Мишель Гоклен – Досье космических влияний

ПРЕДИСЛОВИЕ
Никто не должен бы считать невероятным, ,что из глупостей и кощунств астрологов может выйти полезное и священное знание...

Иоганн Кеплер
Эти слова Кеплера вполне применимы к трудам Мишеля и Франсуазы Гоклен. Вот уже четверть века или около того они работают в «запретной с научной точки зрения» области. Они преуспели не только в доказательствах «глупостей и кощунств астрологов», но и — это куда важнее — в подтверждении того, что даже за этими самыми заблуждениями кроется некая истина, имеющая большую потенциальную ценность. Можно установить параллель между произведениями Кеплера и книгами Гоклена. Кеплер известен и сегодня своими законами движения планет, но гораздо реже вспоминают те мистические и извилистые пути, которые привели его к открытию этих законов. История их происхождения странная. В самом деле они обязаны своим появлением на свет не совсем традиционному желанию Кеплера установить связь между орбитами планет и пятью идеальными геометрическими телами, а также его исследованиям соотношения между орбитами планет и гармоническими сочетаниями музыкальной гаммы (он был вне себя от радости, когда обнаружил, что отношение между перигелием и афелием почти точно совпадает с гармоническими интервалами гаммы). В действительности во всем этом нет ни малейшей связи, но поиски этих связей легли в основу научных результатов неоспоримого значения. Вот из таких страстных мечтаний и родилась современная астрономия.

Следовательно, вполне законно, исходя из астрологических мечтаний Кеплера, задуматься над тем, не могли бы и они иметь научные «результаты», как в случае с астрономией. Потому что астрологическую мысль Кеплера так же невозможно отделить от его видения мира, как его идеи о соотношениях между орбитами планет, идеальными телами и нотами гаммы. Однако его «астрология» — это не популярное суеверие сегодняшнего дня. Он предупреждал некоторых теологов, физиков и философов о том, что, «отбрасывая с полным основанием суеверия астрологов, они не должны выплескивать с водой и ребенка ...потому что в видимом небе ничего не существует и не появляется такого, что не ощущало бы на себе, хотя бы и неявно, возможностей Земли и Природы».

Данная работа отражает очень долгие и очень серьезные исследования Гокленов, параметры и научные результаты которых собраны недавно в тринадцати толстых томах¹. Возможно, некоторые ученые не смогут полностью признать стиль и манеру изложения этого информационного издания. Но я, как астроном, считаю своим долгом привлечь внимание к осуществленной Гокленами работе, результаты которой собраны в этих книгах. И я в еще большей степени считаю своим долгом отметить, насколько упорным должен был быть труд авторов, чтобы насытить научными данными 13 томов, о которых я только что сказал.

Работа, предлагаемая вам сейчас, исследует часы рождения человека и позиции планет в это время, но Гоклены не больше разъясняют «астрологию», чем законы Кеплера — взаимоотношения между орбитами планет и пятью идеальными телами. Скорее, они опровергают и побеждают «астрологические глупости». Они ясно показывают ошибочность «массовой астрологии», этой каши из суеверий, которую мы во множестве примеров находим в ежедневных газетах. Так, говоря о «трех астрологических рулетках», Гоклен представляет статистику, относящуюся к тысячам рождений будущих военных, чемпионов спорта и так далее, в гороскопах которых в полном соответствии с законами популярной астрологии должны были знаменательным способом проявиться зодиакальные знаки Овна и Скорпиона (потому что этими знаками «управляет» Марс — планета «физической энергии, воинственности и агрессивности»). Но ничего подобного не происходит. Только случай распределяет моменты рождения этих тысяч военных и чемпионов по кругу знаков Зодиака. Короче, Гоклен не находит никакой истинности ни в одной форме популярной астрологии.

Автор предисловия, которым я являюсь, тоже ее там не находит. Потому что, хотя я и астроном, астрология не чужда мне.

Потому что, будучи уже много лет членом Комитета, председателем которого является профессор Барт Дж. Бок из Гарварда, Комитета, предназначенного для исследования астрологии, я собрал 20 тысяч гороскопов американских ученых. Эти гороскопы снабжены достаточно подробным количеством деталей для того, чтобы можно было определить позицию в знаке и аспекты планеты Меркурий, которая рассматривается во многих учебниках астрологии как «планета духа и интеллекта». Тем не менее я не обнаружил с ней ни малейшей связи. Замечу в скобках, что директор обсерватории, где я тогда работал, запретил мне публиковать даже этот негативный результат из боязни, что кто-то подумает, будто астрономы отдают свое время, пусть даже самую малую его часть, изучению подобных предметов!

Важно, чтобы утверждения астрологов прошли серьезную научную проверку. Я не разделяю мнения тех ученых, которые объявляют астрологию лженаукой, основываясь исключительно на авторитарном принципе. Использование только лишь авторитарного принципа никогда не было научным методом, и надо, чтобы публика это знала. Научный метод в случае, которым мы занимаемся, то есть в исследовании правильности и надежности популярной астрологии, заключается в том, чтобы собрать достаточное количество документации и подвергнуть результаты надлежащей статистической проверке. Достоинство науки, слово ученого должны опираться исключительно на факты, а вовсе не на авторитарный принцип.

И все же я не без колебаний пишу это предисловие к книге Гоклена: для астронома иметь дело с астрологией, пусть даже и издалека, означает добровольно отстраниться от научной общественности. Действуя подобным образом, как я уже сказал, я ни в малейшей степени не поддерживаю популярную астрологию. Я ставлю акцент на факте важном в совершенно ином смысле: удивительным образом Гоклены в своей работе не показывают себя абсолютными негативистами. Они «не выплескивают с водой ребенка», и это дитя, возможно, станет однажды гигантом. Этот ребенок — «планетарный эффект в наследственности», это также демонстрация того, что рождение выдающихся личностей связано с неким привилегированным положением планет. Кеплер придавал особое значение важности геометрических позиций в небе. Гоклены открыли, что две позиции планет, кажется, имеют первостепенное значение: в районе, расположенном сразу же за горизонтом, и в том, что находится непосредственно за меридианом. Это совершенно неожиданный вывод, и популярная астрология не позволяла даже приблизительно наметить его. На самом деле их наблюдения — а они с тех пор подтверждены независимо друг от друга многими исследователями — не могут ни в каком случае оправдать практику гороскопов, даже если Гоклен показывает в своей книге, что совокупность образов и символов древности, связанных с планетами Сатурн, Марс, Юпитер и Луна, не лишена некоторой истинности. Потому что это факт: в течение веков Марс проявлял себя как планета энергии, агрессивности и мужества и именно Марс, а не другие планеты, часто находился за горизонтом и меридианом при рождении чемпионов или великих военачальников, которым «марсианские» качества были явно необходимы для успеха, что и показывает Гоклен в своей книге.

Тем не менее я должен сказать, что на месте Гоклена не стал бы представлять материал так, как сделал он. Многочисленные намеки на астрологические знания, которыми он пользуется, чтобы проиллюстрировать свои цели, вступают в слишком резкое противоречие с весьма точным, с другой стороны, изложением полученных автором статистических результатов в области «планетарного воздействия на наследственность», когда говорится об удивительном предпочтении, отдаваемом некоторым планетам в часы рождения исключительных личностей. Но, представляя свои статистические выкладки, Гоклен стоит на очень прочном основании (повторю еще раз, что более углубленные знания читатель может почерпнуть из тринадцатитомного издания лаборатории Гоклена). Его статистические методы безупречны, и я хотел бы привести один из наиболее убедительных примеров их точности. В открытиях из области «планетарного воздействия на наследственность» — дети рождаются преимущественно при том же положении планет, которое когда-то наблюдалось при рождении их родителей, — этот эффект рассматривается только при условии, что ребенок рожден естественным образом. Если же роды происходят в срок, установленный врачами, или по графику больницы, сходство исчезает.

Открытия Гоклена ставят нас перед феноменом, который очень напоминает тот, что был связан с работами профессора Фрэнка А. Брауна о космическом контроле за ходом биологических часов. Он напоминает также выводы о влиянии фаз Луны на дожди или на спаривание некоторых примитивных видов животных. Гоклен и Браун выдвигают гипотезу, что их открытия могли бы объясняться влиянием неуловимых перемен, имеющих место в окружающих нас магнитных полях, на живую материю. Только время и множество других экспериментов могли бы утвердить нас в справедливости этой гипотезы. Но одно точно: Гокленам, как и Брауну, можно поставить в заслугу уже то, что они исследовали факты и привлекли наше внимание к области, о которой до сих пор наука оставалась в полном неведении.

Дж. Аллен Инек, председатель Департамента астрономии, Северо-Западный университет, Эванстон,

Иллинойс (США)


ИСПОВЕДЬ ВМЕСТО ПРОЛОГА

Как бы далеко я ни возвращался в свое детство, не только к моим первым воспоминаниям, но к моим первым сознательным опытам, оказывается, я всегда знал, что буду интересоваться астрологией. Почему? Сам не знаю. Вначале был случай: мое окружение толкнуло меня к этому очень рано. Сразу договоримся: никто в моей семье не считал себя астрологом. Гороскопы рассматривались как развлечение, не больше. В семь лет я расспрашивал своих одноклассников, когда они родились, чтобы с триумфом сообщить им, под каким знаком Зодиака это произошло. Ребячество. В десять лет я умолял своего отца объяснить мне, как вычислить Асцен- дент в астрологической карте. Это было во время «исхода» 1940 года. Моя семья, убегая от немцев, укрывалась на юге Франции в течение нескольких месяцев, лишенная всего. Однако я с упорством изучал гороскопы. Ребячество. В пятнадцать лет, сопровождаемый моим лучшим и самым верным другом, я прогуливал занятия в лицее Карла Великого, чтобы отправиться на другой берег Сены и порыться там в астрологической лавочке старого папаши Шакорнака, располагавшейся напротив собора Парижской богоматери. У нас не было денег на книги. Мы читали их стоя, не сходя с места, а если какая-то из них была не разрезана, один из нас раздвигал страницы, зажав ее между большим и указательным пальцами, а другой читал... К семнадцати годам я уже проглотил больше ста астрологических работ и сочинил свой собственный «Трактат» во время бесконечных уроков французского и латыни. Однажды мой преподаватель застукал меня за этим запрещенным занятием, и чтение моей юношеской компиляции смутило его. Пожав плечами, он вернул мне мое творение и предсказал провал на экзаменах на звание бакалавра, день которых неумолимо приближался. Я сохранил эту тетрадку в твердой серой обложке — мой первый «Трактат». И еще в нынешнем году мы с другом смеялись над его оплошностями. Одна- т по существу я собрал тогда все тайны² гороскопа. Ребячество, потерянное• время — кто знает?

До сих пор я никогда не задавался вопросом: правда ли все это? Умеренного успеха, который имели мои предсказания у одноклассников, прозвавших меня «Нострадамусом», минимального авторитета, который я завоевал благодаря своей специализации у весьма юных особ противоположного пола, мне было вполне достаточно. Или, по крайней мере, мне так казалось. Но эта своеобразная интеллектуальная булимия, вынуждавшая меня читать все, что публиковалось по астрологии, скоро была побеждена еще более неутолимым аппетитом: собирать и собирать гороскопы, чтобы под весом доказательств рухнула крыша скептицизма. Потому что я открыл скепсис не только в других, по и в глубине души себя самого. Это началось не вдруг.. Я мог бы сослаться на Декарта и его первый принцип: «Никогда не принимать на веру ничего, в чем я не уверен, что оно именно таково». Но я ввел бы в заблуждение читателя и самого себя. Осознание приходит только потом. Во мне зародилось чувство, что астрологическое древо, быть может, таит за собой целый лес пустот. Уверенность астрологов, с которыми я встречался, стала смущать меня, показалась соответствующей сложности проблемы. Правда, для них и не существовало проблем. А я все хуже и хуже переносил их разглагольствования. Где у них доказательства, если это все — не плод их собственного воображения? Я решил найти эти доказательства и, если возможно, аккумулировать их. Я принялся посещать Архивы Сены в поисках дат рождения. Мои занятия страдали от этого. Мое рвение, помноженное на воловье терпение, приводило к кропотливой работе. Афоризмы астрологов вертелись у меня в голове. Я поклялся себе определить, правдивы они или ложны: «Внезапная смерть наступает чаще всего под влиянием Сатурна», «Военные чаще всего рождаются под знаком Овна»... И без того небольшое количество карманных денег, которыми я располагал, уходило целиком на покупку почтовых марок, предназначенных для писем, отсылавшихся в многочисленные службы гражданского состояния Франции, обладавшие, как мне казалось, драгоценнейшим из всех сокровищ: знанием часа рождения.

Не мне первому пришла в голову подобная идея. У астрологов, считавших себя математиками, она появилась раньше, чем у меня. Они утверждали, что существует лишь один путь, чтобы наглядно объяснить астрологию: набрать статистику большого количества рождений. Я знал их книги, которые никого не убеждали. Ошибались ли они? Ошибались. Потому что простого подсчета было недостаточно: необходимо было знать теорию вероятностей. Я написал в Сорбонну, чтобы познакомиться с ней.

В мои мысли, поначалу смутно, проникло осознание собственного бессилия: законы астрологии оказались несовместимы с современными научными знаниями. Находились свидетельства, подтверждавшиеся малоутешительными результатами в виде колонок цифр, которыми я заполнял свои толстые тетради: нет, внезапная смерть не приходит, как правило, под Сатурном; нет, военные рождаются под знаком Овна не чаще, чем поэты... Тем не менее поселившаяся во мне страсть не покидала меня ни на мгновение. Я обшаривал самые отдаленные уголки гороскопов, чтобы вскрыть астрологический «нарыв», выпустить воздух из «монгольфьера» Зодиаков, но, может быть, втайне надеясь оказаться той самой «предприимчивой курицей», о которой говорил Кеплер и которая «в навозной куче астрологии могла бы найти пшеничное зернышко, а то и жемчужину или золотое зерно, если станет искать и рыться достаточно долго». Смешное упрямство? Не слишком реалистическое убеждение, что такое золотое зерно существует?

Я рылся долго и в конце концов нашел золотое зерно. По крайней мере, я в это верю. Но одновременно я осознал, насколько это невероятно, чтобы быть правдой. Когда подступает опасность, человек хладнокровно бьется за свою жизнь, мобилизуя для этого всю энергию. И только потом, когда опасность проходит, ему становится страшно. Теперь мне стало страшно, что моя жемчужина фальшивая, что она — свидетельство невнимательности моей мысли, всего лишь мираж, который подкинуло мне подсознание, чтобы удовлетворить мою до сих пор не удовлетворенную страсть. И потом я был наедине со своими проблемами.

Но судьба не дремала... В аудитории университета я встретил Франсуазу, мою будущую жену. Моего первого слушателя, моего первого читателя, а главное — моего первого критика. Именно она посоветовала мне написать книгу, настоящую книгу, которая стала бы результатом всей моей тайной работы, в которой содержались бы и «анти- астрологический», негативный итог моих статистических изысканий, и золотое зерно. «Благодаря этому, — сказала она, — тебя прочтут, тебя покритикуют и ты узнаешь, действительно ли открыл что-то и стоит ли продолжать». В двадцать пять лет я написал такую книгу, потом понял, что продолжать стоит.

Прошли годы, и эта новая работа расскажет о том, на что они были потрачены.


АСТРОЛОГИЧНА ЛИ ВСЕЛЕННАЯ?
Вы знаете, что я верю в асимметричное космическое влияние, которое на молекулярном уровне представляет собою естественно и постоянно вечные и непосредственные принципы жизни, и что вследствие этого виды жизни в их структуре, в их формах, в расположении их тканей соотносятся с движениями Вселенной.

Луи Пастер, Письмо его другу Ролену от 4 апреля 1871 года
Астронавты в наши дни бродят по Луне. Исследователи Космоса, они поднимают целину на отдаленных землях в бесконечности пространства. Но кто исследует внутренний космос нашей души и нашей судьбы? Астрологи. «Планеты — в нас», — утверждал Парацельс уже в XVI веке. Вот причина популярности астрологии. Потому что это факт: астрология в моде. Mass media, газеты, радио, телевидение — к ее услугам. Она диктует свои законы вычислительным машинам. Она стала продуктом повседневного употребления. Руководитель Национального института статистики Жан Порт констатировал с разочарованием: «Если оценивать место, которое астрология занимает в нашем обществе, по количеству публикаций, посвященных ей, окажется, что она занимает куда больше места, чем наше общество отдает астрономии или математике». Однако можно ли сегодня в действительности верить I» гороскопы?

