту эпоху, когда поднявшийся к кормилу власти немецкий филистер силился играть роль английского или французского буржуа. Ганземан, характерный для своего министерства...
К. МАРКС
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ НАБРОСОК РЕЧИ НА СУДЕБНОМ ПРОЦЕССЕ «NEUE RHEINISCHE ZEITUNG» 338 II. Юридические соображения К статье 222. «Если одному или нескольким должностным лицам административного или судебного ведомства при исполнении или в связи с исполнением ими своих служебных обязанностей будет нанесено какое-либо оскорбление словами с целью затронуть их честь или их деликатность, то лицо, оскорбившее их таким образом, карается тюремным заключением сроком от одного месяца до двух лет. — Если оскорбление имело место на заседании суда или трибунала, то тюремное заключение назначается на срок от двух до пяти лет». Что такое честь? Что такое деликатность? Различие между «оскорблением» и «клеветой» содержится в статье 375, которая гласит следующее: «Поношения или оскорбительные выражения, содержащие в себе обвинение не в определенном действии, а в определенном пороке, если они были произнесены в публичных местах или собраниях или помещены в напечатанных пли ненапечатанных сочинениях, которые были распространены и розданы, караются штрафом от шестнадцати до пятисот франков». Статья 376: «Все прочие поношения или оскорбительные выражения, не имеющие этого двойного характера тяжести и публичности, влекут за собой простое административное наказание». Итак, клевета имеет место только в том случае, если я вменю кому-нибудь в вину определенное действие, явственно обозначенное действие, которое он якобы сам совершил. Например, если я назову кого-нибудь вором, то это подлежит только статье 375. Употребление имени «вор» не есть «определенное действие», вообще не есть вменение в вину «действия», это — только «expression outrageante» *, обвинение в «определенном пороке». Напротив, заявление о том, что «ты вчера там-то и там-то украл несколько серебряных ложек», есть клевета, * г^, «оскорбительное выражение», Ред, 434 к. Маркс которая влечет за собой, вместо денежного штрафа согласно статье 375, гораздо более тяжелое наказание лишением свободы и гражданских прав. Основание: в последнем случае фактическое содержание обвинения более очевидно, чести нанесен больший урон и т. д. Подобно тому, как статья 375 предусматривает оскорбления частных лиц, статья 222 предусматривает оскорбления чиновников в тех случаях, если проступок против чиновника совершается при исполнении им своих служебных обязанностей. Оскорбление чиновника, исполняющего свои служебные обязанности, согласно иерархическому духу Code *, карается сильнее, чем оскорбление обыкновенного человека. По своему содержанию и смыслу статья 222 совершенно тождественна статье 375. Статья 222 лишь усиливает предусмотренную статьей 375 тяжесть как проступка, так и наказания, поскольку дело идет о чиновнике при исполнении им своих служебных обязанностей. Статья 222 заменяет собой не статью 367, которая предусматривает преступление, состоящее в клевете на чиновника, исполняющего свои служебные обязанности, а статью 375. Ведь в противном случае преступления против частных лиц карались бы сильнее, чем преступления против чиновников, исполняющих свои служебные обязанности, что противоречит духу Code. Итак: 1) Статья 222 тождественна статье 375. 2) Статья 222 отличается от статьи 367, подобно тому, как статья 367 отличается от статьи 375. По отношению к Цвейфелю нам можно инкриминировать только такое высказывание: «Говорят, будто г-н обер-прокурор Цвейфель заявил еще, что в течение недели покончит»339 и так далее. Таким образом, здесь неприменима статья 222 (375), для применения которой должно было быть сказано: «Говорят, что Цвейфель сделал гнусные и бесчестные заявления» ...**, здесь имеет место своего рода «fait précis», определенное и точно указанное заявление. Но статья 222 неприменима также и по другим причинам: а) Цвейфель вовсе не находился при исполнении' своих служебных обязанностей. В статье 222 слова «при исполнении или в связи с исполнением ими своих служебных обязанностей» и «оскорбление словом» выражают ту же самую мысль и с одинаковой настоятельностью свидетельствуют о том, что в этой статье законодатель предусмотрел только такие оскорбления, которые имеют * — Code pénal — уголовного кодекса. Ред, ** Далее в рукописи неразборчиво. Ред,
