Концепции фольклористики проверялись и кор
жүктеу/скачать 6.74 Mb. Pdf көрінісі
|
| хар
ус ), и жить в норе , где нет солнечных лучей ( Санжаасурэн , 10.08.2010). Таким образом, цель с п р я т а т ь, ч т о б ы с о - х р а н и т ь заменятся на другую, трюковую: с п р я - т а т ь, ч т о б ы з а т е м д и с к р е д и т и р о в а т ь с о с т о я в ш и й с я м е т к и й в ы с т р е л, в ы д а в е г о з а п р о м а х. (3) «П с е в д о п р о м а х» к а к с л е д с т в и е п о д в о х а и о б м а н а (ср. Mot. K92): в предании из Центральной Халхи (из южной ее части) бог подменяет сбитое светило спрятанным ранее. Был Эрхе - мерген . Он задумал стрелять по солнцу и луне . В это время около случился какой - то бурхон (sic). Этот бурхон украдкой от Эрхе - мергена взял одну из звезд Мечита ( Плеяд ), а Мечит тогда состояло не из шести , а из семи звезд , и говорит Эрхе - мергену : «Если ты сумеешь , зажмурив глаза , попасть в одну из звезд Мечита , то и в солнце и луну попадешь , а если не по- падешь в Мечита , то и в солнце и луну не попадешь» ! Эрхе - мерген натянул лук , зажмурил глаза и отпу- стил стрелу ; стрела попала в одну из звезд Мечита и уничтожила ее , но бурхон успел в это время прежде украдкой взятую поставить на место убитой звезды . Эрхе - мерген смотрит : когда начинал стрелять , было шесть звезд в Мечите и теперь тоже шесть ; значит промахнулся . После этого он сказал : хоро убусунту хагачжи ухуя , хара усунту цацачжи ухуя , «если сухую траву поем , умру , если ключевую воду попью , умру ! » и обратился в сурка ( тарбагана ) 119 . 119 Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Китая и Цен- тральная Монголия. С. 345 (Пунсук, лама халхаскаго хошуна Туше-гуна на Онгиине). 120 II. МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И ТЕКСТЫ Относительно редкое в данном регионе посягатель- ство не только на солнце, но и на луну 120 (неясно, имеет ли оно в данном сюжете более глубокие корни, учиты- вая близкие соответствия в гималайско-юговосточноа- зиатских и восточнотунгусских версиях) притягивает к себе популярный миф о солнечных и лунных затмениях, центральный персонаж которого — Рах, Арах (< др.-инд. Раху), чудовище, проглатывающее оба светила. Сопоставление всех этих версий говорит о том, что, по-видимому, первоначально «спасителем мира» была птица (ласточка / сорока), помешавшая уничтожить по- следнее солнце, тогда как появление в подобной роли верховного божества (посылающего эту птицу, крадуще- го стрелу, закрывающего мишень чашкой / полóй одежды, подменяющего сбитую мишень не сбитой) происходит уже в ходе усложняющейся нарративизации эпизода. К перечисленным функциям с п а с и т е л я м и р а надо добавить еще одну: н а к а з а н и е г е р о я, ко- торое, правда, в данных традициях крайне редко осу- ществляется непосредственно самим богом 121 , обычно оно остается следствием исполнения «зарока» (т.е. «са- монаказанием»), хотя теперь уже вписывается в сцена- рий х и т р о с т и и п р о в о к а ц и и б о г а. По от- ношению к данному случаю этот процесс опять-таки выглядит вторичным, однако сравнительный контекст свидетельствует о наличии в традиции устойчивой двухперсонажной модели, для которой «базовой» яв- ляется роль владыки, побуждающего самонадеянного героя к действию, а затем блокирующего успешное вы- полнение им же поставленной задачи, да еще и наказы- вающего за ее невыполнение. 120 Шагдарсурэн, 03.08.2008 (халх); Моонон, 10.08.2008 (дариганга); Потанин Г.Н. Тангутско-тибетская окраина Ки- тая и Центральная Монголия. С. 323, 345 (халх). 121 Как это происходит в «охотничьей» казахской версии: «Звери взмолились к богу о спасении, и он превратил их, свирепых охотников, в сурков: “Не хотели жить на земле по- человечьи — живите в темных норах и питайтесь кореньями”» (В стране сказок. С. 119). 121 «С ОЛНЕЧНЫЙ ХАОС » И ЕГО ПРЕОДОЛЕНИЕ Н е у д а ч н ы й в ы с т р е л в п т и ц у к а к п о в о д д л я н а к а з а н и я встречается и вне рас- сматриваемого мифа — в летописном предании XVII в. о гневе Чингис-хана на его младшего брата Хасара, чей выстрел в птицу вызвал неудовольствие властителя, причем данный сюжет разрабатывается на небольшой площади текста трижды — явное утроение одного ис- ходного «события». Августейший владыка послал [своего] слугу Мэчина, сказав ему: «Принеси мне от Хасара перья большого орла». Хасар сказал: «Хоть ты и стал владыкою всех — хаганом, но я-то орлиные перья достаю лучше!» Так он сказал и отдал перья орла, «Плохие перья, помятые!» — сказал [Чингис], не взял их и вернул обратно. Владыка еще раз послал слуг у Мэчина, сказав: «Принеси [перья] убитого баклана!» Хасар, увидев летевшего мимо баклана, спросил у слуги Мэчина: «Вот! Куда же стрелять?» Слуга Мэчин сказал: «Стреляй между черными и желтыми [перьями]!» Хасар прострелил [птице] клюв и отдал [перья]. Но Мэчин сказал: «Хану приличествуют перья орла, это же не орлиные перья, а перья баклана, [да] и кровью запятнаны!» — и, не взяв их, вернулся обратно. Тогда- то владыка разгневался <...> Увидев сидевшую на дереве сову, предвещавшую недоброе, владыка приказал Хасару: «Стреляй!» Хасар выстрелил. Сова взлетела, а в это время прилетела сорока, и крыло ее было прострелено. <...> Владыка разгневался и сказал: <...> «Ныне же случилось так, что он убил сороку, предсказывающую хорошее, вместо того чтобы убить сову, предсказывающую дурное. Поистине он плохой, за- вистливый!» — сказал он и велел своим четверым слугам сторожить Хасара, давать ему в пищу [мясо] дикого буйвола и оставить его, привязав к ограде у колодца 122 . 122 жүктеу/скачать 6.74 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|