Говоря научно, астрология мертва. Так утверждают ученые. Астрология мертва? Дальше мы увидим, что происходит на самом деле. В начале века, в котором мы живем, наука одержала столько блистательных успехов, что это заставило ее в чем-то утратить скромность и расстаться с философскими сомнениями, без которых ей никогда нельзя обходиться. Порой она забывала, что она — наука людей и ей, как и им, свойственно ошибаться. Давайте рассмотрим науку начала XX века, которая полагала, что всегда имеет право рубить сплеча. Она целиком отбросила свое черес- чур устаревшее астрологическое прошлое и заявила, что между человеком и небом — непреодолимая бездна. Астрономы углублялись в Космос, 'все более обширный, все более необъятный, несравнимый с пропорциями человечества. Жизнь для них зависела лишь от своего земного наследства; она существовала лишь на поверхности крошечной планеты, находящейся в заурядной Солнечной системе на окраине некоей галактики.

Однако в глазах ученых «начала века» по одному признаку Земля отличалась от всей остальной Вселенной: только ей было назначено нести на себе жизнь. В это верили недвусмысленно: жизни не существовало нигде в Космосе, кроме нашего шарика. Появление жизни на Земле было непредвиденным случаем, совершенно невероятным, почти невозможным. Известный английский физик Эддингтон смог объективно рассчитать

возможность зарождения жизни на Земле и обнаружил, что для этого был разве что один шанс на миллиарды миллиардов. И не прозвучало ни единого возражения из уст его современников. Таким образом, человек занимает особое место во Вселенной. Стало ли его появление следствием простой случайности или тенденции? К размышлению философов оставалось предложить лишь эту альтернативу. Что до биологов, то они вообще не понимали, почему жизнь должна быть как-то связана с Космосом. И имели на это право, потому что верили: жизнь — это чудо, странное и единственное на пространствах Космоса. Человек — пленник Земли. Небо, Вселенная являются ему лишь сквозь прозрачную стену атмосферы. Астрономы и физики прослушивали миры отдаленных галактик, абсолютно безразличных к столь невероятным крошечным феноменам, которые назывались «жизнью». Доктрина, бережно хранившаяся в старых колдовских книгах, согласно которой человек — это микрокосм, небо — макрокосм и между ними существует незримая общность/связь, теперь не имела хождения. Ее даже не критиковали.

Ее просто позабыли. Настолько крепка была научная вера на заре XX века.

А «если слишком верят, — говаривал Клод Бернар, — разум оказывается связанным и ограниченным последствиями своих собственных рассуждений; исчезает свобода действий, из-за этого не хватает инициативы, которой обладает тот, кто умеет отрешиться от этой слепой веры в теории, являющиеся, по существу, всего лишь научным суеверием».

Новое поколение ученых пришло на смену прежнему, и ограниченные взгляды на жизнь вышли из рамок. Благодаря открытиям этих ученых возникла новая концепция отношений между человеком и Вселенной. Вчерашняя истина сегодня стала ошибкой. Жизнь появилась на Земле вовсе не по непостижимой случайности. Она обязательно должна была зародиться, потому что космические условия, которые ей были для этого необходимы, оказались налицо. Великая тайна происхождения жизни больше не рассматривалась как исключительный случай, но — как неизбежный физико-химический феномен. Опарин в Советском Союзе, Миллер в Соединенных Штатах действительно доказали: жизнь возникла из энергии ультрафиолетовых лучей, излучавшихся Солнцем и вошедших в контакт с докембрийскими океанами. В этом «первичном супе», как говорил Холден, космические силы превратили сначала аминокислоты в протеины, затем протеины — в первую клетку, это чудесное сооружение, которое зовется жизнью, а эта клетка впоследствии, спустя три миллиарда лет, благодаря эволюции, произвела на свет человека. Жизнь прежде всего космический феномен. Вот как думают современные химики и биологи, по крайней мере те, кто, как полагают, идет во главе прогресса. И астрономы поддерживают эту идею, когда утверждают вместе с Фредом Хойлом, что жизнь существует во Вселенной повсюду в ее бесчисленных галактиках, где необходимые для этого условия обязательно время от времени появляются на отдаленных планетах. Жизнь получила новое измерение. Инопланетное.


КОСМИЧЕСКИЕ ЧАСЫ

Путь изыскателя, кажется, проложен: больше не надо работать «под колпаком», можно описывать отношения, объединяющие жизнь и Вселенную, стараться открыть неизвестные влияния, исходящие из Космоса. Поток мысли в научном мире стал подобен бикфордову шнуру³. Профессор Дж. Пиккар- ди из Флоренции (Италия) основал оригинальную дисциплину: космическую химию. В пробирках его лаборатории реакции подвергаются воздействиям окружающего нас космоса. Профессор Фрэнк А. Браун и его команда из Северо-Западного университета в Эванстоне (США) констатируют, что многочисленные виды животных «улавливают» таинственные послания, которые исходят от Солнца и Луны. Русский биолог Н.Шульц, как и японский профессор М.Таката, отмечает удивительные, прежде не учитывавшиеся отношения между солнечной активностью и человеческой кровью. Камешек за камешком выстраивается новая отрасль знаний — наука о космических часах. Научный мир больше не может игнорировать идею о том, что природа вяжет между нами и Космосом целую сеть из невидимых ячеек. Теория «пустого» Космоса и биологии «под колпаком» исчезает со сцены. Космос куда более «населен», чувствительность живых существ по отношению к Космосу куда сильнее, чем можно было поверить. Биологические часы человека зависят от небесных часов. И тогда встает старый вопрос: астрологична ли наша Вселенная? Но тут же возникает и возражение. Приплетать к астрологии это новое измерение, которое сегодня открыто в человеке, — просто-напросто грубая уловка. Шарлатанство.


ДРЕВНИЙ ПРЕДМЕТ НАУКИ

Шарлатаны были всегда. Оставим здесь в стороне «поп-астрологию» XX века и ее ловушки. Это не более чем «астрология- проститутка», по выражению поэта-сюрре- алиста Андре Бретона. Немецкий историк Франц Болль писал: «Какой бы странной ни была астрология для современного человека, она в течение нескольких тысячелетий тем не менее представляет собой одно из духовных благ, общих для всего человечества; ее литература может рассматриваться как мировая; возможно, это единственная область, где понимают друг друга без труда Восток и Запад, христиане, мусульмане и буддисты». И это правда: астрология — это вера в иерархию планет, вопросы о судьбе, которые ставят те, кто во все века являлся хранителем знаний своего времени. Астрология также очень старый предмет науки. Слишком, наверное, старый предмет, о котором никто так и не сумел задать верные вопросы и получить на них точные ответы. Доктрина, которой в любом случае принадлежит та заслуга, что она первой почувствовала: жизнь человека не чужда ходу небес.

Эту доктрину оформили четыре тысячи лет назад халдейские жрецы. Они не были неучами. Они правильно описали движение планет после долгих наблюдений за ними с высоты своих башен, отдаленных от городской пыли и стремлений простонародья. В классической античности астрологию изучали тоже не невежды, а такие философы, как Платон или Аристотель, астрономы, такие, как знаменитый Птолемей из Александрии, чья астрологическая книга «Четверокнижие»⁴ («Tetrabible») составляет пару его «Альмагесту» («Almageste»), книге астрономической, систематизировавшей мир. В средние века алхимики и астрологи куда чаще были врачами и физиками, чем «предсказателями будущего». Во времена Ренессанса почти все великие умы были охвачены страстью к астрологии: Кардан, Парацельс, Тихо Браге, Кеплер.

Но что осталось от их занятий астрологией? Как будто ничего. Они заблудились в зарослях астральных влияний, не преуспев в открытии законов. Последствия такой неэффективности не замедлили сказаться. Ученые, которые до XVII века считали занятия астрологией столь же достойными интереса, сколь и занятия астрономией, подумали, что до сих пор обманывались. Астрономия шагала вперед, умножались открытия. Геоцентрическая система мира Птолемея была заменена гелиоцентрической системой Коперника. Но ничто не могло заменить и спустя шестнадцать веков знаменитую настольную книгу по астрологии того же Птолемея. Практики все так же слепо следовали догмам. Исследователи раскрыли глаза и обнаружили, что астрология — лженаука, ошибка мысли. Она изгонялась из университетов, иногда — с треском, как во Франции, где Академия наук запретила изучение астрологии. Влияние звезд было исключено из «официальных» ученых занятий. И на целых три века серьезная астрология стала не более чем Спящей Красавицей... Какой Прекрасный Принц явится разбудить ее?


ТРУДНАЯ ПЕРЕПРАВА

Астрология мертва, сказал ученый. Никогда еще не была она такой живой, сказал составитель гороскопов. Пустимся в плавание между верой астролога и скептицизмом ученого. Попытаемся отыскать доказательство того, что астрологические идеи содержат в себе нечто плодотворное для сегодняшнего мира. Если мы в этом не преуспеем, определение историка Буше-Леклерка останется правильным: «Астрология — это вера, которая говорит на языке науки, и это наука, которая не в состоянии ничем, кроме веры, подтвердить свои принципы». Но, может быть, мы что-то обнаружим? Попробуем не отбрасывать и не принимать астрологические идеи на веру, опираясь на несколько примеров, избранных для подтверждения нашего тезиса. Попробуем установить законы, с которыми смогут согласиться благожелательные умы.

Кто заставит ученых признать, что занятия астрологией могут быть серьезным делом? Кто решится изгнать из астрологов их неру во влияние звезд, чтобы они подвергли обсуждению гороскопы? Кто попытается построить мост между двумя удаленными друг от друга берегами? Кто предложит «эйнштейновский» синтез старой доктрины и молодой науки о космических часах?

В течение нескольких лет что-то ощущалось, что-то носилось в воздухе. Незадолго до смерти Карл Густав Юнг писал:

«Обыватели от культуры недавно еще верили, что астрология — это нечто, над чем можно безнаказанно смеяться. Но сегодня, вернувшись из недр народа, она стучится в двери университетов, откуда ее вышвырнули три века назад».

Кажется, наступил такой долгожданный момент, когда можно узнать, прав ли был Кеплер, утверждая:

«Никто не должен бы считать невероятным, что из глупостей и кощунств астрологов может выйти полезное и священное знание».

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПЛАНЕТ

Заговорят ли однажды о «физиологии» Солнечной системы? Разумеется, это образ. Наши глаза заменяются для того, чтобы шпионить за Солнцем и планетами, специальными приборами: искусственные спутники отправляются посмотреть на месте, что там происходит. За десять лет техника перевернула концепции' астрофизиков. Судя по последним исследованиям, Солнечная система представляет собой большой организм, в котором небесные светила играют роль взаимозависимых элементов. Они влияют друг на друга, а само Солнце, сердце нашей системы, может находиться под их воздействием. Наш земной шар испытывает на себе последствия движений других планет, на него влияют их масса, их радиоизлучение, их «магнитные покрывала». Спутники, обращающиеся вокруг этих планет, тоже не обходятся без влияния. Это «физиологическое» видение наших ближайших космических окрестностей заменило собой долгую историю концепций Вселенной, в которых главными героями являлись планеты.

«Научные исследования планет в течение веков знали подъемы и падения. Сегодня интерес к этим небесным телам находится на самом пике. Причиной тому — два фактора: наступление космической эры и более близкое знакомство с нашей собственной планетой, Землей». Таково мнение профессора С.К. Ранкорна, директора Физической школы университета в Ньюкасле⁵.

После Солнца и Луны планеты были первыми небесными объектами, которые поразили воображение наблюдателей во времена античности. Халдейские жрецы называли их «дикими козами», потому что они постоянно перемещались среди безмятежных «домашних стад» прочно стоящих на одном месте звезд. Именно с их наблюдений началась астрономия, но одновременно с ней и та основанная на внешних признаках мифология, которая делала из алеющего Марса бога войны или считала Сатурн, медленно передвигающийся вдоль обледеневших границ горизонта, местом жительства падшего бога Хроноса. В те времена планеты царили во Вселенной, — так понимали это первые наблюдатели неба. Прошли века... Коперник низвел планеты до уровня «подданных» Солнца; Кеплер объяснил причины капризности их хода; наконец, с появлением небесной механики Ньютона их оккультное очарование исчезло совсем. К началу нашего века астрономы, кажется, уже упорядочили вечный танец планет до малейшей доли дуги. И теперь они предстают лишь как умные и исполнительные служащие.

Их «бессознательные», как говорил Вольтер, тела считались и не имеющими влияния.

В этой механической Вселенной только ход планет вокруг Солнца и оживлял, в очень малой степени, мир, где царила «межзвездная пустота». Но искусственные спутники доказали, что эта «пустота» пустотой на самом деле не является. Ее пронизывают многочисленные силовые поля, планеты, и их спутники тесно связаны между собой. Изложение некоторых открытий подтвердит это.


ПИРАТСКИЕ ИЗЛУЧЕНИЯ

Все началось весной 1955 года. В том году специалисты открыли весьма неожиданную вещь. Берк и Франклин поймали «пиратское» излучение, исходившее от Юпитера. Почему «пиратское»? Да потому, что его нельзя было объяснить иначе, как следствием простого разогрева небесного тела Солнцем. Юпитер — хороший излучатель. Сначала было замечено, что он испускает короткие радиоволны в форме резких импульсов. В 1958 году — новая неожиданность: Слоней- кер открыл, что Юпитер излучает и длинные волны.

Эти излучения назвали «сверхтепловыми» и позже связали с радиационным поясом, окружающим планету. С«тех пор, благодаря постоянно увеличивающейся чувствительности приемников, радиоастрономы уловили радиоизлучения всех планет — от Меркурия до Сатурна.

Замечательно. Но вернемся к Юпитеру. Очень скоро наблюдатели заметили, что интенсивность радиоизлучений планеты меняется. Активность Юпитера варьировалась со временем. С 1954 по 1958 год эта активность уменьшалась, потом стала расти. Почему? А.Смит, Ж.Лебо и Т.Карр открыли, что эти перемены в активности Юпитера связаны с солнечной активностью, но в обратной пропорции. Солнце, далекое от того, чтобы быть незыблемой сферой, как полагали древние, подвержено смене настроений. В частности, оно покрывается пятнами. Число пятен подчиняется одиннадцатилетнему циклу: в течение пяти лет количество пятен увеличивается, в течение следующих пяти — уменьшается. Таким образом, в 1954 году на Солнце было мало пятен, и оно было спокойным. А в 1958 году, напротив, оно сильно оживилось. С Юпитером все происходило как раз наоборот. Как будто Солнце разрешает Юпитеру проявлять себя только в те периоды, когда само оно соблюдает относительный отдых. По мнению специалистов, радиоизлучение Юпитера подвергается воздействию пертурбационного магнитного экрана, зависящего в свою очередь от солнечной активности.

Можно сравнить Солнце и Юпитер с зубчатыми колесами машины, крутящимися в разных направлениях. Ускорение одного тормозит другое, и наоборот. Но между колесами может попасть песчинка. В данном случае песчинка разрослась до гигантских размеров главного спутника Юпитера — Ио. Ио нарушает «пиратское» излучение, исходящее от Юпитера. Каким образом? Согласно утверждениям астрофизика Е. К. Бигга из Сиднея, который сделал это открытие в 1964 году, нарушение зависит от угла, который образуют Юпитер и его спутник Ио, если смотреть на них с Земли. А под каким углом, если глядеть с Земли, Ио покровительствует радиоизлучению Юпитера? Измерим расстояния, начиная с момента соединения спутника с планетой («соединением» называется момент, когда два небесных тела при взгляде на них с Земли кажутся нам расположенными на одной линии). Можно установить, что резкое увеличение активности Юпитера происходит, когда Ио находится, если опять-таки смотреть с Земли, на самом большом от Юпитера расстоянии, все равно — справа или слева (в научных терминах это звучит так: когда Ио находится на своей максимальной западной, или восточной элонгации. Элонгация — это положение небесного тела, кульминирующее между ее полюсом и зенитом звезды, когда ее азимут имеет наибольшее или наименьшее значение, то есть когда она находится под максимальным углом между двумя небесными телами, какой может быть виден с Земли.

Заключение Бигга: «Вращаясь вокруг Юпитера, спутник принуждает планету изменять свою радиоактивность».

Влияние, оказываемое Ио, связано с природой гравитации. Это, казалось бы, подтверждается существованием другой модуляции — изменения активности самого Ио, зависящей от второго и третьего спутников планеты — Европы и Ганимеда, модуляции с менее выраженной амплитудой, как, впрочем, и менее выраженными их гравитационными колебаниями.

Да, действительно Солнечная система проявляет себя как органическое целое. В бывшей межзвездной пустоте Солнце, планеты и спутники постоянно обмениваются материей и энергией.

Относительно легко понять, насколько активность той или иной планеты зависит от Солнца. Но иногда происходит совершенно обратное: Солнце в свою очередь начинает зависеть от планет. Так же, как волны спутников Юпитера влияют на его активность, волны планет влияют на активность Солнца. В общем, феномен воспроизводится на более высоком уровне.


ПЛАНЕТАРНЫЕ ПРИЛИВЫ И ОТЛИВЫ

Астроном Мишель Трелли из Обсерватории Ниццы представил в 1966 году Академии наук три отчета, которые со всей строгостью, какую только можно пожелать, трактуют этот вопрос. Трелли прежде всего при помощи вычислений измерил эффект гравитации, которой планеты воздействуют на Солнце, и, в частности, определил эффект, производимый Венерой, которая расположена достаточно близко от нашей звезды, и Юпитером, чья масса очень велика. Вычисления показали, что Солнце — колоссальный газовый шар, не имеющий четко ограниченной поверхности, — испытывает влияние исходящих от планет волн. Амплитуда этих колебаний в действительности крайне мала, — ведь даже взяв суммарное воздействие шести планет, можно получить амплитуду не более одного миллиметра. Однако этого достаточно, чтобы установить, что площадь солнечных пятен зависит от позиций планет. Этот эффект изучался в течение весьма долгого времени: с 1879 по 1954 год. Площадь пятен оказалась больше, когда волна выше, чем когда она низкая. С другой стороны, Трелли выявил соотношение между числом активных центров на поверхности Солнца и позицией планет. Активный центр — это район Солнца, где наблюдается повышенная активность. Число активных центров увеличивается во время планетарного прилива. Трелли не делает из этого вывод, что позиции планет являются причиной солнечной активности. Ее, вероятно, провоцируют изменения во внутреннем магнетизме небесных тел. «Но, — пишет он, — можно полагать, что планетарные влияния вызывают изменения активности, которая имеет специфическое солнечное происхождение».


РАДИОПОМЕХИ

И другое влияние планет на Солнце должно отозваться на нашем земном шаре. В 1951 году Дж. Нельсону, инженеру R. С. А. Corporation, поручили изучить качество приема радиопередач этой крупной компании. Уже давно было отмечено, что качество это зависит от активности солнечных пятен, в то время как радиопередачи, казалось, оставляют необъяснимый след. Дж. Нельсон подумал, что этот след можно было бы объяснить гелиоцентрическим положением планет, то есть их положением по отношению к Солнцу. После разнообразных наблюдений он сделал из своих работ такой вывод: «Исследования, проводившиеся в нашей обсерватории начиная с 1946 года, показали с почти полной уверенностью, что солнечные пятна не дают окончательного ответа на проблему, поставленную наблюдениями. Кажется очевидным, что в игру вступают другие силы, добавляющиеся к солнечным пятнам. Чувствуется необходимость нового подхода к проблеме. Изучение планет в качестве нового подхода к анализу распространения радиоволн дает достаточно обнадеживающие результаты, чтобы разрешить дальнейшие, более продвинутые исследования. Использование техники такого типа сделает возможным предвидение феноменов за много дней до их появления, потому что конфигурацию планет также можно рассчитать заранее».

Согласно выводам Нельсона, совершенно особые конфигурации планет мешают нормальному приему радиоволн: когда планеты располагаются по отношению к Солнцу либо под прямым углом одни к другим, либо ложатся на одной линии, либо — напротив друг друга.


МАГНИТНОЕ ПОКРЫВАЛО

Как можно объяснить такое тесное взаимодействие между планетами, Солнцем и спутниками? Для этого надо продвинуть дальше наше знакомство с «физиологией» и «анатомией» Солнечной системы. Только космическая техника способна на это, поскольку она забрасывает в Космос самопишущие зонды. В самом деле, когда прекрасной летней ночью мы наблюдаем за движением Марса или Юпитера вдоль небесного свода, мы не можем различить ничего, кроме более или

менее жирной точки, — большего не позволяет увидеть наша сетчатка. До самых последних лет астрономы находились в положении ненамного лучшем, несмотря на наличие у них телескопов. Поэтому в течение очень долгого времени планеты рассматривались как маленькие по отношению к громадности Космоса шарики из более или менее плотной материи. Территория планет, казалось, была ограничена их атмосферой. За ее пределами начиналась пустота. Теперь мы знаем, что никакой межпланетной пустоты не существует. Она населена частицами и волнами. Некоторые из этих элементов происходят из галактических пространств, но большая их часть излучается небесными телами Солнечной системы. Солнце, вдобавок к своей бурной спорадической активности, регулярно выбрасывает потоки протонов и электронов. Это и называют солнечным ветром. Своего рода газовое продолжение солнечной атмосферы, точные границы которой в связи с этим невозможно установить, солнечный ветер вырывается за пределы орбиты Земли, которая благодаря этому находится некоторым образом в солнечной атмосфере.

Солнечный ветер был открыт в 1950 году астрофизиком И. Бирманом, который изучал загадку хвостов комет. Эти хвосты всегда направлены противоположно Солнцу. Бирман обнаружил, что именно солнечный ветер, отгоняющий за ядро комет их газовый шлейф, является причиной феномена.

Благодаря искусственным спутникам стало известно, что планеты тоже оставляют за собой след, называемый магнитосферным хвостом. Его происхождение приписывают встрече солнечного ветра с магнитным полем планет. Сжатые со стороны Солнца магнитные силовые линии выглядят по-иному с противоположной стороны. Отсюда и длинный магнитный след, который тянется за всеми планетами, и особенно — за Землей, с обратной Солнцу стороны.

Десслер рассчитал, что магнитосферный хвост Земли тянется на расстояние, как минимум в 20 раз превышающее расстояние от Земли до Луны. Магнитные покрывала других планет могут так же далеко протянуться по Космосу. Норман Несс из Центра космических полетов в Годдарде сказал, что все планеты, и Землю в особенности, можно сравнить с кометами. Земной шар в таком случае является как бы ядром кометы, а роль ее хвоста исполняет магнитное покрывало. Луна также обладает магнитным покрывалом. Впервые оно было замечено 4 декабря 1963 года искусственным спутником I. М Р 1: след протянулся, по крайней мере, на 150 лунных радиусов.

Открытие магнитных хвостов, быть может, способно помочь нам найти «физиологическое» объяснение большого числа недавних загадочных наблюдений.. Аткинсон отметил относительное спокойствие магнетизма нашей планеты в новолуние. Правдоподобная гипотеза: именно в этот момент Луна пересекает магнитный хвост Земли. Такое же относительное спокойствие наблюдается в дни нижнего совпадения Венеры — в то время, когда она находится точно на линии между Солнцем и Землей. Правдоподобная гипотеза Дж. Хаутгаста: Венера в таком случае служит экраном, отражающим солнечный ветер.

То же относительное спокойствие — при противостоянии Марса и Юпитера⁶. Правдоподобная гипотеза Бигга: Земля в свою очередь играет роль экрана.

Безмолвный танец планет вокруг Солнца, спутников вокруг планет странно сложен и оживлен. Подобная «органическая» концепция Солнечной системы позволяет расслышать новый для нас диалог, который, разумеется, всегда существовал, но для понимания которого до наших дней у нас просто не было средств. И сейчас мы знаем лишь несколько слов из этого языка. Множество сюрпризов ожидает исследователя. Потому что с научной точки зрения планеты возвращаются к нам и вращаются среди нас.

ПЕРВАЯ ИНТЕРМЕДИЯ

ЛЮДОВИК XIV, КОРОЛЬ-СОЛНЦЕ

Час рождения того, кто был величайшим из монархов Франции и чья известность дотянулась до Азии, абсолютно точно известен. Пока Анна Австрийская в замке Сен- Жермен-ан-Лэ мучилась родами, официальный астролог Морен де Вильфранш ожидал на террасе, когда ему объявят о первом крике королевского чада. Роды были достаточно долгими и болезненными. Это был первый ребенок королевы. Наконец Морену сообщили, что дитя испустило свой первый крик. Это было 5 сентября 1638 года. Ровно в 11 часов 11 минут утра... Это дитя станет властвовать в течение более чем полувека, и власть его будет абсолютной. Родившись королем, он обладал поистине королевским темпераментом. Счастливое совпадение судьбы и характера. «Из него могло бы выйти четыре короля», — говорил его министр Мазарини. За несколько дней до того как испустить дух, Людовик XIII повелел привести в свою спальню дофина, которому тогда было пять лет, и спросил сына, как того зовут. «Меня зовут Людовиком XIV», — ответил ребенок. «Пока еще нет, сын мой, пока еще нет», — прервал его умирающий. Этот принц очень торопился надеть корону и начать осуществлять, как он написал в своих «Мемуарах», «работу короля — великую, благородную, восхитительную работу». Едва взяв власть в свои руки, Людовик XIV подтверждает свои права: «Я должен был позаботиться о том, чтобы стать единственным хозяином; лишь от меня одного должны были ожидать милости... не нанося при этом пи малейшего ущерба моему авторитету.». Юг де Льонн, заместитель министра иностранных дел, напишет в 1669 году: «Как только наш император достиг возраста, когда смог править, он постарался собрать в своих руках всю власть, не оставляя ни крошки кому бы то ни было». А сам Людовик XIV рассказывал о том, как достигал этой цели: «Не в моих интересах было брать людей весьма знатного происхождения. Прежде всего надо было утвердить собственную репутацию и дать понять народу, что одним тем, из какого сословия я беру этих людей, я показываю, что не намерен делить с ними свою власть»⁷.

Какова была доминирующая черта этого короля «попросту среднего, если не посредственного, интеллекта, короля, получившего элементарное образование? Гордыня, поис- тине фараонская гордыня. Моя Слава, мое Величие, моя Репутация — вот слова, чаще всего встречающиеся в его «Мемуарах»... Эта гордыня, обязанная своим происхождением внешним победам, не имела границ, и короля, полагавшего себя непогрешимым, погубит в Европе избыток самоуверенности. Его волю, его энергию в работе мы назовем сегодня его профессиональной добросовестностью, свидетельства тут совпадают».

Начиная с 1671 года король проживал. в Версальском дворце, на постройку которого израсходовал большие средства. В Версале находился двор, жили придворные: «Нет ничего более любопытного, ничего более искусственного, чем образ жизни двора... Государство олицетворялось королевской особой, резиденция суверена всегда служила инструментом управления. Его роль состояла в том, чтобы ослеплять людей, одновременно будя в них амбиции и надежду их удовлетворить; собирать вокруг короля, под его присмотром, самых могущественных и самых опасных; делать из них исполнителей своей воли. (При дворе) король требовал строгого соблюдения и укрепления сурового этикета. Этикет подчеркивал священность королевской особы. В восемь часов, когда монарх просыпался, в его спальне полагалось собираться членам семьи, врачам и лакеям. Спустя четверть часа происходил «великий вход», то есть к ним присоединялись главный камергер и первые дворяне спальни. Когда король молился Святому Духу, происходил «второй вход»: появлялись принцы крови, знатные господа, которые наблюдали за тем, как король обувается. Но считалось почетным быть допущенным и лишь к «шестому входу», когда среди сотни приглашенных ты созерцал, как король заканчивает одеваться». На самом деле, король всегда старался выставлять себя напоказ: «король и королева ужинали около десяти часов, окруженные толпой дам и придворных — одни из них сидели, другие стояли. Укладывание в

постель сопровождалось таким же церемониалом, как подъем, и происходило очень поздно в присутствии нескольких привилегированных особ. Естественно, были выделены специальные дни и часы для богослужения, для охоты, для концертов, игр и празднеств. Эти последние бывали многочисленными и весьма блестящими». Юг де Льонн подчеркивает: «Король все видел, все слышал, решал все вопросы, всем руководил, занимался своими делами по восемь часов в день без перерыва».

Великий едок, великий охотник, человек, имевший многочисленных заискивавших перед ним любовниц, подаривших ему почти два десятка внебрачных детей, он идентифицировал себя с государством: «Государство — это я». Все в нем выглядело торжественным и величественным, он бдительно следил за своей осанкой, за своим хладнокровием, за малейшим из своих жестов. Он был тщеславен, и можно насчитать сотни его портретов и статуй, воздвигнутых во славу короля. Людовик XIV в парадной одежде, в виде римского императора, как Король-Солнце — прозвище, с которым он вошел в историю. Он умер 1 сентября 1715 года, в 8 часов утра, процарствовав 72 года.

«Ни один принц не умел так, как этот потомок Габсбургов и Капетингов, представить короля во всей его славе и всемогуществе... Природное чувство собственного достоинства, умение говорить надлежащие вещи надлежащим тоном, чутье на яркую форму, превосходное мастерство представления, некоторая нехватка чувствительности, постоянная бдительность, абсолютная убеж- деппость в законности своих прав, железное здоровье, неукротимый аппетит — все это составляет портрет монарха, которому Париж официально присвоил звание Великого и для которого самые просвещенные из представителей его академий нашли девиз: «Nec pluribis impar» (Несравненный во всем)».


ПРЕКРАСНЫЙ ПРИМЕР ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО УСПЕХА

Подведем итоги. Родившись сыном короля, Людовик XIV к тому же был наделен склонностями и темпераментом, позволявшими успешно осуществлять свою королевскую работу — «великую, благородную, восхитительную». Можно ли обнаружить во времени его рождения объяснение этому «королевскому характеру», исполненному амбиций, гордыни, властности, — качеств, необходимых главе государства, каковы бы ни были его политические взгляды и семейная среда, в которой он увидел свет?

Когда будущий Людовик Великий испустил свой первый крик, 5 сентября 1638 года в 11 часов 11 минут утра, планета Юпитер только что поднялась над горизонтом замка Сен-Жермен. А мы собрали более тысячи дат и часов рождений известных политиков и констатировали, что они рождались, чаще, чем простые смертные, когда Юпитер пересекал горизонт. В общем, будущий Людовик XIV родился в тот же час, как и те, кто больше всего преуспел в государственных делах. Потрясающее сочетание случая (родиться сыном короля) и темперамента, со- здаппого для славы и всемогущества. Рожденный при других обстоятельствах, юный Людовик, наверное, не добился бы такой известности, но, вполне возможно, все равно смог бы сделать заметным свое место в жизни.

Мы хотели бы показать в этой работе: тот, кого называли Король-Солнце, был на самом деле королем-Юпитером. Но какие таинственные свойства у этого небесного тела заимствуют те, кто льстит себя надеждой завоевать важное место в государстве? Или попросту: что позволяет нам предполагать вмешательство планеты в жизнь людей? Пример Людовика XIV не имеет иной цели, чем поставить проблему. Научной ценности у него нет никакой. В действительности, как мы сейчас увидим, все далеко не так примитивно. Вернемся теперь назад, к началу наших исследований, когда 20 лет назад мы приступили к изучению положения планет в момент рождения профессиональных знаменитостей.


ЗОЛОТОЕ ЗЕРНО

Вообразим, что мы прогуливаемся по верхней палубе корабля. Ночь ясная, море спокойное. Если мы посмотрим на небо, то увидим созвездия, состоящие из отдельных звезд и носящие знакомые нам имена: Большая Медведица, Малая Медведица, Дракон, Геркулес, Орион... Нередко мы сможем различить среди этих звезд Луну и планеты. Планеты — это светящиеся точки в небе, не являющиеся частью созвездий. Обычно, хотя планеты и гораздо меньше, они кажутся ярче, чем большинство неподвижных звезд, потому что находятся значительно ближе к Земле, являясь, как и она, частью Солнечной системы. По крайней мере, самыми яркими нам кажутся самые близкие к нам планеты, такие, которые были известны уже в древности: Венера — вечерняя или утренняя звезда — в зависимости от того, следует ли она за Солнцем или предшествует ему; Марс; Юпитер и Сатурн. Другие планеты были открыты позже, потому что их нельзя было увидеть, не вооружившись астрономическими приборами. Они называются Уран, Нептун и Плутон. Что до Меркурия, планеты, также известной с древности, ее тем не менее трудно наблюдать, так как она маленькая, а особенно — потому, что она не удаляется от Солнца, которое прячет ее в своих лучах.

Если мы повернем к югу, то легко распознаем планеты, никогда не выходящие за пределы ограниченной зоны небесного свода, которой дано название Зодиака. Внешний облик небесных тел, равно как и характерное свечение, помогут нам различить их. Так, Венера — это красивая планета с голубым, почти белым светом, всегда очень яркая. Марс — красного, даже, скорее, рыжего цвета, и его яркость сильно изменяется в зависимости от расстояния планеты от Земли. Юпитер сверкает постоянно. Сатурн же, более отдаленный от нас и более мелкий, испускает приглушенный желтоватый, даже можно сказать — мертвенно-бледный свет. Вот почему эта планета произвела такое неприятное впечатление на первых ее наблюдателей, которые даже объявили Сатурн ответственным за большую часть наших бед.


ДВИЖЕНИЯ ЗВЕЗДНОГО НЕБА

Допустим, что мы смотрим на небо ровно в полночь и видим, как Юпитер восходит на восточном горизонте, словно в час рождения Людовика XIV, в то время как Марс находится у нас над головой, и что совсем низко на «равнине», прямо напротив Юпитера, мы различаем Луну в момент заката, уходящую в легкий туман на западном горизонте. Само собой разумеется, мы не увидим в эту ночь всех остальных планет. Некоторые из них находятся в этот момент за горизонтом и, следовательно, не появятся в ночном звездном поле.

Но взглянем на небо той же ночью четыре часа спустя. Его вид переменился. Луна, планеты и звезды сдвинулись все в одном направлении, на одно и то же расстояние в космическом пространстве. Так, Большая Медведица сместилась на запад. Юпитер, который вышел на небеса только в полночь, теперь стоит прямо над нашими головами. Марс, стоявший непосредственно над нами, спустился к горизонту. Луна исчезла и продолжает свой путь как бы «под» Землей. Зато Венера вот-вот ярко засияет на горизонте, предвещая восход Солнца.

То, что мы таким образом наблюдаем, затрагиваем все небесные тела. Но речь идет лишь о видимости движения: на самом деле это Земля равномерно вращается вокруг своей оси, за двадцать четыре часа совершая полный оборот. Хотя наблюдателю кажется, что такое же равномерное движение совершают звезды й планеты, вращаясь вокруг Земли. Каждый знает, что в связи с этим вращением происходит смена дня и ночи, что ежедневно Солнце, как кажется, поднимается от горизонта на максимальную высоту — тогда часы бьют полдень, — потом спускается, чтобы «улечься спать» на западе. И ежедневно со всеми звездами происходит то же самое: Луна, созвездия, планеты «поднимаются», «достигают максимальной высоты» и «заходят», как Солнце, но всякое светило — в свой час.

Уже в глубокой древности наблюдатели заметили, что в разные дни небесные тела Солнечной системы не всегда восходят в одно и то же время. Перемены совершаются медленно, постепенно, но постоянно. Так, каждый знает, что Солнце встает каждый день в другое время, отсюда и разница между долготой дня и долготой ночи. А что происходит с остальными небесными телами? Если Луна однажды восходит в 11 часов вечера, то назавтра она появится на небе около полуночи, а на следующий день — почти в час ночи. Что касается планет, то варианты часа их восхода изо дня в день различаются куда меньше, чем у Луны. Например, если сегодня Марс взойдет в 11 часов, то завтра — в 10 часов 56 минут.

Благодаря знанию небесной механики астрономы уже давно научились точно и заранее рассчитывать моменты восхода, кульминации и захода небесных тел Солнечной системы. В каждой стране они публикуют свои расчеты в астрономических ежегодниках. Так, скажем, нам хочется узнать, как вел себя Марс в парижском небе 24 мая 1956 года. Достаточно открыть астрономический ежегодник, чтобы прочесть: в этот день Марс взошел на небе в 0 часов 44 минуты, достиг наивысшей точки своего движения в 5 часов 33 минуты, зашел в 10 часов 22 минуты. Значит, для определенного места на Земле в определенное время можно точно установить положение, которое в этот момент занимают в небе Луна и планеты. Эти данные рассчитываются в соответствии с исследованиями астрономов.

Теперь предположим, что в Париже 24 мая 1956 года состоялись роды и ребенок появился на свет именно в этот день и в этом городе. В каком месте небесного свода при его рождении находился Марс? Если ребенок испустил первый крик в час пополуночи, он родился сразу же после восхода Марса над горизонтом. Если в шесть часов утра, — значит, в момент, когда Марс только что прошел на меридиане Парижа свою кульминацию и начал спускаться к горизонту.

Но если мы хотим большей точности — а наука требует точности — мы не удовлетворимся подобными туманными представлениями о местонахождении Марса в нужное нам время. Чтобы оказаться способными осуществить расчет возможной позиции этого небесного тела, нам понадобится начертить окружность, где будет показано его движение в течение суток, и разделить круг на определенное число секторов, служащих нам точками опоры. Чтобы приступить к нашим изысканиям, мы поделим суточное движение каждой из планет на 36 секторов. Таким образом, у нас появится своего рода космическая рулетка, сектора которой пронумерованы числами от 1 до 36, начиная с момента восхода небесного тела. Во время родов, когда ребенок появляется на свет, каждое из небесных тел Солнечной системы окажется в одном из 36 секторов этого небесного циферблата. Если мы соберем данные о группе в сто или в тысячу рождений, мы сможем таким образом подсчитать число появлений одной планеты, к примеру, Марса, в секторе № 1, № 2... № 36, точно так же, как отмечаем за игорным столом последовательность, в какой выпадают те или иные номера при каждом повороте рулетки.
АСТРОНОМИЧЕСКАЯ РУЛЕТКА

Так же, как статистик, как директор казино или игрок интересуются тем, насколько часто выпадают разные номера в рулетке, и мы теперь должны задаться вопросом: насколько часто та или иная планета при прочих нормальных условиях заходит в тот или иной сектор? Если взять группу случайно выбранных (например, из избирательного списка) людей, родившихся в разные дни и годы, можно посмотреть, как двигался Марс по секторам суточного движения в зависимости от дня их рождения. Теория вероятностей учит различать возможные и невозможные размещения. Потому что случайность имеет свои законы. Пример рулетки позволит нам понять, о каких законах идет речь.

Запустим рулетку 3600 раз и заметим, какой номер выпадет всякий раз. В конце этого опыта окажется, что 36 секторов рулетки вышли примерно по одинаковому количеству раз. «Почти по одинаковому» означает, что мы, естественно, обнаружим небольшую разницу в количестве выпадений разных номеров. Но эта разница будет в пределах нормы. Если номер 0 выпадет 110 раз, а номер 2 выпадет всего 90 раз, мы не сможем утверждать, что это имеет какой-то смысл и так получится всегда. Мы сказали бы, что номеру 2 повезло меньше, чем номеру 1, но не обязательно так и должно продолжаться. Но если, несмотря ни на что, «везение» номера 1 будет наблюдаться в течение нескольких дней, выходя за пределы всякого правдоподобия, такому постоянству наверняка есть причина. Возможно, неисправна рулетка и надо ее проверить. Вот почему в казино записывают, какие каждый день выпадают числа, чтобы проконтролировать, хорошо ли рулетка исполняет свою роль, главное в которой — чистая случайность.




Эта рулетка дает возможность статистического изучения влияния небесных тел на рождение. Суточное движение небесных тел поделено на 36 секторов, пронумерованных, начиная с восхода.




Этот пример показывает: для того чтобы узнать, «играют ли свою игру» прибор, событие, небесное тело или мошенничают, надо сделать очень подробные списки, потому что только они позволят судить о правильном функционировании этого прибора, события, небесного тела. Если в таких списках данных обнаружатся странные комбинации, то нужно заняться поиском причин, приведших к появлению этих комбинаций. Разумеется, точные законы математики позволяют понять, какова критическая точка, начиная с которой следует уже беспокоиться о резуль-

татах. И можно даже обозначить в числах степень подобного беспокойства.

Вернемся к нашей планете Марс и вообразим, что 36 секторов суточного движения планеты сопоставимы с 36 номерами секторов рулетки, а само небесное тело работает как ее шарик. Теперь возьмем выбранные наугад по избирательному списку 3600 моментов рождения. Этим рождениям соответствуют 3600 положений Марса, которые связаны с вращением рулетки и случайным попаданием шарика в тот или иной из 36 секторов. Вот что должно произойти и что действительно происходит, когда мы ставим эксперименты такого рода. Конечно, на любой из секторов не выпадает ровно 100 попаданий. Но одновременно мы не обнаружим ни совершенно пустых секторов, ни «анормально богатых» на эти попадания. Как и хорошо отлаженная рулетка, небесное колесо не бывает «перекошенным», потому что шарик — Марс — может закатиться с одинаковым успехом как в один сектор, так и в другой из пресловутых 36. Мы проделали подобные же эксперименты с другими небесными телами Солнечной системы, и каждый раз были зарегистрированы «нормальные» результаты.

Такие итоги придают уверенность в правильности избранной методики. Законы случайностей полностью оправдывают себя, когда изучаешь положение небесных тел при рождении «заурядных», «обыкновенных» людей. Но, оставив в стороне таких «обыкновенных» людей, мы подобрали среди них некоторые особые случаи. В частности, время рождения людей, которые сделали себе имя, блестяще преуспели в своей профессии. И тогда... Ну, вот тогда-то все и началось.