место непосредственно в связи с исполнением служебных обязанностей, таким образом, должны быть нанесены словесно, а также о том, что статья 222 не распространяется на те оскорбления, которые наносятся письменно спустя продолжительное время после исполнения служебных обязанностей. Если имело место оскорбление «par paroles», словами, то тем самым уже показано, что оно нанесено во время исполнения служебных обязанностей. Если мы укажем еще, что в статье 222 законодатель предусмотрел только те оскорбления, которые наносятся в личном присутствии чиновника, то этим доказано, что под действие статьи 222 не подпадают такие оскорбления, которые наносятся в рассмотренной форме спустя продолжительное время и в отсутствие чиновника (письменное оскорбление само по себе предполагает отсутствие оскорбляемого, тогда как присутствие оскорбляемого предполагает словесное оскорбление). В мотивировке к статье 222 (изложено г-ном членом Государственного совета Берлье на заседании 6 февраля 1810 г.) мы читаем: «Итак, дело здесь идет только о таких оскорблениях, которые нару
Отсюда вытекает следующее: Законодатель рассматривает именно то оскорбление, за которое он назначает наказание в статье 222, как низший акт неповиновения чиновнику, исполняющему свои служебные обязанности, как такое противодействие и сопротивление чиновнику, совершающему служебные действия, которое ограничивается одним ропотом, не переходя в насильственный акт. Но каким же образом такое «оскорбление» могло бы нарушить «общественное спокойствие»? Общественное спокойствие нарушается только тогда, когда каким-либо образом затевается мятеж с целью ниспровержения законов или когда закону оказывают неповиновение путем либо насильственных актов, либо только оскорбительных выражений в отношении чиновников, исполняющих служебные обязанности. Если я сегодня оскорблю в какой-либо газете обер-прокурора, то этим я не нарушу «общественного спокойствия», и в приведенной мотивировке к статье 222 сказано определенно:
«Итак, дело идет только о таких оскорблениях, которые нарушают общественное спокойствие». В том же месте говорится: «Тот, кто позволяет себе оскорбления или насилия по отношению к должностному лицу». «Оскорбления» и «насилия» рассматриваются в мотивировке как проступки, тождественные по своему смыслу, различающиеся только по степени своей тяжести. Но подобно тому, как насилие по отношению к исполняющему свои служебные обязанности чиновнику может быть совершено только в его личном присутствии, так и оскорбление, низшая степень того же самого проступка, неизбежно предполагает личное присутствие этого чиновника. В иных случаях оскорбление не создает препятствия исполнению служебных действий, а тем самым и не вызывает нарушения общественного спокойствия. Но если это личное присутствие чиновника (оскорбляемого) необходимо, то оскорбления такого рода могут быть нанесены только словесно, par paroles, и не могут распространяться на оскорбления в письменном виде или все же могут, но только в тех случаях, когда во время исполнения служебных действий возможно нанесение письменных оскорблений (например, по отношению к судебному следователю). Поэтому также в Code не предусматривается оскорбление величества; если Code понимает оскорбление чиновника только так, что чиновнику наносится оскорбление при исполнении им своих служебных обязанностей и притом в его личном присутствии, то оскорбление величества было бы в этом случае невозможно, потому что король лично не исполняет служебные обязанности, а лишь поручает исполнение их другим и тем самым никогда не может быть оскорблен в смысле статьи 222, в личном присутствии и при непосредственном исполнении служебных обязанностей. Дополнение «в связи с этим исполнением», по всей видимости, придает делу иной оборот, и необходимое условие личного присутствия отпадает. Но это толкование опровергается лучше всего статьей 228, в которой сказано следующее: «Всякое лицо, которое даже без применения оружия и без таких последствий, как ранение, виновно в нанесении ударов чиновнику при исполнении или в связи с исполнением им 'своих служебных обязанностей, карается тюремным заключением сроком от двух до пяти лет. — Если это насильственное действие имело место в заседании суда или трибунала, то виновный карается выставлением у позорного столба». Итак, дополнение «à l'occasion» оставляет личное присутствие в качестве необходимого условия, ибо я не могу никого избить в его отсутствие. Слова «à l'occasion» также означают ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЙ НАБРОСОК РЕЧИ НА СУДЕБНОМ ПРОЦЕССЕ 437 не «в отношении», а «в связи». Я не могу наносить «относительные» удары, удары «относительно чего-либо». Законодатель сделал дополнение «à l'occasion» лишь с той целью, чтобы не ограничивать действие статей 222 и 228 только продолжительностью исполнения чиновником своих служебных обязанностей, так чтобы оскорблением считалось имевшее место также и непосредственно до или непосредственно после исполнения этих обязанностей, но оно всегда должно быть непосредственно связано с их исполнением и нанесено в личном присутствии чиновника. Подобно тому, как я могу избить чиновника только в его присутствии, так и оскорбление, предусматриваемое статьей 222, — поскольку она содержит для меня то же самое дополнение «в связи с этим исполнением», которое обусловлено также статьей 228, трактующей об ударе и ранении, — может быть нанесено только в личном присутствии чиновника и, значит, словесно. Клевета по отношению к жандармам не имеет места; а) Доказательство истины. б) Потому что они не названы. Слово «жандарм» обозначает не отдельное лицо, а собирательное понятие. Клевета по отношению к Цвейфелю ие имеет места: а) Цвейфелю вменяются в вину не ««факты», которые, если бы они были действительными фактами» и т. д., а просто «слова». Это различие правомерно. «Заявление» не влечет не только наказания на основании закона, но равно и «ненависти и презрения граждан» 840 * жандармов: Статья 367 заканчивается словами: «Настоящее постановление неприменимо к фактам, которые закон разрешает предавать гласности, а также к таким случаям, когда лицо, возбудившее обвинение, было, в силу его служебных обязанностей или его долга, «вынуждено прибегнуть к разоблачению или пресечению»». Следует еще прибавить: Статья 372: «Если вменяемые в вину факты караются по закону и лицо, возбудившее обвинение, донесет о них, то на время расследования этих фактов приостанавливается преследование и вынесение судебного решения по делу о клевете». Статья 309.
Написано п Марксом 7 февраля 1849 г. Публикуется впервые Печатается по рукописи Перевод с немецкого и французского * В рукописи неразборчиво. Ред. 438 ] Ф. ЭНГЕЛЬС *0 ВОЕННОЙ ДИКТАТУРЕ В АВСТРИИ341 Кёльн, 17 марта. 1848 год был годом разочарования в революционных реминисценциях, иллюзиях и прочих фразах. В 1848 г. восставший народ половины Европы довольствовался фразами, пестрой мишурой, воззваниями и процессиями; революция 1848 г. закончилась, притом совершенно последовательно, повсеместным переходом к контрреволюционной военной диктатуре. Однако результатом революции 1848 г. было по крайней мере то, что она не только повсюду полностью развенчала в глазах народов прежнее фразерство, но перенесла в старую Европу пламя пожара, с которым не могут справиться все Кавеньяки и Виндишгрецы мира. 1849 год является годом разочарования во всемогуществе военной диктатуры. Военная диктатура терпит крушение прежде всего по двум причинам: во-первых, потому, что она бессильна ликвидировать какие бы то ни было затруднения, во-вторых, из-за расходов на ее собственное содержание. Она разваливается, как