Отсрочка решения усложняет проблему, превращая ее в хроническую

Нужен ли Израилю экономический и социальный прогресс в арабских странах?

Арабы ближе всего к русским: то же неуважение к закону и властям, религиозное (арабы) и идеологическое (русские) лицемерие, повсеместная коррупция, технологическая отсталость, агрессивность, терпимость к страданиям, горячий нрав. Пока все попытки демократизации России ни к чему не привели, и даже несмотря на то, что после падения монархии в этой стране выборы проводятся вот уже девяносто лет. Чтобы общество могло успешно контролировать правительство и не позволять ему сползать к автократии, люди должны иметь определенные качества: минимальное политическое образование, любовь к свободе, уважение к закону. Для выработки этих качеств необходимо время. Особенно это относится к Палестине, где сдерживать насилие может только мягкий авторитаризм, а демократия сразу же приведет к власти исламистов. Во-первых, они – единственная нравственно безупречная группа; во-вторых, они могут пообещать населению золотой дождь из саудовских субсидий и пожертвований иностранных мусульман.

Евреи уже пытались содействовать экономическому развитию палестинцев. Определенный успех был достигнут только в сельском хозяйстве – и больше нигде. Эта неудача более чем предсказуема с исторической точки зрения. Арабский мир отстает от Запада на века, в мусульманских странах почти не было научно-технического прогресса. Даже средневековая арабская наука в основном представляла собой перевод и осмысление греческих авторов. Несмотря на все льготы для студентов и бизнесменов в арабских странах почти нет научных исследований, бизнес ограничен нефтяной отраслью, а где есть хоть какая-то торговля, там почти всегда замешаны индийские иммигранты. В Объединенных Арабских Эмиратах, Кувейте, Саудовской Аравии и Ливии почти все местное население работает на теплых государственных должностях; население Западного берега вот уже в четвертом поколении живет исключительно на социальные пособия. Чуть большего прогресса достигли вестернизированные Турция и Египет, но и там почти все успехи сведены на нет из-за перенаселения, утечки мозгов за границу и активного перемещения сельского населения в города. Чтобы сложились привычки и культура, сопоставимые с западной цивилизацией, требуется время. Большинство арабов всего тридцать лет назад ездили на верблюдах и занимались примитивным сельским хозяйством, так что от европейцев их отделяют поколения.

Израиль может выбрать и другую стратегию – раздувание внутренних религиозных и классовых противоречий в арабском мире. Простой политический вариант – бомбардировка арабских стран всевозможными американскими идеями из области политики, экономики, культуры и т. д., активируя активное обсуждение этих идей в обществе. Можно дискредитировать политические партии на выборах, для чего немало способов: деньги, СМИ, признание, оружие. Американские наблюдатели могут поднять шум из-за фальсификации выборов.

В первую очередь Израиль должен поддерживать шиитов, страдающих от распространения ваххабизма, и трудовых иммигрантов. Настало время дестабилизировать Саудовскую Аравию: с ростом населения королевской семье становится все труднее финансировать социальную сферу³⁶, поэтому народ вполне может поставить вопрос о смещении династии Сауда. Проще всего снабдить арабов устаревшим вооружением и амуницией (пусть убивают друг друга) и затем установить марионеточное правительство или израильскую миротворческую администрацию. Наконец, Израиль мог бы просто аннексировать территорию Саудовской Аравии, с которой и так сбежала большая часть населения. Еще более практично аннексировать территорию и выслать оставшееся местное население, поскольку управление страной, будь то по международному мандату или с помощью местных предателей, лишь усилит национализм. Но нельзя выполнять оба эти сценария попеременно: сначала обеспечивать стабильность, а затем провоцировать внутренний конфликт.

Конечно, израильтяне могут говорить одно, а делать другое³⁷, скажем, поддерживать народные демократические движения в арабском мире, чтобы дестабилизировать ситуацию и создать альтернативу исламскому фундаментализму. При таком варианте в демократических арабских странах произойдет перераспределение богатства, в результате чего полномочия правительств резко снизятся, а люди начнут больше боятся ответных ударов Израиля и, соответственно, не будут относиться к нему так враждебно. Богатые люди мирны, богатые правительства воинственны. Скормить арабам демократическую идеологию несложно, но это должно быть представлено как возврат к подлинным исламским ценностям равенства и общинности. Когда лжешь, важно не верить собственной лжи и не забывать о поставленных задачах. В данном случае задача – ослабить арабские государства, а не разрушить их, поскольку тогда к власти в разрушенных государствах придут повстанцы. Для решения своей задачи Израиль может поддерживать НГО, защищающие права человека в арабских странах. Запад не должен делать права человека в арабском мире краеугольным камнем своей политики, поскольку на развитие необходимой политической культуры у арабов уйдет очень много времени. С другой стороны, и жертвовать свободами тоже нельзя, так как многие арабские лидеры общественного мнения, в первую очередь интеллектуалы и студенты, жаждут свобод, да и население в целом их всегда приветствует. Небольшие, но широко разрекламированные меры по либерализации создадут добрую волю по отношению к Западу.

Ни одна страна не может либерализоваться за один день. Япония, считающаяся чуть ли не образцом демократизации, на самом деле олигархия с элементами технократической автократии. Турция и Бахрейн, самые вестернизированные мусульманские страны, весьма далеки от идеала ответственной народной демократии. Мусульмане просто не готовы к демократии, поэтому наилучшей альтернативой является просвещенная автократия вроде Египта Хосни Мубарака или Иордании короля Хуссейна. Эти правители уважают закон, их никак нельзя сравнить с демагогами вроде аятоллы Хомейни. Однако с авторитарными лидерами играть в эту игру опасно, поскольку если их база поддержи ослабнет, они могут перейти к фундаментализму. В мусульманском мире самой крупной сплоченной группой является религиозный истеблишмент, он неизбежно влияет на результаты демократических выборов. Тот же Первез Мушарраф в Пакистане полностью зависит от духовенства. При падении правительства власть автоматически переходит к улемам. Играть на внутренних противоречиях с диктаторами опасно. Враги, обученные против других врагов, в целом склонны к агрессии и со временем обращаются против своих же спонсоров, как поступил афганский «Талибан» против вооруживших его американцев.

Альянс с дьяволом мимолетен. Невозможно добиться долгосрочных успехов, продвигая тоталитаризм для краткосрочных тактических целей: так можно лишь вызвать ненависть и фашистские настроения. Правильнее будет выявить и поддерживать в стане врага мощные и идеологически восприимчивые небольшие группы, способные противостать радикальным улемам, оспорить их притязания на роль единственной альтернативы коррумпированным местным режимам. При этом нельзя допускать распространенную ошибку, когда финансируют только одну партию: в коррумпированном окружении любая партия тоже станет коррумпированной, и тогда улемы снова заявят о себе как о единственной честной оппозиции. Вместо этого нужно поддерживать сразу много партий одновременно, чтобы рассредоточить протестные голоса. Делать это нужно убежденно, последовательно и серьезно, чтобы не обидеть население.

У этой стратегии есть редкое, но важное исключение. Часто она не срабатывает против стабильных и демократических стран типа мубараковского Египта. (Это, конечно, не значит, что можно снять с повестки дня задачу уничтожения египетского химического, биологического и ядерного оружия.) В таких ситуациях поводом для нападения может стать внутренний государственный переворот, создающий угрозу попадания оружия массового поражения в руки террористов. Конечно, важно тщательно оценить эффективность спонсирования такого переворота с точки зрения затрат.

Впрочем, даже это исключение не является абсолютным. Сотрудничество с диктаторами, особенно тайное, – это ценный тактический инструмент. Разумные диктаторы обычно избегают вмешиваться в дела иностранных государств. Они избегают вооружать собственный народ и подбивать его на борьбу, поскольку понимают: однажды он может обратиться против них. Экспансионисты Цезарь, Август, Атилла, Чингисхан, Наполеон и Гитлер пользовались поддержкой масс. Когда поддержка иракцев Саддама превратилась в молчаливое непротивление, он уже не мог рисковать крупными военными предприятиями. Арабские монархи и диктаторы озабочены в первую очередь собственным выживанием, и в лице Израиля им нужен внешний враг для отвода внимания от внутренних проблем. В 1967 и 1973 годах они начали войны с нами только с целью поддержать достоверность собственной риторики. Полудемократический Иран и ООП³⁸ угрожают Израилю куда больше, чем авторитарные арабские государства. Израиль не должен отвлекаться на поддержку и развитие репрессивных режимов, поскольку это сотрудничество долго не продлится и рано или поздно его минусы перевесят плюсы. Израиль должен поддерживать только те режимы, которые хорошо контролируют внутреннюю ситуацию. Таким режимам нужно помогать противостоять другим арабам.

Если Асад сможет обуздать «Палестинский исламский джихад» в Сирии и «Хезболлу» в Ливане, а особенно если «Хезболла» встанет на откровенно националистические и антисирийские позиции, американцы должны прекратить спонсировать становление сирийской демократии. Вмешиваться в ситуацию нужно только тогда, когда режим создает проблемы на международном уровне (например поддерживает террористов), а не просто когда нам что-то не нравится в его внутренней политике. Самое правильное будет не вмешиваться в жизнь мусульманских обществ напрямую, а вызывать в них изменения, предлагая минимальную поддержку людям с приемлемыми для нас целями. Политики редко обладают такими навыками.

По мере падения имперских границ вокруг различных арабских племен и культов, Израиль может начать снижать военные расходы, поскольку против новообразованных небольших арабских стран нам не нужно сверхсовременное оружие. Небольшие и обанкротившиеся государства не могут себе позволить ядерное оружие. Нет смысла поддерживать диктаторов только из страха, что их страна может обанкротиться: это все равно произойдет в любом случае. Важно понять другое – можно ли реорганизовать обанкротившееся государство, как было сделано в Югославии. Вполне может удаться вариант с разделением Ирака на шиитское, суннитское и курдское мини-государства, особенно если Америка согласится с перемещением турецких курдов в иракский Курдистан. Турция была бы только рада избавиться от надоевших ей курдов, да и сами они против переселения не возражают.

Но не заслуживают ли мусульмане свободы и демократии? Может и так, но это не наше дело. Политика Израиля должна определяться интересами Израиля, а не других стран. Многие люди, такие как социалисты, согласны с ограничением своих прав, пока государство гарантирует социальные выплаты и пенсии. Другие ценят выше свободы идеологию или верность, особенно это касается бедных, которые почти не используют имеющиеся у них свободы. Такие люди находят самоуважение в общинных связях и общих для общины объектов ненависти. Люди ценят только те свободы, которые они завоевали сами. Арабы не хотят демократию, импортированную из Израиля или США.

Помогая диссидентам и повстанцам, израильские и американские бюрократы должны преодолеть естественную привязанность к бюрократам в других странах, из-за которой они падают в глазах диссидентов, которым помогают. Это вероломное сотрудничество лидеров хорошо известно на примере взаимоотношений европейских королевских домов: русский, немецкий и британский монархи поддерживали любезную переписку в течение всей Первой мировой войны. Спонсирование демократизации и вестернизации бессмысленно без опоры на местные группы. Американские дипломаты поддерживают только учтивых, хорошо одетых, ненавидящих религию лидеров, даже если они самоназначенцы. Но одно дело поддерживать их ценности, и другое – способствовать их политическому продвижению. Первое допустимо, второе – нет.

Не стоит думать, что если делить террористические группы по этническому и религиозному признаку, то удастся посеять в их среде разногласия. Партизаны разных пород часто работают вместе. Их лидеры привыкли посылать людей на смерть и потому им по профессии положено быть прожженными циниками. Не работает даже подкуп одной группы против другой: деньги обычно идут на борьбу со старыми врагами, а когда появляется новая цель или новый враг, группы способны преодолевать междоусобную вражду. Многие светские евреи финансово и политически поддерживают ультраортодоксальные поселения в территориях. Однако недовольство и инакомыслие в арабских странах ослабляет финансовую и социальную базу партизан.

Правильной и оправданной политикой является провоцирование политических и религиозных разногласий во враждебных странах. Большинство мусульман исповедуют фундаменталистский, воинственный ваххабитский ислам³⁹. В Саудовской Аравии ваххабизм – государственная религия, в силу чего саудовцы финансируют все ваххабитское по всему миру, начиная от школ и заканчивая боевиками. Между тем ваххабизм – это весьма спорная богословская инновация 18-го века, восходящая к средневековому радикальному исламисту по имени Ахмед Ибн-Таймия, весьма противоречивому персонажу, которого неоднократно сажали в тюрьму за радикальные взгляды. Объявляя всех прочих мусульманских правителей отступниками, ваххабизм обслуживает интересы саудовской династии. Это не единственное направление в исламе и далеко не самое просвещенное. Израиль мог бы поддержать различные исламские направления через иностранные фонды, чтобы понизить авторитет ваххабизма и тем самым удалить этот важный мотив для агрессии в арабском мире. Израиль должен внимательно следить за развитием богословской мысли в исламе, поскольку ваххабизм со временем может стать консервативной государственной религией и вытеснить радикалов на периферию.

Пока на саудовские деньги ваххабизм распространяется в том числе и среди мусульманских клириков: фундаментализм для них становится единственным средством для сдерживания секуляризма. Израиль должен постараться помочь им найти иной, помимо ваххабизма, способ борьбы с секуляризмом. Католическая церковь преобразовала богословие в христианскую культуру. Этому процессу не обязательно быть медленным. Ислам может быстро вестернизироваться благодаря средствам массовой информации с их вездесущностью и убедительностью.

Казалось бы, нельзя одновременно поддерживать и антигосударственный исламский фундаментализм, и процессы вестернизации, однако таким образом Израиль будет воздействовать на разные группы, чтобы разделить арабское общество по разным линиям разлома. Фундаментализм нежизнеспособен в современном мире с его свободной конкуренцией идей, где он быстро станет абсурдным и потеряет многих сторонников. Активное содействие фундаментализму просто приблизит этот момент разочарования. Вспомним редкий случай проявления доброй воли в отношении Америки, когда после терактов 11 сентября десятки тысяч простых иранцев вышли на улицы, чтобы поддержать американцев. Фундаменталистская утопия эгалитарного общества расшатывает основы государства, когда на горизонте возникает вестернизация. Однако провоцировать фундаментализм нужно осторожно. Если клирики будут у власти слишком долго, они навредят Израилю гораздо больше, чем сегодняшние циничные арабские автократы.

Поддержка Израилем исламского фундаментализма не представляет собой проблемы, поскольку фундаментализм не длится долго даже в демократической системе координат. Рано или поздно народ увидит, что духовенство не оправдало ожиданий, как в Иране, и разочаруется в нем. Случай Ирана показателен и в другом отношении. Франция, которая много лет пыталась свергнуть шаха и во многом помогла прийти к власти Хомейни, взамен ничего так и не получила. К Франции Иран относился даже враждебнее, чем к США. Израиль тоже не должен ожидать благодарности от мусульманских фундаменталистов, которых будет поддерживать. Вместо этого нужно просто трезво заложить в свою стратегию те их действия, которые можно предсказать. Более того, у радикальных исламистов очень ограниченная социальная база: недавно в Пакистане они набрали лишь 11% голосов. Любая светская партия, провозглашающая равенство и борьбу с коррупцией, получила бы больше голосов, чем религиозные фанатики. Поскольку националистическая риторика очень близка к риторике фундаменталистской, люди вряд ли предпочтут рядовую националистическую партию презираемому духовенству. Гораздо более вероятно появление подлинно местных борцов за вестернизацию общества типа Ататюрка. Клерикальные государства вовсе не так плохи, как иногда можно подумать, глядя на Иран и Афганистан. В обоих случаях улемы после прихода к власти быстро бюрократизировались, а бюрократизация привела к консерватизму. Иран практически перестал устраивать теракты на Западе, свел поддержку партизан до почти риторической, стал делать существенные шаги к сближению с США⁴⁰. Подобным образом, клирики «Талибана» довольно эффективно боролись с производством опия, а затем на Афганистан были наложены международные санкции и незаконный сбыт наркотиков стал главным источником дохода афганского правительства. Другое преимущество клерикализации – неотвратимая секуляризация, поскольку в двадцать первом веке жить под правлением фундаменталистов стало очень сложно. Эта тенденция очень четко просматривается и в Саудовской Аравии, и в Иране, да и в Афганистане тоже.

