Процесс истощения мировых запасов природных ресурсов и его воздействие на конкурентоспособность

1.2. Процесс истощения мировых запасов природных ресурсов и его воздействие на конкурентоспособность

Рассмотренная нами в предыдущем параграфе работы проблема истощения природных ресурсов не может не влиять на национальную конкурентоспособность, как на микро- так и на макроуровне. Например, при истощении мировых запасов нефти и снижении ее добычи страны, обладающие этим ресурсом, получают сравнительные конкурентные преимущества. То же верно и для компаний других отраслей сырьевого сектора– они оказываются в более благоприятном положении. До сих пор, однако, нас интересовали лишь принципиальные последствия наступления пика добычи ресурсов, а также характер влияния информационной неопределенности относительно временной локализации этого момента на рынок сырьевых ресурсов. Теперь нам предстоит более конкретно обсудить, насколько высока вероятность наступления пика добычи в обозримом будущем.

В последние годы, отмеченные крайней нестабильностью цен на нефть и их существенным ростом, теория Хабберта и её потенциальные следствия привлекают всё большее внимание. Действительно, «мир без нефти - это как солнце круглый год или вечный двигатель: звучит прекрасно, но на практике трудноосуществимо. Общество настолько привыкло к «черному золоту», что эта зависимость, судя по всему, уже навсегда²⁰». Несмотря на то, что с момента опубликования кривой Хабберта прошло более полувека, она до сих пор вызывает споры. Обращаясь сегодня к теории Хабберта, необходимо учитывать следующие факторы.

Во-первых, многие ученые считают, что кривая Хабберта неприменима глобально из-за различий в запасах нефти по странам, а также торговых партнёрств между странами и регионами.

Во-вторых, за прошедший с момента публикации теории период на рынке нефти происходили колебания спроса. Модель Хабберта не учитывала нефтяные эмбарго ОПЕК 1973 и 1979 гг., а также снижение добычи нефти в 1979 –начале 80-хх гг., причиной которого стала Иранская революция. Все это снизило глобальное потребление нефти и отложило пик.

С другой стороны, нынешний спрос на нефть значительно вырос по сравнению со временем создания теории –как за счет увеличения потребления нефти промышленно развитыми странами, так и странами Азиатско-тихоокеанского региона, такими как Китай и Индия. Сегодня главным потребителем нефти являются США. Страна, в которой проживает 5 процентов населения планеты, потребляет 25 процентов общемирового объема нефти. Потребление энергии в развивающихся странах в целом стало приближаться к энергопотребностям «золотого миллиарда». Такой рост спроса во многом ускоряет наступление пика Хабберта. Так, если в 2006 г. в мире ежедневно потреблялось в среднем 83,7 млн. барр. нефти, то по данным самых консервативных прогнозов Международного энергетического агентства (IEA), к 2030г. эта цифра вырастет до 113 млн. барр. Заметим, что в 1965 г. мир потреблял около 31 млн. барр. нефти в день²¹.

В-третьих, при оценке момента наступления пика производства нефти Хабберт основывался на имевшихся в то время данных о разведанных и доступных запасах нефти и объёмах её добычи. Эти данные не принимают во внимание нестандартные источники нефти. Между тем доступные объёмы этих ресурсов огромны, а стоимость добычи, хотя пока и очень высокая, снижается благодаря усовершенствованию технологии.

Также нужно учитывать, что процент извлечения нефти на существующих месторождениях увеличился от примерно 22% в 1980г. до 35% в настоящее время благодаря новым технологиям, и согласно предсказаниям, эта тенденция продолжится и в будущем. Суммарные мировые доказанные запасы нефти постоянно росли, начиная с 877 млрд. барр. в 1986 г., до 1049 млрд. барр. в 1996 г. и, наконец, до примерно 1208,2 млрд. барр. в 2006 г.²² Этот прогресс был достигнут даже несмотря на низкие инвестиции в геологоразведку и усовершенствование технологий по причине низких цен на нефть в течении двадцатилетия 80-90-х гг. ХХ в., а установившиеся в последние годы высокие цены вполне могут вызвать увеличение инвестиций.

Ещё одна проблема связана с политическими искажениями информации. Никто не знает, сколько реальных запасов у разных стран. При оценке мировых запасов нефти чаще всего используются оценки резервов, приводимые в таких авторитетных нефтегазовых изданиях, как «Oil and Gas Journal» и «BP Statistical Review of World Energy», однако они основаны на данных, которые им предоставляют правительства и нефтяные компании.

Оценка нефтяных резервов всегда неоднозначна и не лишена политической окраски. "Оценка резервов – это наука. Есть множество сомнений, но всегда есть возможность получить вполне ясное представление о том, что скрывает месторождение. Однако заявление о резервах – это политический шаг, считает руководитель лондонского Центра по анализу проблем, связанных с истощением мировых запасов нефти (Oil Depletion Analysis Centre – ODAC) К. Кемпбелл²³". Многие официальные данные, утверждает он, недостоверны.

Компании часто занижают оценки новых резервов, подчиняясь жестким требованиям американской биржи, но со временем пересматривают их в сторону повышения – отчасти ради того, чтобы поднять цену своих акций, используя эффект "хорошей новости". Страны ОПЕК систематически преувеличивали свои резервы. Например, только за три года в конце 1980-х годов официальные ближневосточные резервы увеличились на 43%, хотя никаких серьезных открытий не было.
Сегодня у теории Хабберта много сторонников, которые считают, что пик уже наступил или наступит в ближайшее время. Наибольшего внимания заслуживает мнение упомянутого К. Кэмпбелла. В прошлом он был главным геологом и вице-президентом крупнейших нефтяных компаний, в том числе BP, Shell, Fina, Exxon и ChevronTexaco, а сегодня является признанным авторитетом в нефтяном бизнесе. Он считает, что пик добычи обычной нефти - которую можно легко и недорого добывать - уже наступил и закончился в 2005г. По его словам, даже если включить в расчеты тяжелую нефть, которую трудно добывать, глубоководные запасы, полярные регионы и жидкую нефтяную фракцию, добываемую из газа, то «тотальный» пик добычи наступит уже в 2011г²⁴.

Напомним, что строя свою теорию, Хабберт отмечал, что в начале освоения вновь открытого месторождения наблюдается быстрый рост объемов нефтедобычи при извлечении наиболее доступной, и, соответственно, наиболее дешевой нефти. По мере дальнейшей разработки месторождения, нефтедобыча становится все более и более дорогой. Нефть, добываемая на данном месторождении, теряет конкурентоспособность по сравнению с продукцией других месторождений.

Важно заметить, что в силу очевидной важности энергетических ресурсов для развития экономики отдельных стран и мира в целом любое глобальное уменьшение предложения нефти будет иметь серьёзные экономические и социальные последствия. Глобальный экономический рост основан на дешёвой энергии, и нефть вносит значительный вклад в её мировую выработку. Так, экономика США и других развитых стран находится в серьезной зависимости от недорогой, имеющейся в больших количествах и немедленно доступной энергии, поскольку ключевыми отраслями экономик упомянутых стран являются автомобильная промышленность, индустрия авиаперевозок, оптовая и розничная торговля и т. д.

Отметим, что подобная структура экономики Западного мира закладывалась в период изобилия дешевых и практически неограниченных природных ресурсов, и начала их подразумевать. Тенденция активного расходования природных ресурсов, в первую очередь нефти и газа, сохранилась до наших дней. Отмеченные обстоятельства уменьшают способность правительств рассматривать и смягчать надвигающиеся социальные и политические проблемы, связанные с «пиком нефти».

По мере сокращения запасов и добычи энергетических ресурсов макроэкономический рост наверняка также замедлится, а, возможно, и совсем прекратится. При этом, как было показано в предыдущем параграфе, не столь важно когда точно будет достигнут пик добычи. Гораздо важнее само осознание того, что он наступит в обозримом будущем. Можно сказать, что момент снятия информационной неопределенности относительно близкого наступления пика экономически более значим, чем сам момент его наступления. Если учесть, что на кривую Хабберта накладываются колебания, связанные с факторами, не учтенными в модели (например, политическими), то становится очевидно: узнать точно, что пик достигнут, можно будет только после того, как это произойдет, причем не сразу, а годами, возможно, целым десятилетием позже.
Следующие положения подкрепляют опасения по поводу скорого наступления «пика нефти»:

Во-первых, с середины 90-х гг. прошлого века объемы потребления нефти стали опережать объемы добычи "черного золота".

Во-вторых, в мировой добыче появились признаки спада. 27 из 51 нефтедобывающей страны (государств, перечисленных в "Статистическом обзоре мировой энергии", который готовит фирма BP) сообщили о спаде добычи в 2006 г. В одном из прогнозов добычи сырой нефти в мире предсказывается 10-процентный спад общего объема добычи нефти в период между 2005-2015 гг.

