У. Ф. Олбрайт Величина еврейского "долга" шу­мерам становилась очевиднее день ото дня в результате посте­пенного, кропотливого проникно­вения в шумерскую литературу

В Библии рассказывается, как, разгадав сон фараона про семь толстых и семь то­щих коров⁶⁰, Иосиф предложил фараону в первые семь урожайных лет сделать запасы зерна. А потом, когда наступят семь неурожайных лет распределить зерно так, чтобы его хватило на все эти годы и продавать зерно голодным просителям. Фараон был восхищен этим предложением и сразу назначил Иосифа своим первым министром, начальником зернохранилища и поручил ему самому реализовать свою идею. Так Иосиф получил должность везиря. В период семи урожайных лет он сделал у себя огромные запасы хлеба и, повидимому, не предупредил о предстоящем голоде крестьян. Поэтому, когда наступили неурожайные годы, семь “тощих лет”, и голодные египетские крестьяне стали приходить к нему за хлебом, он использовал их безвыходное положение для их экономи­ческого закабаления. Он стал продавать хлебные запасы фараона сначала за деньги и драгоценности, которые первое время были у этих крестьян; затем, когда деньги у них кончились, стал давать хлеб в обмен на их скот; затем – в обмен на землю; а потом, когда у них собственности не осталось, - в обмен на долговое рабство⁶¹. Крестьяне, получив­шие таким образом хлеб, впоследствии должны были ежегодно отдавать фараону в каче­стве платы за этот хлеб пятую часть своего урожая. Другими словами, он заранее подго­товился, и затем воспользовавшись безвыходным положением крестьян, закабалил их и сделал рабами фараона. Не по-божески. Правда, он спас крестьян от голодной смерти. Но это быстро забывается, а вот то, что он закабалил народ – это запоминается на- все­гда. Такого есть за что ненавидеть, делая хорошее для фараона, он сделал очень плохо для крестьян. Не даром говорится, что “Берешь на время, а отдаешь на совсем. Берешь чужое, а отдаешь свое.” Так что слава Богу, что египетская история не сохранила этой легенды про хитрого еврея Иосифа. Иначе у современных египтян был бы еще один по­вод для ненависти к евреям.

Во всяком случае образ Иосифа очень полезен для пони­мания дальнейшей судьбы многих евреев. Например, на излете Средних веков в Европе, особенно в шляхет­ской Польше и на Ук­раине в те годы, когда она принадлежала Польше (XVI-XVII века), среди успешных евреев очень популярной была профессия управ­ляющего хозяйством в барских имениях. И естественно, чем честнее и добросовестней исполнял свой долг пе­ред хозяином еврей-управляющий (по образцу Иосифа), тем более нелюбим и ненавист­ней был этот человек крестьянам, которых он во имя интересов барина подвергал экс­плуатации. Невозможно быть хорошим для всех, человек всегда стоит перед выбором, особенно когда интересы клас­сов входят в антагонистические противоречия. А если к этому добавить особенности хри­стианской религии, еврейский религиозный фанатизм и антисемитскую пропаганду со стороны христианской церкви, то становится понятной сила того вулкана, на котором жили семьи этих евреев-управляющих, а через них и вообще всех евреев. Пример вос­стания Богдана Хмельницкого в 1648-49 годах, когда на Украине были вырезаны практи­чески полностью все евреи, включая женщин, в т.ч. беременных, детей и стариков, гово­рит об этом. А польские землевладельцы, которые нанимали этих евреев и по существу благодаря их добросовестной работе эксплуатировали крестьян­ский труд, пострадали значи­тельно меньше. И в момент крестьянского восстания никто из них даже не попы­тался защитить этих нехристей.

И, что характерно. Одновременно с тем, что простые люди евреев ненавидели, эти же люди им и завидовали (ненависть и зависть часто идут рядом друг с другом), а хо­зяева, которые поль­зовались результатами их труда, их же и презирали и при первой опасности их же и предавали. И в этом смысле библейский Иосиф был первым прообра­зом таких арендаторов. Пред­ставляю, как голодные крестьяне, приходя к нему за хлебом и полностью завися от него, должны были одновременно перед ним унижаться и его же и ненави­деть. Он их спасал, и они же его не­навидели. И причина, к сожалению, в том, что спасе­нием можно называть только акт бес­корыстной помощи, а то, что делал наш праро­дитель – это был бизнес. И украинские арендаторы, служившие своим поль­ским госпо­дам, тоже занимались бизнесом. Правда, фараон его не предавал.
2.4. Приложения.
Ниже, в настоящей главе, приведена одна библейская легенда (Содом и Гоморра), которая, хоть и не имеет прямого от­ношения к основному тексту, но достаточно инте­ресна и полезна для пони­мания психоло­гии наших предков, их мироощущения и их цен­ностей. Кроме того, я вынес в нее собственные соображения о жертвоприношении Ав­раама, которые тоже не имеют прямого от­ношения к тексту эссе и не должны его загро­мождать. Поэтому, несмотря на то, что мне эти соображе­ния и кажутся интересными и полезными для понимания миро­воззре­ния наших дальних предков и истории возникно­вения самой Библии, при чтении основ­ного текста на­стоящую главу смело можно опус­тить (поэтому она так и названа “Прило­жения”).
2.4.1. Содом и Гоморра.
Авраам сидел перед своим шатром, когда перед ним появились три мужа. Библия не уточняет, но, как пишет И.Флавий (Л.3), это были Б-г и два ангела. Аврам сначала не знал, кто это. Но он гостеприимно принял мужей. “И взял масла и мо­лока и теленка при­готовленного, и поставил перед ними, а сам стоял подле них под дере­вом”.⁶² Однако, из их разговора он понял, кто это. Б-г явился на Землю тайно, чтобы убе­диться в греховно­сти Содома и Гоморры и, застав всех на месте преступления, покарать виновных. “И ска­зал Яхве: вопль Содомский и Гоморрский, велик он, и грех их, тяжел он весьма; сойду и посмотрю, точно ли они поступают так, каков вопль на них, вос­ходящий ко мне, или нет: узнаю”⁶³. Гости были довольны приемом, и их милость не заставила себя ждать, Всевыш­ний пообещал Авраму, что через год Сара, родит ему сына.

Пришельцы не оставались у Авраама долго, и вскоре направились в Содом. Ав­раам по­шел проводить их. По пути в Содом один из мужей, в котором Аврам признал са­мого Б-га, сообщил Аврааму о своем намерении наказать Содом и Авраам начал упра­шивать Б-га не уничтожать город. Он предложил договор: если тот найдет в городе хотя бы пятьдесят правед­ников, то он дарует прощение всему го­роду. А когда Б-г согласился, стал упрашивать Б-га снизить эту планку сначала до сорока че­ловек, потом до тридцати, и, в конце концов, уговорил уменьшить количество праведни­ков до десяти человек. После этого Авраам вернулся домой, а ангелы продолжили путь в Содом.

Прибыв в Содом вечером, ангелы встретились с Лотом, который пригласил их в свой дом. Однако, не успели гости лечь спать, как городские жители окружили дом и по­тре­бовали от Лота, чтобы тот выдал им пришельцев и они “познают их”, т. е. совершат наси­лие. Грех содомлян состоял в их гомосексуальной ориентации. Чтобы защитить гос­тей и спасти их от насилия, Лот взамен предложил со­домлянам двух своих дочерей⁶⁴. Но мужчины продолжали требовать выдать им пришель­цев и начали ломиться в дверь. То­гда ангелы, наказав их слепотой так, что содомляне с трудом нашли ворота, приказали Лоту забрать всю семью и срочно покинуть город, который они об­рекли на гибель. Ведь ангелы своими глазами убедились в его греховности.

