О чем, почему, как и для кого написана эта книга

ющий и интерпретирующий смыслы с помощью символов (знаков).

Общество представляет собой систему взаимодействия социальных

субъектов различного масштаба и уровня: индивидами, группами,

обществом. Человек и формируется обществом через культуру и явля-

ется одновременно их активным творцом.

психологии: <Культура создается в общении и через его посредство;

организующие принципы общения отражают общественные отноше-

ния, которые в них имплицитно содержатся... Социальная жизнь

является основой и общения и идеологии. Изучение этих явлений -

именно та задача, для решения которой предназначена социальная

психология... Область исследования социальной психологии - это

группы и индивиды, которые создают свою реальность, управляют

друг другом и создают как связи, объединяющие их, так и разделяю-

щие различия. Идеология - это их товары, отношения - средство

обмена и потребления, а язык - деньги> [Moscovici, 1972, р. 57, 60].
Подобная трактовка предмета обусловливает и выбор основных

объектов. Главными среди них оказываются отношения между

субъектами социального процесса (в первую очередь между группами)

и различные формы их отражения в индивидуальном и коллективном

сознании: образы, представления и т.п.
При определении своей позиции на континууме: политический,

идеологический нейтралитет (сциентистская позиция социального

технолога-эксперта) - гражданская пристрастность, соотнесение

целей заказчика с интересами общества и своими ценностями - сто-

ронник этой парадигмы склоняется к второму полюсу.
Активное формирование парадигмы понимания началось в конце

60-х годов как антитеза американской парадигме, однако ее основные

философские и теоретико-методологические основы формировались

задолго до этого, во второй половине XIX - первой половине XX веков.

г. группа ведущих западноевропейских ученых выпустила в свет кни-

гу <Контекст социальной психологии: критическая оценка>, которая

по остроте превзошла всю предыдущую критику в адрес американской

социальной психологии [Israel, Tajfel, 1972.]
Если вспомнить, что еще в 1970 г. французский социальный пси-

холог С. Московичи называл страны Западной Европы <слаборазви-

тыми> в области социальной психологии [Moscovici, 1970, р. 18], то

легко было поддаться соблазну счесть появление этой книги чем-то

вроде <бунта на коленях>^ . Однако вскоре стало очевидным, что
Общая характеристика парадигмы. Предпосылки ... 183
<Контекст...> стал по сути дела программой развития не только для

западноевропейской, но и для всей западной социальной психологии.

По индексу цитирования книга прочно заняла место рядом с класси-

ческими теоретическими работами в этой области. Более того, взгля-

ды, выраженные в ней, легли в основу реального продвижения запад-

ноевропейской социальной психологии и в теории, и в области эмпи-

рических исследований. Так, первая и пока единственная попытка

создания основ общей теории социальной психологии была предпри-

нята одним из авторов <Контекста...> - Р. Харре [Harre, 1979.].

Другой автор и редактор <Контекста...> - Г. Тэджфел фактически

заново открыл для социальной психологии такой важнейший объект

исследования, как межгрупповые отношения [Tajfel, 1981.]. Таким

образом, альтернатива американской парадигме оказалась реальной

и перспективной.

ропоцентризма> в западной социальной психологии, а логичным ре-

зультатом многих предпосылок, связанных как с развитием самой

науки, так и с историческим и социокультурным контекстом. Анализ

этих предпосылок и должен объяснить, почему к началу 70-х годов

американская парадигма перестала удовлетворять западноевропейс-

ких социальных психологов и что именно позволило им выдвинуть

конструктивную альтернативу.

альной психологии США было продиктовано самой жизнью, реальны-

ми социальными процессами в странах Западной Европы 70-х годов.

Отметим лишь главные обстоятельства: крайнее обострение полити-

ческой и соответственно идеологической борьбы внутри западноевро-

пейских стран при одновременном усилении идеологической конф-

ронтации между двумя социальными системами; усугубление этни-

ческих проблем, вызванное не столько оживлением прежних этноцен-

трических тенденций (например, традиционного конфликта между

французской и валонской группами в Бельгии), сколько появлением

в Западной Европе в эпоху промышленного процветания миллионных

армий так называемых <приглашенных> рабочих из развивающихся

стран. Экономические, политические, этнические конфликты между

социальными группами, оформлявшиеся в программы, лозунги и

прочие материализованные идеологические продукты, стали той по-

вседневной реальностью, с которой общество и вместе с ним соци-

альные психологи не могли не считаться.
В этих условиях модели общества, человека (и их взаимодействия),

применявшиеся в американской социальной психологии, обнаружили

свою неадекватность^. Непригодность американской парадигмы для
184 Опыт Западной Европы: парадигма понимания
Западной Европы была подтверждена и студенческим движением

конца 60-х годов. Оно подтолкнуло ведущих социальных психологов

к переосмыслению принятых постулатов, еще более остро поставив на

повестку дня проблему социальной релевантности науки^. Таким об-

разом, если в США социальные психологи в силу ряда причин соци-

окультурного характера продолжали прежнюю традицию исследова-

ния, уповая на <то, что в конечном итоге массивы разрозненных дан-

ных будут организованы в системное целое своим Эйнштейном, то в

Западной Европе именно внешние по отношению к науке факторы

(политическая обстановка, давление общественности и др.) заставляли

энергично искать новые, более продуктивные пути.
Трудно сказать, как развивалась бы западная социальная психоло-

гия, если бы не было Второй мировой войны. Очевидно одно - запад-

ноевропейцам не пришлось бы 25 лет догонять США, учиться по аме-

риканским учебникам и копировать американские методы исследова-

ния. В течение длительного времени США были для Западной Евро-

пы той Меккой, без паломничества в которую ученый значительно

терял в авторитете. В 1963 г. Ж. Стетцель в первом (!) французском

учебнике по социальной психологии писал: <Современная социальная

психология в ее нынешнем виде как по ближайшему прошлому, так

и по сути своего развития вплоть до наших дней - почти исключи-

тельно американская наука> [Stoetzel, 1963., р. 15].
Четверть века потребовалось на то, чтобы создать свои кадры, вос-

полнить интеллектуальные ресурсы, урон которым был нанесен в

предвоенные годы <утечкой мозгов> в США^ . Что касается дальней-

шего движения европейской социальной психологии, то его направ-

ление было в значительной мере обусловлено логикой развития <ро-

дительских> по отношению к ней дисциплин - социологии и психо-

логии - и обеспечено наличием богатейшего материала для решения

теоретических задач, накопленного социальными науками в Западной

Европе. Благодаря этому материалу западноевропейская социальная

психология оказалась наиболее готовой к совершению того поворота (от

натурализма к субъективизму), который наметился в смежных науках.
Первым серьезным шагом в этом направлении и стала коллектив-

ная монография <Контекст социальной психологии: критическая

оценка>. Она отражала процесс растущей поляризации позиций внут-

ри самой западноевропейской социальной психологии. Одна группа

психологов послушно следовала в фарватере американской парадиг-

мы. Другая открыто выражала недовольство ею и искала новые отве-

ты на старые, постоянно стоящие перед социальной психологией воп-

росы: о природе теории, о методах исследования социальных явлений

не только в лаборатории, но и в естественной для них среде, о приро-
Общая характеристика парадигмы. Предпосылки ... 185
де человека и общества, о ценностях и постулатах, регулирующих де-

ятельность ученого, детерминирующих его теории и методы исследо-

вания; о социальной релевантности научных результатов; о специфи-

ке методов исследования в социальной психологии по сравнению с

методами естественных наук [Tajfel, 1972].
По собственному признанию, авторы <Контекста...> ставили перед

собой две задачи: выяснить причины недовольства установившейся

практикой исследования и дать конструктивные альтернативы. Соот-

ветственно в книге представлены как бы два <образа> социальной

психологии: негативный (какой она не должна быть) и противостоя-

щий ей позитивный (какой ее хотели бы видеть авторы).

ропейские социальные психологи в американской парадигме, т. е. в

современной психологической социальной психологии? Сведя воедино

и систематизировав их критику, мы получаем следующую картину.

строгом смысле этого слова. Ей пытаются придать наукообразный вид

посредством привлечения математических средств и метода лаборатор-

ного эксперимента, тем не менее основным критериям науки (наличие

собственного предмета, системы понятий, знаний и задач) социальная

психология не соответствует. Она представляет скорее некую область

исследований, в которой время от времени удается, как правило неожи-

данно, получать новые результаты. Прочного фундамента для система-

тического развития у этой дисциплины нет. Время от времени в ней

вспыхивает интерес к тому или иному явлению. Через некоторое вре-

мя он угасает, оставляя за собой некоторое количество несистематизи-

рованных и противоречивых данных. Социальная психология расколо-

та на направления со своими проблемами и терминологией. Каждая из

школ имеет свои собственные критерии истины и стандарты научного

исследования. Социальная психология - это замкнутая в себе и в то же

время мозаично пестрая сфера познания. Видимость сплоченности со-

циальных психологов объясняется желанием представлять единую

дисциплину, хотя внутренние различия между ними велики. Несмотря

на претензии социальной психологии, ей не удалось произвести рево-

люцию в науках о поведении. Она превратилась в исследовательскую

технологию, которая состоит в опытно-статистической проверке суж-

дений здравого смысла с целью показать, что утверждение, известное

как правильное-правильно.
Создавшееся положение с точки зрения авторов <Контекста...> обус-

ловлено рядом факторов. Один из них - влияние позитивистской эпи-

стемологии, согласно которой задача ученого состоит в том, чтобы

выявлять устойчивые связи между явлениями, собирать <данные>,

ку его результатов, в надежде, что когда-нибудь их будет собрано дос-

таточно для преобразования в теорию. Прямые результаты длительного

влияния позитивизма: превращение социальной психологии в деятель-

ность по экспериментальному подтверждению тривиальных истин и

афоризмов здравого смысла; стерильность и малая аддитивная ценность

экспериментальных исследований; хаотичность поиска; пренебрежение

теоретической работой из опасения прослыть <теоретиком> среди един-

ственно достойных уважения <экспериментаторов>.
Другой фактор неудовлетворительности современной социальной

психологии - влияние на нее идеологии американского общества,

которое проявляется в принятых моделях человека, общества и вза-

имодействия между ними. В этих моделях человек предстает как су-

щество либо пассивное, либо мотивированное сугубо экономическими

выгодами. Если человек поступает по законам капиталистической

рыночной экономики, то его поведение считается рациональным.

Если послушно выполняет роли, интерпализованные в процессе соци-

ализации, то он нормален. Если же человек отклоняется от навязыва-

емых обществом ролей - он девиант, социальный брак. Само обще-

ство в социальной психологии стабильно, его идеал - статус-кво,

функциональное равновесие притертых друг к другу частей. Унифор-

мность индивидуальных систем ценностей - залог жизнеспособнос-

ти общества.

американского общества, наиболее рельефно выразившимся в бихеви-

оризме, является принцип методологического индивидуализма, соглас-

но которому исходным пунктом и единицей анализа социальных явле-

ний выступает поведение индивида, взаимодействующего с другим, ему

подобным. Это взаимодействие объясняется законами общей психоло-

гии, которые, в свою очередь, выводятся из законов биологических.
Как объект исследования, человек не отличается от объектов при-

родных. Отсюда ограниченное, поверхностное понимание социального

как множества. Такое понимание основано на трех постулатах: а)

социальное есть простое следствие механического сложения индиви-

дуального; б) социальное не содержит феноменов, которые нельзя

было бы объяснить действием психологических, а в конечном счете

психофизиологических законов; в) между социальным и несоциаль-

ным нет существенной разницы: другой человек - лишь элемент

окружающей среды. При этом социальное лишается таких важных

характеристик, как опосредованность символическими системами,

языком, общением. В итоге, несмотря на то что в учебниках соци-

альная психология обычно определяется как психология социального

социальная психология превращается в отрасль общей психологии.

Не видя специфики социального, представители традиционной пара-

дигмы изучают субъект-субъектное отношение как субъект-объект-

ное. Разница между возможными вариациями заключается лишь в

акценте на ту или иную сторону отношения.

альная психология в лучшем случае выполняет функцию коридора,

по которому сообщаются психология и социология. Не найдя своего

аспекта в социальном, она оказывается без своего предмета и, как

следствие этого, не имеет своей общей теории, оставаясь описательной

научной дисциплиной. Но без собственных предмета и теории она не

имеет и своих методов. Последние заимствуются из других наук (об-

щей психологии, социологии, этнографии и т. п.). Метод номологичес-

кого лабораторного эксперимента был незаслуженно абсолютизиро-

ван в ущерб остальным. Поскольку к тому же практически контин-

гент испытуемых в этой искусственной среде - студенты колледжей,

т. е. выходцы из <среднего класса>, носители относительно гомоген-

ной системы ценностей, да еще (в соответствии с исходной моделью

человека) рассматриваемые как чистые грифельные доски, на кото-

рых можно записывать любые экспериментальные условия, то неуди-

вительно, что полученные данные большей частью имеют весьма ог-

раниченную валидность и не могут быть экстраполированы на соци-

альную действительность. В итоге социальная психология оказывает-

ся социально-нерелевантной.
В противовес этому негативному образу и возникла общая платфор-

ма, основой которой, по мнению Г. Тэджфела, служило убеждение:

что социальная психология должна стать чем-то вроде точной науки

о социальном поведении человека, в явной форме учитывать взаимо-

связь человека с его социальным окружением, не претендовать на

объективность, т. е. на независимость от ценностных ориентаций, при

этом смысловой и знаковый аспекты общения между людьми могут

быть исключены из социальной психологии только ценой потери

смысла всего исследования; что методы (экспериментальные или

любые другие) не должны диктовать ход исследования и теоретичес-

кой работы; и, наконец, что социальные психологи должны стремить-

ся к более четкому осознанию общественной роли своей деятельнос-

ти [Tajfel, 1972,].
Таковы предлагаемые основы позитивного образа социальной пси-

хологии, в котором можно вычленить три основных постулата: 1) не

методы, а теория диктует ход исследования; 2) социальная психоло-

гия, исследуя поведение человека в социальной среде, имеет своим

хология как наука зависит от мировоззренческих посылок соци-

альных психологов, которые должны осознавать общественную зна-

чимость своей деятельности.

ным методологическим положениям американской (психологической)

социальной психологии. Лишь пункт об общественной значимости

социально-психологических исследований (в США косвенно затрону-

тый дискуссиях об этике социально-психологических исследований

и социальной релевантности) можно с некоторой натяжкой счесть со-

впадающим.
Однако плодотворность, конструктивность выдвинутой альтерна-

тивы необходимо было доказать как теоретически, так и практичес-

ки. Насколько успешной в этом плане оказалась попытка, предприня-

тая десять лет назад первыми западноевропейскими критиками аме-

риканской социальной психологии, будет показано далее.
8.2. Исторические предпосылки парадигмы понимания
Для истории социологии в капиталистических странах характерно

периодическое чередование двух теоретических ориентаций - нату-

рализма и субъективизма [Ионин, 1979.]. Согласно первой из них,

социальный мир - явление объективное, независимое от человечес-

кой деятельности и своего отражения в сознании людей. Отличитель-

ные черты натурализма - недооценка и игнорирование роли субъек-

тивного фактора в общественных процессах, игнорирование творчес-

кого отношения человека к миру, гипостазирование роли природной

объективности. Ученые, стоящие на этой позиции, видят в естествен-

ных науках образец науки вообще, проповедуют нейтралитет и бес-

пристрастность академического научного знания.
При субъективистском подходе, напротив, в фокусе исследования