Отдельную проблему представляют исламские демократии, которые всегда готова поддержать Америка. Номинальная демократия в таких странах – хорошее оправдание политической трусости. США позволяют им получать ядерное и прочее оружие массового поражения, откладывая решение этой проблемы до бесконечности. Если в таких странах произойдет смена режима, все это оружие сразу же может быть применено против Израиля. С другой стороны, содействие фундаментализму делает Израиль единственным политкорректным союзником Америки во всем нефтяном регионе, тогда как другие страны сотрудничают с ней подковерно. Европейцы продолжали воевать долгое время после того, как Французская революция дала миру понятия свободы и прав человека. С другой стороны, тоталитарные режимы вроде Объединенных Арабских Эмиратов, Катара и Кувейта – довольно мирные страны. Пацифистами людей делают не политические режимы, а богатство и страх его потерять. Чтобы прийти к богатству через либеральные реформы, арабам потребуются десятилетия, и потому этот вариант неприемлем для краткосрочной повестки дня.

Как бы Израиль ни относился к арабским правительствам, все позитивные программы, особенно инициированные США, должны быть ориентированы на население в целом, а не только на чиновников. В нынешней ситуации из-за финансовой помощи сотрудничество происходит только на уровне правительств, а народной воли для такого сотрудничества зачастую нет, поскольку большинство людей этой помощи не видит. Для обретения друзей в мире ислама Запад должен использовать несколько иные методы: американские колледжи в арабских странах, программы студенческого обмена, прямые поставки продуктов питания населению (с ясной надписью на арабском языке: «Сделано в США»), бесплатные оплаченные американцами газеты, публичная критика американскими дипломатами непопулярных шагов местных органов власти и т. д., и т. п.

В большинстве арабских стран, где свобода слова означает свободу критиковать США за закрытие террористических веб-сайтов, граждане просто не могут дать выход своему недовольству правительством. В итоге это недовольство, обычно на почве классовых противоречий, приобретает единственную дозволенную форму – ненависть к Израилю. Если Америка будет требовать от арабских стран разрешить свободу слова, это снизит и общий градус недовольства, и уровень антиизраильских настроений. Имеет смысл занять жесткую позицию в вопросе прав человека (за исключением полицейского произвола, без которого невозможно эффективно противостоять террористам). Это может быть статус женщин, права шиитов и других религиозных меньшинств, коррупция в эшелонах власти, честное распределение нефтяных прибылей, прозрачные государственные расходы. Подобная политика увеличит добрую волю арабов по отношению к американцам. Сейчас арабы совершенно правильно замечают, что Запад поддерживает их угнетателей и не обращает внимание на нужды простых людей.

Израиль должен всячески разделять мусульман по этническому и религиозному признаку. Хотя большинство исламских народов не имеют обособленной идентичности и предпочитают считать себя частью единой мусульманской империи, есть и много других примеров: иранцы, азербайджанцы, иракцы, египтяне, пакистанцы, казахи, таджики и многие другие – у всех их прочные национальные корни. Африканские мусульмане, которых исламская традиция считает ущербными, – это носители своего рода негативной идентичности. Нигерия – крупнейшая страна, затронутая исламским расизмом. Америка могла бы поддерживать националистические движения в таких странах, содействия росту их влияния в международных исламских институтах.

Хотя мусульмане объявляют себя одной уммой, богатство среди них распределено по-разному. Крошечные элиты в Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратах, Катаре и Кувейте имеют гораздо больше, чем миллиард прочих мусульман. Нужно побудить мусульман в других странах потребовать свою долю прибыли от аморальных нефтяных вотчин.

Саудовцы идут еще дальше и нагло запрещают многим мусульманам доступ к святым местам, вводя квоты на хадж, в результате чего многие мусульмане могут лишиться права войти в рай – а ведь саудовцы якобы действуют от лица всей уммы. Саудовская Аравия финансирует местных улемов и затыкает рот гораздо более населенным странам: Пакистану, Бангладешу, Индонезии и т. д. Израиль должен использовать недорогие и эффективные тактики, такие как коррупция, с целью подорвать национальные интересы этих стран. Крупные игроки: США, Франция, Россия – тоже смогут купить агентов влияния среди неарабских мусульман посредством каких-нибудь транснациональных организаций. Конечно, местные имамы могут просто бойкотировать такие организации. Но ничто не мешает заняться воспитанием новых имамов в альтернативных медресе. Нужно искать недовольных, корыстолюбивых имамов и просто покупать их за деньги, приглашать их на лекции в США, публиковать их книги, строить для них мечети – словом, все что угодно, чтобы склонить их к сотрудничеству. Расходы будут немалые, но ведь это война, а не культурное сотрудничество. Запад вполне способен обойти Саудовскую Аравию в финансировании умеренного ислама, как в свое время он обошел СССР в гонке вооружений.

Нельзя ставить самоцель заменить ислам исламским национализмом. Традиционные террористы вроде ООП или Абу Нидаля не были религиозными. Нынешний высокий уровень религиозности среди партизан – это пропагандистский продукт для внешнего употребления. Национализм сам по себе не менее убийственное оружие, чем религиозный фанатизм. Запад должен продвигать национализм лишь в той мере, в какой он способен разрушить пресловутое единство мусульманского мира, и не более того.

Другой фронт борьбы – эксплуатация внутриарабских споров. Хотя Израиль не заинтересован в лобовом столкновении с Египтом, он может истощить Египет, вооружая крупные армии Судана и Омана устаревшим оружием. Оман поддерживает торговые отношения с Израилем, его правитель Кабус Бин-Саид относится к нам довольно дружественно. Египет вынужден будет реагировать на наращивание военной мощи своими соседями, пусть даже и без явной угрозы; ему придется мобилизовать массовую армию, подобную суданской и оманской, а не компактную и современную, подобную израильской, – все это создаст давление на египетскую экономику и истощит ее. При этом для Израиля военное строительство Египта не опасно. Израиль и США вообще могли бы вплотную заняться Оманом, население которого более сговорчиво, и всячески продвигать его в арабском мире.

Американское вторжение в Ирак уничтожило шансы на продолжение иракско-иранского конфликта, который разорил двух врагов Израиля на многие годы. Когда американцы уйдут из Ирака, эта возможность появится вновь и ее можно будет использовать.

Если у Израиля есть виды на Ливан, нужно содействовать гражданской войне в этой стране, продавая оружие всем ее участникам. Израиль может разделить Ливан с Сирией и перевезти ливанских мусульман в сирийский Северный Ливан. Ливанские христиане могли бы сформировать свое собственное государство между Израилем и Сирией. Христианская страна на Ближнем Востоке отвлечет на себя часть общемусульманской ненависти, которая сейчас целиком сосредоточена на Израиле, и побудит Запад поддерживать антиисламскую политику.

Израиль косвенно поддерживает Индию в противостоянии с Пакистаном вокруг Кашмира, но до полного устранения пакистанской ядерной бомбы мы должны поддерживать тесные контакты с пакистанскими военными. Последнее время Пакистан отдалился от США, и это хорошая возможность для Израиля продвинуть собственные услуги и решения на рынке вооружений.

Есть множество других внутренних противоречий между арабами, которые можно успешно использовать для разрушения мусульманского антиизраильского альянса.

Есть убедительные аргументы и для арабской демократии, и для арабской диктатуры. Можно способствовать росту или уменьшению населения, делать страны богаче или беднее, укреплять или ослаблять экономику. Самое лучшее – просто позволить ситуации развиваться своим чередом. В долгосрочной перспективе Израиль только впустую тратит ресурсы, либо борясь с ураганом, либо пытаясь ускорить ход вещей, который в глобальном обществе и так достаточно быстр. Правильнее будет сосредоточиться на конкретных задачах, а именно оружие массового поражения и партизаны.

Упрощенный коллективизм, агрессивная религия, низкое качество образования, ненависть и ксенофобия – все это экономически неэффективные черты. Слишком требовательные культуры, религиозно или идеологически, неконкурентоспособны, и исламу приходится переносить цели и смысл жизни в другой мир.

Гонка за земными ценностями, индивидуализм – все это, быть может, ничуть не лучше исламской этики, однако западное мировоззрение гораздо эффективнее исламского в части научно-технического прогресса и накопления богатства. Разрыв между Западом и исламским миром будет расти и впредь, пока последний либо окончательно не сгинет, либо не избавится от своего религиозного балласта. Но даже при этом у мусульман нет никакого шанса добиться существенного промышленного развития в ближайшем будущем, за исключением разве что нескольких дальневосточных стран.

Коматозные исламские общества могут жить за счет нефти. Израиль не должен последовать их примеру и превратиться в такую же умирающую культуру. В этом смысле наше сочетание умеренной религиозности и развитых трудовых навыков станет самой выигрышной стратегией.