Тем, кто в коляске и рядом с ними

Глава 1. ЧТО С ВАМИ СТРЯСЛОСЬ

Многие из нас, попавших в беду, наверня­ка слышали раньше, что кто-то сломал спи­ну, или сами в шутку угрожали товарищу:

«Вот погоди, я тебе шею сверну!» Мало кто сознавал, что за этим кроется. Я и сам не придавал серьезного значения подобным выражениям и думал, что со сломанной шеей просто будет труднее обернуться на­зад, а со сломанной спиной — нагнуться. Согбенная старушка, которая часто прохо­дила под нашими окнами, опираясь на клю­ку, пожалуй, была единственным воплоще­нием моего детского представления о сло­манной спине.

Сейчас я прекрасно наклоняюсь во все стороны, и спина болит лишь изредка, но ноги почему-то неподвижны, и больше двадцати лет я сижу в коляске. Каждый из нас сразу после травмы мучительно хотел постичь, что с ним произошло, насколько это серьезно, надолго ли и, главное, что ждет его в будущем. Врачи не очень распо­ложены отвечать на эти вопросы, да к тому же часто бывает, что оперируют одни док­тора, а выхаживают и лечат потом другие. Поэтому нам самим приходится искать от­веты на многие вопросы и разбираться кое в каких медицинских и анатомических поня­тиях.

Итак, врачи поставили диагноз: перелом позвоночника. Скорее всего эти слова ока­жутся только началом более длинной фор­мулы, но попробуем прежде понять, что кроется за ними.

Позвоночник — важнейшая костная структура тела, тот стержень, на котором крепятся все другие части скелета: череп, ребра, образующие грудную клетку, таз и кости всех четырех конечностей. Недаром тот тип животных, к которым принадлежат млекопитающие, а значит, и человек, назы­вается «позвоночные». Позвоночник — кон­струкция, созданная природой в результате развития животного мира как наиболее це­лесообразное приспособление для актив­ного образа жизни и целостности важней­ших органов. Ведь у улитки тоже есть ске­лет, только он внешний, а позвоночник — часть внутреннего скелета всех животных, начиная с рыб и кончая человеком, позво­ляющая вести очень подвижную и разнооб­разную жизнь во всех средах. Природа уст­роила так изобретательно и рационально, что позвоночные животные получили от этого лишь выгоду и почти никаких хлопот и тревог. Невозможно представить себе рыбу со сломанным позвоночником, если это не вобла в руках любителей пива. Труд­но вообразить такую травму у ящерицы, змеи, крокодила, кошки и даже обезьяны. Собаки с перебитыми хребтами — это обыч­но такие же жертвы автокатастроф, как и многие из нас. Приходится признать, что наши травмы — это издержки цивилизации и отчасти прямохождения, которое, как считают дарвинисты, и вывело человечест­во на путь цивилизации, оторвав от приро­ды. Число людей с травмами позвоночника растет из года в год и по абсолютному ко­личеству, и в процентном отношении к травматизму в целом, а наши беды — пря­мой результат технической отсталости, собственной или чужой безответственности, пьяной удали, безнаказанной амбиции по­литиков и военачальников, распаляющих людскую злобу.

Когда слышу сообщения об очередных железнодорожных, авто- и авиакатастро­фах, о землетрясениях и ураганах, о военных конфликтах и бесчинствах террористов, я с горечью отмечаю про себя: «Ну вот, нашего полку прибыло». И действительно, спустя год-другой я встречаю в колясках жертв этих событий. Но не все «новоиспеченные» спинальники доживают до коляски. По данным донецких врачей, почти каждый десятый из получивших травму позвоночника и спин­ного мозга погибает независимо от того, был он прооперирован или нет. Среди этих несчастных основная доля приходится на так называемых шейников, около поло­вины из которых не выживают в первые же недели после травмы.

По моим приблизительным подсчетам, почти 15 тысяч человек в границах Содру­жества ежегодно становятся спинальниками, а общая их численность у нас составляет четверть миллиона, причем две трети из этого гигантского количества — люди мо­ложе тридцати лет и в основном мужчины.