РУЛЕТКА ЛОМАЕТСЯ

Все началось, когда мы проанализировали положения планет в момент рождения 576 французских академиков медицины. Впервые обнаружился необычный результат. В группе академиков некоторые позиции явно выходили за границы нормы, и это никак нельзя было приписать воле случая: все статистики оценили эти результаты как весьма значимые.

Что точно мы наблюдали? Странное предпочтение будущих великих медиков: им нравилось рождаться в момент, когда планеты Марс и Сатурн только что поднялись над горизонтом или подошли к кульминации⁸. То, что отличает академиков медицины от всех прочих людей, как нам показалось, нашло отражение в числе заходов Марса и Сатурна в секторы. Небесная рулетка здесь больше не работала по законам случайностей, она «сломалась», в то же время действуя абсолютно нормально для всех других.

Почему? Надо было искать причину ее «повреждения». Когда на игровом столе номера, расположенные внизу рулетки, выпадают чаще, чем остальные, возможно, это происходит потому, что стол, на котором данная рулетка расположена, слегка перекосился. Это надо проверить. Точно так же, когда Марс при рождении академиков медицины упрямо заходит в сектор, близкий к восходу, эту аномалию, нарушающую законы случайностей, нужно как следует изучить. Может быть, просто произошла ошибка с нашей стороны? Мы искали ошибку и не нашли ее. Наши научные консультанты сказали, что и они не находят ошибки. Тогда чему приписать обнаруженную нами аномалию? Чтобы не задавать впустую слишком много вопросов, мы решили: лучше всего начать опыт сначала, чтобы посмотреть, воспроизведется ли феномен.

С этой целью мы собрали сведения о новой группе из 508 видных французских академиков медицины. Использованные нами астрономические и статистические расчеты доказали нам со всей очевидностью, что, как и в первой группе, эти рождения будущих известных медиков опять собирались вокруг прохождения Марсом и Сатурном горизонта⁹ и меридиана¹⁰. Налицо было неоспоримое свидетельство связи между рождением в момент восхода или кульминации Марса или Сатурна и тем, что человек станет впоследствии знаменитым врачом.

ЗВЕЗДЫ И УСПЕХ

Нет великих и малых наций,

Есть только великие и маленькие люди.

Виктор Гюго

Такой удивительный феномен заслуживал того, чтобы ему были отданы и время и деньги, — он требовал объяснения и углубленного изучения. Так мы и поступили. И после более двадцати лет поисков мы надеемся, что наш труд вознагражден. Странности, наблюдавшиеся при рождениях академиков медицины, открыли двери для впечатляющего числа других достойных внимания феноменов.

ОХОТА ЗА ЧАСОМ РОЖДЕНИЯ

Мы решили объединить в группы людей, имевших самые разные профессии:, актеров, спортсменов, писателей и так далее. Для этого нам требовалось придумать свою собственную методику. Первая трудность: для того, чтобы точно определить, в каком секторе находится небесное тело, необходимо знать час рождения. Суточное движение — довольно быстрое, и планета успевает обойти 36 секторов космической рулетки за 24 часа. Запись о часе рождения можно найти в регистрационных книгах бюро записей актов гражданского состояния по месту рождения каждого человека,

который нас интересует. По крайней мере, в некоторых странах. После изучения вопроса и связанных с ним потребностей мы окончательно остановились для работы на пяти странах. Это Франция, Италия, Федеративная Республика Германия, Бельгия и Нидерланды. Речь шла о странах, входящих в Общий рынок, потому что в этих государствах нам было легче предпринимать поиски.

Ограничив таким образом поле исследований, мы решили взяться за биографические издания, где можно было бы найти сведения о дате и месте рождения личностей, из которых мы впоследствии сформируем профессиональные группы. Трудностей в работе оказалось очень много. Нам с женой пришлось провести долгие часы в европейских библиотеках. А в некоторых случаях понадобились настоящие «полицейские» расследования. Характерный пример: собирая сведения о немецких военачальниках периода второй мировой войны, нам потребовалось «откопать» маленький городок при- рейнской области, где находятся архивы Вермахта, а затем использовать все свои способности обольщения, чтобы получить доступ к этим архивам.

Оставалось еще написать гражданским властям, чтобы уточнить часы рождения людей, которых мы подобрали, роясь в библиографических трудах и архивах. И тут понадобились еще большие способности к обольщению, чтобы достичь наших целей, потому что власти желали сохранить тайну и не выдавали эти сведения всем подряд.

Тот, кто, как мы, попробует установить час рождения рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера у служащего бюро записей актов гражданского состояния его родного города, поймет, насколько это трудное предприятие! Но компетентные органы оказались способны к пониманию наших проблем, и мы получили официальное разрешение работать с этими данными.

В конце концов, наш урожай составил более 27 тысяч дат рождения: во Франции — 12 тысяч, в Италии — 7 тысяч, в Германии и Бельгии — по 3 тысячи, в Нидерландах —

0. 
   тысячи. Эти даты располагались между 1794 и 1945 годами, но самая большая часть их приходилась на вторую половину XIX и начало XX века. Все справки из учреждений, занимающихся гражданским сЬстоянием, были сохранены в качестве доказательств в архивах нашей лаборатории. На каждую из дат рождения заводилась особая нумерованная карточка, которая содержала все сведения биографического и астрономического характера, необходимые для статистики. Шестнадцать из двадцати семи тысяч дат были днями рождения людей известных. Одиннадцать остальных принадлежали представителям тех же профессий, не добившихся таких же блестящих успехов. Рожденные в ту же эпоху, когда и знаменитости, они служили контрольной группой. Наша лаборатория изучения взаимоотношений между космическими и психофизиологическими ритмами в 1970 году начала публикацию сведений о датах рождения известных личностей в шести томах.
   

Эта публикация дает возможность любому заинтересованному лицу проверить наши наблюдения¹¹.

Результаты исследований, опубликованные в этих томах, позволяют утверждать, что знаменитости не рождаются в те же часы и дни, что и простые смертные. Эти сведения подтверждаются положением Луны и планет Марс, Юпитер и Сатурн. Прохождение этих небесных тел через горизонт или меридиан — решающий момент. В зависимости от своей профессии знаменитости «предпочитают» или, наоборот, «избегают» появляться на белый свет, когда то или иное из этих небесных тел находится в этих областях неба. Таким образом, можно обнаружить «часы пик» и «пустое время», и настолько явные, что в этом никак нельзя винить простую случайность.

ЧАСЫ ПИК

Среди 3647 великих врачей и ученых 724, а не 626 (как было рассчитано теоретически), родились после восхода или кульминации Марса.

Обратимся к рис 1: времени «после восхода» соответствуют секторы 1, 2, 3; «после кульминации» — секторы 10, 11, 12. Каждая из этих зон «ответственна» в среднем за два часа суточного движения планеты. Есть только один шанс на 500 ООО, чтобы случай послужил причиной такого изобилия рождений. Среди тех же ученых 704, а не 598, родились после восхода или кульминации Сатурна. Возможность, оставляемая случаю: один шанс на 300 000.

Вот лишь несколько фамилий ученых, родившихся при подобном положении небесных тел: лауреат Нобелевской премии по физике Энрико Ферми родился 29 сентября 1901 года в 19 часов в Риме; лауреат Нобелевской премии по физике Антуан Анри Беккерель родился 15 декабря 1852 года в 15 часов в Париже; лауреат Нобелевской премии по медицине Шарль Рише родился 26 августа 1850 года в 21 час 30 минут в Париже, равно как и многие другие великие медики — такие, как Шарко, Бабинский и так далее.

При рождении 3438 известных военачальников Юпитер и Марс в избытке находились в зонах, соответствующих восходу и кульминации. Юпитер в 703 случаях вместо 572, а Марс в 680 вместо 590. Возможность случайности в этих двух случаях: меньше одного шанса на миллион.

Несколько примеров. Рожденные после восхода или кульминации Марса: во Франции — маршалы Петен и Жюэн; в Германии — адмирал Канарис, шеф немецкой контрразведки, «Сепп» Дитрих, командующий войсками СС во время последней войны. Рождены «под» Юпитером маршал Лиоте, генерал Йодль, повешенный в Нюрнберге, итальянский маршал Бадольо и так далее.

У 2088 чемпионов спорта Марс доминирует в одиночестве, но с удивительной статистической чистотой. Его можно найти восходящим или находящимся в кульминации 452 раза вместо 358, что оставляет на долю случая один шанс из 5 миллионов.

У 1409 знаменитых артистов Юпитер насчитывается 283 раза вместо 234 в тех же областях неба. Вероятности случайности: 1 к