Том II филологические и юридические науки алматы — астана — баку — гродно — киев — кишенев — коламбия люденшайд — минск — невинномысск — ташкент — харьков — элиста 2010

1. 
   Положение «О губернских и уездных земских учреждениях» от 1 января 1864 г.// ПСЗ РИ. Собр.второе. СПб., 1867. Т.XXXIX. Отд. 1. № 40457. С. 1 – 14.
   
2. 
   Городовое Положение от 16 / 28 июня 1870 г. Ст. 2. // ПСЗ РИ. Собр. второе. СПб., 1874. Т. XLV. Отд. 1. № 48498. С. 823.
   
3. 
   Положение «О губернских и уездных земских учреждениях» от 12 июня 1890 г. // ПСЗ РИ. Собр. третье. СПб., 1893. Т.Х. Отд. 1. № 6927. С. 493 – 511.
   
4. 
   Городовое Положение от 11 июня 1892 г. // ПСЗ РИ. СОБР, третье. СПБ,, 1885. Т.XII. № 8708. С. 430 – 456.
   
5. 
   СЗ РИ. СПб., 1892. Т.XIII. Ч. 3. Приложение к ст. 863 (прим. 2, 3).
   
6. 
   СЗ РИ. СПб., 1892. Т.XIII. Ч. 3. Ст. 572
   
7. 
   СЗ РИ. СПб., 1892. Т.XIII. Ч. 3. Ст. 605.
   
8. 
   СЗ РИ. СПб., 1892. Т.XIII. Ч. 3. Ст. 935 – 953
   
9. 
   СЗ РИ. СПб., 1892. Т. XIII. Ч. 2. Ст. 2.
   
10. 
    Положение «О губернских и уездных земских учреждениях» от 12 июня 1890 г.// ПСЗ РИ. Собр. 3. СПб., 1893. Т. X. Отд. 1. № 6927. С. 495. Ст. 1; СЗ РИ. СПб., 1892. Т. XIII. Ч. 3. Ст. 605.
    
11. 
    СЗ РИ. СПб., 1892. Т. XIII. Ч. 3. Ст. 258.
    
12. 
    СЗ РИ. СПб., 1892. Т. XIII. Ч. 3. Ст. 759.
    
13. 
    СЗ РИ. СПб., 1892. Т.XIII. Ч. 3 Ст. 782 – 787.
    
14. 
    СЗ РИ. СПб., 1892. Т.XIII. Ч.3. Ст. 604.
    
15. 
    См.: Мирский М.Б. Медицина России XIV – XIX веков. М.: РОССПЭН, 1996. С. 146 - 147: Профессор Кронштадского и Московского медико-хирургических училищ Карл Фридрих Борн, доживший до 1798 г. рекомендовал после проветривания окуривание помещений уксусом, т.к. «Окуривание уксусом противостоит влиянию вредного воздуха и предохраняет, особенно от гниения; уксус помогает рассасыванию мокроты, укреплению груди и легких, он предохраняет от порчи желудочные соки и помогает при сухом кашле». Но уже в XVIII в. первостепенную роль он отводил правильной постройке домов: «комнаты должны быть просторнее и выше, а сами дома более низкими (по числу этажей), а дворы большими. Печи обязательно следует устраивать со спиральным дымоходом. Полы должны быть не из камня и прочих сырых материалов, а только из двойных деревянных половиц. Двойными должны быть и рамы (оконные переплеты). Наконец, улицы должны быть шире». Интересно, на наш взгляд, что «окуривание» применялось в XIX в не только как профилактический метод в области гигиены жилища, но и в плане лечения, так в «Руководстве к изучению женских болезней» А.А. Китера, 1858 г., содержались рекомендации «окуривания половых частей колганом или дымом тлеющих перьев рябчиков» См.: Китер А.А. Руководство к изучению женских болезней. СПб, 1858. С. 8.
    