Самые большие в мире нефтяные поля быстро приближаются к истощению или уже вступили в фазу крутого спада. Большую озабоченность у геологов вызывает анализ четырех стран с крупнейшими запасами - Саудовской Аравии, Ирана, Ирака и Кувейта. Существуют предположения, что реальные запасы нефти в Кувейте составляют лишь половину от официальных. Иран стал первым крупным нефтяным производителем, введшим у себя нормы потребления нефти, что указывает на сокращение запасов. Главный производитель нефти — Саудовская Аравия добывает нефть из семи гигантских старых нефтяных полей. Три из них выдают нефть уже свыше 50 лет и, похоже, находятся на исходе. Анализ отчётов государственной компании Saudi Aramco показывает, что она систематически завышает нефтяные запасы страны. По-видимому, Саудовская Аравия ближе к истощению нефтяных ресурсов, чем принято считать²⁵.

Ни одно гигантское нефтяное поле не было открыто взамен полей, уже прошедших вершину добычи. За последние 40 лет единственное большое поле вне стран ОПЕК, России и Аляски было открыто в Северном море. Но и там добыча нефти уже стала снижаться. Пик был пройден в 1999 г. — раньше, чем ожидалось. В британской части бассейна наступил спад, норвежский сектор к настоящему времени достиг плато по уровню добычи и более не растет. "Все важные открытия пришлись на 1960-е годы, – говорит Кэмпбелл. – В настоящее время весь мир занят лихорадочными поисками. В последние 30 лет геология стремительно развивалась, и почти невероятно, что будут найдены новые крупные месторождения".

В-третьих, несмотря на прогресс технологий, в результате перехода от лучших месторождений к худшим неизбежно снижается эффективность добычи нефти. В середине XIXв., когда началась добыча нефти, на самых крупных нефтяных месторождениях добывалось пятьдесят баррелей нефти на каждый баррель, израсходованный при добыче, транспортировке и перегонке. Это отношение часто называют «энергетической отдачей инвестиций» («Energy Return on Investment»). Это отношение становится со временем всё меньше: в настоящее время добывают между одним и пятью баррелями нефти на каждый затраченный в процессе добычи баррель. Причина такого снижения эффективности в том, что извлекать нефть становится всё труднее по мере истощения месторождения. Когда это отношение достигает уровня, при котором для добычи одного барреля надо израсходовать количество энергии, содержащееся в одном барреле, нефть более нельзя использовать как первичный источник энергии²⁶.

Наконец, уже сегодня появляются признаки структурного дефицита (являющегося, как мы помним, предвестником наступления пика). В частности, ряд видных практиков-руководителей компании «Алроса» обращают внимание на ряд реально наблюдаемых уже в наше время моментов, которые можно интерпретировать как признаки структурного дефицита²⁷.

• 
  Все виды минерального сырья распределены по странам неравномерно. Поэтому и возникает нехватка их отдельных видов в отдельных государствах.
  
• 
  Чем больше изучены недра стран, тем ниже вероятность открытия новых месторождений. Можно, следовательно, говорить о постоянном росте риска необнаружения новых месторождений, об ухудшении вероятностной структуры нефтедобычи.
  
• 
  При разработке месторождений, расположенных в сложных геологических условиях объективно происходит удорожание как геологоразведочных работ, так и добычи минерального сырья. Полное использование наиболее богатых и наиболее удобных для добычи типов месторождений, по крайней мере по наиболее расходуемым видам сырья, может произойти в самом ближайшем будущем. То есть речь идет о структурном дефиците богатых месторождений.
  

Кроме того, сторонники близкого пика подчеркивают, что для нефти нет равноценной альтернативы. Заметим, что это принципиально новый момент для истории потребления энергоресурсов: когда люди перешли с дров на уголь, это не было вызвано исчезновением лесов. Просто каменный уголь был дешевле и технологичней (характерно, что древесный уголь производят и сегодня, но это – роскошь, оправдывающая себя лишь для специальных целей). Затем последовал переход с угля на нефть и газ, хотя запасы угля в мире и сегодня огромны. И опять переход объяснялся преимуществами нового энергоносителя.

• 
  Для современного технологического уклада нефть является основным компонентом топливно-энергетического баланса. На долю нефти приходится более 40% всей потребляемой в мире первичной энергии, в ряде стран этот показатель превышает 60%. Как считают в Международном энергетическом агентстве, это соотношение не изменится в течение ближайших 20 лет.
  
• 
  Снижение добычи нефти всего на 10-15% способно парализовать экономику промышленно развитых стран. В 70-е годы уменьшение добычи всего на 5% вызвало более чем 400-процентный рост цен.
  
• 
  Промышленное производство требует огромного количества органического топлива. Для постройки одного автомобиля в США в среднем требуется не менее 20 баррелей нефти. Производство металлов, особенно алюминия, также требует высоких затрат нефти.
  
• 
  Нефть и получаемые из нее продукты почти безраздельно доминируют в качестве топлива для транспорта. При этом бензин, например, удобнее других разновидности энергии — благодаря концентрации энергии и относительной безопасности при комнатной температуре и атмосферном давлении, он уникально подходит как топливо для транспортных средств.
  
• 
  Нефть крайне важна для нормального функционирования сельского хозяйства. Большая часть сельскохозяйственной техники и оборудования использует солярку в качестве топлива. Почти все пестициды и многие удобрения изготавливаются из нефти.
  
• 
  Большая часть пластмасс, используемых буквально во всех областях - от мобильных телефонов и компьютеров до трубопроводов, одежды и ковров, производится из материалов на основе нефти.
  
• 
  Также нефть выступает как сырье для изготовления косметики и фармацевтической продукции.
  
• 
  Для изготовления большей части оборудования, с помощью которого получают энергию из возобновляемых источников, необходимо большое количество нефти²⁸.
  

• 
  первичного источника энергии
  
• 
  топлива для транспорта
  
• 
  химического сырья (ингредиента в пластиках, удобрениях, пестицидах и др.).
  

1. 
   Уголь. Согласно оценкам, в мире остается 909 миллиардов тонн разведанных запасов угля, которых хватит, как минимум, на 155 лет. Но шахтерский труд дорог и опасен, в качестве топлива для автомобилей уголь неприменим вообще, а углехимия обладает рядом ограничений в сравнении с нефтехимией. К тому же уголь - это 'грязный' источник энергии, который лишь усугубляет ситуацию с глобальным потеплением.
   
2. 
   Природный газ. Запасов природного газа в Сибири, на Аляске и на Ближнем Востоке должно хватить на 20 лет дольше, чем мировых запасов нефти. Но хотя природный газ чище, чем нефть, это все равно органическое топливо, загрязняющее атмосферу. Крайне дорого обходится его добыча и транспортировка в сжиженном виде.
   
3. 
   Водородные топливные батареи. Водородные топливные батареи могут обеспечить нас постоянной, возобновляемой и чистой энергией, поскольку происходит химическая реакция между водородом и кислородом, в результате которой образуется вода; а также производится электрическая и тепловая энергия. Однако трудность заключается в том, что водорода не хватает, а те немногочисленные способы его производства, которые можно использовать, очень дороги.
   
4. 
   Биотопливо. Этанол, который делают из кукурузы и пшеницы, стал популярной альтернативой нефти. Однако проведенные исследования говорят о том, что производство этанола оказывает негативное воздействие окружающую среду. Вызвано это необходимостью выделения больших площадей, чтобы вырастить все то, что нам понадобится для производства топлива.
   
5. 
   Возобновляемая энергия. Зависимые от нефти страны поворачиваются в сторону возобновляемых источников энергии, таких как гидроэлектроэнергетика, солнечная и ветровая энергетика. Все это представляет собой альтернативу нефти, однако шансы на то, что возобновляемые источники дадут нам достаточно энергии, очень невелики.
   
6. 
   Ядерная энергия. Опасения по поводу того, что запасы урана в мире заканчиваются, не оправдываются, поскольку появились усовершенствованные реакторы, и также возможность использовать в качестве ядерного топлива торий. Тем не менее, рост количества реакторов по всему миру увеличивает вероятность катастрофы, а также шансы на то, что опасное вещество попадет в руки террористов²⁹.
   

Но ясно также, что эйфории новое рождение атомной энергетики не вызывает: не только противники, но и сторонники мирного атома сознают связанные с ним риски, равно как и учитывают высокие затраты на их минимизацию. То есть нефть пока остается наиболее удобным источником энергии.

Однако есть и аргументы в пользу того, что страхи по поводу близкого истощения запасов нефти преувеличены.

Противники теории Хабберта делают альтернативные прогнозы наступления пика. Рене Дахан, один из руководителей крупнейшей в мире нефтедобывающей компании ExxonMobil, считает, что дефицита на мировом рынке нефти не будет еще 70 лет. Американское геологическое общество утверждает, что резервы в 2000 году составляли около 3 триллионов баррелей, и пик производства наступит не раньше, чем через 30 лет. Международное энергетическое агентство (учреждение в рамках Организации экономического сотрудничества и развития) полагает, что пик наступит между 2013-м и 2037 годом. Прогнозы, представленные Геологическим обществом США и «Oil and Gas Journal» менее оптимистичны, они предполагают, что пик наступит между 2005-м и 2020 годом, т.е. могут быть истолкованы как в пользу теории Хабберта (нижняя граница), так и против нее (верхняя граница).

Свою позицию противники подкрепляют следующими доводами:

Во-первых, в мире достаточно много еще не изученных регионов и стран, в недрах которых, предположительно, находятся крупные запасы нефти, таких, как Африка и Латинская Америка. Россия также является "темной лошадкой", вполне возможно, что в недрах нашей страны "законсервирован" практически неиссякаемый источник углеводородов. Высказываются и предположения о невероятном потенциале полезных ископаемых в Арктике: согласно оценкам Геологической службы США, там находится 25% мировых неразведанных нефтегазовых запасов. Глобальное потепление и таяние вечной мерзлоты могут привести к тому, что разработка и добыча нефти в этом регионе станет возможной.

Во-вторых, новые технологии, как мы уже упоминали ранее, позволяют более эффективно осуществлять добычу нефти.

Последователи Хабберта рассматривали существующий объем мировых запасов нефти, доступных для добычи, как постоянную величину. На самом же деле по мере развития инфраструктуры и совершенствования технологий нефтедобычи объемы доступной нефти возрастают. Такого мнения придерживается оппонент теории Хабберта Майкл Линч, известный аналитик проблем истощения нефти и президент американской консалтинговой компании «Strategic Energy & Economic Research».

Существующие технологии по-прежнему позволяют извлекать из месторождения не более 30-35% его общего объема. Аналитики-оптимисты рассчитывают на то, что в течение ближайшего десятилетия появятся технологии, позволяющие извлекать до 50-60% от общего объема месторождения. По мнению экспертов Международного энергетического агентства, в том случае, если вложения в новые технологии будут поддерживаться на необходимом уровне, это позволит избежать пика мировой нефтедобычи в течение двух ближайших десятилетий. Разумеется, это потребует немалых средств: по подсчетам Агентства, только в странах-производителях нефти, не входящих в ОПЕК, в ближайшее десятилетие объем инвестиций должен составить 1 трлн. долл³⁰.

В-третьих, с развитием технологий нефтеразведки и нефтедобычи, геологоразведочные работы позволяют дать все более точную оценку даже самых труднодоступных залежей нефти. Поэтому величина прогнозных запасов нефти постоянно корректируется. Истощение нефти может стать стимулом к росту объемов ГРР (геологоразведочных работ) и росту инвестиций в них, что повлечет изменение оценок запасов нефти в мире в сторону увеличения.

Наконец, включение в расчет нестандартных (на сегодня) источников нефти увеличивает их общие запасы. К таким "нетрадиционным" резервам, которые не учитываются при подсчете запасов, относят тяжелую нефть, смолистые пески и нефтяные сланцы.

Тяжелая нефть. Ее добывают так же, как обычную нефть, но она намного плотнее, сильнее загрязняет окружающую среду и требует более серьезной переработки. Тяжелые виды нефти обнаружены более чем в 30 странах, но около 90% резервов находится в "тяжелом нефтяном поясе" Венесуэлы. По оценкам, резервы составляют 1,2 триллиона баррелей. Около трети этой нефти можно добыть с использованием нынешних технологий.

Смолистые пески (tar sands). Они обнаружены в осадочных породах, и добывать их можно в огромных открытых шахтах. Крупнейшим мировым ресурсом являются залежи в провинции Альберта в Канаде. По оценкам, запасы здесь составляют 1,8 триллионов баррелей, и в настоящее время можно добыть 280-300 млрд. баррелей. На долю песков приходится около 20% канадской нефти. Теоретически миру хватило бы этих запасов на десятилетия. Но для добычи тонны нефти из этого песка надо затратить три тонны водяного пара, т.е. сжечь столько же топлива, да ещё загрязнить атмосферу сопутствующими парниковыми газами³¹.

Нефтяные сланцы. Их считают американским паллиативом. Большие запасы находятся в экологически важных районах Колорадо, Вайоминга и Юты, где они залегают на разной глубине, но для производственного процесса нужна горячая вода, так что добывать эту нефть намного дороже, чем обычную. Такие нефтяные компании, как Shell, Exxon и ChevronTexaco, инвестируют миллиарды долларов в этот способ добычи. Возможно, что с учётом роста цен на нефть станет осуществляться добыча даже там, где она пока экономически невыгодна.

Чтобы степень неопределенности относительно момента наступления пика Хабберта стала еще более понятной, сошлемся в заключение на радикальную теорию, не просто отодвигающую его наступление в будущее, но отрицающую саму возможность пика добычи. Известный тюменский ученый Р. М. Бембель³² в своей научной концепции о геосолитонах и функциональной системе Земли излагает отличный от традиционного взгляд на происхождение и формирование залежей полезных ископаемых³³. Речь идет об абсолютно новой концепции, ставящей под сомнение господствующую точку зрения о невозобновимости полезных ископаемых. Он утверждает, что нефть и газ не закончатся никогда, поскольку процесс нефтеобразования интенсивно продолжается в том числе и в наше время. Не вдаваясь в обсуждение справедливости данной гипотезы, лежащей явно за пределами экономической науки, подчеркнем еще раз важность фактора неопределенности и нехватки информации в общей картине функционирования рынка невозобновимых ресурсов. Ведь если концепция Р. Бембеля хотя бы отчасти верна, классический механизм консервации вообще не заработает никогда!

Источник: составлено автором по данным BP Statistical Review of World Energy. 2007

Российская добыча достигла своего максимума в 11,5 млн. барр./сут. в 1987г. Затем произошло снижение добычи, которая в период 1995-1999г. составила около 6,2 млн. барр./сут. С 2000 г. мы видим значительный рост добычи, достигшей в 2006г. 9,8 млн. барр./сут.

Интересно заметить, что оценки мировых запасов нефти в прошлом также росли (см. рис. 1.5.). То есть несмотря на активную добычу нефти (что уменьшает ее общие запасы), были открыты новые месторождения, компенсировавшие эту убыль.


Рис. 1.5. Динамика мировых запасов нефти в 1980-2006гг., млрд. барр.

Источник: составлено автором по данным BP Statistical Review of World Energy. 2007

Итак, можно сделать вывод, что пока нет прямых оснований утверждать, что пик наступил или очень близок. Мы убедились, что добыча нефти пока возрастает, мировые запасы нефти увеличиваются, и в целом мир обеспечен нефтью на 40 лет. Причем эти цифры включают только доказанные запасы обычной нефти и не включают нестандартные источники нефти, запасы которых огромны, а также вероятные и возможные запасы обычной нефти³⁵. То есть следует считать приведенные оценки расположенными ближе к минимальным (пессимистическим), чем к максимальным (оптимистическим) оценкам.

Разумеется, приведенные данные отнюдь не претендуют на то, чтобы поставить точку в длительном споре о прогнозных сроках наступления пика Хабберта. Было бы наивно полагать, что сторонники его быстрого наступления незнакомы с подобными цифрами. Проблема состоит скорее не в цифрах как таковых, сколько в их интерпретации. Мы, поэтому, склонны толковать их лишь в плане подтверждения высокого уровня информационной неопределенности: коль скоро нет прямых и неоспоримых доказательств приближения пика Хабберта, классические рыночные механизмы стихийной консервации ресурсов в настоящее время не могут определять магистральные пути развития рынка. У бизнеса нет оснований быть уверенным, что чистая дисконтированная стоимость консервации запасов нефти положительна, т.е. в том, что грядущий рост цен не только компенсирует инфляцию, но и принесет доход не меньший, чем средняя норма прибыли по экономике, которая накопилась бы за период консервации.

Кратко рассмотрим состояние с запасами других энергоносителей. Поскольку альтернативой нефти в первую очередь считается природный газ, обратим наше внимание на состояние его запасов.

В мировой добыче природного газа существенный рост наблюдается на протяжении всего рассматриваемого отрезка времени (с 1970 г. до 2006 г.), без периодов спада: 1970 г. – 1009 млрд. куб. м., 2006 г. -2865 млрд. куб. м. (см. рис. 1.6.)


Рис. 1.6. Динамика добычи природного газа в мире и России в 1970-2006 г., млрд. куб.м.

Источник: составлено автором по данным BP Statistical Review of World Energy. 2007

«Газовая пауза» началась в 70−х годах прошлого века и планировалась на одно десятилетие. Она заключалась в переводе тепловой энергетики на дешевый газ с тем, чтобы провести модернизацию угольной генерации. После чернобыльской катастрофы прекратилось строительство новых атомных станций, и энергию атома также надолго заменили энергией газа. Таким образом, газовая пауза затянулась. Такое широкое и долговременное использование газа в нашей стране оказалось возможным благодаря его огромным запасам в наших недрах. К тому же внутренние цены на газ в нашей стране в 4-5 раз ниже, чем мировые. Сегодня экономисты говорят о том, что «газовая пауза» естественным образом заканчивается. Ее окончание связывают с возрождением атомной энергетики (как в России, так и в мире), а также с необходимостью использования угля. Также правительством было приняло решение об увеличении внутренних цен на газ.

