Изложение духовной науке рудольфа штайнера том Второй част третья a n t h r o p o s

Продолжатели и оппоненты Гегеля

400. 
     «Лишь такие самоотверженные, полные самоотдачи мыслители, как Карл Розенкранц (1805-1879) были в состоянии совершенно влиться в ход мыслей Геге- ля и в полном согласии с ним создать строй мысли, предстающий как изложение строя мысли Гегеля, но исходящий из менее значительной натуры». 18 (8)
     
401. 
     Карл Розенкранц. «Он некоторым образом рас­сматривал Гегеля сквозь очки кантианства; кроме того, его гегельянство было сильно окрашено изучением еван- гелической теологии». 221 (2)
     
402. 
     Франц Бенедикт Баадер (1765-1841), Карл Хри­стиан Краузе (1781-1832). Иммануил Герман Фихте (1797-1879), Христиан Герман Вей с (1801-1866), Антон Гюнтер (1785-1862), К.Ф.Э.Трандорф (1782-1863), Мартин Дешпингер (1815-1864), Герман Ульрици (1806-1884). «Они стремились поставить индивидуаль- ного Бога, полное жизни личное Прасущество на место серой, «устричной» чистой мысли Гегеля. Баадер считал веру в то, что Бог достигает своего совершенного бы- тия в человеке - «отрицающим Бога представлением». Бог должен быть лично- стью; и мир не должен исходить из него подобно логическому процессу, в котором с необходимостью одно понятие рождает другое, как это пред­ставляет себе Гегель. Нет, мир должен быть свободным деянием Бога, творением его всемогущей воли. Эти мыс­лители приближаются к христианскому учению откровения. Более
     

или Менее сознательной целью их размышления является стремление оправдать и научно обосновать его. Баадер погрузился в мистику Якова Беме, Майстера Экхарта и Парацельса. В их образном языке он нашел гораздо более подходящий способ для выра­жения глубочайших истин, чем в чистых мыслях геге­левского учения... Он побудил Шеллинга к углублению своих мыслей, к принятию им пред- ставлений Якова Беме.

Личности, подобные Краузе, всегда будут замечатель­ным явлением в развитии мировоззрений. Он был мате­матиком. Он не позволял гордому логически соверше- н­ному характеру этой науки руководить собой и вопросы мировоззрений, должен- ствующие удовлетворить глубо­чайшие потребности его духа, он не разрешал тем мето­дом, к которому он привык в этой науке.... В основе мира идей Краузе лежит мысль о бесконечном, самосто­ятельном существе, которое не имеет «ничего вне себя, но само по себе и само в себе есть единая основа всего, и которое мы тем самым должны мыслить себе как основу разума, природы и человечества».

Иммануил Герман Фихте резко свел счеты с гегель­янством в своих книгах «Тезисы для подготовительной школы богословия» (1826) и «Основы для характерис­тики новейшей философии» (1829).

«Впоследствии в многочисленных произведениях он пытался обосновать и углубить воззрение, что сознательное, личное существо должно быть положено в основу миро- вых явлении». 18 (8)

400. 
     «В Иммануиле Германе Фихте, сыне Иоганна Фихте, выступает мыслитель, пытающийся в духовное проникнуть глубже, чем его отец, чем Шеллинг и Гегель. ... Точка зрения мировоззрения Гегеля, делающая духов­ную сущность мира идей основополагающим убеждени­ем, является исходной точкой также и для Имману- ила Фихте. Однако, как слабость этого мировоззрения, он рассматривает то обсто- ятельство, что со своей сверхчув­ственной точки зрения оно смотрит лишь на то, что от­крывается в чувственном. Кто переживает воззрения Иммануила Фихте, тот может ощутить их основной тон как следующий. Душа переживает саму себя сверхчув­ственным образом, когда от чувственного созерцания она поднимается к тканию царства идей. При этом она не только способна чувственный мир созерцать иначе, чем его видят органы чувств - это соответствовало бы миро­воззрению Гегеля, - но более того, она получает благода­ря этому самопереживание, которого она не в состоянии получить нигде в чувственном мире. Она тогда знает о чем-то таком, что само является в ней сверхчувственным. Это «нечто» есть не просто «идея» ее чувственного тела. Нет, это должно быть чем-то живым, сущностным, пребы­вающим в основе чувственного тела таким образом, что это последнее образуется в смысле своей идеи. Так Им­мануил Фихте от чувственного тела восходит к сверх­чувственному телу, и последнее из своей жизни образует первое. Гегель шествует от чувственного созерцания к мышлению и далее за чувственное созерцание. Фихте в человеке ищет сущность, которая может переживать мышление как сверхчувственное.
     

как порождающее мысли, то тогда мы вынуждены принять стоящее за ним сверхчувственное. Исходя из такого воз­зрения, Фихте рассматривает человеческое чувственное тело естественнонаучно (физиологически) и находит, что такое рассмо- трение, будучи достаточно непредвзятым, вынуждено в основу чувственного тела положить сверх­чувственное. Об этом он пишет в своей «Антропологии», в §§118, 119: «Основное постижение человеческого существа возвышает «Антропологию» в ее конечных результатах до «Антрософии».» 18 (8)

404. 
     Игнац Пауль Трокслер. Из его произведений особенно следует отметить «Лекции по философии». «Трокслер, как и Иммануил Фихте, чувствовал себя сто­ящим с мышлением в сверхчувственном мире. Но он также ощущал, что чело- век, если он устранит силу, связывающую его с органами чувств, окажется не только перед миром, который в гегелевском смысле мыслим, но через это отстра- нение он переживет внутри себя расцвет чисто духовных средств познания, благо- даря которым увидит духовный мир так же, как органы чувств видят мир чув- ственный. О «сверхдуховных органах чувств» говорит Трокслер».
     
405. 
     Христиан Герман Вейс считал необходимым подняться от мировоззрения Гегеля к совершенно богословскому мировоззрению. В христианской идее о трех лицах в одном Божестве он видел цель своего мышления. Поэтому он стремился с необычайным остроумием представить эту идею как результат естественного, не­ предвзятого мышления...
     

церковь не придерживалась этого взгляда, ибо в Риме произведения Гюнтера бы- ли включены в индекс запре­щенных книг. Дейтингер резко боролся против чис- того мышления Гегеля, которое, по его мнению, не должно по­глотить полного жизни бытия. Живая воля для него выше, чем чистая мысль. Первая может, как творческое начало, действительно нечто создать; вторая - бессильна и аб­страктна. Эту живую волю своей исходной точкой дела­ет также Трандорф. Мир не может быть объяс- нен из царства теней. Но сильная воля должна овладеть этой идеей, чтобы создать подлинное бытие. Человеку раскры­вается глубочайшее содержание мира не в мыслящем понимании этого последнего, но в возбуждении чувств, в любви, через которую отдельный человек отдается обще­му - господствующей по Вселенной воле. Совершенно Ясно: все эти мыслители стараются преодолеть мышле­ние и его пред- мет: чистую идею.... Философы считают, что теплая религиозная отдача Первоси- лам бытия разру­шается ясным чистым мышлением».

«Неправильное понимание мира мыслей Гегеля... разделило приверженцев Гегеля на две партии, из кото­рых одна видела в его мировоззрении крепкую опору хри- стианского откровения, а другая пользовалась его учением для того, чтобы рассеять христианские воз­зрения и заменить их радикально свободомысля- щими взглядами.

Ни та, ни другая партия не могла бы сослаться на Гегеля, если бы они его правильно поняли. Ибо в миро­воззрении Гегеля нет ничего, могущего послужить опо­рой религии или привести к ее уничтожению. Как не хотел он создать какого-либо явления природы из чис­той мысли, так не имел он этого в виду и по отно- шению к религии. Подобно тому, как из процессов природы он хотел выделить чистую мысль и таким образом понять ее, так и по отношению к религии целью его было пре­имущественно вскрыть содержание ее мысли».

«Это и было ошибкой Им. Фихте, Дейтингера, Вейса и других, что они боролись с Гегелем на том основании, что он из сферы чистого мышления не развился до религиозного понимания личного божества. Но такой задачи Гегель никогда не ставил. Он рассматривал ее как дело религиозного сознания. Им. Фихте, Вейс, Краузе, Дей­тингер и др. хотели из мировоззрения создать рели­гию. Подобная задача показалась бы Гегелю столь же абсурдной, как если бы из идеи света кто-нибудь захотел осветить мир или из идеи магнетизма создать магнит. Правда, по его мнению, религия, как и весь мир природы и духа, происходит из идеи. Поэтому человеческий дух может найти эту идею в религии. Но, подобно тому, как магнит был создан из идеи магнетизма до возникновения человеческого духа и послед- нему предстояло лишь понять это возникновение впоследствии, так и религия возникла из мыслей до того, как мысль засияла в человеческой душе как составная часть мировоззрения. Если бы Гегель дожил до критики религии своих учеников, он должен был бы сказать: руки прочь от основ религии, от возникновения религиоз- ных представлений, если вы хо­тите оставаться мыслителями, а не мессиями. Миро- воззрение Гегеля, правильно понятое, не может воздействовать на религиозное сознание». 18 (8)

404. 
     «Бентам (1747-1832) весьма характерен для мышления своего народа. Его воззрение должно быть обозначено как утилитаризм в глубочайшем смысле это­го слова. Основной принцип в отношении идеального строя мира, лежащий в основе мышления Бентама, зак­лючается в - как это называют - максимализации человече- ского блаженства.... Доброе - идеал для чело­веческих стремлений - состоит в наибо- льшем счастье для наибольшего числа людей на Земле.... Таков глав­ный нерв философии утилитаризма.
     

«Гетеанизм, контизм (от Конта) и бентамизм - эти три воззрения стоят в разном отношении к спиритуальным стремлениям человечества. Немецкий гетеанизм, как

ны спиритуализма народному воззрению. Это лежит в ос­нове самого развития. Французская суть может разви­ваться так, что идеализм и реализм, мистика и позитивизм могут идти рядом; в Англии, в британской сути умы, становящиеся там спиритуальными, всё в большей мере будут самым резким образом противостоять своему собственному народу, т.е. тому, что народность высевает как философские цветы». «Спиритуализм встает в безграничную оппозицию к внешним мировоз- зрениям. Это значительно в высшей степени». 184 (2)

«Спиритуально чувствующие там (в Англии) пре­одолеют народную культуру, преодолеют ее вплоть до уничтожения». Человечество сейчас стоит в 4-ом, мине­ральном царстве. Потому каждый может обнести себя стенами. В будущем, на Юпи- тере, человек перейдет в 5-е, растительное царство, где счастье одного станет невоз- можным без счастья других, как в организме болезнь одного органа лишает покоя весь организм. Философия Бентама говорит о счастье, которое в будущем невозмо- жно, потому она побивается спиритуальным стремлением в самой Англии». 184 (3)

407. «Борьбе мировоззрений служила издаваемая Арнольдом Руге и Теодором Эхтермайером в 1838-1843 гг. «Гэльская Летопись». От защиты и изложения Гегеля они вскоре перешли к самостоятельному развитию его идей и привели таким образом к тем точкам зрения, которые мы в следующей главе обозначаем как точки зрения «радикальных мировоззрений». С 1841 года из­датели переиме- новали свой журнал в «Немецкую лето­ пись» и одной из своих целей стали счи- тать «борьбу против политической несвободы, против феодально-земледельческой теории». Они выступали как радикальные политики в развитии эпохи, требовали государства, в котором господствует совершенная свобода. Тем са­мым они отда- лились от духа Гегеля, который хотел не делать историю, но понимать ее».

18 (8)