О. Менхен-Хельфен. «История и культура гуннов»
15
им ассоциации должны были определить отношение к варварам. И временами совсем непро-
сто решить, кого именно имеет в виду автор. Кто они: «царские скифы» Приска, доминиру-
ющее племя, как у Геродота, члены царского клана или просто представители знати? Недо-
статочно сказать, что эта фраза – только один из нескольких примеров литературного долга
Приска Геродоту. Это определенно так. Но было бы странно, если бы человек, который нередко
использовал это и другие выражения великого историка, не поддался искушению видеть гун-
нов такими же, как древние видели скифов.
Греческие историки поставили знак равенства между гуннами и киммерийцами, ски-
фами и другими народами прошлого не для того, чтобы продемонстрировать свое знание клас-
сиков или приукрасить повествования. Прежде всего они были убеждены, что нет народов,
которых не знали бы мудрецы прошлого. И это, в свою очередь, в общем-то не являлось огра-
ниченным традиционализмом – хотя он, конечно, присутствовал тоже – а, скорее, стало пси-
хологическим приемом, защитным механизмом. Синезий Киренский (370–412) в своем труде
Address on Kingship («О царстве»)
объяснил, почему не может быть новых варваров.
Теперь, чтобы не допустить варваров из Азии или Европы в свой дом, не строят, как
прежние правители, вокруг него высокую стену. Скорее собственными деяниями они настоя-
тельно советуют этим людям отгородиться, пересекая Евфрат в погоне за парфянами и Дунай,
преследуя готов и массагетов. Но сейчас эти нации сеют страх среди нас, тоже переправляясь
через реки, принимая другие имена, и некоторые из них даже искусно изменяют собственную
внешность, и
получается, что на пустом месте вдруг появилась новая и незнакомая раса.
Тем самым тезис идентичности старых и новых варваров доводится до абсурда. Но что
неоднократно повторяли римские генералы накануне сражений? Наши отцы победили их,
теперь мы победим их снова. Таким образом, неизвестный нападающий лишается одной из
своих самых пугающих черт: он
становится известным, а
значит, и не таким уж страшным.
В отождествлении гуннов и древних народов сыграли свою роль оба мотива – и эмоци-
онально обусловленный reductio ad notum
9
, и стремление образованных историков продемон-
стрировать свою эрудицию. Причем первый, по моему убеждению, является более второсте-
пенным, чем обычно считают. С каким из известных народов автор отождествляет гуннов,
зависит от объема информации, обстоятельств, при которых он работал, и предполагаемой или
действительной одинаковости между известным и едва знакомым. Результат неизменно был
одним и тем же. Все размышления о происхождении гуннов заканчивались отождествлением.
Филосторгий в труде Ecclesiastical History, написанном между 425 и 433 гг., «узнает» в
них невров. Образованный и начитанный человек, он, по-видимому, отыскал ныне утраченное
описание невров, которое совпало с его знаниями о гуннах. Можно подумать, что Филостор-
гий, не столь критично настроенный, как Геродот, верил в истории об оборотнях, коими счита-
лись невры. Синезий и Иероним, вероятно, являлись не единственными, кто сравнивал гуннов
с волками. И не было ничего необычного в том, что Филосторгий идентифицировал зверство-
вавших гуннов с оборотнями Скифии. Но самое вероятное объяснение верования – местопо-
ложение невров. Они были самым северным народом, гунны пришли с дальнего севера, значит,
гунны есть невры. Сказать, что они жили вдоль Рифейских гор, как это сделал Филосторгий, –
всего лишь другой способ поместить их как можно дальше на север. После легендарного Ари-
стея Рифейские горы считались
регионом вечных снегов, домом ледяных бореев.
Идентификация гуннов с киммерийцами Прокопия не лучше и не хуже его заявления,
что готы, вандалы и гепиды в прежние времена назывались сарматами. Обычно Прокопий, как
и Теомистий и Клавдиан, ставили знак равенства между гуннами и массагетами. Более поздние
византийские авторы уверенно повторяли формулу:
прежний X, теперешний У.
9
Возвращение к знакомому (
лат.). (
Примеч. пер.)
О. Менхен-Хельфен. «История и культура гуннов»
16
И наконец, есть историк Евнапий из Сарда (345–420). Приведенный ниже фрагмент из
его труда (по мнению А. А. Васильева) показывает, какой это был добросовестный и честный
историк: «Хотя никто нам не говорил, откуда взялись гунны и каким путем они наводнили всю
Европу и вытеснили скифские народы, в начале моей работы, ознакомившись с рассказами
древних авторов, я изложил факты, которые показались мне достоверными, так чтобы мой труд
не зависел только от вероятных утверждений и не отклонился от истины. Мы не похожи на
тех, кто с раннего детства живут в маленьком и бедном домике и позднее, благодаря счастли-
вому случаю, получает великолепные дворцы, но все равно, по привычке, любит старые вещи и
заботится о них. Мы скорее напоминаем тех, кто сначала использует одно лекарство для лече-
ния телесного недуга, в надежде на помощь, но потом находит лучшее лекарство и начинает
пользоваться им, не для нейтрализации действия первого лекарства, но чтобы исправить оши-
бочное суждение и, если можно так сказать, ослабить свет лампы лучом солнца. Подобным
образом мы добавим более правильное свидетельство к сказанному выше, оставив прежний
материал, как историческую точку зрения, используя которую с добавлением последних мате-
риалов можно установить истину»
10
.
Все эти разговоры о лекарствах и зданиях, помпезные заявления о том, что он собирается
написать о гуннах, – не более чем пустой звук. Описание гуннов Евнапия сохранено у Зосимы.
Оно показывает, каким пустословом был якобы добросовестный историк. Одну его часть Евна-
пий списал у Аммиана Марцеллина, другая – та, где он собрал рассказы древних авторов, –
нелепая мешанина. Евнапий называет гуннов народом прежде неизвестным, а уже в следую-
щей строчке предлагает идентифицировать их с царскими скифами Геродота. В качестве аль-
тернативы он упоминает о «курносых и слабых людях, которые, как утверждает Геродот, живут
возле Истра [Дуная]». Совершенно очевидно, что он имел в виду Геродота, но переделал коней
Сигиннов, «курносых и неспособных везти людей» в «курносых и слабых людей».
Достарыңызбен бөлісу: