Концепты «своего» и «чужого» в законодательстве Европейского Союза (запрет на дискриминацию)

Принцип равенства всех граждан является одним из основных положений в праве Европейского Союза¹. В статье 12 Договора о Европейском Сообществе² (в дальнейшем ДЕС) запрещается любая дискриминация на основании гражданства. Это значит, что государство, входящее в ЕС, не имеет права отдавать предпочтение своим гражданам или предоставлять им какие-либо привилегии по сравнению с гражданами других стран - участниц ЕС. Этот общий отказ от дискриминации конкретизирован в различных юридических положениях ЕС'.

Так, в ст. 39 ДЕС отмечается, что все страны-участницы обязаны предоставлять равные права гражданам стран - участниц ЕС в отношении оплаты труда, получения рабочего места или других условий на рынке труда. Свобода передвижения и выбора места жительства предоставляет гражданам право устраиваться на работу в любой стране ЕС, а также находиться на территории этой страны в соответствии с существующими там законами и административными правилами⁴.

Ст. 43 ДЕС гарантирует гражданам ЕС право свободного выбора места деятельности (и соответственно жительства) на территории любого государства - члена ЕС. Это право позволяет заниматься самостоятельной профессиональной деятельностью, создавать предприятия или руководить ими на территории любой страны ЕС. Ст. 49 запрещает любое ограничение права по предоставлению услуг в других государствах - членах ЕС, при этом чаще всего имеют в виду платные услуги (ст. 50 ДЕС). Кроме того, ст. 56 отмечает недопустимость ограничений свободного движения капитала и платежей между странами ЕС и третьими странами.

' Для более подробной информации см. Thun-Hohenstein/Cede, Europarecht: das Recht der Europaeischen Union unter besonderer Beruecksichtigung der EU-Mitgliedschaft Oesterreichs (3. Aufl. 1999), Wien: Manz, S. 157ff.

237

Все эти закрепленные в первичном праве ЕС права действуют непосредственным образом, т. е. каждый гражданин ЕС может требовать их обеспечения. Закрепленные в первичном праве ЕС правила постоянно дополняются правилами вторичного права ЕС⁵.

Запрет на дискриминацию затрагивает не только открытую, очевидную, непосредственную дискриминацию, но и все ее проявления в косвенной или скрытой форме. Дискриминация является скрытой, если одна страна -участница ЕС требует выполнения определенных условий, которые граждане других стран ЕС не могут выполнить. Такого рода дискриминация имеет место, например, в том случае, если страна-участница, принимая юридические нормы ЕС, требует тем не менее для работника постоянного места жительства на своей территории.

Свободный выбор места жительства, работы и местонахождения предприятия на территории любых стран ЕС может подвергаться ограничениям лишь на основании защиты общественного порядка, безопасности и здоровья. Свободное передвижение товаров, согласно ст. 30 ДЕС, может быть ограничено только на основании вышеперечисленных причин, а также, например, в случае угрозы национальному культурному достоянию или в целях сохранения коммерческой тайны или собственности. Все виды лимитации не должны быть помехой для развития свободной торговли. В спорных случаях Европейский суд принимает решение о правомерности тех или иных ограничительных механизмов (ст. 226 и 227 ДЕС)⁶.

Понятно, что между национальными правовыми предписаниями и правилами ЕС существует ряд противоречий. Трактовка права Европейского сообщества порой вызывает значительные трудности. В случае появления двойственности национальный суд может обратиться к Европейскому суду с ходатайством о принятии предварительного решения. Если же речь идет о решении национального суда, которое более не подлежит обжалованию во внутригосударственных инстанциях, то национальный суд обязан обратиться к Европейскому суду (ст. 234). Данный механизм обеспечивает единую трактовку права ЕС. Таким образом, предварительные решения Европейского суда имеют преюдициальную функцию для всех рассмотренных Европейским судом в одном деле вопросов⁷. Тем самым достигается определен-

⁵ К вторичному праву ЕС относятся все изданные органами ЕС правовые акты: постановления, директивы и т. п., возникающие в результате согласования основных направлений во внешней политике, а также, например, с сфере борьбы с преступностью.

