Концепции фольклористики проверялись и кор

68
II. 
МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И ТЕКСТЫ
воли, либо выступают в качестве определенного пер-
сонажа, манифестирующего подобные проявления. 
Сама собой напрашивающаяся аналогия — архаиче-
ский культурный герой, часто выступающий посред-
ником-медиатором, посланником или сыном неба (не-
бесного божества). Однако упоминавшиеся персонажи, 
осуществляющие актуальное и повседневное посред-
ничество «шаманского» типа, далекие от «устроитель-
ской» деятельности в эпоху первотворения, несомнен-
но, являются плодом уже относительно позднего акта 
мифотворчества.

69
«СОЛНЕЧНЫЙ ХАОС» И ЕГО ПРЕОДОЛЕНИЕ
ВЫСТРЕЛ В СОЛНЦЕ 
Солярная тематика в монгольских фольклорных тра-
дициях представлена мифом об Эрхий-мэргэне (‘стрел-
ке-большом-пальце’), иногда также именуемом Тарба-
ган-мэргэн (~ Тарва-мэргэн ‘стрелок-сурок’) — может 
быть, самом «мифологическом» из всех персонажей 
монгольской мифологии. В Монголии (и на некоторых 
приграничных с ней территориях) миф, по нашим под-
счетам, сегодня представлен более чем полусотней за-
писей
1
, причем подавляющее их большинство — хал-
хаские и баргутские, тогда как на западе (у ойратов) он 
представлен мало, в деформированном виде, а у калмы-
ков и бурят практически отсутствует. Таким образом, 
область его распространения в монгольском мире сме-
щена к востоку. Кроме того, имеется десяток тюркских 
1 
Пот. Оч. IV. С. 179–180; Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская 
окраина Китая и Центральная Монголия. Т. II. СПб., 1893. С. 345; 
Смолев Я.С. Бурятская легенда о тарбагане // Труды Троицко-
савско-кяхтинского Отделения Приамурского отдела РГО, 1900 
[1902]. Т. III. Вып. 1. С. 101–103; Бурдуков А.В. Забытые страницы 
(публикация и вступление Т.А. Бурдуковой) // Страны и наро-
ды Востока. Вып. XI. Страны и народы Центральной, Восточ-
ной и Юго-Восточной Азии. М.: ГРВЛ, 1971. С. 319–321; Клюева 
В.Н. К вопросу о системе поэтического образа в монгольском 
фольклоре // Ученые записки Монгольского государственного 
университета. Т. I. Вып. 1. Улан-Батор, 1946. С. 157; Гаадамба 
Ш. Эрхий-мэргэний домгийн учир // Шинжлэх ухаан амьдрал, 
1966, № 3. С. 66–69; Гаадамба Ш., Цэрэнсодном Д. Монгол ардын 
аман зохиолын дээж бичиг (Их, дээд сургуулийн монгол хэл-
ний ангид узнэ). Нэмэн завсарласан хоёр дахь хэвлэл. Улаанба-
атар: Улсын хэвлэлийн газар, 1978. С. 136; Цэрэнсодном Д. Мон-
гол ардын домог үлгэр. Улаанбаатар: Улсын хэвлэлийн газар, 
1989. С. 47–49; Чүлтэмсүрэн Р. “Эрхий-мэргэн”-ий тухай домог 
үлгэр // Утга зохиол шинжлэл. Анхдугаар хэвлэл / Ред. Д. Оюун-
бадрах. Улаанбаатар: Монгол улсын боловсролын их сургууль, 
2005. С. 48–49; Ramstedt G.-J. Nordmongolische Volksdichtung, ge-
sammelt von G. J. Ramstedt, bearb., übers. und hrsg. von H. Halén. 
Helsinki: Suomalais-ugrilainen Seura, 1974. S. 162–163. См. также: 
Материалы монгольских фольклорных экспедиций ЦТСФ РГГУ 
2006–2017 гг.; см. Приложение, с. 467–501 наст. изд.

70
II. 
МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И ТЕКСТЫ
записей на близкие сюжеты — прежде всего у народов, 
непосредственно граничащих с Западной Монголией.
Эрхий-мэргэн сбивает выстрелом лишние солнца, 
которых первоначально было несколько (два, три, четы-
ре, семь, восемь, девять и т. д.), источавшие невыноси-
мый для людей жар (Mot. F961.1.3; F961.1.3.1; F961.1.3.2), 
но, не попав в последнее или лишившись возможности 
сделать завершающий выстрел, превращается в тарба-
гана — степного сурка (ср. Mot. D117.4), который зарыва-
ется в землю и теперь обитает в норах, расположенных 
вдали от водоемов. Часто он совершает это во исполне-
ние заклятия, наложенного на себя перед выстрелом и 
представляющего собой чрезвычайно устойчивую рит-
мически организованную формулу, например: 
Темной ночью выходить не буду, 
Прошлогоднюю траву есть не буду, 
Воды из полыньи пить не буду, 
Стану провизией, притороченной у доброго молодца, 
Стану адом для плохого молодца! (Намжил, 24–27.08.2006). 
Этот зарок — спать всю зиму под землей, не пить 
ключевой воды, не есть сухой травы (или, напротив, пи-
таться травой и кореньями), быть пищей для всех тварей 
и пр. — всегда так или иначе объясня ется не удачным вы-
стрелом и следует непосредственно за ним. 
Миф содержит эсхатологический мотив, точнее, мо-
тив несостоявшегося или отложенного конца света, при-
чем миру грозит гибель, с одной стороны, изначально — от 
чрезмерного жара множества светил, а с другой, результа-
тивно — от уни чтожения вошедшим в азарт охотником во-
обще всех солнц или даже единственного солнца. Послед-
ний случай относится к тем редуцированным вариантам 
мифа, в которых отсутствует тема исходного множества 
солнц и, соответственно, выстрел героя не объясняется не-
обходимостью уничтожить лишние светила.
Мир спасен вмешательством бога. Он прерывает раз-
рушительную деятельность стрелка сразу (отруба ет ему 
палец, превращает в тарбагана) или обманным пу тем: 
предлагает охотнику, решившему сбить солн це и луну, 
сначала для пробы попасть в созвездие Плеяды, а сам 

71
«С
ОЛНЕЧНЫЙ
ХАОС
» 
И
ЕГО
ПРЕОДОЛЕНИЕ
тайком убирает или прикрывает одну из звезд (раньше 
их якобы было семь); когда же тот метким выстрелом сби-
вает звезду, бог незаметно возвращает на ее место спря-
танную ранее и убеж дает стрелка, что тот промахнулся. 
Иногда попасть в цель Эрхий-мэргэну мешает проле-
тающая мимо птица (обычно ласточка или сорока), а в 
некоторых случаях снимается и космический масштаб 
события: герой сразу целится не в светило, а в птицу, 
но промахивается, задев стрелой лишь кончик хвоста, 
с тех пор оставшийся расщепленным (Mot. A2378.5.1; 
ср.: A2214.1), что можно рассматривать как своего рода 
«добавленную (или “вторичную”) этиологию» — по от-
ношению к «первичным» этиологическим мотивам: 
п р е о д о л е н и е г и б е л ь н о г о «с о л н е ч н о г о 
х а о с а» и у с т а н о в л е н и е н а н е б е е д и н -
с т в е н н о г о д н е в н о г о с в е т и л а; п р о и с -
х о ж д е н и е с т е п н о г о с у р к а. 
Сюжет широко варьирует, иногда тарбаган не иден-
тифицируется с Эрхий-мэргэном, а «запараллеливает-
ся» с ним в рамках солидарной деятельности («Тарбаган 
в то время был сильным богаты-
рем. Они поспорили с Эрхийвч-мэ-
ргэн-ханом. Вот они боролись с ман-
гасом» [Мунхоо, 06.08.2008]), либо 
противопоставляется ему (охотник 
от стреливает зверьку большой па-
лец), или же герой, промахнувшись, 
сам отрубает себе большой палец и 
превращается в сурка. Бывает, что 
палец охотнику отсекает бог, чтобы 
пресечь тотальное уничтожение им 
животных, либо это делает птица Га-
руди, которую он пытается подстре-
лить. В казахском фольклоре есть 
сходный сюжет о свирепом охотнике, который истре-
блял огромное ко личество зверей, что может расцени-
ваться как одна из форм титанического богоборчества
2
, 
2 
Ср.: «Наиболее тяжкими его, титана, преступлениями, 
побуждающими к жестокому наказанию, служат <...> необу-
зданность кровожадного истребителя жизни» (Веселовский А. 
5. Эрхий-мэгэн. 
Рисунок из хресто-
матии для 6-го класса

72
II. 
МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И ТЕКСТЫ
6. Баргут Адьяа рассказывает об Эрхий-мэгэне. Восточный аймак, 2010
7. Стрелок на спортивном празднике — надоме

73
«С
ОЛНЕЧНЫЙ
ХАОС
» 
И
ЕГО
ПРЕОДОЛЕНИЕ
и в наказание был пре-
вращен в сурка; ино гда 
речь идет о двух охот-
никах
3
, однако мотив 
стрельбы в солнце, 
как и имя Эрхий-мэр-
гэн, тут не присут-
ствует. Что же касает-
ся темы прекращения 
«тотальной охоты», то 
здесь данный сюжет 
сближается с монголь-
скими преданиями, 
посвященными со-
звездию Орион (монг. 

жүктеу/скачать 6.74 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: