Пролог: «Messige Митридата» Первая война компания 89-88 гг до н э. «Эфесская вечерня»

Сразу после отступления Митридата в Армению Лукулл направил к Тиграну своего послал Аппия Клодия с требованием выдать царя римлянам. Если эта миссия действительно преследовала цель окончить войну, то ее следует считать провалившейся. После встречи с Клодием Тигран принял решение воевать с Римом, вызвал к себе Митридата и начал готовить вторжение в Киликию и Лиаконию.

Вполне возможно, правда, что Лукулл и не хотел окончания войны. Именно поэтому римский полководец грубо оскорбил Тиграна назвав «его в письме просто «царем», а не «царем царей»». Именно поэтому Клодий значительную часть своего времени провел не в переговорах с Тиграном, а, пытаясь организовать «подрывную работу» в тылу Тиграна. Плутарх сообщает, что римский посол «успел привлечь на свою сторону многих правителей, втайне тяготившихся господством армянского владыки (в их числе был и Зарбиен, царь Гордиены). Тиграну, конечно, доложили ничего об этой стороне деятельности римлянина (29). Да и сам выбор неопытного юноши в качестве посла говорил скорее о том, что Лукуллу нужны были не реальные дипломатические переговоры, а только формальный отказ Армении как повод к продолжению войны. С другой стороны, если Тигран собирался воевать с римлянами, то, конечно, он совершил ошибку не объединившись с Митридатом. Лукулл справедливо недоумевал поведению армянского царя: «если уж тот имел намерение напасть на римлян, почему он не заключил союз с Митридатом, когда понтиец был в расцвете могущества, почему не соединил свои войска с его ратью, когда та еще была полна мощи, зачем дал ему пасть и обессилеть, а теперь начинает войну при ничтожных надеждах на успех, обрекая себя на погибель вместе с теми, кто уже не может оправиться и подняться?» Иными словами, если Тигран колебался, то миссия Аппия Клодия подтолкнула его к войне.

В 69 г. до н.э. римская армия двинулась в Армению. Численность армии Лукулл в армянском походе – предмет дискуссий. Аппиан считает, что у римского полководца было два отборных легиона и пятьсот всадников (Арр., Mithr, 84). Плутарх сначала сообщает, что Лукулл: «с двенадцатью тысячами пехоты и меньше чем тремя тысячами конницы отправился вести следующую войну» (Plut., Luc, 24). На первый взгляд речь идет о той же численности пехоты (два легиона – 12000) и разница только в числе всадников. Обычно именно эта цифра попадет в труды современных историков. Однако, уже через пару страниц, рассказывая о ходе боевых действий под Тигранокертой Плутарх сообщает, что Лукулл «разделил войско на две части: Мурену с шестью тысячами пехотинцев он оставил продолжать осаду [Тигранокерты], а сам взял с собой двадцать четыре когорты, которые составляли не более десяти тысяч тяжеловооруженной пехоты, а также всю конницу и около тысячи пращников и стрелков из лука и двинулся с ними на врага [против Тиграна]» (Plut., Luc, 27). Иными словами получается, что у него было 17 000 пехоты. Причем это никак не два легиона. 24 когорты – уже почти два с половиной легиона. Следует считать, что когорты Лукулла не полной численности, что совершенно естественно на пятый год войны, и подтверждается простым расчетом. 24 когорты составляют 10000, то есть в когорте 400-500 человек. Тогда шесть тысяч, которые остались у Мурены – 12-15 когорт. Иными словами Лукулл повел в Армению не два легиона, а практически четыре.

Армия Тиграна вступала в бой с римлянами несколько раз. Сначала это корпус Митробарзана («три тысяч конницы и великое множество пехоты» (Plut., Luc, 25). Аппиан считает, что у Митробарзана было только 2 тыс. всадников (Арр., Mithr, 84). Кажется, что это единственная цифра, которая вызывает доверие…

Наиболее известное сражение – конечно, битва при Тигранокерте. Боевой порядок Тиграна описан Плутархом: «Сам царь принял командование над средней частью войска, левое крыло доверил адиабенскому царю, а правое, в передних рядах которого находилась также большая часть броненосной конницы — мидийскому» (Plut., Luc, 27). Броненосной конницы, Лукулл насчитал 17 000.

Лукулл приказал своей коннице атаковать правый фланг Тиграна, а затем отступить («чтобы ряды варваров при преследовании расстроились» (Арр., Mithr, 85), сам же с двумя когортами пехоты двинулся в обход, стремясь занять холм в тылу у армянской броненосной конницы. Когда этот маневр удался, римская пехота атаковала армян с тыла. «Броненосные всадники не дождались нападения римлян, но с воплями обратились в постыднейшее бегство, врезавшись со своими отягощенными броней конями в строй своей же пехоты, прежде чем та успела принять какое-либо участие в сражении (выделено мной – Л.Н.) (Plut., Luc, 28)». Иными словами в данном случае разгром правого фланга Тиграна (броненосной конницы) и разгром всей его армии синонимы.

Далее в 68 г. до н.э. на пути к древней столице Армении Плутарх со слов Лукулла упоминает только бой у реки Арсаний. Лукулл успел переправить половину своего войска («двенадцать когорт»), а остальные остались на том берегу и прикрывали тыл, а Тигран должен был все пешее войско и большую часть конницы поставил на холме. В авангарде армянской армии стояли «мардийские лучники на конях и иберийские копейщики, на которых … Тигран возлагал особые надежды, как на самых воинственных». Затем стояла конница Тиграна, которая опять вызвала у римлян страх: «Лукулл был устрашен ее грозным видом и огромной численностью» (Plut., Luc, 31). Однако какова эта огромная численность мы не знаем - боя было: «они побежали прежде, чем дошло до рукопашной». Не случайно Аппиан практически не описывает эту великую победу Лукулла над «тремя царями». Вместо этого он описывает другие столкновения, в которых Митридат и Тигран мешали солдатам Лукулла собирать продовольствие (Арр., Mithr, 87).

Все это время Митридат советовал Тиграну уклонятся от решительного боя, учить и вооружать пополнения. Причем царь, видимо, хорошо, понимал, что дело не только и не столько в вооружении – сила римлян в организации. Аппиан рассказывает, что набирая пополнение новобранцев Митридат «распределил на отряды и когорты почти так же, как италийское войско, и передал их на обучение понтийским учителям» (Арр., Mithr, 87). Вот как – были оказывается понтийские воины профессионалы, которые выполняли роль римских центурионов и обучали новобранцев.

До конца самого конца третьей войны Митридат будет стремиться к тому, чтобы его пехота была вооружена и организованан по образцу римской. Помпей считает (только говорит?), что ему «предстоит борьба с настоящим войском, научившимся воевать на неудачах, так как Митридат обратился теперь к коннице, мечам и большим щитам». Но чего ждал Митридат? Сколько можно готовиться к сражению? Когда-то оно должно произойти…

Внезапно в 68 г. до н.э. зима наступила в день осеннего равноденствия: почти беспрестанно сыпал снег, а когда небо прояснилось, садился иней и ударял мороз. Лошади едва могли пить ледяную воду; тяжело приходилось им на переправах, когда лед ломался и острыми краями рассекал им жилы. Большая часть этой страны изобилует густыми лесами, ущельями и болотами, так что солдаты никак не могли обсушиться: во время переходов их заваливало снегом, а на привалах они мучились, ночуя в сырых местах. Все это вызвало стихийный бунт легионеров Лукулла. Сначала легионеры встречали приказы военачальников «угрюмым неповиновением», а затем стали кричать, что уйдут из Понта, оставив его Митридату (Plut., Luc, 26). Римский полководец был вынужден отступить из Армении на юг, в Месопотамию. Пользуясь этим цари зимой перешли в контрнаступление: Тигран вернул себе Армению, а Митридат вторгся в Понт.
Отступление 1: «Митридат Саллюстия». Реконструкция.

Историки давно обсуждают вопрос о том насколько можно доверять одному апокрифу – письму Митридата парфянскому царю Аршаку. Хорошо известно, что римский историк Саллюстий описывал Митридатовы войны, но его труд не сохранился, и осталось только это письмо. Как можно понять, оно якобы было написано понтийским царем после битвы под Тигранокертой. Тогда по свидетельствам и Плутарха, и Аппиана происходила активная дипломатическая переписка. Тигран и Митридат отправили послов к царю Парфии Аршаку, прося его о помощи (Арр.,Mithr.,87, Plut., Luc. 30). Парфяне вроде бы согласились при условии, что Тигран передаст им Месопотамию (Plut., Luc. 30). Одновременно вроде бы начались переговоры Аршака и Лукулла. Аппиан считает, что инициатива этих переговоров принадлежала римлянам, а Плутрах – парфянам. По свидетельству Аппиана «парфянский царь тайно заключил союз с обоими и не спешил прийти на помощь ни тому, ни другому» (Арр.,Mithr.,87). Плутарх же утверждает, что Лукулл узнал о переговорах Митридата и Тигарана с Аршаком и решил начать войну с Парфией: «Очень уж заманчивым казалось ему одним воинственным натиском, словно борцу, одолеть трех царей и с победами пройти из конца в конец три величайшие под солнцем державы» (Plut., Luc. 30). Иными словами переговоры Аршака и Лукулла сорвались. Вот к этому моменту и относится «письмо Митридата Аршаку» приводимое Саллюстием. Эта дата – 69-68 гг. до н.э. хорошо подтверждается и содержанием письма: Лукулл еще в Армении, Митридат рассказывает о ходе войны с Римом, но еще не знает о сражении под Зелой.

Большинство современных исследователей, видимо, справедливо, считают, что «письмо Митридата Аршаку» не является подлинным. Оно придумано либо Саллюстием (что вероятнее), либо кем-то другим и попало в его исторический труд. Однако, несомненно, что этот текст появился в I в. до н.э. и отражает чью-то версию событий (условного «Саллюстия»). В данный момент попытаемся понять замысел автора этого документа - Саллюстия (или кого-то другого), какой образ причин и хода войн, целей и мотивов самого Митридата создает источник. А потом попытаемся определить, что это может добавить к нашей картине событий.

С точки зрения автора «письма Митридата» война вызвана агрессией: римляне, которые, «после того как океан преградил им дальнейшее продвижение на запад, обратили оружие в нашу сторону». Царя Понта римляне заподозрили в том, что он их соперник, а со временем станет мстителем.

Защищаясь, Митридат сначала пытался создать коалицию против общего врага. В качестве потенциальных союзников «Митридат Саллюстия» называет Египет и Крит.

В результате успешных военных действий царь «вернул себе Азию как военную добычу, взятую у Антиоха» и «избавил Грецию от тяжкого рабства». Иными словами Митридат выступал и как «царь Азии» (поэтому его притязания на Азию законны) и «друг эллинов».

Причиной неудачи в Первой войне «Митридат Саллюстия» называет измену: «моим первоначальным успехам помешал Архелай, последний из рабов, предав мое войско» и трусость союзников (Египта и Крита), которые отказались от борьбы.

Царь не упоминает об уничтожении римлян в Азии и Второй войне. Третья война была начата Митридатом Саллюстия даже без помощи Тиграна. Разгромив Котту Митридат говорит о «затянувшейся осаде Кизика» и армия царя столкнулась с нехваткой продовольствия. «В этих обстоятельствах, а не под давлением врагов я, попытавшись возвратиться в царство своих отцов, при кораблекрушениях под Парием и под Гераклеей потерял вместе с флотом своих лучших солдат».

Митридат не рассказывает о поражении при Кабирах, с его точки зрения там происходили сражения «с переменным успехом». Затем армия Митридата была вынуждена уйти в Армению, так как у него закончилось продовольствие, а римляне получали его из Каппадокии. Обратим внимание - «Митридат Саллюстия» очень просто выходит из «загадки поражения под Кабирами»: он считает, что его просто не было. С его точки зрения, он сначала смог нанести поражение римской коннице, но потом не смог отрезать Лукулла от Каппадокии и был вынужден отступить. Вспомним – в рассказах Аппиана и Плутарха остается непонятно, почему неудача в сражении с Адрианом привела к решению срочно отступать из-под Кабир. В начале компании у Митридата было 40 тыс. пехоты и 4 тыс. конницы. Отступил он с 2 тыс. конницы. 2 тыс. конницы и 4 тыс. пехоты боевые потери либо в успешном бою с конницей Лукулла, либо в неудачных попытках отрезать римлян от продовольствия. Оснований, оценивать ситуацию как катастрофическую, нет, но войско Митридата в панике бежит. В «письме Митридата» дается логичное обоснование – отрезать Лукулла от продовольствия из Каппадокии не удалось, а самой понтийской армии продовольствия не хватало: «я же, так как все ближайшие области были опустошены, отступил в Армению». Можно предположить, что замысел Митридата заключался в том, чтобы заманить Лукулла за собой и втянуть, таким образом, Тиграна в войну. Однако, римляне «не следовали за мной, но были верны своему обыкновению, разорять все царства до основания» - речь идет, видимо, об осаде Амиса, Синопы и Амасии, которая длилась два года. Ни сам Лукулл, ни легионеры не хотели уходить пока не захватят большую добычу. Вспомним, об этом же пишет и Цицерон: «наши солдаты слишком усердно собирали сокровища».

«Митридат Саллюстия» предлагает логичный ответ на другую загадку и считает, что никакой «великой победы Лукулла» под Тигранокертой не было: «так как они ввиду недостатка места не дали многочисленным военным силам Тиграна вступить в бой, то они и выдают его опрометчивость за свою победу». Иными словами, армянская армия просто отступила в свое родовое царство «не вступив в бой» и также перешла к тактике затягивания войны («скифской тактике»).

В целом с его точки зрения пока «царство Тиграна не затронуто войной». Как можно понять, что Лукулл не смог подчинить родовое царство Тиграна - Армению, а подчинил только те области, которые были захвачены армянским царем (опираясь на измену). В данный момент римское войско, не имеет «ни припасов, ни вспомогательных сил».

В целом общая парадигма Саллюстия та же, что и у Аппиана и Юстина. В глазах Митридата война с Римом это конфликт между наследственным монархами и республикой. Право Митридата, Тиграна и Аршака управлять точно сформулировано: «Если немногие народы желают свободы, то большинство — законных властителей». Критика же римлян Митридатом у Саллюстия почти дословно повторяет слова царя на военном совете в Азии в 88 г. до н.э. : «все, что у них есть, ими похищено — дом, жены, земли, власть, что они, некогда сброд без родины, без родителей, были созданы на погибель всему миру?»

Однако Саллюстий создает субъективно убедительную картину событий. Его «Митридат» дает логичные ответы на все внутренние противоречия, которые возникают при анализе сообщений Суллы и Лукулла.

С точки зрения реконструкции психологического портрета Митридат следует указать, что кроме ненависти к Риму, важным качеством «Митридата Саллюстия» является его ум. Точнее, в письме Аршаку «царь», считает своим важнейшим достоинством мудрость и «опыт, позволяющий давать хорошие советы». Ум царя проявляется и в том, что он первым «прекрасно понял преступный замысел римлян», и в том, что теперь его «солдаты искушены в военном деле». Наконец, у Митридата есть план войны, который позволяет добиться успеха.

«Митридат Саллюстия» выглядит с религиозной точки зрения крайне индифферентным человеком. Он не упоминает никого из богов, не ссылается на волю божества, ни ищет их помощи. В начале письма он говорит, что судьба многое забрала у него, но эта фраза крайне нейтральна. Чтобы ни у кого не возникло сомнений в религиозности Митридата, в конце письма он говорит, что до сих пор римляне побеждали «по милости фортуны, точнее, из-за наших промахов». Иными словами за успехами Суллы и Лукулла не стоит не Судьба или Фортуна, а просто «ошибки царей».

Неизбежно возникает вопрос: о каких «промахах» идет речь? Царь их практически не называет. Он говорит о «ложном расчете» египтян и критян, которые не помогли ему во время Первой войны, а теперь понимают, что ошибались и «несут за это жесточайшую кару: это Птолемей, за деньги изо дня в день добивающийся отсрочки войны; это критяне, однажды уже подвергшиеся нападению; для них война окончится, только когда их истребят». Митридат говорит об отказе Тиграна, «поздно признавшего справедливость моих слов», помочь Митридату в 73 г. до н.э. Выше уже упоминалась «опрометчивость» Тиграна под Тигранокертой. Но ошибок Митридата нет – в его поражениях виноваты предатели и морские штормы. При всей неубедительности этой конструкции она также кажется психологически убедительной – а что еще «Митридат Саллюстия» мог сказать Аршаку? С этой точки зрения понятно, почему и об измене Махара царь умалчивает – это не то чем следует делиться в таком письме.

Откровенно говоря, при всей логически убедительной реконструкции взгляда Митридата на войну (точнее на то, что он должен был бы писать Аршаку), отсутствие указаний на волю богов, кажется самым весомым аргументов в пользу того, что текст «письма Аршаку» не принадлежит Митридату Евпатору. Однако, как уже говорилось эта впечатление, что какую-то доля истины в этом письме есть. «Митридат Саллюстия» предлагает окружить Лукулла совместными действиями: «ты, идя через Месопотамию, а мы — через Армению». Лукулл действительно не имея припасов и подкреплений вскоре отступил из Армении в Месопотамию. Если бы Аршак заключил союз, который ему предлагали Митридат и Тигран, то Лукулл был бы в очень тяжелом положении.

Однако, даже без этого тактика «скифской войны» дала свой результат – римляне потерпели одно из самых тяжелых поражений в своей истории.

Мы подходим к самому интересному и самому интригующему моменту Митридатовых войн. После того, как Лукулл отступил из Армении в Месопотамию «Митридат устремился в Понт…имея 4000 собственных воинов и взявши столько же других у Тиграна» (Арр., Mithr, 88). Всего, следовательно, 8000. Можно предположить, что в Понте армия царя увеличилась. Как соотносилась пехота и конница? Можно предположить, что раз через год в 66 г. до н.э. во время боев с Помпеем у Митридата были 2-3 тыс. всадников, то они были у него с самого начала этой компании.

Сколько было римлян? Это опять загадка. Как известно Митридату противостояли войска Фабия «оставленного здесь Лукуллом главнокомандующим», Сорнатия и Триария. Численность войск Фабия неизвестна, но Аппиан сообщает, что он потерпел поражение от Митридата, потерял 500 человек, и был осажден в лагере. Плутарх считает, что Лукулл оставил «Сорнатия с шеститысячным отрядом стеречь Понтийскую область» (Plut., Luc, 24). Затем Фабий соединился с Триарием и сдал ему командование войсками. Армия Митридата не преследовала отступающих врагов, потому что царь был ранен в бою (в лицо и ногу) и долго лечился.

Много дней римляне и понтийцы стояли друг против друга около города Зела, но при известии о приближении Лукулла Триарий перешел в наступление. Можно предполагать, что Сорнатий также привел к нему свой легион. В сражении при Зеле римская армия была полностью разгромлена Митридатом. Ход этого сражения мы еще будем внимательно анализировать, пока определим численность римлян. Аппиан сообщает, что Триарий потерял 24 трибуна и 150 центурионов (Арр., Mithr, 89). Плутарх подтверждает эту цифру и еще добавляет, что «в битве полегло более семи тысяч римлян» (Plut., Luc, 35). 150 центурионов – это 150 центурий, что означает два с половиной легиона (24 трибуна - та же цифра). Кто-то смог спастись. Иными словами у Триария, Фабия и Сорнатия вместе было, видимо, не менее трех легионов, что логично, учитывая, что мы знаем имена трех легатов. Кроме того, Аппиан упоминает, что у римлян была конница.

Уничтожены три легиона, причем уничтожены без возможности восстановления – перебиты центурионы! Солдат можно набрать, но центурионов надо учить очень долго. Как это произошло? Свидетельств почти не осталось, во-первых, потому что римляне, видимо, не хотели сами разбираться в причинах своей неудачи (или знали, но не хотели ее объяснять) – так Цицерон говорит, что «по примеру поэтов, излагающих историю Рима ему лучше умолчать о страшном поражении» и извиняется, что вынужден упоминать о нем несколько раз. Римляне предпочли все забыть. А во-вторых, мало кто остался, кто мог рассказать о причинах катастрофы – «эту весть не гонец с поля боя, а молва». Попытаемся собрать то, что известно по крохам.

Сражение началось по инициативе римлян – Триарий хотел разгромить Митридата, до подхода Лукулла, С другой стороны и царь был заинтересован в сражении – он получал шанс разгромить римлян по частям (Лукулл был в нескольких днях пути). Триарий выступил еще ночью. Неизвестно, хорошо ли он представлял себе топографию местности, но в Понте он провел уже несколько лет. Город Зелы окружен холмами, Митридат занимал самый высокий холм, находящийся в трех милях от города. Лагерь его был укреплен.

Римляне видимо выстроились традиционно – легионы в центре и конница на флангах. Как можно понять первоначально их атака была вялой («долгое время сражение было нерешительным»). В решающий момент Митридат лично атаковал противника. Можно понять, что он возглавил удар конницы, потому что далее говориться о преследовании им римской кавалерии (что нельзя осуществлять пехотой). Поскольку Митридат пришел в Понт из Армении, (и Тигран дал ему 4000 солдат) есть все основания предполагать, что часть армии - армянская тяжеловооруженная конница. Как мы помним, с 2000 он отступил в Армению в 70 году до н.э. и 3000 всадников было у него спустя год во время войны с Помпеем. Предположение о том, что конницы у Митридата было 2000-3000, кажется обоснованным.

Атака конницы Митридата разорвала строй легионеров («рассеяла» по выражению Аппиана) и сбросила их в болото. После чего царь начал преследовать римскую конницу, которая, видимо, пыталась спастись, добравшись до укрепленного лагеря. Но преследование и полное уничтожение римского войска сорвалось, так как Митридат был ранен в ногу римским центурионом.

Эпическая картина: «Митридат же был унесен в тыл, и его друзья поспешно отозвали войско назад, несмотря на блестящую победу». Заканчивает Аппиан таким литературно-историческим сравнением: «Среди сражающихся возникло смятение и недоразумение при таком бессмысленном отозвании, возник страх, нет ли чего ужасного с другой стороны; узнав, наконец, в чем дело, солдаты окружили тело Митридата на равнине и шумели, пока врач Тимофей, остановив кровь, не показал его с возвышенного места; так было и с македонянами в Индии, испугавшимися за Александра: Александр показался перед ними у храма выздоравливающим»

Анализируя сведения римских авторов, мы можем сделать одно важное наблюдение. Ударная сила и костяк войска Митридата не пехота, а конница. И в компании 72-71 гг. до н.э., и в компании 67 г. до н.э. именно она в первую очередь пугает римских полководцев. Стоит вспомнить, что и легионеры Суллы при Херонее и Орхомене, увидев конницу Митридата, бояться выйти из лагеря. Легионеры Лукулла бояться спуститься с гор, избегая столкновения с его конницей. Одно из самых загадочных поражений римской армии – разгром Триария при Зеле – результат успешных действий понтийской конницы.

Кто были эти всадники? Их этническая принадлежность упоминается редко. В описании битвы при Амнейоне говориться о всадниках из Малой Армении, которых привел царевич Аркафий. Именно их он вел потом в Грецию, но умер по дороге. Командование перешло к Архелаю. Плутарх считает, что конница Архелая была скифская и мидийская.

Во время компании 72-71 гг. до н.э. в Понте Митридат набирает конницу в Малой Армении. Кроме того, мы знаем, что тогда в его войске были скифские всадники, точнее дандарии. Затем Махар изменил, и помощь с севера перестала поступать…

Армянские всадники… Как можно догадаться речь идет о тяжеловооруженной коннице - катафрактариях. Одно из первых описаний этой конницы историками относится как раз к Митридатовым войнам - они участвовали в сражении при Тигранокерте, «Вся сила этой броненосной конницы — в копьях, у нее нет никаких других средств защитить себя или нанести вред врагу, так как она словно замурована в свою тяжелую, негнущуюся броню». (Plut., Luc. 28).

По справедливому замечанию Хазанова «Катафрактарии врезались в строй противника, прорывали его, рассекая надвое, и тем самым решали исход сражения»¹⁰⁴. У нас нет прямых доказательств того, что они входили в состав понтийской конницы, но есть все основания так предполагать. Конница формируется в Малой Армении, Тигран – союзник Митридата, Лукулл уже знаком с катафрактариями и дает своим солдатам тактические советы как с ними бороться: «фракийским и галатским всадникам ударить на неприятельскую конницу сбоку и мечами отбивать ее копья», легионерам «не пускать больше в ход дротиков, но подходить к врагу вплотную и разить мечом в бедра и голени — единственные части тела, которые не закрывала броня» (Plut., Luc. 28). Кстати и доспех самого Митридата похож на доспех катафрактария.

Естественно возникает вопрос: почему катафрактарии под командованием Тиграна не испугали римлян, и Лукулл легко разгромил их, а конницу Митридата боялся? Есть несколько возможных ответов на этот вопрос. Один из них – Лукулл преувеличил численность катафрактариев под Тигранокертой. Их было не 17 000, в 10 – 20 раз меньше. Очень вероятное предположение, но трудно доказуемое. А как объясняют это противоречие римские историки? Оказывается – объясняют.

«Не раз — и через нарочных, и в письмах — Митридат советовал Тиграну уклоняться от сражения, но при помощи конницы отрезать неприятеля от подвоза продовольствия. Столь же настоятельно уговаривал царя быть осторожнее и избегать встречи с «неодолимым», как он говорил, римским оружием и Таксил, который прибыл от Митридата и принимал участие в походе» (Plut., Luc, 26).

Дело в том, что еще несколько лет назад, после Кизика, во время боем в районе Кабир у Митридата сложился план разгрома Лукулл. Суть замысла заключалась в том, чтобы используя превосходство в коннице перерезать коммуникации, лишить римлян подвоза продовольствия.

Интересно, что Плутарх ничего об этом замысле не знает. Об этом не рассказывал сам Лукулл? Зато Аппиан рассказывает довольно подробно и считает, что план мог привести к успеху: «План был хорош — пишет он, - отрезать Лукуллу подвоз съестных припасов, которые он мог получать из одной только Каппадокии» (Арр., Mithr, 80). Именно это он и советовал Тиграну: «ему не вступать с римлянами в сражение, но, окружая их одной только конницей и опустошая землю, постараться довести их до голода тем же способом, как и сам он под Кизиком, доведенный Лукуллом до истощения, потерял без битвы все свое войско». (Арр., Mithr, 84). Как можно понять речь идет о заменить «скифской тактике». Четыреста лет назад во время похода Дария против скифов эта тактика была успешно применена последними. Сначала скифы не вступая в открытое сражение отступали, угоняя скот и засыпая колодцы. Затем они усложнили тактику, «решили не завлекать дальше персов, а нападать на них, когда те искали продовольствие. Выполняя это решение, скифы подстерегали воинов Дария, когда те добывали себе пищу. Скифская конница постоянно обращала в бегство вражескую конницу... Подобные же нападения скифы производили и по ночам» (Her., Mel.128).

Конечно, Митридат, которого его официальная пропаганда превозносила как победителя скифов, знал о том, что такое «скифская тактика». Этот способ ведения, в конечном счете, дала результат. Римское войско было измотано длительным походом и отказалось выполнять приказы Лукулла. Митридат воспользовался этим, вернулся в Понт и ударом конницы разгромили легионы Триария.

После разгрома при Зеле римляне перешли к стратегической обороне. Лукулл подошел, когда легионы Триария были уже разгромлены. Митридат отступил продолжал вести скифскую войну: «то, что легко было забирать с собой из продовольствия, он забирал, а неудобное уничтожал, заранее лишая продовольствия подходившего Лукулла». Для легионеров Лукулла это было уже слишком серьезное испытание. В его армии было много фимбрианцев, а значительная часть тех, кого он привел в Азию была уничтожена при Зеле. Кроме того, Тигран очистив от римлян свое царство, шел на соединение с Митридатом. В этой ситуации Лукулл попытался, как он это часто раньше делал, выйти из трудного положения, используя предателей. Римский перебежчик, сенатор Атидий, решил составить заговор против Митридата, однако, был арестован по приказу царя и казнен

Лукулл попытался разбить противников по одиночке и двинулся против того, кого считал самым слабым – против Тиграна, но в этот момент легионеры вообще отказались ему подчиняться: «Нет такого унижения, которому не подверг бы себя тогда Лукулл: он уговаривал каждого из солдат поодиночке, с малодушными слезами ходил из палатки в палатку, некоторых даже брал за руку. Но солдаты отталкивали его руку, швыряли ему под ноги пустые кошельки и предлагали одному биться с врагами — сумел же он один поживиться за счет неприятеля!». Может быть, Митридат был прав, считая, что корыстолюбие главный грех римлян. Царю безусловно опять помогли политические раздоры в Риме – сенат издал постановление о том, что Лукулл «затягивает войну сверх нужного времени, и что они распускают бывших в его войске солдат и имущество ослушников они конфискуют» (Арр., Mithr, 90) . Римское войско осенью 67 г. до н.э. отступило в Галатию. Тигран занял Каппадокию, а авангард Митридата дошел до Вифинии. Оба царя готовили вторжение в Азию. По крайней мере в Риме боялись именно этого.