“...Ангелы начали торопить Лота, говоря: встань, возьми жену твою и двух дочерей твоих, которые у тебя, чтобы не погибнуть тебе за беззакония города... спасай душу свою; не оглядывайся назад и нигде не останавливайся в окрестности сей”⁶⁵ Лот бежал в сосед­ний город Сигор. Когда семья его достигла Сигора, Б-г пролил над Содомом и Гоморрой дождь из серы и огня, и погубил всех его жителей. Прямо Библия об этом не пишет, но слово “всех” я понимаю буквально, “всех” – это мужчин, уличенных в этом грехе, а также невинных женщин и безвинных детей. И это притом, что Биб­лия утверждает, будто дети за грехи отцов своих не отвечают. Как же тогда понимать библейские постулаты?

Маленькая подробность. Жена Лота не послушала предупреждения ангелов. Она нарушила запрет и оглянулась, чтобы уви­деть катастрофу. И моментально пре­вратилась в соляной столп. Лот побоялся оставаться вблизи места, где разразилась ка­тастрофа, он покинул Сигор и спрятался в одной из пещер в отдаленных горах. Здесь, вдали от людей, он стал жить. Однако, оказавшись вдали от людей дочери Лота забеспо­коились, что могут остаться без потомства⁶⁶, поэтому они на­поили отца ви­ном, и по оче­реди “вошли в его шатер, спали с ним и понесли от него”. Обе родили сыно­вей. Старшая назвала своего сына Моавом. Он стал родоначальником моа­витян. А младшая назвала своего сына Бен-Амми. Его потомки стали называться аммо­нитянами. Классический ин­цест.

Таким образом, пути Авраама и Лота, а также их потомков окончательно разо­шлись. Далее авторы Библии обращают внимание исключительно на колено Авраама, по­томки Лота интересуют их лишь в том случае, если они так или иначе соприкасаются с потомками Авраама.⁶⁷

Наконец, история превращения жены Лота в соляной столп. Она скорее всего свя­зана с наблюдаемыми в южной части Мертвого моря, там где согласно легенды были Со­дом и Гоморра, соляными столпами необычной формы. Появление одного из них народ­ная легенда и связала историей с жены Лота.

Библейский вариант такого слепо верящего Авраама наводит меня на мысль, что эта легенда вообще попала в Библию в силу случайного совпадения двух независимых и значительно разнесенных во времени обстоятельств. Во-первых, я думаю, что в то время, когда она была впервые озвучена, в мире царило язычество, и человеческие жертвопри­ношения были настолько обычным явлением, что рассказ о том, будто некий Аврам был готов его совер­шить никого не удивил. Древние слушатели, которые все были язычни­ками, восприняли ее, как обыкновенный рассказ о верности какого-то неизвестного им Авраама своему Б-гу, и главным в ней было сообщение о доброте Всевышнего. Вот это явление действительно было редко­стью, и потому легенда, возможно, запомнилась. Во-вторых, когда израильтяне писали Тору, и единобожие в иудеях только укреплялось, но еще не было осмыслено, вот тогда другие люди вспомнили эту легенду, и, не подумав о том, что она противоречит главному принципу монотеизма, который заключается в гума­низме Всевышнего, включили ее в торский рассказ. К этому времени требовались воспи­тательные и вероучительные рас­сказы, которые бы воспитывали не самостоятельных, мыслящих и чувствующих лю­дей, а каких-то “манкуртов” (по И.Флавию “Исааков”), кото­рыми от имени Б-га можно было бы легко и управлять и манипулировать. Вплоть до того, что их можно было заставлять от имени Все­вышнего воевать, убивать людей другой веры и даже добровольно во имя веры идти на смерть.

Но я ду­маю, что последнее потребовалось значительно позже появления языче­ской легенды, спустя более 1000 лет после смерти легендарного Авраама, если не больше. А тогда, в XIX-XVIIIвв. до н.э., наличие такой легенды говорит, по моему, о язычестве самого Авраама.

И в этом смысле языческая легенда про жертвоприношение Авраама есть пример народного фольклора, который фанатичные идеологи монотеизма, не понимая, что она противоречит его основному принципу, сознательно включили в Библию для достижения совсем не тех целей, которые преследовал его первый автор. И надо сказать, что у тор­ских компиляторов получилось. История древних евреев периодов греческой и римской оккупации показывает насколько фанатичны в своей вере они стали, и как бесстрашно и беззаветно боролись за нее. Достаточно вспомнить легенды о борьбе иудеев с греческим насажде­нием язычества (борьба с реформами Селевка IV Антиоха 170-167гг. до н.э.) или с римским владычеством (Иудейские войны 66-70 и 133-135гг. н.э). А в средние века, когда святая церковь под страхом смерти заставляла иудеев принимать христиан­ство, некоторые евреи, считая себя последовате­лями Авраама, сами добровольно уби­вали своих детей, жен и самих себя, чтобы избе­жать крещения, которое они восприни­мали как измену своему Б-гу. В своей фанатичной слепоте они превзошли самого Ав­раама⁷⁰, и при всей своей вере в единого Б-га своим поведением ничем не отличались от язычни­ков. Диалектика. Классический пример един­ства противоположностей. Но с другой стороны, именно благодаря этой фанатичной сле­поте я сегодня именуюсь евреем. Менее фанатичные малые народы, не имевшие своей земли, исчезли все.

И продолжая тему воспитания фанатизма и манкуртизма, отмечу, что история по­лучила продолжение. Она знает и другие примеры, когда уже не религиозные фанатики, а так называемые народные вожди заимствовали эту идею и воспитывали на ней целые поколения слепо веривших им людей, которых потом совершенно созна­тельно посылали на верную смерть во имя своих личных интересов. И те шли, полагая, что делают это то ли во имя Б-га (Средневековые войны), то ли за царя, то ли за Сталина, то ли во имя ка­ких - то других не менее абстрактных идеалов. Слепцы. Достаточно вспомнить “жизнь за царя”, террористов-народников, Н.Островского, солдат, шедших на смерть с возгласом: “За Родину, за Сталина”, Александра Матросова, Николая Гастелло, нако­нец со­времен­ных исламских терро­ристов и т.п. Да вообще, сколько войн было выиграно вла­столюби­выми мерзавцами на слепом героизме (а точнее, на фанатизме) обманутых фа­натиков. И началось все с язы­ческой легенды о жертвопри­ношении Авраама.
И еще. Некоторые христианские богословы пишут, будто история Авраама – это пре­дыстория Христа. Согласно новозаветной легенде Б-г - отец тоже сознательно послал своего сына на мученическую смерть ради достижения выс­шего идеала, во имя спасения человечества. Это было его решение. Но в отличие от Авраама Б-г - отец знал, что зем­ная жизнь Христа - это только один эпизод его жизни. А потом он воскре­сил сына и воз­нес его на небеса. И Христос тоже знал во имя чего он страдает и что его ждет.

Здесь же все иначе. Здесь Авраам исполнял не свое решение, а божью волю. И он не знал причины, по которой Всевышний потребовал от него жертвы. Более того, по­скольку в языческом обществе человеческие жертвы были нормальным явлением, то для Авраама это не было чем-то неестественным. Больно, конечно, но так бывает. Как гово­рится, Б-г дал, Б-г взял, и Авраам готов был принести Б-гу эту жертву (вернуть долг), а Исаак - подчиниться. В этом принципиальное раз­личие двух легенд. По существу, Б-г устроил спектакль с жертвопри­ношением сына для проверки Авраама, а в последний момент продемонстрировал ему свою доброту. Только спектакль получился страшный, и счастливый конец его не спасает.

Однако, мне кажется, что в этом спектакле в действиях Всевышнего не хватает ло­гики. По моему, это демонстрация не доброты и человеколюбия, а скорее демонстрация Б-гом своего всемогущества. Причем очень рискованная, ведь случись у Аврама иной характер, и такой демонстрацией Б-г Всемогу­щий вполне мог и его и потерять.
2.4.3. Дети Иакова.
Нижепредставленные легенды о детях Иакова (братьях Иосифа) изложены в реак­ции, близкой к варианту, изложенному у Г.Гече (Л.32):

Согласно Библии у Иакова от Лии и Рахили, а также от двух наложниц-служанок — Валлы и Зелфы, было двенадцать сыновей и одна дочь. Лия подарила ему шестерых сы­новей (Рувима, Симеона, Левия, Иуду, Иссахара и Завулона) и одну дочь Дину, а Рахиль родила двух сыновей — Иосифа и Вениамина, причем последний послужил причиной смерти матери. При родах Рахиль умерла. Сыновья Валлы — Дан и Неффалим, а сыно­вья Зелфы — Гад и Асир. Причем характерно, что каждое из этих имен, включая имена Лии и Рахили, имеет свое тотемное толкование⁷¹. Так тотемное имя Лии – буйволица, Рахиль - овца, Иуда - рычащий, как лев, Иссахар - мослатый осел, Дан - змей, Неффа­лим - быстроногий лось, Вениамин - хищный волк и т.п. Думаю, что это указывает на их достаточно древнее происхождение.

В Библии мало говорится о сыновьях Иакова. Исключением является только Ио­сиф. Его Иаков любил больше других, и он стал одним из наиболее известных библей­ских героев. Легенду о Иосифе я уже изложил выше. Легенда о том, как два других сына Иакова, Симеон и Левий, в отместку за позор своей сестры Дины вырезали город Сихем, тоже была изложена выше⁷². Таким образом, неизложенной остается только две легенды. Одна, очень короткая, буквально один стих, рассказывает о старшем сыне Иакова, Ру­виме, который после смерти Рахили переспал с наложницей отца Ваалой.⁷³ Порази­тельно, но если верить последовательности библейского изложения, то ему в тот момент должно было быть не более 12-13 лет. Другая легенда рассказывает про семью четвер­того сына Иуду. Она и приведена ниже.

В этой легенде⁷⁴ рассказывается о Иуде. В ее основе лежат два израильских обы­чая, о которых будет сказано ниже. Иуда взял в жены ханаанеянку, которая родила ему трех сыновей: Ира, Онана и Шела. Когда старший сын Иуды Ир возмужал, он женился на ханаанеянке Фамари⁷⁵. Однако, не успев заиметь детей, Ир умер, поскольку почему-то был неугоден Б-гу⁷⁶. На этот случай у израильтян с древних времен существовал обычай: если старший брат умер, не оставив наследника, выдавать вдову умершего старшего брата за младшего брата⁷⁷. Тем самым исключалась возможность прекращение рода или перехода имущества во владение другого рода или племени. Такой брак называется ле­виратом, а рожденные в нем дети рассматривались как наследники старшего брата. По­этому Иуда приказал своему среднему сыну Онану⁷⁸ взять в жены Фамарь, чтобы восстано­вить «семя брата». Однако, Онан знал, что рожденные в этом браке дети будут считаться не его детьми, а детьми умершего брата Ира. Поэтому, не желая, чтобы Фа­марь зачала и родила от него ребенка, который будет считаться не его родным дитем, а ребенком его покойного брата, Онан нарушил обычай и излил свое семя на землю. Такой поступок у евреев считался большим грехом, и поэтому возмущенный этим поступком Онана Б-г сразу же умертвил и второго сына Иуды тоже.

После этого Иуда должен был выдать Фамарь за своего третьего и последнего сына Шелу. Однако, испугавшись, что и Шела может умереть от проклятия, лежавшего на Фамари, он под тем предлогом, что Шела еще мал и надо подождать, когда он вырастет, отослал вдову в дом ее отца. Фамарь некоторое время подождала, а потом поняла, что ее хотят обмануть и лишить права на замужество с младшим братом умершего мужа. И тогда она прибегла к уловке. Она сняла с себя вдовье покрывало, надела платье блуд­ницы и соблазнила Иуду, который к тому времени уже потерял свою жену, а в залог, пока Иуда еще не уплатил ей за ее блуд, Фамарь попросила у него перстень с пе­чатью, трость и перевязь. После этого она внезапно исчезла, оставив у себя взятое. В резуль­тате Иуде не удалось выкупить залог, так как «блудница» исчезла. И он забыл этот эпи­зод.