Исследование (1967) Вступительное слово Уильяма
жүктеу/скачать 1.48 Mb.
|
Глава XIIВ дальнейшем исследовании Вильсона мы будем больше внимания уделять некоторым наиболее явным последствиям, вытекающим из его качеств и недостатков, причины которых, как мы считаем, теперь нам понятны. Мы не будем указывать на какие-либо новые отождествления, сублимации или вытеснения, так как в оставшейся части жизни Вильсона мы не обнаруживаем их. Конечно, у него были новые друзья, новые враги, новая деятельность и новая жена. Но они были, так сказать, просто новыми мехами для старого вина. Вильсону исполнился 51 год, он был некрасивым, болезненным, "ревностным" пресвитерианцем, мало интересовался женщинами и абсолютно равнодушно относился к еде, вину, музыке, искусству или спорту, зато проявлял чрезмерный интерес к риторике, своей особе, карьере и к Богу. Он остался таким же, каким был в 1908 году. В целях восстановления душевного и физического здоровья Вильсон колесил на велосипеде по южной Шотландии. К середине августа он был достаточно здоров и решил навестить Эндрью Карнеги, проживавшего в то время в Шотландии, в замке Скайбоу. Он надеялся получить от него те миллионы, которые были необходимы для осуществления системы плана реорганизации Принстона, и таким образом поставить Веста и попечителей перед необходимостью либо принять план реорганизации, либо отказаться от огромного дара. Но он не получил от Карнеги никаких средств и был недоволен тем, как его приняли в замке, считая, что к нему отнеслись с недостаточным уважением. Гровер Кливленд, 22-й президент Соединенных Штатов, самый выдающийся деятель из попечителей Принстона, умер в то время, когда Вильсон находился еще на пути в Шотландию. Вильсон восхищался Кливлендом, доходя в этом почти до низкопоклонства, до тех пор пока Кливленд не поддержал Веста. Услышав о смерти Кливленда, Вильсон писал: "Я не думаю, что знание того, как он разочаровал нас и не оправдал наших надежд в течение последних двух лет... помешает моему восхищению его великими качествами и его необычной прекрасной карьерой". Однако воспоминание об оппозиции Кливленда все же "мешало его восхищению" им на протяжении всей его последующей жизни. В речи, которую Вильсон произнес по возвращении осенью этого года в университет, он ни словом не упомянул о смерти Кливленда и в противоречии с традицией Принстона не отдал распоряжения провести службу в память Кливленда. Его ненависть к Весту была достаточно большой для того, чтобы включить в себя всех сторонников избранного им врага. Смерть Кливленда лишила Веста самого влиятельного сторонника в совете попечителей, и в феврале 1909 года Вильсон осмелился нанести прямой удар по своему заветному отцовскому представителю. Он убедил попечителей передать контроль над отделением аспирантуры из рук декана совету факультета, который назначался без согласования с деканом, хотя тот оставался председателем этого совета. Вест заявил протест, сказав, что такая акция несправедлива по отношению к нему. Вильсон ответил: "Мне бы хотелось довольно твердо сказать декану, что ему следует спокойнее относиться к тем процессам, которые происходят в университете". Тогда Вест напомнил о том, как его просили остаться в Принстоне в 1906 году. На что Вильсон сказал: "Не следует придавать слишком большого значения бумажкам". Бог-отец действовал. На это Вест сделал ответный ход, который ранее пытался сделать Вильсон. Тот дар, который не удалось получить Вильсону от Карнеги, Вест получил для своего проекта от Уильяма Купера Проктера. 10 мая 1909 года Вест передал Вильсону письмо от Проктера, в котором тот предлагал полмиллиона долларов для постройки колледжа аспирантов при условии, что этот проект будет разрабатываться по плану Веста и будут собраны дополнительные полмиллиона долларов для его постройки и что место для колледжа должен одобрить Проктер. Почти сразу же были обещаны дополнительные полмиллиона долларов от друзей Принстона, так что Вильсон столкнулся с дилеммой: либо признать свое полное поражение, либо отказаться от миллиона долларов для сооружения того самого колледжа аспирантов, постройку которого он первоначально одобрял. Университет столь длительное время нуждался в отвечающем современным требованиям колледже аспирантов, что предложение о пожертвовании денег для его постройки было встречено с восторгом всеми сотрудниками Принстона. Такой колледж должен был повысить престиж Принстона в мире науки, и представлялось невообразимым, что кто-то попытается подвергнуть сомнению ценность этого дара. Вильсон, находящийся в плену своей навязчивости, все же выступил против. Он не мог позволить Весту победить его, чего бы это ни стоило Принстону. Он выступил против принятия дара Проктера. И снова его бессознательное начало использовать рассудок для нахождения оправданий для желаемых им действий. Проктер хотел, чтобы колледж строился либо в Мервике, где проживали большинство аспирантов, либо на месте площадок для игры в гольф, которые находились примерно в полумиле от университетских зданий. Рассудок Вильсона, находящийся в плену реактивного образования против пассивности к отцу, заставил его занять твердую моральную позицию против постройки колледжа на том основании, что его постройка на территории университетского городка будет огромным успехом и победой сил демократии, в то время как его возведение в полумиле к востоку явится страшным поражением и подчинением нажиму плутократов-снобов. В результате его доводов число людей, противостоящих принятию дара Проктера не очень-то возросло, и тогда он придумал другое высокоморальное оправдание для своего отказа принять этот дар. Он утверждал, что принятие даров на каких-либо условиях на самом деле означает преклонение чистой науки перед золотым мешком. Так как он ранее с радостью принял наследство Свэнна для постройки колледжа аспирантов, которое содержало намного более жесткие требования, чем дар Проктера, это утверждение Вильсона звучало малоправдоподобно и мало кого убедило. Затем он перешел к юридическим уверткам, утверждая, что если строительство будет вестись на площадках для гольфа, то это будет означать потерю дара Свэнна, который настаивал на постройке колледжа аспирантов на территории университета, а в то время, когда был сделан этот дар, эти площадки еще не принадлежали университету. 21 октября 1909 года совет попечителей проголосовал за принятие дара Проктера в том случае, если будет удовлетворительно решен этот юридический вопрос. Комиссия из девяти видных адвокатов решила его против Вильсона, и казалось, что он потерпел поражение. Однако навязчивость не зря называется навязчивостью. Она подчиняет себе деятельность. Вильсон вынужден был пытаться победить Веста. Он не достиг какого-либо успеха с помощью своих высокоморальных аргументов и юридических уверток. В день Пасхи 1909 года он попробовал применить угрозу. Он написал мистеру Мозесу Тэйлору Пайну письмо, в котором угрожал выйти в отставку в том случае, если не будет изменено постановление совета попечителей от 21 октября. Истинная причина его противодействия дару Проктера, которую он ранее пытался скрыть с помощью высокоидейных соображений, наконец-то была названа в этом письме: "Идея постройки колледжа аспирантов, по поводу которой ведется столь много споров, была первоначально задумана Вестом, и изменение его взглядов и целей немало способствовало тому, что он лишился доверия своих академических коллег. К данному моменту он полностью лишился их доверия, и ни одно мероприятие, проводимое им в соответствии с его целями, в настоящее время не может иметь успеха. Действительно, ничто, задуманное им, не может в настоящее время иметь успеха". Вильсон крайне не желал открывать истинную причину своего противодействия. Спустя неделю после написания письма м-ру Пайну он писал другому попечителю: "Если мы недвусмысленно перенесем этот спор на почву наших разногласий с Вестом и всего того, что он поддерживает, то, как мне кажется, наши друзья истолкуют этот акт почти наверняка неправильно и будет значительно подорван наш авторитет... Действительно, мы теперь знаем, что дар м-ра Проктера был сделан для того, чтобы привести к власти Веста, но мы не можем сделать это предметом публичного обсуждения". Он понимал, что, если всем станет известно, что он предпочитает, чтобы Принстон потерял один миллион долларов, выделенных на постройку колледжа аспирантов, его положение в "избирательном округе Принстона" станет непрочным. Попечители до некоторой степени были напуганы его угрозой отставки. Они уже предчувствовали ту критику, которую он может развернуть против них и Принстона, если уйдет со своего поста в ореоле мученика. Следует также отметить, что принятие его отставки улучшило бы его политические шансы. Полковник Гарви был уверен в том, что сможет убедить босса Смита из Нью-Джерси поддержать избрание Вильсона на пост губернатора этого штата в сентябре текущего года. Если бы Вильсону удалось выступить в роли жертвы плутократов-снобов, его шансы получить поддержку от прогрессистов-демократов на выдвижение его кандидатуры на пост президента США, несомненно, бы возросли. Поражение в области "малой государственной службы" помогло бы ему в области большой государственной службы. Он знал об этом, когда угрожал подать в отставку. Его личное положение было намного более прочным, чем в 1908 году, когда был выдвинут его план реорганизации. И не только его политические перспективы были обнадеживающими. Он также получил приглашение стать президентом университета Миннесоты. Ему больше не угрожало возвращение к юридической практике в Виргинии. В противном случае его осторожный нарциссизм, по-видимому, не позволил бы ему пригрозить отставкой. Желая избежать различных осложнений, попечители искали компромиссное решение вопроса. 