Мартынов А. С. Природа и люди России. Экология, религия, политика и действие

Заключение

В России ситуация оказалась еще сложней в силу того, что страна имеет огромные, даже в планетарном масштабе, пространства ненарушенной и мало трансформированной живой природы. В этих условиях даже полная деградация экосистем в основных очагах расселения не воспринимается как угроза. Однако траектория пути России не только повторяет путь тех стран, которые свою природу уже разрушили, но и делает это на фоне гораздо большей энергетической мощи современной техносферы. Пока массовое сознание в России не восприняло опыт “чужих ошибок”. Обучение же на собственных может оказаться для народа страны не просто болезненным, а самоубийственным. Динамика разрушения природы, лишь чуть замедленная экономическим кризисом, может обрести темпы цепной реакции после достижения критической массы утраты природных экосистем.

Поскольку внимание общества зациклено на преодоление кризиса производства, нелинейный характер посткризисного развития, помноженный на массовое ожидание изменений, именно в экономической сфере может не оставить времени для осознания экологических опасностей. В этих условиях необходимы серьезные усилия для опережающего запечатления в сознании россиян роли живой природы как фактора, без которого невозможно выживание народа. Аналогом подобного восприятия является понимание неприкосновенности человеческой жизни, которое возвышается над экономикой и политикой, подчиняет их цели и стратегии как высший ограничитель.

Чтобы упредить развитие катастрофических изменений природы, необходимо добиться широкого осознания населением приоритета сохранения живой природы. Известны весьма масштабные и по сути важные для российского общества задачи, которые были сформулированы и декретированы в качестве общегосударственных планов, но так и не были реализованы именно по причине равнодушия и даже отторжения их обществом. Таковы, например, программа возрождения Нечерноземья, развития зоны БАМа и, к сожалению, вся тридцатилетняя эпопея по защите Байкала. Примером противоположным в России служит отношение людей к поддержанию оборонного потенциала страны.

Тяжелый собственный опыт народа, познавшего трагедии войн, обеспечивает положительное восприятие обществом приоритетов военной безопасности. Без подобного осознания было бы невозможно в условиях мирного времени и полной дистрофии государственных финансов обеспечить бюджетную поддержку затрат на оборону в 40 раз выше, чем на экологическую безопасность. Героическая эпопея эвакуации промышленности с угрожаемых территорий во время Великой Отечественной войны является еще более ярким примером планов, требовавших запредельных усилий со стороны каждого гражданина, проявление которых было бы невозможно без общенародного осознания жизненной необходимости.

Реальность угрозы гибели способна объединять народ, однако осознание такой угрозы в связи с разрушением живой природы может возникнуть слишком поздно, поскольку природные процессы инерционны, но, однажды начавшись, часто развиваются нелинейно. Единения в момент катастрофы может быть недостаточно для спасения - из-за нехватки времени. Достичь понимания опасности массовым сознанием надо до того, как умрет природа. Время может оказаться тем ресурсом, которого хватит лишь для осознания опасности, может быть, - для создания безопасных для природы образцов поведения основных структур общества (от производства и политики до воспитания детей), но совершенно недостаточно для закрепления их в качестве социально-культурных норм, принимаемых большинством на уровне традиции. Формирование любых, в том числе и экологических, норм поведения требует исторической длительности.

С этих позиций главной особенностью современного экологического сознания россиян, подтвержденной в настоящем исследовании, является глубокий разрыв между пониманием экологической опасности природоохранным активом страны, деятельной массой населения и той, фундаментальной по численности, частью народа, которая ориентирована на традиционные формы мировосприятия и поведения. Наличие этого разрыва необходимо, как минимум, признавать, чтобы можно было разработать способы его преодоления и пути объединения общества вокруг идеи сохранения одного из незаменимых национальных достояний - живой природы страны.

Идеологическое единение в условиях современной России - процесс принципиально трудный. Попытки политического согласия, одна за другой возникающие в последние годы, рассматриваются чуть ли не как форма политического самоубийства их инициаторов. Слишком разнородным является общество в нашей стране. Этническое, религиозное, социальное, политическое разнообразие - суть России как общества. Даже на уровне физиологии человека эта дифференциация выражена сильнее, чем в любом государстве мира. Разрыв в продолжительности жизни у мужчин и женщин, отражающий лишь часть различий в образах жизни и поведения, у нас самый высокий в мире. И тем не менее потребность в осознании единства общества как никогда актуальна. Отношение к живой природе страны, не несущее в себе груза противоречий политических взглядов, религиозных представлений или национальных особенностей, вполне может стать тем фундаментом, на котором достижимо общественное согласие. Что препятствует подобному восприятию проблемы массовым сознанием россиян?

Эти препятствия смоделированы в алогизме термина “устойчивое развитие”. Трудность соединения стабильности и изменчивости мешает общественному согласию по проблеме сохранения живой природы. Современная экологическая обеспокоенность свойственна в основном активным деятелям, отстаивающим свои взгляды, которые часто противопоставляются взглядам большинства населения. Сторонники “развития” и перестроек не удовлетворены сложившейся в обществе хозяйственно-бытовой культурой и традициями, а превосходящие их по численности группы населения предпочитают следовать нормам, проверенным традициями и социальным конформизмом.

Экологическое беспокойство воспринимается этой частью населения как деятельная суета, удаленная от их реальных интересов, идентифицируемая в основном с проявлениями “зеленого” экстремизма. Такие формы неприемлемы в качестве образцов массового поведения для сторонников “устойчивости” и общественной стабильности. В формировании экологического сознания населения России сейчас сложился не дефицит идей или инициатив, а острый недостаток их поддержки в традициях и привычках большинства населения.

Задачей нашего исследования было определение социально-психологических особенностей восприятия экологической угрозы разными группами и структурами российского общества. Определение форм использования этих различий для планирования природоохранной деятельности выходит за рамки настоящей работы. Поэтому в заключение мы лишь обозначим возможные сферы приложения полученных результатов. Эти результаты и предложения могут быть учтены, отвергнуты или развиты теми, кто в силу профессии, убеждения или общественного статуса участвует в формировании массового и индивидуального сознания.

Деятельные личности наиболее эффективно формируются в центральной России, но к зрелому возрасту концентрируются преимущественно в Сибири и управляющих центрах. Эта категория населения отличается индивидуализмом сознания и полярными взглядами на проблемы жизни, в том числе на отношение к природе. Из среды убежденных индивидуалистов происходят агрессивные к природе “освоители” и из нее же выходят экологические активисты. Порой браконьер и рыбинспектор или охотовед вообще уживаются в одном человеке. Эта группа населения, регионы и виды деятельности, где она многочисленна, нуждаются в усиленном экологическом контроле всех инноваций - проектов освоения, строительства, социальных инициатив.

Деятельные индивидуалисты чаще других соприкасаются с ненарушенными природными экосистемами и за счет сравнения острее воспринимают начальную стадию их антропогенной трансформации. Они способны уделять массу внимания борьбе против любых нарушений в хорошо сохранившихся экосистемах (типичный пример - Байкал) и совершенно игнорировать проблему глубоких антропогенных преобразований природы в зоне длительного освоения. Высокий индивидуализм взглядов и крайняя убежденность являются источником субъективных ошибок в выборе природоохранными активистами приоритетов действия. Голые девушки, протестующие на Красной Площади против использования негуманных капканов в промысле пушных зверей, губят уникальные системы устойчивого природопользования коренных народов Сибири и невольно поддерживают отнюдь не экологичное производство искусственных утеплителей одежды. Этот факт не единичен, внимание экологического актива страны к воздействию промышленности на природу отчетливо занижено, скорее всего, в результате прямых или косвенных финансовых воздействий бизнеса.

Несмотря на отдельные субъективные ошибки, естественнонаучный актив защитников природы способен к различению нюансов природоохранных проблем. Чаще других именно этот слой выступает перед обществом как субъект, представляющий живую природу. Практика профессиональной защиты интересов животных известна в Европе со средних веков, когда в Германии и Франции проводились суды по “звериным процессам”. Для России же подобное представительство интересов живой природы совершенно нетрадиционно. В том числе и по этой причине большая часть акций, организованных “Гринпис” или “Хранителями радуги”, воспринимается как поведение, противопоставляемое принятым нормам не только по форме, но и по сути. В результате нетрадиционные акции способны решать задачи борьбы с конкретными нарушениями, но малоэффективны как способ вербовки массовых сторонников. Более-менее эффективны подобные действа лишь в столицах, где относительно значительна прослойка индивидуалистов.

Деятельный актив населения России отличается высокой убежденностью, которая является необходимым условием для организации пропаганды. В силу высокой индивидуальности взглядов в деятельной части общества высока конкуренция пропагандируемых идей. В этих условиях для массовой вербовки сторонников решающим оказывается наличие и размеры вкладываемых в пропаганду средств. Экологические беспокойства сами по себе не обеспечивают сейчас привлечения таких средств, однако помимо материального значения они имеют значение политическое. Вольно или невольно экологические аргументы стали в России средством, обращение к которому закономерно возрастает в периоды выборов, когда увеличивается даже частота упоминания в СМИ трудно приживающегося в российской лексике термина биоразнообразие.

Политических деятелей (независимо от направления) и убежденных носителей идей охраны природы объединяет принадлежность к группе индивидуально активного населения, которая отличается остротой конкуренции идей и позиций. В силу этого обстоятельства периоды политических кампаний могут использоваться для активизации дискуссий по экологическим позициям партийных платформ. Здесь возможны две стратегии - создание самостоятельной “зеленой” партии или полноценное участие экологических активистов в создании и обсуждении платформ разных партий.

Объединение сил вокруг общей экологической проблемы возможно или в достаточно однородном обществе, или на местах. На общефедеральном уровне представителям разных экологических групп трудно найти общие позиции, поскольку в представляемых ими отраслях, регионах и городах первоочередными являются принципиально разные проблемы. Характерно, что в США, которые сопоставимы с Россией по разнообразию местных условий, при высоком уровне внимания к экологическим проблемам нет авторитетной “зеленой” партии, но есть весьма эффективные движения на муниципальных уровнях. Концентрация политической работы вокруг одной (заведомо малочисленной) партии скорее всего лишь углубит разрыв между взглядами основной массы населения и взглядами лидеров природоохранного движения, преодоление которого составляет существо проблемы экологизации массового сознания.

Для профессиональной политизации “зеленого” движения в его современном виде (высокий индивидуализм, почти нонконформизм, взглядов) представляет опасность его идентификация с экстремизмом или неудачными экспериментами на живом теле общества. Политика власти, осуществляемая в интересах и с позиций деятельного актива общества, была испытана в период горбачёвской перестройки и гайдаровских реформ. Именно в этот период наблюдался расцвет экологического представительства во власти - высокий статус Госкомэкологии СССР, многочисленные экологические группы в Верховном Совете и Государственной Думе, личное доверие Президента России своему советнику по экологической политике. Это была власть индивидуальных деятелей и в их интересах. Народ попробовал развития (перестройки, реформ) и сейчас отчетливо повернул симпатии к устойчивости (социальной стабильности). Реликтом того периода в сознании населения осталось объединение М.С.Горбачева, реформаторов и носителей экологических идей, наблюдаемое при социальных и электоральных исследованиях.

Политическая работа экологов сейчас должна быть направлена на использование максимального количества каналов распространения природоохранных идей в ходе политической работы. Необходимо предлагать партийным активистам и лидерам движений те наборы проблем, которые совместимы с самыми разными политическими платформами и актуальны именно в современной кризисной ситуации. Нельзя допустить, чтобы от внимания политиков ускользнул тот факт, что финансовые кризисы последних лет последовательно прошлись по трем основным центрам биосферных ресурсов планеты - Юго-Восточной Азии, России и Бразилии. Эти страны, аккумулирующие и сохраняющие, за счет национальных интересов, основную массу исходных экосистем, в силу природных и исторических причин практически безвозмездно несут затраты по поддержанию мировых экологических балансов. Система же международных финансовых заимствований организована так, чтобы именно эти страны, а также страны тропической Африки, располагающие невывозимыми за национальные границы ресурсами, оказались в зависимости от тех, кто полностью нарушил естественные экосистемы на своей территории. Известный пример принципа справедливости в естественном праве (т.н. доктрина Шейлока) гласит, что “если взимание долга разрушает человеческую жизнь или как-то по-другому нарушает принцип справедливости, то это является веским основанием для отказа кредитору в возвращении денег, и если нет никаких перспектив в выплате долга или выполнении других условий кредитора, то его требования аннулируются”(цит. по L.H.LaRouch, 1984).

В политической обойме должны использоваться аргументы самого разного спектра - от требований международной конкуренции технологий по уровню их экологичности до государственного протекционизма формам хозяйствования, адаптированным к природным условиям России (промыслы малых народов, скотоводство Калмыкии, лесопользование европейского Севера). Особенно должны пропагандироваться позиции политических программ, направленные на закрепление бережного отношения к природе в традициях религиозной, творческой и хозяйственно-бытовой культуры народов страны.

Освоение обществом новых образцов экологического поведения, в решающей степени зависит от их использования той группой населения, которая сочетает способность к самостоятельным действиям и следование социальным традициям. Успешность социализации определяют люди, пользующиеся авторитетом среди окружающих. Они устанавливают образцы поведения, которые большинство населения либо копирует, либо хочет этого (Н.Смелзер, 1994). В отличие от деятельных индивидуалистов, эта категория населения в зрелом возрасте меньше перемещается из одного конца страны в другой в поисках заработка, карьеры или власти. В юности эти люди не стремились во что бы то ни стало стать геологами, моряками или летчиками, однако в своем родном городе или районе они закономерно стали авторитетами в основных сферах жизни и хозяйственной деятельности. В сложных ситуациях реалисты признают возникшие проблемы и ищут их решения, опираясь на корпоративную этику, знание местных особенностей, в том числе природных и социальных. Взгляды представителей социального ядра, являющихся по преимуществу политическими центристами, порой не проявляются отчетливо из-за их спокойного отношения к неучастию в выборах. У этой категории чаще других внимание к экологическим проблемам совмещается с отсутствием религиозности.

Представители социального ядра общества формируют свое отношение к проблемам жизни самостоятельно, поэтому они поддаются убеждению логикой аргументов и доказательств. Высокая вариация их взглядов и действий отражает реализм оценок и способность менять точку зрения под давлением обстоятельств. По этой причине среди деятельного ядра эффективны экологическое образование и переподготовка в тех случаях, когда их удается охватить этими формами повышения квалификации. Пропаганда среди этой группы эффективна, особенно если она ориентирована на корпоративное восприятие, а не массированное навязывание.

Значение деятельных реалистов в экологизации массовых взглядов связано с их ролью в формировании наиболее приемлемых для общества образцов поведения. В русской деревенской общине традиция и уважение истового труда держались именно на деятельных примерах наиболее крепких хозяев, тех самых кулаков, дефицит которых в современной деревне способствует маргинализации сознания. Сейчас люди этого социального типа чаще других мест живут в малых городах, сосредоточены в разных эшелонах руководства предприятий и в малом бизнесе. Пожалуй, среди “индивидуальных предпринимателей без образования юридического лица” их концентрация является максимальной.

Превращение идей в действия, запуск процессов освоения обществом новых форм поведения в современной России осуществляет преимущественно группа “крепких хозяев”. Эффективное освоение массовым сознанием моделей экологически безопасного поведения должно основываться на практической деятельности этих людей, поскольку массовое сознание не противопоставляет их большинству населения, как это происходит с убежденными индивидуалистами. Объективно многим из них свойственно невнимание к природоохранным задачам. Но это пренебрежение не является принципиальной позицией. Поскольку достижения или экологические намерения реалистов обычно не столь эффектны, как у идеологически убежденных защитников природы, они меньше привлекают внимания СМИ. Корреспонденты, которые сами являются идейным активом общества, предпочитают освещать скоморошные акции “Гринпис”. Тем более необходимо тратить дополнительные усилия для привлечения внимания общества к реальным результатам по разрешению конкретных экологических проблем предприятий, городов, фермерских, дачных или охотничьих участков.

Реальное внимание к экологическим проблемам у хозяйственников, предпринимателей, технологов и специалистов возможно лишь при наличии серьезных стимулов. Именно для этого необходимо возложить на них реальную, в первую очередь материальную, ответственность за состояние природы. Миф о достаточности провозглашения частной собственности для гарантии ответственности собственника за состояние полученных им достояний не соответствует реальности. Но еще больше способствует разбазариванию собственности ее провозглашение аморфным общенародным достоянием в условиях существования мощного частного сектора и сращивания верхушки предпринимательства и государственной власти. Вакуум права и еще более опасный вакуум традиций ответственности за состояние природы необходимо заполнять не на федеральном уровне, а там, где осуществляется реальная хозяйственная деятельность - в городах, поселках, на предприятиях и в колхозах.

Экологический контроль за местным законотворчеством и правоприменением решает задачу не столько предотвращения нарушений, сколько стимулирования столь необходимой “экологизации” деятельных образцов поведения. Только когда такие стимулы для хозяйственников и предпринимателей будут созданы, эффективно заработают ориентированные на эту группу методические материалы: пособия и обучающие программы по экономическим механизмам защиты природы; методы подсчета баланса “затраты-выгоды” не только в рублях, но и в гектарах разрушенных природных экосистем; обзоры случаев использования экологических факторов в борьбе за отечественного и зарубежного потребителя товаров.

Образцы экологически безопасной деятельности и хозяйственно-бытового поведения можно считать освоенными обществом, когда они будут воспроизводиться автоматически основной массой населения. Подобное социальное копирование характерно для наименее деятельной, но обычно весьма многочисленной части общества. Именно эта группа, предпочитающая социальный конформизм и следование традициям, в современной России меньше других охвачена экологическим беспокойством. Подобное положение не компенсируется адекватным усилением природоохранной пропаганды. Внимание экологического актива страны сосредоточено на формировании взглядов деятельных представителей общества - политиков, руководителей производства, культурной элиты. Такой подход характерен для российской общинной традиции, когда основной груз ответственности (налогового тягла) ложится на более сильных членов и минует менее деятельную часть общества.

Однако высокая численность социальных конформистов чисто арифметически компенсирует их относительную пассивность. Простое жизнеобеспечение даже наименее деятельной части населения сопряжено с существенными воздействиями на природу. Кроме этого, являясь основными потребителями конечной товарной продукции, многочисленные группы населения поддерживают весь технологический цикл её производства, в том числе и те стадии, которые связаны с прямой трансформацией природы. В конечном счете даже покупатели хлеба ответственны за потерю последних участков целинной степи, распаханной для увеличения производства твердой пшеницы.

Именно степные и лесостепные биомы юга России, в максимальной степени нарушенные деятельностью человека, являются ареной жизни населения с максимальной численностью конформистов и сторонников традиций, в том числе религиозных. Запечатленные с детства образы природы у этого слоя людей больше, чем у деятельных групп, связаны с антропогенными ландшафтами. Пашня и дороги, огороды и карьеры воспринимаются ими как естественная норма, замещающая образ широколиственной дубравы или ковыльной степи. Таким образом, пониженная острота восприятия и минимум общественного контроля экологических проблем накладываются на максимум трансформации природы и объективной потребности в ее охране. В заключительных главах книги было показано, как ситуация бесконтрольности используется для нецелевого использования средств, направляемых в агроэкологию.

Экологический актив страны рассматривает степную, лесостепную подзоны и широколиственные леса как регион, нуждающийся в формировании экологической сети - системы малонарушенных участков природных экосистем, обеспечивающей сохранность аборигенных форм растений и животных. Однако не менее важную роль звенья экосети могут играть в восстановлении утраченных образов природы, без которых невозможна экологизация хозяйственно-бытовой деятельности и её закрепление (импринтинг) в сознании и традициях.

Решающую роль в поддержании культурных образцов массового поведения в этой части страны играют религиозные традиции. На Руси именно христианство обеспечивало широкое заимствование и творческую переработку культурных идей, процесс которой применительно к литературе Д.С.Лихачев (1970) назвал “трансплантацией”. До настоящего времени наиболее массовые религии мало использовали свой потенциал для социального тиражирования экологически безопасных образцов поведения и взглядов населения. Однако церковь имеет достаточное число примеров, вокруг которых может строится природоохранная деятельность: экологическая реставрация Куликова поля и места танкового сражения под Прохоровкой; проповедь бережного отношения к “меньшим братьям”; сохранение природы в местах, связанных с именами святых и явлениями образов.

Довольно тонкая проблема складывается вокруг реликтовых верований некоторых народов Поволжья и Осетии, в традиции которых входит охрана священных рощ и источников. Терпимость православия к дохристианской традиции, проявляющаяся в отношении к святочным обрядам или масленице, позволяет рассчитывать на поддержку церкви и в этом вопросе. “Где бы ни рождались языческие концепции, они несли в себе нечто такое, что христианство могло принять не из соображений компромисса, конъюнктуры, а принять потому, что это было достойно” (А.А. Мень, 1995). Во всяком случае, безупречное экологическое состояние монастырских земель, природы вокруг живописно поставленных храмов и погостов вполне может находиться под контролем настоятелей и церковных общин.

Принципиально невозможно без перестройки массового сознания преодолеть экологически опасные хозяйственно-бытовые традиции народов России: спокойное восприятие вырубки лесов и расточительное отношение к земле. Русский крестьянин всегда активно сводил леса, как только у него появлялась такая возможность. Так было после отмены крепостного права, после столыпинских реформ и Гражданской войны. Традиция слишком глубока и уходит корнями к подсечно-огневой системе земледелия. Активизация так называемых “рубок ухода” в малолесных районах центральной и южной России в последние годы служит признаком сохранения этой закономерности.

