К. Дж. Боконбаев “И все, что есть, давно уже было…”

“Слово Кыргызстана”, 25–26 января, 1996 г.

Преимущества демократического устройства общества в его социально-экономического и духовного развития сегодня уже не вызывают сомнений у большинства людей новых независимых государств в постсоветском пространстве.

Необходимым и достаточным условием функционирования цивилизованного гражданского общества является развитое демократическое и правовое сознание основной части населения. Как показывает опыт вышеназванных государств, необходимыми условиями трансформации сознания людей, необратимого и устойчивого движения к желаемой цели – гражданскому обществу – являются:

• 
  политическая воля лидера государства;
  
• 
  команда демократически настроенных компетентных управленцев, экономистов, юристов и т.п.;
  
• 
  наличие слоя наиболее прогрессивной, экономически и социально активной части населения, способной честным словом и чистым делом иллюстрировать преимущества либерализованой экономики в условиях свободы убеждений и слова;
  
• 
  вовлечение широких масс населения в процесс реформирования.
  

Скажем, достижение таких важных критериев и движителей демократии, как гласность и плюрализм, осуществляется достаточно просто, а либерализация экономики и создание адекватной правовой и управленческой базы, как показывает опыт государств СНГ, – весьма сложный и болезненный процесс.

Особенно большие дискуссии вызывает проблема роли государства, государственного регулирования процессами рыночных реформ во всех сферах жизни общества в период переходный от одной экономической формации к другой.

Попытаемся эту проблему рассмотреть на примере экологической политики в Кыргызстане в контексте демократических преобразований и административных реформ, осуществляемых в республике.

В 1988 году в связи с образованием Государственного комитета по охране природы СССР в союзных республиках соответственно также были образованы республиканские комитеты.

Структура Госкомприроды Кыргызстана включала центральный аппарат, главные управления, шесть областных и один столичный, Фрунзенский (Бишкекский), комитеты и 9 межрайонных инспекций, а также государственные заповедники. Как видно, Госкомприрода была типичной многозвенной, жестко централизованной вертикальной управленческой структурой и в таком виде функционировала вплоть до января 1996 года, когда Указом Президента Кыргызской Республики в контексте институциональных реформ системы государственного управления Госкомприроды был преобразован в Министерство охраны окружающей среды. Этот важный акт дал правовую основу для осуществления институциональных реформ системы Министерства охраны окружающей среды, которые, образно говоря, уже давно стучались в дверь.

Что, прежде всего, бросалось в глаза?

Это непомерно раздутый административно-управленческий аппарат, который в целом в системе Министерства составлял около 40% от общей численности работников, а вместе с обслуживающим персоналом – более 50%. То есть существовала ситуация – численно “мощные” центры в республиканской и областных столицах и чрезвычайно слабые первичные, районные, звенья, которые должны нести и в общем несут основную, так сказать, производственную нагрузку.

И, во-вторых, конечно, многозвенность управленческой структуры с неизбежным для таких систем эффектом помех, шумов и “глухого телефона”.

В 1996 г. постановлением правительства была утверждена институциональная реформа Минохраны среды, осуществленная нами в соответствии с общей идеологией административных реформ Президента Кыргызской Республики.

Вместо 7 областных и Бишкекского комитетов охраны природы образовано три территориальных (региональных) управления: Ош – Джалал-Абадское, Иссык-Куль – Нарынское и Чу – Таласское. Это позволило нам на 48 единиц сократить АУП, но зато на 48 человек увеличить количество госинспекторов, работающих непосредственно в районах.

Таким образом, мы начали процесс укрепления первичных, низовых звеньев Министерства, что является одним из условий демократизации управления, приближения ее к муниципальной системе, системе городских и сельских управ (айыл өкмөтү).

По теории управленческой науки, следовало бы вообще упразднить территориальные органы управления и перейти к двузвенной форме: центральный аппарат – районные инспекции, что резко повысило бы эффективность управления.

Однако для такого шага необходимо, по меньшей мере, два условия: высокая квалификация кадров районных звеньев и современная информационно-коммуникационная сеть.

К сожалению, в силу известных объективных причин ни одно из этих условий пока не состоялось. Эти же обстоятельства объективно тормозят делегирование ряда функций первичным звеньям. Более того, часть функций и полномочий местных (территориальных) органов мы вынуждены были ограничить, такие, например, как разработка нормативов платежей и штрафов, проведение НИР, отчисления в местный фонд охраны природы и некоторые другие. То есть, в этой части произошла не деконцентрация, а централизация властных полномочий. Казалось бы, эта мера противоречит процессу демократизации, но со всей определенностью подчеркну – это временная, вынужденная мера.

Стратегической целью и задачей природоохранной политики в республике остается дальнейшая ее демократизация. Другого пути нет потому, что в республике набирает силу процесс формирования муниципальной власти в лице городских и сельских управ (айыл өкмөтү), которым передается и собственность: инфраструктура, земли, леса, не входящие в государственный лесной фонд, – и, следовательно, необходимо адаптировать систему управления к этим новым реалиям.

Безусловно, одним из основных критериев демократии является широкое и реальное участие общественности в принятии политических и хозяйственных решений через соответствующие общественные, неправительственные организации. Трудно переоценить роль и значение общественных экологических организаций, и не только их, в формировании государственной политики, в принятии тех или иных экономических решений, способных негативно воздействовать на окружающую среду, и особенно в формировании экологического сознания, общественного мнения.

Достаточно сказать, что новая парадигма экономического и социального развития человечества, известная как Программа устойчивого развития ООН, краеугольным камнем которой является экология, была сформулирована и принята как раз под давлением мировой общественности.

В Кыргызстане на сегодняшний день зарегистрировано более сотни экологических неправительственных организаций. И это можно только приветствовать, хотя бы только потому, что члены этих общественных объединений уже сами являются экологическим лобби в обществе и, так сказать, центрами зарождения всеобщего экологического движения и экологического сознания.

Они очень активно работают по привлечению грантов для организации многочисленных конференций, семинаров, что способствует распространению экологических знаний. Отдавая должное этой деятельности, хотелось бы заметить, что период экологического популизма завершается.

Широкая общественность республики, на наш взгляд, достаточно хорошо информирована и имеет представление о роли и значении экологических проблем в жизни. Представляется, что наступает период конкретных практических действий. В дневнике известного писателя Ильфа – соавтора “Двенадцати стульев” и “Золотого теленка” – записана сентенция, актуальная и сегодня: “Не надо бороться за чистоту – нужно просто подметать”.

Хороший пример подает сам глава нашего государства. Ежегодно весной и летом он вместе со своей “бригадой” рабочих в лице госчиновников, чистит и подметает, приводит в порядок территории, которые захламляют горожане в местах своего отдыха, сажает деревья...

Или еще пример, заслуживающий подражания не только министерствами и предприятиями, но и экологическими организациями. Нацстатком разбил на выделенной для этой цели территории парк и ухаживает за ним. Думается, если активность неправительственных экологических организаций нашей республики в части привлечения грантов международных фондов будет направлена не на организацию очередных конференций и симпозиумов, а на вот такого рода практические мероприятия, то это было бы реальным вкладом в сохранение природы. Очень важной стороной деятельности общественных организаций является информирование, с одной стороны, общественности республики, с другой, – государственных органов об экологической ситуации в республике в целом и в отдельных ее районах, но в этом вопросе требуется особая взвешенность, осторожность, ответственность, ну и, само собой, компетентность.

Как известно, в периоды больших перемен усиливается социально-психологическая напряженность в обществе – оно становится весьма подверженным различным фобиям и поэтому недостоверная или утрированная информация о той или иной опасности, в частности экологической, может привести к непредсказуемым последствиям.

Например, в 1995 году в средствах массовой информации, в том числе ближнего и дальнего зарубежья, появилась информация о якобы резком повышении радиационного фона в восточной части Киргизии в результате подземных ядерных испытаний на полигоне Лоб-Нор. К чему это привело? Это вызвало всплеск радиофобии среди населения, хорошо осведомленного о том, что такое радиация после Чернобыльской аварии атомной электростанции.

Согласно данным Кыргызкурортсоюза и местных органов власти в летний сезон этого года поток отдыхающих на оз. Иссык-Куль сократился вдвое, что нанесло серьезный ущерб экономике области и отрицательно отразилось на уровне жизни местного населения.

Не преминули воспользоваться этим и известные политические круги для нагнетания напряженности между Китайской и Кыргызской республиками. Понадобилось два года тяжелого труда общения с прессой, привлечение иностранных экспертов, чтобы выдутый мыльный пузырь мифа лопнул. Хотя компетентная комиссия специалистов из HAH КР, Госагентства по гидрометеорологии, Госагентства по геологии, Министерства охраны окружающей среды, специально созданная распоряжением Президента Кыргызской Республики, с самого начала аргументированно опровергла этот миф.

Из приведенного примера можно видеть, что в обществе все еще существует недоверие к государственным органам, сохраняется стереотип, сформированный лицемерной большевистской политикой, когда люди видели явное расхождение между декларированными ценностями коммунистического образа жизни и реальными делами. Вместе с тем, это свидетельствует еще и о недостаточном правосознании людей, ведь практически во всех законодательных актах, принятых за годы независимости республики, есть статьи, определяющие широкие права общественных организаций и каждого гражданина в отдельности, в принятии тех или иных решений, в том числе и права на получение информации, и ответственность должностных лиц за предоставление недостоверной информации.

Кстати, надо заметить, что далеко не всегда в законодательных актах предусматриваются ответственность и обязанность граждан перед обществом и государством. К чему это приводит, говорит вышеприведенный пример.

Таким образом, на примере экологической политики, проводимой в республике, мы попытались проиллюстрировать, во-первых, что курс демократических реформ, последовательно проводимый лидером государства, вовлекает в этот процесс все ветви власти, все слои общества.

Во-вторых, показать, что темпы и характер демократических реформ конкретных отраслей, в общем необратимом потоке, могут быть различными.
К.Дж. Боконбаев. доклад на науч.-практ. конференции “Демократические процессы в Центральной Азии: опыт и перспективы”. Бишкек, 1998 г.

Что дальше?
(Размышления после введения частной собственности на землю)

В период подготовки к референдуму по внесению изменений и дополнений в Конституцию Кыргызской Республики наиболее активно и заинтересованно обсуждался вопрос введения частной собственности на землю. Акценты в дискуссиях ставились прежде всего на социальные и экономические последствия этого шага и меньше всего на эколого-правовые. Одним из аргументов “за” была аксиома – только хозяин, собственник земли способен обеспечить ее долговременное, рациональное использование и сохранение плодородия, т.к. он в этом кровно заинтересован, ибо от качества земли зависит его благополучие. Этот тезис в принципе, безусловно, верен.

Вместе с тем и сейчас есть определенная часть замордованных сегодняшними трудностями фермеров, крестьян, хотя умом и понимающая, что нельзя рубить сук на коротом сидят, но ради выживания беспощадно насилуют землю, истощая ее материнский потенциал и убивая ее.

Ведь строгое выполнение агромелиоративных мероприятий, позволяющих получать не только высокие урожаи, но и сохранять плодородие почв, – дело достаточно хлопотное и дорогое. Найдется немало и таких “хозяев”, жизненный принцип которых сводится к формуле... “после меня – хоть потоп”. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы предвидеть высокую вероятность развития событий по второму и третьему сценариям.

И именно на эту педаль, а также на вероятность спекуляции землей, распродажи ее иностранцам давили противники введения права на частную собственность, напрочь отметая аргументы сторонников этого исторического шага о том, что таким методам или тайным надеждам пользования и распоряжения землей будет поставлен надежный законодательный барьер.

Ретроспективный анализ горячих споров показывает: мало кто обратил внимание на как бы вскользь брошенную реплику президента республики в ходе его встречи с журналистами о том, что роль государственного контроля за использованием земли в условиях частного владения ею резко возрастет. Это означает, что и та, и другая категория владельцев, о которых говорилось выше, должны хорошо понимать, что не будет ситуации типа “это мое, что хочу, то и ворочу”, или адекватно кыргызскому: “Өзүм өзүмдү билем, өтүгүмдү төргө илем”.

Во-первых, будет поставлен мощный забор из семи законов, проекты которых уже подготовлены. Вероятно, последует еще ряд законов.

Во-вторых, потребуется существенная корректировка в сторону усиления роли и полномочий государственных органов (их, к сожалению, на сегодня многовато), осуществляющих охрану и контроль за использованием земельных ресурсов, и не только земельных, ибо, как записано в новой редакции статьи четвертой Конституции: “Земля, ее недра, воздушное пространство, воды, леса, растительный и животный мир, другие природные ресурсы используются в Кыргызской Республике как основа жизни и деятельности народа Кыргызстана и находятся под особой охраной государства”. Собственник земли свободно осуществляет принадлежащие ему правомочия, если это не нарушает прав и законных интересов иных лиц и не наносит ущерба окружающей среде.

Чтобы понять, почему необходимо ужесточение государственного контроля за охраной и рациональным использованием земли – нашей матери-кормилицы, обратимся умом и сердцем к фактам, которые вызывают не просто тревогу, но и чувство обреченности.

На одного жителя республики сегодня приходится 2,37 га сельхозугодий, в том числе пашни – 0,29, из нее орошаемой – 0,19 га. Около

Если эта тенденция сохранится, то, по нашим расчетам, к 2015 году на одного жителя останется пахотных земель менее 0,2 га, из них орошаемых – 0,1 га.

Средние показатели количества земли в Кыргызстане, приведенные выше, не самые худшие в мире. Такие же примерно показатели в расчете на одного жителя в Германии и Франции. Беда в другом – в качестве земли и отношении к ней. Из имеющихся в республике сельхозугодий почти 20% из-за засоления, заболачивания практически непригодны для сельскохозяйственного производства.

Самое тревожное то, что продолжается процесс снижения гумуса в почвах, а ведь от него в первую очередь зависит плодородие. В почвах пахотных земель его содержится в два раза меньше, чем в целинных. Надо иметь в виду и то, что более 50% всех сельхозугодий подвержены водной эрозии и если не принимать соответствующих мер, то мы их можем потерять очень быстро. Казалось бы, очевидно, что землю надо беречь как зеницу ока, она вместе с водой – основа продовольственной безопасности государства.

Тем не менее в республике продолжается порочная практика отвода сельхозугодий, особенно пашни, на несельскохозяйственные нужды. Так, в Джалал-Абадской области с 1991 г. по 1996 г. изъято из оборота 2155 га высокопродуктивных земельных угодий, в том числе 824 га пашни! По самым скромным подсчетам, только в этой области, где остро ощущается нехватка земель, можно было обеспечить высокопродуктивной пашней около пяти тысяч людей. Такая же картина и в других регионах. Областные и районные власти часто отводят сельхозугодья под престижные и бытовые заведения – офисы фирм, ипподромы, чайханы и др. Много земель занято под несанкционированные свалки, к сожалению, здесь нет точного учета.

Нелишним будет напомнить, что в отличие от других стран единственным богатством народа Кыргызстана является данная ему Богом прекрасная природа, а ресурсы, способные обеспечить долговременное устойчивое экономическое развитие, – это земля и вода.

Естественно, государство, основной задачей которого является обеспечение национальной безопасности (компонентами которой являются политическая, экономическая и экологическая безопасность), не имеет права пустить на самотек, допустить полный монетаризм в триединой проблеме владения, пользования и распоряжения землей.

Вот что, на мой взгляд, имел в виду Президент А. Акаев, когда говорил об ужесточении государственного регулирования и контроля за использованием земли, так как он очень хорошо осведомлен и очень озабочен состоянием земельных ресурсов республики.

Итак, что необходимо предпринять помимо принятия соответствующих законов для того, чтобы государственный контроль за пользованием и распоряжением землей – этим поистине бесценным богатством – был бы эффективным и адекватным рыночным условиям? Первый и самый важный шаг уже сделан. В части землепользования разделены функции хозяйствующего субъекта и государства. Поясню точнее. В недавнем прошлом землей владело государство в лице своих органов: совхозов, колхозов, лесхозов и других учреждений, а в целом – в лице соответствующих министерств и ведомств. Таким образом, государство, будучи единственным пользователем земли (то же самое и в отношении воды, недр, лесов), иначе говоря, будучи хозяйствующим субъектом само же себя и контролировало – рационально или нерационально оно использует этот ресурс. Абсурдность такого совмещения функций в рыночных координатах очевидна.

Следовательно, назрела необходимость сделать второй решительный шаг – упорядочить, привести к логически непротиворечивой системе контроль государства за охраной и рациональным использованием природных ресурсов республики.

“Слово Кыргызстана”, 27 ноября, 1998 г.

В газете “В конце недели” за 6 апреля прочитал публикации депутата Законодательной палаты З. Курманова и зам. председателя Национальной комиссии по государственному языку при президенте К. Акматова, в котором они высказали диаметрально противоположные позиции по проекту очередного закона о государственном языке. Честно говоря, не хотелось встревать в эту перманентную и уже надоевшую дискуссию. Но…

Проблему сохранения языка национальных меньшинств первым в республике и, пожалуй, в Союзе, поднял наш писатель Т. Сыдыкбеков еще в середине 70-х годов, когда еще косил инакомыслящих идеологический пулемет коммунистической партии. Это потом, когда в пулемете закончились патроны, в атаку пошли некоторые нынешние радетели языка и демократии, сидевшие до этого в уютных креслах в аппарате
ЦК компартии или в идеологических органах, получавшие пайки в спецмагазинах и молчавшие “в тряпочку”.

В конце 80-х годов “ветер перемен” из Кремля дошел до нас.

Уже тогда, более 10 лет назад, все аргументы “за” и “против” были высказаны, и в результате был принят неплохой Закон о государственном языке. Правительство издало соответствующие постановления. Общество успокоилась, да и другие проблемы нахлынули, не до языка было.

У Акматова даже под микроскопом не просматривается какая-либо свежая аргументация в пользу принятия нового закона о госязыке. Все те же, десятилетней давности и уже потерявшие актуальность мотивы, типа “кыргызский язык вымирает и его срочно надо спасать”, “без языка нет народа” и т.д. Все это уже было и, как показало время, все суета сует, когда вместе головы работает язык.

Все время думаю: “А что же такого экстраординарного случилось в нашем государстве, что срочно понадобился новый драконовский закон о госязыке?”. Может быть, к нам в республику на постоянное место жительства хлынул миллионный поток русских, немцев, украинцев, евреев, растворяя в своей массе бедных кыргызов? Нет, что-то не видно их, “супостатов”. И вроде бы русификация, элементы которой, к сожалению, имели место в бывшем Союзе, уже не угрожает нам. Напротив, в оставшихся еще русскоязычных школах, во всех вузах введено обязательное изучение кыргызского языка. Возрождается кыргызская литература. Опубликованы произведения забытых великих ученых и акынов Махмуда Барскони, Жусупа Баласагуни, Барпы, Калыгул-бая, Арстанбека, Молдо Кылыча и многих других. Издается и переиздается трилогия “Манас”. Да и современные писатели и поэты, как это ни странно, томами опубликованных произведений не уступают классикам. Количество студентов-филологов кыргызского языка на душу населения уступает только количеству юристов и экономистов. Как видим, вопреки озабоченности К. Акматова, наступила эпоха ренессанса кыргызского языка.

Республика наша суверенна – полноправный член ООН, МВФ, ВТО и др. Нами уже не управляют засланцы из Москвы, как было при Союзе. Все правительство, да и другие госучреждения на 99,9%, а абсолютное большинство акимиатов на все 100% укомплектованы кадрами так называемой коренной национальности, ибо других уже нет. Золотоголовые и златорукие русскоязычные, в том числе и киргизы, презираемые “истинными” кыргызами, уже покинули пределы Родины и продолжают уезжать. Так в чем опасения?

Не могу согласиться с К. Акматовым, что основная причина продолжающейся эмиграции – экономическая. Да, обнищание населения – важный фактор, но Вам-то, господин Акматов, писателю, инженеру человеческих душ, должно быть известно, что “не хлебом единым жив человек”. Он, человек, в отличие от животного, превыше всего ценит моральные ценности и свободу, которая есть осознанное право выбирать религию, место жительства, образ жизни, спутника жизни, друзей и язык общения с ними. За них и другие свободы люди жертвуют не только животом, но и жизнью. Их вековечным устремлением было построить для себя, для своих потомков не общество потребителей, но общество разума, добра, взаимопонимания, душевного комфорта, в котором будет царить экология духа и совести.

Надо отдать должное публичному политику З. Курманову, который не испугался негативной реакции “жарма” патриотов, их атак на него, ударов ниже пояса и решительно выступил против проекта нового антидемократического, антигуманного закона о госязыке, последствия которого, если он будет принят в акматовской редакции, в ближайшей перспективе будут катастрофическими для нашей республики. И дело даже не в моноэтничности, что само по себе плохо, особенно для малочисленных народов, а в угрозе наступления времени монокультурности – неизбежного следствия языковой политики, диктуемой новым проектом закона. Монокультура же – предтеча, причина маргинализации, деградации и гибели общества. Исчезнувшие с лика земли народы и цивилизации – печальные примеры тому.

Небезызвестный В. Жириновский еще четыре года тому назад в выступлении на российском телевидении, обращаясь к нашим братьям-казахам, сказал: “Что вам надо? Живите в своих юртах, в своих степях, пасите своих верблюдов и баранов, как это вы привыкли делать веками”. За точность цитаты не ручаюсь, но смысл был именно таков.

Так вот, и к нам может прийти такое будущее, если будет принят этот закон. Высоко в горах (плодородные долины займут другие – не русскоязычные, а может быть, даже очень тюркоязычные, но другие), охраняя десяток-другой овец, лежит на боку кыргыз (это летом, а в зимнюю стужу сидит в тулупе в юрте) и на великолепном кыргызском поет сочиненную им самим балладу о великом прошлом. И никого: ни врачей, ни инженеров, ни строителей, ни энергетиков, ни геологов, ни ветеринаров, ни ученых, и ничего: ни университетов, ни городов, ни заводов, ни автомобилей, ни электростанций, ни пашен, не будет в этой стране – стране филологов и чабанов…

Обращаюсь с просьбой к уважаемым народным депутатам. Прежде чем вы проголосуете за акматовский проект закона, проведите, пожалуйста, элементарный расчет: сколько времени, средств, грамотных переводчиков-специалистов (рангом не ниже кандидата наук) понадобится нашей маленькой республике, чтобы адекватно перевести горы учебников, монографий, другой специальной литературы для школьников и студентов. Убежден, после проведенного расчета вы придете к тем же выводам, к которым давно пришли другие народы, государства. А именно: гораздо легче, дешевле и тысячекратно эффективнее выучить языки, на которых написаны книги по передовой науке, технике, технологии – английский, немецкий, русский, французский…

Я полностью согласен с доводами народного депутата З. Курманова, хотя он в пылу полемики, может быть, и допустил некоторую политическую некорректность, выискивая “черную кошку в темной комнате тогда, когда там ее нет”. Не склонен упрекать и К. Акматова, озвучившего чаяния определенной части нашего общества, в основном филологов. Кроме того, он как добросовестный чиновник, получающий заработную плату из бюджета, искренне пытается доказать налогоплательщикам, что и он, и его ведомство – Нацкомиссия по госязыку – архиважны для безопасности, что они не зря едят свой, “тяжким трудом” заработанный бутерброд с маслом. Одно только тестирование кандидатов в президенты чего стоит! Лучший способ доказать свою нужность в нашей действительности – это разработать какой-нибудь закон и протащить его всеми правдами и неправдами через парламент. Очень хороший, между прочим, прием – и себя обеспечишь работой, славой (глядишь – и дадут звание заслуженного юриста), и депутатам подкинешь тему для горячих дебатов. Все при деле, всем хорошо, а работает тот или иной принятый закон или не работает… ну, господа, это же низменная проза по сравнению с высокой поэзией самого процесса.

Небольшое отступление, но по теме. Бывая за рубежом, я часто наблюдал толпы американцев, англичан, немцев, датчан, шведов и представителей других народов, входящих в “золотой миллиард” населения планеты, с плакатами в руках протестующих у резиденций президентов, премьер-министров, парламентов. На мой любопытный вопрос: “против чего они протестуют?”, сопровождающие меня лица отвечали, что это протестуют защитники мышей и кроликов, на которых изверги-медики испытывают новые лекарства для людей. Или, например, требуют, чтобы власти построили отель с бассейнами, лечебными кабинетами для бездомных собачек и кошек. Поверьте, я не преувеличиваю. Свидетельство этому – недавно в США случилась большая беда, о которой трубили все мировые средства массовой информации – пропал любимый кот президента Джорджа Буша-младшего. Я, наблюдая все это, думал про себя, а иногда, презрев дипломатический этикет, говорил им: “Нам бы ваши проблемы!”.

Поэтому я сегодня прибываю в состоянии растерянности. Что же получается? Проспал, что ли, летаргическим сном последние 10–12 лет? Смотрите, чем озабочено наше общество, как оно встревожено, словно пчелиный улей, в который забрался медведь-сладкоежка. Скоро, наверное, на площади выйдут толпы сторонников и противников этого закона. Как же иначе, решается жизненно важная проблема! Разработан и внесен на рассмотрение парламента проект нового закона о государственном языке. За то время, которое я проспал в летаргическом сне, наши граждане, наши депутаты, правительство, оказывается, решили все проблемы. На южной границе тишь и благодать – нет никаких военных вторжений, никакой тихой экспансии сопредельных народов на нашу суверенную территорию. Бурно развивается экономика, отсутствует безработица. Рабочие, инженеры, учителя, врачи, ученые получают высокую заработную плату, и вовремя, и пенсионерам почтальоны ежемесячно в голубых конвертах приносят достойную пенсию, заработанную потом, а иногда и кровью. Крестьяне и фермеры вообще процветают. Снабжают экологически чистыми продуктами нас и нескончаемые потоки туристов, прибывающих во вторую “Швейцарию”. Хорошо одетые, намакияженные, наманикюренные женщины неспешно катят колясочки полные разной снеди по мраморным полам супермаркетов.

Все это стало возможным благодаря тому, что принимались и неукоснительно выполнялись добротные законы о налогах, акцизах и таможенных пошлинах, о предотвращении коррупции, воровства, наркомании, алкоголизме, о борьбе с безответственностью и разгильдяйством, о поддержке малого и среднего бизнеса и т.д. и т.п. Осталась, оказывается, не решенной только одна “проблема” – языковая.

Только вот сдается мне, что не спал я, а нарисованная выше благостная картина – это белый пароход, проплывающий вдали и мимо нашего берега. Неужели мимо, сограждане?

Нет, есть еще надежда, есть еще шанс, друзья! Для того чтобы белый пароход причалил к нашему берегу, надо, затянув потуже пояса, засучив рукава всем миром в согласии и единстве начать, работать, работать руками, головой, а не языком.

А с государственным кыргызским языком, даю на отсечение собственный язык, ничего страшного не случится.