То есть ни мировой, ни российский пик добычи газа в ближайшее время не ожидается.

Что касается угля, то мировая добыча угля за период с 1961 г. по 2002 г. выросла с 3,8 млрд. т. до 4,9 млрд. т. Далее мы наблюдаем резкий рост – до 6,2 млрд. т. в 2006 г. Учитывая огромные запасы угля в мире (которых должно хватить на 147 лет), пик его добычи наступит не скоро.

Источник: составлено автором по данным BP Statistical Review of World Energy. 2007

Подведем первые итоги рассмотрения в данной главе теоретических особенностей функционирования рынка природных ресурсов и их влияния на конкурентоспособность.

Доступность достаточного количества природных ресурсов, обладающих нужными качественными характеристиками и приемлемой ценой, представляет собой первичное, абсолютно необходимое условие конкурентоспособности экономики. На первый взгляд выполнение этого условия автоматически обеспечивается стихийными механизмами саморегуляции рынка.

Действительно, специфика рынка невозобновляемых природных ресурсов заключается в том, что в отличие от собственников практически всех других ресурсов для владельцев полезных ископаемых выгодным в принципе может быть как использование, так и неиспользование (консервация) этих ресурсов. Мотивы консервации очевидны: существует тенденция к постоянному росту реальных, т.е. обгоняющих общеэкономическую инфляцию цен на невозобновимое сырье. По мере сокращения запасов стоимость каждой оставшейся единицы ресурса должна возрастать. За счет этого возможно получение прибыли владельцем законсервированного ресурса.

Фактически теория утверждает, что сырье «экономически» никогда не может закончиться. По мере его истощения сокращается и объем спроса на него, ресурс расходуется все экономней, поскольку постоянно возрастающая цена, отпугивает большую (и со временем растущую) часть потенциальных потребителей. При этом весь спрос, который, несмотря на высокие цены, сохранится, по-прежнему полностью удовлетворяется.

Это ведет к еще большему приближению физического исчерпания ресурса, что вызывает повышение цен и сокращение спроса, в силу чего расходование последних остатков ресурса дополнительно тормозится.

Можно сказать, что в описанной теоретической схеме постулируется существование некого идеального, квазирационального механизма плавного приспособления экономики к физической ограниченности ресурсов. Это своего рода парафраз классического смитовского принципа невидимой руки применительно к невозобновимым ресурсам. Данная закономерность известна как «правило Хотеллинга» и составляет ныне основу общепринятой (неоклассической) теории рынка невозобновляемых ресурсов.

В качестве ограничения правила Хотеллинга теория признает, что консервация ресурсов сопряжена с рисками, в то время как немедленная реализация ресурса относительно свободна от них. Неопределенность хода обнаружения новых месторождений нарушает предсказуемость функционирования рынка. В этих условиях огромную важность приобретает задача снятия информационной неопределенности, т.е. создания научного прогноза спроса и предложения как самого ресурса, так и его заменителей.

Важный вклад в разработку теорий, описывающих процессы естественной динамики освоения невозобновляемых природных ресурсов, внес выдающийся американский геофизик М. К. Хабберт. Теория Хабберта, также известная как теория «нефтяного пика», рассматривает долгосрочные темпы добычи и иссякания нефти (но ее положения могут также быть применены, и на практике применялись рядом исследователей также к другим видам полезных ископаемых).

Несмотря на то, что с момента опубликования кривой Хабберта прошло более полувека, она до сих пор вызывает споры. Подъем нефтедобычи в мире пока продолжается, но динамизм этот процесс явно утратил. Так, если за период с 1965 г. по 1979 г. добыча увеличился на 34 млн. баррелей в сутки, то за вдвое более длинный срок с 1979 г. по 2006 г. – всего на 18 млн. баррелей в сутки. В такой неоднозначной обстановке решающее значение приобретают истолкования наблюдаемых фактов.

Многие специалисты считают, что пик уже наступил или наступит в ближайшее время. С другой стороны, достаточно много и ученых полагающих, что опасность быстрого истощения нефти преувеличена и до пика еще далеко.

Последствия существования пика Хабберта для динамики функционирования сырьевого рынка нашли отражение в работах Д. Рейнолдса. Поскольку точный запас и пространственное залегание невозобновимых ресурсов на практике никогда неизвестны, легко может создаться положение, когда вплоть до самого пика будет существовать иллюзия относительного изобилия природных ресурсов. И только в самый последний момент возникает резкий дефицит полезных ископаемых, сопровождаемый экспоненциальным ростом рыночных цен на них. Иными словами, в окрестностях пика Хабберта происходит резкий слом механизмов функционирования сырьевого рынка.