оказывается именно сознание, которое трактуется как основополагаю-

щий фактор социальной жизни. При этом игнорируется объективно-

историческая обусловленность жизни общества. В основе методологии

данного направления лежит принцип <понимания>, разработка кото-

рого связана главным образом с именами Вильгельма Дильтея и Мак-

са Вебера. Говоря о роли социолога в жизни общества, сторонники

субъективизма отрицают возможность идеологического и политическо-

го нейтралитета.
Натурализм и субъективизм в социологии чередовались следую-

щим образом.

ческих концепций. Это период, когда наибольшим авторитетом пользу-

XIX - первая треть XX в. - период ослабления натурализма и выхо-

да на первый план субъективистских концепций, для которых харак-

терны иррационализм, релятивизм, антисциентизм. 50-е годы XX в. -

период <реставрации> натуралистического эволюционизма с его раци-

оналистическим методом и консервативным идеологическим содержа-

нием. Следующий этап буржуазной социологии (конец бО-х-70-е

годы) - падение престижа концепций структурного функционализма

и рост влияния субъективистских и релятивистских теорий, нашедших

свое выражение в феноменологической философии и ее преломлении в

виде символического интеракционизма, <понимающей> социологии и

т. п. Можно сказать, что социология психологизировалась.

авторов, <безусловно упрощает реальную картину развития буржуаз-

ного социологического знания>^ [Ионин, 1978], - на процесс разви-

тия социально-психологических идей еще раз подтверждает ее адек-

ватность. В XIX в. происходит решительное утверждение натурализма

в его различных индивидуалистских (Бентам и Милль) и холистских

(Спенсер) вариантах. Затем происходит возврат к субъективизму:

период 1850-1930 гг., по словам Олпорта, - это период господства

понятий <групповое сознание> и <идея> [Allport Ст., 1968.]. Период

1930-1970 гг. - эпоха натурализма в его американском варианте.

Здесь налицо все признаки, выделенные Иониным: сциентизм, при-

верженность к точному экспериментальному методу, игнорирование

человеческой активности, творческого отношения человека к миру.

Наконец, 70-е годы - период кризиса натурализма, выразившегося

в падении авторитета жестко сциентистской парадигмы психологи-

ческой социальной психологии и в оживлении социологической ветви

американской социальной психологии - символического интеракци-

онизма.
Эти тенденции получили также импульс и со стороны событий в

общей психологии. Они описаны и проанализированы применительно

к социальной психологии Гергеном. Работа Гергена построена на

противопоставлении эндо- и экзогенического подходов^, которые ус-

ловно соответствуют полюсам субъективизм-натурализм.

эндо- и экзогеническим подходами, которые фиксирует Герген, то

окажется, что сторонники первого считают знание чисто субъектив-

ным продуктом, сторонники второго - объективно соответствующим

действительности. При этом истина для первых плюралистична, для

вторых - монистична; наука, по мнению первых, ценностно насыще-

на, для вторых - ценностно нейтральна; первопричина поведения
1^
190 Опыт Западной Европы: парадигма понимания
(источник мотивации, <каузальный локус>), согласно первой точке

зрения, - в самом индивиде, согласно второй, - в окружающей сре-

де; первые считают, что в науке факты и ценности неразделимы, вто-

рые - что их следует отделять; наконец, по вопросу о методах первые

считают, что так называемые экспериментальные <данные> являются

скорее риторическим, чем онтологическим подтверждением, вторые

видят в них основу познания и озабочены совершенствованием техни-

ки измерения и контроля переменных [Gergen, 1982, р. 176-177]. В

развитие перечня этих различий можно было бы добавить, что <линия

фронта> между эндо- и экзогенистами проходит и по другим основа-

ниям: синтаксис (форма) - семантика (содержание) исследования;

молекулярная (индивид) - молярная (ситуация, среда) единица ис-

следования; объектный (механистический) - системный (реляцион-