13 января 1910 года перед собранием попечителей собрался совет факультета, заведующий аспирантурой. Вильсон сообщил совету, что он предлагал Проктеру компромисс: согласиться на строительство колледжа на месте площадок для игры в гольф, в то время как дар Свэнна будет использоваться для постройки второго колледжа аспирантов на территории университета. Проктер отказался от такого предложения. Тогда м-р Пайн зачитал письмо от Проктера, в котором говорилось, что, не желая, чтобы постройка колледжа сорвалась, он согласен принять предложение Вильсона о строительстве двух колледжей аспирантов. Вильсон был ошеломлен. После некоторого смущения он сказал, что, так как м-р Проктер уже однажды отклонил его предложение, этот вопрос не должен подниматься заново, открыв, таким образом, неискренность своих маневров. Затем, значительно изменив прежний образ действий, он объяснил, что в обсуждении не было достаточной откровенности. "Вопрос о месте постройки не является столь важным. При должном содействии со стороны моего факультета это строительство будет иметь успех в любом месте округа Мерсер. Вся соль проблемы заключается в том, что идеи и идеалы декана Веста не являются идеями и идеалами Принстона". Принимая во внимание его привычку облекать свои желания в покров идеалов, он едва ли мог сказать более ясно: "Вся трудность заключается в том, что я ненавижу Веста". Некоторые из попечителей, поняв это, были в дальнейшем достаточно решительны в срывании покрова идеалов с ненависти Вильсона. Ему напомнили о его неоднократном публичном одобрении плана декана Веста и особенно о написанном им вступлении к брошюре Веста относительно "перспектив развития" университета. Вильсон ответил, что, когда он писал вступление, он не читал эту брошюру. И снова память сработала в его интересах. Вновь он исказил факт. Действительно, в основу его вступительного слова лег почти целиком один из параграфов отчета перед советом попечителей от 21 октября 1902 года. В то время брошюра Веста еще не была закончена. Но как только Вильсон ознакомился с этой работой, он внес существенные изменения в ранее написанный текст вступительной статьи. Противники Вильсона среди попечителей, опасаясь, что в результате всех этих дрязг усилятся публичные нападки на Принстон и на них лично, приняли решение назначить комитет во главе с самим Вильсоном для рассмотрения этого вопроса и отчета перед советом. В этот комитет Вильсон включил трех своих сторонников и двух оппонентов. Они подготовили отчеты большинства и меньшинства, так что все было готово для окончательного поражения Вильсона на назначенном заседании совета попечителей 10 февраля 1910 года. Но за неделю до этого жители избирательного округа Принстона были возмущены, прочитав в передовой статье "Нью-Йорк тайме" о нападках на университет. Ни у кого не вызывало сомнений, что вдохновителем их был либо Вильсон, либо кто-то из его окружения. Друзья Вильсона с негодованием отрицали свое отношение к статье. Однако на самом деле один из сторонников Вильсона профессор Робер Рут предложил эту передовую статью редактору м-ру Герберту Б. Брохэму, предварительно заручившись одобрением Вильсона, который не только дал добро на ее публикацию, но и внес некоторые изменения. Таким образом, м-р Брохэм стал одним из доверенных лиц Вильсона, Публикация статьи была явно рассчитана на то, что Проктер, прочтя ее, откажется субсидировать строительство. Именно так все и получилось. Негодуя на действия Вильсона, в феврале 1910 года за четыре дня до того, как должен был собраться совет попечителей, м-р Проктер отказался от своего предложения. Вильсона переполняла радость. Принстон потерял миллион долларов для постройки колледжа аспирантов, но зато он, Вильсон, победил Веста. Он убедил себя в том, что одержал громадную моральную победу, и, по-видимому, не испытывал никаких угрызений совести. Действительно, его рассудок, повинующийся либидо, которое питало его реактивное образование против пассивности к отцу, был в состоянии убедить его, что, лишив Принстон миллиона долларов для постройки колледжа аспирантов, он содействовал процветанию университета. Измученный, но в радостном настроении он отплыл 14 февраля 1910 года на Бермудские острова. Впервые в жизни его начали мучить галлюцинации. В своем письме жене он жаловался: "Я не осознавал, пока не добрался сюда, как тяжело отразились на мне события последнего месяца... Беспокойство, скрытое в моем рассудке, выходит на поверхность в сновидениях. Каждую ночь не прекращается изнуряющая борьба с моими врагами по колледжу..." Вильсон вернулся в Америку в начале марта и обнаружил, что многие из его коллег уже в курсе истинной причины потери колледжа аспирантов и что растет враждебное отношение к нему среди жителей "избирательного округа Принстона". Он победил Веста, но применявшиеся им методы пошатнули его положение в Принстоне. Через полковника Гарви он уже вступил в переговоры с боссом демократов из округа Эссекс относительно выдвижения своей кандидатуры на пост губернатора штата Нью-Джерси, но этот вопрос еще не был окончательно решен. Он решил начать предвыборное турне, преследуя двойную цель: "оправдать свой отказ от постройки колледжа аспирантов и поднять свой политический престиж как врага снобов-плутократов". Чем далее продвигались переговоры Гарви со Смитом, тем менее в речах Вильсона затрагивались вопросы образования и тем больше в них было политики. После того как его речь, произнесенная 7 апреля перед собранием выпускников Принстона в Нью-Йорке, вместо аплодисментов, к которым он привык, была встречена враждебным молчанием, он заметил: "Кстати, я не вижу никакой необходимости держаться за эту работу. Передо мной открываются большие политические перспективы". 14 апреля 1910 года на собрании совета попечителей Вильсону пришлось убедиться в том, что его победа над Вестом была более кажущейся, нежели реальной. Поддерживаемое им предложение относительно отделения аспирантуры и передачи дополнительной власти в ней совету факультета было отвергнуто. В то же время вновь был поднят вопрос о деньгах Проктера. Предлагалось убедить Проктера пересмотреть свой отказ от дара. С этого собрания Вильсон ушел вне себя от ярости. Он понимал, что отказ от колледжа аспирантов бьет по нему же. Ранее он считал, что Вест был окончательно побежден. Теперь было очевидно, что позиции Веста стали еще прочнее, чем ранее. Представлялось вероятным, что, если Проктер возобновит свое предложение, оно будет принято, несмотря на его оппозицию: Вест победит его. То смятение в рассудке Вильсона, которое было вызвано вновь возникшей угрозой победы Веста, отразилось в его речи, произнесенной два дня спустя перед Принстонским клубом Питтсбурга. Это была яростная попытка получить политическую поддержку прогрессистов. Очевидно, она проистекала из осознания того факта, что ему придется смириться с поражением в области "малой государственной службы", добившись победы в области большой государственной службы. В течение многих лет Вильсон лелеял мечту оставить учебную деятельность и заняться политикой. Переход с поста президента Принстона на пост губернатора штата Нью-Джерси, который давал ему шанс стать президентом Соединенных Штатов, принес бы огромную радость, если бы не его неудовлетворенная ненависть к Весту. Он все еще не мог позволить Весту победить себя. Его навязчивость была столь же активной, как и ранее. Никакой триумф, каким бы огромным он ни был, не мог полностью удовлетворить его, пока не был побежден Вест. 18 мая 1910 года умер Исаак Л. Уаймен и по завещанию оставил примерно 2 миллиона долларов на постройку колледжа аспирантов, назначив Веста одним из двух своих доверенных лиц. Вильсон чувствовал себя раздавленным. Он уже подумывал, как бы противодействовать принятию этого дара, но вскоре осознал, что вряд ли сможет убедить попечителей принять свою сторону. Проктер возобновил свое предложение. Вест одержал победу. Вильсон покорился. Он не сразу ушел с поста президента Принстона, так как не был вполне уверен в своем выдвижении на пост губернатора штата Нью-Джерси. Босс Смит относился к нему с явной неприязнью, называя "пресвитерианским пастором". Босс не давал какого-либо определенного обещания и опасался, что Вильсон, став губернатором, попытается его уничтожить. Он требовал от Вильсона заверения в своей преданности. Вильсон дал такую гарантию, написав 23 июля 1910 года одному из агентов Смита следующее: "Я с большой готовностью заверяю м-ра Смита в том, что, если меня изберут губернатором, я не стану вести борьбу и разрушать существующую демократическую организацию, заменяя ее собственной организацией". Смит признал такое заверение "вполне подходящим" и, положившись на него, согласился отдать предписание на выдвижение кандидатуры Вильсона на пост губернатора штата Нью- Джерси. На церемонии закладки колледжа аспирантов Вильсон изо всех сил сдерживал свои эмоции, но, когда слово взял представитель от группы аспирантов, на его глазах показались слезы. Осенью Вильсон оставил Принстон, чтобы начать политическую карьеру, к которой он стремился с того самого дня, когда прикрепил портрет Гладстона над своей партой. Но воспоминания о Принстоне и Весте не оставляли его. Снова и снова в его разговорах и снах появляется Вест. Во время первой мировой войны ему снилось, что он "сражается" с Вестом. В конце жизни имя Веста все еще приводило его в ярость. Перед смертью он опять же видел во сне Веста. Его агрессивность по отношению к отцу и реактивное образование против его пассивности по отношению к отцу в ходе жизни нашли много новых выходов, но часть этих потоков либидо продолжала оставаться фиксированной на Весте. Несмотря на все его усилия, этот темноволосый человек победил его. В сердце Вильсона всегда оставалась незаживающая рана. Он называл ее Вестом. На самом деле она была преподобным Джозефом Раглесом Вильсоном. жүктеу/скачать 1.48 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|