Часть 8
Последние залпы
Первый салют по случаю Дня Победы был произведен в Москве 9 мая 1945 года 30 залпами из 1000 орудий.
Исторический факт
За Ленинград заплатили полностью.
Сапожков
Надпись на стене Рейхстага
«Цитадель нацистской демократии»
Есть миф о том, что здание Рейхстага после войны было взорвано.
Так, якобы, был «казнен» символ гитлеровской Германии. Советским людям, конечно, Рейхстага не было жалко, жалели скорее надписи, оставленные на его стенах нашими бойцами.
Однако на самом деле германский парламент никто не разрушал. Здание оказалось в Западном Берлине («Берлинская стена» проходила буквально под его окнами), и долго так и стояло в полуразрушенном виде. В 1954-м разобрали купол – из-за угрозы обрушения.
«Перевоспитавшиеся» немцы при новом ремонте часть надписей на стенах оставили для обозрения, остальные убрали под штукатурку. Матерные, правда, по согласованию с посольством, удалили.
Казус истории, но если бы победили немцы, от помпезного здания Рейхстага точно ничего бы не осталось. Как и от всего старого Берлина. Гитлер планировал его разрушить, построив на его месте новый город – «столицу Германского мира» – «Welthauptstadt Germania». Проект придворного архитектора Шпеера был уже готов: макет как раз в Рейхстаге и демонстрировался.
Помимо вышеупомянутой архитектурной, в Рейхстаге проходили и другие интересные выставки – «Вечный жид», «Большевизм без маски»365. Но только германские депутаты их не видели, поскольку после 1933 года заседания там не проводились. Депутатов приютило здание расположенной по соседству оперы (немцы не без юмора прозвали их самым высокооплачиваемым хором в мире). Да и собирались депутаты однопартийного (все – НСДАП) парламента после 1933 года всего 19 раз. А начиная с 1942-го – вообще не собирались.
В самом здании Рейхстага после поджога и пожара окна заложили кирпичом, большинство помещений не использовалось никак. Был цех по производству электроламп, было отделение больницы. Даже если бы там действительно заседал (а по военному времени – засел) парламент, то какой, казалось, было смысл штурмовать Госдуму, если рядом – Кремль? Ну, это переводя на наши реалии.
Знамя Победы. Одно из многих
Последним оплотом Гитлера был, конечно, никакой не заброшенный Рейхстаг, а комплекс зданий имперской канцелярии и непосредственно Бункер – куда сходились полуоборванные нити управления войсками.
Однако не случайно финальной точкой Войны считался именно знаменитый штурм Рейхстага – именно он считался и в сталинском СССР, да и повсюду – символом гитлеровской Германии. Может, в формировании этого мифа: Рейхстаг – цитадель гитлеризма, хрустальное яйцо, в котором спрятана на конце иголки жизнь Кащея, – сказалось наследство 1933 года, вся эта история с приходом Гитлера к власти, загадочным поджогом и последующим разгоном компартии. А может, просто нужно было четко указать, куда мы идем – всю войну. Мишенью был Берлин, ее «яблочком» – Рейхстаг. Такая вот «целеуказательная» идеология мифология.
1945. Для этого сюжета ранее было обещано продолжение… Оно же – окончание
Сами немцы могли думать об этом доме, что угодно, но наши предки знали твердо: взовьется красное знамя над Рейхстагом значит, все, победа наша, войне конец.
Дрались немцы отчаянно. Готовились к долгой, многодневной осаде. В парке Тиргартен был прокопан противотанковый ров с водой. Рейхстаг был главным опорным пунктом в обороне Берлина, который позволял контролировать весь центр города. Для фрицев это тоже был, пусть недействующий, но символ. Надпись «Немецкому народу» на его фронтоне была отлита еще из захваченных во время Первой мировой французских пушек.
Это уже после войны командир 756 стрелкового полка, собственно, бравшего штурмом Рейхстаг, Герой Советского Союза Ф. М. Зинченко переживал.
«В 300 метрах южнее Бранденбургских ворот – имперская канцелярия. Там, в бункере, еще досчитывал свои последние минуты главный фашистский преступник – Гитлер. Всего лишь 800 метров от нас. Но тогда, 30 апреля, мы этого не знали. А жаль. Могли бы попробовать и туда постучаться. Сил для этого у нас имелось вполне достаточно»366.
Воспоминания Зинченко необычайно точны в деталях и легко опровергают большинство мифов, которыми окружен знаменитый штурм.
Почему то считается, что два героя, которые несли Знамя Победы, были специально отобраны по национальному признаку. Русский Егоров – символ народа. Грузин Кантария – символ Вождя367.
Кто отбирал, на каком уровне, когда? Зинченко описывает, как было на самом деле. Он дал задание офицеру разведки полка капитану Кондрашову взять двух лучших разведчиков и прибыть с ними на командный пункт. Тот привел всех, весь взвод: прибыли Белоусов, Егоров, Малюженко, Иванов, Кантария, Коноваленко, Заливчий, оба Криневича, Мягченко, Олейник, Чернишков, Пальчиков, Парчевский, Могилко, сразу три Савича и даже 14-летний сын полка Гоша Артеменков. Думаю, перечислить тут каждую фамилию – справедливо, все – герои, каждый мог попасть в учебники. Все – лучшие из лучших. Капитан-разведчик не знал, кого выбрать.
Реакция командира полка была предсказуема. Что, непонятно был отдан приказ? Двоих, мать твою! Выполняйте! Кондрашов скрепя сердце назвал две фамилии наугад: «Егоров и Кантария! К командиру полка!» Как часто бывает, история вершилась не за зубцами в высоких кабинетах, и даже не в штабе – а простым капитаном.
Флаг, который предстояло нести Михаилу Егорову и Мелитону Кантария, был не простым – это было Знамя Военного совета армии. Водрузить его на купол Рейхстага – такое задание дал военсовет. Официальным Знаменем Победы оно станет 2 мая, когда его сфотографирует корреспондент «Правды», самолетом снимок доставят в Москву, а 3-го знаменитое фото будет напечатано в газете.
Штурм Рейхстага начался в полдень 30 апреля. Бой был страшный. Пять часов наши батальоны преодолевали 250 метров до здания. В какой-то момент в огонь пришлось посылать последний резерв – взводы саперов, разведчиков, связистов.
В 15 часов немцы неожиданно перешли в контратаку. Зинченко вспоминал: «Они развернулись двумя ровными цепями человек по 500 в каждой при поддержке танков и самоходок. Шли во весь рост, непрерывно стреляя из автоматов. Шли с исступленностью фанатиков, не обращая внимания на наш огонь. Шли на неминуемую и абсолютно бессмысленную гибель… Позже мы узнали, что это были эсэсовцы из личной охраны Гитлера, его последний резерв».
Все наши бойцы смотрели фильм «Чапаев», видели, как валятся цепи «каппелевцев» под пулеметным огнем. Если бы СС по-прежнему ходил в черной форме, сходство было бы разительным.
Наверное, 22 июня 1941 года эта психическая атака на красноармейцев могла бы подействовать.
Однако прошедших все круги ада, доживших до мая 1945-го советских пехотинцев она совершенно не напрягла. Самоубийцы? Что ж, дураки, воля ваша…
В ночь на 1 мая флаг был закреплен на крыше Рейхстага. Донесли его Егоров и Кантария, с ними была еще целая группа бойцов.
Егоров и Кантария
Солдаты, водрузившие Знамя Победы над Рейхстагом, Герои Советского Союза
30 апреля 1945 года разведчикам 756-го стрелкового полка сержанту Егорову, младшему сержанту Кантарии, лейтенанту Бересту было вручено Красное знамя Военного совета 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта и приказано водрузить его над Рейхстагом. По знаменосцам вели шквальный огонь. У Кантарии оказалась простреленной пилотка, у Егорова – брюки. Одна из пуль расщепила древко знамени.
Но они выполнили задание, и именно этот стяг стал Знаменем Победы. Указ Президента:
1. Знаменем Победы является штурмовой флаг 150-й ордена Кутузова II степени Идрицкой стрелковой дивизии, водруженный 1 мая 1945 года на здании Рейхстага в городе Берлине.
2. Знамя Победы являете я официальным символом победы советского народа и его Вооруженных Сил над фашистской Германией в Великой Отечественной войне 1941–1941 годов, государственной реликвией России.
3. Знамя Победы находится на вечном хранении в условиях, обеспечивающих его сохранность и доступность для обозрения… Президент Российской Федерации В. Путин. 7 мая 2007 года.
Михаилу Егорову (1923–1975) и Мелитону Кантарии (1920–1993) звание Героев Советского Союза дали через год после окончания войны, 8 мая 1946 года. Два года Егоров с Кантарией по заданию командования колесили по стране и рассказывали о своем подвиге. Кантария, когда его в тысячный раз спрашивали про водружение флага, отвечал: «Лифт подали, мы сели и подняли знамя на крышу». А после была жизнь… Которую, вопреки нелепым слухам, оба прожили достойно. Лейтенант Берест тоже остался во всех документах и энциклопедиях, но в легенду не попал. История – место тесное
Сам бой на этом не закончился Почти два дня развевалось знамя над зданием, в котором по-прежнему рвались гранаты и стучали автоматные очереди.
К тому времени над Рейхстагом уже было много красных флагов. Здание, в сущности, не такое большое – метров сто длиной, три этажа, включая цокольный, по фронтону, купол. Очевидцы-артиллеристы вспоминали, что по мере продвижения пехоты фасад постепенно окрашивался в красный цвет. Из каждого окна очередного захваченного «депутатского кабинета» – обязательно появлялось что-то красное – флаг, флажок, кусок материи.
То, что знамя над Рейхстагом было не одно, то, что их было много, ломает стереотип: стоит мрачное фашистское здание, и над ним развевается алый стяг. Впрочем, зря думаете, что во времена СССР, где, и правда, любили все зарегламентировать, это скрывали, Равно как скрывали имя третьего героя – лейтенанта Береста. А вот и нет.
Самая что ни на есть официальная «История Второй мировой войны 1939–1945», официоз из официозов, брежневский 1979 год:
«Рано утром 1 мая на фронтоне Рейхстага, у скульптурной группы, уже развевалось Красное знамя… Его водрузили разведчики М. А. Егоров и М. В. Кантария во главе с заместителем командира батальона по политической части лейтенантом А. П. Берестом при поддержке автоматчиков роты И. Я Сьянова. Это Знамя символически воплотило в себе все знамена и флаги, которые в ходе самых ожесточенных боев были водружены группами капитана В. Н. Макова, лейтенанта Р. Кошкарбаева, майора М. М. Бондаря и многими другими воинами.
От главного входа Рейхстага и до крыши их героический путь был отмечен красными знаменами, флагами и флажками, как бы слившимися теперь в единое Знамя Победы»368.
Все вроде сказано, но раз за разом пресса преподносит это как сенсацию. «Егоров и Кантария были не первыми» – «АиФ». «…водрузивший знамя над Рейхстагом. Раньше Егорова и Кантария» – моя любимая «Комсомолка». «Человек, поднявшим знамя над Рейхстагом, до сих пор не значится среди героев» – «Российская газета». Ну и так далее. Журналистов можно понять – волка ноги кормят, без броских заголовков газету не продать.
Но если год за годом такие материалы воспринимаются как откровение – это вопрос уже к читателям.
Он трудный самый
Для нас же важно то, о чем мы говорили уже много раз, – героев было очень много, куда больше, чем того требует пропагандистский миф.
Перед Рейхстагом наших обстреливали и контратаковали с флангов – тут трудно понять, каково было реальное соотношение сил. Уточню сразу: трудно понять во сколько раз немцев было больше. В это невозможно сегодня поверить, но и в самом Рейхстаге атакующих оказалось намного меньше, чем обороняющихся. Защищал бездействующую «цитадель нацистской демократии» сводный батальон эсэсовцев, а также ряд подразделений авиационных и зенитных частей. Плюс 300 курсантов моряков.
Всего – более 1000 человек. Они были разделены на боевые группы по 20–35 человек, которые, свободно ориентировались внутри здания, изучили каждый выступ, каждую нишу и статую – любое укрытие.
Скажу больше: то, что брал Рейхстаг целый укомплектованный стрелковый полк – сильное преувеличение. После боев за Берлин 756-й полк Зинченко был потрепан изряднейше. Когда КП переместился внутрь здания, подсчитали силы. В батальоне Неустроева оставалось около 250 человек, в двух ротах батальона Клименкова – около 120, в батальоне Давыдова – 200, в батальоне Самсонова – 100369.
Получалось прямо по-суворовски: наших, штурмующих, считай на треть меньше, чем осажденных. Это раз.
И два… Вон даже в Госдуме, где все аккуратно разлиновано, пронумеровано, и каждый готов подсказать, как найти нужный кабинет, – половина посетителей, идя ко мне, умудряется запутаться и просит себе провожатых.
Михай I Гогенцоллерн Зигмаринген (р. 1921)
Король Румынии (1927–1930 и 1940–1947)
Единственный немец, удостоенный ордена Победы. И единственный из кавалеров этого высшего ордена Великой Отечественной, кто ныне жив и здравствует.
Высший военный орден был присвоен ему со сложной формулировкой: «За мужественный акт решительного поворота политики Румынии в сторону разрыва с гитлеровской Германией и союза с Объединенными Нациями в момент, когда еще не определилось ясно поражение Германии». Формулировочка, в общем, отражает ту путаницу, которая тогда творилась в Румынии. Отпрыск швабской ветви Гогенцоллернов Михай умудрился дважды побывать королем. При нем Румыния вступила в войну против СССР и при нем же, в 1944-м, объявила войну Германии. Причем действительно воевала, а не только растворила ворота перед Красной Армией.
С коммунистами Михай не ужился (убежал от них на спортивном самолете, который ему подарил Сталин), осел в Швейцарии, хотя до сих пор старый экс-монарх сохраняет гипотетические права на румынский трон. В первые годы эмиграции его поддерживало (в том числе и материально) увлечение авиацией: экс король… подрабатывал пилотом. Сейчас он состоятельный человек: румынское правительство выкупило его наследственную недвижимость за 30 млн евро. На юбилей Победы Михай приезжает в Москву – был и в 2010 году. Для своих 89 лет выглядел отлично
Наши солдаты Рейхстага – этого вычурного здания, построенного по образцам итальянского возрождения в XIX веке, не знали вовсе. Что за дверью, можно было узнать, только ее открыв. Люк на крышу – чтобы поднять Знамя Победы – и тот нашли чисто случайно. Все это было против наших.
Но было и «за». «За» наших было то, что каждый из них понимал: этот бой – последний. Русский долго запрягал, но остановить неукротимый вал рвущихся к победе войной было не под силу никому. И еще – «за» было то, что наши солдаты просто лучше воевали. Да, господа эсэсовцы, это вам не детей и женщин в газовые камеры заталкивать. На штурм шел русский Ваня из пехоты, прошедший кровь, огонь и воду.
Медные трубы ему пройти еще предстояло – счет до Победы шел уже на часы.
Чуть ниже я скажу про соотношение потерь в том бою. Но сразу предупреждаю: представление о том, что людей в Рейхстаге не щадили, как и всю войну, устилали трупами коридоры, чтобы пронести первыми красный отрез материала – оно не просто неправильное. Это зловредный махровый миф.
Было ответственное задание командования, его выполнили. Эту миссию выполнили профессионалы войны, которые умели и пулям не кланяться, и под пули сдуру не лезть.
Вот что рассказывал боец 3-й роты Иван Майоров:
«В Рейхстаге было до 500 комнат, множество коридоров, лестниц, различных малых залов. Их расположения мы практически не знали. От беспрерывной автоматной и пулеметной стрельбы, разрывов гранат и фаустпатронов в здании поднимались такой дым и пыль от штукатурки, что, перемешиваясь, они заслоняли все, висели в комнатах непроглядной пеленой – ничего не видно, как в потемках.
Когда наша 3-я рота очищала здание, я увлекся преследованием фашистов и не заметил, как оказался… на балконе зала заседаний. Из другой двери ко мне бросились четыре фашиста. Спрятаться негде… Вот и вынужден был прыгнуть прямо вниз, в зал заседаний. Приземлился – ничего! И уже оттуда открыл прицельный огонь по врагу».
Не думаю, что мои слова в этом контексте прозвучат цинично, но совершенно необходимо выпустить компьютерную игру «Штурм Рейхстага». Все DООМы и стрелялки вместе взятые будут отдыхать.
Идею разработчикам – а лучшие все равно пока еще наши – дарю.
Давайте-ка, ребята-программисты, покажите фашистским гадам!
С этажей немцев выбили, они оказались заблокированными в подвале и запросили переговоры. Требовали, чтобы с нашей стороны был офицер в чине не ниже полковника. Лейтенант Алексей Берест оттерся от гари, побрился, получил инструкции, но вот с полковничьей формой вышла задержка. Выручили танкисты – у них нашлась кожаная куртка на его богатырскую фигуру и соответствующие брюки. Прикрепили к куртке наживую погоны, – и получился молодой полковник-гигант.
Впереди шел боец с белым флажком, подсвечиваемым карманным фонариком. Вслед за ним – Берест. Навстречу снизу вышла немецкая делегация.
– Я слушаю вас, господин полковник, – сухо начал Берест. – Докладывайте, зачем приглашали нас на переговоры.
Немца передернуло от этого «докладывайте», но он собрался и доложил: немцы оставят Рейхстаг, если их выпустят в сторону Бранденбургских ворот. Обычно невозмутимый лейтенант (а временно – полковник) артистично взорвался:
– От имени советского командования требую безоговорочно капитулировать. Понятно? Ка-пи-ту-лировать!.. Даю тридцать минут. Если по истечении этого времени вы не капитулируете, будет отдан приказ выкурить вас из подвала. На этом переговоры заканчиваю.
«Наш Берест – прирожденный дипломат!» – шутили теперь в полку.
Все требования были выполнены.
Командир полка Ф. М. Зинченко как раз перед штурмом Рейхстага получил похоронку на брата. Война даже на последнем издыхании продолжала безжалостно забирать жизни лучших из лучших наших воинов. Зинченко вспоминал, что, спустившись в подвал Рейхстага, увидел на лицах сдавшихся немцев одновременно обреченность, страх и злобу. Они были уверены, что их все равно тут же расстреляют.
«Трудно из „сверхчеловека“ становиться пленным, недобитком когда-то „непобедимого“ воинства, которое еще недавно наводило ужас на всю Европу, и казалось, что нет в мире силы, способной противостоять ему.
Но нашлась такая сила. Вот они, победители. Восемнадцатилетние юноши и уже солидные бойцы. Они тоже измученные, грязные, оборванные. Но с каким достоинством они смотрят на поверженных врагов своих! Заглядывают им в душу, как бы стремясь увидеть, осталось там хоть что-то человеческое. Ведь с ними в одном мире нужно будет теперь жить…»370
Счастливая довоенная жизнь в «Гитлерюгенде». Страх и смерть в «Фольксштурме» в последние недели войны
В том тяжелейшем, растянувшемся на три дня бою в общей сложности – в самом Рейхстаге и на подступах к нему, было убито и ранено до 2500 солдат и офицеров противника, захвачено 2604 пленных (в том числе два генерала), 15 танков и штурмовых орудий.
Наши потери – 63 убитых и 398 раненых.
Экскурсия Жукова
Разговор двух бравых летчиков в фильме «В бой идут одни „старики“».
– Вот в Берлине, где-нибудь на самой высокой уцелевшей стене, я с огромной любовью напишу: «Развалинами Рейхстага удовлетворен». И можно хоть домой сады опрыскивать.
– Командир, когда вы будете в Берлине автографы оставлять, я вас очень прошу, посмотрите повнимательнее. Там уже будут наши подписи… первой эскадрилье.
– Да какая разница, браток: наши, ваши…
– И вообще там первым распишется рядовой пехотный Ваня. Да и по праву.
Так и было. А 3 мая на стене Рейхстага расписался Георгий Константинович Жуков – уже с трудом найдя место на стене.
«Показывайте свое хозяйство, комендант», – сказал он полковнику, назначенному комендантом рейхсканцелярии. В полуразрушенном здании все было испещрено следами от осколков и пуль.
Обстановка выглядела банально предсказуемой, будто ее подбирал реквизитор-халтурщик. В нескольких комнатах стопками лежала «Майн кампф», стояли целые штабеля коробок с гитлеровскими орденами.
Помещение фюрера состояло из конференц-зала, приемной, небольшого кабинета и еще двух комнат. В таких же небольших «каютах» жил Геббельс с семьей, обслуга и охрана.
Потом Жуков осмотрел здание Рейхстага в Тиргартене. Бойцы и офицеры окружили маршала плотной стеной и не отпускали полчаса. Тогда Жуков и расписался на внутренней стене здания.
Глава 2
Собачья смерть
С приходом русских в Берлин Гитлер боялся, что рейхсканцелярию обстреляют снарядами с усыпляющим газом, а потом выставят его напоказ в Москве, в клетке.
Траудль Юнге, секретарша Гитлера
Трофейный дневник
В последние годы выходит все больше нелепых публикаций о послевоенной судьбе фюрера – вплоть до того, что вывезли нашего Алоизьевича… на подводной лодке в Антарктиду на базу нацистских «летающих тарелок». Вот он, новый миф: как преступник № 1 избежал возмездия судьбы. Придется напомнить всем известную историю, что его нашли. Точнее, что от него нашли.
Но сперва о том, кто найден все-таки не был. В руинах рейхсканцелярии наши солдаты обнаружили небольшую, карманного формата, записную книжку. Это оказался дневник самого Бормана.
«Воскресенье 22 апреля. Фюрер остается в Берлине.
Среда 25 апреля. Геринг исключен из партии. Берлин окружен.
Пятница 27 апреля. Гиммлер и Йодль задерживают подбрасываемые нам дивизии.
Наша имперская канцелярия превращается в развалины.
Союзники требуют от нас безоговорочной капитуляции – это означало бы измену родине!
Воскресенье 29 апреля. Второй раз за день начинается ураганный огонь. В ночь на 29 апреля иностранная пресса сообщала о предложении Гиммлера капитулировать.
Венчание Адольфа Гитлера и Евы Браун.
Фюрер диктует свое политическое и личное завещания.
Опять ураганный огонь!
30.4.45 года. Адольф Гитлер А Ева Г. (Гитлер) А (эта литера в записной книжке означала смерть).
Вторник 1 мая. Попытка прорваться из окружения».
Нацистский плакат из Голландии. Американские «освободители» топчут Европу. Как пишут в блогах: что курил аффтар?
Это была последняя запись в дневнике, в подлинности которого не сомневались. Но как Борман мог забыть свою записную книжку? Спросить не у кого. Он исчез без следа, и был приговорен Нюрнбергским трибуналом к смертной казни заочно.
«Он сообщал Москве все, до мельчайших подробностей: кто, где, когда и сколько. Именно его информация определила исход Курской битвы, да и не только ее. Агент советской разведки в Третьем Рейхе, псевдоним – „Вертер“. Самый компетентный человек, сидевший на всех совещаниях рядом с Адольфом Гитлером, по существу, решивший исход войны, так и ушел в небытие без воздаяния и славы, оставшись неизвестным солдатом Второй мировой».
Это из аннотации к книге «Тайная жизнь Мартина Бормана»371. Как вы догадались, «Вертер» – это Борман. «Доказано» сразу двумя «выдающимися исследователями» – британским и российским.
Нет человека – нет проблем. А вот когда нет трупа видного нациста – проблемы есть, тут же он обрастает совершенно фантастической мифологией.
Борман был ранен 2 мая 1945 года, пытаясь бежать из Берлина, и тут же принял цианистый калий, чтобы не попасть в плен. Хотя нет, Борман был спасен и доставлен на аэродром для отправки в Москву. Бормана завербовала и спрятала британская разведка (после войны). Нет, Бормана завербовал сам Сталин (еще в 20-е годы), и тот стал прообразом Штирлица.
После войны Борман жил не тужил в Парагвае, Аргентине, в Англии, Советском Союзе, на даче в Переделкино, нет – в санатории ЦК в Крыму. Одновременно.
Все эти феерические версии стоят друг друга.
«Не так давно в Москве на Лефортовском кладбище была обнаружена могила с надписью „Мартин Борман. 1900–1972“». Отталкиваясь лишь от совпадения имени-фамилии и года рождения на какой-то могиле, сняли и показали по Первому каналу целый фильм – «Мартин Борман. Советский шпион…» (2004).
Логика авторов примерно такая: серый кардинал Третьего Рейха, получается, специально всю жизнь творил преступления и уничтожал миллионы – лишь бы не быть разоблаченным стариной Мюллером.
Слава богу, что нашли абсолютно достоверные доказательства смерти фюрера и Геббельса. Правда, изрядно обгоревшие.
Воспоминания перед казнью
Фельдмаршал Вильгельм Кейтель – именно он подписал акт о капитуляции Германии – был повешен в октябре 1946 года. Ожидая исполнения приговора, он писал воспоминания372.
«22 апреля мы с Йодлем (он тоже подписал капитуляцию и тоже был повешен. – В. М.) прибыли на доклад в бункер фюрера… Я попросил фюрера о беседе… Как это уже не раз бывало, он не дал мне произнести и двух слов и заявил примерно следующее:
„Знаю, о чем вы хотите со мной говорить. Нужно определяться с решением. Решение уже принято: я остаюсь в Берлине и буду защищать город до последнего“».
Кейтель начал возражать, говорить, что это безумие, что необходимо покинуть Берлин ближайшей ночью, чтобы обеспечить руководство армией и страной. Гитлер упорствовал, словно окончательно обезумев.
«(24 апреля) Геринг смещен со всех постов, лишен званий, наград и права считаться преемником фюрера в случае его смерти за то, что 24 апреля рейхсмаршал… попросил у Гитлера полномочий на проведение переговоров с представителями вражеских держав. Гитлер был вне себя и приказал командиру роты охраны СС в Бергхофе (ставка Гитлера на юте Германии) немедленно арестовать Геринга и расстрелять на месте373.
В этот момент совершенно неожиданно для меня в трубке раздался вкрадчивый голос Бормана: „Помимо всего прочего, Геринг смещен и с поста имперского егермейстера…“
(30 апреля) Мы с Деницем обсудили наше положение и пришли к единодушному выводу, что оно абсолютно безнадежно. Он показал мне радиограмму Бормана, согласно которой завещание фюрера вступило в силу и отныне он – преемник Гитлера на посту главы государства.
В ночь на 1 мая 1945 г. Дениц пригласил меня в Плен374 к 08.00. Гросс-адмирал принял меня наедине и показал две новые радиограммы:
1. Радиограмму Геббельса со списком членов нового правительства и самим рейхсминистром пропаганды в качестве „рейхсканцлера“. Она начиналась словами: „30 апреля безвременно ушедший от нас фюрер…“
2. Радиограмму Бормана о том, что события, оговоренные в особом порядке, наступили и Дениц назначается преемником фюрера.
2 мая я снова выехал в Плен. Дениц разделял точку зрения ОКВ о необходимости скорейшего прекращения военных действий на всех фронтах».
Тут же под ногами путался Гиммлер, вымаливал себе должности и полномочия в несуществующих «кабинетах министров» Геббельса, Бормана и Деница. Всесильный глава СС еще не понял, что больше он никто. 23 мая он принял яд после того, как в Люнебурге (северо-запад Германии) его арестовал британский патруль.
«Все проверить»
Генерал С. М. Штеменко был начальником Оперативного управления Генштаба. Он вспоминал375, что первое известие о смерти Гитлера было получено 1 мая 1945 г., но останков фюрера найдено не было. Не имелось данных и о судьбе Геббельса, оставшегося после фюрера главным в бункере имперской канцелярии…
«Шли дни. Пал Берлин, началась капитуляция немецко-фашистских войск, но ничего нового относительно главарей гитлеровского государства в Генштаб не поступало. По телефону на наши вопросы отвечали одно: ищем… Правда, утром 3 мая ответ был несколько иным: нашли, мол, что-то похожее на Гитлера», – пишет Штеменко.
«2 мая 1945 г. в г. Берлин на территории имперской канцелярии Рейхстага на Вильгельмштрассе, где в последнее время была ставка Гитлера, обнаружены обгоревшие трупы, в которых опознаны имперский министр пропаганды Германии доктор Геббельс и его жена…» (телеграмма Жукова – Сталину 3 мая 1945 г.).
Сообщений о живом или мертвом Гитлере по-прежнему не было. Сталин прокомментировал: «Товарищ Жуков тоже сомневается в смерти Гитлера. Фашистским подлецам никогда верить нельзя. Нужно разобраться… Все проверить…»
Штеменко: «Вскоре подоспела необходимость во вскрытии других трупов – мужчины, женщины и двух собак, найденных в одной из воронок в саду имперской канцелярии… Помогли стоматологи, протезировавшие зубы Гитлера и его любовницы: они опознали особенности протезов, присущие только их работе, указали на некоторые анатомические особенности полости рта их давних пациентов… После этого сомнений уже не было: два обгоревших до неузнаваемости трупа были тем, что осталось от Гитлера и разделившей его участь Евы Браун. Анализ подтвердил ту же самую причину смерти, что и у семьи Геббельса: отравление сильнодействующими цианистыми соединениями».
Те, кто служил в имперской канцелярии, признали и любимых собак Гитлера. Их отравил любящий хозяин, проверяя действие яда.
Глава 3
Капитуляция
Это уже не пустая бумажка. Это – действительная капитуляция вооруженных сил Германии.
Из обращения Сталина к народу 9 мая
Как у нас попытались «одолжить» победу…
6 мая главнокомандующий силами союзников Дуайт Эйзенхауэр пригласил главу нашей военной миссии в штабе ВС США генерала Суслопарова И. А. в свою резиденцию в Реймсе (северо-восток Франции). Будущий президент США рассказал, что к нему прибыл гитлеровский генерал Йодль с предложением капитулировать перед англо-американскими войсками. После чего – вместе воевать против СССР376. Эйзенхауэр тут же с улыбкой успокоил, что он, конечно, потребовал от Йодля полной капитуляции Германии и не примет никакой иной, и тот – согласился.
А теперь вот, – надо эту капитуляцию подписать. Время уже назначено – на следующий день, в 2 часа 30 минут 7 мая. Суслопарова попросили получить одобрение текста в Москве и подписать его от имени Советского Союза.
Полетела телеграмма в Кремль. Время пошло.
Суслопаров оказался в сложном положении. С одной стороны, он мог своей подписью закончить войну и, наверное, остановить этим бои, ежеминутно уносящие жизни наших солдат. Более того, американцы ведь могли и передумать – и просто подписать капитуляцию без советского представителя. Но с другой стороны, подписав эту капитуляцию, Германия признавала себя побежденной на американской территории… Получается, разгромили ее американцы?
Ответа из Москвы все не было.
В 2 часа 41 минуту 7 мая в зале, где работали операторы главнокомандующего англо-американскими войсками, был подписан протокол о капитуляции Германии. Советский генерал аккуратно добавил в него пункт о том, что в дальнейшем возможно подписание иного, более совершенного акта о капитуляции Германии, «если о том заявит какое-либо союзное правительство». Такой он нашел выход.
А из Москвы летела телеграмма: ничего не подписывать.
