Степан карнаухов старая площадь — 2 Надежды и разочарования

Этапы борьбы

Как будет организована Коммунистическая партия, партия нового типа, партия действия, какие формы и методы повседневной черновой и в то же время революционной практической работы она использует, вопросы отнюдь не абстрактные. От их разрешения в решающей степени зависит боеспособность партии, доверие к ней людей созидательного труда. Эффективная политическая, организующая роль, в конечном счете, должна ответить на вопросы — способна ли партия проводить политику, полностью отвечающую глобальным потребностям народа, осуществлять адекватные действия, обеспечить достижение поставленных целей. На разных этапах своей истории перед партией выдвигались задачи, соответствующие требованиям конкретного времени.

Российские большевики на основе предыдущего опыта, уроков международного революционного движения, особенно Парижской коммуны, критического анализа собственных достижений и поражений, в частности, революционных событий 1905-1906 годов, сумели избрать оправдавшие себя стратегию и тактику, на этапе борьбы за власть, совершения Великой Октябрьской Социалистической революции, утверждения в тяжелой борьбе впервые в мировой истории власти рабочих, крестьян, всего трудового народа — Советской власти.

Серьезные испытания выпали на долю российских коммунистов после утверждения советской власти на этапе борьбы за экономическое возрождение страны, превращения ее в могучее социалистическое государство. Ни коим образом этот этап не стоит рассматривать какой-то «мирной передышкой». Напротив, борьба была острейшая, бескомпромиссная, опасная, так как в роли противника выступали не только внешние силы, а часто и вчерашние революционеры, пользовавшиеся огромной популярностью и доверием у народа. Многие из них встали на путь борьбы с генеральной линией партии, не понимая изменившихся условий для деятельности партии. Были и такие, которые не брезговали в этом противоборстве вступать в соглашение с прямыми недругами социализма, Советского Союза. В этом ракурсе следовало бы исследовать мрачные периоды массовых репрессий.

При всей трагедийности, противоречивости того этапа партия выдержала смертельно опасный экзамен на этапе борьбы за сохранение СССР. Борьбы по отражению очередного злодейского наскока мирового капитала силами самого оголтелого своего цепного пса — германского фашизма. Партия чрезвычайно удачно определила свои цели и действия в этой борьбе, позволившие создать единый фронт всех народов СССР по защите советского политического и общественного строя, социалистического пути развития государства.

Победа советского народа, одержанная только благодаря объединяющей, направляющей и организаторской роли Коммунистической партии, (как бы не плевались по этому поводу Ельцин и разные Сванидзе-Киселевы-Познеры) открыла перед ней новый этап ее деятельности — этап борьбы за создание материально-технической базы коммунизма. Этот этап включает огромную политическую и организаторскую работу партии по мобилизации трудящихся на скорейшее восстановление народного хозяйства страны, разрушенного в результате фашистской агрессии. Трудно переоценить организующую роль Коммунистической партии по обеспечению безопасности советского государства от внешних врагов, созданию ракетно-ядерного щита. Партии удалось придать развитию народного хозяйства размах и масштабность и вывести социалистическое государство на уровень сверхдержавы. По производству многих определяющих экономическую мощь видов продукции, как уже говорилось, СССР вышел на первое и второе места в мире. По развитию науки, образования, здравоохранения, культуры Советский Союз занял лидирующее положение в мире.
Массовая партия — это хорошо?
Важнейшей функцией Отдела организационно-партийной работы ЦК КПСС был контроль за регулированием состава партийных рядов. Партия долгие годы действовала, как правящая и следует без всяких оговорок признать, что свою роль она исполняла более чем достойно. За годы пребывания партии у власти страна преобразилась. Осуществилась мечта Ленина и его соратников, всех мыслящих людей нашей страны о превращении отсталой России из лапотной, нищей в современную высокоразвитую державу. Не СССР и его руководители первыми применили к нашей стране понятие «сверхдержава». Это сделали зарубежные политики и экономисты. Действительно, Советский Союз уверенно занимал вторую позицию в мире, а в некоторых отношениях выходил и на первую.

Успехи, достигнутые под руководством Коммунистической партии, во многом предопределялись, как тогда говорили, ее качественным составом. В партии были широко представлены различные социальные группы населения, все нации и национальности страны. Она постоянно подпитывалась молодежью. Ленинский комсомол был надежным и фактически неиссякаемым резервом, из него в первую очередь поступало партийное пополнение. Но, как и всегда и повсюду, достоинства в определенный момент начинают трансформироваться в недостатки, которые, накапливаясь, достигают критического уровня и приводят к результатам диаметрально противоположным добрым намерениям, принципиальным установкам.

При регулировании качественного состава на первый план выдвигалась задача привлечения в партию рабочих. Такой подход оправдывался тем, что партия главной своей задачей ставила отстаивание интересов рабочего класса, превращение его на деле, а не в декларациях, в ведущую силу общества, в авангард народа. По мере превращения социалистического государства в общенародное повышалась роль в партийных рядах представителей других классов и социальных групп общества. Это отнюдь не означало принижение руководящего положения рабочего класса. Отсюда вытекает требование повседневного регулирования представительства различных категорий трудящихся в составе КПСС. Устанавливались довольно жесткие процентные квоты. Их соблюдение становилось преградой для вступления в партию инженерно-техническим работникам, врачам, учителям, представителям науки, творческой интеллигенции, хотя тяга в партию среди них была чрезвычайно велика. Иной раз стремление обеспечить ведущие позиции в партийных организациях рабочих доходило до абсурда. Знаю конкретные примеры, когда в научном коллективе перспективного ученого, стремящегося быть в рядах коммунистов, переводили с научной или инженерной должности в рабочие, например, кочегаром местной котельной. Став «рабочим», он вступал в партию и через некоторое время соответствующим приказом возвращался в прежнюю социальную категорию. В некоторых партийных организациях из ИТР и служащих, желающих вступить в партию, накапливалась своеобразная «очередь». Секретари парторганизаций весьма примечательно «регулировали» рост партийных рядов. Принималось 3-4 человека из рабочих, потом принимали в партию специально подготовленного человека, состоящего на статистическом учете в графах: «служащие» или «инженерно-технические работники». Все видели эту несуразность, но мирились ради благополучия в статистическом учете. Руководство партии не видело или, возможно, не хотело видеть, как от активного участия в политической жизни отодвигалась интеллектуальная часть производственного кадрового потенциала. Рабочие-коммунисты тоже не оставались в стабильном, как бы застывшем состоянии. Само пребывание рабочих в партии стимулировало их тягу к повышению политического, образовательного и делового уровня. Приобретая более высокое образование, проявляя на деле авангардную роль в коллективах, эти рабочие повышались в должностях, т.е. переходили по статистическим сводкам в другую учетную группу. При столь жестком регулировании в составе парторганизаций удельный вес рабочих фактически редко превышал одну треть от общей численности. Это формальное противоречие все видели, но никто, как мне виделось, не пытался найти рациональное разрешение этого аспекта в регулировании партийных рядов.

Предпринимались попытки усилить требования к вступающим в партию, а также очиститься от тех, кто вступил в КПСС ради карьеры или из других корыстных побуждений, кто не стремился на деле следовать высоким принципам коммунистической партийности. Так, в 1976 году майский пленум ЦК КПСС принял постановление «Об отмене партийных документов». Предполагалось использовать обмен партбилетов в качестве инструмента по наведению порядка в «партийном доме». Практически же обмен партдокументов воздействие на оздоровление партии оказал далеко не то, на которое рассчитывали. В Кемеровской областной партийной организации, например, за 2,5 года обмена партийных документов было исключено из партии 7422 человека, что на 1017 человек больше, чем за три предыдущих года вместе взятых. Численность этой парторганизации к тому времени приближалась к 200 тысяч человек, так что фактически исключение из партии не намного превысило уровень обычных лет.

Партия превратилась в массовую. Почти 20 миллионов членов КПСС, конечно, внушительная численность. В обычных, не экстремальных условиях, пронизывающая по всей территории великой страны все общественные и производственные структуры партия успешно справлялась с задачей быть «направляющей и руководящей». Мощный и разветвленный партийный аппарат почти мгновенно приводил всю партию в действие при решении выдвигавшихся на первый план задач. Особенно ярко и действенно руководящая и вдохновляющая роль партии проявилась в годы Великой Отечественной войны. Как фронтовик, свидетельствую, что заявления «хочу идти в бой коммунистом», не выдумка конъюнктурных журналистов. Стремление стать в тяжелое время коммунистом отражало невиданный авторитет партии, веру народа в правильность идей и политики партии, поддержку нового нарождающегося общественного строя.

На годы войны приходится наиболее интенсивный рост численности партии. Массовое стремление «идти в бой коммунистом» сыграло, несомненно, решающую роль в достижении Победы над фашизмом. При приеме воинов в партию на фронте основными критериями были мужество и самоотверженность, готовность отдать жизнь за Родину. Это, разумеется, немало.

В мирное же время эти качества как бы уходили в тень. Приобретали все большее значение идейная убежденность, вера в идеалы коммунизма, готовность поступиться некоторыми личностными свободами и потребностями. Не у всех, в том числе и у бывших фронтовиков, эти качества были определяющими. В то же время они не хотели и не могли порвать с партией. Это имело бы печальные для них последствия. Нестойким в идейно-политическом и моральном плане коммунистам фронтового поколения приходилось приспосабливаться, адаптироваться к новым для них условиям, чтобы не оказаться вне партии.

Партийные органы, первичные организации, их руководители не могли решиться на радикальные меры в отношении неактивных, мягко говоря, коммунистов этого поколения. Над всеми тяготел их заслуженный ореол победителей фашизма, обычное человеческое чувство признательности и благодарности за совершенный ими всемирно-исторический подвиг, всемирно-исторический — без всяких кавычек и оговорок. Время шло, поколение фронтовиков естественным образом уменьшалось, партия продолжала пополняться, ее численность возрастала. В новом поколении не все оказались в рядах компартии из глубоких идейных убеждений. Они не прошли «естественного отбора» испытанием отдать жизнь за Родину. Некоторые стремились стать коммунистами, прежде всего, из карьеристских и других корыстных побуждений, пытались использовать членство в партии в сугубо личных интересах. Подобным взглядам на партийное членство способствовало и то, что служебный рост, а часто и материальное благополучие увязывались с членством в КПСС. Многие овладевали партийной терминологией, произносили «правильные» речи, но в душе оставались элементарными обывателями, мелкими карьеристами и стяжателями. Система же работы с вновь вступившими в партию была чрезвычайно формализована. Различного рода кружки, система партийного просвещения при всей ее развитости, громоздкости, мало способствовали превращению новых поколений коммунистов в самоотверженных, беззаветных борцов за чистоту марксистско-ленинского учения, за умелое его использование в повседневной жизни.

Теперь ясно и жизнь подтвердила, что при таких условиях в партию обманным, двурушническим путем проникли и прямые предатели, агенты зарубежных спецслужб.

После того, как коммунистическая партия утрачивает роль правящей, оказывается не у власти, только борется за нее, переходит в положение оппозиционной требования к качественному составу партийных рядов значительно изменяются. В этом случае необходимо усиление интеллектуальной составляющей, чтобы вносить идеи социализма в сознание людей, активно доводить политику партии до широких масс, вести наступательную пропаганду и агитацию. Потому столь болезненно переживает КПСС и ее приемники — КПРФ и другие, — переход к положению оппозиционной партии. Ее качественный состав далеко не соответствует новым требованиям. Коммунисты, которые активным участием в производственной жизни, так сказать, личным примером воздействовали на окружающих, оказались неподготовленными воздействовать силой убеждения, доказательной аргументацией, политической наступательностью. Отсюда напрашивается вывод: сегодня главное не в массовости партии, а в боеспособности, активности, политической самоотверженности каждого члена партии. Пожалуй, сейчас вновь приобретают исключительную актуальность утверждения В. И. Ленина: «Мы — партия, и потому почти весь класс ... должен действовать под руководством нашей партии, должен примыкать к нашей партии как можно плотнее, но было бы маниловщиной и «хвостизмом» думать, что когда-либо почти весь класс или весь класс в состоянии, при капитализме, (подчеркнуто мною — С.К.) в состоянии подняться до сознательности и активности своего передового отряда ...»(Ленин В.И. Полн.собр.соч.т.8 стр. 245). Видимо, настала пора для коммунистических лидеров, прежде всего, и для всех коммунистов как следует задуматься над ленинским определением, что партия состоит из узкого круга революционеров и из широкой сети периферийных организаций. (Ленин В.И. Полн. собр. соч. т.8 стр.248)

Одним из структурных подразделений Отдела организационно-партийной работы был сектор учета руководящих кадров. В помещение этого сектора войти совсем непросто — требовалось специальное разрешение, предварительная договоренность. На огромных, современной конструкции стеллажах, в специальных ящиках тысячи «личных дел». Мне приходилось брать для работы дела на работников курируемых областей. По наивности полагал, что в столь засекреченном «личном деле» сосредотачивается обширная информация о работнике и его деятельности — тексты публичных выступлений, копии статей и других печатных материалов, отзывы сослуживцев и т.п.

Поражала скудость сведений. Обычный «листок по учету кадров», выписки из решений, постановлений о назначении и освобождении, характеристики, написанные по единому штампу с формальными данными.

Предполагаю, хотя весьма и весьма осторожно, что более разносторонняя информация об отдельных работниках накапливалась в специальных органах. Возможно, и там возобладал формалистический подход к изучению личности работника.

Когда меня отзывали из области на работу в ЦК, потом слышал, что спрашивали мнение, насколько понял устное, от нескольких коммунистов, знавших меня, в основном, по работе. По отдельным разговорам складывалось впечатление, что отбор людей в высшее звено партийного аппарата в прежние времена производился тщательнее и строже. Существовали определенные жесткие критерии, требования, предъявляемые к рекрутируемым на партийную работу.

В первые годы советской власти учитывался опыт революционной работы при царизме, тогда строго выдерживался приоритет рабоче-крестьянского происхождения. В отдельные периоды вводились ограничения при подборе партийных кадров по национальному признаку. Так, в период борьбы с «космополитизмом и низкопоклонством» вводились определённые ограничения по привлечению в партаппарат евреев. Постепенно ограничительные рамки ослабились и, хотя формально соответствующее постановление не отменялось, в партийный аппарат, в т.ч. и в ЦК, проникло достаточно значительное число лиц из опальных национальностей.

Формированию кадров партийных работников всегда придавалось исключительное значение. Еще в дореволюционное время В.И.Ленин ставил это дело на прочную основу. Достаточно вспомнить партшколу в Лонжюмо. Это ее слушателям Андрей Вознесенский (когда-то прекрасный был поэт!) посвятил поэму. В ней есть далеко нериторические вопросы:
...Скажите, Ленин, где

победы и пробелы?

Скажите - в суете мы суть не проглядели?...

Скажите, Ленин, в нас идея не ветшает?
В советское время действовала широкая сеть региональных партийных школ, в Москве располагались Высшая партшкола и Академия общественных наук. Получить в них образование считалось престижным и не в последнюю очередь из-за широты и высокого качества подготовки.

Можно выделить три источника, откуда рекрутировались партийные работники. Часто на партработу отбирались наиболее толковые специалисты народного хозяйства, хорошо проявившие себя в конкретных делах на предприятиях, стройках, в сельском хозяйстве. После приобретения всестороннего опыта на партийной работе они становились самым лучшим резервом для выдвижения на крупные посты в народном хозяйстве. Другая категория работников партаппарата проходила, я бы сказал, несколько облегченный путь — они еще в годы учебы попадали на комсомольскую работу, а затем из горкомов, райкомов комсомола плавно перебирались в партийные комитеты. На идеологическую работу, в-третьих, чаще всего выдвигались работники системы народного образования. Их знание жизни иногда не простиралось за пределы школьной парты. Источники формирования партийных кадров во многом предопределяли плюсы и минусы многих партийных работников.

Партийные комитеты, от ЦК до райкомов и горкомов партии, заносили руководящие кадры по уровню их важности и ответственности в особые номенклатурные списки. В ЦК КПСС эти работники подразделялись на номенклатуру Политбюро ЦК, куда включались первые секретари обкомов и крайкомов, и, разумеется, первые секретари ЦК компартий союзных республик; председатели крайоблисполкомов, председатели Совминов и Президиумов Верховного Совета, заместители Председателя Совета Министров СССР, министры и равноценные им руководители центральных учреждений и ведомств. Следующий уровень работников включался в номенклатуру Секретариата ЦК. Существовала учетно-контрольная номенклатура. Конечно, попасть в «номенклатуру» означало для человека определенную его значимость в советской партийной и государственной иерархии.

Провозглашенная Л.И.Брежневым «стабилизация» в первую очередь коснулась кадрового состава партии, особенно руководства областных, краевых, республиканских парторганизаций и Центрального Комитета, министров и другого руководящего состава государственных органов, в конечном счете, привела к почти массовому и одновременному старению, консервации работников на ключевых постах. Они, словно тромбы, склеротические пробки закупоривали пути передвижения работников, серьезно замедляли переток кадров, перекрывали доступ в руководящие сферы молодым, перспективным людям, обладавшим современными знаниями и подходами. Практически тысячи грамотных, способных и энергичных молодых коммунистов лишались перспективы продвижения по должностным ступеням во всех областях партийной, советской, хозяйственной, научной и иной деятельности.

На фоне «стабилизации» с годами набирали силу субъективные факторы в кадровой работе. Все более распространялись протекционизм, кумовство, подбор работников по признакам родства, приятельских отношений, личной преданности. В оправдание подобных выдвижений приводился внешне «безотбойный» аргумент: «ему (т.е. первому руководителю) с ним работать».

«Стабилизация» в кадровой политике культивировала непогрешимость высокопоставленных лиц. Помнится, первые секретари обкомов партии с высокомерным удовлетворением распространялись, как на одном из совещаний Л.И.Брежнев заявил: «Кляузы на первых секретарей рассматривать не будем». Не могу утверждать, насколько подлинно это заявление, но среди первых секретарей оказалось немало нескромных в личной жизни, грубых до самодурства и даже хапуг. Культивировалось необузданное стремление к комфорту, привилегированности, некой исключительности и полной бесконтрольности. Даже кураторам из ЦК задевать первого секретаря обкома, высказывать ему хотя бы малейшие замечания критического плана иногда выходило боком. В нашем секторе работал опытный инструктор Петр Макарович Рясов. Однажды, подводя итоги своей командировки в область, он передал первому секретарю некоторые замечания окружающих (разумеется, не называя фамилий) по стилю его работы. Едва возвратившись в ЦК, Петр Макарович узнал, что первый обжаловал его действия. Вскоре данная областная парторганизация была изъята из-под его кураторства. Конечно, другие кураторы сделали из этого факта определенные выводы, стали осторожнее в общении с подопечными первыми секретарями. Не случайно, многие первые секретари пребывали на своих постах чуть ли не пожизненно, обрастали не только жиром и годами, но и рутиной, косностью, консерватизмом. От застоя в кадрах закономерно возник застой в партии, развивались застойные явления в экономике, политике, культуре.