16. 
    Свод правительственных распоряжений по принятию мер против заноса и распространения холеры и чумы внутри Империи по сухопутным и морским границам. СПб.: Тип. Мин-ва Внутр. Дел,1902. С. 8 – 21.
    
17. 
    Цит. М.М. Спиранского по: Обозрение исторических сведений о Своде законов. Издано Одесским юридическим обществом в память пятидесятилетия дня смерти графа М.М. Сперанского. Одесса: Тип. «Одесского листка», 1889 г. С. 29: Сии правила отчасти содержатся в самом том образце, который для сего избран, в своде Юстиниановом; но сверх того, ближайшим руководством положено принять начала, установленные Бэконом, с теми ограничениями, кои по свойству наших законов признаны необходимыми.
    
18. 
    См.: ПСЗ РИ. СПб., 1863. Т. XXXVI.
    
19. 
    Дневник I съезда Московско-Петербургского медицинского общества, 1885. С. 2, 16: I Пироговский съезд собрал на свое «научно-братское объединение»более 500 врачей из 50 городов и губерний страны.
    
20. 
    Дневник III съезда Общества русских врачей. М., 1888. С.2.
    
21. 
    «Русский врач». № 4, 1903. С. 1.
    
22. 
    Свод правительственных распоряжений по принятию мер против заноса и распространения холеры и чумы внутри Империи по сухопутным и морским границам. СПб., 1902. С. 18.
    
23. 
    Н.И. Пирогов и его наследие – Пироговские съезды, СПб., 1911. С. 163 – 168.
    
24. 
    Шидловский К.И. Свод постановлений и работ I - VI всероссийских съездов врачей. М., 1899. С. 17.
    
25. 
    Нейдинг И. Медицинские общества России. М., 1897. С. 65.
    
26. 
    Журнал Общества русских врачей памяти Н.И. Пирогова. № 4. М. - СПб, 1904. С. 7: Пироговское общество, включавшее в себя людей разных политических воззрений: большевиков, кадетов, эсеров, монархистов и меньшевиков; горячо обсуждало рабочий вопрос и фабрично-заводское законодательство, женский вопрос и борьбу с голодом, а также другие социальные проблемы, что чаще всего заканчивались гневным обращением к правительству с ходатайством. Любопытна судьба таких ходатайств. Как показывает сводка, составленная Пироговским обществом за 20 лет, «в общем итоге 2/3 всех заявленных ходатайств остались безрезультатными, а именно 43%, совсем не были удостоены ответом, по 20,8 % ответ был отрицательный, в 2,8 % случаев он носил характер формальной отписки». Следует справедливо указать, что к «высшей власти» - императорской особе – Пироговское общество не апеллировало.
    
27. 
    СЗ РИ. СПб., 1905. Т. XIII. Ч. 3. Ст. 641.
    
28. 
    СЗ РИ. СПб., 1905. Т. XIII. Ч. 3.
    
29. 
    Ветитнев А.М. Журавлева Л.Б. Курортное дело: учебное пособие. М., 2007. С. 123.
    
30. 
    Кулибин С., Баталин Ф., Бертенсон Л., Святловский В., Богословский В. Кавказские минеральные воды. СПб.: Тов-во Р. Голике и А. Вильборг, 1904. С. 34 – 35.
    
31. 
    СЗ РИ. СПб., 1905. Т. XIII. Ч. 3. Разд. V.
    
32. 
    СЗ РИ. СПб., 1905. Т. XIII. Ч. 3. Ст. 776.
    
33. 
    СЗ РИ. СПб., 1905. Продолжение 1914 г. Т. XIII. Ст. 853-7.
    
34. 
    Карпов Л.Н. Земская санитарная организация в России. Л., 1964. С. 52 – 54.
    
35. 
    Труды V съезда Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова. Т. II. СПб., 1894. С. 595.
    
36. 
    Сорокина Т.С. История медицины. 5-е изд. М.: «Академия», 2006. С. 495.
    
37. 
    Сорокина Т.С. История медицины. 2-е изд. М.: ПАИМС. 1994. С. 278.
    

Владимирский государственный университет, г. Владимир, Россия

e-mail: helenpov@mail.ru
Вопрос о вине как основании гражданско-правовой ответственности всегда оставался одним из наиболее сложных и дискуссионных в теории гражданского права. В настоящее время можно встретить огромное количество различных точек зрения по поводу того, что есть вина, какова ее сущность, объективна ли эта категория, либо ей в известной доле присущ субъективизм, характерный для соответствующего понятия в уголовном праве.

Ныне действующий Гражданский кодекс РФ не содержит единого подхода к определению вины: в абз. 1 п. 1 ст. 401 ГК она понимается как умысел или неосторожность (т. е как явление субъективного плана), а в абз. 2 того же пункта речь идет об определении вины через категорию невиновности, причем критерий разграничения вины и невиновности взят законодателем не из области психических процессов, а из сферы действий субъекта (лицо признается невиновным, если оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства). Кроме того, ГК РФ упоминает и об иных, помимо умысла или неосторожности, основаниях ответственности, которые могут быть предусмотрены законом или договором. Последнее положение ГК позволяет прийти к выводу о том, что вина в том смысле, в каком она определяется в абз.1 ч. 1 ст. 401 ГК, не является единственным основанием гражданско-правовой ответственности, что помимо нее существует еще иная категория, с наличием которой в ряде случаев связывается наступление неблагоприятных последствий.

Представляется, что такая двойственная ситуация сложилось в результате того, что законодатель, раскрывая сущность вины в гражданском праве, так и не смог отойти от привычных (традиционных) категорий, заимствованных из права уголовного. Между тем, такое терминологическое отождествление весьма условно и его нельзя распространять и на понимание сути гражданско-правовой вины, что неоднократно подчеркивалось многими авторами. Уголовное право регулирует сферу публичных отношений, исходит из целей восстановления социальной справедливости и наказания правонарушителя, его субъектами являются лишь физические лица с присущими им разумом и волей. В этой связи и вина там носит субъективный характер, от ее качественной и количественной характеристики во многом зависит общественная опасность поведения субъекта преступления и совершенного им деяния. Разделение вины в уголовном праве на формы поэтому оправдано: установление их имеет важное значение при квалификации преступления и назначении наказания. Иначе обстоит дело в гражданском праве. Особенности регулируемых им товарно-денежных отношений предопределяют выдвижение на первое место компенсаторно-восстановительной функции гражданско-правовой ответственности. Для привлечения к последней необходимо, в первую очередь, наличие вреда, а вина в силу ч. 2 ст. 401 ГК предполагается: обязанность по ее доказыванию не возлагается на государственные органы или потерпевшего. По той же причине формы вины, как правило, юридически безразличны с цивилистической точки зрения. Как указывал Ю. Б. Фогельсон, относительно субъектов гражданского права, правильнее говорить о вине как о «поведении, цели, риске, интересе и т.д., но не о психическом отношении к своему поведению» [1].

Действительно, можно ли говорить о каком-нибудь субъективном отношении организации или публично-правового образования к своим действиям? О вине таких субъектов необходимо судить по их поведению, приняли они или нет, все меры для надлежащего исполнения обязательств, при той степени заботливости и осмотрительности, какая требовалась от них по характеру и условиям оборота. Ведь, как справедливо отмечает В.Г. Матвеев, «организованная воля коллектива, хотя и создается людьми как его участниками, но не сводима к простой совокупности индивидуальных воль. Будучи выраженной в действиях, она приобретает затем (по отношению к воле, например, участников юридического лица) относительно самостоятельный и независимый характер»[2], объективируется в общей цели, которая может иметь социально-положительный либо негативный, противоправный характер. С этой точки зрения умысел необходимо трактовать как «отрицание всякой заботливости» [3], как «принятие на себя таких обязанностей, которые являются для обязанного лица заведомо невыполнимыми». Неосторожность же заключается в отсутствии требуемой осмотрительности, непринятии тех мер, которые принял бы на месте обязанного лица любой добропорядочный субъект. Именно в таком смысле умысел понимается и в ч. 4 ст. 401 ГК, в которой говорится о ничтожности соглашения об устранении или ограничении ответственности за умышленное нарушение обязательств, т.е. за заведомое непринятие мер для их исполнения, когда существовали все предпосылки для этого.

