Гачев Г. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос

тов-красок в <Песне о себе> Уитмена и из важности

цвета кожи в американском быту): огонь как жар

(энергия, динамика <я>, электричество); воз-дух (Небо,

Бог - Творец, не Отец): вода (кровь, жизненная сила,

Океан вовне и в груди); огонь как свет (теория, со-

зерцание, идея-вид): земля. Как видим, все надземно,

небоскребно бытие в Космосе США на плоской плите

Земли. Да и небоскребы тут не как Вавилонский столп

вырастают - из похоти черного солнца недр блудницы

вавилонской, как посягательство <матьмы>^ земли на

небо, - но как бы сверху надставляются на плиту

Земли.
И в духе, в мышлении сюжет -ургии без -гонии

вполне сказывается. Не способен американец к жен-

ски-пассивному созерцанию платоновского типа, про-

ращивать мысль в гегелевской филиации (= почкова-

нии) идей, что есть тоже -гонийная процедура: триада-

Троица, Святое семейство, и модель зерна-растения =

становления у него. Философское открытие американ-

ства - это прагматизм (В. Джемс), семиотика (Пирс),

операционализм (Бриджмен): умение вещь схватить-по-

нять сразу в ее работе, без того чтобы в генеалогиче-

ское древо ее происхождения из причин и начал вни-

кать, да так до сути и не добраться (как это делает

европейская научная традиция, замешенная на -гонии

и природовитости сословно-аристократической). Если в

Евразии правило: <смотри в корень>, то здесь акцент:

<по плодам узнаете их> (на этом у В. Джемса упор).

Вещь берется сразу, сверху и технически. Понять, как

работает вещь здесь и теперь, - вот что есть ее суть

и критерий истины (вся гносеология операциональна),

а не относить ее к предпосылкам вовне ее самости. И

тут демократия, самоначатие от <я>, а не от рода: тут

ассоциации к философским категориям: материя - мать, тьма;

дух - отец, свет.
не спрашивают у вещи: <А ваши кто родители?> Вон

и у Линкольна операционально-ургийное определение

правительства: government of the people, by the people

and for the people - <правительство народа, народом,

для народа>. Через предлоги of, by, for указаны основ-

ные отношения в процессе производства и потребления

данной вещи (правительства): субъект труда, чья соб-

ственность (of), орудие труда, исполнитель работы (by)

и кто потребитель (for).
И Франклином человек определен как животное,

изготовляющее орудия труда, то есть как субъект -ур-

гии, а не как <животное политическое> (Аристотель):

политика, и история, и воинские добродетели в чело-

веке здесь презренны, в отличие от Евразии, где они

чересчур почтенны. Мальчишки тут мечтают стать не

полководцами, а дельцами, и не славными, а мощно

работающими. Слава и реклама - большая разница. И

то и другое - виды известности. Но слава центробеж-

на, а реклама центростремительна: есть стяжение по-

требительских ожиданий к моему текущему делу, кре-

дит ему, прикорм из будущего, чтобы оно в настоящем

шире развивалось.
Принцип истории - <новое>, мода, новелла = но-

вость; принцип -ургии - <лучшее> (см. об этом у Фор-

да рассуждение). И если у Гомера боги хохочут над

трудягой Гефестом (хромым, как капитан Ахав) и одоб-

ряют адюльтер Афродиты с Ареем-полководцем, то

американский эстетический вкус такого не потерпит:

скорее воин тут осмеян будет (у Уитмена неоднократ-

но, и Эмерсон по Наполеону прохаживается); да и Аф-

родите такую волю распоясаться не дадут. Архетип Ко-

лумба - открывателя-изобретателя - в каждом аме-

риканце, а не европейская модель солдата, носящего

в ранце маршальский жезл: умеют тут в литературе и

философии весело поиздеваться над тщеславными ге-

роями европейской истории и их кесаревыми добро-

детелями^. Сравнение лиц Наполеона и Вашингтона на

портретах являет разительную разность императора,

человека справедливости - первого среди самостоя-

тельных и свободных тружеников. Не холен, но жи-
^ Видимо, в некоем <комплексе неполноценности> перед Ев-

разией нынешние <ястребы> в США нагнетают воинственный

азарт.
лист и груб конечностями и Линкольн. Вообще, в Аме-

рике развиты-усилены конечности: и для труда, и для

ходьбы - словом, для зацепок с миром по его преоб-

разованию в -ургии. И в драках тело как пятинога дей-

ствует (включая и голову). Распущены конечности -

и ноги на чопорный стол == площадь политики и обще-

ния социального, а Франклин вытянул конечность руки

аж в громоотвод, и Уитмен любуется-перебирает свои

конечности и прочие органы-работяги в <Песне о себе>.

Если в Англии self-made man = самосделанный человек,

сдержанный, приноровивший себя к готовой социаль-

но-культурной среде, то тут self-made world = самосде-

ланный мир человеком несдержанным, раскованным.
Поэтому и в поэтике здесь свободный стих орга-

ничен, причем у Уитмена есть единоначатие-аллитера-

ция: passion, pulse, power - и нет завершающих слов-

оков рифмы, то есть принцип <открытых возможно-

стей> и в стихе, - тогда как в европейской и русской

поэзии рифма нужна как социальный порядок и строй,

космос над хаосом природно-безбрежной, активно-рас-

ползающейся -гонии. Единоначатие мира с каждым но-

вым человеком подчеркнуто и у Томаса Пейна: он кор-

ректирует Руссо, выступая с теорией перманентно воз-

обновляющегося общественного договора с каждым но-

вым поколением, для которого не должны быть обяза-

тельны установления предков.
Рифма = рефлексия, предел в конце, закрытие воз-

можностей, круг и возврат внутрь себя, в Innere, обо-

рот к Сократову познанию самого себя. Нет культуры

этого в американце, но он весь экстравертен, бешено

устремлен вовне себя, одержимый деятельностью, как

капитан Ахав. Но индивидуализм тут не значит эгоизм

(себялюбие, замкнутость, центростремительность), но

включает самоотвержение (центробежность от себя к

делу).
Однако современная Америка - это уже трагедия

-ургии. Об этом вся их научная фантастика (Брэдбери,

Воннегут), это даже в юридических казусах в связи с

искусственным продлением жизни. Нами разбирается

известный случай, когда приемные (= тоже искусст-

венные, не -гонийные) родители Карэн Энн Куинлан,

21 года, подали в суд Нью-Джерси, чтобы отключить

дорогостоящий респиратор, которым искусственно (-ур-

гийно) поддерживалась жизнь девушки. Похоже, что

<американский бог> повелевает тут занять сторону -ур-
гии, изъять ее существование из уже неправомочной

-гонии семьи и принять на собственный счет штата как

символическое существование) = дело американского

социума в целом. В этом же сюжете между -гонией

и -ургией понятен и недавно принятый в Сан-Франци-

ско закон о праве на достойную смерть: волей сво-

бодного <я> своего отказаться от медицинской помощи.
В качестве символической фигуры

в США недаром привился знак: $ . Он составлен из тех

же элементов: полукружье: П и прямая: - , из ко-

торых составляемы символические фигуры иных куль-

турных целостностей.
В эмблеме $ полукруги глядят в средиземноморско-

латинский мир (ЭС - двуликий Янус латинства и знак

неизвестного): штаты ведь были в XVIII веке полуфран-

цузскими-полуанглийскими, что еще осталось в Канаде.

Значит, если в связь с романским миром - волна,

кривая, то в связь с германским (англосаксы ведь) -

прямая, усиленная: две (в соответствие двум полукру-

жиям) и поставлены по вертикали - так, чтобы зна-

меновать глубину и высь -и в то же время зачерпы-

вать и право и лево. И стоит - как парус на мачте,

знаменуя Океан, и судно-ковчег переселенцев, и Но-

вый Свет (открыто и на Ост-, и на Вест-Индию). Но

если эмблема французская "^ знаменует идеальную ес-

тественную устойчивость волны (самость жидкости,

стихии воды, в себе ее равенство и покой), то эмблема

S знаменует величайшую естественную неустойчивость,

так что устойчивость должна быть придана чрез -ургию,

прямую труда, воткнутую, протыкающую насквозь,

пришпиливающую хлябь удвоенной волей и целеуст-

ремленностью. Тут - антивесы, антибаланс. И это -

успех: таков его состав; S - это как бы знамение

<открытых возможностей>, шансов; протыкающая же,

как мачта, прямая, есть принцип -ургии, самоделания

и самовозрастания, успех и бизнес. И в то же время

^ - это как библейский символ Змия, обвивающего

древо познания добра (и зла). И сатанизм американской

цивилизации, строящей Вавилонский столп, ее Молох

индустрии, Ваал успеха, поклонение золотому тельцу

- тут диавольские потенции человечества развились

предельно. И сама диаболия (<расщепление> по-грече-

ски): (Север - Юг) исполнена по вертикали света -

тьмы, Неба - Земли, тогда как во французском об-

разе ^- это скорее море-берег, вогнутость = чаша

зонтальное.

дов, естественно, не претендует на научную досто-

верность (как и результаты всякого образного раз-

мышления), однако некоторые смыслы добывает и да-

ет почувствовать.
космософия
РОССИИ, ПОЛЬШИ И БОЛГАРИИ
9.1V.90 г. В нижеследующей публикации я даю не-

кие тезисы по России, схему Польского образа мира

и сопоставление России и Болгарии. Так проступят три

образа мира: особенности каждого рельефнее прочер-

тятся, когда их больше соположено будет даже просто

рядом.
КОСМОСОФИЯ РОССИИ

сии не приходило на ум спросить ее природу: чего она

хочет, какой бы истории она могла желать от народив-

шегося на ней человечества? Все русские мыслители,

чертавшие ей модели развития, - от Чаадаева до Ша-

фаревича - думали в рамках ИСТОРИОсофии, То есть

брали некие схемы развития и устроения обществ, ко-

торые сказались на поверхности земли за тысячелетия

цивилизаций, и прилагали эти карты к России, раскла-

дывали ей пасьянсы. <Западники>, <славянофилы>, <со-

борность>, <православие и католицизм>, <Византизм и

Славянство>, <Россия и Европа>, <народ-богоносец>,

разийство>, <Социализм>, <Русофобия> - все берут

некие надземные готовости вокруг России и принима-

ются ими соображать насчет нее. Так это и в нынеш-

них страстных публицистико-политических спорах:

<Что нам менять и брать?..> Будто страна и ее природа

есть некая пассивная безгласность, и безмысленность,

и просто материал-сырье истории в переработку. Но

ведь уже устроение природы здесь есть некий текст

и сказ: горы или море, лес или степь, тропики или

времена года - это же все некие мысли бытия, ска-

занные словами природы!
Историософия есть <мудрость Истории>: какие

строи и общества она разыгрывает на территории дан-

ной страны, как на экране, исходя из своих ценностей.
Космософия, что я развиваю, - есть <мудрость Кос-

моса>, Природа страны понимается как Природина На-

роду, который ей и Сын, и Супруг. Культура, что воз-

никает в ходе их сожительства за историю, есть чадо-

родие их семейной жизни. Природа есть текст, скри-

жаль завета, что Народ должен прочитать, понять и

реализовать в ходе Труда, в творчестве культуры на

сей земле. Причем Труд и культура восполняют то,

чего не дано стране от природы. Каждая национальная

целостность есть Космо-Психо-Логос, то есть тип ме-

стной природы, национальный характер народа и склад

мышления находятся во взаимном соответствии и до-

полнительности друг к другу,
<Русь! Куда же несешься ты?> <Что пророчит сей

необъятный простор?> Писатели-художники, поэты чу-

яли излучения воли и смысла от русского Космоса и

пытались угадывать их значения. Пушкин, Гоголь, Тют-

чев, Блок, Есенин, Пастернак... Но чистые умники: фи-

лософы, политики, даже историки (чуть есть о русской

природе в начале <Историй> Соловьева и Ключевско-

го...) как-то решали за Россию без хозяйки, Не говорю

уж о МРАКсизме, который будто уж <материализм>,

а совсем не любит <матушки-природы>, который по-

просту налагает схемы своих пяти всеобщих формаций

и не ждет милостей от природы, а насилует ее...

ло слово <экология>. Но оно, научненькое, - тоже

гуманистично-эгоистично: будем жалеть природу, как

рачительный хозяин жалеет кобылу, не загоняет конягу

вусмерть. Нет - вернуться к благоговению перед При-

родой как сокровищницей сверхидей тайного разума!

Это умели и первобытные народы, и древние филосо-

фы. Вот и я, строя Космософию, прибег к натурфило-

софскому языку четырех стихий. <Земля>, <вода>, <воз-

дух>, <огонь>, понимаемые расширительно и символи-

чески, суть слова этого языка, его <морфология>, а его

<синтаксис> (вос-связь всего - <религия>) - Эрос

(любовь). На этом языке и принялся я читать нацио-

нальные миры, в том числе и Россию, ее природу, ис-

торию, культуру, литературу и мысль.

Россия - мать-сыра земля, то есть <водо-земля> по

составу стихий, И она - <бесконечный простор>; Про-

странство тут важнее Времени. Беспредельность -

аморфность. (Для сравнения - Космос германства: тут
первоидеи - <огне-земля>, форма, труд, и Время важ-

нее Пространства, которого, <жизненного>, не хвата-

ет...) Россия - огромная белоснежная баба, располза-

ющаяся вширь: распростерлась от Балтики до Китай-

ской стены, <а пятки - Каспийские степи> (по образу

Ломоносова). Она, выражаясь термином Гегеля, -

рии. Очевидно, что по составу стихий ее должны вос-

полнить <воз-дух> и <огонь>, аморфность должна быть

восполнена формой (предел, границы), по Пространству

должно врубиться-работать Время (ритм Истории) и т.д.
Это и призвано осуществлять Мужское начало

здесь. Природина-Россия-Мать рождает себе Сына -

русский Народ, что ей и Мужем становится (как Гея-

Земля в греческой мифологии рождает себе Уран-Не-

бо, что ей тоже и сын, и супруг). Его душа - нарас-

пашку, широкая - значит, стихия <воз-дух> в нем изо-

бильна. Он легок на съем в <путь-дорогу> (сверхцен-

ность' это в русском Космосе); Даль и Ширь здесь при-

вилегированнее Выси и Глуби (что, напротив, во гер-

манстве сверхценнее), горизонталь мира важнее верти-

кали (опять же обратное - во германстве, где горня-

ки-рудокопы и шпили готических кирх пронзать небо

устремлены; русские ж церкви приземисты, и округлы

грибки-боровички куполов). Русский народ = СВЕТЕР

(Свет + Ветер - мой неологизм): гуляет, <где ветер

да я>, летучий, странник и солдат, плохо укорененный.

Неважно он, такой беглый, пашет свою землю, как

мужик бабу, - по вертикали, так что его даже при-

шпиливать приходилось крепостным правом, а то все

в бега норовил... И потому второго Мужа России по-

надобилось (уже не как Матери-Родине, а именно

Женщине-жене) в дополнение, который бы ее продра-

ил по вертикали да крепко обнял-охватил обручем с

боков, чтобы она не расползалась: заставой богатыр-

скою, пограничником Карацулой, железным занавесом -

бабу в охряпку... И этот мужик - чужеземец. Охоча

холодноватая Мать-сыра земля до огненного чужеземца

в дополнение к своему реденькому, как иная бороден-

ка, Народу: он свой, родной, любимый, да больно ма-

лый да шалый. Воз-Дух и Свет (недаром и мир тут -

Огня вторая важнейшая ипостась: Жар, а сего недода-

ет. Вот и вынуждена Россия приглашать варяга на по-

рядок - форму и закон, из грек правостояние право-

половца и турка с Юга притягивает, татаро-монгола -

с Востока. Потом немцы с Петра правили, немецко-ев-

рейский социализм с Ленина, грузин Джугашвили, в

ком соединились Петр с Тамерланом (догматический

марксизм и талмуд идеологии с Запада - и султан

бабу, что бездыханная лежит... Потом чуть полегче:

хохлы-малороссы с Хрущева пошли, с выговором на

фрикативное <гх> - и у Брежнева, и у Горбачева, Как

бы в отместку за присоединение к России, Украина в

пору <застоя> своими людьми стала Россиею править:

куда ни глянешь в аппарат власти, армии, культуры -

везде от всяческих <енко> рябит...

бабы на чужеземца. Она его приманивает (поляка,

француза, немца), затягивает в глубь себя: никогда не

на границах ему отбой, а взасос его вовлекает - и

уж тут, во глубине России, самый оргазм битв: летят

головушки и тех, и других, орошают ее топкое лоно

огненной кровушкой, как спермою: им смерть, а ей -

страсть да сласть. Так ведь еще в <Слове> битва как

свадьба видится, как смертельное соитие. Если герман-

ская тактика - <свинья>, <клин> = стержень, то рус-

ская - <котел>, <мешок> - как вагина, влагалище.
Да, в каждом национальном Космосе обитает и осо-

бый национальный Эрос. Он определен прежде всего

вертикалью: Небо (мужское) - Земля (женское).

<Здесь, где так вяло свод небесный / На землю тощую

глядит>, - такой, не страстный Эрос отмечал Тютчев

в России, где вектор Выси переходит в тягу Дали -

горизонтали: путь-дорога, разлука, поэзия несостояв-

шейся любви, тоска... Родима тут сторонка, край, кос-

венное, <косые лучи заходящего солнца> любил Досто-

евский...
Итак, в русском Космосе три главных агента Исто-

рии: Россия - мать-сыра земля, а на ней работают два

мужика: Народ и Государство-Кесарь. И оба начала ей

необходимы. Народ - это тот малый, что протягива-

ется по горизонтали: из Руси - всю Россию собою

покрыть напрягается, хотя и убогий числом-населением;

мал да удал! Но - и бегл, не сидит-стоит на месте.

Потому и понадобилось жесткое начало власти, формы,

порядка - и оно, естественно, с Запада натекло. От-

туда же - индустрия (огне-земля промышленности) и

ними и распялена Психея России, душа русской жен-

щины. Недаром в русском романе при ней два героя,

что реализуют эти ипостаси: Онегин - и генерал при

Татьяне, Вронский и Каренин-министр при Анне, непу-

тевый, бесСТАНный Григорий и есаул Листницкий при

Аксинье, поэт-доктор Живаго и комиссар Стрельников

при Ларе и т.д.

Космосе, то и о присущем сему месту Логосе итог

своих исследований доложу. Тут ум тоже двоякий, как

и два его субъекта - мужских начала, и он все время

мыкается-трепыхается в этом поле, усиливаясь сводить

начала с концами. Поскольку кесарево начало власти,

закона и формы у нас не первовырабатывалось, а уж

пришло готовым, как итог и результат, с Запада (и мы

не посвящены в те поиски и мучения тысячелетне-ве-

ковые, в которых эти итоги, и законы, и формулы так

же мучительно рождались), закон, аппарат и ихний Ло-

гос - рассудок обретает невольно догматическую не-

движную форму: тезисов, положений веских и жест-

ких: <Так надо!> - и послушания науке, и логике, и

идеологии, и правой вере: <Молчать! Не рассуждать!> -

за тебя уже рассудили люди знающие, что ТАМ -

наверху...
В противовес этому - Логос воли-свободы, поиска

пути и смысла жизни, что в поэзии, песне, в фольклоре

русском. Литература же великая, русская классическая

XVIII- XX веков, Слово России, - два эти полюса со-

прягает, и потому в ней такая пружинность и энерге-

тика, что вечно питать будет. Также и мысль философ-

ская во России отмечена напряженной поисковостью,

тут не ответы, а вопросы... Принципиальная незавер-

шенность и несказуемость <последнего слова> - это

и Бахтин отмечал в строении русского романа и в мыс-

ли.
Если формула логики Запада, Европы (еще с Ари-

стотеля): ЭТО ЕСТЬ ТО-ТО (<Сократ есть человек>,

логике НЕ ТО, А... (ЧТО)?..

Не то, что мните вы, природа...

жения, и в качестве <тезиса-жертвы> берется-кладет-

ся некая готовая данность (из Запада, как правило,

пришедшая). Оттолкнувшись в критике и так разо-

гревшись на мысль, начинает уже шуровать наш ум в

поиске положительного ответа. Но это дело оказыва-

ется труднее - и долго ищется и... не находится че-

го-то четкого, а повисает в воздухе вопросом. Но

сам поиск и путь - уже становится ценностию и

как бы ответом.

он, а Кутузов; и Достоевский: не Рим и Запад, а

мы... И т.д.
Даже ракета недаром у нас изобретена. Ее принцип

движения - самоотталкивание: тоже <не то, а...>, <От

самой от себя у-бегу!..>
Мир удивляется: как это у нас критика и полемика

такая жестокая и страстная между собой! А я это по-

нимаю как необходимый разогрев: в промозглом Кос-

мосе матери-сырой земли, чтобы не свалиться на об-

ломовский диван, на успение в медвежью берлогу, -

все средства хороши, в том числе и разогрев злости.

Да и работяга русский когда хорошо работает? Когда

разозлится, раззадорится.

научно точной моделью польского Космо-Психо-Логоса.

Это мой образ польского образа мира. Мой миф о

Польше, Однако это дело имеет такое же право на

существование, как художественный портрет человека

- рядом с его фотографией, подробными анкетными

данными, отлагающимися в досье ис-следователя... Вы-

воды здесь добываются посредством имагинативной де-

дукции (воображением).
Во-первых, надо перевести реалии Польши на мой

метаязык четырех стихий: ЗЕМЛЯ, ВОДА, ВОЗ-ДУХ,

ОГОНЬ - в какой пропорции они распределены в

Польскости, что здесь акцентировано?

портативный Космос: в нем материя утончилась в дух,

но дух все еще веществен: звучит. И вот поражают -
ШИПЯЩИЕ. А шипение - огонь в воде. Польский

гений путем палатализации тут разработал неслыханное

в прочих языках разнообразие: взрывные - огнезе-

мельные, сухие сделал мокрыми; перевел и смычный