Масштабы страны и избыток земли заложили основу небрежного отношения россиян к ее сохранению. Годы пропагандистской и воспитательной работы могут уйти только на преодоление традиционно спокойного отношения к неорганизованным свалкам вдоль дорог и у каждой деревни, аляповатому строительству “шанхаев” на огородных участках. Достичь результата в этих сферах без поддержки авторитета церкви и других носителей традиций невозможно. Сферы, в которых экологи должны взаимодействовать со сторонниками традиций, и способы таких взаимодействий могут быть различными. Проблема сохранения образцов естественных экосистем в зоне традиционного расселения народов России рассмотрена лишь как пример подходов к формированию природоохранных взглядов социально конформистской части населения.

Другим направлением экологизации поведения конформистов является апелляция к чувству самосохранения. Собственная безопасность, безопасность детей и внуков - вот направление пропаганды, которое необходимо активно использовать при природоохранной работе с этой группой. В этой сфере есть очень интересный факт повышения экологической обеспокоенности среди группы женщин и домохозяек, вероятно, связанный с их вторичным образованием при обучении детей. Условием повышения эффективности такой стратегии экологизации массового сознания является сохранение в семьях из разных поколений: дедов, отцов и детей, в которых старшие невольно вынуждены дальше заглядывать в будущее. В то же время разъяснение экологических угроз на общепланетарных примерах среди конформистов малоэффективно. Опыт развитых стран, особенно США, показывает, что гораздо успешней рядовой обыватель (просим читателя не искать в этом слове негативного оттенка) воспринимает угрозы локальные, формирующиеся и решаемые на муниципальном уровне.

Наконец, в природоохранной работе с наименее деятельными, но многочисленными слоями российского общества надо максимально использовать их внимание к бытовым проблемам. В фундаменте пирамиды социальных беспокойств населения России устойчиво находятся проблемы уровня жизни (обеспечения продуктами и роста цен). Именно на этих направлениях можно развернуть борьбу за экологизацию массового сознания. Для страны, 70% населения которой живет в городах и пространственно отделено от возможности прямого участия в сохранении живой природы, место природоохранных акций может занять выбор товаров по экологическим критериям. Каждый человек может лично участвовать в ограничении воздействия на природу, выбирая товары и услуги тех стран и производителей, которые успешнее других сохраняют животный и растительный мир планеты.

Конечно лучше, если экологические издержки будут непосредственно отражаться на цене товаров, но пока не созданы национальные и международные системы экономической оценки ущерба природе, необходимо максимально широко доводить до населения информацию об экологических аспектах деятельности транснациональных и национальных товаропроизводителей. Информирование и реклама представляются весьма перспективными направлениями повышения уровня экологического сознания именно в тех группах, которые предпочитают следовать социально приемлемым образцам поведения. Детальное же планирование и реализация подобных кампаний, безусловно, являются делом профессионалов.

Заканчивая обзор возможных форм использования социально-психологических особенностей восприятия экологической угрозы разными структурами российского общества для планирования природоохранной деятельности, мы обратим внимание читателей на еще одну группу, которая в нашей книге анализировалась лишь фрагментарно. Сопоставляя разные социальные типы, мы невольно стремились описать их наиболее выраженные свойства. По этой причине основное внимание оказалось сосредоточенным на формах поведения или системах взглядов, которые являются достаточно продвинутыми в своем развитии, логически и психологически завершенными.

Без рассмотрения все это время оставался вопрос о самом процессе развития деятельной активности, индивидуализме, экологической обеспокоенности и мировосприятии в жизни конкретного человека. Люди не рождаются с предопределенной им судьбой. Они растут, наблюдают сначала поведение своих родителей, потом жизнь родного города или деревни, потом страны и мира (непосредственно или через СМИ). Не всегда ясно, кем они станут -деятелями или конформистами. Вот эта особенность, связанная с нахождением части членов общества в стадии поиска своего социального типа, определяет некоторые нюансы формирования их экологического сознания.

В самом схематичном виде можно описать процесс формирования социально-психологического типа личности как последовательный переход от формы социального конформизма (у ребенка) к постепенному повышению деятельной активности и индивидуализма (в юности) с возможным последующим возвратом к социальному конформизму (к старости). Как далеко уйдет человек в проявления деятельной активности, останется ли он убежденным сторонником какой-то идеи или начнет признавать целесообразным следование общепризнанным нормам поведения, зависит от множества факторов. Для планирования деятельности по формированию экологического мировоззрения важно то, что в детстве человек в решающей степени формирует поведение через копирование образцов поведения, с которыми он чаще всего сталкивается дома, в школе, в деревне или на городской улице.

По мере взросления у подростков и особенно у юношей, нарастает деятельная активность. При этом молодежь максимально свободна от давления стереотипов и традиций общественного поведения и за счет этого восприимчива как к мировоззренческим инновациям, так и к современным знаниям или новейшим технологиям. В этой среде и в этот период наиболее эффективно могут быть задействованы коллективные методы образования и воспитания. Особенно важным является период срочной службы в армии молодых мужчин. В этот момент, когда чисто физиологически происходит мощнейший подъем деятельной активности, не отягощенной опытом социальных ограничений, общество убирает опасное сочетание под более строгий контроль. Формальная мотивация - защита Отечества - при этом не для всех убедительна в условиях мирного времени и наличия у страны ядерного потенциала, преимущественно обслуживаемого профессиональными военными. Эта причина наряду с непродуманными военными авантюрами и дедовщиной определенно влияет на рост нежелания служить в армии.

Нам представляется возможным использовать проблемы экологической безопасности для создания нового армейского формирования. Подобное направление деятельности неизбежно возникнет, поэтому лучше идти на его создание осознанно и продуманно, нежели вынужденно. Защита Отечества и защита природных достояний Родины идеологически очень тесно переплетены. Военная организация как никакая другая подходит для решения экстренных, экстремальных задач, возникающих при экологических авариях, природных и техногенных катастрофах. Наличие подобных подразделений способно вывести из тупика проблему альтернативной службы и службы пацифистов, которые по религиозным или иным убеждениям не могут брать в руки оружия. По всем параметрам служба в экологических войсках не будет повторением печальных традиций стройбата, хотя аналогия между такими образованиями может иметь место.

Наконец, надо во весь голос сказать о роли армии в выполнении глобальной функции человеческого разума и её технической возможности защитить планету от возможных космических катастроф. Если применение ракетно-космических сил на Земле способно вызвать гибель жизни, то только они в перспективе способны предотвратить гибель биосферы в результате не исключенных угроз столкновений с крупными космическими телами - в первую очередь с кометами. Похоже, что в США умные головы просчитали, что подобные аргументы могут оказаться полезными для защиты оборонного бюджета и бюджета космических программ. Иначе как наличием социального заказа на подготовку общественного мнения трудно объяснить одновременный выпуск на экраны сразу двух художественных фильмов, воспроизводящих приближенную к реальности картину действий цивилизации в случае кометной угрозы.

Завершая нашу работу, попробуем предельно кратко сформулировать ее основную идею. У российского общества может не оказаться времени на исторически длительное формирование экологически приемлемых форм поведения. В тот момент, когда страна будет выходить из социально-экономического кризиса за счет своих природных ресурсов, мы можем столкнуться с цепной реакцией биосферы, утратившей критическую массу устойчивости естественных экосистем. Чтобы предотвратить катастрофу, российское общество должно использовать все средства для ускоренного осознания экологических угроз и освоения безопасных для природы способов хозяйственной деятельности и бытового поведения.

Деятельность по экологизации общественного сознания должна осуществляться по наиболее эффективным направлениям, прицельно в соответствии с особенностями каждой социально-демографической группы, деятельного типа личности или населения региона. В самом общем виде стратегия сводится к определению приоритетов экологической политики с поправкой на возможный субъективизм инициаторов, принятие этих направлений властными структурами, общественный контроль за соблюдением приоритетов, формирование деятельных образцов экологически безопасного поведения и обеспечение их социального копирования конформистским фундаментом общества.

Литература

Андреев Е.М., Дарский Л.Е., Харькова Т.Л. Демографическая история России: 1927-1959. М., 1998.

Бердяев Н.А. Судьба России. М., 1990.

Берлянт А.М., Геоиконика. М., 1996.

Васильцов С.И., Комоцкий Б.О., Обухов С.П., Пешков В.П. Коммунисты: право на власть. Народное восприятие (Библиотека русской политологии.). М., 1998.

Вишневский А., Школьников В. Смертность в России: Главные группы риска и приоритеты действия. М., Московский центр Карнеги: Науч. докл. Вып. 19. 1997.

Гилинский Я., Румянцева Г. Самоубийства в России. // Население & Общество. Информационный бюллетень Центра демографии и экологии человека Института народохозяйственного прогнозирования РАН. 1998, № 25, январь.

Государственный доклад “О состоянии окружающей природной среды Российской Федерации в 1996 году” М., 1997.

Государственный (национальный) доклад о состоянии и использовании земель Российской Федерации за 1995 год. М., 1996.

Государственный (национальный) доклад о состоянии и использовании земель Российской Федерации за 1996 год. М., 1997.

Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. 3-е изд., стереотип. Л., 1990.

Докторов Б. О характере российского экологического сознания.// Информационный бюллетень ВЦИОМ. М., 1993, ноябрь.

Докторов Б., Сафронов В., Фирсов Б. Уровень осознания экологических проблем: профили общественного мнения. //“Социс”, 1992, №12.

Дольник В.Р. Непослушное дитя биосферы: Беседы о человеке в компании птиц и зверей. М., 1994.

Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 1991.

Кавтарадзе Д.Н., Овсянников А.А. Природа и люди России М., 1999.

Лихачев Д.С. Развитие русской литературы 10-17 веков. // Эпохи и стили. Л., 1970. С. 15-23.

Мартынов А., Доманова Н., Симонов Е. Общеевропейская стратегия сохранения биоразнообразия. Взгляд с Востока: Пособие для детей и министров. М., 1998.

Мень А.В. Надлежит быть разномыслию. //Мировая духовная культура, христианство, церковь. Лекции и беседы. М., 1995.

Население России 1997. Пятый ежегодный демографический доклад. /Отв. ред. А.Г.Вишневский. Центр демографии и экологии человека. М., 1998

Прохоров Б.Б. Медико-экологическое районирование и региональный прогноз здоровья населения России. Конспект лекций к спецкурсу. М., 1996.

Прохоров Б.Б. Прикладная антропоэкология. Учебник. М., 1998.

Рогов Е.Н. Атлас истории культуры России. М., 1993.

Скатерщикова Е. Жизненные миграции россиян как фактор реальной сплоченности России. // Власть, 1996, № 8.

Смелзер Н. Социология / Пер. с англ. М., 1994.

Сохранение биологического разнообразия в России: выполнение Россией обязательств по Конвенции о биологическом разнообразии. М., 1997.

Сущий С.Я., Дружинин А.Г. Очерки географии русской культуры. Ростов на Дону, 1994.

Черкасов-Георгиевский В.Г. Москва: религиозные центры и общины. М., 1992.

Чернышев А.П., Зарецкий В.К., Кухтина И.Г. Программа как инструмент реализации образовательной политики региона. // Методология исследований, проектирования и менеджмента в области высшего образования. М., 1997.

Шаккум М.Л. Системный анализ экономической информации методами синтетической географии. М.,1998.

Яковлев И.Г. Проблемы политического анализа на основе компьютерных технологий. М., 1998.

Alexander K.L. & Eckland B.K. High school context and college selectivity: Institutional constraints in educations stratification. Social Forces. 1977, 56 (1). 166-168.

Asch S.E. Effects of group pressure upon the modification and distortion of judgments. In H.Guetzkow, Groups, leadership, and men. Pittsburgh, 1951.

Iglitzin L.B. The making of the apolitical woman: Femininity and sex-stereotyping in girls. In I.S. Iaquette (Ed.), Women in politics. N.Y., 1974.

Lave Ch., March J.G. An Introduction to Models in Social Sciences. N.Y., 1978. Р.3.

LaRouche L.H. Jr. So, you wish to learn all about economics? A Text on Elementary Mathematical Economics. N.Y., 1984.

Merton R.K. Social Theory and Social Structure. N.Y., 1957.

Ogburn W.F. Social change: With respect to culture and original nature. N.Y., 1922.

Помимо приведенной в списке литературы нами широко использованы ранее полученные результаты, большая часть которых опубликована в сети Интернет на сайте “Популярная наука” по адресу http://www.sci.aha.ru, где представлены результаты опросов населения в виде файлов со сводными таблицами, необходимый статистический материал, собранный в специальный справочник “Россия в цифрах”. Кроме этого, на сервере присутствуют два крупных произведения: Web-атласы “Россия как система” и “Окружающая среда и здоровье населения России”.

жүктеу/скачать 0.85 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: