Аксёнова-Штейнгруд

Наталья Ванханен

Чужую боль перенимая,

слова вытягивая в нить,

пиши, покуда листья мая

не научились говорить.
Пиши о вечном и случайном,

пока прохладно во дворе.

Пиши о явном и о тайном,

о меди и о серебре,

не грянут птицы в перехлёст,

пока не станешь ты добычей

огромных жадных летних звёзд;

тебе знакомую едва,

не втянет августовское небо

в свои крутые жернова.

повиснешь, как бумажный змей.

Увидишь красоту земную,

бессильно ужаснёшься ей.

у горизонта, вдалеке,

сам август, как огромный мельник,

по локоть в звёздной шелухе.

Какой росой мерцает луг!

А ты распался пылью звёздной,

и слово выпало из рук.

Дискретен мир. На частности разъят.

Его единство неподвластно глазу.

Так рассыпают жемчуг.Так дробят

на буквы крепко слаженную фразу.
Несовершенство нашего ума –

как безупречно боги расчитали! –

не видя, в чём гармония сама,

улавливать мельчайшие детали.

внезапная любовь к зелёной ветке,

к воде, к звезде, к касаньям чьих-то рук

и к стансам, сочинённым в прошлом веке,

к заречным купам встрёпанных ракит,

к траве, к рисунку на античной вазе…

увидеть токи тех неявных связей,

скрепляющих, сливающих в одно

сто частностей, конкретных и неверных,

включающих, как малое звено,

меня и вас в свой хоровод безмерный.

сокрытый смысл гармонии великой –

не тысячу оттенков, граней, ликов,

а вечность, отразившуюся в них.

Строка не запросила многоточья,

Снег падал на пол прямо с потолка -

Иль из окна? - теперь не помню точно.

“Когда же снег? И выйдет ли награда

За ожиданье, за растрату сил?

Иль праздник будет только “для парада”?”

Лепи его, рифмуй! - чего же ради?..

Да, снег идёт. Но света не прольёт

На наши лица, судьбы и тетради.

Окрашенный - он стал мне ненавистен:

Не для любви явился - для смотрин! -

Так пусть за то и будет он освистан!

Ещё за то, что слишком долго медлил,

И ослепил, и вглубь судьбы завёл,

И след замёл, И прямо в сердце метил!

Он так учил: любить - стрелять из лука.

А мы пред ним - ну, точно воробьи -

Беспомощны, щебечем: снег... разлука...

Бесснежья ад сменился снежным адом.

И тот блажен, кто ничего не знал,

И всё назвал зимой и снегопадом.

шептались ночью мои родители,

когда забирали соседа...

Я лежал в темноте

и не мог понять,

почему приехал,

а не прилетел.

Наверное, это ворон,

разучившийся летать…

Нарушая запрет,

я пробирался к окну,

вставал на цыпочки,

глядел и глядел

в ночную воронью тьму,

и не мог ничего разглядеть.


Дмитрий Веденяпин
* * *
Как будто рай, а приглядишься – ад.

Вокзал – и тот похож на одиночку.

А, между тем, никто не виноват,

Что жизнь умеет съёживаться в точку.

Дремучий лес – не то же, что столица;

Роднит их лишь одно: и тут, и там,

При случае, нетрудно заблудиться.

В прострации ты едешь на работу,

Уставившись в окно, как тот баран –

Вот именно – на новые ворота.

(Так в спешке ищут метку на постели):

Буфет, букет, браслет, портплед, кровать,

Отель, мотель, бордель, дуэль, качели,

Перечисленью ни конца, ни края...

Проделай сокращение дробей,

Увидишь, что внутри – одна вторая.

Солдат уходит в ночь походным шагом...

Так вот, пора понять, под чьим ты флагом,

Кому ты служишь и за что умрёшь.

Иван Волков

И смерть – уже не таинство, и секс –

Заученный обряд провинциальный.

Религия – тем более рефлекс

(Условный, и от этого печальный).
И смех, и самолюбие, и страх –

Всего лишь отправленья организма.

Но все же есть во всех этих вещах

Какая-то особая харизма:

Они – как деньги. Знак, ориентир,

Известный код в обменной круговерти.

Мы просто упорядочили мир,

Договорившись о любви и смерти.

жүктеу/скачать 194 Kb.

Достарыңызбен бөлісу: