Концепция интертекстуальности ю. Кристевой как трансформация теории литературной традиции
жүктеу/скачать 0.69 Mb. Pdf көрінісі
|
часть книжного пространства (например, в библи- отеке), а Текст – поле методологи ческих операций (un champ méthodologique)» [1, с. 415]. и принципиальную открытость для новых интерпретаций. При этом на уровне фено- текста каждый текст всегда остается тожде- ственным самому себе 2 . Разработанная Ю. Кристевой концеп- ция генезиса текста может быть рассмо- трена как основание для переосмысления исследовательницей сущности и специ- фики поэтического языка в целом. Исхо- дя из базового положения своей теории, согласно которому внутри текстуального пространства имеет место бесконечный процесс продуцирования сигнификации, которая служит субстратом для формиро- вания законченного сообщения, она опре- деляет поэтический язык как продуктив- ную бесконечность: «Функционирование способов соединения в поэтическом языке позволяет наблюдать динамический про- цесс, благодаря которому знаки нагружа- ются значениями или меняют их. Именно в lp [поэтическом языке] на практике ре- ализуется “тотальность” (мы предпочита- ем этому термину “бесконечность”) кода, которым располагает субъект. С этой точ- ки зрения литературная практика прояв- ляется как изучение и выявление возмож- ностей языка; как активность, освобожда- ющая субъекта от некоторых лингвисти- ческих уровней (психических, социаль- ных); как динамизм, который нарушает инерцию языковых привычек и предлага- ет лингвисту уникальную возможность из- учать становление обозначений знаков» [7, 2 Ср.: Х.-Г. Гадамер: «Будем исходить из того, что произведение искусства представляет собой игру; это означает, что его собственное бытие не- отделимо от его представления, а в представлении выявляются единство и тождество структуры. На- целенность на представление – это сущностная черта произведения. Это означает, что хотя в представлении всегда можно заметить элементы преобразования и искажения, но тем не менее в нем произведение остается самим собой» [3, с. 169]. 124 Идеи и идеалы № 3(25), т. 2 • 2015 ИДЕИ И ИДЕАЛЫ ПРОБЛЕМЫ КУЛЬТУРОЛОГИИ И ИСКУССТВОЗНАНИЯ c. 101–102]. Иными словами, поэтический язык рассматривается Кристевой как ди- намическое пространство постоянно ста- новящихся значений, смыслов и семанти- ческих конструкций, благодаря которым поэтическое слово нагружается широким многообразием разнородных и независи- мых коннотаций и в таком виде констру- ирует художественный текст. Подобное представление о сущности поэтического слова позволяет представить каждое лите- ратурное произведение в качестве продук- тивной смысловой бесконечности, в рам- ках которой находит воплощение и вы- ражение вся плюральность исторически формирующихся и постоянно становя- щихся языковых значений 3 . Из данного определения следует, что на своем базовом уровне всякое произве- дение вовлекается в бесконечный процесс смыслового обмена со всей широтой тек- стуально-культурной среды, на простран- стве которой и реализуется весь его со- держательный потенциал: «… в качестве поливалентного и полидетерминирован- ного поэтическое слово следует логике, выходящей за пределы логики кодифи- цированного дискурса, и полностью ре- ализуется только на полях официальной культуры» [7, c. 73]. Это позволяет сделать вывод, что всякий текст формируется с прямым и неизбежным участием общей текстуальной традиции и вступает с ней в особого рода продуктивные взаимоотно- 3 Ср.: Р. Барт: «Тексту присуща множествен- ность. Это значит, что у него не просто несколько смыслов, но что в нем осуществляется сама множе- ственность смысла как таковая – множественность неустранимая, а не просто допустимая. В Тексте нет мирного сосуществования смыслов – Текст пересекает их, движется сквозь них; поэтому он не поддается даже плюралистическому истолкова- нию, в нем происходит взрыв, рассеяние смысла» [1, c. 417]. шения. Под воздействием традиции текст постоянно приобретает дополнитель- ные по отношению к исходным коннота- ции, тем самым приумножая свои смыс- ловые возможности и приобретая исто- рическую изменчивость. В свою очередь, каждый текст также обогащает новым со- держанием и саму традицию, способствуя ее бесконечной трансформации и станов- лению, а также по-новому организовывая связи внутри нее. Сформированное Ю. Кристевой пред- ставление о фундаментальной смысло- вой продуктивности текста, находящего- ся в имманентной связи с общей тексту- альной традицией, позволяет дополнить его определение и напрямую подводит к проблеме интертекстуальности: «С этой точки зрения мы определяем ТЕКСТ как некое транслингвистическое устройство; оно перераспределяет порядок языка и связывает коммуникативную речь, наце- ленную на непосредственную передачу информации, с другими предшествую- щими или одновременными высказыва- ниями. Таким образом, мы рассматрива- ем текст как ПРОДУКТИВНОСТЬ, а это означает следующее: 1) текст располагает- ся в языке, но его отношение к языку но- сит перераспределительный (деструктив- но-конструктивный) характер (…); 2) вся- кий текст представляет собой пермута- цию других текстов, интертекстуальность: в пространстве того или иного текста пе- рекрещиваются и нейтрализуют друг дру- га несколько высказываний, взятых из дру- гих текстов» [8, c. 400]. Отталкиваясь от концепции диалогиз- ма М.М. Бахтина, согласно которой худож- ник необходимо взаимодействует не толь- ко с окружающей его действительностью, но также со всем корпусом предшествую- |