Итак, восстановительная функция ответственности в гражданском праве доминирует над всеми остальными, поэтому в рамках процесса, за редким исключением, незачем устанавливать конкретную форму вины правонарушителя, доказывать, что он совершил данное правонарушение умышленно либо по неосторожности. В этой связи иногда даже нет необходимости определять, были ли предприняты субъектом все объективно возможные меры по устранению или недопущению отрицательных результатов своих действий: достаточно лишь одного факта наступления последствий. Это так называемые случаи «ответственности без вины», являющиеся исключением из общего правила, предусмотренного абз. 1 ч. 1 ст. 401 ГК. В подобных ситуациях законодатель возлагает на обязанное лицо повышенную ответственность, полагая, что перед ним профессионал, занимающийся особой деятельностью, требующей специальных знаний и навыков, которая в силу своего характера предполагает возможность неблагоприятного результата. Вступление в правоотношение, связанное с подобной деятельностью – своеобразное подтверждение принятия на себя безусловной ответственности и за ее последствия. Следовательно, основанием ответственности в данном случае будет не вина, в рассмотренном выше ее понимании, а риск как опасность возникновения неблагоприятных последствий (имущественного или личного характера), относительно которых, не известно наступят они или нет.

В то же время законодатель исходит из того, что принятие на себя обязанным лицом риска небезгранично. Предполагается, что деятельность должна осуществляться в нормальных условиях. Неисполнение или ненадлежащие исполнение обязательства в силу экстраординарного события, которое невозможно предвидеть, а впоследствии и преодолеть, безусловно, влечет за собой и освобождение от ответственности. Иное противоречило бы принципам разумности и справедливости, на которых строится вся система гражданского права.

Между тем риск присущ не только какой-либо узкой группе гражданских отношений, а всем им на всех этапах существования. Как справедливо отмечает В.А. Ойгензихт, «идея риска проходит через все гражданское право»[4]. Даже тогда, когда ответственность наступает «за вину», он не исчезает. Поэтому непреодолимая сила, равно как и умысел или грубая неосторожность потерпевшего, в любом случае являются основаниями освобождения от ответственности.

Все сказанное дает основание рассматривать вину в гражданском праве как виновность, включающую в себя два элемента: риск, то есть вступление в правоотношение, в результате которого при нормальном развитии событий лишь возможно наступление ущерба и объективную вину (недобропорядочность), выражающуюся в непринятии необходимых (умысел) либо разумных с учетом конкретной ситуации (неосторожность) мер по устранению или недопущению отрицательного результата указанных выше действий.

Отсюда, иное звучание получает и термин «ответственность без вины», под которым в этом случае понимается повышенная ответственность, ответственность за риск, устанавливаемая с целью стимулировать возможного причинителя вреда, например, владельца источника повышенной опасности, с максимальной интенсивностью искать пути предотвращения ущерба.

Для привлечения к ответственности наличие первого элемента виновности – риска – является обязательным. Для гражданского права, в частности, безразлично, собирался или нет возвращать в срок деньги гражданин, взявший кредит в банке, если впоследствии это стало невозможно в результате военных действий на соответствующей территории. Привлечь его к ответственности, несмотря на наличие второго элемента – вины (не добропорядочности) – не представляется возможным: риск как вероятность отсутствует. Развитие событий в неблагоприятном русле следует с необходимостью, а приготовления или покушения как стадии развития умысла в цивильном праве в отличие от уголовного не существует.

В этой связи, необходимо разграничивать собственно вину, как предпосылку в подавляющем большинстве случаев наступления ответственности, и виновность как основание таковой. Думается, подобное толкование указанных понятий в наибольшей степени согласуется со ст. 401 ГК РФ, исходящей из наличия вины и иных, предусмотренных законом или договором, оснований ответственности.
Использованные источники

1. 
   Фогельсон, Ю.Б. Избранные вопросы общей теории обязательств // Ю.Б. Фогельсон - М., 2001.с.150.
   
2. 
   Матвеев, Г. К. Вина как основание гражданско-правовой ответственности по советскому праву // Г.К. Матвеев. Автореферат докторской диссертации. - Киев,1951.с19
   
3. 
   Варкалло, В. Ответственность по гражданскому праву (возмещение вреда – функции, виды, границы). // В.О. Веркалло - М., 1978.с.307.
   
4. 
   Ойгензихт, В. А. Категория "риска" в советском гражданском праве // В.А. Ойгензихт. Правоведение. 1971, № 5.с.67.
   

Омская академия МВД России, г. Омск, Россия

Поощрительная норма права - это обеспечиваемое государством указание общего характера о возможном или должном предоставлении определенной меры поощрения за полезный для государства вариант поведения, состоящий в добросовестном выполнении юридических или общественных обязанностей либо в достижении установленных результатов, превосходящих обычные требования, в целях повышения социальной активности отдельных граждан и их коллективов в различных сферах жизни общества. Характеризуя специфику поощрительной нормы права, важно отметить, что это - норма активного плана. Она служит средством активного воздействия на общественные отношения с целью, во-первых, развития прогрессивных отношений, во-вторых, вытеснения, упразднения вредных, консервативных отношений. Не менее существенная особенность поощрительной нормы права состоит в том, что она не предписывает гражданам и организациям определенного положительного поведения, а устанавливает стимулы для такого поведения, тем самым не подчиняя, а направляя волю лица или коллектива на полезные действия в интересах общества и государства. Тем самым в поощрительной норме права как бы "закодирован" такой специфический способ воздействия, в результате осуществления которого субъект права, настраиваясь на положительную деятельность, рассчитывает на получение государственного одобрения [2]

С помощью интенсивного применения поощрительных норм повышается социальная активность субъекта права, в различных сферах жизнедеятельности российского общества. Наиболее социально значимым является поведение, которое основывается на осознанности, добровольности и ответственности перед обществом и самим собой.

Социальная активность, в том числе правовая, должна возвышать личность, служить средством ее развития и совершенствования. Правовая активность показывает определенную степень интенсивности в правовой сфере, превосходящую обычные требования к возможному и должному поведению, однако не любая форма правомерного поведения выражается в правовой активности. Но правовая активность как инициативная, внутренне осознанная и одобренная самой личностью деятельность по реализации норм права может быть выражена лишь через правомерное поведение личности. Правовую активность нельзя сводить только к правомерному поведению как соблюдению правовых норм, ибо она предполагает более высокий уровень поведения, более высокую степень правосознания, большую заинтересованность в позитивной, творческой деятельности в интересах укрепления демократии, законности и правопорядка. [3.с.19.]

Наличие поощрительных норм оправдано задачей права, которая состоит как в сдерживании правонарушений, в наказании лиц, их совершивших, так и в стимулировании правомерного поведения, в поощрении лиц, действующих в интересах общества. Поощрительные меры, совместно с мерами принуждения, обеспечивают устанавливаемую государством модель правомерного поведения. Структура юридических норм поощрительного характера внешне напоминает структуру большинства норм, содержащих наказание. Верно, замечено, что «в отличие от обычной обязывающей или запрещающей нормы, где приписано: «действуй так-то», то в поощрительной норме лишь предоставляется право достигнуть поощряемого результата. [4.С.77-78.]

В правовой системе России существует комплекс поощрительных норм, образующих межотраслевой правовой институт. Поощрительные нормы содержатся в трудовом, уголовном, уголовно-процессуальном, административном праве и др. Ими закрепляется большое число видов поощрения, разнообразные основания поощрения и круг субъектов, которые могут быть поощрены, а также процедуры поощрения.

Поощрительные нормы характеризуется следующими особенностями:

1) фактическим основанием для них является заслуга, деяния, положительно оцениваемые субъектами власти;

2) они связаны с оценкой уже совершенных деяний;

3) они персонифицированы, применяются в отношении отдельных индивидуальных или коллективных субъектов;

4) они состоят в моральном одобрении, наделении правами, льготами, материальными ценностями и иными благами;

5) они косвенно, через интересы, эмоции, сознание воздействует на волю поощряемых, стимулируя, побуждая их. [5]

С помощью применения поощрительных норм осуществляется признание и оценка совершенных дел, заслуг и просто внимательное отношение к действиям субъектов права. Также немаловажным является своевременность и справедливость применения к субъектам права поощрения.

Поощрительные нормы способствуют удовлетворению интересов личности, открывая простор для ее инициативы, предприимчивости, заинтересованности. Они основываются на методе убеждения. Применение поощрительных норм взаимовыгодный аспект, как для государства, так и для субъекта права. [4.С.82.]

Цели и объективная необходимость применения поощрительных норм заключается в том, что у общества и государства существует насущная потребность в социально-полезном и активном поведении субъектов права в различных сферах жизнедеятельности:

1. 
   Социально-экономической (предпринимательская, трудовая деятельность, конкуренция, вложение инвестиций, внедрение достижений научно-технического прогресса в производство, повышение качества продукции и т.д.)
   
2. 
   Духовно-творческой (научная, воспитательная, педагогическая, культурная деятельность и т.д.)
   
3. 
   Политико-юридической (избирательная, правовая активность, участие общественности в управлении делами гражданского общества и государства, в охране порядка, профилактическая деятельность, исправление и перевоспитание осужденных и т.п.)
   

Применение поощрительных норм позволяет выйти на новый уровень осмысления того, что решение проблемы обеспечения права не может быть связано только с фактором государственно-принудительного воздействия: «принудительность не является важнейшей чертой юридического». «… Как бессильно было бы право, если бы оно располагало только средствами внешнего государственного принуждения … Правовые нормы суть не столько принудительные, сколько гарантированные нормы». Сила, насилия не порождает право. «… Но что за право, которое исчезает, как только прекращается действие силы?» - тот же вопрос ставил Руссо, отстаивая свои убеждения о том, что человек по своей природе свободен. [6.с.85-86.]

Гарантированность права может быть достигнута не только при помощи принуждения (пусть даже правового), т.е. «негативными юридическими средствами». Важнее поддержать, развить, поощрить. Это настоятельная и острая необходимость современного российского права. [6.с.86.]
Использованные источники

1. Гущина Н.А. Поощрительные правоотношения // Закон и право. - 2004.- №3.- С.53-56.

2. Байтин М.И. Метод регулирования в системе права: виды и структура. // Журнал российского права. - 2006.- №2.

3. Кожевников В.В. Правовая активность личности. Омск. 1997. - 211с.

4. Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. М., 2005.- 147с.

5. Бахрах Д.Н. Поощрение в деятельности публичной администрации. //Журнал российского права. -2006 - №7.

6. Трофимов В.В. Поощрительные санкции и правообразование. // Государство и право.- 2009.- №3.- С.85-90.
Использование музыкальных и аудиовизуальных произведений в сети Интернет
Порунова О.А.

Тихоокеанский государственный университет, г. Хабаровск, Россия

(дальневосточный юридический институт, 5 курс)
Науч. рук.: О.П. Попова, к. ю. н.
Согласно исследованию Фонда «Общественное Мнение» в России насчитывается 39,9 миллионов пользователей сети Интернет[1], и в ближайшее время количество пользователей будет лишь расти.  Всемирная сеть предоставляет широкие возможности как для общения, так и для поиска необходимой информации, так называемая «электронная торговля» ежегодно увеличивает оборот. Но несмотря на всю полезность и удобство, есть у Интернета и «темная» сторона.

Я коснусь лишь распространения аудиовизуальных и музыкальных произведений и фонограмм в сети Интернет. Только за 2005 год ущерб от аудиовизуального пиратства в интернете составил 2.3 миллиарда долларов во всем мире[2]. К сожалению, законодательство, регулирующее отношения, складывающиеся в сети Интернет, не всегда удовлетворяет уровню развития технологий, а иногда оно просто отсутствует. Это первая причина массовых нарушений прав авторов в сети. Вторая причина кроется в том, что существующее законодательство не работает на уровне правоприменения и правоисполнения.

Большинство нарушений прав авторов и исполнителей кроется в предоставлении открытого доступа к охраняемым результатам интеллектуальной деятельности без разрешения правообладателя. Именно такой способ нарушения исключительных прав будет рассмотрен в этой статье.

Во-первых, стоит сразу развеять миф о том, что сайты, предоставляющие возможность бесплатно скачать, например, музыкальное произведение не извлекают из этого доход. Известные и популярные песни, формирующие контент того или иного сайта обеспечивают большую посещаемость таких сайтов, а от численности посетивших этот сайт пользователей зависит стоимость размещения рекламных баннеров на таких сайтах. Например, стоимость размещения рекламных баннеров на одном из самых посещаемых сайтов для скачивания музыки – zaycev.net, составляет от 500 до 10 000 долларов США[3], причем разместить таких баннеров только на этом сайте можно около 40 штук.

Какова позиция российского законодательства на данную проблему? Согласно ст. 1270 Гражданского кодекса Российской Федерации автору произведения или иному правообладателю принадлежит исключительное право использовать произведение в любой форме и любым не противоречащим закону способом; правообладатель может распоряжаться исключительным правом на произведение [4].

Законодательством Российской Федерации допускается использование объектов авторского и смежных прав без согласия правообладателя и без выплаты вознаграждения, однако перечень таких случаев ограничен законом.

1. 
   воспроизведение в личных целях (ст. 1273 ГК РФ);
   
2. 
   использование произведения в информационных, научных, учебных или культурных целях (ст. 1274 ГК РФ);
   
3. 
   использование произведения путем репродуцирования библиотеками и архивами (ст.1275 ГК РФ);
   
4. 
   использование произведения фотографического произведения, произведения архитектуры или изобразительного искусства, постоянно находящегося в месте, открытом для свободного посещения (ст.1276 ГК РФ);
   
5. 
   публичное исполнение музыкального произведения во время официальной или религиозной церемонии (ст. 1277 ГК РФ);
   
6. 
   воспроизведение произведения для целей правоприменения (ст. 1278 ГК РФ);
   
7. 
   запись произведения организацией эфирного вещания в целях краткосрочного пользования (ст. 1279 ГК РФ);
   
8. 
   распространение оригинала или экземпляра правомерно опубликованного произведения или фонограммы (ст. 1272, 1325 ГК РФ);
   
9. 
   использование проекта официального документа государственным органом или муниципальным органом власти для подготовки официального документа (ст. 1264 ГК РФ);
   
10. 
    ограниченное использование произведения покупателем (ст.1291 ГК РФ).
    

В Постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации N 5 и Высшего арбитражного суда Российской Федерации № 5 от 26.03.2009 "О некоторых вопросах, возникших в связи с введением в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" отмечается, что принцип исчерпания прав применяется только к оригиналу или экземплярам произведения, правомерно введенным в гражданский оборот на территории Российской Федерации, но не к контрафактным экземплярам [5]. Возникает вопрос: какие экземпляры произведения считать конрафактными? Это разъясняет пункт 4 ст. 1252 ГК РФ, согласно которому случае, когда изготовление, распространение или иное использование материальных носителей, в которых выражены результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации, приводят к нарушению исключительного права на такой результат или на такое средство, такие материальные носители считаются контрафактными. Казалось бы, опираясь на эту норму авторы и исполнители музыкальных и аудиовизуальных произведений могут защитить свои права во всемирной сети. Однако не стоит забывать, что Интернет – это особая среда, где нет ни материальных носителей произведения как таковых, ни четких государственных границ.