Эйзенхауэр Дуайт (1890–1969)
Главнокомандующий силами союзников на Западном фронте, президент США (1953–1961)
Предок победителя Германии на Западном фронте приехал в Америку в середине XVIII века. Его фамилия была Айзенгауэр, имя – Ганс, он был немцем. Интересно, как отзывались гены в праправнуке, когда армады американских бомбардировщиков стирали немецкие города с лица земли? Впрочем, Дуайт уже был стопроцентным американцем, родился в Техасе, вырос в Канзасе, учился в Вест-Пойнте. И чисто по-американски, когда в мае 1945-го немцы предложили ему принять капитуляцию одному, решил перехватить Победу. А чего теряться, коли само идет в руки? Просто бизнес, ничего личного. Правда, потом все же согласился считать акт, подписанный в Реймсе, только предварительным протоколом. Ореол победителя Германии помог ему стать президентом США. До своего президентства Эйзенхауэр успел побывать и первым командующим силами НАТО. Интересно, как он, в этой должности, смотрелся с усыпанным бриллиантами орденом Победы с изображением Кремля и гордой надписью «СССР» на груди? Эйзенхауэр – единственный из американских президентов, и вообще – единственный американец, который был этой чести удостоен
Тем временем немцы торговались с союзниками, следуя своей стратегии последних дней. Они хотели вывести как можно больше солдат вермахта из советской зоны. Понимали, что все они – каждый! – могут считаться военными преступниками.
Напомню директиву Кейтеля для войны на востоке:
«Возбуждение преследования за воинское преступление, совершенные военнослужащими и обслуживающим персоналом по отношению к враждебным гражданским лицам, не является обязательным»377.
Перевожу с военно-канцелярского языка на понятный: все солдаты вермахта и даже обслуживающий персонал имеют полное право совершенно безнаказанно убивать, сжигать, насиловать советских мирных жителей. Отныне – впервые в истории войн на Земле – это официально не будет считаться воинским преступлением.
Из материалов Нюрнбергского процесса:
«В деревне Белый Раст Краснополянского района группа пьяных немецких солдат поставила на крыльцо дома в качестве мишени 12-летнего Володю Ткачева и открыла по нему огонь из автоматов».
Платить за зверства очень не хотелось.
Американцы параллельно вели свою партию – «позаимствовать» нашу победу в глазах мирового общественного мнения. Началась бомбардировка Москвы запросами из Вашингтона. Как маршал Сталин посмотрит на то, что президент Трумэн сам объявит миру о капитуляции Германии в 19.00 по московскому времени 7 мая? Нет? Ладно. Президент обещает подождать, не объявлять до 8 мая – если маршал Сталин не выразит свое согласие на более ранний час… Тут же предлагалось другое время.
Брать чужое нехорошо. К тому же для американцев Победа значила совсем не то, что для нас…
Обер-ефрейтор элитной добровольческой дивизии «Великая Германия» француз из Эльзаса Ги Сайер, будучи переведенным из ада Восточного фронта – на Запад, сразу, при первой же встрече, сдался союзникам. Он вспоминал, что вообще как-то не заметил у этих солдат радости по поводу приближающейся победы: «Они были высокие, розовощекие, пухлые. Вели себя как хорошо воспитанные хулиганы. Их форма была изготовлена из мягкой ткани, вроде спортивного костюма, и они непрерывно двигали челюстями… они не выражали радости от победы… им было все равно. Они просто выполняли изрядно поднадоевшие им обязанности»378.
Свои пять пенсов, как обычно, вставил Черчилль. 7 мая в 16.26 он послал Сталину текст немецкого сообщения о капитуляции, переданного по радио, и подытожил: «Так как теперь весь мир знает о капитуляции, я считаю, что должен сам сделать объявление об этом. В противном случае будет похоже, что только Правительства – единственные, кто об этом не знает».
Каждый торопился первым нацепить на голову лавровый венок Победителя Германии.
Из воспоминаний Штеменко: «(Сталин)… как обычно, медленно прохаживался вдоль ковровой дорожки. Весь вид его выражал крайнее неудовольствие. Обсуждалась капитуляция в Реймсе. Он заметил, что союзники организовали одностороннее соглашение с правительством Деница. Такое соглашение больше похоже на нехороший сговор. Кроме генерала И. А. Суслопарова, никто из государственных лиц СССР в Реймсе не присутствовал. Выходит, что перед нашей страной капитуляции не происходит, и это тогда, когда именно мы больше всего потерпели от гитлеровского нашествия и вложили наибольший вклад в дело победы… От такой „капитуляции“ можно ожидать плохих последствий.
– Договор, подписанный союзниками в Реймсе, – продолжал И. В. Сталин, – нельзя отменить, но его нельзя и признать. Капитуляция должна быть учинена как важнейший исторический факт и принята не на территории победителей, а там, откуда пришла фашистская агрессия – в Берлине, и не в одностороннем порядке, а обязательно верховным командованием всех стран антигитлеровской коалиции. Пусть ее подпишет кто-то из главарей бывшего фашистского государства или целая группа нацистов».
Это было проявление политической воли – той субстанции, что вечно в дефиците у российских властей. Дальше обсуждались технические вопросы. Решили, что с нашей стороны капитуляцию подпишет Жуков – в поверженном Берлине.
Вечером 7 мая 1945 года, когда в Лондоне, Париже и Нью-Йорке толпы народа отмечали необъявленную победу, в Москве в Большом театре состоялся праздничный концерт. Приглашения на него заранее получили все главы посольств. Они ожидали, что именно в Большом театре объявят о подписанной в Реймсе капитуляции Германии.
Но оказалось… концерт посвящен 40-летию со дня смерти изобретателя радио А. С. Попова. Британский посол вспоминал, как в середине вечера они с американским коллегой подошли к первому зам. наркома иностранных дел Вышинскому и сказали: «„Мы не имеем ничего против вашего мистера Маркони, но у вас есть более серьезный повод для празднования“. С тем мы и покинули зал»379.
Монтгомери Бернард Лоу (1887–1976)
Британский фельдмаршал, виконт Монтгомери Аламейнский
У Британии тоже есть свой «Жуков» и есть свой «Сталинград». Конечно, масштабы не те, но фельдмаршал Монтгомери, признаем, – один из наиболее ярких генералов Второй мировой. Он прикрывал отступление при Дюнкерке, он бил немецкие части под Эль-Аламейном (север Египта), он противостоял немецкому контрнаступлению в Арденнах.
Кавалер британских орденов Подвязки и Бани и нашей – «Победы».
Был невероятно популярен в войсках: «Даже Эйзенхауэр при всей его обаятельной непринужденности никогда не вызывал у американских солдат такого восторга, с каким встречали Монти его солдаты» (генерал Омар Брэдли, командующий американской 1-й армией в северо-западной Европе)
Прямо как две красны девицы, честное слово. Вышинский как раз собирался в Берлин – на подписание официальной, подлинной капитуляции Третьего Рейха.
Твердая политическая воля часто заставляет оппонентов выглядеть смешными.
…и что из этого вышло
– Мы, представители Верховного Главнокомандования Советских Вооруженных Сил и Верховного командования союзных войск, уполномочены правительствами антигитлеровской коалиции принять безоговорочную капитуляцию Германии от немецкого военного командования. Пригласите в зал представителей немецкого главного командования.
Так ровно в полночь по московскому времени с 8 на 9 мая открыл церемонию подписания Акта о безоговорочной капитуляции Жуков. Командование союзных войск представляли маршал авиации Британии, командующий ВВС США и главнокомандующий французской армией. Советские офицеры настежь открыли боковую дверь, и в ней показались немцы. Кейтель был белый как мел.
Процедура проходила в восточной части Берлина, в штабе советской 5-й ударной армии. Мебель для главной церемонии войны – ее окончания – взяли в рейхсканцелярии. Когда Кейтель шел к столу, чтобы поставить свою подпись, под ногами у него был темно-коричневый ковер из ставки Гитлера. Вероятно, он его узнал.
Гудели софиты, трещали кинокамеры. Свидетели отметили, что Кейтель, волнуясь, отвечал на вопросы Жукова не «да», а «яволь» – «так точно».
Вся церемония заняла ровно 43 минуты. Пять экземпляров исторического документа были подписаны всеми сторонами. Немецкой делегации было предложено удалиться из зала380.
Жуков объявил заседание закрытым, и тут с балкона неожиданно для всех грянул духовой оркестр. Государственные гимны перемежались овациями более чем 200 гостей.
Веселья добавило приглашение Жукова:
– Через час прошу по русскому обычаю закусить чем тыл послал…
В эту ночь тыл послал напитки и закуски исключительно отечественного производства. Правда, Кейтель в своих записках у эшафота ядовито отмечает, что вино было немецкое. Но врет, наверное: советское меню было политическим шагом. А вот сервировка была немецкой, тарелки с вензелями имперской канцелярии.
Неожиданно возник вопрос: кормить ли немецкую делегацию, да и чем – не красной же икрой? Спросили Жукова.
1945. Союзники в Берлине. Настроение – отличное
– Не будем мелочиться – кормите их всем, что подготовлено для банкета, – ответил он. – Дайте без ограничения и напитки. Пусть запивают свое поражение.
На подписании Акта присутствовал и генерал Суслопаров. Только здесь он узнал, что к его действиям в Реймсе у Ставки претензий нет.
9 мая Акт о безоговорочной капитуляции Германии, подписанный в Берлине, был опубликован во всех центральных газетах.
Великая Отечественная война была окончена.
Глава 4
Когда окончилась война…
Свету и силе Христовой не возмогли противиться и препятствовать темные силы фашизма, и Божие всемогущество явилось над мнимой силой человеческой.
Из Пасхального послания Патриарха Алексия I, 1945 год
День Победы
2 мая сложили оружие последние солдаты, засевшие в подвале Рейхстага.
В тот же день сдался и гарнизон Берлина – 135 тысяч гитлеровских солдат и офицеров. Тогда же капитулировали немецкие войска в Италии.
4 мая на севере Германии немецкие войска сдались англичанам. Ла-Рошель на атлантическом побережье Франции держалась, как я уже писал, до 8 мая.
9 мая в Берлине был подписан Акт о безоговорочной капитуляции. «Что касается формального окончания войны, то здесь была некоторая путаница. Сталин хотел сделать сообщение после капитуляции в Берлине. Американский репортер нарушил запрет и распространил новость, что вовсе не огорчило Черчилля: западные союзники праздновали День Победы 8 мая, русские – 9 мая»381 – пишет британский историк А. Тейлор.
11 мая была завершена Пражская стратегическая наступательная операция.
В ходе ее ликвидирована 860-тысячная группировка, которая отказалась капитулировать. Наши безвозвратные потери в ней – 11 265 человек. Одиннадцать тысяч погибших красноармейцев – уже после окончания войны… Были потери и у наших новых союзников, пере метнувшихся от Гитлера румын – 320 человек.
11 мая сложили оружие гитлеровские войска на Курляндском полуострове – в Латвии.
14 мая советская армия прекратила преследование отступавших на запад немцев в Центральной Европе. Те, кто успел, оказались в американской зоне.
15 мая Совинформбюро передало: «Прием пленных немецких солдат и офицеров на всех фронтах закончен».
Но еще 17 мая, когда советские разведчики приехали в Фленсбург на границе с Данией, чтобы арестовать пост-гитлеровское правительство Деница, они обнаружили нетронутый уголок нацистской Германии: гитлеровские офицеры в форме, полицейские на перекрестках, военные корабли, на которых отбивались склянки…
Гигантская Война не могла закончиться по мановению ни волшебной палочки, ни германского маршальского жезла.
Участники церемонии подписания капитуляции в Берлине запомнили нелепые манипуляции, которые выделывал со своим жезлом Кейтель.
Даже приказа сдаться он толком отдать не мог. У немцев не просто были проблемы со связью – проблема была в том, что ее не существовало. В ставке германского командования запускали дирижабль с антенной. Иногда за ночь он отсыревал, и не взлетал.
Генералам и даже фельдмаршалам приходилось пробираться лесными тропами, чтобы самолично отдать приказания. Вообще, последние дни существования вермахта – это какой-то беспросветный бардак. Геринга не расстреляли, хотя приказал сам фюрер. Командир дивизии – германский офицер – мог запросто оставить район, который ему поручалось оборонять. Когда же командование за это его мягко журило, отвечал: наступали большие силы русских, я решил не принимать бой.
В последнем сообщении ставки Деница 9 мая говорилось, что «сведений о группах армий Лера, Рендулича и Шернера штаб верховного главнокомандования до сих пор еще не получил». Речь шла не о полке или дивизии – о группах армий.
Это был разгром.
Ему предшествовало несколько любопытных совпадений. Как раз за месяц до победы у Сталина состоялась беседа с Патриархом Московским и всея Руси Алексием I. Пасха в тот год пришлась на 6 мая – день Георгия Победоносца, покровителя христолюбивого воинства. Тезоименитство Георгия Константиновича Жукова. Он подписал Акт о капитуляции как раз в середине Светлой седмицы.
Георгиевская ленточка, которую мы крепим к одежде и к автомобилям пред Днем Победы – прямой потомок Георгиевской ленты к ордену Святого Георгия, Георгиевскому кресту и Георгиевской медали. Во время Великой Отечественной она вернулась в наградную систему под названием Гвардейской ленты – к ордену Славы и медали «За победу над Германией».
Прием 24 мая 1945 года в честь командующих войсками Красной Армии, на котором прозвучал знаменитый тост Сталина «За русский народ!», состоялся в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца. Зал назван в честь ордена Святого Георгия, его украшают мраморные доски с именами георгиевских кавалеров.
И вот еще одно совпадение – 9 мая по старому стилю является днем памяти преподобного Иосифа Оптинского, т. е. это день преподобного Иосифа. Вздрогнули? Можно расслабиться: канонизирован он был только в 1996-м. Так что это действительно просто совпадение.
Тем не менее постепенно, год за годом, этот наш главный праздник на самом деле приобретал свой особый, почти религиозный, сакральный смысл.
Утром был объявлен подписанный М. Калининым Указ Президиума Верховного Совета СССР: «В ознаменование победоносного завершения Великой Отечественной войны советского народа против немецко-фашистских захватчиков и одержанных исторических побед Красной Армии, увенчавшихся полным разгромом гитлеровской Германии, заявившей о безоговорочной капитуляции, установить, что 9 мая является днем всенародного торжества – ПРАЗДНИКОМ ПОБЕДЫ.
9 мая считать нерабочим днем».
Это был тот день и тот случай, когда все творилось в едином порыве, когда власти все было прощено и забыто, а народ чувствовал себя полноправным хозяином жизни. Праздник Победы стал Днем Победы.
С 1948 года 9 Мая вновь сделали рабочим днем. Мол, хватит гулять – работать надо, страну восстанавливать. Но в год 20-летия Победы, при Брежневе, полноценный праздничный статус этому дню вернули. По разному можно относиться к Леониду Ильичу и его военным заслугам. Четырежды Герой Советского Союза в его случае – просто насмешка над статусом Героя. Но Брежнев был настоящим ветераном, и при нем было многое сделано для того, чтобы народ не забыл о войне, чтобы мы осознали значение Победы.
Военные парады на 9 Мая во времена СССР проводились трижды – в юбилейные 1965, 1985 и 1990 годы (был когда-то еще один «праздник» – 7 ноября, и вот на него каждый год безжалостно выгоняли военную технику на брусчатку перед Кремлем). После 1995 года парады проводятся ежегодно.
Самый первый Парад Победы состоялся 24 июня 1945 года на Красной площади. Я никогда не понимал, почему был выбран именно этот день. Почему не 22-го? Как-то нелогично
Под проливным дождем парад принимал Жуков. Как это выглядело, доходчиво показано с помощью памятника перед Историческим музеем – полководец на коне. Якобы на его месте должен был быть Сталин, якобы Сам хотел принимать парад, но у него с выездкой не заладилось. Махнул рукой, пусть будет Жуков, он кавалерист. Честно говоря, не верится, ибо Сталин как раз был неплохим наездником. Скорее всего, вождь просто решил, что в его годы гарцевать на белом коне перед солдатами как-то несолидно.
200 опущенных немецких флагов и штандартов несла специальная колонна. Солдаты были в касках и в перчатках, чтобы не марать рук – подчеркнуть презрение к знаменам противника. Гитлеровские флаги в мае 1945-го собирала специальная команда СМЕРШ. Были там разные знамена, даже Трудового фронта и гитлерюгенда…
А вот «власовского триколора» – сегодняшнего флага Российской Федерации – не было. То, что его тоже бросили на деревянный помост у подножия Мавзолея – выдумка. Очередной коммунистический миф (в чем, в чем, а в мифотворчестве верные ленинцы были и остаются большими мастерами). Нет, господа-товарищи, власовцы вообще не воевали под трехцветным знаменем, у них был только нашитый шеврон.
Многие почему то уверены, что знамена Германии были публично сожжены вместе с деревянным помостом, установленным посередине Красной площади. Это не так. Идея была, но решили – языческое костровище перед Кремлем не устраивать И правильно.
Две истории для Истории
В заключение – две, на мой взгляд, потрясающие истории, как принято говорить – human story, – из хроники того, что происходило в Европе в те победные дни.
Первая из них столь невероятна, что сразу скажу: прочитал ее в свое время в журнале «Родина». Это важно потому, что публикации в этом журнале приравниваются к научным. Хотите защитить диссертацию – смело цитируйте и ссылайтесь.
3 мая войсками 2-й ударной армии был взят остров Рюген в Верхней Померании. Двигаться армии было дальше некуда – впереди только Балтийское море, и командующий Рокоссовский распорядился создать дома отдыха для бойцов. На курортном Рюгене подходящих особняков было предостаточно. В одном из перспективных домов на вопрос нашего офицера: «Шпрехен зи руссиш?» ответ прозвучал утвердительно-удивительно: «Да, ваше превосходительство, уже лет 70 как говорю».
Оказалось, что это особняк бывшего русского фабриканта немецкого происхождения, в нем живут престарелые русские эмигрантки. Но это еще не все. Русские графини и баронессы открыли в доме бесплатный пансион для немецких девочек, – ослепших во время британских бомбардировок.
Выдержка из политдонесения начальника политотдела 2 Уд. А. от 8.5.45 г. № 00176: «…05.05.45 г. командованием 2 Уд. А. при производстве рекогносцировки местности в северной части о. Рюген, на отрезке шоссе между населёнными пунктами Варнкевиц и Путгартен был обнаружен частный женский пансионат для слепых. В приюте содержалось до 30 слепых больных и раненых женского пола в возрасте от 4 до 20 лет. Обслуживание и содержание приюта производилось 7 эмигрантами из бывших дворян русского происхождения. В связи с тем, что прилегающее к пансионату побережье является десантоопасным, было принято решение расквартировать на территории приюта отдельную разведроту 108 ск (командир роты к-н Калмыков С. А.) с целью наблюдения и охраны прилегающего 15-километрового участка побережья. Также перед Калмыковым была поставлена задача – исходя из гуманных соображений оказать возможную первую помощь продовольствием слепо-больным и взять их под охрану…»
32 войсковых разведчика, на счету которых были сотни взятых «языков», теперь заботились о слепых немецких девочках – вместе с русскими аристократками. Такое бывает только на войне. Сохранился документ – наряд от 6 мая на выдачу со складов 43 наименований товаров и продуктов: простыни, наволочки, котел для приготовления пищи, крупы, консервы, мука, женская обувь малых размеров – 60 пар и 10 килограммов шоколада. Да, 10 килограммов шоколада…
Это хорошая часть истории. Дальше будет печальная, страшная.
Мимо Рюгена шли всяческие плавсредства – траулеры, яхты, катера – с немецкими солдатами, которые плыли в Данию сдаваться англичанам. Для безопасности на побережье был выдвинут танковый батальон, которым командовал некто майор Гаврилец. Он и заехал на «виллисе» в пансион. О том, что было дальше, тоже осталось донесение:
«В результате действий с его стороны, позорящих звание советского офицера, выразившихся в домогательствах к слепо-больным и нанесении побоев старшине разведроты ст. сержанту Гуляеву (кав. орденов Славы 3-х ст.), он был задержан капитаном Калмыковым. После отрезвления майор Гаврилец был отпущен».
Мерзавцы встречались и в Красной Армии. Майор не простил разведчикам обиды, и в одиннадцатом часу вечера, вероятно, еще хорошенько вмазав, вывел свои танки на якобы обнаруженное им тайное «гнездо власовцев». Разведчики сначала подумали, что их начали обстреливать немцы. Потом разглядели на танках красные звезды, пытались кричать, что это ошибка, но кричали-то они по-русски… Им пришлось отстреливаться, защищая 30 немецких девочек.
С моря увидели, что идет бой. На берегу под присмотром русских старушек как раз толпились немецкие девчушки. Немцы высадились, думая спасти своих. И солдаты вермахта пошли на помощь к девятерым уцелевшим русским разведчикам!
«Все оставшиеся в живых участники тех событий 1945 года – русские разведчики, немцы, эмигрантки и слепые девочки – вышли в море на немецких катерах и, остановив шведский пароход, следовавший в Португалию, пересели на него. После этого их следы теряются» («Родина», Дм. Фост).
Выдержка из политдонесения начальника политотдела 2-й Уд. а. от 8.5.45 г. № 00176: «Личный состав танкового батальона 372-й с.д. потерял до 70 % убитыми и ранеными. Боевая техника полностью выведена из строя и частично уничтожена. Командир батальона убит. Личный состав отдельной разведроты 108-го с.к. в ходе боестолкновения погиб, за исключением 3 тяжелораненых. 9 человек пропало без вести».
Что ж, воевать разведчики Рокоссовского умели.
Советские солдаты гибли, защищая немецких девочек-инвалидов. Когда в фильме «Освобождение» наши офицеры спускаются в затопленное берлинское метро спасать детей и женщин, это не выдумка. Разведчики пожертвовали своими жизнями – это им на войне было привычно. И своими судьбами, уже после Победы, – это было страшно. Но по-другому поступить у них просто не получилось…
Вторая история не менее необычна.
Замечательный писатель, фронтовик, Герой Советского Союза В. В. Карпов записал мемуары своего коллеги по войне – Николая Михайловича Трусова382.
15 мая 1945 года маршал Жуков вызвал Трусова (вот уж неудачная фамилия для начальника разведки фронта!) к себе. Задание Ставки: арестовать правительство Деница.
Преемник Гитлера Дениц перебрался в город Фленсбург, где развернул явно не капитулянтскую активность. Он сформировал правительство, претендуя на то, что представляет всю Германию и будет вести ее новую послевоенную политику…
Дениц и его окружение оказались в английской зоне оккупации, недалеко от границы с Данией. В порту стояли немецкие военные корабли с неразоруженными экипажами, и вообще, здесь, как говорится, не ступала еще нога победителей. Английские войска в эту зону даже не входили, они спешили на восток, навстречу Советской Армии, чтобы успеть несмотря на договоренности в Ялте – де-факто занять побольше немецкой территории.
И вот вам картинка. В зону, по-прежнему занятую вермахтом, въезжают 20 автомобилей – «виллисы», наши газики, разномастные трофейные легковушки. За рулем – советские офицеры, все при орденах. Сам Трусов в генеральской форме. Все спокойные и доброжелательные. Никто не знает, удастся ли вернуться живыми.
«Оказавшись за Кильским каналом, мы как бы попали в довоенную фашистскую Германию, – рассказывал Трусов Карпову. – Всюду фашистские указатели, кругом свастика, фашистское приветствие поднятием руки и масса немецких военных в сухопутной, эсэсовской и морской форме, все при орденах, со знаками различия.
В Фленсбурге работали магазины, оживленное уличное движение регулировали пожилые полицейские в форме, которую они носили при Гитлере. Экипажи немецких кораблей жили обычной жизнью, сходили на берег, возвращались из городского отпуска.
Нам тогда показалось, что нацистам оставлена эта территория преднамеренно, что им дается возможность сохранить кадры, переждать „ненастье“. Это был какой-то музей не восковых, а живых фигур, и не только фигур, но и фашистских порядков, образа жизни».
На 17 мая там продолжало функционировать верховное главнокомандование фашистской Германии (ОКВ) во главе с Йодлем. В кабинете Деница висел портрет Гитлера, а гостей новоиспеченный «глава государства» приветствовал традиционным нацистским жестом.
Наши встретились с союзниками, потребовали немедленно немцев разоружить и интернировать в лагеря, а руководителей – арестовать как военных преступников. Англичане заныли: якобы нет сил для такой большой операции. Возможно, мол, вооруженное выступление курсантов немецких морских школ и эсэсовских подразделений… Вы же не хотите мятежа, товарищи? Чтобы нас тут всех перерезали морскими кортиками и эсэсовскими кинжалами?
Но наши были непреклонны. Пришлось англичанам организовывать разоружение. 23 мая были арестованы Дениц с Йодлем и еще 200 высокопоставленных нацистов. Аресты проходили одновременно по всем известным адресам, производили их англичане. Но в каждой группе был советский представитель – для контроля.
Попутно члены нашей миссии метнулись в Бельгию, куда англичане успели вывезти немецкий разведархив по Красной Армии, и изъяли там три больших ящика с секретными бумагами. В самом Фленсбурге по ходу дела добыли бесценные карты минных полей на Балтике.
Метнулись в другую сторону – уточнить обстоятельства смерти Гиммлера и провести опознание. Он, гадина, он. Выяснилось, что задержали в английской зоне его… русские. Бывшие военнопленные Иван Сидоров из Саратова и Василий Губарев из Рязани находились в патруле при английской комендатуре и остановили за нарушение комендантского часа трех неизвестных. Один из них и оказался Гиммлером.
Дениц Карл (1891–1980)
Адмирал. Преемник Гитлера, рейхспрезидент в течение 20 дней
Успел отметиться уже в Первую мировую, когда получив в свое распоряжение подлодку, начал охоту на гражданские суда противника. Был взят в плен англичанами, в лагере симулировал сумасшествие и был выпущен.
Всегда был ярым сторонником Гитлера. В войну подводные лодки Деница, стаями без разбора охотились на все, что движется, наводя ужас на моряков. Именно его, адмирала и командующего ВМФ, Гитлер назначил перед смертью своим преемником (забрав это звание у Геринга). Дениц попытался сформировать правительство, потом после ареста умело защищался в Нюрнберге, представляя себя рядовым винтиком военного механизма, в своих действиях якобы нисколько не отличавшимся от командующих союзных флотов. Получил 10 лет.
Написал книги: «Десять лет и двадцать дней» (1958), «Моя захватывающая жизнь» (1963), «Германская военно-морская стратегия во 2-ой мировой войне» (1968)
Но главное – советский разведчик Трусов без боя – «снял с должности» президента Германии и уничтожил штаб всей германской армии!
Гросс-адмирал Дениц отсидел по приговору Нюрнбергского трибунала в тюрьме Шпандау почти 10 лет. Выйдя на свободу, издал обширные воспоминания под броским заголовком – «Десять лет и двадцать дней». В книге он рассказывал про то, как 10 лет командовал флотом, а потом 20 дней был главой Германии.
За то, что не больше, скажем спасибо упорству и храбрости Николая Трусова.
Два мифологических тоста Сталина
Сталин был грузином и любил тосты. Это тот случай – прямо скажем, достаточно редкий, – когда стереотип совпадает с реальностью на 100 %. Есть даже целое научное исследование, которое так и называется: «Застольные речи Сталина»383.
25 мая Сталин произнес тост «За русский народ!» Стенографический отчет свидетельствует: на приеме в Георгиевском зале Кремля прозвучал 31 тост, в которых шла речь о 45 людях. Далеко за полночь Сталин поднял последний тост. Он короткий, но продолжался почти полчаса – из-за оваций. Все было потом напечатано в «Правде» в несколько сокращенном и приглаженном – политкорректном, сказали бы сейчас, – виде. Касается это и застольной речи вождя. Приведу ее в полном, стенографическом варианте.
«Товарищи, разрешите мне поднять еще один, последний тост.
Я, как представитель нашего Советского правительства, хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа и, прежде всего, русского народа. (Бурные, продолжительные аплодисменты, крики „ура“).
Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.
Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне и раньше заслужил звание, если хотите, руководящей силы нашего Советского Союза среди всех народов нашей страны.
Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он – руководящий народ, но и потому, что у него имеется здравый смысл, общеполитический здравый смысл и терпение.
У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941–42 гг., когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Какой-нибудь другой народ мог сказать: вы не оправдали наших надежд, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Это могло случиться, имейте в виду.
Но русский народ на это не пошел, русский народ не пошел на компромисс, он оказал безграничное доверие нашему правительству. Повторяю, у нас были ошибки, первые два года наша армия вынуждена была отступать, выходило так, что не овладели событиями, не совладали с создавшимся положением. Однако русский народ верил, терпел, выжидал и надеялся, что мы все-таки с событиями справимся.
Вот за это доверие нашему правительству, которое русский народ нам оказал, спасибо ему великое!
За здоровье русского народа! (Бурные, долго несмолкаемые аплодисменты.)»384.
Эту маленькую застольную речь перед разгоряченными (31-й тост!) героями войны столько комментировали, столько насчитали в ней планов и программ, что я, пожалуй, ничего добавлять не буду. Ни смены этнополитических ориентиров, ни недоверия к другим народам СССР, ни намека на новую волну репрессий, ни стремления видеть русских покорными большевикам я здесь не наблюдаю. Все это, поверьте, разработки кухонных политологов и газетных стратегов.
По-моему, здесь простая благодарность. Простая гордость за свой народ. И столь редкое для вождей любого калибра, тем более прижизненного тирана-полубога Сталина, признание своей вины.
Здесь есть правда.
Если верить маршалу авиации Голованову, «Сталин жалел, что не родился русским, говорил мне, что народ его не любит из-за того, что он грузин. Восточное происхождение сказывалось у него только в акценте…»385.
Это, конечно, лирика. Но что еще было говорить Сталину, если в безвозвратных потерях Красной Армии русские составили 66,4 %? Почти шесть миллионов из 8,7 погибших советских солдат?386
Тимофей Мельник. Летчики-герои
Второй знаменитый тост за Победу прозвучал ровно через месяц и тоже в Кремле. Про «винтики». Сразу скажу: никому не понравится, если его обзовут шурупом или гайкой. И отношение Сталина к людям как бессловесным «человекам-винтикам» отражает его сущность диктатора и тирана. Эта слесарная метафора не делает ему чести и часто приводится в качестве одного из обвинений его режиму… Винтики… Задевает. «Это роль ругательная и я прошу ее ко мне не применять», – как говорил бессмертный Антон Семенович Шпак.
Все так. Но только в данном конкретном случае слово вырвано из контекста. Даже не фраза – одно слово. На приеме для участников Парада Победы 25 июня 1941 года прозвучало много тостов. Пили, естественно, за самого Сталина, за командующих, за Генштаб, за здоровье Калинина, в честь правительства, за начальника тыла Красной Армии генерала Хрулева… Все – сильные мира сего, элита, маршалы и академики. На этом фоне «тот самый» тост звучит, извините… вроде это выражение ну никак к кровавому диктатору не приложимо… но как-то звучит – по-человечески.
Давайте послушаем.
«Не думайте, что я скажу что нибудь необычайное. У меня самый простой, обыкновенный тост. Я бы хотел выпить за здоровье людей, у которых чинов мало и звание незавидное. За людей, которых считают „винтиками“ великого государственного механизма, но без которых все мы – маршалы и командующие фронтами и армиями, говоря грубо, ни черта не стоим. Какой-либо „винтик“ разладился – и кончено. Я подымаю тост за людей простых, обычных, скромных, за „винтики“, которые держат в состоянии активности наш великий государственный механизм во всех отраслях науки, хозяйства и военного дела. Их очень много, имя им легион, потому что это десятки миллионов людей. Это – скромные люди. Никто о них не пишет, звания у них нет, чинов мало, но это – люди, которые держат нас, как основание держит вершину. Я пью за здоровье этих людей, наших уважаемых товарищей»387.
«Я извиняюсь, но что это вы все „холоп“ да „холоп“. Что это за слово такое?» – обижался на царя Иоанна Грозного гражданин Шпак.
Ни холопами, ни «винтиками» в тот вечер Сталин, к его чести, никого не называл. Вспомнил людей простых, обычных, скромных. И назвал их товарищами.
Достарыңызбен бөлісу: |
