декабря 1964 г. Марсель Марсо

23 декабря 1964 г. Марсель Марсо.

Едет на велосипеде. Тяжело. Останавливается. Слезает (не спеша). Отводит велосипед. Размешивает клей, довольно долго. Потом начинает мазать. Плоскость обращена к зрителю. Мажет так, словно творит, в виде причудливого узора, по-разному, то зигзагом, то мелкими мазками, аккуратно по углам, то мазками крупными, с особым вкусом и удовольствием. Потом, создав узор, замазывает его сплошь крупными мазками. Отходит. Любуется. Смотрит, поставив две ладони ребром по бокам лица. Потом — закрыв ладонью один глаз. Потом — закрыв оба глаза. Поднимает афишу (будто бы большую, скатанную), начинает ее прилеплять (накатывает снизу вверх). Приклеил, разгладил. Отошел, любуется, наклоняет голову, смотрит снизу вверх… Рука приклеилась. Отдирает ее, — но теперь приклеилась другая. Отодрал, — но соединились, слиплись руки {259} в каком-то мертвом кольце. Момент отчаяния. Разодрал. Начинает намазывать новую афишу. Спиной к публике. Все то же самое, но быстрее, более слитно. Накатывает афишу. Держит — нужен еще клей. Тянется к нему, зовет его (цып цып), наконец, ногой держит афишу и достает кисть. Еще и еще намазывает афиши, все быстрее. Начинает намазывать себя. И вдруг застывает в какой-то такой немного рекламно-афишной позе «Марсо» (Марсо — но более веселый и более изощренный, изящный, чем по сути; таким его рисуют). Марсо расклеивал афиши Марсо.

Структура такова: от медленного, расчлененного действия к слитному, через контраст и противоречия (он сам приклеивается — до отчаяния, он сам наклеивает себя). От слитного, автоматизированного, — вдруг к бессмысленному, но вместе с тем это высшее драматическое напряжение. В конце — выразительная точка, итог, снятие и вместе с тем соединение, объединение всего показанного.

Суд.

Снова стучит булава. Судья. Дряхлость. Трясет головой. Усаживается.

Движения часового. Преступник. Садится. Читается обвинительное заключение (длинный свиток). Речь прокурора. Патетика, пафос, гражданское негодование, обличительные жесты в сторону обвиняемого. В конце — поза. Требует смертного приговора. Защитник — обратное, взывает к состраданию, человечности (мимическая игра). Снова прокурор — рассказ об убийстве (показывает, как убил, как взял кошелек). Защитник — опять призывает к состраданию, показывает количество детей — очень медленно понижающийся ряд, начинает с очень высокого. Потом переругивание прокурора и защитника. Приговор.

Прокурор, показывающий сцену ограбления: попробовал на сгибание кинжал, спрятал. Ограбленный (с веселым лицом), удар — {260} постепенно падает. Преступник переступает через жертву, считает деньги, слушает, идут ли украденные часы.

Клетка.

Человек идет. Стена. Начинает ощупывать плоскость перед собой. Потом поворачивает вбок, передвигается вдоль — стена вокруг. Мечется. Пространство кажется все более тесным. Потом на коленях. Находит отверстие. Рука — на свободе. Раздвигает прутья, просовывает голову, вылезает. Снова идет — опять стена. Все повторяется… Когда находит отверстие, то уже не может вылезть, в изнеможении опускается на пол.

25 декабря 1964 г. Марсель Марсо во Дворце работников искусств.

Есть два способа заниматься пантомимой. Буду говорить о себе. Прежде всего нужно создать особый поэтический климат. (До этого Марсо говорил о плохих мимах: тело очень неподвижное, мертвое, а руки жестикулируют трагически или комически — это не мим. Особый язык должен быть создан).

(Снял пиджак). О музыке жеста. У нас нет музыки как сопровождения (в отличие от балета) — музыка скорее как контрапункт.

Нужно создать предмет, вступить с ним во взаимодействие. Человек идет против ветра (показывает, что все сопротивление ветра — на грудь и живот). Как бы показал ребенок? (Утрируя, наклоняется вперед, — то есть это не искусство).

Вот лошадь, ее нужно увидеть (движения головы, он фиксирует точки: размер, высота, много мелких движений). Надо ощущать расстояние (лошадь удаляется). Но вот кто-то приближается. Все {261} ближе. Бип протянул руку. Ему не подали руки, он отдернул, его почти оттолкнули, смотрит вслед удаляющемуся человеку.

Человек на пароходе. Облокотился о перила, лицо довольное. Но — приступы морской болезни. Вдруг медленно (все дело в медленности и равномерности) начинается качка (невозможно понять как). Приступы морской болезни. Пытается отойти. Качка. Отошел, облокотился на что-то — и снова качка. Мистический ужас. В кино это невозможно — там просто показали бы настоящее море.

Как едят другие. Показывает: что-то круглое ест. Хвостик выбрасывает, срывает с дерева (балетное широкое движение; просто, по-бытовому, было бы неинтересно). Ест прямо с дерева. Персик. Много соку, ощущение этого сока. Потом банан. Очистил, держит, чтобы не выпал из кожуры.

Пьет: молоко; горячее; холодное; мороженое.

«Осязание».

Движения рук — среда, жидкость, разные жидкости (Марсо ничего не делает само по себе, все от определенного характера и внутреннего состояния, переживания). Гибкость рук. В качестве упражнения — иллюзионист: пассы, в руке какой-то длинный предмет, он исчезает. Затем другие предметы: шарик, голубь, муха… Из мухи делается слон, который потянул его наверх, с трудом справляется со слоном, начинает его уменьшать, снова превращает в муху, наконец разжал кулак — там ничего (персонаж сам рад, что избавился от того, что создал).

Обещает приехать через два года со своим театром.