У истоков христианства

Обряд крещения в Риме

Когда намечены те, кто должны получить креще­ние, изучается их жизнь. <...> После чего, когда они отобраны и отделены, каждый день возлагается на них рука, чтобы заклинать их.

С приближением дня крещения епископ заклина­ет их одного за другим, чтобы убедиться, что они чи­сты. <...> Тем, кто должны получить крещение, предписывается принять ванну и помыться в пятый день недели.

Если у женщины месячные, она отстраняется и получает крещение в другой день.

Те, кто должны креститься, постятся в пятницу и в субботу собираются в одном месте согласно вол» епископа. Им приказывают молиться и преклонят» колена. Епископ возлагает на них руку и приказыва­ет всякому чуждому духу удалиться от них и больше никогда не возвращаться. После заклинания он дует им в лицо, крестит им лоб, уши, ноздри и наконец велит им встать.

Они бодрствуют всю ночь, слушая чтение и на­ставления. <...> При пеньи петуха первый раз мо­лятся над водой. Пусть то будет вода в источнике или падающая сверху. Да будет так, если только нет тому какой-нибудь помехи. Если же есть срочная я непременная необходимость, пусть приносят воду, ка­кую найдут. Пусть разденутся. Первыми крестите детей. Все, кто в состоянии отвечать за себя, пусть отвечают. За тех, кто не в состоянии, отвечают ро­дители или кто-нибудь из семьи. Крестите затем мужчин и, наконец, женщин, которые распустили во­лосы и сняли свои украшения из золота и серебра: никто да не сойдет в воду, неся на теле что-либо чуж­дое.

(Из «Апостольской традиции», XX—XXI)

члены магистратур, имеющие власть над жизнью и смертью людей, и, разумеется, содержатели публичных домов, проститутки, маги, предсказатели и тол­кователи снов, мошенники, те, кто делают амулеты. Раб {193} может быть допущен, «если его верующий хозяин дает ему на то разрешение и гарантирует, что он хороший», но, если он принадлежит язычнику, «ему объясняют, что он должен удовлетворять своего господина». В то же время можно допустить рабыню, которая состоит в связи с гос­подином, «с тем чтобы она вырастила детей и имела отно­шения только с ним» (XV—XVI). Классовые отношения и здесь дают себя знать.

Даты церковных праздников, кроме даты пасхи, кото­рую фиксировал Никейский собор в 325 г., так и не были согласованы. Существуют поэтому разные ритуалы — во­сточный и западный в целом, а более точно — александ­рийский, антиохийский, галльский, римский, испанский, к которым позже добавились иерусалимский, миланский (амвросианский) и византийский.

ЭДИКТ ДЕЦИЯ И РАСКОЛ НОВАТИАНА

Государство, не отказываясь от своих тре­бований, предпринимает по отношению к общи­нам определенные акции привлечения их на свою сторону.

Одна из наложниц императора Коммода, Марсия, хри­стианская послушница, добивается для них некоторых по­слаблений и благ, в том числе освобождения ряда заклю­ченных. Ипполит, начавший свою церковную деятельность с обличения Римской империи как воплощения дьявола и в своем тракте «Об антихристе» предсказавший ее паде­ние, сближается с придворными кругами, возможно и для того, чтобы изыскать себе поддержку в кампании против своего соперника Каллиста. В своей «Пасхальной хронике», которая имела заметный успех, он начинает счет времени с 222 г., когда императором стал Александр Север, три­надцатилетний сын Юлии Маммеи.

Но этот климат терпимости и мирного сосуществования еще неустойчив и удерживается недолго. На периферии, особенно в районах, примыкающих к местам военных, дей­ствий, репрессии по-прежнему оставляют заметный след. Именно в одной из таких пограничных зон, в Египте, по возвращении из военного похода против парфян Септи­мий Север был вовлечен в начале 202 г. в общие меро­-{194}приятия против христианского прозелитизма наряду с ме­рами, направленными против проповеди иудаизма. В тек­сте декрета Севера, приведенном Спарцианом, одним из авторов «Истории Августов», говорится: «Запрещено под страхом суровых наказаний обращаться в иудаизм и то же приказываю по отношению к христианству». Обе ре­лигии, с точки зрения властей, еще представляются нераз­деляемыми.

Хотя и ограниченный по замыслу, этот декрет Севе­ра — первый документ в истории гонений, имеющий ха­рактер всеобщности. Что касается иудаизма, запрет был наложен на обрезание (исключая собственных детей иудеев). Этот древний обряд посвящения племенному богу Израиля в то время вызывал не только насмешки, но и подозрительность. Не кажется, однако, чтобы соответст­вующий декрет применялся слишком уж сурово.

В отличие от того, что имеет место сейчас, в те времена «не рождались, а становились христианами» (это собст­венные слова Тертуллиана). Поэтому для церкви запреще­ние всех форм обращения было весьма вредным. Угроза была бы еще серьезнее, если бы она имела чисто религи­озные мотивы; но речь шла в первую очередь о причинах политических и военных, обусловленных текущими обстоя­тельствами, и принятые меры шли вразрез со всей ориен­тацией Северов, склонявшихся смотреть на отдельные культы как на проявление единого религиозного синкре­тизма во имя защиты государства и гражданского обще­ства.

Известны многочисленные случаи преследований в ро­манской Африке, в Галлии, в Египте, где жестокий удар был нанесен александрийской церковной школе. Но сама география гонений свидетельствует об ограниченном при­менении эдикта. Именно в эти годы христианские общины сплачивались, причем и экономически; и при Александре Севере, последнем из сиро-африканской династии, они впервые получили идеологическое, если не законодатель­ное признание. Начиная с этого времени реакция на хри­стианство все более кажется продиктованной скорее воен­ными и государственными соображениями, нежели религи­озными и нравственными; за вспышками гонений следова­ли новые периоды относительного облегчения положения христиан.

Максимин-Фракиец возобновил преследования в 235 г. под впечатлением натиска готских племен на Балканах и {195} на Дунае. Они были направлены прежде всего против ду­ховенства. При Филиппе Арабе (244—249), бедуине, ко­торого преданию было угодно представлять тайным хри­стианином, вернулись сравнительно спокойные времена Северов. Цель властелинов, однако, была одна и та же и во времена гонений и в периоды примирений: побудить ве­рующих включиться каким-либо образом в систему и по­кончить с оппозицией, чтобы укрепить государство.

Запросам такого рода попытался ответить император Деций в короткий период своего правления (249—251).

Родом из Паннонии, одного из районов Иллирийской провинции, примерно из тех мест, где ныне расположена Сербия, избранный на трон непосредственно войском, Де­ций пожелал восстановить консервативный образ правле­ния, защитить привилегии сената, который отныне пред­ставлял интересы провинциальных земельных собственни­ков и торговцев, в ущерб старой римской и италийской аристократии. Меры, принятые им в религиозной сфере, идут дальше отношения к христианскому движению. Текст его эдикта, обнародованного в конце 249 г. или в начале 250 г., до нас не дошел, но ясно, что он касался не только отношений государства с христианством.

В установленные дни главы семей, живших в городских и сельских центрах по всей территории империи, должны были представать перед специальными комиссиями, чтобы совершать акты почитания официального культа, принося жертвы изображениям богов и статуям императора. В слу­чае отказа следовали арест уклоняющегося, пытка и по окончании расследования смертная казнь. Другим же вы­давалось удостоверение («книжечка»), которое подтверж­дало акт соблюдения культа и лояльности подданного.