Вопрос о канонизации Царской Семьи

Вопрос о канонизации Царской Семьи

В этом вопросе комиссия по канонизации стремилась объективно рассмотреть все обстоятельства жизни членов Императорской семьи в контексте исторических событий и их церковном осмыслении, вне идеологических стереотипов советского времени. Выражалась и озабоченность тем, чтобы канонизация эта не послужила аргументом в политической борьбе и не привела к государственным нестроениям. Учитывалась и канонизация Царской Семьи Зарубежной Церковью в 1981 году, вызвавшая неоднозначную реакцию и в самой эмигрантской среде. Вместе с членами Императорской Семьи тогда, как известно, были канонизированы их слуга римо-католик Алоиз Трупп и лютеранка гофлектрисса Екатерина Шнейдер, что не имеет никаких исторических аналогий.

Перед канонизаций было подробно исследовано все, что касается государственной и церковной политики последнего Императора, а также личных качеств его и его Семьи. Комиссия отметила, что, с одной стороны, всю Императорскую Семью отличало личной благочестие, что правление Николая II широко велось храмостроительство, канонизировались святые, в числе которых были прп. Серафим Саровский, патр. Ермоген, Иоасаф Белгородский и др. С другой стороны, церковная политика Императора не выходила за рамки традиционной синодальной системы управления Церковью. В частности, он, будучи убежденным в несвоевременности церковных реформ, не способствовал идее созыва Поместного Собора и восстановления Патриаршества.

При исследовании государственно-политической деятельности Императора было указано, что как политик и государственный деятель Государь поступал, исходя из своих религиозно-нравственных принципов. Неудачи его политики были не только и не столько его личной трагедией, сколько прологом величайшей исторической драму России. Будучи помазанным на царство, наделенным всей полнотой власти, Император был ответственен за все события, происходившие в стране, как перед народом, так и перед Богом. Поэтому на него ложится определенная доля ответственности и за все исторические ошибки, подобные «кровавому воскресенью» (этой теме был посвящен отдельный доклад). Другим примером неоднозначных действий Императора, имевших пагубные последствия для России, были отношения его с Распутиным. Как показало специальное исследование, Государь неоднократно пытался избавиться от него, но оказался не в состоянии противостоять Александре Феодоровне, находившейся под влиянием Распутина из-за тяжелой болезни сына.

Подводя итоги всей этой работе, Комиссия по канонизации признала, что в деятельности последнего русского Императора нет достаточных оснований для канонизации.

Однако, в истории Православия были случаи причисления к лику святых даже тех христиан, которые вели греховную жизнь после Крещения. Их канонизация совершалась на основании того, что свои грехи они искупили не только покаянием, но и подвигом — аскетическим или мученическим. Можно привести множество примеров такого пути к святости. Это мученик Бонифатий, греческие новомученики, пострадавшие за отречение от ислама, который они приняли после Крещения, прп. Мария Египетская, прп. Никита Столпник, аскетический подвиг которого завершился мученической смертью.

Исходя из этих и других случаев, Комиссия признала, что в жизни Императора также было два неравных периода — время царствования и время пребывания в заключении после отречения, и обратилась к внимательному изучению последних дней Царской Семьи.

Обстоятельства последнего периода жизни Императорской Семьи Комиссия рассматривала в исторической перспективе, в контексте подвига страстотерпцев.

Слово "страстотерпец" восходит к Посланиям апостола Павла.

(2 Тим. 2: 3, 5): Итак переноси страдания, как добрый воин Иисуса Христа. Если же кто и подвизается, не увенчивается, если незаконно будет подвизаться.

(Евр. 10: 32): Вспомните прежние дни ваши, когда вы, быв просвещены, выдержали великий подвиг страданий. При этом в Послании к Евреям говорится о стойкости (слав. - терпении) в перенесении страданий: Терпение нужно вам, чтобы, исполнив волю Божию, получить обещанное (Евр.10:36)

Мы знаем, что в богослужебной и житийной литературе слово "страстотерпец" употребляется применительно к тем русским святым, которые в строгом смысле не были мучениками за Христа, но завершили свою жизнь от рук гонителей и убийц. В истории Русской Церкви такими страстотерпцами были святые благоверные князья Борис и Глеб (1015), Игорь Черниговский (1147), Андрей Боголюбский (1174), Михаил Тверской (1319). Все они своим подвигом страстотерпцев явили высокий образец христианской нравственности, терпения и личного мужества.

Однако, не всякое политическое убийство, тем более в ту эпоху нестроений, может быть рассматриваемо как мученический подвиг. Чтобы признать его таковым, нужно рассмотреть его религиозно-нравственную составляющую.

Подходя к оценке казней членов Императорской Семьи с единственно возможной для Церкви духовно-нравственной позиции, митр. Ювеналий подчеркивает, что в последовательном и методичном убийстве всех попавших им в руки Романовых, большевики прежде всего руководствовались идеологией, а потом уже политикой, поскольку в народном сознании Император еще продолжал оставаться Помазанником Божиим, а вся Царская Семья символизировала Россию уходящую и Россию уничтожаемую.

Так, 21 июля 1918 года Патриарх Тихон на литургии в Московском Казанском Соборе фактически уже ответил на те вопросы и сомнения, которые пыталась осмыслить Русская Церковь при подготовке канонизации последнего Императора: "Мы знаем, что он, отрекаясь от Престола, делал это, имея в виду благо России и из любви к ней. Он мог бы после отречения найти себе безопасность и сравнительно спокойную жизнь за границей, но не сделал этого, желая страдать вместе с Россией. Он ничего не предпринимал для улучшения своего положения, безропотно покорился судьбе..."

Большинство свидетелей последнего периода жизни Романовых говорят об узниках Тобольского губернаторского и Екатеринбургского Ипатьевского домов как о людях страдающих и, несмотря на все издевательства и оскорбления, ведших благочестивую жизнь. В Царской Семье, оказавшейся в заточении, мы видим людей, искренне стремящихся воплотить в своей жизни заповеди Евангелия.

Императорская Семья проводила много времени в душеполезном чтении, прежде всего Священного Писания, и в регулярном - практически неопустительном - посещении богослужений. Вот как описывает протоиерей Афанасий Беляев молитвенное настроение Царской Семьи: "Надо самому видеть и так близко находиться, чтобы понять и убедиться, как бывшая Царственная Семья усердно, по-православному, часто на коленях, молится Богу. С какою покорностью, кротостью, смирением, всецело предав себя в волю Божию, стоят за богослужением". Не может не трогать и повествование отца Афанасия об исповеди Императора: "Рядом со мной стоял тот, выше которого из всех живущих на земле нет. Это до сего времени был наш Богом данный Помазанник, по закону престолонаследия 23 года царствовавший русский Православный Царь. И вот ныне, смиренный раб Божий Николай, как кроткий агнец, доброжелательный ко всем врагам своим, не помнящий обид, молящийся усердно о благоденствии России, верующий глубоко в ее славное будущее, коленопреклоненно, взирая на крест и Евангелие, в присутствии моего недостоинства, высказывает Небесному Отцу сокровенные тайны своей многострадальной жизни и, повергаясь в прах перед величием Царя Небесного, слезно просит прощения в вольных и невольных своих прегрешениях".

В глубоких страданиях Государя невольно вспоминается история святого праведного Иова многострадального, в день церковной памяти которого родился Николай II. Сама жизнь императора была подобна страданиям Иова - ведь он принял свой крест так же, как некогда библейский праведник принял все ниспосланные ему несчастья - твердо, с терпением, кротостью и без тени ропота.

О том, как вся Семья переносила тяжелые испытания, постигшие их в заключении, открывается в дневниковых записях и переписке членов Царской Семьи.

Император, с тревогой следивший за развитием событий в России, глубоко страдал, раскаиваясь в своем отречении. По воспоминаниям воспитателя Наследника Пьера Жильяра Государь принял решение об отречении «в надежде, что те, кто пожелал его удаления, окажутся способными привести войну к благополучному окончанию и спасти Россию. Он побоялся, чтобы его сопротивление не послужило поводом к гражданской войне в присутствии неприятеля, и не пожелал, чтобы кровь хотя бы одного русского была пролита за него … Он страдал теперь при виде того, что его самоотречение оказалось бесполезным... Эта мысль стала преследовать его все сильнее и впоследствии сделалась для него причиной великих, нравственных терзаний" [курсив наш].

"Сколько еще времени будет наша несчастная Родина терзаема и раздираема внешними и внутренними врагами? - писал в своем дневнике Николай II. - Кажется иногда, что дольше терпеть нет сил, даже не знаешь, на что надеяться, чего желать? А все-таки никто как Бог! Да будет воля Его Святая!" Несмотря на все страдания, пережитые Императором, сердце его исполнилось светом Христовой любви и всепрощения, о чем мы читаем в одном из писем Великой Княжны Ольги Николаевны: "Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильней, но что не зло победит зло, а только любовь".

Доброта и душевное спокойствие не оставляли в это тяжелое время и Императрицу. В письмах Александры Федоровны раскрывается вся глубина ее религиозных чувств - сколько в них силы духа, скорби о судьбе России, веры и надежды на помощь Божию. И к кому бы она ни писала, она находила слова поддержки и утешения. Эти письма - настоящие свидетельства христианской веры. Приведем только несколько отрывков из них: "Господь услышит наши молитвы и Вам поможет, утешит и подкрепит.. Тяжело и трудно жить, но впереди есть Свет и радость, тишина и награда за все страдания и мучения. Идите прямо Вашей дорогой, не глядите направо и налево, и если камня не увидите и упадете, не страшитесь и не падайте духом. Поднимитесь и снова идите вперед. Больно бывает, тяжело на душе, но горе нас очищает. Помните жизнь и страдания Спасителя, и ваша жизнь покажется вам не так черна, как думали. Цель одна у нас, туда мы все стремимся, да поможем мы друг другу дорогу найти. Христос с Вами, не страшитесь".Сколько мольбы, надежды и веры в любовь Христову выражено в другом письме Императрицы: "Господи, помоги тем, кто не вмещает любви Божией в ожесточенных сердцах, которые видят только все плохое и не стараются понять, что пройдет все это; не может быть иначе, Спаситель пришел показал нам пример. Кто по Его пути, следом любви и страдания идет, понимает все величие Царства Небесного".

Вместе со своими родителями все унижения и страдания с кротостью и смирением переносили Царские дети. Лучше всего их мысли и чувства выражены в стихотворении "Молитва", переписанном рукой Ольги Николаевны: