Издание второе, исправленное и дополненное

Другая крайность состоит в отступлении от закона или полном беззаконии. Свобода от всяких разумных ограничений всего более характерна для нашего времени. В эту крайность позднее и ударились некоторые учители. Иуда предупреждает: «Ибо вкрались некоторые люди, издревле предназначенные к сему осуждению, нечестивые, обращающие благодать Бога нашего в повод к распутству и отвергающиеся единого Владыки Бога и Господа нашего Иисуса Христа» (Иуд. 4).

Павел мастерски опровергает учение беззаконников*, не уступая при этом ни пяди приверженцам буквы закона, легалистам, желавшим увязать дар благодати с положениями закона. Для Павлова стиля нередко характерна полемика с воображаемым оппонентом. Сформулировав возражение такого оппонента, он сам и отвечает на него. И в данном Послании своим риторическим ответам он предпосылает вопросы оппонента: Что же скажем, оставаться ли нам во грехе, чтобы умножилась благодать? (ст. 1).

* Антиномизм — учение, согласно которому христианин не связан никаким законом, поскольку спасается одной верой. — Прим. ред.

Перед этим Павел учил, что «когда умножился грех, стала преизобиловать благодать» (гл. 5:20). Значит ли это, что отныне, живя в полном беззаконии, можно творить все, что заблагорассудится? Услышав Благую весть о благодатном даре, некоторые скажут: «Ну, тогда отчего бы нам не грешить еще больше? Бог любит прощать, а человек любит грешить, будем же грешить вдосталь, сколь душе угодно! И тогда Бог будет прощать еще больше, и все мы будем счастливы!» Таково извращенное, ложное толкование спасительного Евангелия.

Вопрос можно представить иначе. Может ли человек, оправданный Божьей благодатью, пребывать во грехе? Влияет ли спасение на повседневную жизнь верующих существенным образом? Может ли человек получить прощение и не стать святым? Кто-то на эти вопросы ответит утвердительно, дескать, спасение дается благодатью Божьей и, если верующий пребывает во грехе, то ничего, все в порядке. «В конце концов, Бог есть любовь» или «У одних вера больше, у других — меньше». Но, друзья мои, это ложь из глубины преисподней! Это плод больных и извращенных умов, «обращающих благодать Бога нашего в повод к распутству и отвергающихся единого Владыки Бога и Господа нашего Иисуса Христа».

Павел здесь же отвечает на этот вопрос. Никак! (ст. 2а). Он ужасается самой мысли, что христианин может пребывать во грехе. Одна только мысль об этом заставляет его воскликнуть: Никак! (греч. мэ геноито). Это самое сильное отрицание в греческом языке. Иными словами: ни за что! Нет, нет и тысячу раз нет! Ни при каких обстоятельствах! Это немыслимо! Даже помышление об этом возмутительно. Тот, кого коснулась Божья благодать, не может пребывать во грехе.

Прежде чем продолжить, не оставим ничего недосказанного. Никак в данном контексте не означает безгрешного совершенства спасенной души. Павел не говорит здесь о случайных согрешениях. Подчас несовершенство человеческой природы и неискупленной плоти вовлекает нас во грехи. Случайные согрешения, будучи незначительными, не являются целью нашей жизни. Вопрос, поднятый в избранном нами тексте, относится к беспрестанному и произвольному греху. Большинство людей живут во грехе, и грех угоден им. Такого рода жизнь не является образцом для Божьего чада.

Павел задает риторический вопрос: Мы умерли для греха, как же нам жить в нем? (ст. 2б). Единственно возможным ответом на этот вопрос будет: «Разумеется, пребывать во грехе впредь невозможно». Жизнь во грехе стала несовместимой со смертью для греха. Имеется в виду, что праведный умер для греха. Грех теперь запределен. Мы умерли для греха, когда уверовали во Христа. Вообще говоря, мы мертвы для греха всегда, но здесь смерть для греха относится к тому моменту в прошлом, когда верующий впервые кается и обретает веру во Христа. Именно в тот момент он и умирает для греха. В этом смысле всякий христианин становится для греха мертвым. Он жив для Бога и мертв для греха.

Человек, в его естественном состоянии, есть раб греха (Ин. 8:32–36). В его жизни господствует грех. Он мертв по преступлениям и грехам, он живет по обычаю мира сего, по воле князя, господствующего в воздухе, по воле духа, действующего ныне в сынах противления. Такие люди живут согласно плотским похотям, исполняя желания плоти и помыслов, и являются по природе чадами гнева (Еф. 2:1–3). Богу такие угодить не могут.

Например, люди, не имеющие спасения, спрашивают у меня: «Разве курение и выпивка являются грехом?» Подобные вопросы не касаются сути. Грех не есть ваши дела, грех есть сама ваша сущность. Человек невозрожденный мертв для Бога. Он пребывает во грехе. Курение или пьянство никак не влияют на его положение перед Богом. Главное, что он отчужден от жизни в Боге. И соответственно Бог видит в нем живой труп. Грех внутренне присущ невозрожденному человеку, поэтому он духовно мертв.

Человек, получивший оправдание перед Богом, оживает во Христе. Отныне он обращен. Как только грешник возрождается, он тут же умирает для греха, причем раз и навсегда. Его сущность изменяется коренным образом. Некоторые говорят здесь о двойственной природе возрожденного человека, хотя Библия имеет в виду преобразование.* Любой человек во Христе есть новое творение. Хотя он остается в том же тленном, неискупленном плотском теле, его внутренняя сущность меняется. Основная структура личности, оставаясь без изменений, лишается жала греха. Теперь человек мертв для греха. Грех больше не властвует над ним. Отныне у возрожденного новый господин — Господь Иисус Христос.

* Обновление ума. — Прим. ред.

Человек, умерший для греха, просто не может пребывать в нем. Вот почему Павел так решительно отвергает и мысль о том, что верующий может пребывать во грехе. Это не только несовместимо с возрождением, это просто невозможно! Духовная жизнь и духовная смерть взаимно исключают друг друга. Тот, кто умер для греха и живет для Бога, относится ко греху иначе, чем другие. Христос подавил в нем господство греха. С владычеством греха в нашей жизни покончено. Мы больше неподвластны ему. Мы умерли для греха.

Смерть для греха является лейтмотивом 6–ой главы. Это не просто какая-то гипотеза или игра слов. Павел много раз повторяет: «Ибо умерший освободился от греха» (ст. 7). Большинство лжерелигий бьются над задачей ослабления греховности человека. Они пытаются хотя бы немного улучшить его. Однако все это бесполезно, поскольку невозрожденный пребывает в рабстве у греха. Грех, подавленный в одном, непременно даст о себе знать в другом, обыкновенно в лицемерии и гордости. Во Христе все иначе. Воистину возрожденный умирает для греха. Он не пребывает во грехе.

Заметьте, мы говорим — «не пребывает». Спасенный человек по-прежнему может совершить грех. При определенных обстоятельствах он может фактически пойти на любой грех. Он возрожден к новой жизни в Боге, но остается пока в неискупленной плоти с ее свойствами и немощью. Временами искупленный человек соскальзывает к старому. Это ужасно глупо и несообразно, ибо он и в самом деле не должен повиноваться греху. Прежде грех господствовал над ним, теперь же он никак не может притязать на это.

Иногда христиане ведут себя несообразно своей новой природе, поэтому некоторые богословы утверждают, что спасенный человек имеет «ветхую природу». Здесь терминологическая неточность. Природа возрожденного человека целостна, она не есть сплав ветхого и нового. Его новая сущность предстает абсолютно святой и чистой. Нечистой является его физическая, бренная плоть. Эта плоть не искуплена, и не будет искуплена вплоть до воскресения. Наше тело преобразится в нетленное лишь по воскресении из мертвых. До тех пор оно является в известном смысле тем путем, по которому к нам подступают греховные побуждения. Бог же неизменно повелевает нам не давать греху царствовать в нашем смертном теле (ст. 12). Грех, воспользовавшись немощью плоти, может обмануть нас. На это и указывается многократно в 6–ой главе.

Спасение не исчерпывается только прощением на основании законного взаимодействия. Бог дает нам новую сущность, в которой желание греха отсутствует. Истинный верующий не может пребывать в прежней греховной жизни. Он мертв для греха. Новой направляющей силой в его жизни становится святость Бога. Стало быть, не бывает спасения без святости.

Смерть для греха одновременно означает жизнь для Бога. Вначале жизнь для Бога бывает слабой и колеблемой. Однако новорожденный должен возрастать в этой жизни. Для духовного возрастания ему требуется время и помощь. И тогда новая жизнь станет развиваться, все более и более освящаясь в процессе практической деятельности. Человеку, пребывающему в бренном теле, добиться совершенства невозможно, и все же его жизнь станет разительно отличаться от прежней. Спасенный не может оставаться таким, как раньше. Со временем сила новой жизни во Христе преобразит его привычки и повседневную жизнь. Народ Божий узнают по cвятости и послушанию слову Божию.

Крещение можно определить как водворение человека в новую окружающую среду или приобщение к какому-либо союзу с целью изменить его положение или установить новые отношения с предыдущим окружением. К примеру, Израиль «крестился в Моисея в облаке и в море» (1 Кор. 10:2). Это крещение не было водным в буквальном смысле слова. Израиль, пересекая Красное море по суше, символически отождествлялся с Моисеем как вождем, определенным от Бога. Израиль подчинился ему. Правоверный символически соединялся с Моисеем, соединившимся с Богом.

Так же и мы все, уверовавшие во Христа, соединились с Иисусом Христом, иначе говоря, крестились в Него. Мы погрузились во Христа. Мы составили с Ним одно целое. Когда грешник приходит к покаянию и вере во Христа, он каким-то чудом переносится на две тысячи лет назад к подножию Креста и принимает участие в смерти, погребении и воскресении нашего Господа. Можете назвать это крещением Святым Духом, но никогда не путайте это с водным крещением.

Водное крещение лишь символ погружения во Христа, которое произошло с уверовавшим человеком в момент спасения. Поэтому водное крещение должно производиться погружением, иначе оно не может адекватно символизировать отождествление верующего со смертью, погребением и воскресением Христа. Люди, которые крестят неверующих окроплением, находятся на ложном пути. Во-первых, они используют неверный символ. Христианское крещение совершалось не иначе, как погружением. Во-вторых, они превращают, что хуже всего, символ водного крещения в средство спасения. Превращая символ в реальность, они отвергают саму реальность, состоящую в данном случае в спасении благодатью по вере во Христа.

Крещение в 6–ой главе Послания к Римлянам никак не связано с водой. Здесь о воде не говорится вообще. Внимательно разобравшись в контексте, мы увидим какие доказательства приведены здесь Павлом в пользу того, что верующий не может пребывать во грехе. Он соединился со Христом не только символически, водным крещением, но прежде всего и реально, т.е. крещением Святого Духа. Нерасторжимый союз верующего со Христом делает жизнь во грехе не только маловероятной, но и невозможной. Мы умерли во Христе и воскресли в Нем. Так нам и следует ходить в обновленной жизни (ст. 4б). Нам не столько следует, сколько хочется ходить в обновленной жизни. Особое значение этой истине придает Иоанн: «Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога» (1 Ин. 3:9). Человек, придерживающийся прежнего стиля жизни, попросту не является верующим. Истинно верующий не может оставаться в грехе.

Следующий стих подчеркивает ту же истину. Ибо, если мы соединены с Ним подобием смерти, то должны быть соединены и подобием воскресения (ст. 5). Это та же самая истина, только здесь нет понятия о «крещении». Мы умерли со Христом и воскресли с Ним. Искренне верующие ходят в обновленной жизни. Христианин, пребывающий во грехе, не христианин. Когда человек пребывает во грехе, он в действительности неверующий, как бы он себя ни называл. Подлинное спасение меняет человека так, что это всегда отражается в его личном хождении.

Далее Павел развивает эту идею, показывая, что ветхий человек умирает и отходит. Зная то, что ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное, дабы нам не быть уже рабами греху; ибо умерший освободился от греха (ст. 6–7). Отныне верующий — абсолютно новое творение. Ветхая человеческая природа с ее грехами и испорченностью отмирает и отходит в небытие. Ветхая природа не просто получает ранение, она «распинается» со Христом. Распятие безусловно приводит к смерти. Ту же самую мысль Павел повторяет в Послания к Галатам: «Я сораспялся Христу, и уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2:20а).

Как правило, многие в этом месте задаются вопросом: «Но почему же верующий искушается и временами грешит?». Это затруднение породило представление о «двойственной природе» верующего. Полагают, что личность христианина состоит из двух частей: одна из них новая, во Христе, другая ветхая и грешная. К сожалению, это представление используется для извинения всякой жизни во грехе. Если христианин грешит, его извиняют, дескать, «так проявляет себя его ветхая природа».

Действительно, христиане иногда согрешают, однако не так, как прежде, до спасения. И дело здесь вовсе не в греховной природе. Ветхий человек вместе с его грехом распят, обезврежен и уничтожен. Верующий преображается и становится новой тварью, совершенной во Христе (2 Кор. 5:17; Кол. 2:10). Все дело в нашей телесной оболочке и человеческой природе. Тело не получает искупления. Грех подступает к нам через плотскую немощь. Организм сам по себе не греховен. Считать так было бы возвратом к старой гностической ереси. Ведь мы можем представить свои тела в жертву живую, благоугодную Богу (гл. 12:1). Бог никогда бы не принял в качестве жертвы от нас чего-то греховного. Тем не менее, наше тело не искуплено. И пока мы пребываем в неискупленной плоти, мы будем подвержены влиянию греха, наполняющего мир вокруг нас.

Это весьма важное учение. И его надо понимать. Позвольте мне объяснить его следующим образом. Наше бренное тело испытывает голод. Мы должны есть несколько раз в день. А будет ли нуждаться в пище наше нетленное тело? Нет. В небесах нам не понадобится ни пища, ни сон. Но наше тело преобразится, т.е. будет искуплено, лишь после воскресения. До тех же пор в нас останутся плотские желания и страсти. Грех будет подступать к нам через неискупленную плоть.

Отличительная черта христианина состоит в том, что он не является, как все другие, рабом греха. Он свободен от власти греха. Он умер со Христом. Смертная казнь за серьезные преступления назначается только один раз. Если преступник убил пятнадцать человек, его можно казнить за эти преступления только один раз. Смерть избавляет его от других преступлений. Далее закон бессилен. То же самое и с христианином. Невозрожденные люди являются рабами греха. Получая спасение, грешник умирает для греха и воскресает со Христом как новое творение. Грех более не властен над ним. Человек свободен от этой власти.

Мы не думаем, что тот, кто называет себя христианином, по-прежнему прикован к своим пагубным страстям. Понятно, что верующему, пока он пребывает в бренном теле, не достичь святого совершенства. Но мы не считаем, что можно быть христианином и в то же время — алкоголиком. Или блудником, или наркоманом, или иным привычным грешником. Рождение свыше во Христе освобождает нас от рабства греху. «Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ин. 8:36).

Поспешим добавить, что спасение не избавляет нас от потенциального греха. Находясь в телесной оболочке, мы можем совершить практически любой грех. Некоторые из плотских христиан Коринфа грешили почти столько же, сколько и языческое окружение. Павел вынужден увещевать их от половой распущенности (1 Кор. 6:18). И разве эти слова Павла извиняют жизнь во грехе? Наше новое существо, обновленный внутренний человек, абсолютно не похож на прежнего. Грех более не властен над нами.

Следующие два стиха логически вытекают из того же учения: Если же мы умерли со Христом, то веруем, что и жить будем с Ним, зная, что Христос, воскресши из мертвых, уже не умирает: смерть уже не имеет над Ним власти (ст. 8–9). Здесь подчеркивается наше единство со Христом в Его смерти и воскресении. Слова «если же мы умерли» в точном переводе обозначают «поскольку мы умерли». Это непреложный факт. Но понять его до конца трудно даже нам, исследующим слово Божье. Мы знаем, что это так, но нащупать здесь истину мы просто не в силах. Это величайшая тайна спасения. Мы умерли со Христом.

Стих 10 гласит, что Иисус умер «для греха». Ибо, что Он умер, то умер однажды для греха, а что живет, то живет для Бога. Что бы за этим ни крылось, все это истинно и в отношении христианина, умершего со Христом. Во-первых, это значит, что Христос умер в наказание за грех, взяв на Себя грехи всего мира. Во Христе верующий уже никогда не будет осужден за свои грехи. Иисус умер за него. Во-вторых, это значит, что Иисус умер для греха. Он сокрушил власть греха над верующими в Него. И самый немощный из верующих не связан более властью греха.

Другая важная мысль здесь та, что Иисус умер однажды. Умирать во второй раз Ему не надо. Так же и верующий во Христа умер для греха однажды. Это значит, что он не может вернуться в прежнее греховное состояние. Он умер со Христом. Смерть — это конец. Ветхий человек умер и канул в небытие навсегда. Рабству греха пришел конец.

Даже несведущий, незрелый христианин мертв для греха. Безусловно, по мере возрастания во Христе он будет обретать большую святость и большую восприимчивость ко греху. Не бывает неосвященного христианина. Не бывает христианина, не могущего усмирить свои похоти. Не бывает христианина, отступающего в прежнюю жизнь во грехе. Каждый истинный верующий во Христа умер для греха. Его прежнее ветхое существо умерло и исчезло без следа. Он — новое творение, и живет жизнью, обновленной воскресением Христа. Истинный верующий отличается от массы лицемеров, поскольку жизнь его изменилась. Подлинная вера проявляется в святости. Святость и спасение идут рука об руку. Одно неизбежно следует за другим.

25. Жизнь для Бога

Римлянам 6:11–14
Лазарь, воскрешенный Иисусом из мертвых, выходит из гробницы по рукам и ногам обвитый погребальными пеленами. Иисус говорит, обращаясь к стоящим рядом: «Развяжите его, пусть идет» (Ин. 11:44). Эта история прекрасно иллюстрирует состояние верующего в момент обращения. Вполне живой в духовном отношении, Лазарь по-прежнему связан пеленами плоти, подверженной тлению. У верующего нет иного выбора, кроме как провести всю свою земную жизнь в «погребальных пеленах» бренной плоти. Его жизнь станет борьбой с неискупленной плотью, которая будет всегда пытаться одолеть его и вернуть под власть греха и сатаны.

Отрывок, к разбору которого мы обратимся сейчас, предлагает три средства для победы над грехом. Во-первых, верующий во Христе должен «почитать» себя мертвым для греха, но живым для Бога. Так и вы почитайте себя мертвыми для греха, живыми же для Бога во Христе Иисусе, Господе нашем (ст. 11). Глагол «почитать» (греч. логизомаи), дословно означает «считать» или «посчитать». В этом отрывке логизомаи употреблен с тем, чтобы подчеркнуть непреложность данной истины, чтобы мы уверились в ней. Верующий, пребывающий во Христе, для греха мертв. Он почитает это непреложным. Кроме того, он жив для Бога. И он это принимает и почитает несомненным. Первым шагом верующего в жизни для Бога является познание своего тождества со Христом. Во Христе верующий становится новым творением. Он мертв для греха и жив для Бога. Это подлинно так. Мы обязаны увериться в этой истине и утвердить ее в сердце.