Согласно пункту 34 Совместного Постановления Пленума Верховного суда РФ № 5 и Пленума Арбитражного суда РФ № 29 от 26.03.2009г. нарушением исключительного права на произведение является изготовление одного экземпляра произведения или более, осуществленное с контрафактного экземпляра либо при неправомерном доведении до всеобщего сведения (в том числе при неправомерном размещении в сети Интернет). Однако понятие неправомерного размещения в сети Интернет ни в постановлениях Пленумов высших судов, ни в законодательстве не раскрывается.

Однако это не единственная проблема, возникающая при попытке защитить исключительное право на произведение. Так, до сих пор не разрешен вопрос, кто является надлежащим ответчиком по таким делам, и к кому правообладателю можно предъявить свое требование: владельцу сайта или хостинг-провайдеру, разместившему сайт на своей площадке? В этом смысле примечательно дело по иску компании «Контент и право» к хостинг-провайдеру ООО «Мастерхост», разместившему уже упоминавшийся сайт zaycev.net. В декабре 2008 года ВАС РФ отменил судебные постановления нижестоящих судов, которыми были удовлетворены требования «Контент и право» о взыскании убытков от неправомерного использования распространения музыкальных произведений, указав, что общество «Мастерхост» само не осуществляло действий по использованию объектов авторского права [6].

Однако в совместном постановлении пленумов высших судов обращается внимание на тот факт, что силу пункта 3 статьи 1250 ГК РФ отсутствие вины нарушителя не освобождает его от обязанности прекратить нарушение интеллектуальных прав, а также не исключает применения в отношении нарушителя мер, направленных на защиту таких прав. И именно из этого положения можно сделать вывод, что требования к хостинг-провайдеру все-таки могут быть предъявлены.

Еще одной проблемой является статус торрент-трекеров, которые позволяют пользователям всего пира обмениваться файлами, не загружая сервер для хранения [7].

Таким образом, вряд ли можно признать, что законодательство идет в ногу со временем. Несмотря на предусмотренную административную и уголовную ответственность за нарушение авторских и смежных прав, в Интернете можно найти огромное количество сайтов, свободно распространяющих аудиовизуальные и музыкальные произведения. Причем владельцы таких сайтов получают от такой деятельности немалый доход за счет рекламы и платной регистрации пользователей. Во многих зарубежных странах идут по пути сбора в организациях-распространителях некоторого авторского вознаграждения и затем его распределения в помощь молодым или нуждающимся творческим работникам, на выплату стипендий, премий. В небольшой Норвегии такой сбор достигает 20 млн. дол. в год.

В законодательство Российской Федерации необходимо внести изменения и дополнения, способствующие не только правообладателям в осуществлении исключительных прав, но и тому сектору предпринимателей, которые осуществляют свой бизнес в сети Интернет, чтобы вывести их того полузаконного состояния, в котором они сейчас находятся.

Первые и необходимые шаги к решению проблемы могут быть следующими:

1. 
   ввести и законодательно определить понятия «владелец сайта», «хостинг-провайдер»;
   
2. 
   ввести порядок отдельной регистрации (создав специальный реестр) сайтов, осуществляющих деятельность по распространению и использованию музыкальных и аудиовизуальных произведений;
   
3. 
   определить порядок и объемы отчислений организациям, осуществляющим деятельность по коллективному управлению авторскими правами;
   
4. 
   определить статус и порядок осуществления деятельности торрент-трекерами;
   
5. 
   определить круг лиц, к которым правообладатель будет вправе предъявить свои требования.
   

Использование произведений должно приносить доход субъектам хозяйственной деятельности, налоги – государству и обеспечивать вознаграждение правообладателям.