Госпожа Грац обращала ко мне умные вопросы о российских делах. Мы разговорились, и я обронил, что готовлю перевод книжки Кристофера Дэя "Места, где обитает душа"

всякое звено "молла" должно отличаться внутренней динамикой,

обеспечивающей фонтанирующую прибыль.

Формула успеха столь постоянна, что когда такие звенья

вставлены на место - когда универмаг или девелопер

осуществили анализ рынка, земельный участок оценен, а

партнеры среди универмагов дали принципиальное

согласие на участие — опытный девелопер в состоянии

вписать имена многих арендаторов еще до того, как к ним

обратился, исходя из разумного допущения, что ювелир­ные

сети торговли в кредит или обувные сети и сети

продажи готового платья непременно захотят открыть ма­газин

в любом молле, девелопер которого может предста­вить

приемлемый бизнес-план. Если же молп не извергает

деньги так, как от него ожидалось, девелопер воспользу­ется

тем, что он именует "микс" - точно так же, как опыт­ный

шофер меняет состав смеси, впрыскиваемой в цилин­дры

двигателя. Он может сократить долю обувных магазинов

или увеличить долю магазинов, торгующих джинсами. Он

может постараться убедить слабых арендаторов, что все

выиграют, если что-то сделать с оставшимся за ними по

контракту временем аренды, так как одним из главных

стимулов молла является неписаное правило, согласно ко-

торому всякий, участвующий в деле, заинтересован в при-быльности всех прочих участников. На конгрессе Между-народного

Совета Торговых Центров, недавно состояв-шемся

в Новом Орлеане, я нередко слышал, как торговы

й центр именовался торговым механизмом. Он и в самом

деле есть собрание магазинов не в большей степени

, чем автофургон есть собрание автомобильных частей.

Келвин Триллин в Нью Йоркере от 28 июля 1980 года.
Появление торгового центра на горизонте, открывающемся из городка или периферийного района города, необходимо привносит сбои в функционирование городских сообществ в радиусе его до­сягаемости. Это появление - такой же признак перемены в форме катаклизма, каким вчера еще были расчистка трущоб или строи­тельство хайвэя.

Немного найдется городов, на которых бы такое явление не отразилось весьма существенным образом. С дистанции в десяток лет, пример Итаки, штат Нью Йорк, мало чем отличается от со­бытий в десятках других мест. Итака проиграла битву с регио­нальным моллом, однако выиграла войну за самосохранение, и потому победа Итаки это скромная "синька" для грамотного воз­рождения даунтауна в любом месте.

Итака расположена в центре штата, в ста пятидесяти милях от Буффало и в пятидесяти пяти от Сиракуз. Согласно переписи 1980 года, здесь было 28.000 жителей, однако, если добавить оби­тателей окрестных пригородов, набиралось все 50.000. Вокруг — фермы. Образование - главная отрасль местного производства, благодаря Корнеллскому университету и Итака-колледжу, сум­марное студенческое население которых составляет 23.000 душ.

В пятидесятые годы Итаку не миновали процессы субурбани­зации и модернизации, однако здешние перемены осуществились мягче, чем во множестве других мест по той причине, что образо­вание сохраняло экономическое равновесие. Вторичные для Итаки производства - электроника и автомобильные части - также оста­лись на плаву, и немолодая здешняя промышленность избежала тех катаклизмов, что рвали на части крупную промышленность.

Все же и здесь люди переезжали в пригород, отворачивая нос от Викторианских каркасных домов города. На прежде туч­ных полях заколосились небольшие торговые "ряды" и торговые центры, тогда как даунтаун впал в состояние глубокого застоя. Состарившиеся соседста и торговые здание Итаки вышли из фа­вора. Жажда модернизации. Сначала торговцы алюминиевыми накладными панелями, а затем и продавцы пластикового велико­лепия очаровали местных торговцев, и разнообразие витрин, в котором отразились забота и вкус предыдущих десятилетий, было замаскировано, снивелировано или вообще исчезло. Либо на их месте оказались лоснящиеся новенькие фальшь-фасады, либо на верхние этажи были водружены вывески-переростки.

Городские власти относились к ткани города с такой же не­брежностью. Городское "обновление" было любимым словечком, и город внес свою долю в стихию уничтожения во имя обновления, хотя надо признать, что отцы города все же отвергли некоторые из наиболее радикальных проектов, при реализации которых от даунтауна не осталось бы и камня на камне. Ратуша в неокласси­ке начала прошло века была снесена в 1966 году, чтобы дать мес­то пятиэтажному паркингу того самого омерзительного стиля (непрерывные открытые щели между полосами, набранными из бетонных панелей), который и с иголочки, пока не просохла краска, выглядит как помятые жестянки. Отрезок Стейт Стрит, главного коммерческого стержня города, был "обновлен": с одно­го конца одноэтажный кирпичный "сарай" неопределенной стили­стики для телефонной компании встал на месте квартала смешан­ной застройки и функций, а посредине новый крупный универмаг встал на место "ренессансного" старого отеля, правда, давно пус­товавшего. Старое здание универмага снесли, и пустырь на его месте, соседствуя с новым универмагом, оставался незанятым семнадцать лет, что вообще характеризует "обновление" в духе шестидесятых годов. Нет для даунтауна ничего более страшного, чем большой пустырь в самом его центре, где не рождается ничего - ни экономической активности, ни налогов, не пешеходного дви­жения, ни какой-то зацепки для взора. Это синдром вырванного зуба, в равной степени мерзкий и разрушительный, идет ли речь о выбитом из плотной шеренги зданий роу-хаузе, или о крупном участке сноса в городском ядре. Такого рода пустыри обычно воз­вещают утерю даунтауном жизненных сил и слабость надежд на реализацию потенциала возрождения. Даунтаун Итаки оказался в беде.

Находясь в центре сугубо сельскохозяйственной территории, Лансинг стал наиболее быстрорастущим местом графства, что приводило местных нотаблей в состояние эйфории. Они видели только одно: расширяется база налоговых поступлений, о цене этого процесса никто не задумывался. Впрочем, и в других местах мало кто давал себе труд осмыслить цену расползания городов, и даже сейчас можно по пальцам пересчитать исследования, в кото­рых был бы установлен полный экономический баланс тех самых проектов развития, о которых пели сирены девелопинга.

В июне 1974 года, несмотря на протесты жителей Лансинга, было одобрено строительство крупного путепровода - под благим предлогом разрежения транспортной нагрузки и увеличения безо­пасности движения, но очевидным образом нацеленное на облег­чение условий строительства молла. Неделю спустя Пирамид-Компани, крупный девелопер региональных моллов из Сиракуз, объявил о своих планах такого строительства у путепровода. Де-велопер оптимистически объявлял о существовании незаполненно­го рынка с радиусом до семидесяти миль вокруг Лансинга, т.е. значительно шире границ графства. Этот радиус захватывал, наряду с Итакой, большие чем она города Вингемптон, Элмиру и Сиракузы, и до 50% покупателей планировалось иметь за преде­лами ближайшего окружения.

Жители Лансинга протестовали против планов строительства торгового центра, но проиграли. Они доказывали, что в результа­те район лишится своего сельского характера, тогда как адвокаты молла уверяли, что нет оснований ожидать существенного возрас­тания автомобильного движения. "Тогда зачем нам путепровод"? - наивно вопрошали жители, как и их коллеги по всей стране, справедливо сомневающиеся в том, что новые дороги строятся не для того, чтобы вобрать в себя новое движение.

Это классическая "уловка 22", на которую у девелоперов нет ответа, потому что и в самом деле: если не будет роста движения, то зачем тратить публичные средства на все новые и все более широкие дороги? А если такое увеличение все же будет, тогда где тщательный расчет вторичных последствий? До сих пор новый хайвэй или расширение существующей дороги оправдывают неиз­менно лживым заявлением, что это облегчит движение, хотя опыт твердо доказывает, что это неизбежно привлекает увеличение движения. Именно это произошло и в Лансинге, который теперь задыхается от нагрузки и вынужден бороться с целой гаммой по­рождаемых ею проблем.

Верили они в это сами или нет, но выборные чиновники, вы­ступавшие за строительство путепровода и молла, распевали зна­комый мотив о расширении налоговой базы и создании новых рабочих мест. Едва строительство было завершено, Лансингу пришлось, по соображениям безопасности, устанавливать освеще­ние путепровода и въездных рамп, и в 1977 году фонари обо­шлись городку в 10.000 долларов, тогда как поступление новых налогов составило 1.025 долларов. В 1988 году, когда молл функ-ционировал на полную мощность, расходы городка на освещение составили 18.300 долларов при всего 33.045 долларах налога с торгового центра, включающего 80 магазинов, 10 ресторанов и кинокомплекс на 5.5.000 кв.м рабочих площадей. Заметим, что после открытия молла, треть вызовов пожарной охраны Лансинга поступает именно, оттуда.

Тысячи сообществ по стране, и маленьких и крупных, радостно приветствовали новое развитие, чтобы только задним числом удостовериться в иллюзорности новых доходов - по мере того, как все увеличивались потребности в усилении полиции, пожарной охраны и служб здравоохранения, росте затрат на освещение улиц, поддержку дорожных покрытий, уборку мусора и пр. и пр. За десять лет лихорадочной гонки за сокровищами нового строительства осознание масштаба скрытых расходов несколько возросло, и все большее число сообществ, как сообщают журналы по урбанизму, выдвигают в наши дни непременным условием прямое авансирование работ на расширение дорог и инженерных сетей до того, как девелоперы имеют шанс получить разрешение на новые комплексы офисов, торговые центры или жилые комплексы. Известные под названием вычетов или компенсаций, эти требования знаменуют собой изменение по сравнению с теми днями, когда приобретения, вроде молла в Лансинге, приветствовались как панацея от всякой печали.
Итака борется за жизнь
Наиболее естественным источником воды для нового молла казалась система водопровода Итаки, однако мэр города Эд Конли категорически отказался разрешить продолжение водовода. В 1971 году Конли, ранее член городского совета, выиграл предвыборную гонку у четырех других кандидатов с перевесом в девять голосов под лозунгом "Пусть снова будет Итака!" Этот плотного сложения человек, резкий, умеющий быстро соображать, причисляет себя к бойцовой "школе" мэров ирландского происхождения и, будучи переизбран затем четыре раза подряд, сумел поставить местный рекорд.

Конли вполне предвидел тот урон, что будет нанесен даунтауну Итаки, и начал борьбу с моллом всеми доступными средствами, в первую очередь воспользовавшись тем, что девелопер не мог черпать из городской системы водоснабжения без согласия мэра (в конце концов пришлось делать автономную систему водоснабжения из недалекого озера). Детали здесь не слишком важны были еще зацепки в связи с вопросами сброса канализационных стоков - важен сам факт сопротивления, в котором Итака и Лансинг оказались по одну сторону баррикад.

Эта битва дала городу только один год передышки, но она имела огромное символическое значение, укрепив решимость жителей бороться за свой даунтаун. Его торговцам дали знать, что если они дерзнут открыть свои магазины в новом молле, покупатели из Итаки и Лансинга объявят им бойкот. Тактика Конли состояла в творческом использовании психологического оружия в сочетании с небольшими но реальными делами в даунтауне. Во всем, что делал город, был оттенок чистого авантюризма.

Официально Конли заявлял всякому, кто хотел слушать, что Пирамид Молл "не окажет на даунтаун никакого воздействия"-теперь он признает, что с самого начала знал, что это чистой воды ложь. На совещании с экспертами по розничной торговле мэру объяснили, что без взаимодействия с первой пятеркой лидеров национальной розничной торговли - Penney, Ward, К Mart, Sears и Woolworth - даунтаун обречен на гибель. Любая из этих сетей, доказывали экономисты, может себе позволить затратить на рек­ламу своего расположения вне города больше, чем все владельцы в даунтауне, вместе взятые.

Конли приступил к работе со смущенными местными торгов­цами, убеждая каждого по отдельности и всех вместе сотрудни­чать с городом в деле улучшения их бизнеса, вместо постыдного бегства (сегодня Конли называет это операцией "серия в че­люсть"), и что "в даунтауне есть и сейчас свои хорошие стороны". Он широко черпал из корзины аргументов, которую собирали городские активисты, будь то наиболее дальновидные торговцы, члены местного общества садоводов, ревнители исторического на­следия, активисты, сообщества, нетрадиционные планировщики или ученые университета. Творческих предложений было сколько угодно, но кому-то следовало организовать и направить действие.

Два квартала вдоль Стейт Стрит были преобразованы в при­влекательно оформленный пешеходный "пассаж" - редкий случай удачной торговой улицы, выдержавшей испытание временем. В период осуществления этого первичного проекта были предприня­тые лихорадочные усилия по привлечению общественного внима­ния. Был организован открытый конкурс на лучшее наименова­ние, и "каждый пытался назвать это молл или плаза", как вспо­минает Конли, хотя ни то, ни другое было неуместно. Наконец решились назвать пассаж Commons*. Коммон - нечто, имевшееся почти в каждом американском городе в ранней его истории. Это был центр общественной деятельности, и именно это имелось в виду здесь и теперь в Итаке. Кампания в прессе, на радио и на телевидении по привлечению взрослых и детей Итаки в даунтаун "посмотреть на то, как возрождается ваше сообщество" оказалась столь успешной, что бизнес получил недурной импульс. В общем-то ничего удивительного, если вспомнить, как много зевак всегда собирается вокруг новой строительной площадки. Главным был сигнал для все еще сомневавшихся местных торговцев: придя раз, пешеходы не перестали появляться в даунтауне снова и снова, что явно свидетельствовало о долговременности достигнутого.

За год строительства розничные продажи выросли на 2%, но, как со смешком признает Конли, "даже это было ложью во спасе­ние", так как такой рост не превысил темп инфляции, и чему он был обязан больше, инфляции или реальному развитию, остается загадкой. Однако важно было то, что и публика и торговцы вос­приняли случившееся как реальное улучшение. С учетом общих тенденций это означало во всяком случае, что даунтаун по край­ней мере удерживает позиции.
………………………………………………………………………………………………. .

* Буквальный архаичный смысл слова commons — общественный выгон, но в американской традиции оно давно уже обозначает неотчуждаемое публичное пространство. Название Коммонс тем более удачно, что оно ассоциируется с центральным торговым районом Коммонс в Бостоне, одном из памятных мест Американской Революции, известных каждому школьнику. Прим. пер.

С той же энергией шла работа по агитации в пользу обще­ственного транспорта и его реального улучшения. К этому момен­ту как раз раздавались голоса в пользу отказа от автобусных маршрутов, ради экономии в городском бюджете, но Конли видел в развитии сети и повышении качества сервиса элемент общей программы реконструкции даунтауна. На длительные периоды рождественских, пасхальных каникул, а также на две недели пе­ред началом учебных занятий были учреждены бесплатная стоян­ка и обслуживание автобусов. Добавили новые маршруты и от­корректировали старые. Город давил на средства информации, чтобы те всячески рекламировали выгоды общественного транс­порта. Даже название транзитной системы Ithaca Transit было преобразовано в удобный лозунг, повторенный в бесчисленных объявлениях "Ride IT".*

Пользование автобусом сначала выросло вдвое, а затем в трое по мере того, как цена поездки снижалась. Ее могли держать на низком уровне, и если в 1967 году один билет обходился в 25 центов, двенадцатью годами позже, она поднялась только до 35 центов, там и оставшись, без потерь в числе пассажиров. Точно также только в 1979 году плата за стоянку была увеличена с 10 до 15 центов за час, такой и оставшись. Несмотря на хронический дефицит общественного транспорта, сохранялись и различные виды льгот на проезд. В отличие от многих мэров, Конли тракто­вал этот дефицит как капиталовложение в будущее города. Деше­вая и эффективная система общественного транспорта столь важна для выживания и процветания города, что остается изумляться тому, что она так и не вошла в число приоритетов национальной урбанистической политики. Конли счел строительство паркингов в даунтауне такого же типа инвестицией в судьбу города.

Коммонс и общественный транспорт были лишь наиболее за­метными следами усилий городских властей. В то же самое время происходило еще множество малых дел, способных в совокупнос­ти оказать на город сопоставимое воздействие. Был возведен му­ниципальный паркинг. Город приводил в порядок тротуары и убеждал домовладельцев сделать то же самое с фасадами их домов. Город нанял архитекторов, призванных давать горожанам бесплатные консультации по планируемым ими изменениям. Городские планировщики помогали владельцам недвижимости находить новых арендаторов вакантных помещений. Город нанял специального координатора для программы даунтауна, оплачивая из муниципальной кассы половину расходов, тогда как вторая половина была оплачена ассоциацией торговцев. Был принят специальный билль об уличных знаках, который позволил сохранить некоторые нестандартные, даже вульгарные, но любопытные старые вывески. Домовладельцам оказывались бесплатные консультации по покраске фасадов зданий. Владелец выгоревших в пожаре трех роу-хаузов был уже готов снести их и построить драйв-ин кафе на их месте, однако городские планировщики продемонстрировали ему, что здания выгоднее восстановить и помогли убедить банк дать ссуду на реконструкцию.
…………………………………………………………………………………………… …

*Подлинное возрождение города теснейшим образом зависит от совершен­ствования общественного транспорта и его грамотной рекламы. Одна из лучших рекламных листовок, которые попадались мне на глаза, была раскле­ена в Сиэтле, где карта городских маршрутов была превращена в плакат под названием The 2nd Саг Owner's Manual'.

Ride IT — американский вариант игры слов, когда "езжай этим" идентично "пользуйся Итак Транзит", а плакат в Сиэтле обыгрывает известный сюжет расходов на бензин, сопряженный с необходимостью иметь второй автомо­биль в семье или пользоваться общественным транспортом. - прим. пер.

Политика города препятствовала строительству типовых, ма­лоинтересных отделений банков в ключевых местах, всячески подталкивая к эффективной аренде старых зданий: "аренда это налоги, - говорит Конли, - всякий готов пройти пару кварталов до банка или почты, однако он должен быть свободен от необхо­димости делать то же в отношении продуктовой лавки".

В даунтауне начали открываться новые ресторанчики, возро­див в нем вечернюю жизнь. Медицинские учреждения годами вы­езжали в пригороды, поэтому город приобрел заброшенную авто­заправочную станцию и преобразовал ее в клинику для трех вра­чей, чтобы дать людям еще один резон приходить в даунтаун.

Наконец в начале 80-х были одобрены проекты заполнения "вечного" пустыря на Стейт Стрит многофункциональным соору­жением, получившим наименование Итака-Центр, с магазинами по первому этажу, офисами на втором, квартирами на третьем и чет­вертом. Этаж офисов был спроектирован по гибкой схеме, так что в случае неудачи его можно было бы легко превратить в еще один жилой. С эстетической точки зрения эффект весьма невелик -интерьеры первого этажа так же стандартно-скучны, как и любой средний молл, что остро контрастирует с привлекательностью улицы снаружи, однако Итака-Центр во всяком случае не унич­тожил торговые места по соседству и не подавил их своей чрез­мерностью. Поскольку магазины первого этажа раскрыты на ули-цу, здесь нет той изолированности, что характерна для моллов, а включенность в объемлющие даунтаун компенсирует неполноту видов его обслуживания. Архитектурное решение в лучшем случае можно назвать "никаким", но, как отмечает профессор урбанисти­ки Корнеллского университета Стюарт Стейн, "это очень городс­кое место, куда люди приходят посидеть, поговорить, почитать, -единственное место в Итаке, где это можно сделать". Своей привлекательностью для человека улица Итака-Центр перевешивает грехи весьма посредственного дизайна.

Конли, которого к этому подталкивали местные сохранители, жаждавшие, чтобы старые здания непременно использовались*, инициировал программу переделки под жилье вторых-четвертых этажей над магазинами в зданиях, примыкавших к Итака-Центру. Весьма полезные, при всей их ограниченности, городские средства были привлечены к решению этой задачи. Это повернуло вспять процесс исхода жителей из даунтауна, восстановив часть его по­стоянного населения, играющего для городского ядра большую роль, чем те, кто приходит и уходит, - ту роль, что слишком еще часто игнорируется в проектах. В конце концов все же извечная логика породила структуру, где первый этаж отдан магазинам, тогда как над этим деловым уровнем живут люди. Этой структуре столько же лет, сколько всей этой стране и много больше, коль скоро она импортировалась из Европы. Система магазин и жилье над ним продолжает эффективно использоваться за границей и в многих устойчивых соседствах в американском городе. Однако как идея, как рабочая схема, она оказалась в изгнании с момента утверждения антиурбанистической модели, согласно которой лю­дям предписывается работать в даунтауне, но жить в субурбии. В наши дни в старой схеме наново открыт ее экономический и соци­альный потенциал, и верхние этажи зданий даунтаунов оказыва­ются сокровищницей восстановленных и реконструированных квартир, вдувая новое дыхание в оживающий центр.
Даунтаун это люди
Обитатель даунтауна это одно из ценнейших достоинств го­рода, которого тот почти лишился за десятки лет упадка. Любому даунтауну необходимо постоянное множество покупателей- клиен­тов, чтобы поддерживать его магазины, чтобы работать в его офи­сах, обедать в его ресторанах, посещать его театры, населять его улицы и делать его жизнь интересной. Как об этом писал Вильям Уайт Младший в книге "Взрыв Метрополиса" (The Exploding Metropolis), нимало не устаревшей с момента ее выхода в свет в 1958 году, "Восстановить даунтаун недостаточно, и город, который по вечерам остается без основных его жителей, это полугород. Если город способен остаться ведущей культурной силой американской жизни, он должен обладать ядром из жителей, спо-собных поддерживать существование театров и музеев, магазинов и ресторанов, чему в немалой степени способствует и богема в любом ее варианте. Люди, которым нравится жить в городе, делают тот привлекательным для всех тех, кто в нем не живет. Стиль города поддерживают только его жители, и без их присутствия в даунтауне вообще незачем появляться".
…………………………………………………………………………………………… .

*При том, что в Итаке отношение к старой застройке всегда было скорее позитивным, понадобилось более десяти лет, чтобы после пожара 1975 года нашелся покупатель для реставрации Клинтон-холла (неоклассика в кирпиче), который вновь содержит милую смесь функций, отвечающих характеру даун-тауна: книжные магазины, мороженое, кофе, картинная галерея, соответству-ющие офисы. В 60-е годы аналогичный процесс приспособления на частные средства был осуществлен для четырехэтажного здания Школы Де Витт, в скромной университетской готике ' красного кирпича, впервые показав, что прогресс и перемены не означают непременно снос и разрушение, - с види­мым удовлетворением для общественности города.

К чести Итаки, она не пыталась заманить жителей в нове­хонькие "комплексы" даунтауна с их убогим великолепием. В той же книге Уайт записал свое впечатление по поводу проектов, тог­да приколотых к чертежным доскам, но оно не менее справедливо и для 80-х годов: "На них отображены проектные решения, идеально приспособленные для того, чтобы оставить всех жить в при­городах. Обширные, барачного типа суперздания, они спроекти­рованы отнюдь не для тех людей, кто любит город, но для тех, у кого просто нет иного выбора. Несколько одаренных архитекторов и планировщиков сумели показать, что восстановленные кварталы отнюдь не обязательно должны выглядеть отталкивающим обра­зом, чтобы приносить прибыль, но до сих пор их влияние мало­заметно. Господствует сугубо учрежденческий подход, и если не пересмотреть законсервированные в нем допущения радикальным образом, наши города превратятся в неизбывную тоску".

Тридцать лет спустя слова Уайта остаются до обидного вер­ными! Свобода выбора - вот, о чем речь во всем движении "назад в город" и "оставайтесь в городе". Возможность выбора жить ря­дом с работой, магазинами и развлечениями. Возможность пере­двигаться без зависимости от автомобиля. Когда все больше лю­дей начали делать именно такой выбор, где они захотели жить? В старых роу-хазуах и особнячках среднего класса Викторианской эпохи; на месте старых промышленных построек; в заброшенных зданиях пожарных частей, школ, полицейских участков, магази­нов и даже офисов, построенных в те времена когда архитектура общественных и коммерческих зданий была достойна своего име­ни. Есть люди, которым на самом деле нравится жить и работать и ходить в магазины и проводить свое свободное время в городе, и потому возрождение жилого и коммерческого компонентов даун­тауна нерасторжимо связаны между собой и должны происходить в тандеме. Взаимосцепленность жилой и обслуживающей функций в городе диктуется самой его экономической и социальной тканью. Если одна восстанавливается и улучшается, другая непременно следует за ней, вот почему их вообще нельзя трактовать по отдельности.

Возрождение Саванны началось как усилие по сохранению исторического ядра даунтауна - спасению особняков, площадей, набережной и ее коммерческого обрамления.

Самовосстановление Итаки началось как реакция на угрозу извне, на сооружение регионального молла, которое не удалось остановить, однако эта реакция приняла форму, соответствующую месту и его особенностям. Конли запустил процесс, но тот облада­ет и собственным моментом движения. Новые магазины откры­лись теперь и в квартале от Коммонс и дальше от него. Их харак­тер отражает местные пристрастия и вкусы, и ими владеют мест­ные жители. Изменения продолжаются, но они уместны.

Итака - первая из историй столкновения даунтауна и молла, потому что здесь есть что черпать из скромных уроков, примени­мых чрезвычайно широко, и здесь же общезначимая дилемма со­существования сообщества и функционирующего торгового центра регионального масштаба. Сам факт, что этот сценарий разыгрыва­ется снова и снова, несет в себе свидетельство тому, что уроки не вынесены градостроительным сознанием. Итака использовала гамму тактик сохранения своего даунтауна. Тоже история успеха, но при этом любопытным образом контрастного характера, вычи-тывается из истории Корнинга, расположенного всего в пятидеся­ти милях от Итаки.
История и перемены взаимоусиливаются
Не поощрялись также ни "приукрашенность", ни имитация старой застройки. В то же время любое ординарное здание трак­товалось с такой же почтительностью, что и бросающаяся всем в глаза декоративность отдельных построек. Это особенно суще­ственно, так как многие кварталы больших городов и их главные улицы обладают той самой перемешанностью простоты и пышнос­ти, что придает им характер, которого никак не удается достичь новейшим суперкварталам.

"Каждая мейн-стрит особенна на свой лад, но и именно внутреннее разнообразие придает им восхитительности, - как го­ворит Минц, - Витрины вовсе не должны строго выдерживать стиль. Улица это сцена, для которой они играют роль кулис."

Благодаря терпеливым разъяснениям и созданию отдельных образцов для подражания удалось пробудить большую заинтере­сованность торговцев. Проектные работы осуществлялись бес­платно, но реальные изменения все же оплачивались из их карма­на. Здесь не было ни сложной системы стимулов, ни налоговых льгот, ни низкопроцентных ссуд, и вся программа базировалась исключительно на добротном здравом смысле делового человека. Маленькие подвижки влекли за собой следующие небольшие изменения, а иногда и вполне существенные перемены. Независимо от размеров магазина, его собственный масштабность и масштаб всей улицы заботливо сохранялись. Под наслоениями деревянных и металлических накладных панелей Минц обнаружил множество старых элементов декора - деликатные витражи и травленое ма­товое стекло, знаки Ар-Деко, литые металлические колонки. Ког­да такое случается, то к вящему изумлению владельцев, истори­чески точная реставрация оказывается обычно не только наиболее привлекательной, но и самой дешевой формой улучшения внешне­го вида. Всего за несколько лет удалось восстановить почти сто зданий и 125 вывесок были заменены или установлены заново. Пустующих магазинов не осталось. Бизнес на Маркет Стрит явно вырос, и все больше сезонных туристов, посещающих Стеклодув-ню Корнинга и Музей Западного искусства Роквелл/Корнинг, пополняют ряды покупателей на Маркет Стрит.

Строго говоря, улучшение обстановки на Маркет Стрит име­ло, как и в Итаке, скорее психологический оттенок, чем было ре­альностью. Еще точнее, уровень бизнеса сохранялся, вопреки спа­ду экономики США в 1975 и 1982 годах, несмотря на трудные времена Стеклодувен Корнинга и на утрату мощного оптового центра по торговле мебелью, хозяйственным инвентарем и инст­рументами, поддерживавшего розничную продажу. Маркет Стрит всего лишь держалась в экономическом смысле, но климат для бизнеса был недурен, степень доверия к нему сохранялась и даже росла, и пустовавшие ранее магазины наполяялись товарами. Как и в других случаях возрождения "снизу", само отношение людей оказывается ключевым фактором самоподдержки. Доверие трудно измерять в долларах, но недооценивать его экономическое значе-ние всегда грубая ошибка.

Как говорит Минц, которого уже приглашают многие город-ские сообщества в роли консультанта, "важнейший урок из успеха Маркет Стрит заключается в том, что сообщества, у которых опускаются руки перед масштабом задач, которые нуждаются в решении, могут видеть, что каждый шаг, как бы мал он ни был, есть положительный сдвиг в правильном направлении, и что каж­дый шажок без исключения обладает весомостью".

Особенность этой истории успеха в том, что-крупный регио-нальный молл функционирует всего в нескольких милях от даун-тауна Корнинга. Арнот Молл, строившийся в три очереди, начал действовать в конце 60-х годов и вышел на полную мощность в 1983 году*.

*Странно, но интерьеры Арнот Молла украшены фресками, изображающими уголки даунтауна и Маркет Стрит.

Это 100.000 кв.м площадей и пять опорных универма­гов. Учитывая близость такого торгового центра, Минц подошел к задаче реконструкции даунтауна, исходя из очень простой уста­новки: "Главная проблема даунтауна лежит в том, что люди там не могут осознать достоинства, которыми уже обладают. Даунтаун страдает от комплекса неполноценности. Когда торговцы видят, что все новое и модное направляется в ближайший торговый центр, они начинают видеть в даунтауне просто старое".

Минц понимал, что вне всякого сомнения, у молла есть на-бор услуг, которых не может предоставить даунтаун: возможность подъехать и оставить машину на любой срок, без оплаты за пар­ковку, ощущение безопасности*, выбор из широчайшего диапазо­на товаров, к тому же, как правило, выкладываемого с большим размахом и успехом, возможность сделать многое, не выходя на­ружу при защищенности от капризов погоды. Однако и у даунта-уна есть достоинства, которых лишен молл: чувство особенности места, чувство объемлющего сообщества, улицы, приспособленные для нужд малых предприятий, владельцами которых являются местные жители, соседство с мастерскими, подчеркнутость каче­ства услуг, и, конечно, семейный бизнес всех типов, который обеспечивает привязанность той категории покупателей, кто пред­почитает персональный характер обслуживания. "Даунтаун своего города, - говорит Минц, - всегда есть место общения. Историчес­ки сложилось так, что все, что вообще происходило в городе, происходило именно здесь. Парад, процессия, приуроченное со­бытие, выставка, - все это выходило на улице, и потому сама улица принадлежала городскому сообществу. Есть устойчивые ценности, которые просто не поддаются трансплантации".

Минц работал в малом масштабе, пользуясь сменой вывесок и скромной переделкой фасадов, опираясь на скромные инвести­ции, создав свою версию процесса, происходившего в Итаке при еще более тонкой отстройке действий. Если в Итаке общественный сектор жизни взял на себя инициативу, то в Корнинге того же удалось достичь при опоре на один лишь частный сектор городс­кого бытия.
…………………………………………………………………………………………………..

*При этом безопасность в высшей степени иллюзорна. Как писал Микаэл Уайнрип в Nation's Cities Weekly от 28 марта 1983 года, 'В обстановке обще­го подъема преступности за последние двадцать лет пригородный молл стано­вится едва ли не главным источником мигрени полицейских чинов... Почти все крупные моллы сообщают о краже по крайней мере одного автомобиля ежедневно. Сам размах торговых площадей служит к пользе воришек*. В ста­тье от 10 сентября 1987 года под заголовком "Покупатель, стерегись! Моллы кажутся безопасными, но многие привлекают воров еще интенсивнее, чем клиентов", Уолл Стрит Джорнал дал статистику преступлений в моллах по стране — нападения, кража автомобилей, грабеж, преступления на сексуаль­ной почве, карманные кражи, - отметив при этом, что сами моллы, разумеет-ся, не публикуют такого рода статистику, а местная полиция не имеет отдель­ных файлов для регистрации отдельных видов преступлений по месту их со­вершения.