только пытается что-то организовать или как только ей приходится искать постоянные финансовые источники. Первым примером подобного краха военной диктатуры является «патриархальная» Австрийская империя. Австрия, которая могла сохранить свое существование лишь с помощью самого грубого, доведенного до крайности господства сабли, — эта Австрия гибнет в настоящий момент из-за господства сабли. Когда революция в Вене была усмирена с помощью славян, когда Пешт был взят славянско-австрийской армией 342, когда герои военно-полевых судов рассчитывали играючи разделаться с остатками мадьярской революции и в течение двух недель восстановить прежнее объединенное разбойничье государство на всем его протяжении — от Тичино и По до Днепра и.Карпат, — у ольмюцкой камарильи 107 сразу же созрел план дей- О ВОЕННОЙ ДИКТАТУРЕ В АВСТРИИ 439
ствий. Они намеревались, как только во всей Венгрии будет установлена диктатура сабли, распустить рейхстаг в Кремзиере, который до сих пор был необходим из-за славян, отшвырнуть славян как пришедший в негодность инструмент, октроировать pro forma конституцию, которую и не собирались проводить в жизнь, и восстановить старую меттерниховскую систему посредством старого средства: порабощения одной нации при помощи другой. Поражения императорских разбойничьих банд на Тисе задержали проведение в жизнь этого дарованного проекта. Славяне были еще нужны на поле битвы. Однако слух о предстоящем октроировании конституции распространяется. Рейхстаг встревожен. Славянский клуб 343 становится с каждым днем все более опасным для министров. Договариваются принять 15 марта проект конституции в целом и, таким образом, предупредить октроированио. Тогда камарилье не остается ничего другого, как решиться на отчаянный шаг *: опередить рейхстаг, до истечения полномочий, невзирая на славян, распустить его и продиктовать так называемую конституцию 212. Эта военно-полевая хартия была подобна разорвавшейся бомбе среди австрийского хаоса народов. До сих пор манера австрийцев добиваться победы посредством трусливого предательства, а после победы вести себя более варварски, чем самые отъявленные бандиты, вызывала озлобление только у немцев и мадьяр. Теперь это чувство разделяют и славяне. Их заманивали обещаниями создать «славянскую Австрию», их использовали для того, чтобы одержать победу в Италии и Венгрии, а в благодарность их вновь отбрасывают назад, под гнет старого меттерниховского палочного режима. Вместо «славянской Австрии» им преподносят так называемое «равноправие наций», что означает здесь равную бесправность всех наций перед лицом всесильной камарильи высшей аристократии, не принадлежащей ни к какой нации. Вместо столь превозносившихся «свобод» против них выставляют штыки, рейхстаг, большинство которого составляют славяне, разгоняют ударами прикладов, а священной колыбели панславизма, Праге, угрожают введением осадного положения **. Вот что получили австрийские славяне и особенно чехи за то, что они, вместо того чтобы присоединиться к немецкой и мадьярской революции, заключили союз с камарильей, дабы осуще- * В рукописи далее зачеркнуто: «на государственный переворот». Ред. ** В рукописи далее следуют зачеркнутые слова: «передовые бойцы австрийских славян, чехи, являются...». Ред. 440 ф. Энгельс ствить свои надиональные планы в духе Зондербунда 6В. Немцы и мадьяры достаточно часто предупреждали их о том, чего они таким образом добьются, но они и слушать не хотели Та провинция, которая под предлогом завоевания своих особых свобод вступает в сговор с контрреволюцией .против свободы всей страны, не заслуживает ничего лучшего, как под конец быть также обманутой и выброшенной за борт контрреволюцией. О влиянии, которое оказал на славян новый контрреволюционный государственный переворот, пока мало известно. С юга, так же как из Галиции, еще не поступило никаких сообщений, жители Моравии — совершенно деморализованный, обессиленный народ и не в состоянии отнестись к происшедшему иначе как с тупым равнодушием. Напротив, чехи, вожаки австрийских славян, обманутые самым подлым образом, уже выразили свое мнение. Их ярость не знает границ. Они испытали такое сильное разочарование, что общественное мнение Праги полностью революционизировано. Вдохновителей альянса славян с камарильей, недавних кумиров чехоманов, Палацких, Штробахов, Браунеров в настоящее время все проклинают. Яе^е^ко-чешских депутатов встречают на вокзале в Праге громкими криками восторга. Даже Боррош, немецкий националист Боррош, дом которого в Праге был недавно разрушен, с настоящим триумфом въехал в цитадель панславизма. Чешские студенты несли его на руках с вокзала, без конца провозглашая «славу» немецким левым в рейхстаге, а собравшийся народ Праги пел: «Отечество немца, что значит оно!» *. Теперь чехи тоже желают избирать во Франкфуртское собрание, — теперь, когда уже слишком поздно. Но австрийское правительство, по-видимому, ответит на это декретом об отзыве всех австрийских депутатов из собора св. Павла 344. По этим манифестациям чехов можно судить о том, как воспримут военно-полевую хартию остальные австрийские славяне. Несмотря на все кажущиеся уступки, хорваты и особенно сербы поймут сущность императорского дара, а гали-цийские крестьяне отнюдь не будут в восторге, когда узнают, что им придется платить выкуп за освобождение от феодальных повинностей. Этот государственный переворот положит конец восторженному отношению к Австрии и императору как энтузиастов славянской национальности и свободы, так и крестьян. Через две недели Австрия так же мало сможет положиться на славян, * Арвдт, «Отечество немцев». Ред.
441
как на немцев и итальянцев; впредь у Австрии не останется никакой другой опоры, кроме 600 тысяч своих солдат и России. Именно этот государственный переворот, который призван полностью восстановить единство и целостность объединенного разбойничьего государства, именно он послужит толчком к ниспровержению австрийской монархии и, возможно, к европейским войнам и революциям. В Венгрии армия вторично отброшена назад от Тисы, а грозная мощь мадьярской революции возрастает с каждым днем; сербы вступили в переговоры с мадьярами, возможно, — как следует даже из австрийских сообщений, — уже перешли па их сторону; в Хорватии с каждым днем возрастает недовольство; Вена — это вулкан, едва сдерживаемый с помощью 30 тысяч штыков; Италия на пороге войны (возможно, сейчас она уже началась), в которой деморализованные банды Радецкого встретят совершенно другого противника, чем в прошлом году; ежедневно растущие финансовые затруднения, ежемесячный дефицит более чем в пять миллионов гульденов; и ко всему этому теперь еще разрыв со славянами, которым, несмотря на то что в них крайне нуждаются, бросают в лицо вызов, как будто хотят вынудить Елачича привести в мадьярский лагерь с барабанным боем своих хорватов и граничар! Этого более чем достаточно для старой Австрии. Только вмешательство России могло бы ее спасти, а вмешательство России, зайди оно на шаг дальше, чем до сих пор, неизбежно означает европейскую войну. Вот куда привела Австрию военная диктатура: на край гибели, к самому полному разложению, на порог банкротства. Сабля может терроризировать, но далее ее могущество не простирается. Терроризм сабли является самым нелепым, безмозглым терроризмом. Однако расстрелять революцию картечью еще не значит чего-либо добиться; объявить и ввести осадное положение легко; но найти выход из него — вот что главное, а для этого мало быть солдафоном. Именно для того, чтобы найти выход из временного исключительного состояния осадного положения, для того, чтобы «.положить конец революции», высокородные рыцари сабли октроировали конституцию. И именно эта конституция приведет к тому, что австрийская революция по-настоящему только начнется. «Боже, храни императора Франца!» *. Написано Ф. Энгельсом Печатается по рукописи 17 марта IS49 г. Публикуется впервые Иеревоо о немецкого * Х-ашка. Государственный гимн Австраи. Ред. жүктеу/скачать 4.2 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|