Автором предложено следующее объяснение причин резкой смены тенденций, лишь вскользь намеченное Д. Рейнолдсом. До тех пор, пока пик далек, вероятность его наступления в коммерчески значимом будущем рассматривается большинством субъектов рынка как низкая. Кривые предложения в этих условиях ориентируются на фактические издержки добычи сырья. Как только информация об истощении приобретает достаточно достоверный характер (что возможно лишь вблизи пика) на кривую предложения начинают решающее воздействие оказывать альтернативные издержки – та цена, которую можно будет получить в близком будущем за тот же ресурс. Возникает эффект самореализации прогнозов: зная, что завтра товар станет дороже, продавцы уже сегодня требуют за него повышенную цену.

Следует принять во внимание и еще одно обстоятельство, связанное с недостатком информации. Снятие неопределенности даже при приближении к пику вряд ли окажется достоверно надежным. Поэтому более вероятным представляется не мгновенный необратимый переход к экспоненциальному росту цен, как в модели Д. Рейнолдса, а зубчатая кривая с общей повышательной тенденцией. Участки ускоренного роста цен на этой кривой будут соответствовать моментам, когда вероятность наступления тотального дефицита соответствующего вида сырья будет казаться высокой. Напротив, плато или даже снижения цен будут отмечать периоды, когда угроза близкого дефицита временно отступит (неважно, в силу ли роста предложения или сокращения спроса). Само появление «рвано-повышательного» характера роста цен, однако, по мнению автора, указывает на постепенное приближение пика. По-видимому, именно этот период мы переживаем в настоящее время на рынке нефти.

Представляется, что последовательное развитие модели Рейнолдса доказывает, что в случае минерального сырья, рыночные механизмы не всегда действуют в «правильном» направлении: непрерывное увеличение объемов добычи может привести к выработке запасов до очень низкого уровня и последующей серии скачков цен, постепенно переходящей в их неудержимое повышение. А предсказываемый неоклассическим мейнстримом плавный рост рыночных цен по мере постепенного исчерпания ресурса (и базирующийся на повышении цен механизм стихийной консервации ресурсов) могут вообще не наблюдаться.

По мнению автора, следует резко сузить границы приложимости общераспространенной теории о существовании механизма саморегуляции рынка невозобновляемых ресурсов. Закономерности, предсказанные теорией и способствующие консервации ресурса, действуют только в близких окрестностях пика, когда информационная неопределенность полностью или частично снята. При отдаленном прогнозе пика, напротив, теоретическая закономерность размывается контртенденциями и рынок полезных ископаемых, сохраняя известную специфику, тем не менее, во многом становится схожим с прочими рынками. Заметного влияния ограниченность и невозобновимость ресурса на деятельность его субъектов на этом (напомним, наиболее длительном по времени) этапе не оказывает. Производители наращивают или сокращают производство, руководствуясь текущими колебаниями рыночных цен.

Итак, общий вывод состоит в том, что рассчитывать на чисто рыночное, стихийное установление оптимального соотношения между расходованием и консервацией невозобновимых ресурсов не приходится. Экономически оправданной для нефтяных компаний консервация будет лишь с того момента, когда достижение пика Хабберта станет неоспоримым фактом общественного сознания. При этом недостаток информации столь велик, что нельзя исключить, что такое осознание придет слишком поздно, через годы после реального прохождения пика.

Таким образом, гарантом конкурентоспособности страны в плане обеспечения доступности достаточного количества природных ресурсов в будущем неизбежно должно выступать государство. Выработка конкретных рекомендаций для государственной политики, направленной на решение данной задачи, далеко выходит за рамки целей настоящей работы. Более того, автор полагает, что формулировка подобной стратегии, призванный определить оптимальные размеры, физические способы и экономические механизмы консервации ресурсов (или шире – политики подготовки к неизбежному сырьевому дефициту), может стать только результатом специальных национальных программ крупных научных коллективов.

Собственный же научный результат представляется автору более скромным, но от этого не менее необходимым как ступенька к общей цели: Учет информационных эффектов показывает, что саморегуляция рынка (даже в рамках либеральных экономических представлений) должна проявиться неоправданно поздно, когда истощение ресурсов уже станет совершившимся фактом и реальных возможностей воздействия на ход событий фактически не будет. Обеспечение будущей конкурентоспособности страны должно в этих условиях базироваться не на стихийных, а на сознательных механизмах упреждающего прогнозирования и национального программирования.