⁶ См.: Thun-Hohenstein/Cede, Europarecht: das Recht der Europaischen Union unter besonderer Beruecksichtigung der EU-Mitgliedschaft Osterreichs (3. Aufl. 1999), Wien: Manz, S. 167ff.

⁷ Для более подробной информации о европейском праве см.: Eilmansberger, Europarecht II. Das Recht des Binnenmarkts: Grundfreiheiten und Wettbewerbsrecht, Wien: Orac Rechtsskriptum 2000.

Isak, Europarecht I. Strukturen - Institutionen - Verfahren, Wien: Orac Rechtsskriptum 2000. Streinz, Europarecht (4. Aufl. 1999), Heidelberg: Mueller.

238

ный баланс в отношении «своего и чужого». В дальнейшем представлены три примера дискриминации, рассмотренные Европейским судом. К сожалению, в рамках статьи невозможно полностью обсудить все связанные с избранными судебными делами вопросы. Цель данной статьи показать трудности, возникающие при применении и истолковании права ЕС.

Суд Люксембурга (Tribunal d'arrondissement de Luxembourg) обратился к Европейскому суду с ходатайством о вынесении предварительного решения по вопросам, возникшим в связи с делами, находящимися на рассмотрении кассационного производства.

Жена г-на Анжело Ферлини, проживающая в Люксембурге, родила ребенка в родильном отделении центра Centre hospitalier de Luxembourg (CHL). В Люксембурге существует установленная законом система социального обеспечения и обязательного страхования на случай болезни и материнства. Эта система предусматривает возврат пациенту четко зафиксированной, в зависимости от вида лечения и услуг, суммы, выплаченной им за оказанные услуги. Являясь чиновником ЕС, Анжело Ферлини и его семья входят в систему социального страхования ЕС. Согласно существующим положениям предусматривается компенсация до 85% затрат семьи, связанных с рождением ребенка. Это правило действует в том случае, если пребывание в медицинском учреждении не превышает 10 дней. Кроме того, установлена предельная сумма, подлежащая компенсации.

Согласно правилам ЕС, соответствующие европейские структуры обязаны заключить соглашения с местными ведомствами и профсоюзом медиков. В момент пребывания г-жи Ферлини в медицинском центре подобного соглашения еще не существовало. Сумма, которую Анжело Ферлини должен был бы оплатить согласно присланному ему счету CHL, превосходила приблизительно на 70% сумму, установленную для пациента, включенного в люксембургскую систему страхования. Сумма была рассчитана по единым тарифам, разработанным профсоюзом медиков (Entente des hopitaux luxem-bourgois) для пациентов, не охваченных местной системой социальной защиты. Тем самым семья Ферлини, проживавшая в Люксембурге, попала в категорию «чужих».

Посчитав, что потребованная сумма является дискриминацией, истец отказался оплатить выставленный ему счет. Люксембургский профсоюз медиков продолжал настаивать на своем, объясняя дискриминирующий тариф особым положением чиновников ЕС. Известно, что их труд хорошо оплачивается и не подлежит налогообложению.

* С (lat.) = fr.: Cour (е: court, it: corte, de: Gerichtshof). См.: (http://europa.eu/int/eur-lex/)

239

Правительство Люксембурга указало Европейскому суду на то, что чиновники ЕС не платят никаких взносов в социальную систему Люксембурга, а потому не имеют права пользоваться ее преимуществами. Однако истец не требовал никаких привилегий. Он лишь настаивал на применении недискриминирующих тарифов.

Согласно судебной практике Европейского суда, дискриминирующие обстоятельства появляются тогда, когда разные правила действуют в сходных делах или если для разных дел применяются одинаковые правила.

Ввиду отсутствия объективных оснований, оправдывающих разницу в тарифах, Европейский суд установил, что требования медицинского центра Люксембурга (CHL) не соответствуют принципу равенства, закрепленному в ст. 6 ДЕС (в настоящее время - ст. 12 ДЕС).