Но в повседневной жизни считать себя мертвым для греха не просто. Это связано главным образом с тем, что искушение происходит весьма реально. Неспособность противостать искушению неизменно напоминает нам, что мы еще окончательно не вышли из-под влияния греха. Поэтому борьба со грехом остается нашей постоянной проблемой. Подобное утверждение, кажется, противоречит той истине, что мы действительно умерли для греха. Однако наш внутренний человек и в самом деле мертв для греха. Речь идет о неискупленной плоти, поскольку дух наш по-прежнему обитает в смертном, все еще подверженном искушению и греху теле.

Мы как-то не склонны соглашаться с тем, что грех может подступить к нам только через плоть, ведь грешить, как мы знаем, можно и в помышлениях, в душе. Однако не надо забывать, что душа есть часть плоти. Все человеческие страсти и похоти проникают в нас прежде всего через душу, часть неискупленного тела.

Во-вторых, верующий должен активно противиться греху. Итак, да не царствует грех в смертном вашем теле, чтобы вам повиноваться ему в похотях его (ст. 12). К сожалению, просто знать и утверждать свою смерть для греха и жизнь для Бога, недостаточно. Мы обязаны противиться греху. Если не укреплять воли и не оказывать активного сопротивления греху, это значит отдать смертное тело в его власть. Именно наше тело, эта неискупленная часть, и является полем битвы со грехом. Бессмертный дух верующего, живой для Бога, недосягаем для греха. Единственный, доступный для действия греха плацдарм находится в смертном теле верующего. Сколько будет жить верующий, столько и будет сражаться со грехом, проникающим в него через плоть. Это сражение будет длиться все время, пока он пребывает здесь, на земле.

Я не согласен с тем, кто говорит: «Подчинитесь Богу, и грех уже не будет влиять на вас». Это пассивно-оборонительный подход к христианской жизни. По всей видимости, говоря так, полагают, что всякая попытка со стороны человека противостать греху происходит от «плоти» и обречена на провал. По мне это вздор. Мы должны противостоять греху изо всех сил. Павел пишет: «Но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным» (1 Кор. 9:27). Нам следует сдерживать похоти плоти, чтобы не дать им власти над собой.

Что касается сатаны, то многие верующие проявляют излишнее простодушие в его отношении. Видимо, им кажется, что раз они спасены, то обладают невосприимчивостью ко греху. Они позволяют себе вольности, ввергающие их в опасные искушения. То, что однажды они противостали каким-то искушениям, еще не значит, что они освободились от них. Чтобы избежать соблазнов, лучше всего действовать. Не делая этого, вы играете с огнем. Рано или поздно, но обожжетесь. Конечно, есть такие искушения, которые всегда будут нападать на нас в этом мире, и всех искушений нам не избежать. Но верующему надо избегать всяких рискованных ситуаций. Если этого не будет, он вскоре убедится, что грех уже правит в его смертном теле.

Например, бывшему алкоголику, спасенному Христом, ни при каких обстоятельствах не надо заходить в бар, не говоря уже о том, чтобы принять там немного вина. Он мертв для греха и жив для Бога, но его неискупленное тело продолжает жаждать спиртного. Я бы посоветовал такому обходить стороной все бары. Бывший игрок не должен биться об заклад даже в мелочах. А тому, кто имел в прошлом внебрачные связи, не следует смотреть порнографию. Это хороший совет для всех, невзирая на прошлое. Первая линия обороны от греха — это усиленно избегать искушения.

Искушение всегда появится, и неважно откуда. Когда оно появится, нужно противостать ему, не покоряясь его похотям. Верующий может противостать искушению. Мы можем объявить Божье обетование: «Вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести» (1 Кор. 10:13). Христианин осознает любое свое искушение. Неверующий порабощен греху и покоряется искушению не задумываясь, бессознательно, автоматически. В отличие от него верующий, чтобы впасть в грех, должен осознанно решиться на это. Согрешая, он позволяет «греху царствовать» и сам же «повинуется ему в похотях его». В смертном теле по-прежнему живут греховные страсти. Но мы не должны повиноваться их порывам.