Позвоночник человека — это полужесткая пружина, состоящая из 32—34 отдельных элементов-позвонков, которые скреплены воедино хрящевидными межпозвоночными дисками, суставами и связками, обеспечивающими гибкость до определенного преде­ла. В позвоночнике выделяют 4 изгиба (шейный, грудной, поясничный и крестцо­вый) и 5 отделов с теми же названиями и дополнительно копчиковый, в которых находятся 7, 12, 5 и 5 позвонков, а в копчике несколько мелких изолированных костей, представляющих собой рудимент хвоста. Позвонки крестцового отдела оказываются сросшимися с костями задней стенки таза.

Шейные позвонки — это, по существу, ко­роткие и довольно простые втулки с отвер­стиями, состоящие из тела, дужки и корот­ких отростков. Боковые отростки грудных позвонков через суставы соединяются с ребрами. Наиболее массивными являются позвонки поясничного отдела, это оправда­но тем, что на них приходится основная нагрузка. Состыкованные отверстия между телами и дужками образуют единую трубку, в которую упрятан спинной мозг с оболоч­ками, плавающий в спинномозговой жидкости — ликворе, играющем роль аморти­затора и питательной среды.

Перелом остистого отростка, как киль обращенного кзади, бокового отростка или дужки, а также сплющивание самого тела позвоночника (компрессия), разрыв сочле­нения тела с диском — все это входит в понятие «перелом позвоночника». Если при травме два соседних позвонка, между ко­торыми нарушен контакт, еще и смещаются друг относительно друга, возникает переломо-вывих. Он приводит к сдавливанию обо­лочек спинного мозга и даже к их разрыву и размозжению, как это происходит, напри­мер, когда вы перекусываете проволоку, вставив в боковые пазы плоскогубцев.

Удар, появление костных обломков, сме­щение позвонков могут вызвать разрыв кровеносных сосудов, и кровь, смешанная с ликвором, заливает пораженный участок спинного мозга, превращаясь затем в сгуст­ки, которые постепенно замещаются гру­быми рубцами (соединительной тканью). Сдавливание неправильно сросшимися поз­вонками и рубцами боковых нервов вызы­вает сильные боли. Циркуляция ликвора, омывающего и питающего спинной мозг, затрудняется, возникает «ликворный блок».

Отнюдь не всякий перелом позвоночника приводит к нарушению спинного мозга и его функций. Известно много случаев, когда че­ловек при падении повреждал несколько отростков позвонков (получал множест­венный перелом) и оставался не только жив, но и вполне здоров. При некоторых компрессионных переломах тел позвонков мозг также не травмируется механически и лишь временно, может быть, до года, «от­ключается», подобно тому, как это проис­ходит с головным мозгом при сильном со­трясении. Поэтому сам по себе перелом позвоночника еще не приводит к стойкой инвалидности, и исправить его последст­вия, как шутят врачи, просто слесарная проблема. Мы должны радоваться за тех, кто, попав в такую же переделку, как и мы, «отделался легким испугом» и, отлежав по­ложенные месяцы, благополучно встал на ноги. Подобные счастливые случаи можно сравнить с тем, как если бы у сложного электронного устройства повредилась упа­ковка, а «начинка» осталась целой.

Об одном таком сенсационном случае сообщила в феврале 1992 года телевизион­ная передача «Горячая тема» из США. Трех­летний Пити Гарсиа выпал из задней двер­цы машины, которую на большой скорости вела его мать. При падении он зацепился головой за ремень безопасности, и череп ребенка оказался буквально оторван от позвоночника. Травма усугубилась еще и тем, что обезумевшая мать подняла маль­чика, казавшегося мертвым, на руки, и тем, что транспортировала его в больницу также с нарушением правил. В результате всего спинной мозг в шейном отделе сместился на 4 сантиметра, но целостность его не была нарушена. В процессе сложнейшей семича­совой операции, которую сделали в госпи­тале города Аламоса, штат Колорадо, мальчику особой спицей срастили голову с шеей, и он не только остался жив, но и не утратил движений в руках и ногах, что по всем прогнозам должно было бы произойти с неизбежностью. Один шанс из тысячи — считают хирурги. Один шанс из миллиона — повторяют за ними журналисты.

Но бывает и наоборот: спинной мозг по­вреждается при целом или почти целом позвоночнике. Это случается при ножевых и огнестрельных ранениях, при электричес­ких травмах, а также при опухолях, вирусных заболеваниях и, в редких случаях, при кро­воизлияниях близлежащих сосудов.

Что означает приговор «повреждение спинного мозга», который часто сопро­вождает слова диагноза «перелом позво­ночника»? При спинномозговой травме и других повреждениях спинного мозга связь между головным мозгом и какой-то частью тела прерывается, и его сигналы не прохо­дят через поврежденную область. Спинной мозг человека представляет собой скопле­ние нервных клеток и соединительной тка­ни и протягивается на 45 сантиметров от затылка до нижней части спины. Он несет информацию от головного мозга к мыш­цам, коже и к внутренним органам — ко всем частям тела и обратно. Чем выше на­рушилась эта связь, тем тяжелее последст­вия травмы. Так, травма на уровне шейных позвонков вызывает паралич всех четырех конечностей, потерю чувствительности большей части тела и нарушение работы многих внутренних органов, вплоть до ды­хания. Травма на более низком уровне, грудном или поясничном, вызывает только обездвиженность ног и нарушение работы внутренних органов, расположенных в тазу. Уровень, на котором прервана связь, обо­значается буквами (отдел позвоночника) и цифрами (номер позвонка в отделе), на­пример, С 4, Д10, Ц1 Таким образом, уро­вень и степень повреждения спинного мозга будут определять потерю движений и чув­ствительности.

Хотя результаты каждой конкретной травмы или другого повреждения непов­торимы и непредсказуемы, врачи привыкли говорить о неполном или полном разрыве спинного мозга, основывая эти различия на некоторой сохранности или отсутствии дви­жений и чувствительности ниже уровня травмы. Что бы с вами ни произошло и что бы ни говорили ваши соседи по палате, в первое время очень важно работать вместе с врачами и родными, помогая им исполь­зовать для вашего жизнеобеспечения хотя бы те возможности, которые уцелели после травмы. Постарайтесь пока не думать о последствиях и не вдавайтесь в бессмыс­ленные рассуждения о том, какое у вас пов­реждение мозга — полное или неполное. Эти понятия очень условны, и никто и нич­то, кроме последующей жизни в течение нескольких месяцев, а может быть, и лет, не ответит на этот вопрос. На первых порах решающее значение будет иметь не это, а ваше жгучее желание бороться и упорство в борьбе за жизнь и за скорейшее возвраще­ние в семью и круг друзей.

Не терзайте себя мыслями о том, что было не так и что могло бы быть, если бы не... Думайте только о сегодняшнем дне и о том, что завтрашний будет лучше. Потер­пите некоторое время, и к вам вернется ост­рота впечатлений, на смену запахам боль­ницы придут ароматы трав и цветов, вос­становятся в полной мере ваши прежние интересы и появятся новые, возникнут на вашем пути люди, которые станут для вас самыми дорогими. Вы снова станете самим собой, тем, кем были прежде, а вероятнее всего, будете еще лучше — мудрее и добрее:

ведь беда учит любить жизнь во всех ее проявлениях, отличать друзей подлинных от мнимых, ценить первых и прощать вто­рых. Вы научитесь уважать себя самого за стойкость в каждодневной борьбе, из ко­торой будете выходить победителем.

«Счастье в преодолении», — так закончи­ла свое стихотворение одна знакомая поэ­тесса, навещавшая меня в больнице, когда я лежал пластом и не мог прочувствовать мудрость этих слов. Но спустя годы я понял и принял ее целиком.