Истец Роман Ангонезе живет в провинции Больцано. Его родной язык- немецкий. С 1993 по 1997 год он учился в Венском университете. В 1997 году он подал заявление на конкурс по замещению должности в коммерческом банке Cassa di Risparmio di Bolzano SpA, объявленный в одной из газет Южного Тироля.

Для допуска к конкурсу требовалось свидетельство о владении немецким и итальянским языками. Двуязычие здесь обусловлено исторически. Территория Южного Тироля входила ранее в Австро-Венгерскую монархию. С тех пор в регионе Trentino-Alto Adige проживает немецкоязычное население, которому гарантированы права меньшинств.

Свидетельство о сдаче языкового экзамена выдает администрация провинции Больцано. Жители провинции, как правило, вовремя сдают этот экзамен, чтобы в будущем, устраиваясь на работу, не сталкиваться с трудностями.

Так как г-н Ангонезе не мог представить требуемого свидетельства, несмотря на доказанное владение итальянским и немецким языками, он не был допущен для участия в конкурсе.

Ангонезе обратился в префектуру Больцано с иском о возмещении ущерба, возникшего из-за неиспользованного им шанса получить работу. Он потребовал также компенсации всех судебных издержек.

Представители префектуры обратились в Европейский суд с просьбой вынести предварительное решение. Они указали, что граждане, не проживающие в провинции Больцано, не могут быстро получить свидетельство о владении итальянским и немецким языками. В случае с Романом Ангонезе

⁹ См.: http://europa.eu/int/eur-lex/ 240

ходатайство на участие в конкурсе надлежало подать до 1 сентября 1997 года, т. е. чуть меньше, чем за два месяца после публикации объявления в южнотирольской газете. При этом необходимо иметь в виду, что устный экзамен можно сдавать только через месяц после письменного. Кроме того, в течение одного года существует лишь несколько четко оговоренных возможностей сдать данный экзамен.

Суть дела состоит в том, что необходимое свидетельство можно получить только в одной-единственной провинции, что автоматически влечет за собой дискриминацию граждан других стран ЕС.

Понятно, что от всякого соискателя на должность в учреждениях Южного Тироля требуется билингвизм. И это вполне законно. Однако Европейский суд указал на то, что языковая компетенция, приобретенная гражданами в других странах ЕС, а также свидетельства, ее подтверждающие, должны повсеместно иметь одинаковую силу. В предварительном решении Европейский суд объяснил, что условия Cassa di Risparmio противоречат ст. 48 ДЕС (в настоящее время - ст. 39 ДЕС).

Согласно ст. 7 директивы 93/98 ЕЭС плата за использование автобана не может приводить к дискриминации на основании гражданства. Кроме того, плата за пользование дорожной сетью должна соотноситься с затратами на ее сооружение, эксплуатацию и модернизацию.

Ответвляясь от А 12 у г. Инсбрука, транзитная автострада А 13 (Brennerautobahn) ведет от Инсбрука через тирольские Альпы до границы с Италией, где в пограничной зоне находится перевал Бреннер (Brennerpass).

Извиваясь по горному и непроходимому ландшафту, эта транспортная артерия с многочисленными мостами и туннелями является важнейшим путем, который связывает Италию с Германией и, таким образом, с другими странами Северной и Западной Европы.

Параллельно автобану А 13 проходит шоссе В 182", находящееся в ведении австрийской федерации. Проезд по этому шоссе грузовикам весом более 7,5 тонны запрещен.

Обвиняя Австрийскую республику в скрытой дискриминации, Европейская Комиссия объясняет свой иск тем, что проведенные в 1995 и 1996 годах повышения тарифов за использование автобана А13 касаются только крупногабаритных грузовиков с более чем тремя осями, которые проезжают весь транзитный маршрут по этой трассе. Для остального грузового транспорта действуют другие тарифы.

Статистика показывает, что транзитом по А13 движутся, как правило,

¹⁰ См.: http://europa.eu/int/eur-lex/ " В (lat.) = «Б»; Bundesstrasse 182.

241

тяжелые грузовики, зарегистрированные в других странах. Дискриминация затрагивает лишь «чужой» транспорт, так как австрийские водители и экспедиторы лишь частично пользуются А 13, уходя на параллельную трассу В 182¹². Европейский суд установил факт дискриминации, отказавшись принять экологические аргументы австрийской стороны. Кроме того, Европейский суд отметил, что отсутствует четкая взаимосвязь между суммой сборов за пользование автобаном и издержками по уходу за ним.

Возникающие коллизии затрагивают все основные сферы жизни - политику, экономику, культуру. Очевидно, что ЕС стремится урегулировать конфликты между общеевропейским законодательством и национальным правом.

II. «Свое и чужое» в европейской культурной традиции

В. Г. Зусман «Свое» и «чужое» как концепт культурологии

Свое и чужое - один из центральных концептов культурологии. Следовало бы точнее определять его как «свое-чужое» (по примеру «хронотопа» М. Бахтина).

В основе всякого «сравнения» и «сопоставления» лежат механизмы «тождества» и «различения» своего и чужого. Эти механизмы присущи как художественному творчеству, так и научному мышлению. «Свой» - означает «собственный», особенный, «личный», «отдельный», значимый «сам собой», имеющий «собь» - «существо». Слово «чужой» пришло в русский язык от tjudb - «народ» (заимствование из готского языка)". «Чужой», таким образом, принадлежащий иному народу, не имеющему личности, собственного лица, отдельности. Чужое - не вычлененное, лишенное существа.

Сопоставление данных концептов включает: 1) осмысление «своего» на фоне «чужого»; 2) «остранение» своего и придание «личного» «чужому». При сравнении начинают действовать прямые и обратные связи. Важен и тот случай, когда удаляется «свое» и приближается «чужое».

Концепт «свое-чужое» содержит момент самоотрицания. В качестве примера приведем значение слова «свой» в немецком языке (eigen, eigenes). Внутренняя форма слова содержит отчетливую семантику «владения», «обладания», «принадлежности». Родственное, родное, ближайшее и есть

¹² См.: Абзац 33-й решения Европейского суда от 17.05.1994 г. в деле С-18/93 (Собр. 1994, 1-1783): Corsica Ferries. Дискриминация касается и страны регистрации транспортного средства.

" Н. М. Шанский, В. В. Иванов, Т. В. Шанская. Краткий этимологический словарь русского языка. М., 1971, с. 497; 419. М. Фасмер. Этимологический словарь русского языка: В 4-х тт.: Т. 3. М., 1987, с. 582-583.

242

«свое»'⁴. Подобно этимологии русского слова «свой», «eigen» означает также и «самостоятельный, свободный».

Примечательно, что семантическая периферия слова «eigen» открывает неожиданную смысловую грань. В словаре братьев Гримм одиннадцатое значение этого слова расшифровывается так: «свое» есть нечто «особенное», странно-остраненное, «своеобразно созданное», необычное и даже несколько странное («eigen ist auch das besondere, absonderliche, eigenthumlich beschaffene und geartete, seltsame...» )'⁵. Таким образом, на периферии внутренней формы слова скрывается возможность переворачивания. С этой точки зрения «свое» предстает как слишком «свое», делающее нас странными для себя самих, несвободными внутри самой «свободы». Благодаря анализу внутренней формы выявляется диалогическая природа концепта, отрицание себя вплоть до превращения в «чужое».

«Чужое» в немецком языке (fremd) означает «родом издалека, не здешний, не принадлежащий к определенному кругу, незнакомый»¹⁶ В словаре братьев Гримм шестое значение слова «fremd» приблизительно совпадает с одиннадцатым значением слова «eigen». «Чужой» означает «странный», «чудесный», «неслыханный», «новый» (seltsam, wunderbar, unerhort, neu). Смысловые поля пересекаются в семантической зоне «странности / остраненнос-ти». Таким образом, концепт «своего-чужого» / «чужого-своего» способен создавать синонимические и антонимические ряды на основании заложенного в нем потенциала подобия. В ходе культурной коммуникации возникают прямые и обратные связи, определяющие создание концептов, входящих в различные синонимические и антонимические ряды.

Межкультурная коммуникация может привести к открытию «лика», личности в «чужом», приближению «чужого». В то же время может возникать и новый взгляд на «свое», тождественное, «единое», «единодушное». Такой подход становится возможным в результате формирования так называемой «вторичной языковой личности».

Диалектика «своего-чужого» / «чужого-своего» проясняет представление о том, что нельзя свести друг к другу свою и чужую концептосферы. Здесь возможно лишь приближение с учетом аналогий, подобий, эквивалентности, лакун и смысловых зияний. На уровне значений слов перевод и сопоставление возможны. На уровне передачи смысла ситуация оказывается открытой, асимметричной, неравновесной и динамичной.

243

Есть образы в литературе, которые выходят за пределы, пусть и гениальных, творений одного автора и одного текста, и, приобретая обобщенный статус всемирное™ и вечности, могут быть причислены к концептам. Таков шекспировский Лир. От концепта в нем наличие глубинного смысла, но также то внутреннее движение - от зачатия образа к его реализации, та «двуполюс-ность», которая делает концепт конкретным и неуловимым одновременно.

Легендарный король древних бриттов, живший, по свидетельству Галь-фрида, во времена Исайи и Гомера, основатель одноименного города Каерле-ир» (т. е. «город Лира») или «Легрецестр» (современный Лестер) на реке Соре, носил имя кельтского морского бога Лера (уэльс. Ллир)". С. Н. Шкунаев, известный специалист по кельтскому эпосу, автор статьи «Лер» в Мифологическом словаре, охранительно сообщает, что «король Лир обязан валлийской традиции лишь именем, а не историей»¹⁸. Тезис Шкунаева даже в общем виде представляется спорным, ибо в мифологическом (да и в филологическом) пространстве имя не может не быть связанным с историей обладателя.

Отсутствие кельтских источников о Лире нисколько не свидетельствует о забвении этого мифа в более широком и глубоком индоевропейском контексте. В индоарийской теме [L-R, R-L], представляющей по существу удвоение (а значит, усиление) исходного праэлемента (R и L - два варианта прафонемы), заложены три важнейшие живоносные идеи солнечного тепла и света, воды и жизни". Кроме того, эта тема несет идею сакральной границы между жизнью и нежизнью, своим и чужим, космосом и хаосом²⁰. Не случайно «L-R» первоначально оказывается носителем божественной, царско-жреческой функции (проведения сакральной границы, обладания жизненной силой и полнотой) и атрибуции (Ragha, Rama, Ra, Rex, La, Lley, Lux). С течением времени именной «царский» корень становится корнем нарицательным, несущим идею «царственности», воды, света. Из божественного плана R-L переходит в общечеловеческий, становясь, например, вторым членом составных имен - Николай. Валерий. Басищи, где Рий, Лий, Лай обозначают просто «человек».

244

Уже на этом этапе проникновения в тему «L-R» видна неслучайность устойчивой номинации «King Lear» или «Royal Lear», «Royal Lord». Royal -Lord - Lear - три варианта одной «царской» темы. Разделение земель королем тоже вписывается в древнюю «царскую» (royal) парадигму. «Темный замысел» («darker purpose» 1,1,38) Лира - разделить на три части королевство - принадлежит прошлым, магически-ритуальным эпохам, индоевропейской архаике.

Эволюция Лира (от горделивого монарха до «всякого человека») повторяет процесс десакрализации корня «L-R», который охватывает все топо-сы жизненности, древа жизни, от солнечной верхушки до сумрачных корней. Римские лары и ларвы, славянские русалки, прибалтийские лаймы, итальянский лауру - низшие ориентиры имени-корня. В этом ряду особенно показательны Лары (ср. Лар - Лир) - покровители общин, родов, земель. Лары не только охраняли «дом», но и следили за соблюдением традиционных норм во взаимоотношениях внутри одного рода и между родами. «Низкие» божества особенно почитались низким сословием - плебсом, рабами. Король Лир, чрезмерно (психологически неправдоподобно) изумляющийся непочтительным отношением к нему родных дочерей (сначала Корделии, потом Гонерильи и Реганы), мифологически убедителен - он несет бремя емкого имени, мифологическая память которого включает и домохранителей - ларов. Тем труднее и мучительнее дается Лиру опыт изгнания, бездомного, бездетного скитания. Свита покинутого короля - слуга Кей (Кент), шут-раб, нищий сумасшедший Том (Эдгар) - вполне подошла бы и для Лара, божества римских рабов. Тема «народности», демократичности короля Лира с привлечением мифологических ларов получает интересную нюансировку.

Лары позволяют понять и другие особенности шекспировского героя. Римские лары считались сыновьями Мании, подземной богини, насылающей безумия и вдохновение. Рядом с кельтским Лером тоже оказывается персонаж, поименованный корнем «mn». Лер считался отцом Мананнана. бога потустороннего, запредельного мира. Индо-италийско-кельтская изоглосса свидетельствует об исключительном архаизме мифологем «L-R» - «M-N». Сближение двух корней, наблюдаемое в двух традициях, усиленное родовой связью персонажей, не может быть случайным. Царственная животворящая тема «L-R» граничит с манией, безумием, неистовством. В шекспировской трагедии эти два корня вновь оказываются сближенными, и, как видим, совсем не случайно. «I shell go mad» (II, 4, 289), - констатирует король Лир с мрачной уверенностью, абсолютно без тени театральности. «Be Kent unmannerly when Lear is mad» (Долой мдцеры, если Лир - маньяк) (I, 1, 147-148), -отвечает верный Кент фразой, которая по своей лаконичности и мифологической суггестивности (unmannerly - mad - не только контекстуальные, но и этимологические синонимы) просится в эпиграмму. Корделия говорит, что отец безумен, как бурное море: «As mad as vexed sea» (IV, 4, 2), и это не поэтический оборот, а мифологически-этимологическая констатация (ср. Лер -

245

Мананнан). Когда сам Лир клянется «священным излучением солнца, мистериями Гекаты и Ночью» (I, 1, 111-112), он клянется от полноты сердца всем регистром своего царского имени, освоившим и верх и низ древа мира, причастным высокому олимпийскому гневу и разнузданной хтонической ярости. Когда Лир говорит, что ярость - это путь к безумию («that way madness lies», III, 3, 21), он знает, о чем говорит. В состоянии «высшей ярости» («high rage», II, 4, 298) король опускается к хтоническим праистокам своего имени. С силами неба и бездны он вступает не в условно-поэтический, а в фамильярный контакт, вспоминая свое фамильное родство со стихиями, первоэлементами («I tax not you, elements, with unkindness», III, 2, 16). Попадая в степь, Лир как бы покидает измерение «британской» трагедии, опускается в донациональную, праарийскую древность. В таком состоянии вполне можно отождествить свой возраст с возрастом неба. Безвидная пустая степь (heath), кружащийся вихрь, ливень, грозящий потопом, абсолютная ночь, хтонически глухие яростные стихии - это вполне подходящий для ветхого Лира хронотоп времени книги Бытия.

Если космологически Лир опускается к истокам хтонической мифологии, то на «социальном» уровне он переживает все муки так называемого «основного мифа», зафиксированного в мифологической памяти почти всех племен и народов. Громовержец наказывает свое потомство (и/или жену) за измену, ослушание или другое страшное преступление, изгоняя их из верхнего мира, превращая их в низших тварей. Лир, облаченный в свое древнее могучее имя, испытывает все муки оскорбленного громовержца. Проклиная Корделию, он не сомневается, что изгоняет преступницу, «несчастную, которую Природа постыдилась бы признать своей» («A wretch whom nature is ashamed almost to acknowledge hers, I, 1, 215). Лир настолько отождествляет себя с Громовержцем (I do not bid the thunder bearer shoot - III, 4, 230 - может сказать он Регане), что от его лица шлет в презренные глаза дочери быстрые стрелы молний (you nimble lightnings, dart your blinding flames into her scornful eyes, II, 4,167). Могучему солнцу он велит поднять с болот ядовитые испарения и сокрушить ими стать (pride) непокорной дочери. В экстазе космического гнева Лир пророчит бесплодие не только своим дочерям, но и всему напрасно округлившемуся, брюхатому миру (Thunder... strike flat the thick rotundity of the world, III, 2, 6-7).

Проклятья Лира кажутся чрезмерными и безумными не только дочерям и зятьям, но и приближенным короля. Сам Лир в минуты просветления не понимает, как гнев мог столь овладеть его натурой. Он говорит, что безобидные слова Корделии словно на дыбе вздели его сущность, сдвинули сердце и вместо любви там оказалась горечь (О most small fault, how ugly didst thou in Cordelia show! Which like an engine, wrenched my frame of nature from the fixed place, drew from my heart all love and added to the gall, I, 4, 290-294). Из дальнейшей речи несчастного короля становится ясно, на какой дыбе бы-

246

ла вздернута натура Лира: oh, Lear, Lear, Lear - трижды возвещает король свое древнее имя, бия себя по голове, как по двери, через которую ушла мудрость и пришло безумие. В состоянии высокой ярости (high rage), экстаза и безумия (madness, folly) Лир был поднят на дыбе своего могучего, магического, мифологического имени, которое стало стремительно возвращаться к своей внутренней форме после «Nothing» Корделии. Стихия полноты, богатства, изобилия, воски-певшая не только в имени Лир, но и в самой ритуальной ситуации раздела богатейших угодий (rex-regere), вошла в столкновение с «уничижительным» -nothing - любимой дочери, названной столь богато и сущностно - Cordelia (ср. лат. cor - сердце), не случайно сердце сдвинулось и у самого короля Лира.

Дверь имени открылась вовнутрь, условная горизонталь его сдвинулась, впустив в голову старика сонм духов злобы поднебесной. Вздернутый на дыбе, Лир словно падает в пропасть своего имени, быстро минуя ряд иерархических ступеней - от солнечного Аполлона, которым он клянется в первой сцене, через этап Ларов, насылающих порчу Ларвов, похотливого Либе-ра и т. д. Ряд демонов дан здесь приблизительно и нуждается в коррекции.

Понятно, что не только «одержимостью» определяется великий герой Шекспира. Помимо «нисходящей», демонической линии образа, в Лире присутствует и «восходящая» линия, тяготение к некоторому «высшему» ангельскому образу, присутствие которого (которых) чувствуется.

Шекспировский король Лир, «насыщенный днями и скорбями», лишенный детей и богатства, «нагой» и неистовый, проклинающий и судящий, не случайно вызывает ассоциации с «многострадальным» библейским Иовом.

Известный заключительный стих книги Иова - So job died, being old and full of days (Job, 42, 17) - почти без изменений и с сохранением характерной библейской тональности воспроизводится Лиром от первого лица: «You see me here... a poor old man, as full of grief as age» (II, 4, 275-276), - так мог бы сказать о себе Иов средневековой мистерии.

Шекспир работал не просто с библейскими или античными образами, а с библейскими и античными образами, уже усвоенными средневековым сознанием. Гимнографическая и богослужебная литература средневековья не только сохранила архаику, но и вдохнула в нее жизнь и новый христианский смысл, привела освоенный материал к диалектическому самосознанию, совместила высокую поэзию с глубиной, философичностью комментария. Обращение напрямую к факту библейского образа, минуя средневековый этап, не обогащает ни древний миф, ни Шекспира, ни исследователя. Подмеченное сходство оказывается мертвым сходством, подобным сходству отломленных ветвей и выкопанных корней дерева. В таком сходстве нет живого единства, исторического приращения смысла древних образов.

Именно в гимнографической (средневековой) перспективе между двумя образами - Иова и Лира - и типами жития можно заметить устойчивую вертикальную связь, помогающую осмыслить шекспировского героя.

247